English version

Форма немыслимого

Павильон АТОМ на ВДНХ хочется сопоставить с известной максимой архитекторов и критиков: «придумал? теперь построй!». Редко можно встретить столь самоотверженное погружение в реализацию, причем сложные конструктивные и инженерные задачи, поставленные UNK перед самими собой, тут представляются неотъемлемой, важной частью архитектурной идеи. Challenge соответствует месту – все же «выставка достижений», а павильон посвящен атомной энергетике. Рассматриваем: снаружи, изнутри и с изнанки.

mainImg
Архитектор:
Юлий Борисов
Мастерская:
UNK https://unk.ltd/
Проект:
Павильон Атом на ВДНХ
Россия, Москва, ул. проспект Мира, вл. 119, стр. 19

Авторский коллектив:
Руководитель: Юлий Борисов; ГАП: Михаил Иванченко; директор проекта / ГИП: Ирина Грачева; главный конструктор: Руслан Цогоев; ведущие архитекторы: Ирина Лавриненко, Татьяна Москаленко; архитекторы: Хамзина Гульнара, Ася Давыдова, Иван Смирнов, Павел Култышев
Над проектом работали: Александр Соколов, Мария Ионцева
Интерьерные решения МОП (UNK interiors): руководитель авторского коллектива Юлия Тряскина, Юлия Садовая – ГАП, Илья Смирнов – архитектор.
Генеральный директор: Наталья Якушева.

2015 / 2023

Технический заказчик: ОЦКС
Заказчик: Атомэнергопром
Сегодня вышел репортаж видеоблога Анны Мартовицкой, посвящённый павильону Атом, его можно увидеть здесь

Белый и хрустально-прозрачный, с огромной парящей консолью, технологичный и дорогой, полный рекордов: самое большое Jumbo-стекло в Москве – и даже парадоксов: подземное пространство едва ли не больше надземного, а экспозиция натуралистична в противовес легкой абстрактной архитектуре, – павильон Атом, стал, как минимум, главным архитектурным хитом 2023 года.
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK

Юлий Борисов, так же как и архитекторы и инженеры UNK, которые в 2015 году выиграли конкурс, а затем самоотверженно работали над реализацией, осуществив проект ровно так, как задумали, гордятся своим трудом справедливо: при немалом числе успехов компании на данный момент именно павильон – их «визитная карточка». 

«Попытка передать силу ядерной энергии с помощью ощущений», – так описал проект Юлий Борисов в нашем интервью 2015 года. 
Мы состоим из атомов, но мы их не видим; для большинства людей понимание атомной физики очень условно. И в то же время атомная энергия – мощнейшая сила. Непостижимая. Так что одной из наших главных задач было показать, дать почувствовать, на уровне ощущений, эту непостижимую мощь. Через современные архитектурные решения, избежав упрощенности известных моделей. Напротив, мы, в унисон непостижимости ядерной физики и атомной энергетики, стремились создать эффект технологического чуда: оно работает, но как – неясно.
 
Поэтому в здании очень много сложнейших узлов – по решениям, которые здесь применены впервые, можно было бы защитить 30 докторских диссертаций. Оно только на первый взгляд простое и элегантное, а на самом деле это результат работы огромного количества специалистов: архитекторов, инженеров, подрядчиков, строителей. 
 
Конечно, были предложения упростить: поставить в фойе опоры, разделить стекла на меньшие части… Мы много спорили, убеждали, объясняли. И должен сказать, что те люди, которые предлагали нам изменения проекта, – потом, когда пришли в павильон и увидели его «вживую», – признали нашу правоту. Для нас очень важно, что мы были услышаны. 

Павильон, через который после его открытия проходило при норме 3000 – до 18 000 человек в день, – действительно, здание «с секретом», да и не с одним. Его хочется рассматривать послойно, от темы к теме. 
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK
Цифры
Самый «верхний» из всех слоев – цифры. Шутливое «30 диссертаций», так же как и консоль 53 метра над фойе и стёкла высотой 12 м, – это только верхушка айсберга. Архитекторы составили список примечательных цифр длиной примерно на страницу, все со сравнениями: к примеру, вес консоли 1000 тонн, а это примерно 200 слонов; для строительства вынули 100 000 м3 грунта, и если посчитать все грузовики, которые его вывозили со стойки, то они выстроятся вереницей от Москвы до Тулы (примерно 180 км); если выстроить в ряд все светильники фойе, а их 2378, то можно осветить дорогу от Москвы до Клина (примерно 90 км). Консоль отделана акриловыми панелями общей площадью 5000 м2, из них можно было изготовить 2800 кухонных столешниц (хватило бы обставить кухни в жилой башне этажей в 30). Или вот: в рабочей документации 116 разделов, весит она больше 100 ГБ и занимает 21 DVD. И даже: за время проектирования команда выпила «примерно 6 олимпийских бассейнов кофе и чая», и (!) у участников проекта родилось 10 детей. 

Словом, вы поняли: павильон так и просится в какую-нибудь книгу архитектурных рекордов. Кстати, неплохая идея, пора вести такую книгу и считать там все «в попугаях». Вообще говоря, архитектура, особенно современная, хотя может быть начиная с пирамид, а может, с Монферрана, любит подсчитывать себя – как хрестоматийный пример можно привести небоскребы с их высотой теплого контура и шпиля. Но даже на их фоне павильон – пусть не высокий из-за ограничений охраны памятников, зато самый глубокий на ВДНХ, 26 м, – кажется почти что целиком сотканным из разного рода превышенных показателей. 

Так на то у нас ВДНХ и выставка достижений.  
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Сергей Волокитин / предоставлена пресс-службой Москомархитектуры


Но никакой проект не исчерпывается цифрами. 
 
Вероятно, лучшим определением надо признать то, которое дано автором: «Павильон это метафора работы неведомых сил».
Дистиллированный модернизм
С другой стороны, неведомые силы визуально могут быть какими угодно (больше скажу, они могут быть такими, какими нам нравится). А здесь мы видим пример лаконичной архитектуры, сделанной сложно, трудо- и ресурсоемко. В обоих смыслах – очень: очень просто и очень сложно. 

Простая форма: квадрат 75 х 75 м поделен диагональю коммуникационного объема на два треугольника. Первый – фасадный, обращенный к площади Ракеты, – тут все белое, стены стеклянные, пространство цельное, безопорное, прозрачное, обозреваемое, визуально связанное с внешним, все как учили отцы-основатели. Второй треугольник разделен поэтажно, «наполнен». Коммуникационная диагональ – сквозная от угла к углу и сверху донизу, и, по контрасту с белым фойе, совершенно черная. Вот и все пластические приемы. Редко какое другое здание пластически решено настолько «на раз-два»: открытое-закрытое, черное-белое, пустое-полное, и так далее. 
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK

Выбранный подход к архитектуре хочется определить как дистиллированный, ветхозаветный практически, модернизм. Он восходит скорее к 1960-м – времени романтического подъема советской атомной энергетики и, к слову, реконструкции ВДНХ, когда на выставке появились павильоны-«стекляшки», а тематика была изменена с республиканской на отраслевую [см. обзор модернистских павильонов ВДНХ]. 

