2018: что говорят архитекторы

Оглядываясь на прошедший 2018 год, мы собрали мнения архитекторов, задав вот такие вопросы: 

Ответы, как и полагается, получились разными: короткими и развернутыми, по пунктам и нет. Заметим, не так много итогов совершенно грустных, но и полностью позитивных ждать не приходится. Нескольких упоминаний заслужили: победа «Студии 44» на WAF, завершенное здание концертного зала «Зарядье», Тюфелева роща, перезагрузка журнала «Проект Россия», выставка НЭР, ЧМ по футболу, павильон Швейцарии на биеннале. Из проектов самыми заметными оказались, не без оснований, дома на ножках от Herzog & de Meuron на Бадаевском заводе и ЖК от MVRDV на Садовом кольце, причем подчас с совершенно противоположными оценками. О благоустройстве сказано немало, но меньше, чем можно было бы ожидать. Порядок комментариев – совершенно произвольный, самое интересное может оказаться как в начале, в середине, так и в самом конце. 

 

***
 

Тенденции года я вижу в размытости собственно тенденций. Нет глубоко продуманной стратегической программы развития, на которую опирались бы манифесты, тактика и краткосрочные прогнозы – и никто даже не пытается такую программу предложить.

Напротив, продолжает развиваться нигилистическая тенденция, которая нередко граничит с цинизмом всех участников процесса создания объектов. Требуемая и заявляемая социальность все чаще носит формальный характер, не имеющий отношения к сути вопроса. Диалог чиновников и профессионального сообщества идет оживленно, но нередко ограничивается пресловутым «я вас услышал», что, признаемся, не внушает оптимизма.

Набили оскомину разговоры о защите прав архитекторов, законе «Об архитектуре». Снова «новый» закон, правильные положения и высокое целеполагание. Но, к огромному сожалению, в глазах многих это – цеховые интересы, непонятные ни широким массам, ни вполне умным интеллигентным людям из других областей и совершенно не интересные заказчикам и чиновникам. С другой стороны, прятаться за банальным: «не мы такие, жизнь такая» тоже не дело – «взбивать сметану» все же стоит. Лоббизм интересов своего сообщества – дело благое и совершенно не постыдное. Хочется пожелать нам появления харизматичных авторитетных лоббистов, которых будут уважать и с чьим мнением будут считаться и в кабинетах, и на площадях.

Участие и победы наших коллег в международных конкурсах и премиях, также как и проведение международных конкурсов здесь я считаю позитивной тенденцией. Хотелось бы, впрочем, видеть в нашей стране много больше проектов, реализованных с участием их авторов, сохранивших и имя, и концепцию. Пока на ум приходит только «Зарядье», да и там концепция DS+R была ощутимо скорректирована.

3. События и постройки
Из интересных для меня зарубежных построек хочется отметить завершенную в начале этого года штаб-квартиру Apple в Калифорнии, спроектированную Foster+Partners, как и многие магазины Apple по всему миру. Хотя сам Apple Park не доступен для сторонних посетителей, для публики открыт расположенный рядом с ним visitor centre – очень стильное минималистичное, функционально грамотное здание.

Одним из главных позитивных событий этого года в России стал Чемпионат мира по футболу, который стал своеобразным тестом для пешеходных улиц и общественных пространств городов России. Города с этим тестом справились, выдержали даже активность сверх запланированной – как, к примеру, «праздник непослушания» на Никольской. Хотя сложно сказать, стоит ли пользователям подстраиваться под благоустройство – или же благоустройству «узаконивать» сложившуюся среду. Впрочем, скорее всего, истину следует искать в компромиссах.

Из российских проектов – хочется обратить внимание на проект музея на Соловках Наринэ Тютчевой и бюро Рождественка. Здесь ландшафтно-градостроительные, объемно-планировочные и интерьерные решения составляют общий неразделимый ансамбль, решенный на едином дыхании в органичном сочетании чувства и разума.

Из важных событий для нашей мастерской могу выделить сам факт продолжающейся профессиональной жизни со всеми ее разочарованиями, рутиной и успехами.

