Проект. Клубный дом Art View House на набережной Мойки
© Евгений Герасимов и партнеры
Литовский замок. Источник изображения: dic.academic.ru
И лишь в 1930-е годы на этом месте были возведены жилые дома, а потом и детский сад – трехэтажный модернистский «кубик», заметно выбивавшийся из общего ритма застройки набережной. В 2007-м году это здание было приватизировано небезызвестной «Охта групп», у которой на него были крайне амбициозные планы – к разработке проекта реконструкции приглашался сам Эрик ван Эгераат. Но кризис поумерил пыл инвесторов, детсад в итоге не снесли, а лишь минимально реконструировали, превратив в хостел «Graffiti». В соответствии с названием его фасады украшены яркими геометрическими композициями в стиле Пита Мондриана. В таком виде здание даже успело стать достопримечательностью, хотя хостел изначально задумывался как мера временная. Разработка нового проекта была поручена коллективу Евгения Герасимова.
Хостел «Графитти». Фотография: © Репеен Техвеен, источник panoramio.com
Яркий «кубик», несмотря на всю свою популярность, были признан КГИОП диссонирующим элементом городской среды, и Евгений Герасимов с этим определением согласен. Все дело в расположении участка – он замыкает перспективу Мойки со стороны Большой Морской улицы и хорошо просматривается с ближних и дальних точек обеих набережных. И хотя здание хостела по-своему «держит» панораму, совершенно очевидно, что оно не вписывается в свое окружение – визуально задавленное более высокой крышей стоящего за ним дома, оно нарушает масштаб и фасадный ритм застройки набережной. «Мы ни минуты не сомневались в том, что оптимальным градостроительным решением для этого места станет объект, способный регенерировать историко-градостроительную среду, – говорит Евгений Герасимов. – Иными словами, с помощью нового здания мы пытались восстановить планировочную и объемно-пространственную структуру квартала, в частности, вернуть исконный периметр и замкнуть линию застройки со стороны Крюкова канала».
Строя жилой дом на месте, где когда-то стоял Литовский замок, архитекторы практически позаимствовали план последнего. Подземная часть нового здания, занятая паркингом, – это именно пятиугольник, позволивший максимально эффективно освоить площадь, выделенную под застройку, а надземный объем в плане представляет собой букву R, между палочками которой вписан внутренний двор. Как не сложно догадаться, последний разместился на кровле подземной стоянки.
Клубный дом Art View House на набережной Мойки
© Евгений Герасимов и партнеры
Встраивая дом в панораму Мойки, архитекторы стремились сделать его плотью от плоти застройки набережной, которая в основном относится к XIX веку. Отсюда и пропорции, и масштабность проектируемого здания – двухсекционное и шестиэтажное, оно обладает целым рядом элементов и приемов, роднящих его с ближайшими соседями. Так, главный фасад имеет симметричное решение с выделенной центральной частью – нишей главного входа, фланкированной двумя большими овальными окнами. Первый этаж облицован объемным каменным рустом, остальные – более деликатным по фактуре натуральным камнем, оттенок которого варьируется от темно-бежевого до почти кремового.
Проект. Клубный дом Art View House на набережной Мойки
© Евгений Герасимов и партнеры
Авторы определенно вдохновлялись петербургской неоклассикой 1910-х годов: характерный аттик-фронтон, вписанный в балюстраду над кровлей, брутальная шуба руста первого этажа, пилястры, вытянутые на высоту трех этажей, не оставляют в этом сомнений. Хотя выбор легкого ионического ордера, каннелюры на пилястрах и в целом насыщенный, но суховатый декор отсылают нас к более ранней архитектуре историзма, а фланкирующие вход овальные окна могли бы, конечно, встретиться и в неоклассическом здании, но более привычны на фасадах домов, построенных в духе северного модерна.