Но каждый из немногочисленных элементов архитектурного высказывания в павильоне доведен до максимальных возможностей и формы, и техники. Ну, возможностей на данный момент. Но максимальных или почти максимальных. Консоль с конструкцией стальных балок – очень большая, на все фойе, никаких компромиссов, никаких опор. Стекла – цельные сверху донизу, поверхность пола идеально стыкуется с мощением снаружи, никакого перепада, как будто стекло – мембрана. Его, и правда, едва видно, хотя оно дано нам в ощущениях. Даже металлических растяжек, а только «ножи», ребра жесткости из 6 слоев стекла.

Теперь, говоря «стеклянный фасад», буду вспоминать фасад павильона Атом. Вот он, правда, целиком стеклянный.
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK

Когда-нибудь в светлом будущем, вероятно, появится возможность отлить целую стену из стекла целиком или выстроить силовое поле вместо стены; но это фантазии, а пока так, в нашем месте и времени. На максимальном напряжении всех ресурсов. «Глухие» фасады с ламелями не менее максималистичны: ламели так ламели, цельная поверхность, на всю плоскость. Ну разве что прорезали техническую входную зону и еще окна вечером светятся матовым светом, позволяя посчитать этажи. Но максимализма это не отменяет. 
Юлий Борисов ведет экскурсию для журналистов по павильону Атом, 01.2024
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Как будто архитекторы взялись перевоплотить идею ВДНХ 1960-х на современном уровне развития технологий и качества, откликнуться на этом новом витке на соседство павильона «Химической промышленности», или даже показать, как его следовало бы построить, тогда, при Хрущеве. Ну или, если смотреть шире, – показать, насколько простая форма может быть внутренне сложна. Все это возвращает нас к метафоре работы невидимых сил. 

Невидимые силы, если говорить об архитектуре павильона – это, с одной стороны, конструктивные решения, а с другой – труды производителей и поставщиков редких по качеству материалов.
Техника на грани фантастики
Сложные задачи я бы тут подразделила на три части: конструктивные, маскировочные и дорогие.

Среди первых лидирует консоль, заанкеренная в ж/б фундаменте, то есть в сущности, «растущая» из ядра здания, из диагональной стены, но не только. И устройство «узла» в карнизе, принимающем верхние торцы стекол – по словам Юлия Борисова, по сложности он сопоставим с полетом на Луну, а состоит из шарниров, тепло- и водомембраны. А нужен для того, чтобы прогибы консоли, которая зимой опускается под тяжестью снега, а летом поднимается, не повредили стекла; ветровая нагрузка и температурное расширение металлической консоли тоже учтены. 
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK

Из дорогих решений – прежде всего сами стекла, самые большие на данный момент в Москве, как и написано на одном из ребер-«ножей», каждое весит около 5 тонн, просветленные триплексы, изготовлены AGC, а потом закалены, склеены, доработаны еще несколькими заводами. Пока их монтировали, стекла изгибались, и рабочие чуть не плакали, глядя на них, – рассказывает Юлий Борисов. Перевозили стекла в специализированных трейлерах с пониженным центром тяжести. 
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK

И наконец, «маскировочные» задачи, не менее, а может и более важные. Аккуратность воплощения формы – обратная сторона лаконизма, если делаешь белый куб, нельзя, чтобы из него торчало что-то случайное – к этой части авторы отнеслись серьезно, потребовали от инженеров, опять же, работы на максимуме возможностей. 
cic =

Ирина Грачева, ГИП, UNK, «UNK»

Архитекторы ставили перед нами множество задач, от самых значительных, таких как проектирование консоли и узлов, до сравнительно небольших и декоративных, которые тоже потребовали и сил, и изобретательности. К примеру, системы пожарного оповещения в фойе у нас не видны: мы встроили их в щели между акриловыми панелями, увеличили количество, проверили – работает. То же с системой дымоудаления и подпором воздуха, его мы встроили в лоток для отведения воды, который идет вдоль стены. Кровлю нам сразу запретили использовать для технических сооружений, так что хладоцентр расположен со стороны павильона Беларуси – его совершенно не видно, тут надо сделать комплимент нашим архитекторам-перфекционистам, решетки полностью совпадают с рисунком шелкографии на стеклах. Для меня лучшей похвалой было, когда я увидела, как фотограф снимает это место – и так, и этак, – получается, он счел его одним из привлекательных ракурсов. А у нас там драйкуллеры стоят! Организовать обдув стекол тоже оказалось непросто, обычные системы не справляются с обогревом стекол такой высоты, было предусмотрено две зоны подачи теплого воздуха. И так практически во всем, приходилось искать нестандартные подходы.

Один из существенных результатов работы инженеров – тот самый пол на одном уровне с отмосткой снаружи. Чтобы сделать границу между внешним и внутренним минимальной, «позём» должен быть на одном уровне, так что все спрятано на примерно 60 см ниже пола: и вентиляция, и обогрев, и водоотвод. Мы видим только металлические решетки в полу, причем и внутри, и снаружи – стекла стоят на них, на вид – довольно непринужденно. 

И еще павильон «зеленый», экологичный, строился по стандартам BREAM, чтобы подчеркнуть безопасность ядерной энергетики для природы. Она действительно самая эффективная и безопасная, дает меньше всего выбросов, хотя... когда думаешь о ней, напряжение чего-то неведомого не отпускает.   
Подземное пространство
Отдельный повод удивиться представляет гигантское подземное пространство. Надземная часть, те самые стеклянные фасады, подчинены высотным ограничениям 12 м, вписаны в строй павильонов главной аллеи. 

На самом же деле его площадь 25 000 м2, чуть больше, чем конкурсного проекта (20 000 м2). По размеру павильон сопоставим скорее с музейным зданием, да и то сказать, бывают музеи поменьше. Тут можно по-разному сравнивать, но, например, сумма экспозиционных площадей ГТГ в Лаврушинском 12 000 м2

Этажи тут непросто сосчитать, но, обобщая, под землей три и четыре над землей, хотя в конкурсном проекте под землей было два.
zooming
Павильон Атом на ВДНХ. Конкурсный проект 2015 года. Разрез
© UNK project
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ. Разрез 1-1
    © UNK
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ. Разрез 2-2
    © UNK

Помимо цельного фойе и коммуникационной диагонали весь остальной объем разделен на пространства для экспозиций, плюс конференц-зал и еще немного офисов администрации павильона. Две трети этого полезного пространства находится под землей, и в обоих треугольниках устроены атриумы – рекреации, объединяющие этажи по высоте и окруженные балконами. Все это удобно рассматривать на установленном в фойе макете. 
  • zooming
    Макет павильона Атом в его фойе, 2023
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
  • zooming
    Макет павильона Атом в его фойе, 2023
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Заглублен павильон на 26 м в землю и, как уже было сказано, для ВДНХ это максимум. Сложность усугублялась тем, что два нижних подземных этажа пересекаются с водоносным слоем реки Каменки, а он интенсивный, поскольку исторически река была судоходной. 