 

1. Резюме году
Одним из интереснейших событий 2018 года в России, которое поразило несмотря на то, что­­ в нашей стране уже мало чему можно удивляться – это назначение Виталия Мутко чиновником, формирующим федеральную политику в области строительства и, естественно, подчиненной ему архитектуры. Механик-моторист судовых машин, лидер ВЛКСМ, футбольный функционер, «великий оратор», тонкий знаток спортивной медицины – такой подарок преподнесли архитекторам России наши премьер-министр и президент.

Но и это еще не все. Руководителем Минстроя стал Владимир Якушев, с 2001 по 2005 замгубернатора Тюмени Собянина, а с 2005 по 2018 губернатор той же самой Тюмени. Правовед и финансист 17 лет управляет Тюменью. Трудно было найти кандидатуру лучше.

Ужас в том, что это наши прямые руководители на годы. Они пишут для нас законы, дают разрешения на тотальный снос памятников, которые для них по понятным причинам таковыми не являются, объединяют города и области, как когда-то их предшественники разворачивали великие реки.

Путин – Мутко – Якушев – Собянин… – такова архитектурная вертикаль с 2018 года, и это, конечно, «весело», но очень-очень грустно. Ну а в остальном год вполне себе ничего. У нас, конечно, так и не появились свои Томас Хезервик, Бьярке Ингельс, Вини Маас, Том Вискомб, Ма Янсонг, зато какие у нас клёвые «Искандеры»…

2. Тенденции года
Из профессионального. Недавно прочли в SPEECH интервью талантливого архитектора Татьяны Бильбао. Цитата дословно: «… Идея об архитекторе как гении и спасителе мира – мертва. Архитектор – это прежде всего совместная работа и повышение качества жизни тех, для кого вы проектируете».

Эта «гениальная» фраза архитектора-самоубийцы (и их количество неустанно растет), которая делит мир на два времени – до 2018, где еще живо, пусть и слишком буквально звучащее «красота спасет мир», и после 2018, когда можно в онлайне со съезда «Единой России» или от мексиканской архитектурной звезды Татьяны Бильбао услышать, что …повышение качества жизни населения (тех, для кого вы проектируете) увеличилось (с нашей, естественно помощью) на … % относительно предыдущего периода, когда этим занимались эти никчемные гении – архитекторы.

И это второй ужас 2018-го. Станет ли это длинной тенденцией? В России в ближайшие годы – наверное да (смотреть «архитектурную вертикаль»). Ну а в мире? Хотелось бы надеяться, что женское чутье подвело «звездную мексиканку».

Одной из заметных тенденций стало почти окончательное формирование китайской архитектурной школы, вырастившей за два десятилетия прекрасных молодых архитекторов. Вьетнам только начинает. Рвется вперед арабский мир, пусть хотя бы и с помощью зарубежных гениев. Ну а мы пока все еще ищем собственный путь.

3. Важные события и постройки
Ну, конечно, это биеннале в Венеции, WAF и другие профессиональные мероприятия. Мы поздравляем российских коллег, которые добились успехов на международных фестивалях и конкурсах. На каких-то мы побывали сами, получая награды. Например мы были в Афинах, где вручали персональную премию Архитектора года Сергею Чобану, и где наш проект получил европейский приз 2018 года. Прекрасная победа «Студии 44» на WAF. Много хороших работ и побед у молодых русских архитекторов. Мы поздравляем всех коллег.

3.1. В мире
Что-то сопоставимое по значимости с Эльбской филармонией в Гамбурге или Новым Лувром Нувеля не появилось. Последний раз с параметрическим манифестом выступил Патрик Шумахер. Теперь в его руках одно из лучших бюро мира, но пока хороши лишь старые проекты в Китае и Макао.

WAF все больше и больше социализируется. Кураторы венецианской биеннале вряд ли были известны большому числу архитекторов до того, как их таковыми назначили. Да, это безусловно хорошие профессионалы, но готовы ли они были сформулировать задачу будущего… Мы пропустили оба мероприятия.

3.2. В России
Главное – см. выше п.1. Ну и, конечно, реновация, стандартизация, урбанизация, комплексное развитие территории, всепоглощающее благоустройство страны (кажется, что скоро появится министерство по благоустройству – в Подмосковье уже есть свое).

