2022: что говорят архитекторы

Подводить итоги этого года очень сложно. Мы долго сомневались и решили все же опросить архитекторов. Но поставили два условия.

Первое неприятно для архитекторов, для многих почти невыполнимо: не перечислять успехи своего бюро за год. То есть формата бравурного самоотчета постарались избежать. Исключение сделали только для культурных проектов. Благодарны за то, что у многих это наше условие было встречено с пониманием. Второе сложно чисто по-человечески: не говорить, ну или, опять же, почти не говорить и впрямую не говорить о, назовем это так, общественно-политической обстановке. Поскольку есть законодательные ограничения, которые мы намерены соблюдать, чтобы дальше делать свою работу, и поскольку в условиях таких ограничений многие не могли бы высказаться достаточно искренне. Остался один вопрос: мы попросили архитекторов вспомнить событие, явление, тенденцию или личное впечатление прошедшего года – их профессиональной архитектурной сферы.

В общем, неудивительно, что многие отказались – причины, вероятно, разные, двух перечисленных ограничений, и тех вполне достаточно. Но многие и ответили. Ответы очень разные, их больше тридцати.

Порядок ответов – чистый рандом, запускаем один раз.

Антон Надточий,
АБ ATRIUM

Надо отметить, что в течение года темпы и объемы проектирования в девелоперских проектах не уменьшились, год был крайне интересным и насыщенным, что было сложно предсказывать в марте. Сложная ситуация, в которой все мы оказались в феврале, спровоцировала на еще более активное развитие и поиск дополнительных точек опоры для своей профессиональной деятельности и сформировала основные тренды, которые, как я считаю, являются характерными для этого года.

Первый – расширение границ новыми способами: не через посещение выставок или участие в международных премиях, а через открытие офисов в других странах. В нашем случае – это стал офис в Дубае. Или даже проектирование метавселенных – тоже новая тема, которой мы всерьез занялись в этом году.

Второй тренд – импортозамещение. Уход с рынка европейских производителей мебели повлек за собой всплеск новых интересных разработок от российских архитекторов и дизайнеров, которые не готовы соглашаться на реплики в своих проектах, но могут предложить собственные яркие идеи. Такие объекты можно было увидеть, в частности, на двух выставках этого года: «Среда обитания» в ММОМА и «Придумано и сделано в России» в московском музее декоративного искусства. Думаю, что данная тенденция будет сохраняться.

И третий развивающийся тренд – это усиливающийся фокус на социальной инфраструктуре. Все больше заказчиков относятся к созданию качественной образовательной среды не как к обременительной обязанности, а как к миссии и вызову. Мы тоже решили расширить свой вклад и подготовили книгу, в которой суммировали собственный опыт проектирования за 25 лет и исследования коллег в области архитектуры образования. Она выпущена совместно с журналом «Проект Россия» и будет презентована в 2023 году. Получилась книга-методичка, набор проверенных практических решений, дополненная мнениями экспертов отрасли. Мы надеемся, что это издание поможет повысить качество среды, а значит и качество образования в нашей стране и за ее пределами.

Николай Белоусов,
проект «ОБЛО», воркшоп «Древолюция»

Из личных впечатлений – я побывал в Екатеринбурге, познакомился с прекрасными архитекторами, посмотрел город, мне показали Театр оперы и балета, построенный по проекту моего прадеда, Владимира Семенова, который известен, в частности, тем, что в 1930-е годы был главным архитектором Москвы. Он выиграл конкурс в 1912 году, а потом назвал проект в честь бабушки, которая меня воспитала – Светлана, ей было 3 года, когда он его выставлял под этим именем. Портрет бабушки есть на фасаде этого театра.

Моя главная забота – конечно, Древолюция, мне кажется, она получилась. Лица ребят, их доклады, вся наша работа… Мне кажется, они замечательные. В будущем году Древолюции 20 лет, в 2003 она впервые прошла у меня на заводе в Галиче. Есть план сделать объекты для деревни, соседней с нашим заводом. Мы спросим жителей и очень надеемся, что они воспримут мою инициативу позитивно.

Сергей Мишин,
АБ Studio-MISHIN

Меня поразил храм в Кубинке, как наиболее пронзительное предвидение всего того, что произошло вскоре после его открытия. Здесь витает дух смерти, оправленный в мрачную роскошь, а ведь, когда его проектировали и строили, мы все еще пребывали в блаженном и ласковом мире, и только авторы и заказчики удивительно точно спрогнозировали очертания того мира, в котором нам предстоит жить ближайшие десятилетия. Тот редчайший случай, когда архитектура не рефлексирует на события, но опережает их.

Краем глаза я наблюдаю за непрекращающимися цветением и биением отечественной архитектурной жизни, различными фестивалями, форумами и биеннале. Неизменность транслируемого отовсюду оптимизма и железобетонной уверенности в правильности пути, по которому идет архитектура, лишь укрепляет меня в давно зародившемся подозрении, что наша архитектура – это такое странное и чудное растение, не имеющее никакого отношения к почве, на которой она произрастает.

И, конечно, самое поразительное и никак не укладывающееся в моей голове – это просачивающаяся информация о планах восстановления Мариуполя.

Григориос Гавалидис,
АБ GAFA

Неожиданный год, словно оказался в парке приключений и летишь на американских горках, где поворот за поворотом тебя ждет резкая смена обстоятельств. Непредвиденные перемены потребовали моментальной реакции и гибкости, мы старались держать фокус на главном и правильно оценить новые правила игры. Вопреки нашим переживаниям, город и заказчик сохранили динамику, запрос на качественный продукт и выразительность архитектуры – это приободряет, заставляет с надеждой двигаться вперед.

