Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать, что в России должен быть полноценный музей,
посвященный архитектуре как виду искусства»

В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.

mainImg
Архи.ру:
Выставка в честь 90-летнего юбилея музея названа «прообразом постоянной экспозиции». Вы поэтому выбрали тему языка архитектуры?
Наталья Шашкова, директор Музея архитектуры им. А.В. Щусева
Фотография: предоставлена пресс-службой Музея архитектуры

Наталья Шашкова,
 
директор Музея архитектуры:
 
Мы очень долго подбирали тему для юбилейного проекта и решили поговорить об архитектуре как виде искусства. Наши молодые коллеги – мы доверили эту миссию молодежи – в формате выставки пытаются ответить на вопрос: что такое архитектура? И с точки зрения конструкций, технологий, градостроительных решений, – и с художественной точки зрения. Как она воздействует на человека, как фиксируется в изобразительном искусстве. Как она рождается: от первых эскизов до воплощения, до реализации. Дело в том, что не все люди осознают, для чего архитектуре нужен музей, о чем должна идти речь в архитектурном музее. Мы надеемся, что разговор, начатый этой выставкой, нам самим позволит осознать, какой должна быть экспозиция архитектурного музея в наши дни. И, конечно, с нетерпением ожидаем обратную связь от нашей публики, от профессионального сообщества.
Команда кураторов на открытии. Выставка «Архитектура говорит. К 90-летию Музея архитектуры им. А.В. Щусева»
Фотография: предоставлена пресс-службой Музея архитектуры
Выставка «Архитектура говорит. К 90-летию Музея архитектуры им. А.В. Щусева»
Фотография: предоставлена пресс-службой Музея архитектуры

Выставку мы решили сделать зрелищной и яркой: показать не историю музея на основе документов и фото, а срез наших потрясающих коллекций. Тем не менее параллельно мы готовим научное, академическое издание, посвященное истории музея и людям, которые его создавали.
Награждение сотрудников музея на открытии выставки «Архитектура говорит. К 90-летию Музея архитектуры им. А.В. Щусева»
Фотография: предоставлена пресс-службой Музея архитектуры

Сейчас наша главная задача – продемонстрировать и доказать, что в России должен быть полноценный Музей архитектуры. Выставка должна стать стартовой точкой в ее решении. Но это не единственная юбилейная выставка…
 
Расскажите про другую?
 
Она откроется в конце ноября и это будет свободное высказывание современных архитекторов о том, каким они видят Музей архитектуры. К этому проекту мы пригласили около 60 участников, они в форме графики, арт-объектов и инсталляций расскажут о том, что для них музей. Выставку курирует Анна Мартовицкая – человек, который хорошо знает сообщество и погружен в проблематику современной архитектуры.
  • zooming
    Объект бюро ATRIUM, показанный на их недавней выставке «Словарь современной архитектуры» во Флигеле-Руине сделан для будущей выставки Музей архитектуры и может служить ее, в некотором роде, тизером
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
  • zooming
    Выставка «Словарь современной архитектуры», к 30-летию АБ ATRIUM
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

А что будет с выставкой Калязинских фресок?
 
Калязинские фрески – наша постоянная экспозиция, они останутся на своем месте, в трех залах внутренней анфилады. Модель Большого Кремлевского дворца – тоже часть постоянной экспозиции, но ее мы пока не открываем, поскольку она требует полноценной комплексной реставрации.
  • zooming
    Выставка калязинских фресок. Макет собора Макарева Калязинского монастыря, 1940 г.
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
  • zooming
    Директор музея Наталья Шашкова на экспозиции калязинских фресок
    Фотография: предоставлена пресс-службой Музея архитектуры

Реставрация уже началась?
 
Модель стоит в зале и ждет решения организационных вопросов. Для того, чтобы его переместить, требуются большие организационные и финансовые усилия. Этот предмет нельзя трогать с места просто так. Кроме того, не все части модели находятся в залах. Сейчас в музее нет площади, на которой можно было бы полностью собрать баженовскую модель Большого Кремлевского Дворца. Когда-то она занимала основной объем Большого собора Донского монастыря.
 
Но баженовская модель – не единственная. У нас хранится воронихинская модель Казанского Собора в Петербурге, не менее значимый памятник. Или полотна Машкова из Банкетного зала гостиницы Москва, сейчас они хранятся на валах и, по рекомендации специалистов, если мы их реставрируем, то их нельзя будет накатать обратно на валы. А для того, чтобы хранить их на подрамниках у нас, опять же, сейчас нет места. Наше уникальное собрание не может жить полной жизнью в рамках существующего здания.
 
Музею архитектуры нужно для полноценной работы новое здание. При сохранении, безусловно, ансамбля на Воздвиженке. Это глобальная проблема, настолько комплексная, что к реставрации некоторых предметов собрания мы не можем приступить до того, как она будет решена.
 