Интересно, кто станет министром БЛАГОустройства в стране?
Вообще, когда государство начинает заниматься чем-то определенным, или на что-то обращает слишком пристальное внимание, начинает об этом заботиться, назначает министров и героев, привлекает к этому лояльных профессионалов для улучшения качества жизни… внутри что-то ежится в предчувствии беды. И, чем больше внимания, тем хуже.

3.3. В мастерской
Получили сколько-то премий за предыдущее, придумали прикольное будущее, как обычно, не в Москве, как-то у нас с этим городом – не с городом конечно, а с этими, которые реновация, благоустройство, комплексное развитие… Не очень. И ведь уже очень долго это как-то.

Ну мы в Петропавловске-Камчатском, Лондоне, Швейцарии, даже для ЭКСПО-2020 для содружества арабских стран, и в Питере довольно интересный проект.

Кстати, по поводу ЭКСПО-2020.
Что с павильоном России? Был ли конкурс? Кто проектирует? Кто знает? Или им тоже Петров с Бошировым занимаются?

4. Находка / разочарование
О разочарованиях года уже и так слишком много сказано.
Из личных – ждали более решительной архитектуры от Шумахера. Не случилось. Разочаровал и Фрэнк Гери, которого трудно узнать в его новом корпусе штаб-квартиры Фэйсбука.

5. Постройка года
Пока лучше, чем Ex of in House от Стивена Холла по концентрации архитектурной манифестации на единицу пространства также не случилось. Ну да, это не 2018, но что с этим поделаешь? Ждем!

Год был тяжел, но продуктивен.

2. Тенденции
Значительное увеличение объемов строительства жилых комплексов в московском девелопменте как функциональный перекос.

3. События
Венецианская биеннале, конкурс на пилотные площадки реновации, в нашей мастерской – реставрация дома Наркомфина.

4. 
Находка года – победа музея блокады на WAF, разочарование года – решение о сносе здания киноцентра «Соловей» на Красной Пресне.

5.

Постройка здесь – концертный зал Зарядье.
Проект здесь – дома на ножках на Бадаевской набережной Херцога и де Мерона.
Постройка там – Музей Виктории и Альберта в Шотландии Кенго Кума.

1. Резюме году
Для нас год был очень продуктивным. Мы работали над проектом 405-метрового небоскреба в Сити, над концепцией элитного квартала в Минске. Оба проекта одержали победы в международном конкурсе. Несколько месяцев поработали, тоже после победы в конкурсе, над пилотной площадкой реновации в Царицыно. Мы внесли много изменений в наш конкурсный проект, связанных с существенной корректировкой ТЗ. Большинство из них вписалось в окончательный вариант, почти не повредив его целостности. К сожалению, от этой задачи пришлось отказаться, поскольку фонд реновации категорически настаивал на размещении уже спроектированного и прошедшего экспертизу трехсекционного 17-этажного стартового дома в озелененной зоне, которая в нашем проекте была важной частью общественной зоны, парка, будущего музея и бульвара. Никаких обид у меня нет, но в случае конфликта профессиональных интересов я счел необходимым занять принципиальную позицию. Я решил, что дальнейшее сотрудничество бессмысленно и непродуктивно и отказался от проекта, где-то уже полтора месяца назад. Ну и к тому же должен признать, что общение с госструктурами на этом уровне было для меня крайне утомительным занятием.

В остальном у нас все очень хорошо: мы строим Софийскую набережную, три небоскреба на Краснопресненской набережной, жилой комплекс на Донской, вовсю строится комплекс на Павелецкой… там впрочем мы не делали рабочий проект и возможно поэтому заказчику не удалось сохранить исторические здания; сейчас заказчик вернулся к нам с просьбой исправить ситуацию, возможно, мы восстановим разрушенное, уже как новодел, но все же. Строятся наши семь домов на ЗИЛе, заканчивается третий квартал «Садовых кварталов», в следующем году мы надеемся начать проектировать школу, будет закончена центральная зона. Начнется строительство части домов по проектам «Остоженки» и «Резерва» во втором квартале, и строительство пятого квартала – впрочем к ним я уже не имею отношения, к сожалению. Пятый квартал будет строиться по чудовищному проекту компании Homeland. Это очередная ложка дегтя г-на Солощанского, которую он добавил в проект «Садовых кварталов», перед тем как покинул «Интеко». К сожалению, он решен в том же дизайн-коде, и у людей могут возникнуть предположения, что его делал сильно уставший Скуратов…

Мы успешно прошли два архсовета: с ЖК на улице братьев Фонченко и в Сетуньском проезде. В следующем году должны начать строить дом в Николо-Воробинском переулке, рядом с Арт-Хаусом. Возможно, к нам вернется проект в Казани; строим несколько загородных домов. Сейчас в мастерской работает 60 архитекторов, увеличивать не будем. Отдыхали мало, но настроение бодрое.