Он еще и на реке стоит, павильон. Воды намного больше, чем обычной грунтовой, и она создает давление. 

Поэтому на отметку низа фундаментной плиты бурили скважины, 2965 штук, по технологии Jet2, закачивали в них под давлением бетон, чтобы создать противофильтрационную завесу от подземной воды. Нижние ярусы строили по технологии top down, сверху вниз, постепенно углубляясь – для того, чтобы не повредить соседний павильон Беларуси со статусом ОКН. Обе технологии – современные, передовые. 
Сценография пространства
Очень полезное качество для экспозиционного здания, будь то музей или павильон-музей, – режиссура впечатлений зрителя. Здание работает с посетителем раньше и, может быть, даже эффективнее экспозиции (хотя она тут крайне зрелищна), – поскольку обращается напрямую к эмоциям и самоощущению человека в пространстве. 

И тут включаются предложенные авторами перепады впечатлений – прежде всего, эффект от перехода из фойе, прозрачного, белого, и широкого, объемного, просторного – в черную коммуникационную диагональ. Которая не только контрастна по цвету, но еще и выстроена поперек движения – антиклассично, «наоборот». В музеях XIX века лестницы встречают нас и ведут по оси вверх, а тут ось – поперек, и входя туда, мы «проваливаемся», во всяком случае ментально: обнаруживаем у себя под ногами такое же пространство, что и над собой, а может еще и побольше.
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ. Фойе
    Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK

Эффект сродни тому, который нередко встречается в фантастических фильмах, когда герои входят в некую пещеру, ангар или бункер: вспомните, как правило они оказываются на мостике где-то посередине гигантского пространства, протирающегося и вверх, и вниз.

Таким способом нас помещают в другой мир, «перезагружают по полной», подготавливая к восприятию информации. Идея переключения зрителя через парадоксальный вход была, конечно, заложена Юлием Борисовым вполне намеренно – а для вдохновения послужило, по словам архитектора, устройство лондонской галереи Тейт.

Все вышесказанное дополняют еще две вещи внутри «черного коридора»: зеркала и стеклянный мост. Работают они по-разному. Зеркальные потолки над эскалаторами усиливают легкую дезориентацию, превращая пространство в плоскости и линии и погружая зрителя в калейдоскоп, где временами, почти случайно, мелькает его отражение. Тут тоже можно увидеть прием дворцовой и музейной архитектуры XIX века, «вывернутый наизнанку»: вместо того, чтобы утверждать перспективу обманного пространства за зеркалом, ее ломают, по-эйнштейновски парадоксально. Внутри музея ядерной энергии, в которой мало кто что понимает, надо быть слегка потерянным. Впрочем, навигация и сами эскалаторы ведут туда, куда надо.  
Павильон Атом на ВДНХ. Коммуникационное ядро. На стенах – временные выставки
Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK

Стеклянный мост – один из дорогостоящих «аттракционов» павильона. Но он позволяет ощутить тот же эффект сложного, взрывающего мозг пространства черного «ущелья» – уже сознательно, дополнив его легким намеком на страх высоты.

Тут-то и наступает настоящее Зазеркалье, надо только разрешить себе испугаться. 
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK
  • zooming
    Павильон «Атомной энергии» на ВДНХ
    Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK

Впрочем, бояться, конечно, нечего, стекло прочное, как и перила. Говорят, рабочие крепкого телосложения прыгали на нем в полной амуниции, и ничего. Да и вообще – технические решения павильона имеют хороший запас прочности. 

По балкону обязательно надо пройтись для полноты эффекта. Тем более что именно к нему приводят эскалаторы в своей верхней точке, через все 32 метра высоты «черного коридора». 
Деревья
Отдельный сюжет – отношения павильона с деревьями. Это вообще характерно для модернистских зданий, они то обходят деревья отверстиями, то отражают их с своем стекле, то, благодаря лаконизму стен, служат фоном, нередко тщательно продуманным. Первого пункта здесь нет, зато активно присутствуют два вторых, иногда хорошо видно, что контуры веток и их отражения в стекле накладываются друг на друга и «входят в резонанс». 
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK

Деревья «платят» красивой графикой веток, особенно зимой, превращая с некоторых ракурсов здание то в рисунок пером, то в акварель. 

Заметим, что и в проекте их соседство было учтено и прорисовано. Впрочем, кто бы сомневался. 
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ. Ракурс от павильона «Химическая промышленность», с севера
    Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ. Здесь мы видим другой ракурс, с юга, от центральной аллеи, но резонанс и внимание к деревьям, тем не менее, достаточно очевидны
    © UNK / 2022
Контекст ВДНХ
Прежде всего, архитекторы стремились быть деликатными, встроились в вереницу павильонов главной аллеи, соблюли высотные ограничения – 12 м со стороны главной аллеи.
Павильон Атом на ВДНХ. Развертки
© UNK

Только в глубине, где таких ограничений уже нет, позволили себе повышение до 16 м, разместив дополнительный этаж над частью здания. Повышение смягчено ламелями и отсутствием явного деления на этажи, а еще перспективным искажением: для беглого взгляда верхняя линия кровли не столько поднимается, сколько тяготеет к горизонтали. «Этот прием мы подсмотрели у Бернини в Ватиканской лестнице», – поясняет Юлий Борисов. А результат – дальний от площади южный угол павильона оказывается чуть приподнят; так можно приподнять угол бумажного листа или край ковра. Форму этот нюанс скорее обогащает, а перспектива с юга заостряется. 

Юлий Борисов также говорит о лаконичной форме павильона как о способе не спорить с окружающими зданиями. С одной стороны это верно, прозрачный фасад, или даже, по словам архитектора, «отсутствие фасада» – не колоннада и не портик. С другой стороны, мне тут видится доля лукавства – ярким и заметным павильон не перестает быть. Только делает это иначе. 
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK

Как уже было вскользь упомянуто, архитектура павильона Атом откликается на ту ВДНХ, которая строилась в 1960-е годы. Выставка исполнена контрастов, прежде всего, между сталинской послевоенной выставкой-тортом, и хрущевской оттепельной «отраслевой» ВДНХ с ее подчеркнутым лаконизмом. Скажу больше – выставочная архитектура по определению острее, она, практически как лакмусовая бумажка, отражает тенденции в обществе. Павильоны выставок – вот взять ту же ЭКСПО – всегда показательны, в них хотят что-то сказать, они, начиная с XIX века, – почти идеальная площадка для высказывания.

А тенденции на ВДНХ разные, даже в последнее время. Вот лет 10 назад была реконструкция, и часть павильонов потеряли модернистские кожухи 1960-х и вернули себе сталинский декор, это была одна тенденция. Прямо сейчас тут проходит выставка «Россия», в самой центральной части появились новые, вероятно, временные, павильоны-ящики, зеркальные, с паттернами и яркой подсветкой, а на пышные сталинские фасады проецируют медиа, так что скульптурно-майоликовой роскоши и не разглядеть. Это другая тенденция. Вроде бы в новой выставке «модернистский дискурс» вернулся в противовес сталинской эклектике, но как-то этак ярмарочным способом. 

Но павильон Атом не вписывается ни в ту, ни в другую. Он сам по себе.