В этом году мы открыли офис в Афинах и сделали несколько экспериментальных проектов в Греции. Новый 2023 год для нас многообещающий.

Феликс Буянов,
«Архитектурная мастерская Б2»

Хочу отметить два события уходящего года в архитектуре – конкурс на Влтавскую филармонию в Праге, победу в котором одержал BIG, и колоссальный комплекс сооружений для чемпионата мира по футболу 2022, где выиграл народ Катара. Интересно, что во втором случае впечатлила даже не столько спортивная инфраструктура, заслуживающая всяческих похвал, сколько транспортная. Настоящими открытиями стали для меня метрополитен Дохи, спроектированный UN studio и Лусаил экспрессвэй – внутригородская скоростная автодорога от Доха сити до Лусаила.

Владимир Кузьмин,
Проектная группа «Поле-Дизайн»

Комментарии по итогам года лучше, конечно, было бы формулировать в посленовогодней праздности и неге, если кому-то повезет ее обрести. Оглянуться, взвесить, повспоминать...

А в предновогодней гонке сложно с обобщениями!
Для нашей студии важным было возвращение в относительно активный формат работы после посковидного «анабиоза». Еще одним явлением, достойным внимания – без однозначной оценки – явилась практически полная индифферентность архитектурного процесса к изменениям общей ситуации за последние десять месяцев.

Из узкопрофильных событий важным, этапным, даже прецедентным стало строительство двух многоквартирных домов из CLT панелей в Соколе Вологодской области. Для развития современной индустриальной деревянной архитектуры в нашей стране это – реальная веха!

И еще надо отметить существенный рост набора на архитектурные и средовые направления в этом учебном году... Хочется верить, что это добрый знак и для педагогов, и для архитектурного цеха в целом.

Илья Машков,
АБ «Мезонпроект»

Событие архитектурного года – Зодчество. Прекрасные работы студентов Станислава Кулиша, расширяющие восприятие мироздания.

Антисобытие – как и прежде, закон об архитектурной деятельности. Выбросив из поправок всё по сути, снова пытаются оставить его в архаичном, нерабочем состоянии.

Сергей Скуратов,
АБ «Сергей Скуратов architects»

Это был самый тяжелый и непредсказуемый год в моей профессиональной и просто человеческой жизни. Уверен, что и для сотен тысяч умных, честных и ответственных профессионалов не только в моей стране, но во всем мире. И не только для них, а и для миллионов простых людей, которые оказались в подобных обстоятельствах не по своей воле и без какой либо особой за это ответственности. Какие важные архитектурные события я считаю самыми важными на фоне происходящего? Не знаю! Особо не интересовало. Какие то были. Только мне было не до них.

Антон Яр-Скрябин,
АБ «Студия 44»

Очень классная история – «Казаныш». Я удивлен, что в Казани есть такой востребованный архитектурный фестиваль для молодежи, а у нас в Петербурге – нет. Там все вовлечены в архитектурные процессы, люди делятся опытом, это классная активность, организованная с размахом. Нельзя не делиться, не общаться, общение – самое главное, в нем много всего рождается. У нас почему-то эти процессы закрыты, и молодых ребят никто никуда не продвигает.

Евгений Новосадюк,
партнер «Студии 44»

Для меня этот год начался очень архитектурно и эмоционально, и самое интересное, что в таком ключе он и прошел! Дело в том, что уже второго января я летел в Ливан, а четвертого – стоял, окруженный рунами Баальбека. Невероятный по степени воздействия опыт стать свидетелем человеческой мысли, стремлений, усилий такого масштаба и качества, дошедший до нашего времени через эпохи, землетрясения, войны. Это впечатление останется со мной на всю жизнь.

А последним в череде всевозможных архитектурных событий стал фестиваль Казаныш, проходивший в Казани в первых числах декабря, где «Студия 44» была представлена большим количеством ярких и интересных докладов. Вообще надо сказать, что сама площадка для проведения мероприятия (экстрим-парк Урам), состав спикеров и тем для обсуждения были подобраны с большим вниманием. В результате получился интересный форум с очень приятной атмосферой, которой уже давно нет на крупных московских архитектурных выставках. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что начинаю быстро перемещаться между различными аудиториями, как это обычно происходит на WAF, для того чтобы услышать всех интересующих меня докладчиков. Обратно в Петербург я привез самые приятные впечатления и интересный опыт. Хочется поблагодарить организаторов за приглашение к участию и пожелать им успехов в дальнейшем!

Наталья Сидорова,
Архитектурная группа DNK ag

Архитектура и урбанистика
Начало реализации линейного города The Mirror Line в Саудовской Аравии. Интересно, что в истории архитектуры было немало концепций линейных городов, в том числе авторства русских архитекторов, например, Николая Милютина и Николая Ладовского. Такие проекты всегда бескомпромиссные, амбициозные и экспериментальные. Строительство The Line, возможно, даст нам шанс впервые увидеть реализацию линейной концепции города и посмотреть, насколько она хороша и как работает в действительности.

