Людмила Лунина:
Александр, как вы стали участником биеннале?
Александр Пузрин:
Летом 2024 года мне позвонил из Берлина архитектор Андреа Фарагуна. Мы не были знакомы, он видел одно мое выступание по видео. Он спросил, не хочу ли я вместе с ним поучаствовать в конкурсе на создание павильона Бахрейна на венецианской биеннале. От меня требовалось рассчитать геотермическое охлаждение воздуха под землей.
Андреа Фарагуна и Александр Пузрин
Фотография © Андреа Фарагуна
Вообще-то, моя профессия – механика грунтов и фундаментостроение, а также я занимаюсь природными катастрофами. Я знал, что существуют способы охлаждения воды под землей и рассчитывал применить уже готовые решения для воздуха. Как выяснилось позже, это оказалось невозможным.
Воздух под землей тоже охлаждают, самый очевидный пример – погреб. В современном сельском хозяйстве так понижают температуру внутри животноводческих ферм: прокладывают на глубине двух метров трубы и прогоняют через них воздух.
Проблема в том, что в Бахрейне на глубине двух метров температура может быть 36−37 градусов, то есть так воздух не охладишь.
Нужно ставить трубы перпендикулярно поверхности земли и заглублять их на десятки метров?
Да, надо бурить глубокие скважины. Честно говоря, я недооценил задачу. Воздух гораздо легче воды и очень сильно сжимаем, все его термодинамические параметры сильно зависят от температуры и давления. Готового решения я не нашел. Однако мне понравилась идея, у нее могло быть широкое применение на Ближнем Востоке, в Африке, в южной Европе – везде, где температура летом уже превышает 40 градусов и где скоро станет невозможно жить.
Двигателем всего проекта был, безусловно, архитектор Андреа Фарагуна, – итальянец, живущий и работающий в Берлине и занимающийся экспозиционным дизайном. В составе бюро SUB он много лет сотрудничал с Balenciaga. Его приглашали в ETH Zurich с лекцией, я был впечатлен его проектами. На момент конкурса он думал уходить из бюро SUB и начать работать как фрилансер. Для него биеннале была колоссальным шансом.
Его идея состояла в том, чтобы установить на улице, или на любых открытых пространствах, большой навес – крышу без стен, размером 12 х 12 метров. Она держится на колонне в центре. Сама колонна – это трубы, глубоко уходящие под землю и одновременно высоко поднимающиеся над крышей. То, что над крышей, работает как каминная вытяжка – solar chimney, солнечный камин.
Концепция павильона, охлаждающего воздух, от Андрея Фарагуна
© Андреа Фарагуна
В верхней части трубы воздух сильно нагревается, становится более легким и уходит вверх – за счет этого создается вакуум, тяга, которая естественным образом затягивает воздух из недр. Если сделать подземную трубу в виде буквы U, то циркуляция будет непрерывной: воздух из атмосферы всасывается в одну часть трубы, под землей охлаждается, уходит наверх и затем, через форсунки в потолке распределяется под навесом.
Как этим устройством могут пользоваться люди?
Надо стоять под форсункой и ловить на себя струи прохладного воздуха. Это такой точечный воздушный душ. При этом вы находитесь в тени, под крышей. Отличный шанс отдохнуть от палящего солнца.
Идея предназначена для открытых пространств, когда нет возможности зайти в помещение под кондиционер. Это могут быть городские площади, или, например, многочисленные стройки на Ближнем Востоке, где работают гастарбайтеры и им некуда деваться, у них нет никакой возможности уберечься от жары, поэтому там нередки смерти от теплового удара.
Как идею оценили в Бахрейне?
Они объявили open call. На конкурс было подано 26 заявок. Я ни на что не рассчитывал, хотя ответственно подошел к своей части проекта. И вдруг мы попадаем в шорт-лист, и нас приглашают на online защиту проекта.