Музею нужно новое здание и музею нужно оставаться на Воздвиженке?
 
Да, музей исторически связан с комплексом усадьбы Талызиных. Это естественно. Но мы считаем, что наша постоянная большая экспозиция должна быть создана в новом здании с привлечением всех современных технологий. Конечно, хочется, чтобы это было место в сердце Москвы, место, где мы можем говорить об истории архитектуры в историческом окружении.
 
Сейчас собрание приближается к цифре 840 тысяч, наша коллекция очень востребована, и живет активной жизнью. Огромное количество запросов на внешние выставки. Огромный запрос от исследователей – историков архитектуры и реставраторов. Это наша гордость: за последние годы доступ посетителей в фонды был реорганизован, и сейчас я очень много комплиментов получаю от специалистов по поводу того, что к нам легко попасть в фонды, что у нас комфортная и понятная процедура доступа и очень качественная консультационная поддержка. Я с огромной радостью об этом говорю, так как была к этому причастна, еще не будучи директором и работая в фондах.
 
Что это означает? Это означает, что наши фонды постоянно публикуются учеными, они постоянно задействованы в реставрации объектов культурного наследия. Коллекция продолжает полноценно жить, даже в стесненных условиях.
 
Мы сейчас ведем титаническую работу по первой в истории музея сверке коллекций. Это ежедневный подвиг фондовых сотрудников. Ящики с негативами мы в первый раз вскрыли после переезда из Донского монастыря в прошлом 2023 году.
 
Ох как давно следовало это сделать.
 
Причина того, что нам удалось открыть негативы только сейчас – и, подчеркну, это стало результатом большого напряжения сил – опять же в отсутствии места. Чтобы открыть заштабелированный фонд, нужно освободить хоть какое-то пространство, и нам постоянно приходится двигать предметы то туда, то сюда, как в пятнашках.
 
При этом надо понимать, что речь не об обычных негативах. У нас немало негативов на стекле, коллекция включает материалы с середины XIX века до текущего момента. Это и художественные, и фиксационные фотографии, которые для истории архитектуры и для реставраторов бесценны.
Зал, посвященный фотофондам музея. Выставка «Архитектура говорит. К 90-летию Музея архитектуры им. А.В. Щусева»
Фотография: предоставлена пресс-службой Музея архитектуры

И, кстати – а это еще одна из задач, которую мы для себя пока не решили, но активно ее осмысляем и будем в ближайшее время искать финансирование. Фотофиксация перешла в цифру. Но ведь и проектирование перешло в цифру. Мы сейчас пытаемся ответить для себя на вопрос – как документировать современный архитектурный процесс?
 
Я помню, еще в годы Давида Саркисяна, Григорий Ревзин инициировал в музее проект «Строение номер»: произведения выставляли и принимали на хранение в музей. А сейчас? Я примерно понимаю, как попадают предметы в Третьяковку, а в Музей архитектуры как они попадают, каковы механизмы?
 
Механизмы у нас и в Третьяковке одинаковые, они нормативно закреплены. Мы пополняем коллекцию в основном благодаря пожертвованиям, закупка случается относительно редко.
 
Основной массив наших поступлений сейчас – творческие архивы архитекторов, инженеров, реставраторов. Из последних поступлений – материалы Михаила Крышталя, их передала вдова; архив Юлия Филлера. Они отражают неоднозначные процессы в новейшей архитектуре, но мы считаем важным задокументировать и эти явления. Очень интересным и ярким событием для нас стало поступление архива Владимира Кубасова, часть которого мы показали на выставке весной этого года.
Архитектор Владимир Кубасов. Музей архитектуры, Москва, 22.03.2024 – 19.05.2024
Фотография: Юлия Тарабарина, Архи.ру

Архитектор при жизни высказал намерение передать архив Музею архитектуры, оно было поддержано наследницей, она приезжала сюда из США для того, чтобы исполнить волю отца. Скоро, мы надеемся, выйдет книга, посвященная наследию Кубасова, написанная Ириной Чепкуновой при поддержке молодых сотрудников музея.
 
Увы, не всегда наследники распоряжаются творческим архивом адекватно: лучше, когда пытаются продать, хуже, если уничтожают. В любом случае, путь в коллекцию всегда один – материал, неважно, на закупку или пожертвование, рассматривает экспертная фондово-закупочная комиссия, которая принимает решение о его включении в музейный фонд РФ. В комиссии – порядка 20 музейных специалистов.
 
Так планируете ли вы принимать собственно проекты современной архитектуры?
 
В последние годы мы от современных архитекторов принимали графические материалы.
 
Тут вопрос – в формате и носителе данных. Многие современные архитекторы работают только в цифре, и нам еще надо научиться принимать на хранение проекты в цифровом формате. И тут мы надеемся на встречный интерес со стороны архитекторов.
 