Выставки и музеи
Выставочная и исследовательская деятельность Музея Архитектуры им. А.В. Щусева, который несмотря на сложные времена, продолжает с большим профессионализмом делать свое дело, представляя российскую архитектуру как часть культурного ландшафта, вчера и сегодня. Например, значимая выставка «Москва. Реальное», организованная Москомархитектурой, зафиксировала итоги работы текущего десятилетия московских архитекторов, и мы увидели достаточно высокий уровень нашей архитектуры. Итогом огромной работы с архитектурным наследием стала выставка Константина Мельникова МЕЛЬНИКОВ / MELNIKOFF. И в этом контексте эпохальным событием уходящего года можно назвать также старт реставрационных работ Дома Мельникова.

Сергей Орешкин,
АБ «А.Лен»

Основное, что скорее позитивно для российского рынка архитектурных услуг – это массовый исход из России условных распиаренных западных «звезд». За 20 лет работы не сложилось ни одного стабильного партнерства российского и западного бюро и причина скорее в жесткой, можно сказать и колониальной, тактике экспорта к нам архитектурных услуг. В общем это сегодня точно пойдет на пользу России. Уровень российских архитекторов сегодня очень высок. Примерно то же происходило в 90-х в Китае: бурный заход западных команд, отъем работы у местных, а сегодня китайские архитекторы сами регулярно выдают яркие проекты.

Хочу еще отметить, что в этом году правообладатели, а это на 90% американские компании, отказались продлевать лицензии на архитектурный софт. Мы все оказались одномоментно без права на работу, хоть садись за чертежную доску. Тут вспоминается то, как нас эти правообладатели «уговаривали» купить их продукты. Было даже доверенное агентство, по сути коллекторское, которое вместе с полицией вылавливало архитектурные бюро, использовавшие старые или «серые» программы.

Еще один многолетний тренд, который только усилился в этом году: уход от «цирковой» архитектуры, архитектуры аттракциона и эпатажа. Мир архитектуры становится рациональным, бережливым – ничего лишнего. С работами Захи Хадид, Ван Беркеля и Ма Ясонга казалось открылись новые горизонты – но выяснилось, что эти бионические здания человеческий организм не очень принимает, не понимает где опора, вертикаль. Обслуживать их невозможно, заказчики несут незапланированные эксплуатационные расходы. Их гнутость и кривизна не ложатся на функционал, чего не было, например, в авангарде: российский и европейский конструктивизм – это драматичная и яркая архитектура, при этом очень рациональная. При этом пресса продолжает бегать за фокусами: нет фокуса – нет интереса, нет статьи.

Возможно, закончится влияние запада на нашу молодую архитектурную поросль, где все поголовно architects. Все годы всеми силами они пытались влиться в мировую архитектуру, а сейчас, когда есть шанс поднять на ноги российский архитектурный процесс, заниматься экспортом, например, в Китай– они впали в уныние, побросали соцсети, сайты, ничего не публикуют.

Ничего крупного, как, например, грандиозный конкурс на реновацию в Москве, в этот год не было. Мне нравится яркая и активная позиция Сергея Кузнецова. Он публичен, делает дайджесты с архсоветов Москвы, у него открытая позиция. То, что делает Сергей Кузнецов в инфополе, нужно делать всем.

«Доехали» итоги программы ДОМ.рф, по которой многие значимые площадки получили концепции и мастер-планы. Эта тема не публичная, не явная, раскрывать ее сложно, хотя это реальное событие.

Настало время для переформатирования всего – порталов, журналов, выставок.
Нужны разные форматы, больший охват авторов, отказ от цензурирования и исключение из показа знаковых проектов по субъективным мотивам.

Владислав Савинкин,
Проектная группа «Поле-Дизайн»

Отличительный 2022 год наконец дал возможность посмотреть на себя со стороны. В отсутствие дальних миграций, сетевого разнообразия и из-за собственных ограничений, наконец, появилась возможность заняться собой. Но даже в таких условиях выставочная экспонента разнообразно присутствовала и с удовольствием напрягала весь текущий год. Слова благодарности Василию Бычкову, Илье Мукосею, Дмитрию Фесенко, Екатерине Шалиной, Светлане Сергеевне Дымовой, Алексею Олеговичу Комову, Вячеславу Воробьеву и Николаю Ивановичу Шумакову. И, особенно, Екатерине Симаковой за образную идею, которая сопровождала все экспозиции в уходящем году. Самого главного события, Венецианской архитектурной биеннале, не было, поэтому и сожалеть пока не о чем.

Станислав Горшунов,
АБ «ГОРА»

Трудно сейчас в этот неспокойный год оценивать какие-то события, как будто все потеряло смысл. Но лично для меня событием стало то, что моя племянница поступила на кафедру Архитектурного проектирования, и что она горит желанием заниматься этим ремеслом. И сейчас, в преддверии Нового года кажется, что преемственность и заинтересованность молодого поколении профессией дает нам надежду на будущее.

Андрей Кораблев,
АБ TOBE architects

Для меня самым запоминающимся событием стала реализация Орхусской школы архитектуры – импонирует эстетика и чистота материалов. Школа больше напоминает промышленное здание, но если учитывать специфику образования, то можно представить, как студент, находясь внутри, знакомится со структурой здания, понимает ее основу и чувствует разницу масштаба. Сам дизайн – необработанный бетон, создает простор для творчества и одновременно устойчив к эксплуатации. Итог выглядит весьма рационально, логично и одновременно естественно.

Никита Явейн,
АБ «Студия 44»

Из реализаций, из того, что я увидел у нас – ГЭС-2 мне не очень понравилась, показалось, что из живого дома сделали макет. Хороший, конечно, макет. Но я видел старые фотографии – это был живой дом, с металлом, разноцветный, сложный: его почистили, немного упростили и покрасили в белый цвет – эффект довольно любопытный, но чувство в итоге сложное. Наверное, все это стильно и неплохо, но есть, с другой стороны, ощущение опрощения жизни. Мне бы не хотелось такого в нашем Центре в Выксе.