Еще одна особенность павильонов больших выставок – они, при всем своем тяготении к высказыванию, нередко временные, рассчитаны на несколько лет.

Не то дело Атом. Помимо того, что мы уже знаем о подземных этажах, 8 годах строительства, конструкциях и материалах, – он рассчитан на сто лет. Не знаю, что там будет через сто лет, но пока кажется, что и дольше простоит, и даже, вероятно, в нем можно было бы и от катаклизмов прятаться. Временности он противопоставляет уверенность дороговизны и качества. 
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK

В этом смысле он стоит особняком в створе новейшей истории реконструкции ВДНХ, как какой-то краеугольный камень. Если сравнивать Атом с другими постройками ВДНХ, то, пожалуй, только с Космосом и Монреальским павильоном, – последний, как известно, прибыл не отсюда. Из современников, вероятно, можно еще сравнить с канатной дорогой Kleinewelt и павильоном информационных технологий WALL. Но Атом превосходит и размахом, и отточенностью жеста. 

Во всяком случае, как говорится в пресс-релизе, «павильон Атом – первый капитальный объект, построенный на территории ВДНХ за последние 30 лет». 

Что, в целом, созвучно уникальности атомной отрасли как таковой и неплохо ее представляет.  
Павильон Атом на ВДНХ
Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK
Контекст UNK
Юлий Борисов неоднократно формулировал работу с уникальными объектами как главный принцип архитекторов UNK. Пока что, по ощущениям, хотя и в БЦ Академик, и Земельном есть решения из разряда уникальных, и будут они в здании Роскосмоса, – павильон лидирует и выступает главной визуализацией тезиса об уникальных задачах. Бывают, конечно, здания и с большими конструктивными вызовами, хотя бы с большими пролетами, взять хотя бы современные аэропорты, и тем не менее он встает в их ряд. 

Если же рассмотреть, помимо уникальных задач как принципа, пластические приемы, то за последние 8 лет не во всех, но в ряде зданий UNK выработался очень последовательный архитектурный язык: достаточно посмотреть на БЦ АкадемикЦентра единоборств или БЦ Земельный. Они тяготеют к простой (вероятно, поддержим рефрен, опять-таки очень) геометрии, стеклу, внешним решеткам, ребрам и ламелям белого цвета. Не зря Юлий Борисов, показывая павильон, обмолвился «белые панели, как мы любим». Перевернутые зеркальные призмы за стеклянными фасадами в Центре единоборств не то чтобы тождественны консоли Атома, но перекликаются с ней. Можно вспомнить и треугольные лестницы в БЦ Земельный – здесь, в Атоме, есть два подобных же построения, они вписаны в углы, прилегающие к гипотенузе коммуникационного ядра.

Тоже – часть почерка, который, судя по наблюдением, устойчив, может быть, даже последовательно вырабатывается автором. 
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    Фотография © Илья Иванов / предоставлена UNK

Еще немного к вопросу об авторском почерке: я довольно долго пыталась найти объяснение решению оболочки, скрывающей консоль. Она состоит из акриловых полос с заметными черными расстояниями между ними. Как будто мы застали поверхность в момент, когда она раскладывается на части или, наоборот, собирает себя, и застыла в таком, несколько незавершенном, виде.

Щели помогли разместить приборы и лампы подсветки, причем светильники требовались достаточно мощные, чтобы насытить светом все пространство, подчеркнуть его белизну. Потолок, таким образом, расчерчен линиями, которые встречаются в центре как своего рода фрактал, но с небольшим углом разворота, пучком сходятся к углам, а к парящему углу, самому дальнему, уплощаются до почти гладкой поверхности. 
  
 

Всё-то мне казалось решение с полосками спорным, пока не стало понятно: это же ламели. Подобные тем, что снаружи, только из другого материала и поставленные не вертикально, а горизонтально.

Еще один способ экономии пластического языка. 
Чердак
Место, не предназначенное для посетителей – пространство за консолью. Тем не менее его нам показали, и оно существенно для понимания структуры здания. 

Консоль устроена как клюв у пеликана, в центральной части много конструкций, к краям объем уплощается. Соответственно, внутри можно свободно перемещаться, чинить спрятанное здесь оборудование и наблюдать за ним, или же вот – оценить размах, толщину стальных балок и объем «секретной» части. 
  
  

ГИП проекта Ирина Грачева рассказывает, что, когда конструкции смонтировали, со стороны заказчика прозвучало, сложно сказать, насколько всерьез, предложение оставить их открытыми, условно говоря, как у Ренцо Пьяно в ГЭС-2. Но архитекторы настояли на первоначальной идее и зашили консоль акрилом. Можно согласиться, сила – должна быть неведомой, а значит, невидимой. 
Сфера
Единственная вещь, которая в реализации павильона отступает от проекта – сфера в фойе. В проекте он выглядит как абстрактное ядро, и можно себе представить, что это ядро атома, а дуга консоли схематически, по касательной, обозначает орбиту электрона.

За присутствие шарика в интерьере пришлось побороться, – рассказывает Андрей Черемисинов, советник гендиректора корпорации Росатом, – он превратился в условную модель атома, внутри протоны, снаружи электроны, хотя надо понимать, что если мы будем говорить о модели в натуральную величину, то металлические кольца при таком диаметре ядра окажутся где-то в районе Ярославля. 
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    © UNK / 2022
  • zooming
    Павильон Атом на ВДНХ
    Фотография © Дмитрий Чебаненко / предоставлена UNK
Профессиональный прецедент
Сколько ни пытайся расщепить павильон Атом на составляющие: приемы, истории, смыслы, – главным остается профессиональный вызов, – задача, поставленная архитекторами перед самими собой. Сделать архитектуру, по сложности внутренней работы сил сопоставимую – условно, конечно, и образно, – с атомной энергетикой, а внешне простую, как идея частицы, высказанная в незапамятные времена безбожником Демокритом. Здесь UNK как будто испытали себя на прочность. 

Создав хороший прецедент. 

Павильон стал одним из редких объектов в нашей стране, построенным именно так, как было предложено в победившем конкурсном проекте. Никакого «объединения идей», – как победил, так и реализован. Строго говоря, так следовало бы поступать всегда: выбрать проект, и его же и реализовать. В данном случае – подчеркивает Юлий Борисов, – неоценимой в отстаивании конкурсных решений была помощь главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, которому архитекторы искренне признательны. 

А Атом теперь будет живым примером возможности такого подхода. 

За 8 лет стройки проект павильона успел получить некоторое количество премий, в частности, выйти в финалы WAF и Архпремии Москвы. Предположу, награды еще будут, может быть, они сформируют еще одну рекордную цифру для описания проекта. 
Архитектор:
Юлий Борисов
Мастерская:
UNK https://unk.ltd/
Проект:
Павильон Атом на ВДНХ
Россия, Москва, ул. проспект Мира, вл. 119, стр. 19

Авторский коллектив:
Руководитель: Юлий Борисов; ГАП: Михаил Иванченко; директор проекта / ГИП: Ирина Грачева; главный конструктор: Руслан Цогоев; ведущие архитекторы: Ирина Лавриненко, Татьяна Москаленко; архитекторы: Хамзина Гульнара, Ася Давыдова, Иван Смирнов, Павел Култышев
Над проектом работали: Александр Соколов, Мария Ионцева
Интерьерные решения МОП (UNK interiors): руководитель авторского коллектива Юлия Тряскина, Юлия Садовая – ГАП, Илья Смирнов – архитектор.
Генеральный директор: Наталья Якушева.

