Иван Леонидов в Кисловодске

Статья Петра Завадовского к вопросу об уточнении авторства санатория Наркомтяжпрома им. Серго Орджоникидзе в Кисловодске.

mainImg
Санаторий Наркомтяжпрома в Кисловодске – выдающийся памятник советской архитектуры второй половины 1930-х годов, известный прежде всего благодаря феноменальной лестнице Ивана Леонидова, наиболее совершенной реализации великого архитектора. Значение всего ансамбля как самого законченного и безупречного образца позднего конструктивизма было вполне осознано лишь в последние годы. Авторы только что вышедшей замечательной книги «Лестница санатория Наркомтяжпрома», Николай Васильев и Елена Овсянникова, концентрируют свое внимание прежде всего на упомянутой лестнице, отмечая в то же время, что «архитектура санатория заслуживает отдельного издания»[1]. В предвкушении такого издания мне кажется важным осмыслить архитектуру корпусов санатория как исследовательскую проблему. Ее анализ позволяет выдвинуть предположение о влиянии Леонидова на архитектуру тех объектов санаторного комплекса, к которым его причастность никак до сих пор не рассматривалась.

Доступная информация о строительстве санатория и роли в его проекте Ивана Леонидова сегодня, до проведения архивных изысканий, сводится к книге Моисея Гинзбурга «Архитектура санатория НКТП в Кисловодске» 1940 года[2] и сведениям, сообщаемым Селимом Хан-Магомедовым в его книгах, включая два интереснейших (но, увы, противоречащих друг другу) текста в его последней монографии о Леонидове. Это воспоминания его внучки Марии Леонидовой и В.В. Калинина, друга и коллеги архитектора[3].

Все источники согласны между собой в датировке проектирования и строительства санатория – 1935–1937 годы. Это означает, что сложнейший, уникальный объект был создан максимум за три года. И с исключительным, мало где в тогдашнем Союзе достигнутым, качеством. То есть строительство велось «с листа», параллельно проектированию, в авральном режиме. Иван Леонидов был привлечен к проектированию санатория в 1936 году. Конечно, при столь сжатых сроках важно было бы знать конкретную дату. Известные нам обстоятельства появления Леонидова на объекте изложены Селимом Хан-Магомедовым[4]. Судя по тому, что причиной «усиления» проектного коллектива Леонидовым было недовольство заказчика осуществлявшимися в натуре интерьерными решениями, основные конструкции зданий к моменту появления архитектора были уже возведены. Лестница была спроектирована до рабочих чертежей, но не начата строительством.

В книге Моисея Гинзбурга приведен список авторского коллектива в привязке к объектам: «Корпус №1 – автор арх. С.Е. Вахтангов при участии Т.Б. Раппопорт, оформление интерьеров – И.И. Леонидов и Л.С. Богданов, конструктор Н.Д. Вишневский. Корпус №2 – авторы арх. Е.М. Попов и Ю.Н. Гумбург, оформление интерьеров – И.Г. Кузьмин; … Главная лестница – автор арх. И.И. Леонидов, конструктор Н.Д. Вишневский. … Генеральный план – Е.М. Попов и В.В. Калинин. Планировка парка – Л.С.Залесская. …»[5] (илл. 1, генплан).

Илл 1. Санаторий НКТП им. Серго Орджоникидзе. Генеральный план центрального ансамбля.
Предоставлено Петром Завадовским


Таким образом, авторство Ивана Леонидова зафиксировано, помимо «главной лестницы», также и относительно интерьеров «спального корпуса №1» – крупнейшего объекта санатория, помимо жилых номеров включающего анфиладу парадных вестибюлей, киноконцертный зал, столовую и библиотеку.

Однако многие объекты санатория, в авторах которых Леонидов не числится, имеют характерные черты его формального языка середины 30-х годов, наиболее полно и ярко проявившегося в конкурсном проекте здания НКТП 1934 года и далее развивавшегося в проектах для Нижнего Тагила («Ключики», 1935) и Южного берега Крыма (1935–1938)[6]. Они наличествуют как в обоих спальных корпусах, так и в деталях благоустройства территории санатория, видных на старых фото и с тех пор утраченных. Все они, безусловно, заслуживают тщательного анализа. Но в первую очередь стоит остановиться на наиболее ярком примере вышеописанного феномена – наружной архитектуре 1-го спального корпуса, заслуживающей тем большего внимания, что леонидовское авторство его интерьеров неоспоримо.