В остальном – не знаю. Для меня год был любопытным, у меня появились интересные задачи, которые меня развивают. У других – не знаю. В остальном я не увидел чего-то значимого, ни в мире, ни у нас. В мире, как мне кажется, интереснее региональные проекты: чилийские, китайские. Сайты я не очень смотрю, а журналы выписываю: А+U, El Croquis, Detail, Plan, Domus… Принципиально нового категорически не вижу, потеря смыслов, по-моему, уже стала очевидной. Тегеранский музей неплох, университеты Graphton тоже хороши.

Никита Токарев,
Архитектурная школа МАРШ

Постройка – центр «Зотов»: необычная история и типология здания, очень тонкая, я бы сказал, изысканная реставрация и музейного качества выставка. Это внутри. Снаружи девелопмент в чистом виде – гигантский масштаб жилых башен, создающий едва ли не пародию на «Белую площадь». По отдельности понятно, вместе трудно воспринимать.

Ожидание – парк «Веретьево». Буду там на каникулах, возможно его интонация и есть самое точное сегодня высказывание.

Событие – воркшопы «Открытого города». Прежде всего «Анимация», «Археология» и «Еда». Отличный мультик, выставка и, конечно, накрытый стол. Архитекторы попробовали побыть нормальными людьми, то есть, говорить о том, что интересно всем, и у них (у нас) кое-что получилось.

Георгий Снежкин,
АБ «ХВОЯ»

Архитектура в этом году перестала выполнять свою базовую функцию – убежища и безопасности. <...> На этом фоне остальные события меркнут.

Российская архитектура стала изолироваться – многие иностранные архитекторы перестали работать в России и сотрудничать с российскими архитекторами – и это, безусловно, плохая новость.

На этом фоне нам особенно важно отметить премии наших коллег – мы рады за бюро KOSMOS, которое стало финалистом премии Archdaily Best New Practices 2023, и за Алину Черейскую из SA Lab, которая стала лауреатом премии 2021-2022 Europe 40under40 Award.

Архитектурным поражением обернулась идея устройства Тучкова Парка: несмотря на проведенный конкурс и решение об устройстве здесь парка, на Тучковом Буяне как ни в чем ни бывало продолжают строиться здания судов. Что самое поразительное – без каких-либо внятных объяснений, и без всяческой реакции. Думаю, это наиболее значительное событие в архитектуре нашего города и, к сожалению, тоже плохое.

Мы внимательно следим за своими любимыми авторами, каждый новый проект которых – значительное для нас событие. В 2022 это дом и ресторан в Юбе, Япония по проекту Junya Ishigami, и, с некоторым опозданием, порталы на выставке Expo 2020 по проекту Asif Khan.

Андрей Гнездилов,
АБ «Остоженка»

Год пролетел очень быстро, в постоянных попытках концентрации на работе. У всех были очень серьезные основания для эмоциональных переживаний, которые этому мешали, но оглядываясь назад, можно сказать, что концентрация получилась. Наверное, это был год испытания прежде всего человеческих, а не творческих качеств.

А такой концентрации я не помню, наверное, никогда, хотя и пандемия нас чему-то научила. Полнейшая перегрузка.

Из моих личных архитектурных впечатлений – два: поездка в Петербург, которую мы устроили для всех сотрудников после победы нашего проекта Veren Village на Зодчестве. Мы ее не ожидали, но, конечно, очень обрадовались, – да и путешествие было замечательным, прекрасное впечатление. Другое путешествие – в Галич на Древолюцию, которую организовал Николай Белоусов. Несколько светлых дней, мы занимались профессиональными вопросами и это было очень интересно. Очень интересные работы, прекрасная обстановка, небо, поле… Прекрасное место.

О разочарованиях, наверное, нет смысла говорить, но намечается такая тенденция: концепции, сделанные максимально быстро и в короткие сроки, то есть с большим напряжением сил, быстро закрывались в связи с решениями заказчиков и продажей объектов. Это учит нас новому правилу: не стоит планировать на большие сроки. Все может оказаться совсем не так, как предполагаешь.

Игорь Членов,
АБ СПИЧ

Одним из ярко выраженных трендов этого года, мне кажется, стало успешное приспособление объектов наследия XX века под культурно-общественные функции. В постройках, которые раньше были заводами, фабриками-кухнями, кинотеатрами или НИИ теперь открываются музеи, общественные пространства, кафе. Новые функции позволяют наполнить эти объекты жизнью и одновременно возродить интерес к их архитектуре. Таких примеров лишь за этот год можно перечислить достаточно много – «Суперметалл» и центр «Зотов» в Москве, Музей курортной моды в Зеленоградске, концертный и выставочный залы в Нижегородских пакгаузах. Мы в СПИЧ горды тем, что к реализации некоторых из этих объектов имели самое непосредственное отношение.

Лобби пространства «Суперметалл»

Фотография © Илья Иванов
Лобби пространства «Суперметалл»

Фотография © Илья Иванов

Еще одним очень важным событием года я бы назвал выставку «Москва. Реальное», которая летом прошла в Музее архитектуры при поддержке Москомархитектуры. Экспозиция, инициатором и идеологом которой выступил главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов, представила 33 объекта современной архитектуры столицы (включая несколько ещё строящихся комплексов). И это первый раз, когда главный профильный музей показывает не исторические постройки, а те, что создаются непосредственно при участии нынешнего поколения архитекторов. Мне кажется, это огромный шаг навстречу популяризации современной архитектуры.

