English version

Театр-город

Вторая очередь Академии танца Бориса Эйфмана выстроена вокруг здания театра, а «крутится» ее пространство вокруг архитектурной сценографии городка-атриума. Получается матрешка: театр в городе, город в театре, и все это школа. Очень эффективный вариант использования пространства.

mainImg
Мастерская:
Студия 44 http://www.studio44.ru
Проект:
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь
Россия, Санкт-Петербург, Введенская ул., 3, лит. А

Авторский коллектив:
Архитекторы: Н. И. Явейн, А. П. Яр-Скрябин, Е. В. Косачева, В. Л. Кулаченков, А.В. Соловьев.
При участии Е. В. Федотовой, Д.А. Андреевой.
Конструкторы: Д. П. Кресов, Е. В. Силантьева, И. Б. Шустова, А. С. Кривоносов, С. А.Шведов, С. С. Богданов, А. В. Левшина, А. Ю. Короваев, М. И. Кердоль, А. В. Агашков

2014 — 2018 / 2016 — 2019

Заказчик: Комитет по строительству Администрации Санкт-Петербурга
Смежники: Театральная технология – «Театр проект», Инженерия – «ПСБ Жилстрой»
Из российских бюро пока только «Студии 44» удается побеждать на конкурсах международного архитектурного фестиваля WAF; в 2015 году архитекторы получили эту престижную награду за Академию танца Бориса Эйфмана на улице Лизы Чайкиной в Петербурге. Сейчас «Студия 44» достраивает вторую очередь того же кампуса академии Танца.

Кампус расположен на Петроградской стороне, в квартале у перекрестка улицы Лизы Чайкиной и Большой Пушкарской, где не так уж много места для нового строительства. По его северо-западной границе, вдоль Большого проспекта Петроградской стороны, вытянулась вереница доходных домов плюс один «сталинский» дом, по Большой Пушкарской, 14. Сохранен особняк Юлии Добберт, пример деревянного модерна, рядом – ее же доходный дом, кирпичная псевдоготика. Первая очередь Академии танца, выстроенная в 2011-2013, поместилась почти полностью во дворе, лишь на улицу Лизы Чайкиной выглядывает реконструированный фрагмент – неоампирная экседра, воспоминание о синематографе начала XX века. Ее фон – стена с кирпичными QR-кодами, в которых зашифрованы высказывания о балете, торец протяженного, уходящего в глубину квартала, учебного здания, чей атриум – высокое эффектное ущелье, зовущее вперед и вверх, собрал много профессиональных наград. Правее, в самой середине двора, учебный корпус расширяется, к нему примыкает общежитие учеников.
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Фойе
Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    1 / 3
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь
    Фотография © Александр Медведков
  • zooming
    2 / 3
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь
    Фотография © Александр Медведков
  • zooming
    3 / 3
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Проект
    © Студия 44

Академия открылась в 2013, а уже в следующем году город передал ей еще одно здание на территории того же квартала – общеобразовательную школу № 91 на углу Введенской и Большой Пушкарской улицы. Старую школу «расселили» на Сытнинскую площадь, а «Студия-44» занялась проектом второй очереди комплекса, в рамках которого Академия должна получить обновленное здание для занятий общеобразовательной программы с современными классами и, вместо актового зала, большую сцену, пригодную для полноценных постановок, со зрительным залом на 400 человек – фактически, полноценный театр, что, признаем, логично для такого профессионального учебного заведения, как Академия Эйфмана.
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Проект. План
© Студия 44

В процессе проектирования объем театра, следуя пожеланиям основателя и бессменного руководителя, рос, подобно известной собачке – в конечном счете сцена получила совершенно «полноценные» размеры со всеми вытекающими техническими возможностями. Ее параллелепипед, вынесенный консолью над проходом во двор, почти сомкнулся с корпусом общежития, который, впрочем, также выступает навстречу консолью – два здания тянутся друг к другу, оставляя между торцами ущелье шириной около трех метров. Решение неудивительное для исторического города, где вечно мало места, и предсказуемое: напомним, что и при проектировании первой очереди места катастрофически не хватало и архитекторам пришлось применить немало смекалки, чтобы бесконфликтно уместить все требуемые функции и площади. На кровле сцены расположился репетиционный зал – безопорное мансардное пространство, перекрытое гнутыми деревоклееными балками, которые формируют округлый покатый силуэт.
  • zooming
    1 / 4
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Репетиционный зал
    Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    2 / 4
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Репетиционный зал
    Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    3 / 4
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Репетиционный зал
    Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    4 / 4
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Репетиционный зал
    Фотография © Маргарита Явейн

Поверхность кровли покрыта ромбами титан-цинка RHEINZINK, образующими поблескивающую «шкуру», плавно «стекающую» вниз, на торец сцены. В определенном ракурсе со стороны Большой Пушкарской этот прием оформления возникшего здесь, в центре квартала, «городского ущелья», выглядит романтично и даже подхватывает ноты модерна, заданные соседними домами Юлии Добберт – южный бок сцены кажется спиной сказочного рериховского змея.
  • zooming
    1 / 5
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь
    Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    2 / 5
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь
    Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    3 / 5
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь
    Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    4 / 5
    Слева – фасад общежития учеников, справа – внешний торец сцены 2 очереди. Академия танца под руководством Бориса Эйфмана
    Фотография: Ю.Тарабарина, Архи.ру
  • zooming
    5 / 5
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь
    Фотография © Маргарита Явейн

Объем зрительного зала – чистый цилиндр-башня плотных пропорций, примыкает к сцене с северо-востока и надо сказать, всё здесь «вертится» именно вокруг него. Круглящийся бок обращен к жилым домам и внутренней пешеходной улочке; он облицован «фирменным» светло-бежевым кирпичом, подобранным в свое время под воссозданный фасад бывшего синематографа. Цилиндр лаконичен, как, скажем, башня Антониева монастыря в Новгороде и также становится притягательным стереометрическим акцентом, скульптурным сюрпризом для завернувшего случайно за угол. Угол же в этом месте продлили, добавив школе полезной площади; достроенная часть облицована кирпичом, наглядно отличаясь от серых штукатурных фасадов здания 1930-х.

