Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»

Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.

Беседовала:
Алёна Кузнецова

05 Июня 2024

Интервью

Архитектура

Архитектор:

Мастерская:

CNTR Architects https://archburo.center/

Архи.ру:
Почему бюро называется CNTR Architects?

Андрей Чуйков:
В 2011 году я основал бюро с названием LABAR (Laboratory of architectural research) и пригласил к партнерству давних друзей Евгения Ситникова и Александру Болдыреву, которая заводила в Россию параметрику в составе «Точки ветвления», совместно с Эдуардом Хайманом, Филиппом Кацем, Максимом Малининым и Данияром Юсуповым. Но совместная деятельность не получила развития, жизнь нас развела: Александр давно живет в Греции, Евгений уехал в Туркменистан, а затем в Петербург.

Название сохранялось до 2017 года, когда мы поняли, что необходимо менять подход. В процессе рефлексии пришло осознание, что мы всегда исходим из постановки в центр – клиента, сотрудника или задачи. Потом появилось что-то вроде слогана «Добро пожаловать в центр внимания», а затем и название Center, с которым мы вышли на рынок в 2018 году. Отдавая дань эстетике бренда, мы убрали гласные, остался CNTR.

За 13 лет существования бюро выпустило больше 300 проектов. Как происходил переход от интерьеров к мастер-планам?

Изначально была архитектура – частные дома, небольшие коммерческие объекты и концепции. Направление интерьеров оформилось в самостоятельную ветвь только в 2014 году. Первые два года шла совместная работа с другими бюро и для других бюро Екатеринбурга, конкурсная деятельность, частные жилые заказы. Потом начали появляться крупные коммерческие объекты различного формата.

zooming — Гастрономический центр Хлеб&Соль

© Изображение предоставлено CNTR Architects

До 2015 CNTR не выполнял функции генпроектирования и не аккумулировал в себе все циклы разработки документации. После прихода Тимура Абдуллаева в качестве главного архитектора Екатеринбурга кардинально изменился запрос к уровню фасадных решений. Это позволило раскрыть накопленный потенциал бюро. За год мы смогли выпустить несколько экспертизных объектов и уйти в многоквартирное жилье с выполнением функции генерального проектировщика.

С 2017 года мы стали уходить от «ручного» подхода в сторону систематизации, что было связано в том числе с моим обучением: в то время я получал дополнительное образование в области управления бизнесом и финансами. В бюро появилась вертикальная цепочка менеджмента, функциональное разделение, элементы внутренней стандартизации и бюджетного управления. Полностью трансформация завершилась только к 2020 году, и часть команды мы на этом пути потеряли: не все были готовы принимать переход от тусовочной атмосферы к классической системе управления. Сейчас у нас работает 45 сотрудников.

Можно ли сказать, что у бюро есть своя специализация?

В нашем подходе заложена универсальность. Изначально мы много работали с частными домами, что дало гибкость мышления и опыт подбора уникальных решений: дом часто превышает многоквартирный комплекс по трудоемкости. Потом мы ушли в жилье и мастер-планирование территорий от нескольких десятков до сотен гектар. Один из таких масштабных проектов – «Долина Махаон» в Казани. Но параллельно всегда идет работа и с другими объектами – штаб-квартиры и медицина, HoReCa, реконструкция, IT-парки.

В Уральском и Сибирском ФО конкуренция вышла на очень высокий уровень – есть ОСА, Брусника с ее приглашенными зарубежными архитекторами, приходят московские и петербургские проектировщики. Что вы можете им противопоставить?

Идентичность подхода. У нас есть ряд принципов, главные из которых – равноправие внутри бюро и в работе с заказчиком, а также баланс разных составляющих: данных аналитики, потребностей клиента и конечного потребителя, экономики, нашего архитектурного видения.

Баланс достигается через экономику. Понимание управления финансовой моделью девелопера позволяет говорить на его языке и обосновывать необходимость того или иного элемента улучшения среды через потребительские свойства, скорость продаж и добавленную стоимость.

Также мы скрупулезны: докопаемся до всех мелочей, деталей, продумаем те аспекты, о которых клиент может не думал и не увидит на текущем этапе проектирования, но они формируют среду, архитектурный образ объекта. Вся моя «душность» превратилась во внутренний стандарт итогового продукта, который сейчас эволюционно развивается всей командой бюро.

Не уходит ли при таком эффективном менеджменте творческая составляющая профессии?

Творчество в чистом виде может существовать разве что в живописи, но и там есть элемент коммерции. Да и творчество становится только интереснее, когда мы работаем с физикой материалов, экономикой, маркетингом, социологией, экологией. Наличие ограничений заставляет расширять инструментарий.

С точки зрения эстетики помогает понимание, что такое хорошо и плохо. Эстетическим «фильтром» в команде выступаю я: участвую в обсуждении, помогаю команде в области развития продукта, понимания мышления и целей заказчика. Когда клиент открыт, это позволяет понять его истинные цели, а через них можно найти важную для визуального искусства крупицу.

CNTR – в списке 10 лучших молодых бюро России по версии Афиша Daily. Как вы относитесь к такому статусу? (бюро с таким опытом работы – все еще молодое?)

Включение в этот список льстит с точки зрения признания свежести взгляда и трендовости, в то же время они отшлифованы методом проб и ошибок. Думаю, мы находимся в стадии зрелости: сформулировали принципы, добились системности, стихийное творчество заменило понимание реальных задач – инфантильного мировоззрения «я архитектор, я так вижу» больше не существует.

Расскажите про применение в вашей практике анализа GIS-данных.

В нашей работе GIS-данные – это Big Data, которые чаще всего мы используем при проектировании мастер-планов и коммерческих объектов: с их помощью принимаются решения в области функций, наполнения, доступности, платёжеспособности целевой аудитории и нескольких десятков других параметров.

Мы используем инструменты параметрического проектирования для анализа GIS-данных, генерации информации связанной с пешеходными потоками, аэрацией территории, расчета инсоляции.

А есть ли проекты с нейросетями? Как вы вообще относитесь к этому инструменту?

Мы активно используем нейросети на промежуточных этапах, когда необходимо проиллюстрировать то или иное решение в удобном для клиента виде. Это значительно ускоряет работу. Вместо того чтобы по два-три часа простаивать модель, делаем за 10 минут изображение, показываем – ок? Ок! И уходим на следующий этап более глубокой проработки.

Другой пример – дизайн-код интерьеров МОП жилых комплексов района «Академический» для компании Кортрос. В местах общего пользования мы предложили разместить картины и «заказали» их нейросети, исключив таким образом цепочку художник-заказчик, сократив дополнительные коммуникации, время и стоимость изготовления. И одновременно добились сохранения целостности концепции.

Какие проекты CNTR вы считаете наиболее важными и показательными?

Из реализованных самый важным остается книжный магазин в Верхней Пышме и полноценный жилой район «Гранд-квартал» в Тюмени, они вобрали наши главные принципы. Есть ряд важных проектов, которые так не пошли в реализацию из-за кризисов 2014-2017 годов и всех следующих за ними.

Сейчас в стройке большой объем жилья в Екатеринбурге и Тюмени. Мы работаем с разными регионами России: Москва, Казань, Омск, Новосибирск, Пермь, Уфа, Челябинск, ХМАО и ЯНАО. Есть и ряд зарубежных проектов: для Греции мы проектировали жилую застройку, для США – разрабатывали концепцию аквапарка.

Архитектор:

Мастерская:

CNTR Architects https://archburo.center/

05 Июня 2024

Похожие статьи