Борис Воскобойников,
АБ VOX architects

Наиболее ярким архитектурным впечатлением, единым в трех лицах, я бы назвал в уходящем году, знакомство заново с тремя объектами в Венеции, Цюрихе и Берлине, реконструированными британским архитектором Дэвидом Чипперфильдом и его бюро David Chipperfield Architects.

– Реконструкция части построенного в XVI веке в Венеции комплекса Старые Прокурации (Procuratie Vecchie ), с севера формирующего знаменитый облик площади Сан-Марко. Когда-то здесь заседали высокопоставленные городские чины, а сейчас здание занимает штаб-квартира страховой компании Generali.

– Новое здание для Kunsthaus Zürich. Вместе со старым зданием галереи образующее городскую площадь Хеймплац. Центральный зал Kunsthaus занимает всю длину пристройки, образуя связь между Хеймплац и новым Садом искусств на севере.

– Реконструкция Новой национальной галереи в Берлине – одного из последних проектов Людвига Мис ван дер Роэ, завершенного в 1968 году и реконструированного только сейчас.

Объекты совершенно разные, построенные в разные эпохи, но объединяет их необыкновенная деликатность и скрупулезность подхода к историческому архитектурному наследию. Подхода аристократично-консервативного и в то же время абсолютно новаторского.

Проекты David Chipperfield Architects, это – великолепный образ соединения старого и нового, прошлого и будущего, синтеза аутентичных материалов с новыми инженерными системами и технологиями.

Культура отношения к прошлому, которой мы учимся и отдельные примеры которой стали, в последнее время, появляться и у нас. Проекты ГЭС-2 Ренцо Пьяно и Центральный телеграф в процессе реконструкции того же Дэвида Чипперфильда.

Александр Стариков,
АБ Syntaxis

Минувший год в архитектуре и строительном мире прошел под знаком ухода во внутренние проекты, концентрации на российских проектах и переформатирования бизнеса. Поэтому хотелось бы не уходить в абстрактные размышления о событиях в мире, а сосредоточиться на том, что происходит в нашей стране и ее столице. Я бы отметил конкурс на разработку важных транспортных узлов – станций метро «Остров мечты» и «Загорье». По его результатам были приняты очень выразительные решения от наших коллег из Totement Paper и UNK. Московский метрополитен продолжает развиваться семимильными шагами, что не может не радовать.

Кроме того я бы упомянул об открытии делового пространства “Supermetall” на территории НИИ Чермет им. Бардина в Басманном районе. Это очень впечатляющая выверенная архитектурная среда, созданная Марией Яско. Ее работа эстетично и одновременно нестандартно раскрывает брутальную эстетику промышленной архитектуры и металла. Шикарный гнутый металл, используемый при оформлении, в чем-то напоминает произведения Ричарда Серра.

Нельзя не отметить здание пакгаузов в Нижнем Новгороде от московского архитектурного бюро СПИЧ. Это очень яркая, остроумная и вместе с тем невероятно тактичная по отношению к историческому наследию постройка.

Если говорить о современной застройке в духе делового мегаполиса XXI века, то я бы отметил небоскребы Capital Towers от Сергея Скуратова, в которых наше бюро сопровождает итальянское бюро Antonio Citterio в проектировании интерьеров.

И разумеется, я как и многие архитекторы, продолжал и продолжу пристально следить за развитием моих любимых проектов в России: реконструкцией Бадаевского завода от Herzog & de Meuron Architekten, и строительством жилого комплекса RED7 от MVRDV.

Михаил Давыдов,
АБ Dialectica by Spectrum

Мне кажется прорывной идея соединить Ярославский и Павелецкий вокзалы под землей. Это грандиозный проект, в мире можно найти аналогии, но не в Москве ничего подобного пока не было.

Иван Кожин,
АБ «Студия 44»

Единственное архитектурное событие которое могу отметить в этом году – открытое письмо архитекторов и градостроителей России, написанное в феврале.

Станислав Кулиш,
АБ LabVa pro

Год, с точки зрения профессии, выдался насыщенным, то ли по причине инерционных движений, то ли из-за накачки деньгами рынков, но работы было много у всех и получились очень интересные проекты. Выделить какое-либо событие сложно, но то, что все стали расти вверх, выше 100 метров – это здорово. Силуэтность города стала меняться и он стал читаться совсем по-новому. Надеюсь, что задела хватит и на следующий год, а там, глядишь, и политики решат хотя бы часть проблем, мешающих нам вернуться в привычный ритм. В этом году, особенно для многих, наконец, стало ясно, что качество архитектуры впрямую влияет на качество среды и жизни в ней, и что просто метрами сегодня уже никого не привлечешь, даже в топовых локациях. Выбор покупатели и арендаторы однозначно делают в пользу архитектурного качества городской среды, окружающей объект. Появляется много интересных проектов социального формата, отличные школы, детские сады, всё больше девелоперов воспринимают их не как нагрузку, а как дополнительный повод показать покупателю свою заботу о нем, ну и качество таких проектов становится аргументом в пользу выбора на конкурентном рынке. Одним словом работать ИНТЕРЕСНО. Очень хочется, чтобы архитектура была качественной и персонифицированной, чтобы не приходилось гадать над домами-близнецами, кто какой спроектировал. Всем удачи и успехов в Новом году, хороших проектов и, конечно, Мира!