2015 / 2023

Технический заказчик: ОЦКС
Заказчик: Атомэнергопром

26 Января 2024

UNK: другие проекты
Гибкость и острота современности
Роскошные, текучие, большие кокошники и спиральные бочки-колонны как из цветной жевательной резинки: в Москве, кажется, нет других таких особняков стиля нео-рюс модерна. А Теремок на Малой Калужской, ранее, как кажется, малоизвестный, «заиграл» и стал заметен после реставрации для офиса «архитектурной экосистемы». Видно, что Юлий Борисов и архитекторы UNK вложили всю душу и в поиск нового офиса, и в его приведение в современный вид. Рассматриваем парадоксы истории особняка и его пластического решения. Спойлер: тут встречаются две современности, обе прямо на острие «лезвия актуального».
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Черное и белое
Отдельно рассказываем об интерьерах павильона Атом на ВДНХ. Их решение – важная часть общего замысла, так что точность и аккуратность реализации были очень важны для архитекторов. Руководитель UNK interiors Юлия Тряскина делится частью наработок.
Медный шаг
Квартал номер 5, над которым в ЖК «Остров» работали архитекторы АБ ASADOV, одновременно масштабен, хорошо заметен благодаря своему центральному расположению – и контекстуален. Он «не перекрикивает» решения соседей, а скорее дает очень взвешенное воплощение дизайн-кода: совмещает кирпич и металл светлого и темного оттенков и большие медные поверхности, ортогональную геометрию снаружи и гибкие линии во дворе.
Свет для Острова
Впервые для себя рассматриваем проект подсветки целого жилого района; впрочем, авторы проекта вечернего освещения ЖК «Остров», UNK lighting, и сами признают, что эта работа – крупнейшая не только в их портфолио, но и в стране. Они называют свой подход европейским, его основные принципы: плавность переходов, комфорт для глаз и то, что подсветка сосредоточена, в основном, в нижнем уровне, «работая» для пешеходов.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Архсовет Москвы – 77
Совет поддержал проект башни, завершающей ансамбль ВТБ Арена Парка с северной стороны. Авторы проекта – UNK – предложили увеличить ее высоту со 100 до 150 м для лучших пропорций. В ходе обсуждения возникли предложения увеличить высоту сильнее, сделать башню стройнее и сдвинуть с оси ТТК, что она не замыкала его перспективу от Беговой.
Кольцевое построение
Проект UNK interiors, победивший в конкурсе на метро «Загорье», модульностью и простотой формы созвучен идеям индустриальной жилой застройки ближайшего окружения. В то же время станция «вся металлическая», в чем откликается на название Липецкой улицы, поскольку Липецк – центр металлургии. Казалось бы, авторы могли увлечься брутальными образами проката и домны, но проект получился лаконичным и легким – изучаем, почему.
Функция треугольника
Экстравагантная форма расширяющейся кверху тонкой пластины – не формальный жест, а отклик архитекторов UNK на требования участка и ТЭПы. Решения по-модернистски рациональны, экономны и функциональны. Дом галерейный, торцы подчеркнуты «пластинчатым» сдвигом, а широкие фасады составлены из треугольных эркеров.
Юлия Тряскина: «В современном общественном интерьере...
Новая премия общественных интерьеров IPI Award рассматривает проекты с точки зрения передовых тенденций современного мира и шире – сверхзадачи, поставленной и реализованной заказчиком и архитектором. Говорим с инициатором премии: о специфике оценки, приоритетах, страхах и надеждах.
Год 2021: что говорят архитекторы
Вот и наш новый опрос по итогам 2021 года. Ответили 35 архитекторов, включая главных архитекторов Москвы и области. Обсуждают, в основном, ГЭС-2: все в восторге, хотя критические замечания тоже есть. И еще почему-то много обсуждают минимализм, нужен и полезен, или наоборот, вреден и скоро закончится. Всем хорошего 2022 года!
Супер-пергола
Новый бизнес-центр на Пресне, в 1-м Земельном переулке, совмещает технологичность и эко-ориентированность. Его обтекаемые формы и белая диагональная решетка фасадов сочетаются с новой версией вертикального озеленения: отстоящей от фасада зеленью дикого винограда, которая не спорит с решеткой-«перголой», но лишь оттеняет ее.
Идеями лучимся / Delirious Moscow
В Гостином дворе открылась 26 по счету Арх Москва. Ее тема – идеи, главный гость – Москва, повсеместно встречаются небоскребы и разговоры о высокоплотной застройке. На выставке присутствует самая высокая башня и самая длинная линейная экспозиция в ее истории. Здесь можно посмотреть на все проекты конкурса «Облик реновации», пока еще не опубликованные.
Трансформация с умножением
Дворец водных видов спорта в Лужниках – одна из звучных и нетривиальных реконструкций недавних лет, проект, победивший в одном из первых конкурсов, инициированных Сергеем Кузнецовым в роли главного архитектора Москвы. Дворец открылся 2 года назад; приурочиваем рассказ о нем к началу лета, времени купания.
Эффект оживления
Проект Останкино Business Park разработан для участка между существующей станцией метро и будущей станцией МЦД, поэтому его общественное пространство рассчитано в равной степени на горожан и офисных сотрудников. Комплекс имеет шансы стать катализатором развития Бутырского района.
Юлий Борисов: «Мы должны быть гибкими, но не терять...
Особенность развития архитектурной компании UNK project – в постоянном поэтапном росте и спланированном изменении структуры. Это тяжело, но эффективно. Юлий Борисов рассказал нам о недавней трансформации компании, о ее сформулированных ценностях и миссии, а также – о пользе ТРИЗ для конкурсной практики, личностном росте и сложностях роста бюро, параллелизме рационального расчета и иррационального творчества, упорстве и осознанности.
Архитектура и ноосфера, или шесть идей для архитектора...
«Жизнь и судьба архитектурной идеи» – так называлось ток-шоу, цикл авторских выступлений архитекторов – участников АРХ-каталога, организованный в рамках деловой программы АРХ-Москвы. В нем приняли участие архитекторы Илья Заливухин, Юлий Борисов, Олег Шапиро, Константин Ходнев, Влад Савинкин и Владимир Кузьмин. Предлагаем вашему вниманию конспект дискуссии.
Реновация по-дальневосточному
Конкурсный проект реновации двух центральных кварталов Южно-Сахалинска, 7 и 8, разработанный UNK project, получил звание победителя в номинации «архитектурно-планировочные решения застройки».
