Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки о БКЛ – 2

«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.

mainImg
Для меня на БКЛ есть три станции: Терехово, Нагатинский затон и Савеловская, самое сильное в которых – непредсказуемость. Но кроме того каждая из них парадоксальным образом дает ответ на один из трех сюжетов: Терехово – о классическом наследии; Савеловская – о борьбе в подъемностью; Нагатинский затон – о художественном оформлении.
Терехово
Самое сильное высказывание – станция Терехово: ее сделали архитекторы, от которых не ждешь такого решения, в рамках конструкции, от которой не ждешь такого решения, в материале, от которого не ждешь такого решения.
 
Это был первый конкурс на станции БКЛ: на две станции, расположенные в Мневниковской Пойме. Это станции идентичной конструкции, с двумя береговыми платформами и путями посередине.
 
Изначально проект был предложен buromoscow для соседней станции Мневники, где предполагалось размещение нового Парламентского центра – рабочим названием станции было «Парламентский центр». Парламент это в идеале квинэссенция демократического правления, правления депутатов, выбранных множеством людей. Так что авторы сделали центральным образ человека и объяснили свое решение так: «абстрактные фигуры людей являются центральным образом станции, человек здесь – главенствующая идея». На колонны планировалось светоотражающей краской нанести силуэты, абстрактные, но узнаваемо-разнообразные.
Дизайн станции «Терехово»
© BuroMoscow. Предоставлено КБ «Стрелка»
Дизайн станции «Терехово»
© BuroMoscow. Предоставлено КБ «Стрелка»

Собственно архитектурный облик станции, в конкурсном проекте решенный в сравнительно нейтральной модернистской стилистике, был ощутимо менее цельным, чем получилось потом в итоговой реализации. Лучше всего будущее высказывание читалось в образе наземных павильонов – в реализации они близки к первоначальной идее.
  • zooming
    Станция метро «Терехово»
    Фотография © Влад Феоктистов / предоставлена BuroMoscow
  • zooming
    Станция метро «Терехово»
    © BuroMoscow

В результате трансформаций проекта станция приобрела цельность, но тема множества людей отошла на второй план – на первый план вышла отсылка к станциям московского метро 1930–1950-х годов и их переосмысление. Элементы классического ордера: колоннады, каннелюры, кессоны – решены в современной минималистической интерпретации и в одном материале – стеклофибробетоне различных оттенков серого цвета. Причем это именно отсылка, намек, размышление, здесь нет прямого цитирования той или иной станции. Скажите, на что похожа это станция? Да ни на что. Это не Чертановская (1983) – оммаж архитекторов «Метрогипротранса» своему учителю Алексею Душкину, прямая отсылка к его же Кропоткинской и отчасти Автозаводской.
Станция метро «Терехово»
Фотография © Влад Феоктистов / предоставлена BuroMoscow
Станция метро «Терехово»
Фотография © Влад Феоктистов / предоставлена BuroMoscow

Станция Терехово абсолютно современна. В станции есть и объем и объемность. Впервые за многие годы на станции метро появилась высокая степень деталировки, поверхности максимально фактурны. Тема проходит через всю станцию – каннелированная стена (да, бывает и такое) на платформе и в эскалаторном ходе, кессоны в распределительном зале, колоннада в наземном павильоне.
Станция метро «Терехово»
Фотография © Влад Феоктистов / предоставлена BuroMoscow
  • zooming
    Станция метро «Терехово»
    Фотография © Влад Феоктистов / предоставлена BuroMoscow
  • zooming
    Станция метро «Терехово»
    Фотография © Влад Феоктистов / предоставлена BuroMoscow

При всей этой деталировке – есть цельность, что во многом достигается применением одного материала – стеклофибробетона. Из объединяющих элементов – люстры, отсылающие к роскошным люстрам сталинской эпохи, но решенные в  минималистичном ключе. Финальная точка – или наоборот, начало пути, – огромные порталы наземных павильонов, они обозначают присутствие метро.
Станция метро «Терехово»
Фотография © Влад Феоктистов / предоставлена BuroMoscow

Что касается темы людей, то их силуэты присутствуют на колоннах на платформах, хотя и не то чтобы акцентированы. Это не изображения героев, как часто бывало в московском метро, а обыватели – пассажиры.
Станция метро «Терехово»
Фотография © Влад Феоктистов / предоставлена BuroMoscow
Глубокие пилонные: можем повторить
Абсолютное большинство станций БКЛ – колонные мелкого заложения, решенные в самых различных вариациях. Исключение – три пилонные станции глубокого заложения, последовательно расположенные на севере Большого кольца. Этот тип станций – во многом визитная карточка столичного метро. Именно в Москве появились первые в мире пилонные трехсводчатые станции глубокого заложения с центральным залом, это были Красные ворота и Охотный ряд (1935). При этом сказать что-то новое на тему пилонной станции очень трудно, по-настоящему современных решений, даже среди открытых пилонных, в XXI веке нет.  Но надо признать, на БКЛ удалось найти новые оригинальные и запоминающиеся решения.
Станция Савеловская, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Первой в 2018 году открылась станция Савеловская, тех же авторов, что и первый участок: под руководством Николая Шумакова, руководитель проекта – Александр Орлов. Для станции они предложили подход, полностью противоположный магистральным идеям, которые архитекторы московского метро развивали на протяжении многих поколений: если раньше одной из главных задач было нивелировать ощущение «подземности», то авторы Савеловской, наоборот, подчеркивают, что ее пространство находится под землей, открывая для обозрения облицовку тюбингов – колец, из которых собирают тоннели. Обычно они открыты на перегонах, где не очень-то видны пассажирам из-за скорости, темноты и множества проводов, – а тут черная техническая поверхность, ребристая и брутальная, полностью открыта в боковых нефах платформы, там где проезжают поезда, она же становится частью колонн, будучи забрана, как музейный экспонат, за стекло. Архитектура не просто приближена к конструкции – сама конструкция становится главным элементом образа станции, подчеркивая красоту инженерных решений.
Станция Савеловская, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
Станция Савеловская, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Проходы между колоннами, соединяющие центральный неф с боковым, на контрасте с черными тюбингами облицованы светлым камнем. Свод центрального зала – сложный, с водозащитными зонтами на разной высоте. Все вместе удивительным образом придает станции черты деконструктивизма: как будто бы авторы разобрали облицовку части стен и сводов. 
Станция Савеловская, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