Вторая половина цилиндрического объема выходит в атриум. Собственно, атриум – главный сюжет проекта и нового здания Академии. Накрытый скатной стеклянной кровлей на непривычно тонком деревянном каркасе, небольшой по площади и высокий, как питерский двор, он и объединяет, и разделяет разные части школы, служит одновременно крытым школьным двором и эффектным театральным – или скажем даже театрализованным – фойе. А дело вот в чем.

Атриум занял внутренний угол Г-образного здания школы – точнее, часть пространства двора к югу от цилиндра зрительного зала. Узкое вертикальное пространство ограничено круглым объемом зрительного зала, двумя стенами школы и лестничной клеткой, позволяющей, в частности, ученикам-актерам попасть из школы прямо на сцену. Но этого мало, это было бы скучно и тесно, и архитекторы идут по парадоксальному пути – затесняют пространство еще чуть больше, насыщая акцентами и смыслами, делая плотность материи в ее разных выражениях критической – и как следствие, насыщенной, нескучной.

Цилиндру зрительного зала в восточном углу вторит много более стройная башня школьной рекреации. Ее формируют круглые бетонные опоры, чередующиеся с узкими трапециевидными простенками из цельного белого мрамора. Проемы первого этажа застеклены полностью, выше – лишь на высоту 1,2 м. Стекло для безопасности, но оно позволяет ученикам с любого этажа свободно смотреть в атриум. Сама же башня сразу же ассоциируется с подчас столь же ажурными лестницами во дворах готических дворцов, возьмем к примеру палаццо Контарини дель Боволо. В пазухе между зрительным залом и стеной школы – облицованный кирпичом выступ c круглым окном, фирменной подписью «Студии 44»: «…во всех наших проектах есть такое окно», – поясняет Антон Яр-Скрябин.
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Фойе
Фотография © Маргарита Явейн

Напротив – вереница лестниц с часами, почти как в Хогвартсе; они тоже, как и круглая башня, будут застеклены и открыты в сторону атриума. Две стены школы, образующие фон, облицованы белым мрамором с акцентированным рисунком «руста» стыков, довольно сложным, в духе неогрек или петербургских 1930-х – более дорогой и скрупулезно прорисованный вариант исторических фасадов той же школы.
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Фойе
Фотография © Маргарита Явейн

Бок сцены покрыт острыми зигзагообразными складками насыщенно-бежевого, золотистого, но пористого и с прожилками, травертина. Эта разновидность камня так и называется – Gold.
Травертин Gold вблизи. Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь
Фотография: Ю.Тарабарина, Архи.ру

Результат похож, конечно же, на занавес, то ли шелковый, то ли бархатный; на большой плиссированный занавес, отгораживающий здание театра. Разумеется, его фрагменты «входят» в пространство лестницы, воплощая принцип взаимопроникновения объемов и фактур и давая возможность ощутить целостность цилиндрического объема зрительного зала. Получается, две стены атриума похожи на стены городских домов; лестница и башня-балкон более открыты и становятся точками раскрытия-созерцания; а стена-занавес отчетливо показывает, что мы уже в театре, вот только вопрос – в фойе перед шатром-шапито, или на сцене, и сейчас занавес откроется, а нам надо будет выступать, играть какого-нибудь «Ромео и Джульетту», благо балкон уже здесь.

С другой стороны, регулярность каменных складок не в меньшей степени напоминает шестеренку – тогда зал становится цилиндром-валом, осевой частью театрального механизма, вокруг которого все здесь вертится. И опять же: вообразим, что вращение гигантской machina началось, и вот весь наш атриум выехал на сцену, а вот – за ним туда же попали школьные кабинеты. Сравнение, конечно, образное, но современная архитектура любит изображать собой застывший механизм и этим, как правило, что-то говорит. К примеру – метафорически – что всё здесь вертится вокруг театральной жизни, и школа, и репетиции, и декорации, в том числе застывшие, архитектурные.
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Фойе
Фотография © Маргарита Явейн

У каждого ракурса свой сюжет и функция – это вариант статичной сценографии, несменяемой, но открытой для разнообразного наполнения и уплотненной по-театральному. В обычной ситуации это было бы избыточно, но здесь, рядом со сценой, уместно – атриум становится моделью городской площади (что особенно, как гвоздиком, закреплено часами на лестнице) – традиционного места уличных представлений и действ. Площади, которая могла бы подойти для почти любой, прежде всего классической итальянской постановки: здесь и окно, и стены с окнами, и вереница балконов, нанизанная на вертикальную ось башни-рекреации. Атриум стал своего рода проекцией базовых элементов театра и в этом смысле идеальным фойе. Которое, впрочем, благодаря множеству запрограммированных здесь эмоций, хорошо подходит и для школьного двора, предлагая детям впечатления. Близость его, сращенность со школой, возможно, позволит ученикам проникнуться жизнью на подмостках, ощущать себя ее частью постоянно. Тему поддерживают круглые лампы, похожие на стайку мыльных пузырей, и «туча» светлячков, взмывающих с нижних этажей к самому потолку.
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Фойе
Фотография © Маргарита Явейн

Эффектный замысел, согласно которому здесь среди «обычного» города посетители внезапно бы обнаруживали себя в театрализованном городе-декорации, был неожиданно нарушен вмешательством заказчика. Первоначально вход в сросшиеся между собой здания школы-театра планировался со двора: зрители, проходя с створ между школьным корпусом и деревянным особняком, попадали бы в небольшой двор, оттуда – сразу вниз, в подземный гардероб, затем выходили бы вверх по широкой лестнице в центре города-атриума, вырастающего прямо над ними; затем, по столь же широкой лестнице в партер. Но Борис Эйфман счел категорически необходимым, чтобы у театра был портик, идентифицирующий его как «храм искусств». Архитекторы сопротивлялись как могли, нарисовали около десяти вариантов, поскольку идея художественного руководителя Академии разместить портик асимметрично на фасаде школьного здания со стороны Введенской улицы – представляется им вредной и не обоснованной ни градостроительно, ни исходя из выстроенной логики внутреннего пространства. Дело закончилось тем, что портик вместо «строптивых» авторов здания нарисовал «все понимающий» подрядчик. Главному архитектору города пришлось это принять. Вот вам и сюжет «о роли заказчика в истории архитектуры». И Никита Явейн, и Антон Яр-Скрябин по прежнему испытывают шок от произошедшего. А зря. В здании много других решений, а портик – представим себе – могли приделать и десять лет спустя, чего только в истории не случается.