Архитектура как инструмент обучения
Концепция благотворительной школы «Точка будущего» в Иркутске основана на новейших образовательных программах и предназначена, в числе прочего, для адаптации детей-сирот к самостоятельной жизни. Одной из составляющих обучения должна стать архитектура здания: его структура и разные типы связанных друг с другом пространств.
Конструктор здоровья
Публикуем концепцию типовой больницы бюро UNK project, занявшую 2 место в конкурсе, проведенном Союзом архитекторов России при участии Минздрава.
Похожие статьи
Вершины социальной экологии
Четыре бюро – ATI Project, a-fact, Weber Architects и Parcnouveau – совместными усилиями выиграли конкурс на проектирование экологичного и «социального» жилого квартала Берталия-Лазаретто на окраине Болоньи.
Террасное построение
ЖК «Ривер Парк» оформил берег Нагатинского затона надежно и уверенно. Здесь и общественная набережная, и приподнятые над городом дворы со связывающими их пешеходными мостиками, и кирпичные фасады. Самое интересное – отыскивать в этом внушительном и респектабельном высказывании нюансы реакции на контекст, так же как и ростки мегалитического мышления.
«Джинсовый» фасад
Спортивный зал в Ниме на юге Франции по проекту бюро Ateliers A+ получил фасад, вдохновленный текстильной историей города.
Где свить гнездо?
Башня Park Court Jingu Kitasando по проекту бюро Hoshino Architects в центре Токио визуализирует размышления архитекторов на тему дома как гнезда.
Энергетическая педагогика
Эко-теплоцентраль по проекту бюро FRPO Rodríguez & Oriol на севере Испании помимо основной функции служит также образовательным центром в сфере «зеленой» энергетики.
От мельницы к винному прессу
Новая винодельня в Бретани, продолжающая местные традиции производства вина, получила погреб по проекту Carmen Maurice Architecture, в центре которого – историческая мельница.
Планы на жизнь
Мастер-план для жилого района «Притяжение» в Набережных Челнах бюро «А.Лен» создавало с оглядкой на специфическую градостроительную ситуацию и частично реализованные решения первой очереди. Однако на первый план выдвинуло собственные ценности: зеленый каркас, систему акцентов, иерархию пространств, приоритет пешехода. Вопроса, чем будут жильцы заниматься в своем микрорайоне, после этого не возникает.
Полезная зацикленность
Тайваньское бюро Bio-architecture Formosana спроектировало для города Тайнань экспериментальный жилой комплекс, соответствующий всем принципам экономики замкнутого цикла.
Вилла-мост
Дом по проекту бюро Tetro на южнобразильском острове Санта-Катарина максимально использует живописный ландшафт – горы и океанский залив.
Новый путь
Обошли со всех сторон D_Станию – депо 1906 года, реконструированное с сохранением промышленного здания столетней давности по проекту Сергея Труханова и T+T Architects. Работа над интерьерами, а внутри планируются рестораны и общественные пространства, пока еще только идет, но и снаружи есть на что посмотреть. Тут можно изучить сочетание старого и нового кирпича, авторский взгляд на романтику руины, и оценить вновь выстроенный пешеходный путь: через арки БЦ Ситидел на улицу Казакова.
«Европейский престиж»
Бюро KCAP выиграло конкурс на проект двух жилых небоскребов в Братиславе; один из них претендует на звание второго по высоте здания ЕС.
Память о работе
Крупную нефтебазу 1960-х, расположенную в Ханчжоу прямо на берегу Великого канала, Кэнго Кума превратил в современный индустриальный парк Сяохэ.
Жить в золоте
Многоквартирный дом Cœur Atlantis в южном пригороде Парижа по проекту роттердамского бюро KCAP.
Балкон над долиной
Вилла на севере Ливана по проекту местного бюро BLANKPAGE Architects раскрывается над зеленой приморской долиной как панорамная терраса.
Золотая коронка
Концепцию стоматологической клиники в Екатеринбурге бюро CNTR обозначило как mouth full of gold: белоснежные стены из керамогранита оттеняют матовые латунные детали. Чтобы отсылка не стала слишком прямолинейной, архитекторы сосредоточились на пропорциях здания, лавируя между инсоляционными и пожарными ограничениями.
Собор для туристов
Трехнефный вокзал для линии скоростной железной дороги по проекту gmp в Наньчане облегчит путь на работу жителям, а туристам – доступ к ключевым достопримечательностям региона.
Древнеримский порядок
Учебный корпус CuBo Римского биомедицинского университета по проекту бюро Labics соединяет в себе открытость и ориентированность на коммуникацию с жесткой матрицей древнеримского градостроительства.
Вызов технический и туристический
Смотровые платформы над рекой Нуцзянь в Тибете по проекту бюро Archermit задуманы как вызов для путешествующих по западу Китая туристов, но экстремальные условия Сычуаньских Альп потребовали максимальных усилий и от архитекторов, конструкторов и строителей.
Шаг вперед
Жилой комплекс HIDE стал для архитекторов ADM, Андрея Романова и Екатерины Кузнецовой, существенным рубежом в поиске новой пластики высотных башен: гибкой и дискретной, позволяющей оживлять объем и силуэт, моделировать форму. За последние годы подход стал «фирменной фишкой» ADM, а его в становлении ключевую роль сыграла, в частности, золотистая башня HIDE. Рассказываем историю, рассматриваем подробности построения комплекса, находим его стержень.
Роль фактуры
Активная поверхность бетона на фасадах и в интерьерах – основа архитектурного образа виллы в пригороде Бразилиа по проекту Studio Bruno Porto.
Золото в песках
В Дубае открылся офис трансконтинентальной компании, связанной с добычей и обработкой ресурсов. Его интерьер реализован по проекту T+T Architects, а они мастера своего дела, умеют организовать пространство современно, разнообразно, гибко и оригинально. В данном случае на представительском этаже «царит» гигантская, облицованная золотистой латунью, перегородка, а контекстуально обоснованный фон дает слоистая фактура прессованной земли.
Временно белоснежный дракон
В китайском Уси после реконструкции по проекту бюро Wutopia Lab открылся парковый павильон Emerald Screen Pergola: эта белоснежная эфемерная конструкция скоро действительно станет изумрудно-зеленой.
Механическое «облако»