2. Тенденции
Ничего шедеврального, по гамбургскому счету, в России не появилось. И вряд ли появится: в силу сроков проектирования и строительства, качества самого заказа, условиям по плотности, высотности. Для того, чтобы здесь появились какие-то шедевры, должно измениться отношение к градостроительству, архитектуре и понятию профессионализма. Пока я не вижу перспектив улучшения: увеличивается объем госзаказа и плотность застройки, снижаются цены на проектирование, снижается влияние архитектурного цеха на формирование градполитики. Мнение профессионала при принятии решения заслушивается последним.

Очевидно, что цех молодеет, но профессиональный уровень при этом падает. Нет цеховой преемственности, большой разрыв между нашим поколением и молодежью. Для такого города, как Москва, катастрофически не хватает профессиональных архитекторов. Можно назвать десяток мастерских, включая мою, у которых есть пяток достоинств и десяток недостатков. Для того, чтобы посчитать реально качественные, хорошие, сделанные с надзором, постройки – и двух рук не нужно. Пределом мечтаний становится красивая концепция; молодежь хочет строить, и у них очень радужные представления о том, как работать с заказчиком и как добиваться результата. Те, кто уже попробовал, выбирают либо коммерчески-компромиссный путь, либо путь проектирования «одного дома», тиражирования одного приема в разных ипостасях. Мастерских, которые бы из проекта в проект упорно продвигались вперед и достигали серьезного уровня, в Москве, к сожалению, нет. Не знаю, может это только мне так кажется. Все, что делается в Москве – бесконечные компромиссы. И архитекторы не бойцы.

3. События и проекты
Из интересных проектов – я бы назвал проект Herzog & de Meuron для Бадаевского завода, если он состоится. Идея жилой части на ножках мне нравится. Она очень новаторская, но остаются стилистические и композиционные вопросы. Я бы сделал чуть иначе, не скажу, что именно, может быть сверхтонкие стеклянные башни или что-то другое… Но мне нравится, как в этом проекте сделана реконструкция завода.

Очень хороший проект – музей на Соловках Наринэ Тютчевой; это, конечно, не открытие, но очень уместная, стильная, достойная, красивая работа.

Мне не нравится здание MVRDV на Садовом кольце: форма не московская, не городская, не сдержанная, нарочито провокационная, хотя, как говорят члены совета, рассказ был убедительным. Мне категорически не нравится проект бюро Захи Хадид в Екатеринбурге, я был членом жюри конкурса и голосовал против этого проекта; руководство города, как мне кажется, пошло на поводу громкого имени. Не уверен, что проект будет реализован, прежде всего в силу его немыслимой дороговизны и неуместности.

Ситуацию с эскроу-счетами я не могу прокомментировать с финансовой точки зрения, но понимаю одно: все девелоперы попадают в экономическую зависимость от банков, которые будут их финансировать. Они потеряют много свобод, много денег; судя по всему, мы семимильными шагами идем к социализму, тотальному контролю, когда все будут контролировать госбанки. На мой не слишком просвещенный в этой области взгляд, обогатятся только банки, а все остальные пострадают, может быть, и будущие жильцы тоже.

Очень понравилась выставка НЭР – очень интересная, давно не было таких выставок, видно, что ее задача – объяснить и нам, и себе, что это такое было. Даже у меня всегда были вопросы, что такое был НЭР: энергетический всплеск, связанный с оттепелью или попытка молодых талантливых людей придумать что-то свое, либо закономерность развития раскрепощенного мышления, либо попытка сделать на российской почве что-то подобное Питеру Куку и группе Archigram, или Паоло Солери. Отголоски НЭРа ведь были и в проекте Андрея Меерсона для Плато-Бобур.