Денис Настас,
АБ «Настас и партнеры»

Главным архитектурным событием в мире, как это ни странно покажется, для меня стал Чемпионат мира по футболу в Катаре. Такое количество оригинальных спортивных арен, которые учитывают местный контекст, восхищает. Даже архитекторы Zaha Hadid, оставаясь верными себе, сделали стадион в виде раковины, поскольку в этом месте был и есть промысел жемчуга. А стадион из 974 морских контейнеров в портовом городе – просто огонь! Не говоря о главной арене, в формах которой легко считывается традиционная шатровая тема Катара.

Главным архитектурным событием страны, на мой взгляд, стали два архитектурных фестиваля: Зодчество, которому исполнилось 30 лет, и Петербургская биеннале. Они показали, что уровень нормы в столицах растет, таким образом есть надежда, что и регионы рано или поздно тоже подтянутся. И Россия в целом будет краше.

Степан Липгарт,
АБ Liphart architects

Ограничим подведение итогов 2022 стеклянным шаром профессиональной деятельности, тем более то, каким будет пространство вне его, стало уже в целом понятно год назад.

Наиболее отрадно в уходящем году было наблюдать за успехами коллег ровесников. Наше поколение постепенно входит в силу. Увлекательны поиски идентичности от неутомимой Мегабудки. Сглаженные беленые углы интерьеров гостиницы на Кудыкиной горе и удивительно изящная кондовость (в смысле крепость) Музея Утраченных Кремлей рассказывают о нездешнем чуде наследия, которое так оказывается близко и живо – смочь бы вспомнить.

Очень сильным впечатлением стал проект ЖК «Рассвет» Kleinewelt Architekten. Сбитые ритмы угольных столбов, тяжко шагающих, то сплоченных, то будто бы чуть расступающихся, поблескивая призрачной надеждой. Мог ли вообразить себе столь сумрачные зори итальянец Гуэррини?

В этом году мы много проектировали за пределами Петербурга и это, должно быть, закономерный этап. Каждое новое место дает свой оттенок вдохновения, особенно воодушевляет Казань и люди, ее населяющие.

В целом же, перспективы как будто просматриваются, но пока только как фон для угольных столбонад.

Александр Котенков,
руководитель архитектурно-планировочного объединения территориального развития Института Генплана Москвы

В этом году стоит отметить высокое внимание, которое Московское правительство уделяло развитию неэффективных территорий. Были определены сотни границ КРТ, в которых в будущем появятся многофункциональные технопарки, жилые кварталы, объекты городской инфраструктуры. Такая инициатива повысит привлекательность Московского земельного фонда, привлечет инвесторов на фоне дефицита новых строительных площадок, создаст большое количество рабочих мест, что привлечет дополнительные поступления в городской бюджет. Детальное развитие каждого КРТ в дальнейшем должна определить разработанная градостроительная документация.

Если говорить про региональную повестку, то все активнее становится тема мастер-планирования. Этот документ позволяет в короткие сроки комплексно проанализировать небольшую территорию, город и даже агломерацию. Мастер-план позволяет выявить точки развития, предположить варианты не только территориального развития, но и определить, к каким экономическим эффектам приведут запланированные мероприятия. Отмечу, что с такими задачами справился наш Институт в этом году, работая над мастер-планом Южно-Сахалинской агломерации.

Рубен Аракелян,
АБ WALL

Если оставить за скобками гуманитарный и политический контекст, то лично в меня вселяет уверенность и все больше убеждает, что область искусства способна обладать некой силой и устойчивостью к внешним реалиям. Это и объясняет темп и активность архитектурных событий и ту неспадающую энергию, которую я наблюдаю в этом году :-)

Безусловно, очень активно развивалась и запомнилась выставочная деятельность, в частности, выставка «МироЗданиЯ. Образы мира и творческого «Я» в архитектурной графике и живописи 1990 – 2022» в МУАРе, замечательная выставка посвященная современной архитектуре «Москва. Реальное», организованная Москомархитектурой. Очень понравился проект бюро Меганом на Поклонной горе.

Сергей Труханов,
АБ T+T Architects

2022 год выдался очень противоречивым, в том числе и в архитектурном мире. Я могу выделить трио событий, которые потрясли индустрию и еще отзовутся в ней долгим эхом на годы вперед. Первое – то, что культура отмены добралась до российских архитекторов и, к сожалению, на какой-то период нашу страну выключают из множества международных конкурсов, тендеров и премий. Этот факт действительно обескураживает, так как архитектура всегда была вне границ, гражданств, политики и предрассудков, а архитектор – это всегда гражданин мира. Из сотрудничества разных стран, поколений и идей всегда рождались самые амбициозные, яркие и невероятные идеи. Поэтому ситуация, когда нас, к сожалению, искусственно разъединяют, не принесет никому пользы.

Второе ключевое событие – начало реализации грандиозного и сверхамбициозного проекта по возведению города будущего The Line Саудовской Аравии. Воображение поражает не только футуристический вид мегаполиса в форме рассекающей пустыню зеркальной линии протяженностью 170 км, но и сложность, а также инновационность концепции. Это, пожалуй, главный вызов на несколько десятилетий для мирового архитектурного сообщества, строителей, инженеров и бизнесменов. Здорово то, что он действительно начинает обретать реальные очертания, а не является лишь абстрактной идеей. Проектом занимается огромная интернациональная команда лучших профи со всего мира, которым предстоит решить невероятные задачи и вписать свое имя в историю. В противовес предыдущему тезису стоит подчеркнуть, что именно так должны работать архитекторы – творить вместе без каких-либо ограничений и создавать новые чудеса света.