Инженерно-технический корпус Cloud Engine по проекту шанхайского бюро XING DESIGN переосмысляет тип инфраструктурного объекта в парковом окружении.
Арочные традиции
В интерьерах Центра исполнительских искусств в шанхайском комплексе New Bund 31 главную роль играет мотив арок, напоминающий об античных аренах. Авторы проекта – Neri&Hu Design and Research Office.
Бюро эпохи Возрождения
В проектировании новой штаб-квартиры компании BIG в Копенгагене были задействованы все ее подразделения: архитекторы, конструкторы, городские планировщики, ландшафтные архитекторы и промышленные дизайнеры.
Технологии и материалы
Инновационные технологии КНАУФ в строительстве областной...
В новом корпусе Московской областной детской больницы имени Леонида Рошаля в Красногорске реализован масштабный проект с применением специализированных перегородок КНАУФ. Особенностью проекта стало использование рекордного количества рентгенозащитных плит КНАУФ-Сейфборд, включая уникальные конструкции с десятислойным покрытием, что позволило создать безопасные условия для проведения высокотехнологичных медицинских исследований.
Дизайны дворовых пространств для новых ЖК: единство...
В компании «Новые Горизонты», выступающей на российском рынке одним из ведущих производителей дизайнерских и серийных детских игровых площадок, не только воплощают в жизнь самые необычные решения архитекторов, но и сами предлагают новаторские проекты. Смотрим подборку свежих решений для жилых комплексов и общественных зданий.
Невесомость как конструктив: минимализм в архитектуре...
С 2025 года компания РЕХАУ выводит на рынок новинку под брендом RESOLUT – алюминиевые светопрозрачные конструкции (СПК), демонстрирующие качественно новый подход к проектированию зданий, где технические характеристики напрямую влияют на эстетику и энергоэффективность архитектурных решений.
Архитектурная вселенная материалов IND
​Александр Князев, глава департамента материалов и прототипирования бюро IND Architects, рассказывает о своей работе: как архитекторы выбирают материалы для проекта, какие качества в них ценят, какими видят их в будущем.
DO buro: Сильные проекты всегда строятся на доверии
DO Buro – творческое объединение трех архитекторов, выпускников школы МАРШ: Александра Казаченко, Вероники Давиташвили и Алексея Агаркова. Бюро не ограничивает себя определенной типологией или локацией, а отправной точкой проектирования называет сценарий и материал.
Бриллиант в короне: новая система DIAMANT от ведущего...
Все более широкая сфера применения широкоформатного остекления стимулирует производителей расширять и совершенствовать свои линейки. У компании РЕХАУ их целых шесть. Рассказываем, почему так и какие возможности дает новая флагманская система DIAMANT.
Бюро .dpt – о важности материала
Основатели Архитектурного бюро .dpt Ксения Караваева и Мурат Гукетлов размышляют о роли материала в архитектуре и предметном дизайне и генерируют объекты из поликарбоната при помощи нейросети.
Теневая игра: новое слово в архитектурной солнцезащите
Контроль естественного освещения позволяет создавать оптимальные условия для работы и отдыха в помещении, устраняя блики и равномерно распределяя свет. UV-защита не только сохраняет здоровье, но и предотвращает выцветание интерьеров, а также существенно повышает энергоэффективность зданий. Новое поколение систем внешней солнцезащиты представляет компания «АЛЮТЕХ» – минималистичное и функциональное решение, адаптирующееся под любой проект.
«Лазалия»: Новый взгляд на детскую игровую среду
Игровой комплекс «Лазалия» от компании «Новые Горизонты» сочетает в себе передовые технологии и индивидуальный подход, что делает его популярным решением для городских парков, жилых комплексов и других общественных пространств.
​VOX Architects: инновационный подход к светопрозрачным...
Архитектурная студия VOX Architects, известная своими креативными решениями в проектировании общественных пространств, уже более 15 лет экспериментирует с поликарбонатом, раскрывая новые возможности этого материала.
Свет, легкость, минимализм: поликарбонат в архитектуре
Поликарбонат – востребованный материал, который помогает воплощать в жизнь смелые архитектурные замыслы: его прочность и пластичность упрощают реализацию проекта и обеспечивают сооружению долговечность, а характерная фактура и разнообразие колорита придают фасадам и кровлям выразительность. Рассказываем о современном поликарбонате и о его успешном применении в российской и международной архитектурной практике.
​И шахматный клуб, и скалодром: как строился ФОК...
В 2023 году на юго-востоке Москвы открылся новый дворец спорта. Здание напоминает сложенный из бумаги самолётик. Фасадные и интерьерные решения реализованы с применением технологий КНАУФ, в том числе системы каркасно-обшивных стен (КОС).
​За фасадом: особенности применения кирпича в современных...
Навесные фасадные системы (НФС) с кирпичом – популярное решение в современной архитектуре, позволяющие любоваться эстетикой традиционного материала даже на высотных зданиях. Разбираемся в преимуществах кирпичной облицовки в «пироге» вентилируемого фасада.
Силиконо-акрилатная штукатурка: секрет долговечности
Компания LAB Industries (ТМ Церезит) представила на рынке новый продукт – силиконо-акрилатную штукатурку Церезит CT 76 для фасадных работ. Она подходит для выполнения тонкослойных декоративных покрытий интенсивных цветов, в том числе самых темных, гарантируя прочность и устойчивость к внешним воздействиям.
Свет и материя
​В новой коллекция светильников Центрсвет натуральные материалы – алебастр, латунь и кожа – создают вдохновляющие сюжеты для дизайнеров. Минимализм формы подчеркивается благородством материала и скрывает за собой самую современную технологию.
Teplowin: новое имя, проверенный опыт в фасадном строительстве
Один из крупнейших производителей светопрозрачных конструкций на российском строительном рынке – «ТД Окна» – объявил о ребрендинге: теперь это бренд Teplowin, комплексный строительный подрядчик по фасадам, осуществляющий весь спектр услуг по производству и установке фасадных систем, включая алюминиевые и ПВХ конструкции, а также навесные вентилируемые фасады.
Сейчас на главной
Пресса: Город, спрятавший свои памятники
Псков: тяжелая судьба генплана и интуиционная реставрация.