Не в обиду никому будь сказано, но по некоторым личным разговорам с представителями архитектурного сообщества у меня сложилось впечатление, что они не слишком озабочены такого рода хранением… Тем не менее мы с коллегами – исследователями архитектуры, понимаем, насколько важно сделать так, чтобы материал «отложился» в музее, в архиве. Иначе его не будет в истории архитектуры. Не надо питать иллюзий. Если материала архитектора нет в архиве, то, даже если здание реализовано, – поверьте, имя автора сотрется даже из всемирной сети.
 
Мы должны понимать, что у нас нет официального института накопления информации по истории архитектуры в сети – такого, который бы нормативно регулировался. В музее несколько ступеней учета, первая – книги, которые мы до сих пор ведем обязательно на бумаге, вторая – инвентарь, тоже бумажный или электронный, Государственный каталог музейного фонда РФ – третья. Это особым образом выстроенная и защищенная информационная система ее безопасность обеспечивается на государственном уровне.
 
А вот отсутствие интереса у современных архитекторов, в чем оно заключается?
 
У меня такое ощущение, что музей на какое-то время выпал из их вселенной, они перестали понимать, имеет ли он для них какое-то значение. Так что выставочный проект с участием представителей профессии мы придумали в том числе для того, чтобы вернуться к диалогу.
 
Это, впрочем, не значит, что нас игнорируют. Нет, музей активно участвует и в Арх Москве, и в Зодчестве, и в Урбанистическом форуме. Время от времени мы проводим какие-то совместные выставочные проекты. Музей не был никогда институцией, которая занималась исключительно историей архитектуры. Взаимодействие есть, и оно не утрачено. Но нужно сделать его более системным и последовательным. И да – на данный момент диалог выстроен в области выставочных проектов, а вот относительно архивации, сохранения свидетельств развития современной архитектуры – над этой конкретной темой еще предстоит много работать.
 
Итак, юбилейная выставка – просветительская, затем мы ждем выставку арт-объектов современных архитекторов. Но музей в последние годы показывает и олдскульные, чтобы не сказать консервативные, но в то же время – исследовательские, научные экспозиции. Вот например, «Соборы Грозного» в начале года. Да или прошлогодний, тоже юбилейный и «именной», Щусев. 
 
Мы называемся: научно-исследовательский музей архитектуры. Да, появляются академические проекты. Это тот высокий уровень, к которому мы всегда стремились, и который мы рады вернуть в нашу практику.
 
У нас есть представление о том, что такое профессиональная наука. Я сама из научной среды, кандидат искусствоведения. И очень надеюсь, что несмотря на должность директора, продолжу развиваться и как ученый тоже. Мой заместитель по науке тоже кандидат. У нас в штате на данный момент 5 кандидатов архитектуры, искусствоведения либо исторических наук. И у нас есть потрясающие специалисты, которые постоянно, десятилетиями публикуется, делают прекрасные выставки, знают нашу коллекцию очень глубоко и хорошо. Эти люди не имеют научных степеней, но они имеют статус научных сотрудников, имеют полный карт-бланш в своих исследовательских и кураторских проектах.
Керамическое панно Борисоглебского собора в Старице. Выставка «Тайны соборов эпохи Ивана Грозного», – 12.05.2024, Музей архитектуры
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
Выставка «Алексей Щусев. 150». Музей архитектуры, 01.10.2023–21.01.2024
Фотография © Василий Буланов / предоставлена бюро ЧАРТ

Важно, когда ты можешь сказать: да, мы сделали шаг вперед в изучении истории архитектуры. Это бесценно.
 
Я знаю, что у музея были планы обустройства открытого хранения, в том числе вы привлекали сторонних специалистов, в частности, Светлану Баранову. Как развиваются эти планы и развиваются ли? В музее отличный лапидарий, но видим мы его только частично, в основном, входя в Руину...
 
Здесь две темы. Лапидарием мы называем коллекцию белого камня, в ней больше 150 предметов, в том числе надгробий, которые когда-то поступили к нам из Исторического музея. Часть еще не вывезена из Донского монастыря.
 
Хранение, которое мы планировали в пространстве Руины, – это хранение строительных материалов и архитектурных фрагментов, кирпича, изразцов. Это область научных интересов Светланы Измайловны Барановой и она разработала внятную, четкую, интересную концепцию. На чем мы споткнулись? Обустроить открытое хранение в здании, не построенном специально для него, критически сложно. Одновременно случился рост цен на высококачественное стекло и металл. Но мы вложили в него много сил и продолжаем держать в поле зрения. Надеемся перейти от теории к практике.
Фрагменты керамики, изразцов, деревянной резьбы из коллекции музея. Выставка «Архитектура говорит. К 90-летию Музея архитектуры им. А.В. Щусева»
Фотография: предоставлена пресс-службой Музея архитектуры

А где вы планировали поместить открытое хранение?
 