Между тем запланированный путь стал иным. Теперь зрителям спектаклей надо будет пройти сквозь небольшой вестибюль-«прихожую» школьного здания, которое на время спектаклей и прихода внешних гостей будет изолировано по соображениям нормативов безопасности. Что не слишком удобно для школы и искажает заложенную здесь первоначально, «сыгранную как по нотам», последовательность погружения в пространство театра; путь становится чересчур прихотливым: узкая «прихожая», атриум, лестница в гардероб (да еще и развернутая «спиной» ко входу, – поясняют архитекторы), опять атриум, партер. С одной стороны, вроде бы ничего страшного, с другой – первый, ну, или нулевой акт – знакомства с театром, в значительной степени растворится в суете передвижений. Для того, чтобы увидеть в атриуме сцену «итальянского» города с башней зрителям придется сделать дополнительное усилие, покрутить головой или отойти дальше к южной стене, чей вход теперь стал запасным. Впрочем что поделать, зрителям полезно крутить головой.
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Зона гардероба
Фотография © Маргарита Явейн

Школа, расположенная в наследном здании 1930-х, устроена традиционно: первые два этажа для младших классов, третий и четвертый для старших. Классы хорошо оснащены и окрашены в светлые и мягкие тона, причем одна из стен в каждом помещении – иная по тону, что позволяет легко идентифицировать класс или кабинет. Коридоры, обращенные стеклянными ограждениями в атриум, оснащены противопожарными шторами, как и лестницы. Вопросам безопасности, в том числе противопожарной, здесь уделено много внимания: зрительный зал облицован камнем и негорючими панелями, что соответствует классу пожарной безопасности КМ0.
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Разрез
© Студия 44

Из других технических деталей – напомним, что сцена и зал росли в процессе проектирования и сцена доросла до предельных для данного участка габаритов, но в результате получила профессиональный размер и все необходимые возможности для постановки не только учебных, но и «полноценных» спектаклей. Под полом партера расположена камера статического давления, система вентиляции тише и меньше обычной, что позволило разместить под сценой полуэтаж с гримерными, разгрузочным цехом декораций и складом костюмов. Увеличив высоту сцены и изменив геометрию крыши, получили пространство для колосников. В зрительном зале, помимо партера, два зрительских яруса и один технический.
  • zooming
    1 / 4
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Зал
    Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    2 / 4
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Зал
    Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    3 / 4
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Зал
    Фотография © Маргарита Явейн
  • zooming
    4 / 4
    Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь. Проект
    Фотография © Маргарита Явейн

Школа и театр завершили ансамбль Академии танца, теперь ее здания заняли квартал почти полностью, обеспечив цикл обучения всем необходимым и даже «выросшим на глазах» настоящим театром, ядром и целью занятий, необходимой для балета дисциплины и ежедневного самосовершенствования учеников. Здания не просто сомкнулись визуально, они еще и соединены подземным теплым переходом – так что из школы можно прийти в Академию на какой-нибудь большой открытый урок. Кроме того, разные способы работы с наследием: реставрация деревянного особняка, возрожденный фрагмент кинотеатра, обновление школьного здания – в рамках этого творческого квартала переплетены с уплотненной, инвариантной, где-то подчеркнуто лаконичной, где-то – ярко театрализованной современной архитектурой. Все вместе – тонкая и кропотливая работа с функцией, упакованной архитекторами, практически как улитка в раковине, то есть с постоянным обнаружением скрытых пространственных резервов, в тесных рамках исторического контекста. Результат же – «город в городе», комфортное убежище поклонников профессионального танца.
Мастерская:
Студия 44 http://www.studio44.ru
Проект:
Академия танца под руководством Бориса Эйфмана, 2 очередь
Россия, Санкт-Петербург, Введенская ул., 3, лит. А

Авторский коллектив:
Архитекторы: Н. И. Явейн, А. П. Яр-Скрябин, Е. В. Косачева, В. Л. Кулаченков, А.В. Соловьев.
При участии Е. В. Федотовой, Д.А. Андреевой.
Конструкторы: Д. П. Кресов, Е. В. Силантьева, И. Б. Шустова, А. С. Кривоносов, С. А.Шведов, С. С. Богданов, А. В. Левшина, А. Ю. Короваев, М. И. Кердоль, А. В. Агашков

2014 — 2018 / 2016 — 2019

Заказчик: Комитет по строительству Администрации Санкт-Петербурга
Смежники: Театральная технология – «Театр проект», Инженерия – «ПСБ Жилстрой»