На две другие глубокие станции БКЛ – Марьина Роща и Рижская, – был объявлен международный конкурс, членом жюри которого был и я. Также в этот конкурс входила и станция мелкого заложения – Сокольники. При это, и это важное примечание в контексте, – проектировщиком станций оставался «Метрогипротранс». Мне казалось, что три станции должны быть принципиально разными – было очевидно, что на ближайшую перспективу это последние глубокие пилонные станции.

Поэтому проект AI architects для Марьиной Рощи с овальными пилонами был сразу отмечен большинством членов жюри. Здесь образ мгновенно считывался – такого пилона в архитектуре московского метро еще не было, к тому же было очевидно, что этот проект сложно испортить. Кстати, предложенный образ отсылал к «формальным признакам дворянского убранства, а именно фарфору и изразцам». Ассоциативный ряд выглядит так: Шереметьевская (рабочее название станции по проходящей здесь улице) – Шереметевы – владельцы Останкино – Останкино – дворянская усадьба.
  • zooming
    1 / 5
    Станция метро «Шереметьевская» (впоследствии «Марьина роща»), конкурсный проект
    © AI Architects
  • zooming
    2 / 5
    Станция метро «Шереметьевская» (впоследствии «Марьина роща»), конкурсный проект
    © AI Architects / предоставлено пресс-службой «Москомархитектуры»
  • zooming
    3 / 5
    Станция метро «Шереметьевская» (впоследствии «Марьина роща»), конкурсный проект
    © AI Architects
  • zooming
    4 / 5
    Станция метро «Марьина роща» (рабочее название «Шереметьевская»)
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 01.2023
  • zooming
    5 / 5
    Станция метро «Шереметьевская» (впоследствии «Марьина роща»), конкурсный проект
    © AI Architects / предоставлено Агентством стратегического развития «ЦЕНТР»

Также мне понравился проект  «Поле Дизайн» для Рижской – здесь пилон, в отличие от Марьиной Рощи, был максимально детализирован и декоративен, по цвету отсылал к Рижской-радиальной, по пластике к русскому узорочью; проект в итоге получил 2 место. Первое место занял проект Blank Architects, образ станции которого был построен на повторяющихся арках-порталах между пилонами – это отсылка к стереотипу «вокзалы – ворота города».
zooming
Станция метро «Рижская» («Ржевская»), конкурсный проект
© Blank Architects
Станция метро «Рижская» БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Но реальность оказалась, как всегда, сильнее – заказчику так понравилось решение с необлицованными путевыми стенами на Савеловской, что его решили повторить на Марьиной Роще и на Рижской. Не знаю, чего здесь было больше – вкусовщины или экономии, облицовка стены занимает, вероятно, какую-то  тысячную долю процента в бюджете. Прием с черными необлицованными путевыми стенами не то чтобы обнулил конкурсные проекты, но оказал на них сильнейшее влияние.
  • zooming
    Станция метро «Рижская» БКЛ
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
  • zooming
    © Blank Architects

В Марьиной Роще не просто удалось сохранить идею пилонов – шаров, хотя форма их тяжеловата, но и удачно развить эту тему в наземной части. Изначально в наземном павильоне планировалось создание белых шаров (пресловутая фарфоровая тема), но проект трансформировался – шары стали зеркальными металлическими. Павильон словно стоит на этих шарах, такой эффект достигнут за счет остекления нижнего уровня павильона и тем, что несущие колонны облицованы изнутри и снаружи полусферами. 
  • zooming
    Станция метро «Марьина роща» (рабочее название «Шереметьевская»)
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 01.2023
  • zooming
    Станция метро «Шереметьевская» («Марьина роща»), конкурсный проект
    Фотография предоставлена пресс-службой Москомархитектуры

На Рижской арки-порталы по своей форме, конечно, напоминают и наземные вестибюли станций первой очереди открытые в 1935 году, – Красных ворот архитектора Николая Ладовского, Кропоткинской Самуила Кравца. Есть «перекличка» с арками-порталами и с платформенными частями других станций – по форме с Добрынинской (архитекторы М. Зеленин, Л. Павлов, М. Ильин, 1950), а по материалу – нержавеющей стали, со Сретенским бульваром (Н. Шумаков, Г. Мун, Н. Шурыгина, 2007). На мой взгляд, архитектурное решение Рижской  несколько навязчивое, но узнаваемое.
  • zooming
    1 / 5
    Станция метро «Рижская» БКЛ
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
  • zooming
    2 / 5
    Станция метро «Рижская» БКЛ
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
  • zooming
    3 / 5
    Станция метро «Рижская» БКЛ
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
  • zooming
    4 / 5
    Станция метро «Рижская» БКЛ
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
  • zooming
    5 / 5
    Станция метро «Рижская» БКЛ
    Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Честно говоря, я очень критично относился к изменению конкурсных проектов и скрещиванию идеи открытых тюбингов от «Метрогипротранса» и авторских проектов AI architects и Blank Architects. Но оказалось, что и здесь, так же как и на первом участке, появилось, пусть ненамеренно, образное единство, которое достигается с помощью черной «тюбинговой» путевой стены. При этом каждая станция характеризуется своим узнаваемым цветом и элементом центрального зала. Савеловская – черные тюбинги под стеклом, Марьина Роща – приплюснутые белые овалы пилонов, Рижская – серебристые арки-порталы. 
Станция метро «Марьина роща» (рабочее название «Шереметьевская»)
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023
Художественное оформление
И если в архитектурной части БКЛ нет совсем уж прямолинейных отсылок к советской архитектуре метро – всё-таки образ того же Терехово создан на гораздо более тонких ассоциациях, – то в художественном оформлении обращение к прошлому развернулось во всю мощь. Это и прямое цитирование приемов, и обращение к определенным темам, причем самое масштабное оформление посвящено военной и околовоенной тематике: героизации спортсменов-армейцев, сотрудников МЧС, метростроевцев, восхвалению собирательного образа защитников, теме Великой отечественной войны.