На первом и третьем этажах Руины. Вопросы еще были связаны с тем, что первый этаж нам важен как экспозиционное пространство, а относительно третьего были опасения, что его перекрытия могут не выдержать предполагаемой нагрузки. Здание имеет статус ОКН, а следовательно, проводить работы по укреплению конструкций мы не можем.

Суммарный вес наших экспозиций – это тоже не простой вопрос. К примеру, калязинские фрески: они сами по себе немало весят, следовательно, мы поставили их на металлические конструкции. Плюс надо учесть вес посетителей, попадающих в залы, и это отнюдь не праздный вопрос. Перекрытия Анфилады имеют ограничения по нагрузке и, например, большая посещаемость выставок Мельникова и Щусева оказалась на грани их физических возможностей.
 
Сколько было в среднем в день?
 
Среднюю в день не считали, но в 2023 году мы перешагнули планку в 190 тысяч посетителей выставок за год. Или даже в 200 тысяч – это с учетом посетителей экскурсий и лекций, и детского центра. Год назад Елизавета Лихачева, еще будучи директором нашего музея, говорила о планке в 100 тысяч.
 
И вот, за год мы ее удвоили. Это хорошо, большой успех, но и опасно, так как музей работает на пределе антропогенной нагрузки.
 
И тут мы плавно возвращаемся к новому зданию и реставрации старого. Понятно, что площади музею нужны. Что вы делаете в этом направлении, что вам может помочь?
 
Тут надо признать две вещи. Первая – это должно быть государственное решение, и мы можем делать только одно: исполнять свою миссию для того, чтобы государство признало, что ему нужен Музей архитектуры. Уровень и качество наших выставочных проектов должны продемонстрировать городу и миру, что мы этого достойны. В юридическом смысле на данный момент никаких шагов не предпринято, нет никаких решений, которые бы подтвердили, что этот проект состоится. Оптимизм внушает то, что в нашей стране строится огромное количество новых музейных зданий. Мне кажется, должен произойти какой-то качественный скачок в сознании общества, том числе, не буду скрывать, и в сознании учредителя тоже. Нужно понимание того, что музею нужно здание, а музей нужен стране.
Выставка «Архитектура говорит. К 90-летию Музея архитектуры им. А.В. Щусева»
Фотография: предоставлена пресс-службой Музея архитектуры

А как лично вы видите возможную постоянную экспозицию?
 
Собрание нашего музея уникально. Многие известные музеи архитектуры сформированы как архивные собрания. Наш музей – художественный, посвященный определенному виду искусства. Мы обладаем большим архивным фондом, но наш золотой фонд – это произведения искусства: графика, декоративно-прикладное, уникальная коллекция макетов.
Выставка «Архитектура говорит. К 90-летию Музея архитектуры им. А.В. Щусева»
Фотография: предоставлена пресс-службой Музея архитектуры

Архитектура – это, безусловно, сложная для музейного показа тема. Идеальная структурированная, понятная экспозиция требует глубокой работы, в том числе научно-исследовательской. Но каждый из нас много лет думает об этом, и некое видение есть. Надо говорить и с точки зрения чистой физики: материалов, инженерии, – без этого архитектуры не постичь. Но и образность не менее важна, воздействие архитектуры на человека, особенности менталитета каждой эпохи. Климат и ландшафт. Нужно показать хронологическое развитие, но оно должно быть завязано на типологии. Это комплексная многослойная история, и выставку «Архитектура говорит» к 90-летию музея мы рассматриваем как прообраз постоянной экспозиции. 
 
Кроме того, в наших фондах немало бесценных коллекций, тематически не укладывающихся в магистральную историю архитектуры, но бесспорно достойных показа.
 
Калязинские фрески…
 
В экспозиции 40 фрагментов, а в хранении 103, это очень полный комплекс. Или наша коллекция деревянной скульптуры, в 2010-е годы ее показали в Аптекарском приказе, но не целиком. Это феерически эмоциональная коллекция, первоклассная резьба по дереву с золочением или полихромной росписью из храмов Москвы, утраченных в 1920–1930-е годы. Или небольшая, но очень качественная коллекция шпалер. Все они заслуживают показа, и вероятнее всего, это должно быть открытое хранение – для соблюдения особых условий показа и климата, который требуется всем эти вещам.
 
Шпалеры я сама не видела – знаете, почему? Потому что мы не позволяем себе раскатать их лишний раз только чтобы посмотреть. По той же причине я впервые на седьмом году работы в музее увидела панно Ильи  Машкова для гостиницы «Москва». Мы не трогаем некоторые предметы лишний раз, чтобы не навредить им, пока не запланируем реставрационные работы. Но мы хорошо знаем свое собрание. И постоянно размышляем о том, какой должна быть наша постоянная экспозиция. Я абсолютно уверена, что мы к ней придем.