В этом году у меня была архитектурная поездка в Базель и там мне понравились три вещи: две Херцога и де Мерона для Витры, а третья – новая пристройка к художественному музею в Базеле, которая недавно получила премию на Brick Awards. Потрясающее архитектурное сооружение, как снаружи, так и внутри.

Да, чуть не забыл: потрясающий дом построил Тотан Кузембаев в Клаугу Муйжа!

***
 

Евгений Герасимов, Евгений Герасимов и партнеры

1. События года для Москвы
Анонсирование проектов строительства жилых комплексов от ведущих европейских бюро: MVRDV на Садовом кольце и Herzog & De Meuron на Бадаевском заводе: яркие, смелые, неожиданные для Москвы. Надеемся, что это станет хорошим примером с точки зрения разнообразия архитектурных решений и особенно для такой консервативной сферы как жилье.

2. Тенденции
Благоустройство – самая позитивная вещь, которая случилась в Москве и была реализована. Речь, в первую очередь, идет о Парке Горького (детская площадка), Тюфелевой роще и Парке Зарядье. Эти пространства стали знаковыми. Кроме того, благодаря Арх-пароходу нам удалось увидеть реализованные проекты благоустройства в Казани. Стоит особо отметить, что все проекты там работают и сделаны с учетом интересов местных жителей за скромный бюджет по московским меркам, но при этом очень качественно. Здесь появились не просто благоустроенные участки, а перепрограммированные территории, наполненные жизнью и событиями, для местных сообществ. Особенно впечатляющий проект – набережная озера Кабан, где была успешно проведена регенерация природной среды и ландшафта. И еще в Туле произошли серьезные изменения в лучшую сторону. Речь идет о градостроительных проектах, реконструкции набережной, исторических улицах.

Актуальная тенденция – внимание к архитектуре и среде. Появляется все больше качественных проектов, не только в Москве, но и в стране. А это значит, что количество архитектурных бюро, которые могут делать и делают хорошую архитектуру, увеличивается, правда, не всегда проекты доходят до реализации. Но главное, что появляются новые имена с новым и свежим видением.

В мире требования времени таковы, что архитектура рефлексирует, вступает во взаимодействие с жизнью для переосмысления устоявшихся стереотипов. Отсюда появление новых разнообразных и креативных решений, связанных с образом жизни, экологией и так далее. И это очень хорошая тенденция.

В этом году также отмечаем как тенденцию большой интерес к теме «РЕ»: редевелопмент, реконструкция, реставрация. Она была в центре и архитектурных мероприятий, например, выставки «Зодчество 2018», и девелоперских, в Москве и в регионах. В этом году мы принимали участие в конференциях на эту тему в Санкт-Петербурге (Urban Space), в Уфе (РБК. Недвижимость. Тренды 2019), Казани (Рождественский саммит), Алма-Ате (CREW: Под знаком РЕ). В регионах, в отличие от столиц, тема редевелопмента еще в новинку и интерес достаточно большой.

4. Разочарования
Утрата исторической ткани, несмотря на вроде бы большой интерес к теме сохранения наследия в широком смысле. К сожалению, продолжаются сносы исторических зданий, в том числе и памятников в Москве и других городах. Стоит вспомнить и нашумевшую историю в Боровске. Дело идет к тому, что замена исторической ткани на новую, например, в Москве, может приобрести необратимый характер, и город полностью изменит свое лицо. Это довольно грустное свидетельство низкой культуры отношения к Городу.

Потери года
Уход Ильи Георгиевича Лежавы и Марка Мееровича. Марк – единственный человек, кто описал историю нашей архитектуры в контексте социально-политического устройства нашей страны. Он еще многое мог бы сделать, и очень жаль, что его больше нет.

Удача / тенденция года
Взрывной рост образовательных проектов и платформ, начиная с архитектурных экскурсий, лекций в Музее архитектуры, «Гараже», МАРШе, открытие «Ре-школы» Нарине Тютчевой. Значимым событием стала конференция «Дворулица» новой площадки InLiberty на Рассвете и бюро «Меганом». Очень интересная и неформальная дискуссия получилась с точки зрения развития проблем города и городской периферии, концентрированная, содержательная, которая могла бы конкурировать с московским Urban Forum.

Жизнь идет, есть стремления узнавать что-то новое и в этом разбираться, совершенствоваться, а значит рано или поздно все это качественно материализуется.