1. Спальный корпус №1.

В отличие от прочих составляющих комплекса санатория, облик которых более-менее однороден, в архитектуре спального корпуса №1 отчетливо различаются две авторские манеры, распределение которых на плане показано на илл.2.

Илл 2. План 1-го этажа спального корпуса №1 с указанием распределения двух манер деталировки фасадов.
Предоставлено Петром Завадовским


Фасады корпуса, обращенные на юг и запад, к Ребровой балке (виды 4, 5, 6 по схеме) заметно более проработаны (и даже декоративны), чем северные фасады, со стороны главного входа, суховатая архитектура которых близка к привычным представлениям о функционализме (виды 1, 2, 3).

Различия между ними заключаются:
  1. В наличии в «манере 2» декоративных элементов (ваз).
  2. В решении колонн – бесхитростно-конструктивистских в «манере 1» и с капителеподобными выгнутыми завершениями в «манере 2».
  3. В решении балконных ограждений балконов и лоджий – однообразно плоских и глухих «в манере 1», а случае «манеры 2» решенных пластично, попеременно вогнутых и выпуклых при чередовании глухих ограждений с решетчатыми.

Сравнение «манеры 1» с имеющимися проектными перспективами корпуса позволяет заключить, что она соответствует исходно задуманной архитектуре здания и принадлежит его автору – С.Е. Вахтангову. (илл.3)

Илл.3. Фасады северной стороны корпуса №1, соответствующие «манере 1». Виды 1–2. Фото Николая Васильева.
Предоставлено Петром Завадовским


А для того, чтобы попытаться атрибутировать «манеру 2», необходимо рассмотреть ее характерные отличия подробнее.

1.1. Вазы.
Вазы, расставленные между колоннами венчающей перголы высокой части корпуса, имеют гиперболическую форму и суперграфическую роспись, знакомые нам по конкурсному проекту НКТП и связанной с ним «вазе Наркомтяжпром»[7]. Все это не оставляет места для сомнений: создать их не мог никто, кроме Леонидова.
Другой тип ваз, напоминающих крестьянские крынки, расставлен в разрывах вогнутых ограждений 4-го этажа низкой части корпуса. Их аналогичная раскраска, видная на иллюстрации в книге Гинзбурга[8], не поддерживалась и сегодня отсутствует. Их горшкообразная форма – не менее характерно-леонидовская, чем в первом случае, хотя использовалась Леонидовым реже. Эта же форма присутствует в ограждении центрального полукруглого балкона леонидовской лестницы. Оба типа ваз фигурируют на генпланах домов поселка «Ключики» и – особенно отчетливо – на фасаде типового коттеджа (илл. 4 и 6).

Илл.4 Декоративные вазы и их размещение на южном фасаде спального корпуса №1. С использованием фото Николая Васильева.
Предоставлено Петром Завадовским


1.2. Колонны.
Обращает на себя внимание решение верха колонн в виде плавных тороидальных отгибов, выполненных на заметном относе от балки. Трудно уверенно назвать эти расширения капителями, но даже если это венчающий профиль фуста, он превращает цилиндрическую опору в пластичный ствол квазиклассической колонны (илл. 5, 2–3).

Плавное сглаживание стыка колонн с плитой перекрытия – нередкая черта в интерьерах 30-х годов. Но отрыв такого расширения от балки или плиты – характерная черта именно колонн Леонидова, связанная с его увлечением Египтом[9]. Колонны галерей и лоджий Спального корпуса №1 стоит рассмотреть в контексте колонн в интерьерах этого корпуса, созданных Иваном Леонидовым, в которых «египтизация» выражена вполне недвусмысленно. (илл. 5, 5–6), а также совместно с колонами экседр лестницы Леонидова (илл. 5, 4).