Рассказ о том, как при восстановлении Пскова столкнулось три градостроительные концепции от разных авторов, кто кого съел и почему город теперь так выглядит. Получается, Псков теперь – фентези.
Коронованный корень
К бруталистской башне в самом сердце 12-го округа Парижа бюро Maud Caubet Architectes отнеслось как к королеве и увенчало её эффектной стеклянной «короной».
Пара театралов
Градостроительный совет Петербурга высоко оценил проект дома на проспекте Римского-Корсакова, который должен заменить советскую диссонируюущую постройку. «Студия 44» предложила соответствующие исторической части города габариты и выразительное фасадное решение, разделив дом на «женскую» и «мужскую» секции. Каскады эркеров дополнит мозаика по мотивам иллюстраций Ивана Билибина.
Звери в пещере
В Музее искусства Санкт-Петербурга XX-XXI веков открылась выставка «Анималистика. И в шутку, и всерьез». Архитектурной частью занималась мастерская «Витрувий и сыновья», которая превратила один из залов в пещеру Альтамира. А во дворе музея появилась ёлка, претендующая на звание самой оригинальной и фотогеничной в городе.
Река и форм, и смыслов
Бюро ATRIUM славится вниманием к пластичной форме, современному дизайну и даже к новым видам интеллекта. В книге-портфолио Вера Бутко и Антон Надточий представили работу компании как бурный поток: текстов, графики, образов... Это делает ее яркой феерией, хотя не в ущерб системности. Но система – другая, обновленная. Как будто фрагмент метавселенной воплотился в бумажном издании.
Лунка и сопка
Гольф-поле, построенное на окраине Красноярска по проекту местного бюро Проектдевелопмент, включает Академию – крытую часть для отработки ударов. Здание построено из клееных балок, а его форма соответствует ландшафту и очертаниям сопок.
Жизнестроительство на своей шкуре
Какая шкура у архитектора? Правильно, чаще всего черная... Неудивительно, что такого же цвета обложка новой книги издательства TATLIN, в которой – впервые для России – собраны 52 собственных дома современных архитекторов. Есть известные, даже знаменитые, есть и совершенно малоизвестные, и большие, и маленькие, и стильные, и диковинные. В какой-то мере отражает историю нашей архитектуры за 30 лет.
Квартальная изолиния
Еще один конкурсный проект жилого комплекса на берегу Волги в Нижнем Новгороде подготовила «Студия 44». Группа архитекторов под руководством Ивана Кожина пришла к выводу, что неправильно в таком месте использовать регулярно-квартальную планировку и выработала индивидуальный подход: цепочку из парцеллированных многосекционных домов, которая тянется вдоль всей набережной. Рассказываем об особенностях и преимуществах приёма.
Двенадцать модулей эффективности для Гродно
В последний день ноября в Минске подвели итоги I Белорусского конкурса на разработку эффективной среды жилого квартала в Гродно. В конкурсе приняли активное участие российские архитекторы. Победу одержал проект «12 sq», разработанный авторским коллективом архитектурного бюро «НИТИ» из Уфы. Рассказываем подробно о победителе и остальных лауреатах конкурса
Конкурс: плата за креатив?
Со дня на день ждем объявления результатов конкурса группы «Самолет» на участок в Коммунарке. А пока делимся впечатлениями главного редактора Юлии Тарабариной – ей удалось провести паблик-толк, который технически был посвящен взаимодействию девелопера и архитекторов, а получился разговором о плюсах и минусах конкурсной практики.
Арх подарки
Собрали десять идей для подарков, так или иначе связанных с архитектурой. Советуем книги, впечатления, функциональные и просто красивые объекты: от оправ Кенго Кума и кинетических скульптур до кирпичей Фальконье и формочек для выпечки метлахской плитки.
Воспитание преемственностью
Объект культурного наследия на территории нового жилого комплекса часто воспринимается застройщиком как обременение. Хотя вполне может стать «продающей» и привлекающей внимание особенностью. Один из таких примеров реализован в петербургском ЖК «Кантемировский 11», где по проекту НИиПИ Спецреставрация фабрику начала XX века приспособили под школу и детский сад.
Левитация памяти
CITIZENSTUDIO спроектировали и реализовали памятник жертвам Холокоста в Екатеринбуге. В него включены камни из десяти мест массовой гибели евреев во время Великой Отечественной. На каждом табличка. И еще, хотя и щемяще-мемориальный, хрупкий и открытый. К такому памятнику легко подойти.
Пресса: Как Остоженка стала образцом архитектуры и символом...
Обозреватель Павел Зельдович поговорил с теми, кто формировал современный облик Остоженки. А фотограф Михаил Розанов любезно предоставил «Снобу» свои снимки. Кроме того, в материале использованы фото старой Остоженки Бориса Томбака и одного из главных архитекторов проекта Андрея Гнездилова.
Вершины социальной экологии
Четыре бюро – ATI Project, a-fact, Weber Architects и Parcnouveau – совместными усилиями выиграли конкурс на проектирование экологичного и «социального» жилого квартала Берталия-Лазаретто на окраине Болоньи.
Мандариновый рай
Выставка Москомархитектуры в Центре Зотов апеллирует непосредственно к эмоциям зрителей и выстраивает из них цепочку наподобие луна-парка или квест-рума, с большой плотностью и интенсивностью впечатлений. Характерно, что нас ведут от ностальгии и смятения с озарению и празднику, совершенно китчевому, в исполнении главных кураторов. Похоже, через праздник придется пройти всем.
Радушный мицелий
Проект гостинично-оздоровительного комплекса для эко-парка «Ясно-поле» отталкивается от технологии – по условиям конкурса, его будут печатать на 3D-принтере. В поисках подходящей «слоистой» фактуры арт-группа Nonfrozenarch обратилась к царству грибов.
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Канон севера
Проект храмового комплекса рядом со студенческим городком СПбГУ в Петергофе включает отсылки к северному модерну и конструктивизму. Мастерская «Прохрам» не боится сочетать «плинфу» и кортен, а также использовать не самые традиционные формы. Однако первый вариант, признанный архитектурным сообществом, пришлось всё же скорректировать в соответствии с пожеланиями заказчика. Помимо культовых сооружений комплекс предложит пригороду Петербурга социальные, образовательные и общественные площадки.
Учебник рисования?
Вообще так редко бывает. Ученики Андрея Ивановича Томского, архитектора, но главное – преподавателя академического рисунка, собрались и издали его уроки и его рисунки, сопроводив целой серией воспоминаний. Получилась книга теплая и полезная для тех, кто осваивает рисунок, тоже. Заметно, что вокруг Томского, действительно, образовалось сообщество друзей.
«Джинсовый» фасад
Спортивный зал в Ниме на юге Франции по проекту бюро Ateliers A+ получил фасад, вдохновленный текстильной историей города.
Террасное построение
ЖК «Ривер Парк» оформил берег Нагатинского затона надежно и уверенно. Здесь и общественная набережная, и приподнятые над городом дворы со связывающими их пешеходными мостиками, и кирпичные фасады. Самое интересное – отыскивать в этом внушительном и респектабельном высказывании нюансы реакции на контекст, так же как и ростки мегалитического мышления.
Остов кремля, осколки метеорита
Продолжаем рассказывать о конкурсных проектах жилого района, который GloraX планирует строить на набережной Гребного канала в Нижнем Новгороде. Бюро Asadov работало над концепцией через погружение в идентичность, а сторителлинг помог найти опорную точку для образного решения: генплан и композиция решены так, словно на прото-кремль упал метеорит. Удивлены? Ищите подробности в нашем материале.
Девица в светёлке
В интерьере шоу-рума компании «Крестецкая строчка» в петербургском пассаже бюро 5:00 am соединило театральность, неорусский стиль и современные детали: сундуки с «приданым», наличники и занавес сочетаются с нержавеющей сталью и стеклом.
Теория невероятности
Выставка «Русское невероятное» в Центре Зотов красивая и парадоксальная. Современная тенденция сопоставлять разные периоды, смешивать, да и что там, удивлять, здесь доведена до определенной степени апогея. Этакий новый способ исследования, очень творческий, похож на тотальную инсталляцию. Как будто с нами играют в исследование конструктивизма. О линейной истории искусства тут, конечно, сложно говорить. Может быть, даже о спиральной сложно. О дискретной, из отражений, может, и да.
Простор для погружения
Новая постоянная экспозиция Музея Москвы, которая открылась для посещения неделю назад, именно что открывает простор для изучения истории города, и даже выстраивает его последовательно «по полочкам» и «пластам»: от общеобразовательного, увлекательного, развлекательного – до серьезного, до открытого хранения. Это профессионально как на уровне науки, у экспозиции много квалифицированных консультантов, так и на уровне работы с аудиторией. Авторы экспозиции Кирилл Асс и Надежда Корбут.
Где свить гнездо?
Башня Park Court Jingu Kitasando по проекту бюро Hoshino Architects в центре Токио визуализирует размышления архитекторов на тему дома как гнезда.