В московском метро начиная со станций 1940-х годов плотно утвердилось художественное оформление: архитектурный облик станций обогащался за счет панно, выполненных в различной технике, скульптур, барельефов и горельефов. Архитекторы, художники и критики любили рассуждать о «синтезе искусств», художественное оформление набирало силу, достигая пика в определенные периоды, например в 1950-е годы  или во второй половине 1970-х – 1980-х.
В постсоветское время художественное оформление стало скорее исключением из правил. Но примерно в середине 2010-х происходит перелом, который был связан с общим увеличением объема строительства, а следовательно, и попыткой придать индивидуальный облик станциям. А также с появлением относительно дешевых решений – печати на различных поверхностях, например стекле или алюминиевых панелях.

На первом участке БКЛ для создания художественных произведений в основном были использованы эти решения, при этом за исключением одной стации – ЦСКА – произведения размещались только в подземных вестибюлях и эскалаторных ходах, а не на платформенной части. Это были работы художников, которые условно можно отнести к кругу РАХ и Союзу художников, в том числе и художественных династий – Бубновых и Медведевых.

Так, на Петровском парке (художники Василий и Екатерина Бубновы) тема оформления точно соответствует названию станции – здесь присутствует собственно Путевой дворец и размышления на тему парка вокруг него, деревья, ветки, облака, люди.

На Хорошевской (художники Никита и Всеволод Медведевы) оформление гораздо более масштабное, что связано в том числе и с длиной эскалаторного наклона, а котором размещаются произведения Никиты и Всеволода Медведевых. Это коллажи, созданные по мотивам работ художников и архитекторов русского авангарда. Разделение очень условное – оформление восточного вестибюля посвящено супрематизму, а западного – конструктивизму, к которому, например, отнесен Мельников, не принадлежавший ни к каким течениям авангарда. Но это всё детали, важно, что наследие русского авангарда появилось в оформлении московского метро.
  • zooming
    Восточный вестибюль «Супрематизм»
    © Четвертое измерение
  • zooming
    Западный вестибюль «Конструктивизм»
    © Четвертое измерение

Оформление Шелепихи, пусть и косвенно, но тоже обращено к прошлому. Вестибюли украшены композициями на тему городской жизни по эскизам художника В.М. Грачева. Эти работы не реалистичны, в них есть большая доля условности и значительная доля меланхолии. Эти работы могли появится почти на 20 лет раньше на станции Улица Академика Янгеля, открытой в 2000 году, но в то время их было невозможно реализовать по финансовым причинам. Для Шелепихи эти работы были адаптированы художниками Всеволодом Медведевым и Евгением Щегловым. В вестибюле Савеловской размещена работа Никиты Медведева – это опять же изображения людей.

На станции ЦСКА, посвященной спортсменам-армейцам, попытались скрестить современные приемы художественного оформления и гламурную скульптуру. Авторы росписи плафонов на платформенной части – уже знакомые по другим станциям Екатерина Бубнова и Евгений Щеглов. Прообразами скульптур баскетболиста, хоккеиста, лыжника и футболиста послужили реальные спортсмены-армейцы, как прошлого, так и настоящего. Их автором стал Михаил Переяславец из опять же минобороновской Студии военных художников имени Грекова.
Станция ЦСКА, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023
Станция ЦСКА, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023

При традиционности исполнения в постановке скульптур – ровно по оси платформы есть некое новаторство. Все же обычно скульптуры размещали в торцах платформы, углах пилонов, в вестибюлях, но не на пути движения пассажиров. Художественное оформление станций первой очереди БКЛ стало своеобразным прощанием для целого поколения художников – Никита Медведев ушел из жизни буквально через 2 недели после открытия первых станций БКЛ, Михаил Переяславец в 2020, а Василий Бубнов – в 2021 году.
Станция ЦСКА, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023

Тема героизации силовых структур продолжена на станции Давыдково (Минскметропроект, архитектор Григорий Васильев), которая посвящена будням Министерства по чрезвычайным ситуациям. Здесь рядом находится Национальный центр управления в кризисных ситуациях МЧС. Это станция с двумя береговыми платформами, которая выполнена в цветах МЧС: белом, оранжевом и голубом. На стенах платформ размещены белоснежные барельефы из стеклофибробетона, их авторы А. Славук и С. Славук. Здесь спасают ребенка, тушат пожар, летят самолеты и вертолеты…
Рельеф станции Давыдково в процессе изготовления, 2021
Фотография: Мосинжпроект / stroi.mos.ru

Проблема этих барельефов в том, что их невозможно рассмотреть – они рассчитаны на восприятие с дальних точек, которых здесь нет. Вблизи же видны лишь фрагменты и всё несовершенство работы и ее исполнения. Этим барельефам место скорее на фасаде здания, чем в достаточно затесненном пространстве станции. Художественное оформление платформенной части Давыдково – это, наверное, самое прямое цитирование приемов советского времени: здесь пытаются повторить те же приемы, стилистику, технику, в конце концов, дух. 