Илл.5. Варианты решения колонн санатория НКТП им.Серго Орджоникидзе: 1. На лоджиях северного фасада корпуса №1; 2. Галереи 1-го этажа корпуса №1; 3. Лоджий 2–5 этажей; 4. Экседры лестницы; 5–6. В интерьерах корпуса №1. С использованием фото Николая Васильева.
Предоставлено Петром Завадовским


1.3. Ограждения лоджий.
Лоджии фасадов с северной стороны спального корпуса №1 имеют плоские и единообразно решенные ограждения – либо глухие (илл. 2, вид 3), либо в виде металлических решеток, как на центральном ризалите (илл. 2, вид 1, илл. 3 справа). В противоположность этому, лоджии, опоясывающие корпус с юго-западной стороны, решены на удивление разнообразно и пластично. Здесь чередуются прямые, выпуклые и вогнутые ограждения как в глухом, так и в решетчатом вариантах. Сочетание всех этих приемов превращает однообразную сетку лоджий, которую мы видим в исходном проекте, в ряд нарядных ризалитов, имеющих по центру чередующиеся выпуклые и вогнутые балконы, акцентированные леонидовскими вазами в разрывах аттиков-ограждений балконов 4-го этажа.

Из всех членов авторского коллектива санатория наиболее вероятным автором такого решения является Леонидов. Помимо вазы – прямой «авторской подписи» архитектора, именно для Леонидова характерна приверженность симметрии и пристрастие к игре вогнутых и выпуклых криволинейных форм. Представляется интересным сравнение одного из таких ажурных ризалитов с леонидовским фасадом типового дома в Ключиках 1935 года (илл.6).

Илл.6. Ризалит лоджий южного фасада корпуса №1 (фото Николая Васильева) в сравнении с фасадом коттеджа в Ключиках (Иван Леонидов, 1935 год). Аналогичны формы ваз и колонн, игра выпукло-вогнутых форм.
Предоставлено Петром Завадовским


1.4. Разделительные экраны лоджий.
Еще одной необычной чертой лоджий южного и западного фасадов являются разделительные экраны, торцы которых закрыты вогнутыми экседрообразными стенками. Это уникальное решение имеет единственный аналог – вогнутые торцы книжных шкафов библиотеки санатория. Интерьер библиотеки, как и прочие интерьеры 1-го корпуса, спроектированы бригадой Ивана Леонидова (илл. 7).

Илл. 7. Торцевые стенки экранов лоджий и торцы книжных шкафов библиотеки авторства Ивана Леонидова. Фото Николая Васильева.
Предоставлено Петром Завадовским


1.5. Промежуточный итог.
Все перечисленные специфические черты «манеры 2» объединяет их аппликативный, если не декоративный характер. Это также касается самой архитектуры лоджий, криволинейные ограждения которых поставлены на прямые балки и плиты перекрытий (без соответствующих вырезов в них), что дает основания предположить их незапланированность исходным проектом, который был изменен тогда, когда несущие конструкции лоджий уже были возведены. Логично отождествить эти изменения с моментом появления на строительстве Ивана Леонидова. А поскольку характерные вазы прямо читаются леонидовской «подписью», версия о принадлежности «манеры 2» Леонидову в целом представляется все более обоснованной. Мне кажется, столь заметное участие Ивана Леонидова в наружной архитектуре корпуса №1 должно бы отразиться и в обозначении его авторства. Формулировка «С.Е. Вахтангов при участии И.И. Леонидова» представляется мне вполне адекватной.

В иллюстрациях к статье использована съемка Николая Васильева с согласия автора.

См. также: Завадовский П. Иван Леонидов: предполагаемые реализации в Кисловодске и Москве // Проект Байкал, №17(66), 2021. Стр. 88–96. https://doi.org/10.51461/projectbaikal.66.1723

[1] Васильев Н.Ю., Овсянникова Е.Б. Лестница санатория Наркомтяжпрома. Екатеринбург, TATLIN, 2020. – 80 (1261–1340). Стр.1273.
[2] Гинзбург М. Я. Архитектура санатория НКТП в Кисловодске. Москва, Издательство Академии Архитектуры СССР, 1940.
[3] Хан-Магомедов С.О. Иван Леонидов. Серия «Кумиры авангарда». Москва, 2010. Стр.206-212 и 336-337.
[4] Хан-Магомедов С.О. Иван Леонидов. Серия «Кумиры авангарда». Москва, 2010. Стр.206-208.
[5] Гинзбург М. Я. Архитектура санатория НКТП в Кисловодске. Москва, Издательство Академии Архитектуры СССР, 1940. Стр. 86.
[6] Завадовский П.К. Иван Леонидов и «стиль Наркомтяжпром» // Проект Байкал, 2019, №62. Стр.112–119.
[7] Gozak A., Leonidov A. Ivan Leonidov. London: Academy Editions, 1988. P. 124–125.
[8] Гинзбург М. Я. Архитектура санатория НКТП в Кисловодске. Москва, Издательство Академии Архитектуры СССР, 1940.
[9] Завадовский П.К. Иван Леонидов и «стиль Наркомтяжпром» // Проект Байкал, 2019, №62. Стр. 118-119.
 