Архитектурное впечатление года
Здание Музея Лувра в Абу-Даби, построенного по проекту Жана Нувеля. Он открылся в конце 2017 года, а в начале 2018 нам (Наталья и Даниил) удалось его посетить. Произвел очень сильное впечатление: свет-тени, тепло-прохлада, отражения, блики, пение птиц… Лишний раз убеждаешься в том, что архитектуру надо воспринимать не только по журнальным и интернет картинкам, но и через реальные ощущения. Тем более что решения, влияющие на климат, например, которые там заложены и реально работают, чувствуешь только на месте, и они имеют не меньшее значение для здания, чем его визуальный образ.

Достижения DNK ag
Три наших больших жилых проекта почти достроились и жители уже начинают обживать их. Это «Город-курорт »Май« в Горках Ленинских, »Северный« на Дмитровском шоссе и, конечно же, наш комплекс клубных апартаментов »Рассвет LOFT* Studio« в Столярном переулке. Мы с интересом следим, как наши проекты развиваются во времени и наполняются жизнью. Например, в »Северном" на первых этажах, предназначенных для стрит-ритейла, стали открываться симпатичные магазины и кафе, а в Горках жители квартир на первых этажах активно обустраивают свои крылечки и палисадники. В этом году мы выиграли закрытый конкурс и уже сделали проект на редевелопмент территории Завода электроизмерительных приборов (МЗЭП) в Москве. Так получился проект СО_ LOFT с новыми форматами жилья и community-центром. Успели поработать с регионами – спроектировали жилой комплекс для Тюмени: тоже с общественным пространством для жителей и активным благоустройством. В этой связи стоить отметить, что в регионах резко увеличилось внимание к качеству жилых комплексов. Проекты стали делать на новом уровне: учитывается фактор архитектуры и комплексный подход.

 

1. Резюме году
Год был очень сложен по причинам экономического и социально-политического характера, однако, несмотря на непростые условия, достаточно продуктивен как в плане реализаций, так и в плане теоретической работы.

2. Тенденции
Все идет к неизбежному угасанию, чтобы заново возродиться. По крайней мере, хочется на это надеяться.

3. События и постройки
3.1. В мире
Вымирание белого носорога как знак все большего отрыва нашей культуры от ее естественных корней.

3.2. В России
Перезапуск журнала «Проект Россия».

3.3. В вашей мастерской
Работа над павильоном «Хухула» для тбилисской биеннале архитектуры.

4. Находка / разочарование
Рядовой полнотелый керамический кирпич Энгельсского Кирпичного Завода (ЭКЗ) / Закрытие платформы Divisare.

5. Постройка / проект года здесь и там
Штаб-квартира фармацевтической компании от Architects of Invention / Haus Hunkeler от SeilerLinhart.

Очень важным и, пожалуй, главным событием года для московской и российской архитектуры мне кажется завершение концертного зала «Зарядье» по проекту Владимира Плоткина и возглавляемого им ТПО «Резерв». Это прекрасно реализованное крупное общественное здание стало отличным завершением пространств парка, и то, что столь значимый объект реализован по проекту российского архитектора, кажется мне важным достижением. Мои поздравления Владимиру Плоткину и всей его команде!

Год был интересный. Для нас он вообще прорывной и очень богатый на события. Возможно, вообще пока самый продуктивный и яркий в небольшой истории нашего бюро. Но, если брать страну и мир в целом, то вообще хорошо, что жизнь идет, архитектура продолжается и все еще не накрылось медным тазом.

2. Тенденции
В России все движется к абсолютной минимизации роли архитектора во всех связанных с ним процессах. И часто это подается как инновационное управление, инновационное проектирование, развитие современного города и эффективный девелопмент. Насколько я знаю, это именно отечественные тенденции.

3. События и постройки
Архитектурный мир нашу мастерскую объединяет главное событие года – XVI биеннале архитектуры в Венеции. Нам посчастливилось на ней выступить с экспозициями «Дихотомия?» и «Великая Русская Река» для нашего национального павильона. Мне показалось, что одна из главных мыслей, которую хотели выразить кураторы биеннале МакНамара и Фаррелл – это именно ценность архитектора как художника, причем, ценность вневременная. Это несколько иной подход в сравнении с прошлой биеннале Аравены, где в фокусе была идея и польза, превалирующие над Красотой. И тем более разительно отличается от взглядов людей, так или иначе управляющих архитектурой здесь.