Тема спасателей продолжается и в барельефах в  вестибюле, здесь установлена эмблема МЧС  – восьмиконечная звезда, в центре которой покровительствующая МЧС России икона «Неопалимая Купина».
Рельеф станции Давыдково в процессе изготовления, 2021
Фотография: Мосинжпроект / stroi.mos.ru

Это работа главного официального скульптора страны Салавата Щербакова, при участии его постоянного соавтора, архитектора Василия Данилова. На внешних стенах наземного павильона «Давыдково» размещена серия работ «Герои всегда рядом» в технике печати по стеклу, это опять же работа Салавата Щербакова.

На станции Электрозаводская («Метрогипротранс», архитектор Александр Некрасов, 2020) идея взаимодействия художественного оформления и архитектуры достигла нового качества. Абсолютно  все пространство одной путевой стены (а это 163 метра в длину) занято панно «Битва героев» Александра Рукавишникова, выполненным в технике печати на стекле. Оно условно посвящено отражению набега кочевников на Русь, рассмотреть целиком это панно, естественно, невозможно, но его фрагменты видны и с платформы, и через огромные иллюминаторы на галерее.
Станция Электрозаводская, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023
Станция Электрозаводская, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023
Станция Электрозаводская, БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023

Военная тема продолжена на станции Народное ополчение. Эта станция – одна из самых нейтральных на БКЛ, она фактически не имеет своего лица. Такая безликость была отчасти оправдана при первоначальной идее ее художественного оформления. Так, планировалось создать 12 панно, посвященных собственно Народному ополчению, они должны были быть «собраны» на основе фотографий горожан и знаковых мест из собрания музея обороны Москвы. Однако при реализации идея радикально упростилась, в сущности, на путевую стену повесили распечатанные фрагменты плакатов времен Великой Отечественной войны и некие панно, хотя это слишком громкое слово, с датами различных ополчений из истории России. Народное ополчение вызывает ощущение какой-то бесконечной халтуры, если на каких-либо станциях старались что-то сделать, то здесь даже и не пытались.
zooming
Станция Народное ополчение, БКЛ
Фотография: stroi.mos.ru

Ретро-линию замыкает станция Сокольники, которая во многом похожа на ЦСКА. Здесь нет скульптур, зато коллажи развернулись в полную силу (архитектурное решение – Александр Орлов, панно – Алексей Душкин и Александр Рукавишников). Станция посвящена метростроевцам, здесь, неподалеку от Сокольников, находилась первая шахта метростроя. Старые плакаты, архивные фотографии, проектная графика – всё это максимально колоризовано и размещено на всех возможных поверхностях станции: на путевых стенах, на балконе, на потолке. Причем, в отличие от ЦСКА, которая и идеологически, и стилистически близка Сокольникам, здесь создано какое-то излишне восторженное настроение.
Станция Сокольники БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023
Станция Сокольники БКЛ
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023

В противоположной по отношению к Сокольникам, и ко всей этой ретро-линии в целом, южном полюсе Большого кольца, стоит станция Нагатинский затон – ещё одно из самых сильных высказываний на БКЛ. Это самый парадоксальный ответ на тему «художественного оформления» и «синтеза искусств».

Станция, как и Терехово – с береговыми платформами  и путями посередине, правда, в отличие  от Терехово, колонны размещены не на платформах, а между путями. Как и Терехово, это конкурсная станция, как и Терехово, выиграла модная команда – zabor. 
Станция метро «Нагатинский затон»
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023

Они предложили интересную тему  оформления станции – мозаичные изображения рыб, обитающих в бассейнах Московского региона. Это, наверное, самое традиционное и самые роскошное художественное оформление на БКЛ. По традиционности с ними могут соперничать скульптуры на ЦСКА. При этом в мозаиках нет ретро-линии, они максимально не политичны и не идеологичны. Хотя рыбы – это, безусловно, христианский символ. Тем более что их двенадцать и у четырех, как у четырех Евангелистов, раскрыты рты. Остальные «молчат». Мозаики  выполнил художник Максим Козлов, это мозаики из смальты, стекла… Их размер максимально гипертрофирован, так размер самой большой из установленных декоративных композиций, «Щука» – 14 на 3,6 метра.
Станция метро «Нагатинский затон»
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023

При этом архитектурного оформления как такого здесь нет, стены облицованы светлым камнем, я слышал обвинение в том, что архитектура здесь вайт-бокс, но мне кажется это и есть основная идея. В Москве много станций с архитектурой, но без художественного оформления, теперь появилась и станция с отличным художественным оформлением, но без архитектуры. В этом и заключается парадокс станции – соскучились по художественному оформлению – получайте.
Станция метро «Нагатинский затон»
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023
Станция метро «Нагатинский затон»
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023

Ироничная тема продолжилась и в наземном павильоне. Здесь авторы препарировали еще одну не то чтобы тему, но прием – позолоту с Киевской, Новослободской, Комсомольской Кольцевой линии. Стараниями Za Bor позолота вернулась в виде золотой чешуи, подвешенной к потолку прозрачного стеклянного павильона. Получился больше чем просто вход в метро – настоящий объект паблик-арта.
Станция метро «Нагатинский затон», входной павильон
Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру, 03.2023
Станционные комплексы
На станциях линии достаточно слабых мест: где-то заужены платформы, где-то длинные переходы или странная компоновка посещений. Все это, конечно, связано с планировочными ограничениями, но иногда, будем честны, – и с невозможностью «пробить» какое-то решение или с отсутствием творческого, нелинейного подхода к решению, который нужен в любой профессии и ситуации. Есть вопросы и к ранее не очень характерным для московского метро конструкциям с береговыми платформами, с островной платформой и с одним рядом колонн посередине.