15 Октября 2024

Похожие статьи
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
2022: что говорят архитекторы
Мы долго сомневались, но решили все же провести традиционный опрос архитекторов по итогам 2022 года. Год трагический, для него так и напрашивается определение «слов нет», да и ограничений много, поэтому в опросе мы тоже ввели два ограничения. Во-первых, мы попросили не докладывать об успехах бюро. Во-вторых, не говорить об общественно-политической обстановке. То и другое, как мы и предполагали, очень сложно. Так и получилось. Главный вопрос один: что из архитектурных, чисто профессиональных, событий, тенденций и впечатлений вы можете вспомнить за год.
KOSMOS: «Весь наш путь был и есть – поиск и формирование...
Говорим с сооснователями российско-швейцарско-австрийского бюро KOSMOS Леонидом Слонимским и Артемом Китаевым: об учебе у Евгения Асса, ценности конкурсов, экологической и прочей ответственности и «сообщающимися сосудами» теории и практики – по убеждению архитекторов KOSMOS, одно невозможно без другого.
КОД: «В удаленных городах, не секрет, дефицит кадров»
О пользе синего, визуальном хаосе и общих и специальных проблемах среды российских городов: говорим с авторами Дизайн-кода арктических поселений Ксенией Деевой, Анастасией Конаревой и Ириной Красноперовой, участниками вебинара Яндекс Кью, который пройдет 17 сентября.
Никита Токарев: «Искусство – ориентир в джунглях...
Следующий разговор в рамках конференции Яндекс Кью – с директором Архитектурной школы МАРШ Никитой Токаревым. Дискуссия, которая состоится 10 сентября в 16:00 оффлайн и онлайн, посвящена междисциплинарности. Говорим о том, насколько она нужна архитектурному образованию, где начинается и заканчивается.
Архитектурное образование: тренды нового сезона
МАРШ, МАРХИ, школа Сколково и руководители проектов дополнительного обучения рассказали нам о том, что меняется в образовании архитекторов. На что повлиял уход иностранных вузов, что будет с российской архитектурной школой, к каким дополнительным знаниям стремиться.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Наше всё
Кто такой Щусев? В последние пару недель, с тех пор, как архитектору исполнилось 150 лет, на этот вопрос отвечают с разных сторон по-разному. Самый пространный, подробно иллюстрированный и элегантно оформленный ответ – выставка в двух корпусах Музея архитектуры на Воздвиженке. Четыре куратора, полтора года работы всего музея и экспозиционный дизайн Сергея Чобана и Александры Шейнер. Рассматриваем и показываем, что там к чему.
Технологии и материалы
​И шахматный клуб, и скалодром: как строился ФОК...
В 2023 году на юго-востоке Москвы открылся новый дворец спорта. Здание напоминает сложенный из бумаги самолётик. Фасадные и интерьерные решения реализованы с применением технологий КНАУФ, в том числе системы каркасно-обшивных стен (КОС).
​За фасадом: особенности применения кирпича в современных...
Навесные фасадные системы (НФС) с кирпичом – популярное решение в современной архитектуре, позволяющие любоваться эстетикой традиционного материала даже на высотных зданиях. Разбираемся в преимуществах кирпичной облицовки в «пироге» вентилируемого фасада.
Силиконо-акрилатная штукатурка: секрет долговечности
Компания LAB Industries (ТМ Церезит) представила на рынке новый продукт – силиконо-акрилатную штукатурку Церезит CT 76 для фасадных работ. Она подходит для выполнения тонкослойных декоративных покрытий интенсивных цветов, в том числе самых темных, гарантируя прочность и устойчивость к внешним воздействиям.
Свет и материя
​В новой коллекция светильников Центрсвет натуральные материалы – алебастр, латунь и кожа – создают вдохновляющие сюжеты для дизайнеров. Минимализм формы подчеркивается благородством материала и скрывает за собой самую современную технологию.
Teplowin: новое имя, проверенный опыт в фасадном строительстве
Один из крупнейших производителей светопрозрачных конструкций на российском строительном рынке – «ТД Окна» – объявил о ребрендинге: теперь это бренд Teplowin, комплексный строительный подрядчик по фасадам, осуществляющий весь спектр услуг по производству и установке фасадных систем, включая алюминиевые и ПВХ конструкции, а также навесные вентилируемые фасады.
Архитектурная подсветка фасадов ЖК и освещение придомовой...
Уютно должно быть не только внутри жилого комплекса, но и рядом с ним. В этой статье мы рассмотрим популярные осветительные решения, которые придают ЖК респектабельности и обеспечивают безопасную среду вокруг дома.
Облицовочный кирпич: какой выбрать?
Классический керамический, клинкерный или кирпич ручной формовки? Каждый из видов облицовочного кирпича обладает уникальным набором технических и эстетических характеристик. На примере продукции ГК «Керма» разбираемся в тонкостях и возможностях материала для современных проектов.