Наша команда состояла из четырех специалистов: помимо архитектора Андреа Фарагуны и меня, в нее входили инженер-конструктор, доктор наук и выпускник ETH Zurich Марио Монотти, он проектировал навесную крышу на одной-единственной опоре, и Вафа Аль Гатам – профессор Бахрейнского университета, которая занимается культурным наследием.
Потому что вторая идея Андреа заключалась в том, что на самом деле в жарких странах испокон веков используют методы пассивного охлаждения и вентиляции, без этого невозможно выжить. Это то, что называется windcatching – ловушкой для ветра. На Ближнем Востоке и раньше, и сегодня при строительстве учитывают розу ветров, летом держат окна открытыми: сквозняки охлаждают помещения иногда не хуже кондиционера.
Мы утверждали, что вдохновлялись историческим наследием Бахрейна, не навязывали западные технологии, мы думали обо всех категориях населения. Все это, конечно, нашим заказчикам понравилось.
Однако нам устроили допрос с пристрастием. Спикером от нашей команды выступал Андреа. Но, когда жюри – а оно было очень компетентным, в нем были инженеры и они мгновенно считывали нюансы – стало слишком сильно критиковать техническую сторону вопроса и сомневаться в реалистичности проекта, мне пришлось вмешаться и Андреа прикрыть. Мы отбились, но создалось впечатление, что мы проиграли.
Дальше произошло как в анекдоте, когда у человека с синяком под глазом, спрашивают: «Бедняга, кто тебя так?», а он отвечает: «Да вон его на носилках унесли». Наверное, наши конкуренты были еще менее убедительны – и мы стали победителями, это был очень приятный сюрприз.
Не очень приятный сюрприз заключался в том, что Бахрейн был готов оплатить нашу проектную работу, но не застройку самого павильона.
Потому что в прошлый раз люди, отвечавшие за павильон Бахрейна, привели спонсоров, и государству застройка не строила ни копейки. Власти вначале удивились: «А что, так было можно?», а потом решили эту выгодную для себя формулу повторить и с нашим участием.
90% времени Андреа Фарагуна искал спонсоров, это стоило ему больших нервов. Мне, откровенно говоря, это так не понравилось, что я хотел из проекта уйти. И только наши дружеские отношения позволили нам довести идею до реализации. Андреа приложил к этому усилий больше, чем кто-либо другой.
Павильон Бахрейна на биеннале архитектуры в Венеции, проект
Предоставлено: Павильоном Бахрейна на биеннале архитектуры 2025
Вы на самом деле прорыли скважину в Арсенале?
Я предлагал опустить трубу в лагуну, там на дне тоже постоянная довольно низкая среднегодовая температура. Тогда был бы настоящий эффект и к тому же – уже готовое решение для Венеции. Изначально павильон Бахрейна должен был располагаться у воды, но потом нам дали другое помещение, где было невозможно бурить. Весь павильон – это mock-up, промо-версия. И вдвойне приятно, что саму идею так высоко оценили.
Вы не расскажете подробнее, в цифрах, как это работает?
В Бахрейне в августе в тени 45−47 градусов. На глубине плюс-минус 15 метров температура держится постоянной в течение года на уровне 27−28 градусов. То есть, есть пласт почвы с постоянной температурой. Если бурить еще глубже, там температура выше, потому что мы приближаемся к мантии Земли. Надо правильно рассчитать диаметр трубы и глубину ее залегания. Там множество нюансов и переменных величин, это непросто.
Чтобы все спроектировать, мне пришлось начинать с энергетического баланса, с основных законов физики, законов термодинамики. Я выводил дифференциальные уравнения и решал их. Но я в принципе это люблю, я всё-таки математике и физике учился в СССР, когда они были национальной религией. При том, что я не использовал численные методы, не применял компьютер, мне удалось получить весьма элегантные аналитические решения.