Какие-то станции стали достаточно проходными, их решения основаны на предсказуемых приемах, но это, в общем-то, нормально. Непросто сделать 31 шедевр подряд. Однако главным архитектурным провалом стала станция, которая по идее могла бы стать главным архитектурным событием БКЛ. Речь идет о станции, вернее станционным комплексе Нижегородская в составе одноименного транспортно-пересадочного узла. Это одна из самых больших станций в России: в едином пространстве размещены 2 платформы и 4 пути, куда принимают поезда Большой кольцевой и Некрасовской линии. При этом масштаб не читается, так как над платформами размещены накопительные площадки, что сильно усложняет работу с пространством.
Станция Нижегородская БКЛ
Фотография: stroi.mos.ru

Пресс-релизы описывали архитектурную концепция станции как «лего» – станционный комплекс поделен на несколько цветовых зон: желтую, оранжевую, зеленую и синюю. Также пространство дополнено панелями из нержавеющей стали в платформенной части. Цветная тема продолжается и в вестибюле станции. Станция беспомощная, поскольку производит впечатление, с одной стороны, техпомещения, с другой – интерьера не самого лучшего торгового центра. Конечно, это транзитное пространство, в котором пассажир проводит всего несколько минут,  но в нашей традиции ему следовало бы быть репрезентативным.
Станция Нижегородская БКЛ
Фотография: stroi.mos.ru

Убогость облика станции и отсутствие в нем цельности особенно контрастирует с другой частью ТПУ Нижегородская, созданной по проекту АБТБ – одним из лучших объектов транспортной инфраструктуры, реализованных за последние годы.
ТПУ Нижегородская
Фотография: stroi.mos.ru

На БКЛ есть еще два станционных комплекса, на которых совмещено движение по БКЛ и другим линиям: это Деловой центр и Каширская. Про Каширскую – ниже, а вот Деловой центр решен кардинально иначе. В случае с двухплатформенными решениями в московском метро есть традиция делать разные станции – они могут быть идентичны по архитектуре, но отличаться цветом, как, к примеру, Каширская (1969) и Парк Победы (2003). Или иметь идентичную конструкцию, но принципиально разный архитектурный образ, что отчасти объяснялось разницей во времени создания станций: Китай-город (1971), Третьяковская (1971 и 1986), Петровско-Разумовская (1991 и 2016).

В случае с Деловым центром станции совершенно идентичны, это объясняется тем, что в данном случае станционный комплекс – это часть более глобального комплекса, центрального ядра Москва-Сити. Здесь пространство одной станции перетекает в другое, с верхнего уровня можно одновременно увидеть оба интерьера. Станция была построена в конструкциях в 2004–2005 годов, тогда же в центральном ядре же открылась станция Выставочная (архитекторы А. Вигдоров, Л. Борзенков, О. Фарстова, 2005). Образ этой колонной станции был построен на сочетании нержавеющей стали, которая в то время была не слишком распространенным материалом, стеклянных ограждений, натурального камня и синих композитных панелей в отделке потолка. Деловой центр (Леонид Борзенков, 2014-2018) отчасти повторяет приемы, использованные на Выставочной, но делает это более современным языком.
Станция Деловой центр БКЛ
Фотография: stroi.mos.ru
Станция Деловой центр БКЛ
Фотография: stroi.mos.ru
Каховская линия
Первый участок нынешнего БКЛ был открыт еще в 1969 году в составе Замоскворецкой линии, однако уже в то время предполагалось, что он должен стать частью Большого кольца. С 1995 он действовал как самостоятельная Каховская линия, а в 2019 году был закрыт на реконструкцию. Участок был составлен из характерных для конца 1960-х годов станций-«сороконожек», из сборного железобетона с 38 парами колонн. От более ранних проектов их отличала замысловатая форма колонн, и, кроме того – робкие попытки интеграции художественного оформления. На путевых стенах на каждой серии располагаются вертикальные художественные вставки – по совместительству дверцы кабельных шкафов. Их сохранили при реконструкции.
Сохраненное панно станции Варшавская БКЛ
Фотография: stroi.mos.ru

Перед проектировщиками стояла непростая задача – уместить в существующем объеме станций новые системы дымоудаления и вентиляции. Станции не обладают каким-либо охранным статусом, что давало свободу действий; общей идеей стало сделать их более репрезентативными, однако результат оказался совершенно разным. Справедливости ради, при идентичности конструкции станции размещены в  совершенно разной ситуации: Каширская – двухзальная, Варшавская не имеет пересадок, на Каховской в центре зала находится пересадка на Севастопольскую.