Sydney Prime: «Ласточкин хвост» из кирпича
Жилой комплекс Sydney Prime является новой достопримечательностью речного фронта Большого Сити и подчеркивает свою роль эффектным решением фасадов. Авторский подход к использованию уникальной палитры кирпича в навесных фасадных системах раскрывает его богатый потенциал для современной архитектуры.
Возрождение лесной обители. Как восстанавливали старинный...
Во Владимирской области возрожден из руин памятник церковного зодчества начала XIX века – Смоленская церковь на Веретьевском погосте. Реставрационные работы на каменном храме проводились с использованием материалов компании Baumit.
Урбанистика здоровья: спорт в проектах благоустройства
Уличные спортивные зоны являются неотъемлемой частью современной урбанистической среды и призваны, как и благоустройство в целом, стимулировать жителей больше времени проводить на улице и вести здоровый образ жизни. Компания «Новалур» предлагает комплексные решения в области уличного спорта и также является производителем линейки уличных тренажеров с регулируемой нагрузкой, подходящих максимально широкому кругу пользователей.
​Архитектура света: решения для медиафасадов в...
Медиафасады – это инновационное направление, объединяющее традиционные архитектурные формы с цифровыми технологиями. Они позволяют создавать интерактивные здания, реагирующие на окружающую среду, движение пешеходов или даже социальные медиа. Российская компания RGC представляет технологию, интегрирующую медиа непосредственно в стеклопакеты.
Как уменьшить запотолочное пространство для коммуникаций?
Повысить уровень потолка за счет сокращения запотолочного пространства – вполне законное желание девелопера, архитектора и дизайнера. Но этому активно сопротивляются инженеры. Сегодня мы расскажем о красивом и нестандартном решении этой проблемы.
Холст из стекла
Открытие нового корпуса Третьяковской галереи на Кадашевской набережной в мае 2024 года ознаменовало не только расширение знаменитого музея, но и знаковое событие в области использования архитектурного стекла с применением технологии печати. О том, как инновационное остекление расширило границы музейной архитектуры – в нашем материале.
От эскиза до «Дракона»: творческая кухня «Новых Горизонтов»
Компания «Новые Горизонты», отметившая в 2024 году свое 25-летие, прошла путь от дистрибьютора известного финского производителя Lappset до разработчика собственных линеек детского игрового оборудования. За четверть века они эволюционировали от импортера до инновационного проектировщика и производителя, способного воплощать самые смелые идеи в реальность.
​Палитра вашего путешествия
Конкурс авторских палитр для интерьера «Время, место и цвет» в самом разгаре. Его проводит дизайнер, декоратор и преподаватель Виктория Малышева в партнерстве с брендом красок Dulux. Виктория рассказала об идее конкурса и собственных палитрах.
От плоскости к объему: революция в остеклении с помощью...
Моллирование стекла – технология, расширяющая границы архитектурного проектирования и позволяющая создавать сложные геометрические формы в остеклении зданий. Этот метод обработки стекла открывает новые возможности для реализации нестандартных архитектурных решений, сочетая эстетику и функциональность.
Девять правил работы с инженерами
Проектная компания «Траст инжиниринг», работающая с известными архитектурными бюро на знаковых объектах, составила топ-9 правил взаимодействия архитекторов и инженеров, чтобы снизить трудозатраты обеих команд.
Амфитеатры, уличное искусство и единение с природой
В сентябре 2023 года в Воронеже завершилось строительство крупнейшей в России школы вместимостью 2860 человек. Проект был возведен в знак дружбы между Россией и Республикой Беларусь и получил название «Содружество». Чем уникально новое учебное заведение, рассказали архитекторы проектного института «Гипрокоммундортранс» и специалист компании КНАУФ, поставлявшей на объект свои отделочные материалы.
Сейчас на главной
Вызов технический и туристический
Смотровые платформы над рекой Нуцзянь в Тибете по проекту бюро Archermit задуманы как вызов для путешествующих по западу Китая туристов, но экстремальные условия Сычуаньских Альп потребовали максимальных усилий и от архитекторов, конструкторов и строителей.
WAF 2024: малые награды
Завершаем наш обзор финалистов Всемирного фестиваля архитектуры специальными номинациями. В этом году отмечены выдающие работы с цветом, естественным светом, камнем, а также экологичными решениями. Приз за лучший малый объект вновь ушел в Японию.
Сказки Нёноксы