15 Января 2021

Похожие статьи
Вопрос сорока процентов: изучаем рейтинг от «Движение.ру»
Рейтингование архитектурных бюро – явление достаточно частое, когда-то Григорий Ревзин писал, что у архитекторов премий едва ли не больше, чем у любой другой творческой специальности. И вот, вышел рейтинг, который рассматривает деловые качества генпроектных компаний. Топ-50 генпроектировщиков многоквартирного жилья по РФ. С оценкой финансов и стабильности. Полезный рыночный инструмент, крепкая работа. Но есть одна загвоздка: не следует ему использовать слово «архитектура» в своем описании. Мы поговорили с автором методики, проанализировали положение о рейтинге и даже советы кое-какие даем... А как же, интересно.
Соцсети на службе городского планирования
Социальные сети давно перестали быть только платформой для общения, но превратились в инструмент бизнеса, образования, маркетинга и даже развития городов. С их помощью можно находить точки роста и скрытый потенциал территорий. Яркий пример – исследование агентства Digital Guru о туристических возможностях Автозаводского района Тольятти.
В поисках стиля: паттерны и гибриды
Специально для Арх Москвы под кураторством Ильи Мукосея и по методике Марата Невлютова и Елены Борисовой студенты первых курсов МАРШ провели исследование «нового московского стиля». Результатом стала группа иконок – узнаваемых признаков, карта их распространенности и два вывода. Во-первых, ни один из выявленных признаков ни в одной постройке не встречается по одиночке, а только в «гибридах». Во-вторых, пользоваться суммой представленных наблюдений как готовым «определителем» нельзя, а вот началом для дискуссии она может стать. Публикуем исследование. Заодно призываем к началу дискуссии. Что он все-таки такое, новый московский стиль? И стиль ли?
Мосты и мостки
Этой зимой DK-COMMUNITY и творческое сообщество МИРА провели воркшоп в Суздале «Мосты и мостки». В нем участвовали архитекторы и студенты профильных вузов. Участникам предложили изучить технологии мостостроения, рассмотреть мировые примеры и представить свой вариант проектировки постоянного моста для одного из трех предложенных мест. Рассказываем об итогах этой работы.
Прощание с СЭВ
Александр Змеул рассказывает историю проектирования, строительства и перепроектирования здания СЭВ – безусловной градостроительной доминанты западного направления и символа послевоенной Москвы, размноженного в советском «мерче», всем хорошо знакомого. В ходе рассказа мы выясняем, что, когда в 1980-е комплексу потребовалось расширение, градсовет предложил очень деликатные варианты; и еще, что в 2003 году здесь проектировали башню, но тоже без сноса «книжки». Статья иллюстрирована архивными материалами, часть публикуется впервые; благодарим Музей архитектуры за предоставленные изображения.
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Годы метро. Памяти Нины Алешиной
Сегодня, 17 июля, исполняется сто лет со дня рождения Нины Александровны Алешиной – пожалуй, ключевого архитектора московского метро второй половины XX века. За сорок лет она построила двадцать станций. Публикуем текст Александра Змеула, основанный на архивных материалах, в том числе рукописи самой Алешиной, с фотографиями Алексея Народицкого.
Мечта в движении: между утопией и реальностью
Исследование истории проектирования и строительства монорельсов в разных странах, но с фокусом мечты о новой мобильности в СССР, сделанное Александром Змеулом для ГЭС-2, переросло в довольно увлекательный ретро-футуристический рассказ о Москве шестидесятых, выстроенный на противопоставлениях. Публикуем целиком.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Школа ФЗУ Ленэнерго – забытый памятник ленинградского...
В преддверии вторичного решения судьбы Школы ФЗУ Ленэнерго, на месте которой может появиться жилой комплекс, – о том, что история архитектуры – это не история имени собственного, о самоценности архитектурных решений и забытой странице фабрично-заводского образования Ленинграда.
Нейросказки
Участники воркшопа, прошедшего в рамках мероприятия SINTEZ.SPACE, создавали комикс про будущее Нижнего Новгорода. С картинками и текстами им помогали нейросети: от ChatGpt до Яндекс Балабоба. Предлагаем вашему вниманию три работы, наиболее приглянувшиеся редакции.