Третье событие – глобальная колонизация мета вселенных архитекторами во всем мире. С каким бы скепсисом не относились люди к данной теме, но уже сейчас ведущие международные игроки активно осваивают цифровые пространства и строят свою работу вокруг них. В авангарде тренда стоит бюро Zaha Hadid Architects, которое сложно обвинить в отсутствии чутья к перспективным технологиям будущего. Они уже полностью детально отстроили несколько площадок в децентрализованной платформе виртуальной реальности Decentraland. Кроме того, бюро совместно с одним из разработчиков занимается полным построением совершенно новой мета вселенной с открытым миром. Иными словами, прямо сейчас ведется работа по формированию архитектуры для целого нового метамира. В том же Decentraland уже создаются штаб-квартиры крупных корпораций и это только начало. Мы еще не до конца осознаем влияние подобного явления на проектную индустрию, но то, что оно будет огромным – факт!

Михаил Мамошин,
Архитектурная Мастерская Мамошина

В первую очередь следует отметить, что 27 апреля на отчетно-выборной конференции Санкт-Петербургского Союза архитекторов президентом был избран Владимир Григорьев, а почетным президентом стал Олег Романов. Это произошло в контексте ленинградских и петербургских традиций преемственности руководства Союза.

В августе на общественное обсуждение был вынесен проект генерального плана Санкт-Петербурга, рассчитанный до 2040 года, с прогнозом до 2050 года.

Для меня лично особенно важными представляются архитектурные события, связанные с возрождением в нашей стране церковного зодчества. В качестве председателя совета по церковной архитектуре Санкт-Петербургского Союза архитекторов и председателя совета по храмовой архитектуре Союза архитекторов России я имею непосредственное отношение к каждому из этих событий. 21 января при участии Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры в Петербурге мы провели в Доме архитектора выставку-презентацию, посвященную выходу книги «Утраченные храмы Санкт-Петербурга. Опыт архитектурной реконструкции». 29 сентября в рамках фестиваля «Зодчество» впервые прошел симпозиум, посвященный церковной архитектуре: «Храмы и сакральные пространства. Современные решения и Традиция». 25 ноября в стенах Голубого зала Музея Академии художеств состоялось открытие выставки «Храмоздание. Архитектурная графика, макеты». На выставке представлено более 30 проектов храмовых строений, исполненных на протяжении последних 35 лет. В их числе макеты, эскизы проектов, фрагменты росписей, проекты воссоздания живописи и многое другое. Все это по-особому воспринимается в наш век компьютерных технологий и BIM-моделирования.

Арсений Леонович,
АБ PANACOM

Самым ярким для меня был опыт работы в качестве тьютора проекта «Открытый город». Благодаря нашей давней дружбе с Никитой Токаревым, с Food Academy, мое новое увлечение food-дизайном обрело плоть и кровь. Это была работа большого количества людей. Главное в ней – междисциплинарность. Это не просто архитектура, очередные проекты с конвейера. Общаешься с молодежью, да и сам как-то по-другому смотришь на вещи: что такое архитектура? Что такое гастрономия? Как выясняется, это по сути одно и то же, две базовые основополагающие человеческие ценности и необходимости. Мы нарисовали стол, светильники… Оказалось, что спроектировать застолье занимает столько же времени, сколько и градостроительный проект, который мы делали параллельно.

Если говорить о тенденциях – набирают силу архитектурные и урбанистические фестивали и форумы. Неожиданно сильное впечатление оставила Арх Москва 2022 года, именно с точки зрения деловой программы. Очень активна Казань, мы ездили туда несколько раз и разговоры всегда получались интересными. Словом, потенциал есть, есть и навыки, и школа. Надо работать и жить дальше.

Андрей Асадов,
АБ ASADOV

Главным и неожиданно приятным открытием для меня стало, что архитектура не умерла в этом году, ни весной, ни осенью. Оказалась живучей, вместе со стройкомплексом. Это какой-то парадокс. Думаю, причина в том, что во время кризиса все рационально мыслящие люди строят планы на будущее. А что такое для стройкомплекса планы на будущее? Это новые проекты.

Другая тема – в этом году мы внедрили у себя систему организации проектного процесса. Раньше я думал, что архитектура и четкое делопроизводство несовместимы, а теперь убедился, что вполне. Более того, четкий контроль всех процессов высвобождает больше времени для творчества!

А ещё мы открыли для себя CLT-панели от Сегежи Групп. В этом году наконец принят новый стандарт, который позволяет в зданиях до 4 этажей полностью деревянные конструкции без получения СТУ. До 9 этажей тоже возможно, пока с СТУ, но скоро и это изменится. Сегежа построили в Вологде опытные дома для сотрудников с полностью деревянным конструктивом. Для себя же мы поняли, что оптимальны гибридные конструкции, поскольку дерево работает на изгиб, а бетон – на сжатие.

Печальным сообщением стало разрушение аквариума в Берлине, мы отнеслись к нему с большим вниманием и соболезнованием, в частности и потому, что в нашем ТРЦ Океания есть аквариум от той же компании…

Раис Баишев,
АБ «Остоженка»

Если говорить об архитектурных впечатлениях, то должен сказать, что, увы, нередко бывает так: придумаешь какую-то форму, – и тут же находишь ее где-нибудь уже построенной. Причем именно реализованной и именно вскоре после того, как идея пришла в голову. У нас так получилось в Нижнем Новгороде на набережной, в проекте этого года – один из вариантов оказался похож на комплекс Eagle + West, построенный OMA в Бруклине. Я думаю так: можно было бы огорчиться, но ведь, с другой стороны, это доказывает, что мы все находимся в одном общем поле «архитектурной ноосферы» – что хорошо.