Архитектурная экспедиция «Русский Север», организованная СПбГАСУ, посвящена исследованию туристического потенциала двух арктических сёл. В этой публикации рассказываем о поморском поселении Нёнокса, сохранившем пятишатровую церковь и другие характерные деревянные постройки. Пять студенческих команд из разных городов на месте изучали архитектурное наследие и дух места, а затем предложили концепции развития с модным «избингом» и экотропами, а также поработали над брендом и событийной программой.
Шаг вперед
Жилой комплекс HIDE стал для архитекторов ADM, Андрея Романова и Екатерины Кузнецовой, существенным рубежом в поиске новой пластики высотных башен: гибкой и дискретной, позволяющей оживлять объем и силуэт, моделировать форму. За последние годы подход стал «фирменной фишкой» ADM, а его в становлении ключевую роль сыграла, в частности, золотистая башня HIDE. Рассказываем историю, рассматриваем подробности построения комплекса, находим его стержень.
Роль фактуры
Активная поверхность бетона на фасадах и в интерьерах – основа архитектурного образа виллы в пригороде Бразилиа по проекту Studio Bruno Porto.
WAF Inside 2024: голодный город
Жюри Всемирного фестиваля архитектуры признало лучшим интерьерным проектом года пекинскую лапшичную. Новозеландское бюро Office AIO сумело найти оптимальные планировочные решения для гибридной концепции обслуживания, а также, оставаясь в рамках минимализма, предложило яркие решения, которые притягивают посетителей и располагают к общению. Рассказываем подробнее об этом проекте и показываем победителей других категорий.
Зодчество 2024: шесть причин зайти на фестиваль
Сегодня в 32 раз стартует фестиваль Союза архитекторов «Зодчество». Он продлится 3 дня: Гостиный двор будет заполнен экспозициями, программа же заполнена мероприятиями. Мы посмотрели на анонсы и сделали свою выборку, чтобы помочь вам сориентироваться. Дедала – вручают в четверг вечером.
WAF 2024: инклюзия
Всемирный фестиваль архитектуры подвел итоги. Главный приз забрала школа, тесно связанная с сообществом аборигенов Австралии, проектом года стал религиозный центр алевитов в Турции, а в лучшем ландшафтном проекте используются традиционные архитектурные мотивы китайского субэтноса хакка. И даже работа российского бюро в этом году попала в список финалистов – при соблюдении условия, что сделана она для другой страны. Рассказываем о победителях и финалистах.
Черное кимоно
Бюро IDEOLOGIST подготовило проект реконструкции позднесоветской базы отдыха, расположенной на скале у Черного моря, недалеко от Геленджика. Концепция выдержана в японском духе, что с одной стороны соответствует вектору развития курорта, с другой – логично соотносится с созерцательными пейзажами субтропического пояса.
Золото в песках
В Дубае открылся офис трансконтинентальной компании, связанной с добычей и обработкой ресурсов. Его интерьер реализован по проекту T+T Architects, а они мастера своего дела, умеют организовать пространство современно, разнообразно, гибко и оригинально. В данном случае на представительском этаже «царит» гигантская, облицованная золотистой латунью, перегородка, а контекстуально обоснованный фон дает слоистая фактура прессованной земли.
Новые проекты в малых городах
Показываем отчет о паблик-токе «Большие амбиции малых городов», предоставленный его организаторами. Среди проектов – два для Палеха, по одному для Наро-Фоминска и Зеленоградска
Пресса: Это Валентин Коган (бюро SLOI) — пожалуй, самый востребованный...
Основателя бюро SLOI Валентина Когана можно назвать самым успешным молодым архитектором Петербурга — по его проектам строят сразу несколько больших объектов, в том числе протестантскую церковь в Парголово и жилой комплекс и гостиницу рядом с Островом фортов в Кронштадте. Как успевать за глобальными профессиональными трендами, что общего у придуманного им деревянного храма с айфоном и какие КОНКРЕТНЫЕ (да, капсом!) меры помогут сделать архитектуру Петербурга лучше, специально для отдела «Петербург будущего» Собака.ru архитектурный критик Мария Элькина узнала у Валентина Когана.
«Открытый город 2024»: Алтари неизведанного. Стихийное...
Знакомим еще с одним воркшопом фестиваля «Открытый город» – «Алтари неизведанного. Стихийное сакральное» под руководством MARKS GROUP. Основная цель воркшопа – провести самостоятельное исследование и получить практические навыки, которые студенты могли бы применить в дальнейшей работе. Объектом исследования была предложена гора Воттоваара в западной Карелии.
Культурный треугольник
Еще один проект мастерской «Арканика» для Альметьевска – трехэтажная художественная галерея, которая расположится у Каскада прудов в пешей доступности от штаб-квартиры «Татнефти». Главными аттракторами послужат подсвеченные фасады и кровля-амфитеатр, ориентированная на мечеть, а также функциональная программа, продуманная компанией «Новая земля».
Архитектура будущего глазами сегодняшних выпускников