05 Июня 2019

Студия 44: другие проекты
Сити у СКА
Петербургский градсовет рассмотрел проект делового центра рядом со СКА Ареной. «Студия 44» обратилась к одному из узнаваемых приемов: восемь башен скомпонованы в «регулярную» композицию, перемежаясь с квадратами скверов и площадей. Мнения экспертов довольно ожидаемо разделились.
Яуза towers
В столице не так много зданий и проектов Никиты Явейна и «Студии 44». Представляем вашему вниманию концепцию большого многофункционального комплекса на Яузе, между двумя парками, с набережной, перекрестьем пешеходных улиц, развитым общественным пространством и оригинальным пластическим решением. Оно совмещает сложную, асимметричную, как пятнашки, сетку фасадов и смелые заострения верхних частей, полностью скрывающее техэтажи и вылепливающее силуэт.
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Крестовый подход
Градостроительный совет Петербурга рассмотрел проект дома на Шпалерной, 51, подготовленный «Студией 44». Жилой комплекс располагается внутри квартала, идет на уступки соседям, но не оставляет сомнений в своем статусе. Эксперты отметили крестообразную композицию и суровую стилистику, тяготеющую к 1960-х годам.
Трехчастная задача: Мытный двор
Петербургский Мытный двор – торговые ряды сложной судьбы – по проекту «Студии 44» планируют превратить в премиальный жилой комплекс. В проекте три части: реставрация исторических корпусов, восстановление утраченной части исторического контура и новые дома. Все они срифмованы между собой и с городом, найдены оси и «лучи света», продуманы уютные уголки и видовые точки. Мы специально проинтервьюировали авторов проекта реставрации исторических корпусов – и рассказываем обо всех, разных, задачах из числа решенных здесь.
Расслоение идентичности: итоги Зодчества 2023
Мир полон парадоксов, и вот Зодчество, которое в культурной программе 2023 года предлагало прописать миру ижицу, впервые за историю своего существования даёт главный приз иностранному архитектору. Публикуем полный список победителей и удивляемся некоторым вещам: к примеру, проектов в 2 раза больше, чем построек, но премия Татлин пропала с радаров, а из списка награжденных исчезли авторские коллективы.
На горах
Распределенный IT-кампус Нижнего Новгорода в проекте «Студии 44» построен на уравновешенных контрастах. Он то летит, то колышется, то возвышается скалой. Для каждой задачи найдена своя форма и логика, для гостиниц – квадратный модуль, для учебных корпусов – «летящий». Модернистские прообразы, в частности аббатство Ля Туретт, соседствуют с сюжетными отсылками к античному форуму и стое, башне средневекового университета – так же как и с контекстуальными перекличками, встраивающими здания будущего кампуса в ландшафт городских холмов с их доминантами, высоких склонов, речной панорамы, кварталов городского центра и ННГУ.
Опровержение и сравнение: конкурс красноярского театра
Начали писать опровержение – ошиблись, при рассказе о проекте Wowhaus, который занял 1 место, с оценкой объема сохраняемых конструкций, из-за недостатка презентационных материалов – а к опровержению добавилось сравнение с другими призерами, и другие проекты большинства финалистов. Так что получился обзор всего конкурса. Тут, помимо разбора сохраняемых разными авторами частей, можно рассмотреть проекты бюро ASADOV, ПИ «Арена» и «Четвертого измерения». Два последних старое здание не сохраняют.
Модернизм в авангарде
Конкурсное предложение «Студии 44» для красноярского театра оперы и балета – во всех смыслах яркое, а во многом даже провокационное, ну почти как современный спектакль. По смыслу культурно-контекстуально, по ощущениям эпатажно. Сначала поражаешься повсеместно-красному цвету, потом разбираешься в живописном скоплении объемов, между которыми распределено множество функций. И только затем понимаешь, что в этом конгломерате спрятано старое модернистское здание, которое архитекторы сохраняют в значительной части.
Каменная рубашка
Градсовет Петербурга рассмотрел корректировку фасадов дома «Студии 44» на углу Карповки и Каменноостровского проспекта. Проекту исполнилось 10 лет, строительство в самом разгаре, а эксперты обсуждали изменение окон, кровли, материала облицовки и некоторые другие детали – например, перпендикулярность курдонеров.
Палисады в Мытном дворе
На прошлой неделе градсовет Петербурга рассмотрел проект застройки территории Мытного двора, подготовленный «Студией 44». Исторические здания отреставрируют, утраченные восстановят, а на месте складов появятся новые четырехэтажные дома. Проект приняли тепло, вопросы у экспертов вызвало только примыкание к Овсянниковскому саду и высота, показавшаяся слишком скромной.
Градсовет Петербурга 25.01.2023
Для Пироговской набережной «Студия 44» предложила белоснежный дом с тремя ризалитами и каскадом террас. Эксперты разбирались, что в проекте перевешивает: вид на воду или критическая близость к шестиполосной магистрали.
Жизнь железа
Здание выксунского музея металлургии в проекте Никиты Явейна и Сергея Падалко – как гравицапа: оно рассчитано на естественное старение железа, то есть будет постепенно ржаветь, – но использует передовой тип конструкции, основанный на способности металла к растяжению. Планируется строить из труб и прокатной стали ОМК, так же как и из кирпича вторичного использования.
Место памяти
Первое место в конкурсе на концепцию развития парка Победы в Мурманске занял консорциум Мастерской Лызлова и бюро Свобода. Рассказываем об итогах конкурса и публикуем проекты пяти финалистов.
Градсовет Петербурга 26.04.2022
Градсовет обсудил два масштабных проекта северной столицы: застройку второй половины намыва Васильевского острова жилыми кварталами и перенос основной части Санкт-Петербургского государственного университета в город Пушкин.
Святилище книг
После реконструкции и реставрации по проекту «Студии 44» здание Публичной библиотеки имени Маяковского приобрело современную техническую начинку и в то же время стало ближе к своему подлинному облику – тех времен, когда оно было частью подворья Троице-Сергиевой лавры.