4. Находка / разочарование года.
Эта дихотомия и есть для меня, видимо, и находка, и разочарование года.

Также к ярким событиям отнесу, конечно, Чемпионат мира по футболу. А мы для него придумали и реализовали городской кинетический арт-объект «Экран Футбола» в Парке Горького в Москве. Для нас он особенно важен тем, что мы сначала придумали этот проект, а потом уже нашли ему заказчика.

Ну, и еще конкурс Минстроя РФ «Благоустройство малых городов и исторических поселений». Наш проект для города Кукмор выиграл грант, но важен этот конкурс для нас не тем. Самое главное, что он продемонстрировал для чиновников на местах: чтобы получить деньги – нужно предоставить качественный проект, а значит, пригласить архитектора. Эта мысль ранее была недоступна большинству российских чиновников. Разгромная победа в этом конкурсе Татарстана и лично Натальи Фишман доказывает, что это единственно верный подход. Очень хотелось бы, чтобы он стал тенденцией.

5. Постройка / проект года здесь и там
По одной выделить сложно. В России мне очень понравился кластер «Октава» в Туле. И по интеллигентной реновации, разработанной «Orchestra» и реализованной довольно скромно, но грамотно, и по концепции кластера в целом, и замечательного Музея станка в частности. Конечно каждый год можно называть Бродского. Не ошибешься. В этом году: башня в Цюрихе, сделанная со студентами, павильон чачечных церемоний, вилла на Архстоянии.

Там: Coal Drops Yard Томаса Хизервика и Библиотека Binhai MVRDV

Для меня главный проект, объединяющий «здесь» и «там» – это небоскреб в Манхеттене, который проектирует «Меганом». Надеюсь, что через год смогу назвать его среди лучших строящихся зданий мира.

Год прошел не без сложностей, но продуктивно.

Я вижу тенденцию к умножению «бумажных» проблем и формальных требований, не имеющих отношения к здравому смыслу – активизируются юристы и прочие люди, далекие от сути вопроса. Приходится привыкать и относиться к бумагам скрупулезнее. Меняется состав компаний на рынке, уходят многолетние коллеги-субподрядчики, появляются новые, что несет определенные профессиональные риски. Впрочем, все это скорее административные вопросы, они решаемы.

Надо быть готовым к проблемам переходного периода. Не стоять на пути у локомотива, но реагировать в рамках разумного ради защиты профессиональных интересов – без конформизма, но в рамках собственных моральных и этических норм. Должен сказать, что сейчас все, кроме архитекторов, старательно защищают свои корпоративные права, пора и нашему цеху подключаться.

Глядя на ваш список я понял, что многого не знаю из происходящего здесь и сейчас, несмотря на то что в целом стараюсь отслеживать происходящее в профессиональной сфере. Мне кажется, много интересного дает новее поколение молодых архитекторов и в целом мы «догнали»: качество архитектуры стало в Москве достаточно высоким. Речь не обязательно о больших объектах – маленькие радуют, ВДНХ например. Более того, если раньше меня работы иностранных «звезд» впечатляли настолько, что хотелось карандаши сломать, то теперь они как будто стали более предсказуемы, а наши, наоборот, активнее и многограннее.

НЭР – очень важная выставка. Сейчас роль градостроительного регулирования ничтожно мала, но градостроительная политика необходима, точечная застройка и деятельность отдельных архитекторов не могут быть основой формирования городской среды. Мы достигли многого в области благоустройства и декорирования, но с точки зрения планировочной организации – нормы держат нас по рукам и ногам. Одна из задач будущего – переосмысление градостроительных нормативов, их надо приблизить к действительности, поскольку идеальная схема не позволяет достичь того пространственного и экономического эффекта, к которому мы стремимся и которого требует жизнь. Надеюсь, что 2019 год принесет какое-то переосмысление нашей деятельности и наших отношений с министерством строительства.