Линия Елизаветы
Александр Змеул – автор, который давно и профессионально занимается историей и проблематикой архитектуры метро и транспорта в целом, – рассказывает о новой лондонской линии Елизаветы. Она открылась ровно год назад, в нее входит ряд станцией, реализованных ранее, а новые проектировали, в том числе, Гримшо, Уилкинсон и Макаслан. В каких-то подходах она схожа, а в чем-то противоположна мега-проектам развития московского транспорта. Внимание – на сравнение.
Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки...
«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Архитектурные заметки о БКЛ.
Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.
Архитектурная модернизация среды. Книга 2
Вслед за первой, выпущенной в прошлом году, публикуем вторую коллективную монографию НИИТИАГ, посвященную «Архитектурной модернизации среды»: история развития городской среды от Тамбова до Минусинска, от Пицунды 1950-х годов до Ричарда Роджерса.
Архитектурная модернизация среды жизнедеятельности:...
Публикуем полный текст первой книги коллективной монографии сотрудников НИИТИАГ. Книга посвящена разным аспектам обновления рукотворной среды, как городской, так и сельской, как древности, так и современной архитектуре, в частности, в ней есть глава, посвященная Николасу Гримшо. В монографии больше 450 страниц.
Поддержка архитектуры в Дании: коллаборации большие...
Публикуем главу из недавно опубликованного исследования Москомархитектуры, посвященного анализу практик поддержки архитектурной деятельности в странах Европы, США и России. Глава посвящена Дании, автор – Татьяна Ломакина.
Сколько стоил дом на Моховой?
Дмитрий Хмельницкий рассматривает дом Жолтовского на Моховой, сравнительно оценивая его запредельную для советских нормативов 1930-х годов стоимость, и делая одновременно предположения относительно внутренней структуры и ведомственной принадлежности дома.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)» продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
От музы до главной героини. Путь к признанию творческой...
Публикуем перевод статьи Энн Тинг. Она известна как подруга Луиса Кана, но в то же время Тинг – первая женщина с лицензией архитектора в Пенсильвании и преподаватель архитектурной морфологии Пенсильванского университета. В статье на примере девяти историй рассмотрена эволюция личностной позиции творческих женщин от интровертной «музы» до экстравертной креативной «героини».
Технологии и материалы
Будущее за химически упрочненным стеклом
В архитектуре премиум-класса безупречный внешний вид остекления – ключевое требование. Однако традиционно используемое термоупрочненное стекло часто создает оптические искажения. Российская Стекольная Компания (РСК) представляет инновационное для российского рынка решение этой проблемы – переработку стекла методом химического упрочнения.
Архитектура игры
Проекты научных детских площадок от компании «Новые горизонты» – основаны на синтезе игры, образования и городской среды. Они создают принципиально новый уровень игрового опыта, провоцирующий исследовательский интерес, и одновременно работают как градостроительная доминанта, формирующая уникальный образ места и новую точку притяжения.
Фасадные системы Sun Garden: технологии СФТК Церезит в...
Комплекс Sun Garden в Джемете (Анапа) демонстрирует специфику применения штукатурных систем фасадной теплоизоляции в условиях агрессивной приморской среды. Проект потребовал разработки дифференцированного подхода к выбору материалов для различных архитектурных элементов: от арочных галерей до многоуровневых террас.
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
Сейчас на главной
Новый образ Искры
ТП-РП 2820 или «Искра» – новое небольшое кафе на нижегородской Стрелке, по силе обаяния и привлекательности достойно конкурирующее с более статусными объектами. Этот осколок постконструктивизма – епархиальное кафе. Весной этот небольшой объект признан лучшим в номинации «Реконструкция и приспособление» на Мосбилд-2025.
Формула воды