В Паркинг Галерее парка «Зарядье» проходит выставка дипломных работ выпускников художественных вузов ВЫПУСК’24. Специальный раздел выставки посвящен архитектурным проектам, о которых мы расскажем. Среди них досуговый комплекс в Ярославской области, городской рынок в Суздале, университет в Сочи, музей в Калуге, научно-исследовательский кластер в Сколково и целый город Николоград.
Временно белоснежный дракон
В китайском Уси после реконструкции по проекту бюро Wutopia Lab открылся парковый павильон Emerald Screen Pergola: эта белоснежная эфемерная конструкция скоро действительно станет изумрудно-зеленой.
«Открытый город 2024»: Дом Евангелия в Санкт-Петербурге
Цикл публикаций о воркшопах проекта «Открытый город» в этом году начинаем с рассказа о проекте «Дом Евангелия: функционализм vs сакраментализм» в Санкт-Петербурге. Проект реализован под руководством бюро «СИВИЛ» и призван обратить внимание на проблему сохранения исторической архитектуры и включения ее в современный городской контекст. Реконструкция Дома Евангелия – это реальный проект бюро, в ходе которого будут реализованы идеи участников воркшопа.
Жилые проекты Московской области:
12 примеров
Мособлархитектура постоянно работает над новыми нормативами, цель которых – сделать проекты качественными, в том числе визуально. Следите за обновлениями! О них, в числе прочего, рассказали на региональном Форуме проектировщиков. Там же показали позитивные примеры жилых проектов: 4 от «Лабва» Станислава Кулиша, 3 от арх-подразделения ГК «Самолет», которым руководит Андрей Перлич, 5 переселенческих малоэтажек от «Алев Груп».
Вторая ступень
Парк покорителей космоса имени Юрия Гагарина, расположенный недалеко от Саратова в месте приземления космонавта, власти города планируют развивать как тематический развлекательно-познавательный кластер. Согласно концепции, подготовленной архитектурной мастерской Алексея Ильина и медиагруппой «Красный квадрат», на его территории появится серия объектов, главным из которых станет павильон «Восток-1».
Механическое «облако»
Инженерно-технический корпус Cloud Engine по проекту шанхайского бюро XING DESIGN переосмысляет тип инфраструктурного объекта в парковом окружении.
Арочные традиции
В интерьерах Центра исполнительских искусств в шанхайском комплексе New Bund 31 главную роль играет мотив арок, напоминающий об античных аренах. Авторы проекта – Neri&Hu Design and Research Office.
Культурный метаморфоз
В рамках реконструкции дома культуры в селе Алтайского края, которая фактически обернулось новым строительством, новосибирское бюро «Формат Проект» решило сохранить функциональную схему предшественника, но критически переработало фасады, добавив современные материалы, большой витраж и, по настоянию заказчика, скатную кровлю.
Бюро эпохи Возрождения
В проектировании новой штаб-квартиры компании BIG в Копенгагене были задействованы все ее подразделения: архитекторы, конструкторы, городские планировщики, ландшафтные архитекторы и промышленные дизайнеры.
МГАХИ 2024: часть II
Еще пять бакалаврских работ, защищенных на «отлично» на факультете Архитектуры МГАХИ: жилой комплекс в Казани, а также несколько туристических кластеров разной специфики – от устричных ферм и терм до горнолыжного курорта и городского общественного центра.
Очередная революция
Здание нового сеульского Музея робототехники и искусственного интеллекта по проекту турецкого бюро Melike Altınışık Architects по сути и по образу стало его самым крупным экспонатом.
Слои и уровни полета
Проект этот давний – ТПО «Резерв» выиграли конкурс в конце 2011 года, здание сдано в эксплуатацию в 2018 – то есть даже почти «архивный»... Но он малоизвестен, что несправедливо, поскольку ни разу не устарел. А остается актуальным, почти образцовым архитектурным высказыванием в жанре штаб-квартиры. Особенно, надо сказать, офиса авиационной компании. На офис Аэрофлота в Шереметьево он и похож, и не похож. Скорее родственен: развивает тему в узнаваемом авторском направлении Владимира Плоткина. Подробно разбираемся со зданием ОАК в Жуковском, рассматриваем свежие фотографии Алексея Народицкого – съемка стала возможна только теперь, поскольку сейчас территорию привели в порядок.
Арт-лабаз
К своему 800-летию Юрьевец планирует обзавестись арт-резиденцией, которая займет здание лабаза – исторической деревянной постройки, сохранившейся недалеко от дома-музея Весниных. В проекте приспособления бюро APRELarchitetcs руководствуется идеями знаменитых братьев-архитекторов и на первый план выводит подлинные конструкции.
МГАХИ 2024: часть I
Представляем восемь бакалаврских дипломных работ факультета Архитектуры, которые были отмечены на защите и получили оценку «отлично». Все они посвящены образовательных комплексам и культурным центрам с разнообразной географией – от Сириуса до Павловского Посада.