Основной итог, на наш взгляд, состоит в том, что звездные иностранные архитекторы начинают действительно что-то у нас строить, причем все проекты как на подбор интересные и небанальные: университет бюро Herzog & de Meuron в Сколково уже построен, их же ЖК на Бадаевском в активной стадии проектирования, дом MVRDV на Садовом кольце продается, Технопарк Сбербанка бюро Захи Хадид строится, офисное здание Нормана Фостера в Екатеринбурге достраивается. Если раньше всех этих звезд приглашали исключительно для имиджа, а итоговый проект, по сути, не имел к ним никакого отношения, то сейчас ситуация меняется. И это создает уникальный прецедент и повышает планку российской архитектуры в целом, ведя ее к качественному росту: если эти проекты на выходе будут удачными, то заказчики поймут, что усилия и средства, вложенные в архитектуру, окупаются. Для российских архитекторов это тоже очень важно, потому что они также смогут предлагать более смелые проектные решения, которые, в свою очередь, будут развивать и строительную отрасль.

С другой стороны, в Европе проектов, по уровню подобных тем, что заявлены в России, сейчас совсем немного. И очень может быть, что в скором будущем именно Москва станет европейской Меккой современной архитектуры.

Лично для нас год тоже был удачным и продуктивным. Уже сейчас можно констатировать, что состоялся «Символ» – значимый и заметный проект для Москвы: на стройплощадке заканчивается отделка наших зданий и строится уникальный автомобильно-пешеходный мост. Открылись сразу три наших объекта: школа «Летово», которую мы проектировали вместе с Atelier PRO, школа BROOKES, в которой мы отвечали за интерьерные и ландшафтные решения, и гостиница Sheraton в Краснодаре. Участие в открытых и закрытых конкурсах привело нас к еще более значительному расширению границ и созданию проектов для Казахстана и Грузии. Этому в том числе поспособствовала наша стратегия делать ставку на молодежь: с каждым годом мы берем все больше практикантов и стажеров, в 2018 через мастерскую их прошло около 40, многие остаются и активно включаются в работу.

И последнее событие, которое нам хотелось бы отметить, – перезапуск журнала «Проект Россия», за который мы очень болеем и в свете произошедших изменений концепции рассматриваем его как перспективную платформу для профессионального диалога и еще один инструмент продвижения качественной российской архитектуры.

1. Резюме году
Год был для активный и очень быстрый, буквально промчался: кажется, еще вчера сидели с коллегами на сессии стратегического планирования – и вот уже пора подводить итоги.

Для нас были важны элементы международного признания: мы представили проект на WAF, наш проект – Печерской международной школы – номинирован на премию Миса ван дер Роэ.

Из профессиональных контактов – мы начали работать на североамериканском пространстве, буквально несколько дней назад я вернулся с обсуждения с американскими партнерами, эту работу мы надеемся представить в первой половине следующего года.

2. Тенденции
Уменьшаются окна и увеличивается стена. Это тенденция мировой архитектуры, следствие реакции и на опасность терроризма, и на возможность общественных катаклизмов. В архитектуре есть два полюса: стеклянный дом Филиппа Джонсона – и средневековая крепость с узкими бойницами. Так вот, современная архитектура двигается от абсолютно прозрачной архитектуры нулевых, периода глобализации и новых возможностей – в другую сторону. Сейчас время протекционизма, в архитектуре это культ стены, но это очень плодотворное время, потому что в стене, фактуре можно сделать не меньше, а может быть и больше интересных вещей.

3. В мире
Биеннале и экспозиция Ватикана. Это новая за несколько десятилетий попытка актуального теологического осмысления архитектуры.

3.1. В России
WAF и победа «Студии 44».

3.2. В мастерской
Открытие гимназии А+. Это школа, в которой нам удалось реализовать концепцию эстетического образования, в которой и стены, и потолок, и фасад, и крыша, и деревья во дворе – учат.

4.
Разочарование – пожар в школе искусств Глазго.
Находка – павильон Швейцарии на биеннале, чьи авторы показали пустоту в разном масштабе.

5.
Постройками года я бы назвал две завершенные сейчас работы Захи Хадид: подмосковную виллу в Барвихе и гостиницу в Макао. Она хорошо выглядит на контрасте в новыми проектами бюро: при ее участии было больше интуитивности, а сейчас они сводят ее к какой-то чрезмерной логичности.

Из проектов – дома на ножках Херцога и де Мерона, в мире – конкурсный проект Green Spine от UNStudio в Мельбурне.