Алексей Курков,
АБ «Народный архитектор»

Наверное, важнейшей тенденцией последних лет является повышение интереса к теме архитектурного и культурного наследия и, как следствие, появление знаковых объектов, которые меняют отношение общества. В связи с этим нельзя не отметить открытие центра изучения конструктивизма «Зотов». Прекрасный проект Сергея Чобана и бюро СПИЧ в очередной раз показывает, что главная ценность таких объектов – это время, органично формирующее национальную идентичность. Другой проект той же команды – «Пакгаузы» в Нижнем Новгороде – демонстрирует, как важно найти уникальный подход для каждого памятника.

Для нашего бюро этот год был в большой мере посвящен теме сохранения наследия. На днях мы получили премию Московская реставрация за Грот XIX в. в саду Баумана, который наконец то занял достойное место среди знаковых объектов столицы.

Алина Черейская
SA Lab

Самое заметное – развитие метавселенных, нейронных сетей и эксперименты с ними в архитектуре. Появлению понятия «метавселенная» исполнился год, за который появилось много спекулятивных проектов и рефлексии о том, что может дать виртуальная среда архитектуре. Архитекторы думают о визуальном языке, функции и нарративе для пользователей. Мы сделали виртуальное пространство для музея Гараж и рассматривали на воркшопе со студентами, что такое тактильность и память в метавселенной. Но самое любопытное здесь, на мой взгляд, как физическое переходит в цифровое и наоборот.

Одновременно с этим нейросеть Midjourney с открытым доступом для широкой аудитории ворвалась в международную дискуссию, в которой все острее обсуждается искусственный интеллект и его место в творческом процессе. В конце ноября OpenAI дали доступ к новому продукту – ChatGPT, чат-боту на базе нейросетевой модели GPT-3.5. Он умеет отвечать на вопросы, писать стихи, описывать проекты, программировать на разных языках. Сейчас мы тестируем продукт и смотрим на возможности использования в архитектуре.

Еще один релиз, на который стоит обратить внимание архитекторам, – Point-E от лаборатории OpenAI, который научили по текстовому описанию создавать трехмерные модели. Пока это сырая штука, но общий вектор уже понятен.

Помимо традиционного разделения на технофобов и технооптимистов, появились два ответвления: те, кто считают алгоритмы соавторами, и те, кто отводит им позицию инструмента. В SA lab мы сделали два проекта с использованием Midjourney и познакомили студентов с ним на воркшопах. Летом мы запустили подкаст «Дом, который построил код», в котором соведущим стал искусственный интеллект по имени Седрик, с ним мы обсуждаем архитектуру в цифровую эпоху.

Из личных достижений для нас в этом году были важны получение престижной премии Europe 40/40 в апреле и выставка в Европейском центре архитектуры в декабре, среди неожиданных приятных открытий – выставка МЕЛЬНИКОВ/MELNIKOFF.

Юлий Борисов,
UNK

1. Выставка в музее имени Щусева построенного за последние 20 лет. Осмысленное систематизировано 2. Начало строительства Бадаевского. Сложно вспомнить что-то еще выдающееся. Ну, и еще уход иностранных архитекторов, конечно.

Петр Советников и Вера Степанская,
АБ Katarsis

Для нас, как и для многих, уходящий год стал шоком. Очень хочется дать ему точное определение, но не хочется делать это за счет редакции Архи.ру.

За этот год мы забыли о мировой повестке, настолько, что пришлось открыть ArchDaily и вспоминать, что вообще происходило. В итоге остановились на том, что последнее, что сильно впечатляло – площадь возле Технологического института в Канагаве Дзюнья Исигами – такая вещь на пределе. Но, как выяснилось, это было аж в 2020…

Вообще нам нравится следить за локальными, крафтовыми небольшими бюро в разных странах – от Китая до Чили. Мы, к примеру, наблюдаем как Vector Architects, уже второй год, отливают из бетона бани, где-то в лесу под Пекином. И таких историй много, они тоже формируют глобальную повестку.

Вообще много, на первый взгляд, разного происходит одновременно. В целом – продолжается явный тренд на экологию и вторичное использование ресурсов, временность. В каждом втором конкурсе это центральная тема. За этим процессом мы тоже с интересом следим. В тоже время появляются здания подчёркнуто монументальные, «постоянные», но сделанные при помощи низких технологий, порой почти первобытными средствами. И это тоже про экологию, про отказ от индустрии. В Европе, по прежнему, строится много социального жилья, где локальные материалы и технологии часто составляют основу архитектуры. Как отличный пример такого подхода вспомнился комплекс под Женевой Atelier Archiplein.

Ну и конечно глобальная супертехнологичная архитектура OMA, MVRDV, Herzog & de Meuron никуда не делась – она, в свою очередь, развивает индустрию, которая тоже как будто стремится стать более энергоэффективной. Так что все в мире связано и составляет общую картину – так это нам видится.

Из важных российских событий – очень рады, что школе МАРШ удалось самосохраниться. Это обнадеживает.

31 Декабря 2022

Беседовали:
Юлия Тарабарина, Алёна Кузнецова

Беседовали:
Юлия Тарабарина, Алёна Кузнецова

Похожие статьи