Проект. Клубный дом Art View House на набережной Мойки
© Евгений Герасимов и партнеры
Но все же главным источником для архитекторов – что ощущается достаточно ясно, – остается Литовский замок. Он был отчетливо ампирным сооружением, на углах которого, отчасти утопая в массиве традиционных для позднего классицизма двухэтажных корпусов, стояли крупные, широкие и приземистые круглые башни. Отдавая должное предшественнику, архитекторы тоже подвесили на углах главного фасада круглые башни, впрочем, их пропорции намного более вертикальны, изящны. Башням вторят два фланкирующих вход трехгранных эркера – все вместе делает выходящий на набережную главный фасад дома неожиданно-пластичным, лепным и объемным, а издали напоминает замок – не тот, лаконичный и приземистый, Литовский, а какой-нибудь замок из венгерского XIX века, романтический и почти игрушечный.
Еще один мотив Литовского замка – крупный, высокий, но схематичный триглифный фриз, который венчает основную часть тела здания. Очень похожий фриз украшал замок Старова-Шарлеманя, и в данном случае мотив выглядит определенно цитатой. Неоклассика подобных элементов не использовала. Впрочем, триглифный фриз также обнаруживается на соседнем ампирном здании – и фриз с фасадов Евгения Герасимова визуально продолжает его горизонталь, стремясь, как мы уже говорили, как можно органичнее вписаться в историческую застройку.
И наконец, аттик-фронтон, который мы раньше опознали как неоклассический, можно понять как напоминание о другом фронтоне, венчавшем входной корпус Литовского замка. Любопытно, что для архитекторов-неоклассиков форма аттика с треугольным верхом была отсылкой к ампиру. В данном случае две темы: ампирного прототипа и неоклассической стилистики – вполне ненавязчиво сливаются в одну, давая волю искусствоведам-интерпретаторам и (что, вероятно, важнее) – многосоставное контекстуальное обоснование проекту нового здания.
Итак, в новом проекте Евгения Герасимова обнаруживается множество исторических аллюзий: часть из них служит напоминанием о сожженном во время революции Литовском замке, часть – помогает вписать дом в строй набережной, а также (что немаловажно) обозначить его принадлежность к категории элитного жилья.
Но в его архитектуре можно обнаружить и немало современного. В частности, одна из характерных особенностей современного историзма – многосоставность цитат, возможность при ближайшем рассмотрении обнаружить признаки разных стилей (в данном случае ампира, модерна и неоклассики). Кроме того на современность указывают широкие окна, а также отсутствие у угловых башен характерной консоли-поддержки, своего рода «второго подбородка», и венчающей башенки-шатра или граненого купола, которые в конце XIX – начале XX века были практически обязательны.
Так как башни ничем не поддержаны и ничем не увенчаны, то ничем не поддержанная тема вертикали слабеет и здание начинает восприниматься как состоящее из горизонтальных слоев – цокольного, основного и двух верхних, полегче и попроще, напоминающих надстройки, которые перед войной часто сооружались над доходными домами. Отсюда следуют две вещи. Во-первых, в этом здании меньше тектоники, чем было в его исторических прототипах, но в нем, несмотря на весь консерватизм его фасадов, ощущается вполне модернистское тяготение к горизонтали. Две темы, классическая тектоническая и модернистская «ленточная», переплетаются в довольно-таки причудливом сочетании – что делает здание узнаваемо-современным, принадлежащем нашему времени.
Во-вторых, отступающие от края верхние этажи, в данном случае похожие на поздние надстройки над историческим зданием, задают тему имитации нескольких жизненных циклов здания – когда совершенно новый дом делает вид, что он несколько раз перестроен. Что тоже можно считать «приметой времени». И наконец, ступенчатый силуэт, созданный отступающим в глубину шестым этажом – самая узнаваемая черта современного дома, построенного в историческом городе.
К слову, мансардный этаж, хотя и скрывается от прохожих за карнизом, при взгляде издали сослужит хорошую службу: за новым домом, благодаря его высоте, словно за ширмой, исчезнет советская застройка квартала.
Проект. Клубный дом Art View House на набережной Мойки
© Евгений Герасимов и партнеры
Проект. Клубный дом Art View House на набережной Мойки
© Евгений Герасимов и партнеры
Клубный дом Art View House на набережной Мойки
© Евгений Герасимов и партнеры