Буян и суд
Новость об отмене парка Тучков буян уже неделю занимает умы петербуржцев. В отсутствие каких-либо серьезных подробностей, мы поговорили о ситуации с архитекторами парка и судебного квартала: Никитой Явейном и Евгением Герасимовым.
Год 2021: что говорят архитекторы
Вот и наш новый опрос по итогам 2021 года. Ответили 35 архитекторов, включая главных архитекторов Москвы и области. Обсуждают, в основном, ГЭС-2: все в восторге, хотя критические замечания тоже есть. И еще почему-то много обсуждают минимализм, нужен и полезен, или наоборот, вреден и скоро закончится. Всем хорошего 2022 года!
Стереометрическое построение
Конкурсный проект здания уфимского музея современного искусства от «Студии 44» Никиты Явейна был решен в характерном для бюро духе мега-высказывания: гигантские консольные выносы, соединенные шарниром атриума, декларируют победу инженерного замысла над тяготением, а простота исходной геометрии, где все линии пересекаются под углами, кратными 30°, в трех измерениях складывается в сложную ажурную конструкцию.
Истинное Зодчество: лауреаты 2021
Хрустальный Дедал достался Николаю Шумакову, президенту САР и СМА и главному архитектору Метрогипространса, за станции БКЛ Авиамоторная, Лефортово, Электрозаводская. Премию Татлин решили не присуждать.
Анализ и синтез
Проект ЖК «Красин», предназначенный для исторического центра Петербурга и расположенный в очень ответственном месте: рядом с Горным институтом Воронихина, но на границе с промышленным городом, – стал результатом тщательного анализа специфики исторической застройки Васильевского острова и последующего синтеза с уклонением от прямой стилизации, но формированием узнаваемого силуэта, созвучного «старому городу».
Из агоры в хаб
Публикуем фрагмент из книги «Музей: архитектурная история», посвященный современным формам институции: музей как агломерация, хаб, фабрика или проун.
Слабые токи: итоги «Золотого сечения»
Вчера в ЦДА наградили лауреатов старейшего столичного архитектурного конкурса, хорошо известного среди профессионалов. Гран-при получили: самая скромная постройка Москвы и самый звучный проект Подмосковья. Рассказываем о победителях и публикуем полный список наград.
Градсовет Петербурга 25.11.2020
Градсовет обсудил жилой квартал по проекту «Студии-44», интегрированный в историческую среду Бумагопрядильной фабрики, а также предложение по символическому восстановлению фабричных труб. Единодушную и высокую оценку работы сопровождали многочисленные сомнения относительно качества будущей жилой среды.
Похожие статьи
Настоящая «Большая глина №4»
В китайском Исине открылся Музей глины UCCA по проекту Кэнго Кумы. Покрытый глиняной черепицей гороподобный объем отсылает к форме традиционных печей для обжига керамики.
Жизнь в каньоне
Щелевые каньоны гор в штате Колорадо интерпретированы в проекте многоквартирного дома One River North пекинского бюро MAD в центре Денвера.
Архитектурный гуманизм
Психиатрическая лечебница Compos Mentis по проекту бюро SPACEMAGUS в индийском городе Ранчи представляет собой альтернативу государственным больницам, редко учитывающим в своей архитектуре нужды пациентов.
Архитектура комфорта
Учебный центр Гронингенского университета по проекту KAAN Architecten задуман как серия пространств для занятий, отдыха и общения студентов с вниманием к их физическому здоровью и психологическому комфорту.
Пустыня в алмазах
Гостиница по проекту шанхайского бюро SHUISHI в пустыне Тэнгэр на севере Китая развивает тему бриллиантов и звезд.
В золотой обертке
Новое здание библиотеки района Фар-Рокавей в Нью-Йорке стараниями архитекторов Snøhetta и художника Хосе Парла получило золотые стеклянные фасады, будто расчерченные перьевой ручкой.
Город в миниатюре
Новая детская больница по проекту Herzog & de Meuron в Цюрихе реализована как функциональная и одновременно гуманная и разнообразная среда, поддерживающая пациентов и врачей.
Кирпич в динамике
Ажурный фасад из кирпича защищает офисное здание в Хошимине по проекту местного бюро Tropical Space от солнца; часть его панелей можно раскрывать как ставни.
Ветряные арки и солнечные дымоходы
Zaha Hadid Architects представили проект Международного научно-исследовательского центра имени Алишера Навои для района Новый Ташкент, который увеличит площадь столицы Узбекистана на 25 тыс. га.
Трепещущий пик
Для арт-центра Sun River в китайском Ваньнине бюро Wutopia Lab «насыпало» три горы и «разлило» море. В качестве литературной основы концепции выбрали «Волшебную гору» Томаса Манна.
Под сенью деревянных перекрытий
Новый вокзал для городов Эде и Вагенинген в центре Нидерландов вдохновлен окрестными лесами; здесь нашлось место даже для сверчков и летучих мышей. Авторы проекта – Mecanoo и Royal HaskoningDHV.
От гайки до цеха
Датское бюро Cobe представило проект превращения Таллинского машиностроительного завода в район смешанной застройки; в трех центральных цехах расположится центр инноваций.
Недра земли, потоки воды
В районе Малой Охты по проекту Степана Липгарта построен дом Akzent. Он имеет классическую трехчастную структуру и при этом, что называется, нарисован от руки: фасады отличаются друг от друга как пластикой, так и разнообразными деталями, не все из которых открываются с первого взгляда. Рассказываем о контексте и вместе с архитектором разбираемся в том, как создавалась форма.
В городском лесу
В Лиссабоне открылся после реконструкции Центр современного искусства Гульбенкяна. За проект отвечал Кэнго Кума: это первая работа японского мэтра в Португалии.
Перемена функций
В бывшей меннонитской церкви 1950-х в Роттердаме открылся центр для занятий и выступлений юных музыкантов. Реконструкцией занималось бюро Powerhouse Company.
В черепичном ажуре
Частный дом в городе Фули недалеко от Ханоя по проекту H&P Architects защищен от солнца проницаемой «шторой» из традиционной черепицы.
А где воланчик?
Бюро MVRDV выиграло конкурс на проект спортивного парка в Шэньчжэне. Главная арена здесь получит крышу в форме гигантской ракетки для бадминтона.
Планы «мельницей»