На Каховской в самой большей степени попытались сохранить преемственность по отношению к прежнему образу, хотя именно здесь это удалось в наименьшей степени. Сохранена форма колонн – они по-прежнему восьмиугольные, но цвет из насыщенного красного стал ощутимо более темным, и сами гораздо более тяжеловесными. У некоторых колонн появились дополнительные порталы систем дымоудаления, облицованные черным материалом. Над путями тянутся металлические короба. Облик станции получился парадоксальным – с одной стороны, она носит мемориальный характер, с другой – вид ее скорее технический.
zooming
Станция Каховская БКЛ
Фотография: stroi.mos.ru

На Варшавской до реконструкции образ складывался из объемной голубоватой плитки на путевых стенах и расширяющимися кверху колоннами, облицованными светлым мрамором. Образ новой Варшавской максимально осовременен от «старой» остались лишь художественные вставки и форма колонн. Пространство на потолке между ребрами перекрытий теперь заполнены квадратными светильниками, что отсылает к 1970-м тогда наконец начали реализовывать идеи подшитого потолка.  При реконструкции не обошлись и без бессмысленного вандализма – на финальной стадии реконструкции, непосредственно перед открытием была снесена старая стена павильона Варшавской, встроенного в ТРЦ «Варшавский», построенный в 2001–2004 годах по проекту мастерской Андрея Чернихова.
Разборка наземного павильона станции Варшавской, февраль 2023
Фотография © Илья Малков-Герман

Лучше всего реконструкция удалась на Каширской, здесь удалось тактичнее всего вписать новые системы в старый объем и сохранить дух конца шестидесятых.  Это размышление, вероятно, удавшееся случайно, на тему того, как могла бы выглядеть станция того времени. Пропорции станции сохранились: колонны не разбухли, но цвет изменился – станция построена на сочетании белого и черного. Здесь  не пытались бежать от ребристого потолка, но сделали оригинальные трубчатые светильники.
Станция Каширская, 2022
Фотография: stroi.mos.ru