Все расчеты и формулы были представлены на стендах в павильоне Бахрейна. Думаю, это был единственный павильон с уравнениями, что, возможно, произвело впечатление на жюри: архитекторы с уважением относятся к инженерной работе.
Я также произвел оптимизацию: предложил наилучшие диаметр скважины и труб, глубину их залегания и скорость подачи воздуха, то есть, показал, как добиться нужного понижения температуры с минимальными энергетическими затратами. Помимо прочего, это дешевое решение, гораздо более дешевое, чем сегодня применяется в сельском хозяйстве.
Параметры скважины, которые я в конце концов вывел, просты: диаметр – 30 см, глубина – 20 метров. Сделать такую скважину можно с помощью тех же буровых машин, которые используют для буронабивных свай малого диаметра, их иногда называют микросваями. Это недорого, их можно набурить сколько нужно, причем быстро.
Как сильно можно охладить воздух?
На 15–20 градусов. С 47 градусов на входе и до 31–32 на выходе.
Это спасает?
На самом деле, да. Потому что важны не абсолютные показатели, а сам эффект перепада температур. Если вы жили в жарких странах, то знаете, что по вечерам, когда температура падает с 40 до 30, все мерзнут.
У павильона-победителя достаточно скромный внешний вид…
Он должен был выглядеть иначе, исполнение пострадало по многим причинам, в том числе из-за недостатка финансирования. Бахрейн – серьезный производитель алюминия, Андреа придумал очень красивые алюминиевые панели на потолке, а в результате потолок сделали из металлической решетки, как в подземном переходе.
Павильон Бахрейна на биеннале архитектуры в Венеции
Фотография © Андреа Фарагуна
Но мне кажется, это все равно будет самый популярный павильон. К счастью для всех, во время открытия Биеннале над Венецией шел атмосферный фронт и в городе было холодно. Но, когда летом начнется жара, а нигде больше в Арсенале кондиционеров нет, нашу систему охлаждения воздуха оценят. К тому же за счет низкого (2.5 метра) потолка павильон выглядит как снятый на широкоформатную камеру. Это красиво.
Вы были на открытии?
Бахрейн нас пригласил, оплатив билеты и гостиницу. Я взял с собой восьмилетнего сына – показать ему Венецию и Биеннале. 10 мая, когда объявляли победителей, я гулял по городу и покупал сувениры. И тут мне позвонил Андреа и сказал, что мы получили «Золотого Льва». Это было чудо. Мы его отметили с Андреа и нашими семьями в кафе Florian на площади Сан Марко.
Если посмотреть список авторов павильона Бахрейн, ваша четверка там теряется среди множества других фамилий…
Иногда такое случается. Но для каждого из нас это колоссальное достижение. В Высшей технической школе Цюриха, где я преподаю, есть несколько исследовательских групп и отдельных профессоров, которые приняли участие в Венецианской архитектурной биеннале. Сам факт, что твой проект отобрали для Биеннале, считается большим успехом, а что уж говорить о «Золотом Льве».
А сам «Лев», кстати, где?
В Бахрейне. Говорят, его показывали королю. Особых торжеств по этому поводу не было, но мой декан сказал, что мы этого так не оставим.
10 июня, в 16 часов по швейцарскому времени ETH Zurich организует коллоквиум, где Андреа, Марио и я представим проект. Событие будет live-streaming, все заинтересованные лица могут присоединиться.
Ваша идея – это красивая романтическая инсталляция или рабочая модель?
Ее несомненно можно реализовать! Единственный момент, требующий доработки, это Solar Chimney. Достаточно ли будет органической тяги, чтобы направлять воздух в трубу? Но даже если потребуется электрическая помпа, это выйдет дешевле, чем современные системы кондиционирования. Вполне вероятно, у Heatwave будет комбинированное электроснабжение: солнечные батареи плюс естественная тяга. И, скорее всего, понадобится система отвода конденсата. Но, откровенно говоря, это мелочи. То, что воздух будет охлаждаться, я гарантирую.