В Сан-Паулу завершено строительство жилого комплекса из двух башен по проекту UNStudio. Каждая квартира выходит здесь сразу на три стороны.
Пихтовая динамика
Холдинг «Аэропорты Регионов» планирует построить в Карачаево-Черкессии аэропорт, который должен сделать курорты Архыза и Домбая доступнее. Победивший в закрытом конкурсе проект бюро Сергея Никешкина KPLN соединяет природную образность, стартующую от формы семечки хвойного дерева, открытые пространства для ожидания, красивые крупные деревья и зеленую кровлю, приподнятую на колоннах-иголках. И природно, и WOW.
Под одеялом ландшафта
Военную базу времен Второй мировой архитекторы MVRDV и ландшафтная студия Buro Harro превратили в жилой комплекс, вернув при этом в природное окружение.
Крыша-листок
Архитекторы BIG представили проект трансформации здания супермаркета на севере Дании в Музей бумажного искусства.
Идеализация цилиндра
Студенческое общежитие Hoso в городе Порту по проекту местного бюро OODA удалось построить всего за 14 месяцев, причем на монтаж каждого из этажей уходило по неделе.
Инфраструктурный луг
По замыслу архитекторов C.F. Møller, ливневые воды в датском городе Раннерс собирают и очищают на заболоченной территории у реки, одновременно играющей роль заповедника и рекреационной зоны.
Холм как монумент
Памятником экономических и политических перемен, начавшихся в КНР в конце 1970-х, стали музей и парк в Шэньчжэне по проекту бюро Urbanus.
Искусство под холмами
Арт-лаборатории Хампи по проекту Sameep Padora & Associates – комплекс мастерских и жилья для художников в индийском штате Карнатака.
Кора из кирпича
Для проекта клубного дома, расположенного среди сосен престижного подмосковного района, бюро «А.Лен» поработало с фасадами. Сочетание разных видов кирпича и кладки соотносится с объемно-пластическими решениями дома, а также усложняется включением окрашенных под дерево фрагментов и металлической «лессировки».
Luzhniki Collection: новый образ Хамовников
Изучаем фасадные и объемные решения одного из крупных и громких проектов, реализуемых на берегу Москвы-реки между спортивными аренами Лужников и сталинской классикой Хамовников – Luzhniki Collection. Слово «коллекция» в его названии присутствует вполне справедливо: тут и коллекция авторов, и коллекция тем, в том числе вычитанная в морфологии окружающих районов.
Кирпичная энергетика
В Вантаа под Хельсинки бюро Kivinen Rusanen Architects построило новый корпус электроподстанции: его фактурные кирпичные фасады ведут диалог с соседним историческим зданием.
Молодежный апдейт
Торговому центру начала 2000-х в Гуанчжоу возвращена актуальность в ходе реконструкции по проекту местного бюро Atelier cnS.
Технологии и материалы
Свет и материя
​В новой коллекция светильников Центрсвет натуральные материалы – алебастр, латунь и кожа – создают вдохновляющие сюжеты для дизайнеров. Минимализм формы подчеркивается благородством материала и скрывает за собой самую современную технологию.
Teplowin: новое имя, проверенный опыт в фасадном строительстве
Один из крупнейших производителей светопрозрачных конструкций на российском строительном рынке – «ТД Окна» – объявил о ребрендинге: теперь это бренд Teplowin, комплексный строительный подрядчик по фасадам, осуществляющий весь спектр услуг по производству и установке фасадных систем, включая алюминиевые и ПВХ конструкции, а также навесные вентилируемые фасады.
Архитектурная подсветка фасадов ЖК и освещение придомовой...
Уютно должно быть не только внутри жилого комплекса, но и рядом с ним. В этой статье мы рассмотрим популярные осветительные решения, которые придают ЖК респектабельности и обеспечивают безопасную среду вокруг дома.
Облицовочный кирпич: какой выбрать?
Классический керамический, клинкерный или кирпич ручной формовки? Каждый из видов облицовочного кирпича обладает уникальным набором технических и эстетических характеристик. На примере продукции ГК «Керма» разбираемся в тонкостях и возможностях материала для современных проектов.
Sydney Prime: «Ласточкин хвост» из кирпича
Жилой комплекс Sydney Prime является новой достопримечательностью речного фронта Большого Сити и подчеркивает свою роль эффектным решением фасадов. Авторский подход к использованию уникальной палитры кирпича в навесных фасадных системах раскрывает его богатый потенциал для современной архитектуры.
Возрождение лесной обители. Как восстанавливали старинный...
Во Владимирской области возрожден из руин памятник церковного зодчества начала XIX века – Смоленская церковь на Веретьевском погосте. Реставрационные работы на каменном храме проводились с использованием материалов компании Baumit.
Урбанистика здоровья: спорт в проектах благоустройства
Уличные спортивные зоны являются неотъемлемой частью современной урбанистической среды и призваны, как и благоустройство в целом, стимулировать жителей больше времени проводить на улице и вести здоровый образ жизни. Компания «Новалур» предлагает комплексные решения в области уличного спорта и также является производителем линейки уличных тренажеров с регулируемой нагрузкой, подходящих максимально широкому кругу пользователей.
​Архитектура света: решения для медиафасадов в...
Медиафасады – это инновационное направление, объединяющее традиционные архитектурные формы с цифровыми технологиями. Они позволяют создавать интерактивные здания, реагирующие на окружающую среду, движение пешеходов или даже социальные медиа. Российская компания RGC представляет технологию, интегрирующую медиа непосредственно в стеклопакеты.
Как уменьшить запотолочное пространство для коммуникаций?
Повысить уровень потолка за счет сокращения запотолочного пространства – вполне законное желание девелопера, архитектора и дизайнера. Но этому активно сопротивляются инженеры. Сегодня мы расскажем о красивом и нестандартном решении этой проблемы.
Холст из стекла
Открытие нового корпуса Третьяковской галереи на Кадашевской набережной в мае 2024 года ознаменовало не только расширение знаменитого музея, но и знаковое событие в области использования архитектурного стекла с применением технологии печати. О том, как инновационное остекление расширило границы музейной архитектуры – в нашем материале.