28 Марта 2023

Похожие статьи
Соцсети на службе городского планирования
Социальные сети давно перестали быть только платформой для общения, но превратились в инструмент бизнеса, образования, маркетинга и даже развития городов. С их помощью можно находить точки роста и скрытый потенциал территорий. Яркий пример – исследование агентства Digital Guru о туристических возможностях Автозаводского района Тольятти.
В поисках стиля: паттерны и гибриды
Специально для Арх Москвы под кураторством Ильи Мукосея и по методике Марата Невлютова и Елены Борисовой студенты первых курсов МАРШ провели исследование «нового московского стиля». Результатом стала группа иконок – узнаваемых признаков, карта их распространенности и два вывода. Во-первых, ни один из выявленных признаков ни в одной постройке не встречается по одиночке, а только в «гибридах». Во-вторых, пользоваться суммой представленных наблюдений как готовым «определителем» нельзя, а вот началом для дискуссии она может стать. Публикуем исследование. Заодно призываем к началу дискуссии. Что он все-таки такое, новый московский стиль? И стиль ли?
Мосты и мостки
Этой зимой DK-COMMUNITY и творческое сообщество МИРА провели воркшоп в Суздале «Мосты и мостки». В нем участвовали архитекторы и студенты профильных вузов. Участникам предложили изучить технологии мостостроения, рассмотреть мировые примеры и представить свой вариант проектировки постоянного моста для одного из трех предложенных мест. Рассказываем об итогах этой работы.
Прощание с СЭВ
Александр Змеул рассказывает историю проектирования, строительства и перепроектирования здания СЭВ – безусловной градостроительной доминанты западного направления и символа послевоенной Москвы, размноженного в советском «мерче», всем хорошо знакомого. В ходе рассказа мы выясняем, что, когда в 1980-е комплексу потребовалось расширение, градсовет предложил очень деликатные варианты; и еще, что в 2003 году здесь проектировали башню, но тоже без сноса «книжки». Статья иллюстрирована архивными материалами, часть публикуется впервые; благодарим Музей архитектуры за предоставленные изображения.
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Годы метро. Памяти Нины Алешиной
Сегодня, 17 июля, исполняется сто лет со дня рождения Нины Александровны Алешиной – пожалуй, ключевого архитектора московского метро второй половины XX века. За сорок лет она построила двадцать станций. Публикуем текст Александра Змеула, основанный на архивных материалах, в том числе рукописи самой Алешиной, с фотографиями Алексея Народицкого.
Мечта в движении: между утопией и реальностью
Исследование истории проектирования и строительства монорельсов в разных странах, но с фокусом мечты о новой мобильности в СССР, сделанное Александром Змеулом для ГЭС-2, переросло в довольно увлекательный ретро-футуристический рассказ о Москве шестидесятых, выстроенный на противопоставлениях. Публикуем целиком.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Школа ФЗУ Ленэнерго – забытый памятник ленинградского...
В преддверии вторичного решения судьбы Школы ФЗУ Ленэнерго, на месте которой может появиться жилой комплекс, – о том, что история архитектуры – это не история имени собственного, о самоценности архитектурных решений и забытой странице фабрично-заводского образования Ленинграда.
Нейросказки
Участники воркшопа, прошедшего в рамках мероприятия SINTEZ.SPACE, создавали комикс про будущее Нижнего Новгорода. С картинками и текстами им помогали нейросети: от ChatGpt до Яндекс Балабоба. Предлагаем вашему вниманию три работы, наиболее приглянувшиеся редакции.
Линия Елизаветы
Александр Змеул – автор, который давно и профессионально занимается историей и проблематикой архитектуры метро и транспорта в целом, – рассказывает о новой лондонской линии Елизаветы. Она открылась ровно год назад, в нее входит ряд станцией, реализованных ранее, а новые проектировали, в том числе, Гримшо, Уилкинсон и Макаслан. В каких-то подходах она схожа, а в чем-то противоположна мега-проектам развития московского транспорта. Внимание – на сравнение.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Архитектурные заметки о БКЛ.
Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.
Архитектурная модернизация среды. Книга 2
Вслед за первой, выпущенной в прошлом году, публикуем вторую коллективную монографию НИИТИАГ, посвященную «Архитектурной модернизации среды»: история развития городской среды от Тамбова до Минусинска, от Пицунды 1950-х годов до Ричарда Роджерса.
Архитектурная модернизация среды жизнедеятельности:...
Публикуем полный текст первой книги коллективной монографии сотрудников НИИТИАГ. Книга посвящена разным аспектам обновления рукотворной среды, как городской, так и сельской, как древности, так и современной архитектуре, в частности, в ней есть глава, посвященная Николасу Гримшо. В монографии больше 450 страниц.
Поддержка архитектуры в Дании: коллаборации большие...
Публикуем главу из недавно опубликованного исследования Москомархитектуры, посвященного анализу практик поддержки архитектурной деятельности в странах Европы, США и России. Глава посвящена Дании, автор – Татьяна Ломакина.
Сколько стоил дом на Моховой?
Дмитрий Хмельницкий рассматривает дом Жолтовского на Моховой, сравнительно оценивая его запредельную для советских нормативов 1930-х годов стоимость, и делая одновременно предположения относительно внутренней структуры и ведомственной принадлежности дома.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)» продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
От музы до главной героини. Путь к признанию творческой...
Публикуем перевод статьи Энн Тинг. Она известна как подруга Луиса Кана, но в то же время Тинг – первая женщина с лицензией архитектора в Пенсильвании и преподаватель архитектурной морфологии Пенсильванского университета. В статье на примере девяти историй рассмотрена эволюция личностной позиции творческих женщин от интровертной «музы» до экстравертной креативной «героини».
Бетонный Мадрид
Новая серия фотографа Роберто Конте посвящена не самой известной исторической странице испанской архитектуры: мадридским зданиям в русле брутализма.
Пресса: Рыбы, руки и шары: каким могло стать московское метро
Конкурс на создание интерьеров станций «Терехово» и «Нижние Мневники» на западе Москвы перешел во второй тур. Городские власти отобрали десять проектов, которые вышли в финал: теперь за победу будут бороться доработанные концепции конкурсантов. При выборе финалистов городские власти оставили за бортом несколько необычных проектов. Среди проигравших — известные архитекторы и бюро. Редакция «РБК-Недвижимости» собрала шесть проектов интерьерных решений станций «Терехово» и «Нижние Мневники», которые так и останутся нереализованными.
Технологии и материалы
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Сейчас на главной
Развитие ландшафта
ЖК «Альпен» спроектирован TOBE architects для вытянутого участка, выходящего к реке Охта. Архитекторы предложили террасированную форму, несколько серых оттенков, а также выступающие за плоскость стены эркеры и балконы – по замыслу все это отыгрывает образ горного массива, который естественным образом сочетается с рекой.
Времени действительно нет?
С 22 июля по 5 октября 2025 года в Аптекарском приказе в Музее архитектуры работает выставка «Времени нет» – совместный проект МУАР и сообщества ЦЕХ, куда входят архитектурные бюро Saga, ХОРА и NOWADAYS office. ЦЕХ собрал двадцать одного участника, предложил им изучить цифровой каталог Музея архитектуры, выбрать оттуда документы или произведения искусства и на основе или в диалоге с ними создать оригинальные работы.
Вожу с собой
Дом Voyager, сделанный Lab House из морского контейнера и поставленный на шасси, можно прицепить к грузовому автомобилю и увезти в красивое место. Дом автономен, а внутри есть все, необходимое для комфортной жизни. Площадь значительно расширяет складная терраса.
Звёздный путь