По проекту ‘nefa’architects’ в центре Йошкар-Олы благоустраивается так называемая набережная Брюгге: променад между рекой Малая Кокшага и сплошным фронтом «бельгийских» домиков, построенных в начале 2000-х. Изучив опыт Амстердама и Брюгге, архитекторы закольцевали сухопутный пешеходный маршрут с помощью водного, проходящего по понтонной системе. Потенциал участка у воды раскрывает сцена с амфитеатром на воде, безопасный бассейн для купания, а также плавучие сады. Марийский образ в архитектуре и дизайне
Себя показать…
Видовой ресторан «Пижоны», расположенный на 14-м этаже башни в центре Ижевска, быстро стал популярен – и во многом благодаря не столько открывающимся видам, сколько дизайну интерьера от бюро Egodesign.studio, в котором средиземноморские мотивы причудливо переплелись с удмуртскими.
Время архитектора: премия имени Сергея Ткаченко-2025
Учрежденная Институтом Генплана Москвы и Архитектурным центром Сергея Ткаченко премия подвела итоги. Из 160 студенческих выпускных квалификационных работ экспертное жюри выбрало три: медицинский центр для больных сахарным диабетом, морской технопарк и проект градостроительной организации периферийных зон на примере Волгограда.
Главный экспонат
Написалось содержательное алаверды с картинками к тексту о выставке в центре «Зотов», посвященной архитектурным макетам. Очень плотно на ней собран материал, кажется, настолько плотно, что перестает «слушаться» куратора, создавая собственные смыслы и завихрения. Давно столько раритетов нового и старого времени из области макета не было собрано в одном месте. Пробуем разобраться, как все устроено и кто тут главный.
Архитектура дипломатии
В историческом центре Риги, на месте бывшего советского вычислительного центра, открылось новое здание – Посольство Эстонии. Проект бюро United Riga Architects бережно сохраняет память о модернистском прошлом, сочетая её с современными архитектурными решениями и технологиями.
С открытым сердцем
Модульное здание общежития для студентов Делфтского технического университета возвели всего за 26 недель. Авторы проекта – бюро Studioninedots.
Арктика вместо Мороженого
Rokot Studio предложили концепцию воссоздания исторического павильона «Мороженое» на ВДНХ по проекту 1950 года. Здание сохраняет форму ледяной глыбы, но внутри вместо кафе-мороженого размещается экспозиция павильона «Арктика».
Футляр для наследия
Национальный центр Виктора Астафьева построен по проекту бюро А2 в родном селе писателя Овсянка. Три «оболочки» здания – деревянная, оштукатуренная и стеклянная – связывают его с контекстом, а расположение между двумя главными улицами формирует общественные площади. Несущий каркас, хорошо просматриваемый через витражи, отсылает к образам железной дороги. Здание построено рядом с домом-музеем писателя и напоминает большое «облако», в котором хранится память об Астафьеве и его наследии.
Пиранези для первокурсников
В калифорнийском Клермонтском колледже открылось первое из запланированных зданий по проекту BIG: Научный центр имени Роберта Дея, где масштабные стальные фермы снаружи обшиты стеклофибробетоном, а внутри – древесиной.
Какого цвета нефть?
Для компании, чья миссия – работать на завтрашний день, крайне важно уже сегодня закладывать основу будущих успехов. Поэтому в штаб-квартире компании «ЛУКОЙЛ-Инжиниринг», спроектированной бюро «АРХИСТРА», целый этаж занимает многофункциональный образовательный центр.
Парковка за ширмой
Бюро S4S Architects спроектировало для московского жилого комплекса «Эко Бунино» паркинг, который успешно маскирует свою утилитарность за фасадом из перфорированных панелей. В комбинации с ламелями скрывают жесткую сетку ярусов и выравнивают пропорции, одновременно обеспечивая пространства естественным светом, вентиляцией и, как ни странно, видами на лесистую территорию. Первый этаж занимают коммерческие помещения, благодаря которым здание используют не только автомобилисты.
Пресса: Примеры из практики: 100 проектов Юрия Аввакумова
В книге «Примеры. Экспозиция искусства или искусство экспозиции», выпущенной издательством музея «Гараж», известный архитектор поведал о десятилетиях работы на поприще проектирования художественных выставок
Больше арок
В Сент-Луисе после реконструкции по проекту Snøhetta открылся концертный зал городского симфонического оркестра.