От эскиза до «Дракона»: творческая кухня «Новых Горизонтов»
Компания «Новые Горизонты», отметившая в 2024 году свое 25-летие, прошла путь от дистрибьютора известного финского производителя Lappset до разработчика собственных линеек детского игрового оборудования. За четверть века они эволюционировали от импортера до инновационного проектировщика и производителя, способного воплощать самые смелые идеи в реальность.
​Палитра вашего путешествия
Конкурс авторских палитр для интерьера «Время, место и цвет» в самом разгаре. Его проводит дизайнер, декоратор и преподаватель Виктория Малышева в партнерстве с брендом красок Dulux. Виктория рассказала об идее конкурса и собственных палитрах.
От плоскости к объему: революция в остеклении с помощью...
Моллирование стекла – технология, расширяющая границы архитектурного проектирования и позволяющая создавать сложные геометрические формы в остеклении зданий. Этот метод обработки стекла открывает новые возможности для реализации нестандартных архитектурных решений, сочетая эстетику и функциональность.
Девять правил работы с инженерами
Проектная компания «Траст инжиниринг», работающая с известными архитектурными бюро на знаковых объектах, составила топ-9 правил взаимодействия архитекторов и инженеров, чтобы снизить трудозатраты обеих команд.
Амфитеатры, уличное искусство и единение с природой
В сентябре 2023 года в Воронеже завершилось строительство крупнейшей в России школы вместимостью 2860 человек. Проект был возведен в знак дружбы между Россией и Республикой Беларусь и получил название «Содружество». Чем уникально новое учебное заведение, рассказали архитекторы проектного института «Гипрокоммундортранс» и специалист компании КНАУФ, поставлявшей на объект свои отделочные материалы.
Быстрее на 30%: СОД Sarex как инструмент эффективного...
Руководители бюро «МС Архитектс» рассказывают о том, как и почему перешли на российскую среду общих данных, которая позволила наладить совместную работу с девелоперами и строительными подрядчиками. Внедрение Sarex привело к сокращению сроков проектирования на 30%, эффективному решению спорных вопросов и избавлению от проблем человеческого фактора.
Византийская кладка Херсонеса
В историко-археологическом парке Херсонес Таврический воссоздается исторический квартал. В нем разместятся туристические объекты, ремесленные мастерские, музейные пространства. Здания будут иметь аутентичные фасады, воспроизводящие древнюю византийскую кладку Херсонеса. Их выполняет компания «ОртОст-Фасад».
Сейчас на главной
Механическое «облако»
Инженерно-технический корпус Cloud Engine по проекту шанхайского бюро XING DESIGN переосмысляет тип инфраструктурного объекта в парковом окружении.
Арочные традиции
В интерьерах Центра исполнительских искусств в шанхайском комплексе New Bund 31 главную роль играет мотив арок, напоминающий об античных аренах. Авторы проекта – Neri&Hu Design and Research Office.
Культурный метаморфоз
В рамках реконструкции дома культуры в селе Алтайского края, которая фактически обернулось новым строительством, новосибирское бюро «Формат Проект» решило сохранить функциональную схему предшественника, но критически переработало фасады, добавив современные материалы, большой витраж и, по настоянию заказчика, скатную кровлю.
Бюро эпохи Возрождения
В проектировании новой штаб-квартиры компании BIG в Копенгагене были задействованы все ее подразделения: архитекторы, конструкторы, городские планировщики, ландшафтные архитекторы и промышленные дизайнеры.
МГАХИ 2024: часть II
Еще пять бакалаврских работ, защищенных на «отлично» на факультете Архитектуры МГАХИ: жилой комплекс в Казани, а также несколько туристических кластеров разной специфики – от устричных ферм и терм до горнолыжного курорта и городского общественного центра.
Очередная революция
Здание нового сеульского Музея робототехники и искусственного интеллекта по проекту турецкого бюро Melike Altınışık Architects по сути и по образу стало его самым крупным экспонатом.
Слои и уровни полета
Проект этот давний – ТПО «Резерв» выиграли конкурс в конце 2011 года, здание сдано в эксплуатацию в 2018 – то есть даже почти «архивный»... Но он малоизвестен, что несправедливо, поскольку ни разу не устарел. А остается актуальным, почти образцовым архитектурным высказыванием в жанре штаб-квартиры. Особенно, надо сказать, офиса авиационной компании. На офис Аэрофлота в Шереметьево он и похож, и не похож. Скорее родственен: развивает тему в узнаваемом авторском направлении Владимира Плоткина. Подробно разбираемся со зданием ОАК в Жуковском, рассматриваем свежие фотографии Алексея Народицкого – съемка стала возможна только теперь, поскольку сейчас территорию привели в порядок.
Арт-лабаз
К своему 800-летию Юрьевец планирует обзавестись арт-резиденцией, которая займет здание лабаза – исторической деревянной постройки, сохранившейся недалеко от дома-музея Весниных. В проекте приспособления бюро APRELarchitetcs руководствуется идеями знаменитых братьев-архитекторов и на первый план выводит подлинные конструкции.
МГАХИ 2024: часть I
Представляем восемь бакалаврских дипломных работ факультета Архитектуры, которые были отмечены на защите и получили оценку «отлично». Все они посвящены образовательных комплексам и культурным центрам с разнообразной географией – от Сириуса до Павловского Посада.
Светопись
Разбираем архитектурное решение дома «Чайка» архитекторов DNK ag – не так давно, в 2023 году, он реализован в составе «коллекции» авторских решений ЗИЛАрта. Там, как известно, все дома подчинены дизайн-коду, но различны. Этот – отличается не только белизной и лаконизмом, но и тонкой работой на ограниченном числе приемов, которые вместе дают то, что можно смело назвать синергией.
Красота и нюансы материи