Большие архитектурные фестивали отмеряют, так или иначе, историю постсоветской действительности. Архстояние, определенно, среди них, а юбилейное – особенно. Оно получилось крупным, системным высказыванием, во многом благодаря силе воли куратора этого года Василия Бычкова. Можно его даже понять, в целом, как большой объект, сооруженный, при участии многих коллег, в том числе архитекторов-звезд, в лесу арт-парка Никола-Ленивец – авторства инициатора и бессменного организатора Арх Москвы. Изучаем слои смыслов, виды высказываний – в этот раз они лучше, чем раньше, раскладываются «по полочкам».
Арка, гранит, 90-е
В Петербурге подвели итоги конкурса на концепцию вестибюля станции метро «Лиговский проспект-2», который станет частью узла Высокоскоростной железнодорожной магистрали. Показываем концепции всех финалистов, чуть подробнее останавливаемся на призерах и пытаемся понять, почему выбор жюри оказался именно таким.
Масштаб и драйв
Реконструкция интерьеров главного корпуса РУДН по проекту бюро HAAST – еще один пример переформатирования памятника советского модернизма в соответствии с современными представлениями об эстетике, комфорте и функциях, которые должны присутствовать в успешной и не чуждой инновациям образовательной институции.
Универсальный игрок
Офисный комплекс, выстроенный на 80% из древесины по проекту бюро ALTA на окраине Рена, стал «посредником» между сельским ландшафтом и насыщенной городской средой.
Лес вместо ленты
Studio Rostovskii разработала концепцию загородного комплекса, в котором гостям предлагают отключиться от городской суеты в буквальном смысле: мобильная связь блокируется почти на всей территории и перестает отвлекать от общения и созерцания. Коттеджи и другие постройки с отделкой из термолиственницы и кортеновской стали учитывают рельеф и ландшафт и также помогают разглядеть красоту вокруг.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Город как сюжет
Подход Сергея Скуратова к крупным участкам хочется определить как «тотальный дизайн-код» – он в равной степени внимателен к общей композиции и деталям; а также настроен на то, чтобы абсолютно всё было продумано и подчинено авторской воле. Ренессансный, если подумать, подход, титанический труд, требующий завидной воли и упорства. Ну, и результат – заметные произведения. Рассматриваем возрожденный проект центральной части жилого района «Седьмое небо» в Казани, структуру, продуманную до «градиента акцентности» (sic!) фасадов. А также «литературную» идею и даже авторские сомнения в ней.
Графский парк
Проектное бюро М4 благоустроило Милютинский парк в Алупке. Архитекторы мягко подчеркнули богатство ландшафта с помощью авторских МАФов, а также добавили яркий акцент – бетонные лепестки, очерчивающие сцену с амфитеатром.
Верная функция
Подбирая новую функцию для бывшей детской больницы конца XIX века в Иваново, бюро BOMAR и заказчик отказались от надежных офисов в пользу преемственности: в конечном итоге здание превратилось в детский образовательный центр. Стратегия оказалась верной: арендодатели нашлись быстро, а история объекта культурного наследия продолжилась.
Сад надежды на свободу
В Спасо-Евфимиевом монастыре в Суздале в октябре открыли Сад арестантского корпуса: там, где с XVIII века до оттепели была тюрьма. Авторы архитектуры – NOῨD Короткий метр, ландшафта – бюро МОХ. Садов на самом деле не один, а два разных. Очень разных. Пытаемся разобраться, правильно ли они воздействуют не эмоции посетителя и заодно показываем красоту июньского цветения рудеральных растений.
Восставший в пепле
Словенское бюро Ofis восстановило из руин историческое шале Адольфа Мура начала XX века на берегу Бохиньского озера. Его основной объем выполнен из дерева, карбонизированного по традиционной технологии.
Со-общение
В Ruarts Foundation – выставка «Сообщение» с подзаголовском «Другая история фотографии». Она тут изложена честно, «от дагеротипов» до нейронок, – как развитие, так и разрывы исторической ленты подчеркнуты дизайном экспозиции от Константина Ларина и Арсения Бекешко. А вот акценты, как водится, расставлены так, чтобы хронологию «остранить» и превратить в выставку, которая сама по себе произведение.
Упрощение для гармонии
По проекту alexey podkidyshev studio в центральной части Грозного началась реновация Музея Чеченской Республики. Новая планировочная структура сделает музей удобнее, а фасадная система и работа с объемом позволит сбалансировать ансамбль со зданием драматического театра. Благоустройством прилегающих территорий занимается TGNK landscape.
Южный остров
Клубный дом «Моретта» строится по проекту бюро Archivista в одном из особенно зеленых районов Сочи. Команда вписала в сложный рельеф не только жилые корпуса, но и детский сад, двухуровневый паркинг, коммерческие помещения, а также благоустройство и новые пешеходны маршруты, которые делают среду района более комфортной. Статус резиденций подчеркивают дорогие облицовочные материалы, моллированное стекло и лаконичные формы.
Светлое подземелье
На Центральном вокзале в Амстердаме открылся новый терминал для пассажиров, отправляющихся в Лондон поездами Eurostar. Авторы проекта – ZJA Architects & Engineers и Superimpose Architecture.
Метро как искусство. Деконструкция
В Музее Москвы до 24 августа 2025 года работает выставка «Высоко под землей», посвященная 90-летию московского метро. Столичная подземка – больше, чем транспорт, это гигантский арт-объект, который мы ежедневно не замечаем. Главный трюк экспозиции – заставить увидеть в утилитарном самостоятельное искусство. Метро предстает как результат одержимости деталями, как коллективный труд тысяч людей, как место, где технологии скрываются за красотой.
Лаконичный образ времени
Жилой комплекс «Тайм Сквер», построенный на северном краю Петербурга, на вид лаконичнее и эффективнее, нежели его сосед и предшественник, ЖК New time. Тем не менее, рука архитектора очень даже чувствуется: темы «черного и белого», «внутри и снаружи», а, главное, «съедающей» массу пластинчатости фасадов – разыграны как по нотам. Тут вспоминаешь и классический модернизм, и так называемый «постконструктивизм».
Пей. Твори. Исследуй
Российские архитекторы уверенно расширяют географию своих проектов. Например, бюро KIDZ уже реализовало несколько проектов в Дубае и, судя по всему, не собирается останавливаться. Представляем еще одно их кафе, спроектированное для сети PIMS. В компактном пространстве авторы смогли собрать все свои фирменные приемы: сочетание контрастных материалов, нетривиальную колористику и авторские предметы мебели, создав запоминающийся микс архаики и hi-tech.
Серебряный ларец
Бюро figura A преобразило бывший бизнес-центр, построенный в начале 2000-х годов и приспособленный под апартаменты. Существующий каркас для навесного фасада подновили, а хризотилцементные панели заменили на алюминиевые листы с брашировкой, которая обеспечила световой градиент. Шахматный узор дополнили эллипсы трех размеров.
Новая жизнь в карьере
Общественный центр по проекту Snøhetta – первое завершенное здание нового района в бывшем карьере недалеко от Гётеборга; продажи квартир здесь еще даже не начались.
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Белый берег
По проекту бюро ISAEV Architects в небольшом башкирском городе Агидель благоустроен городской пляж на реке Белая. Площадь со сценой, инфраструктура для отдыха на свежем воздухе и безбарьерная среда сделали место точкой притяжения, которая предлагает разнообразный досуг – от мангала до вейкборда.
Лина Бо Барди и «ГЭС-2»: реконструкция
В Доме культуры «ГЭС-2» с 11 июля по 19 октября работает первая в России масштабная выставка, посвященная Лине Бо Барди (1914-1992) – бразильскому архитектору итальянского происхождения. «Если бы стены стали водой» – не столько ретроспектива, сколько попытка оживить дух Бо Барди на московской сцене, где ее идеи об общем для всех горожан пространстве и гибкости архитектурных решений звучат особенно актуально.
WAF 2025: кто в коротком списке
Всемирный фестиваль архитектуры объявил шорт-листы всех номинаций. В списки попали постройки и проекты бюро ATRIUM, TCHOBAN VOSS Architekten и Kerimov Architects – предлагаем их краткий обзор.