Море фантазии
Студия EgoDesign разработала для сети частных детских садов KIDO в Ижевске дизайн-концепцию, которая должна способствовать творческому развитию детей за счет тематических игровых компонентов и оформления, индивидуального для каждой группы.
Бумеранг на скалах
Архитекторы Snøhetta вписали здание рыболовецкой и рыбоводческой компании Magne Arvesen & sønner в скалистый берег острова Андёрья на севере Норвегии.
Гнезда, мосты, штиль и балтийская колючка в Филинской...
Ключевым событием завершившегося на днях фестиваля «ЭкоБерег» стало объявление победителей конкурса на разработку проекта туристической инфраструктуры на побережье Балтики в Филинской бухте. Победителем стал проект эко-парка «Гнезда» компании «Пауэр Технолоджис». Показываем все награжденные проекты.
Падел на взморье
Бюро 3 BY THREE разработало для Калининградской области концепцию падел-центра с фасадами из поликарбоната, которые за счет своей полупрозрачности делают спорт частью городской жизни. Объем с пятью кортами и балконом для зрителей дополняет блок лобби с эксплуатируемой кровлей.
Эндорфиновый всплеск
По проекту дизайн-студии TONKO на набережной Волги в Самаре появилась яркая площадка для тренировок на открытом воздухе. Уличная спортивная мебель произведена по чертежам архитекторов, а для зонирования активно используется цвет. Можно заниматься йогой, боксом, паркуром, настольным теннисом или же просто отдыхать в шезлонге.
Дыхание банковского дела
Новая штаб-квартира банка Lombard Odier на берегу Женевского озера задумана авторами проекта, Herzog & de Meuron, «дышащей», открытой природному окружению.
МАРШ: Уместность II
Магистранты студии «Уместность II», которую в 2024-2025 учебном году курировали Евгения Репина и Сергей Малахов, работали над мастер-планами исторических центров трех малых городов: Бирска, Зарайска и Камышина. Индивидуальная часть включила средовые проекты реконструкции и опиралась на авторский метод под названием «спонтанный ордер».
Пещеры и каньоны
В Алматы открылся частный музей современного искусства, построенный по проекту Chapman Taylor и CT Architects. Архитектурное решение обыгрывает контраст между статикой горного массива и динамикой современного города. Центральный атриум отсылает к линиям Чарынского каньона.
Свет и камень
DA bureau разработало для обувной сети Ekonika новую концепцию оформления магазинов, первым из которых стал флагманский шоу-рум в «Афимолле». На смену респектабельности пришла актуальная женственность, воздушность и легкая ирония.
Выбирая лучшее
Очередная книга Александра Змеула о московском метро посвящена конкурсам на проекты станций со середины 1950-х до 1991 года. Издание выпущено Музеем современного искусства «Гараж».
Гламур без излишеств
Форма идеального минимального жилища волнует архитекторов не одно десятилетие, начиная от крошечного «Кабанона» Ле Корбюзье, построенного на Лазурном берегу в 1952 году, до «Жилища первой необходимости» Нормана Фостера, показанного на 18-й Венецианской биеннале, и современных модульных кабин Nokken. Каждая эпоха по-своему отвечает на вопрос, как мало пространства человеку действительно нужно для жизни. «Хижина», спроектированная бюро Arhbro, продолжает эту традицию.
Современная изба
Современная изба – это оксюморон, потому что сама суть избы заключена в ее архаичности, простоте и резистентности к изменениям. Она была утилитарным жилищем, построенным по веками выверенным канонам, где каждая деталь имела функцию и символику. Попытка придать ей современность часто приводит к стилизации под народный стиль с декоративными излишествами. Создание современной избы в рамках архитектурных приличий – редкость. Но иногда, как в случае с проектом AI-architects, это удается.
Концептуальные музеи
Показываем проекты бакалавров 4 курса кафедры «Дизайн архитектурной среды» МАРХИ, выполненные под руководством Оскара Мамлеева и Ивана Колманка. Все посвящены музеям, а для публикации преподаватели выбрали работы самых увлеченных авторов. Все музеи, правда, более чем не обычны.
Взращенный на молоке
Жилой дом FRESH по проекту бюро KAAN как будто приобнял консольным выносом исторический корпус бывшего молокозавода в Эйндховене.