Книга «Архитектурный бетон. Практика применения в России» соединяет два подхода к рассказу о технологии: практическую, точную, – и творческую: тут собраны примеры современных российских реализаций, которые используют бетон, эстетизируя его открытую поверхность. С обзора книги, главным редактором которой стала Анна Мартовицкая, мы начинаем спецпроект, посвященный архбетону, и планируем в дальнейшем его развивать.
Настоящая «Большая глина №4»
В китайском Исине открылся Музей глины UCCA по проекту Кэнго Кумы. Покрытый глиняной черепицей гороподобный объем отсылает к форме традиционных печей для обжига керамики.
Блинчик с арабеской
В Дубае открылся ресторан сети «БлинБери», интерьер которого разработала волгоградская студия Rogojnikov&Sorokin. С помощью резных панелей из фанеры архитекторы решили сразу несколько задач: придали помещению с высокими потолками уюта, закрыли инженерные коммуникации и объединили символы двух культур.
Вера и каштаны
Интерьеру кафе в Воронеже, названному в честь Веры Комиссаржевской, бюро Tou Architects придало театральности за счет акцентной стены с мозаикой, в которой зашифрован важный городской символ. «Мозаику-приму» оттеняют винтажная мебель, темное дерево и фактурная штукатурка.
Казус Нового
Для крупного жилого района DNS City был разработан мастер-план, но с началом реализации его произвольно переформатировали, заменили на внешне похожий, однако другой. Так бывает, но всякий раз обидно. С разрешения автора перепубликовываем пост Марии Элькиной.
Жизнь в каньоне
Щелевые каньоны гор в штате Колорадо интерпретированы в проекте многоквартирного дома One River North пекинского бюро MAD в центре Денвера.
В поисках клада
Бюро GAFA совместно с Tegola и Архитайл в рамках воркшопа фестиваля Москомархитектуры «Открытый город» организовало экспедицию на карельский остров Кильпола. Там, среди мхов и скал, студенты искали ответ на вопросы – что такое сакральное, где оно живет, чем питается? В этом участникам помогали ландшафтный инженер Евгений Левин и художник Николай Рерих, а также лось и отсутствие сотовой связи. Рассказываем, как всё было.
Пресса: Архитектор Максим Атаянц — о выставке «Три времени...
Как не думать о Римской империи, когда в Пушкинском музее в Москве только что прошла эстетская выставка «Три времени Рима»? И теперь гравюры из коллекции, которую архитектор Максим Атаянц собирал долгие годы, обсуждают урбанисты со всей страны: вновь оказалось, что древнейший мегаполис — это база, и мы до сих пор не выучили его уроки.
Архитектурный гуманизм
Психиатрическая лечебница Compos Mentis по проекту бюро SPACEMAGUS в индийском городе Ранчи представляет собой альтернативу государственным больницам, редко учитывающим в своей архитектуре нужды пациентов.
От Канонерки до Териберки
Публикуем лучшие дипломные работы Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерских Феликса Буянова и Вячеслава Ухова в 2024 году: парк у Финского залива, крематорий на Канонерском острове, застройка территории ЛенЭКСПО и Музей китов в Териберке.
Архитектура комфорта
Учебный центр Гронингенского университета по проекту KAAN Architecten задуман как серия пространств для занятий, отдыха и общения студентов с вниманием к их физическому здоровью и психологическому комфорту.
Завтрак у воды
На набережной в Волгограде открылась кофейня, над интерьерами которой работало бюро Rogojnikov&Sorokin. Архитекторы подчеркнули преимущества советского неоклассического павильона, в котором когда-то продавали мороженое, добавив современных деталей и непринужденного шика
Пустыня в алмазах
Гостиница по проекту шанхайского бюро SHUISHI в пустыне Тэнгэр на севере Китая развивает тему бриллиантов и звезд.
Реставрируя, оживляй
Публикуем лучшие дипломные работы Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерской Николая Смелкова в 2024 году: ревитализация балкарского аула, реставрация монастыря в Новой Ладоге и приспособление под новую функцию Пеньковых амбаров на Тучкове буяне.
Ледокол Баумана
На прошедшей неделе Сергей Кузнецов показал журналистам кампус МГТУ имени Н.Э. Баумана. Мы хотели сделать по итогам показа репортаж – а получился репортажище, пространный в унисон с масштабом новой Технологической долины на Яузе. Рассказываем об экскурсии, структуре «долины» и особенностях ее архитектурного образа. Нам показалось, что авторы тут стремились к архетипическим формам современности. Их тут немало, и в общем, и в частностях. К примеру, все фасады стеклянные – подчиненные особенной форме, или нет... Но не только.
Залететь в тренды
Бюро Izi Design спроектировало для Ульяновска гибридное двухуровневое пространство, которое объединяет ресторан, студию флористики, лекторий и салон красоты. Интерьеры предлагают посетителям череду популярных в последнее время приемов: от оливкового дерева в кадке до шлакоблоков в качестве элемента дизайна.
Пресса: Рухнет ли центр Петербурга? Градозащитники правда...
Давно идут разговоры, что исторический центр Петербурга разрушается. Есть ли риск того, что он действительно однажды рухнет? Почему строгие законы об охране памятников не решают всех проблем? Чем вредно поклонение прошлому как самоценности? И, конечно, самый главный вопрос — что нужно делать, чтобы старый Петербург достался нашим потомкам в состоянии еще лучшем, чем он достался нам? Специально для «Собака.ru» архитектурный критик, автор телеграм-канала «Город, говори» Мария Элькина задала самые неудобные вопросы главному краеведу Петербурга Льву Лурье и девелоперу Игорю Водопьянову и собрала гид.
В золотой обертке
Новое здание библиотеки района Фар-Рокавей в Нью-Йорке стараниями архитекторов Snøhetta и художника Хосе Парла получило золотые стеклянные фасады, будто расчерченные перьевой ручкой.
Преемственность и развитие
Публикуем лучшие дипломные работы Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерской Никиты Явейна в 2024 году: авторы предлагают идеи для Музея блокады и намывных территорий в районе поселка Горская, а также новый туристический объект в Териберке.
Под руководством архитекторов
100-километровая лондонская линия Елизаветы, охватывающая 41 подземную и надземную станцию и обслуживающая более 200 млн пассажиров в год, получила Премию Стерлинга как лучшее сооружение Великобритании-2024.