Поиск стиля

В стремлении найти ответ на давний вопрос о петербургском стиле «Студия 44» соединила контекстуальные аллюзии, современный парафраз северной неоклассики и альтернативный подход к квартальной застройке. Получилось крупно и цельно.

Автор текста:
Елена Петухова

01 Августа 2019

Объект

Наследие Реконструкция Архитектура Теория

Архитектор:

Мастерская:

Студия 44 http://www.studio44.ru

Проект:

Жилой комплекс на территории комбината «Петмол»
Россия, Санкт-Петербург, Московский проспект, д. 65, лит. "А"

Авторский коллектив:
Архитекторы: Н.И. Явейн, Е.Ю. Алёшина, Н.В. Жуков, Д.Ю. Кожин, В.Л. Кулаченков, Р.О. Покровский, В.Б. Пономарёв
Конструкторы: А.С. Кривоносов, А.С. Кривошеина, В.Ю. Кузнецова, М.В. Новосёлов, С.А. Шведов
ГИП'ы: Л.В. Герштейн, М.С. Рогожкина

2016

Заказчик: Legenda Intelligent Development, ООО «Формат»

Легенда об архитектуре

Архитектура – сложносоставной вид искусства, связанный с длительностью реализации и принятием множества решений участниками процесса. Она требует постоянного объяснения и аргументации, архитекторы к этому привыкли, их так учат, что проект начинается с исследования и сопровождается «легендой», зачастую весьма драматичной, дающей ключ к пониманию комплекса профессиональных проблем, от места в мировом контексте и формирования локальной традиции до расстановки приоритетов внутри отдельной мастерской.

Проект ЖК на Московском проспекте – один из примеров драматической и сложно сформированной «легенды», сплетающей в единую архитектурно-градостроительную систему военные лагеря древних римлян, антураж торговли скотом в XIX веке, непростую судьбу классицизма в России, сохранение памятников и симбиоз с ними, странную популярность псевдонеоклассики 1950-х годов, новые представления о стандартах современного жилья.

Внутри истории

Сейчас место, выделенное под строительство жилого комплекса на пересечении Московского проспекта и Обводного канала, рядом с метро «Фрунзенская», считается вполне престижным. А когда-то, в начале XIX века, это были почти выселки, граница настоящего города и окружающих его пригородов, откуда в столицу прибывали продукты и прочие товары. Некоторые из них имели особые требования к транспортировке и хранению. Ежедневные потребности города в говядине составляли несколько тысяч голов, для размещения и перепродажи которых в 1826 году по проекту архитектора Иосифа Ивановича Шарлеманя был построен «Скотопригонный двор». Видимо, в связи с расположением двора на границе с «дикими» болотами и лесами или в связи с личными вкусами и амбициями архитектора была выбрана планировочная схема древнеримского военного лагеря с двумя перпендикулярными осевыми улицами – кардо (север-юг) и декумануса (запад-восток), с расходившимися по обе стороны последнего сдвоенными рядами прясел для 5000 рогатых постояльцев. С трех сторон двор был окружен периметральным корпусом шириной 6 метров, представлявшим нечто среднее между оградой и складом. По центру его северной и южной стороны были построены трехарочные с низким фронтоном ворота, а в центре восточной стороны, с выходом на будущий Московский проспект, располагался двухэтажный главный корпус. Стилистически все сооружение было «одето» в торжественные неоклассические одежды, причем, по мнению экспертов, в архитектуре заметен переход от Александровского классицизма с его древнегреческими аллюзиями, к русскому ампиру с его романофилией. Этим он особенно ценен.

zooming — Фото главного корпуса скотобойни. 1904 г.

Предоставлено: Студия 44

В советские времена «Скотопригонный двор» сохранил свой облик и отчасти функцию, несмотря на то, что бойня и стойла были перенесены за город. Промышленная революция 1930-х годов привела к перестройке «бычьих» рядов в производственные корпуса Молочного завода (арх. В. Ф. Твелькмейер, А. М. Соколов, И. И. Фомин), имевшие первоначально конструктивистский облик, который был радикально изменен в 50-х годах на более респектабельный, отвечавший моде на московскую версию «псевдонеоампира» (арх. В. А. Матвеев). Перестройки середины XX века затронули и основные здания ансамбля: было изменено северное крыло исторического корпуса и там же на набережной Обводного канала, немного западнее первоначальных ворот, вырос новый корпус проходной. Тем не менее, и перестройки, и непростая жизнь в качестве забора промышленного предприятия не помешала получению периметральной застройкой статуса памятника архитектуры первой трети XIX века. Так что пертурбации «Двора», со сменой собственников в 1990-е, переездом в 2009 году за город цехов молокозавода «Петмол» и уже в 2010-е с началом нового периода освоения территории уже в качестве площадки под строительство коммерческого жилья, проходили, как и раньше, внутри исторического периметра, заданного уверенной рукой Иосифа Шарлеманя, последователя Николя Леду и Чарльза Камерона.

Первый вызов

«Студия 44» начала работу над проектом жилого комплекса на части территории бывшего завода «Петмол» площадью 3,3 га в 2016 году. В качестве исходных точек были заданы несколько градостроительных и историко-охранных ограничений. Все объекты культурного наследия, входящие в периметр низких протяженных корпусов, разумеется, сохранялись, а прилегающая к ним охранная зона шириной от 4 до 23 метров оставлялась незастроенной. Все остальные постройки внутри периметра, относившиеся к советскому периоду, демонтировались. Также, архитекторы должны были учитывать высотные ограничения по фронту набережной Обводного канала и Московского проспекта: застройка не выше 25 м на расстоянии 20 м от красной линии и не выше 30 м на расстоянии 50 м от красной линии. Для остальной территории допускались максимальные отметки 28 и 33 м.

В итоге под проект современного жилого комплекса осталось центральное пространство в окружении периметра исторических стен с внушительной «легендой», ставящей архитекторов перед выбором: принять предлагаемые правила игры или пойти им наперекор. «Студия 44» выбрала первый вариант. «В работе над будущим проектом мы стараемся следовать жесткому рецепту, диктуемому самой градостроительной ситуацией, логикой ее исторического развития. Я очень не люблю сопротивляться участку и навязывать ему свою волю. Мне кажется, когда плывешь по течению, в хорошем смысле этого слова, можно добиться большего. А если, как в данном случае, участок имеет выраженный и жестко зафиксированный периметр, собственную историю и уцелевшую во временных и функциональных пертурбациях структуру, этому надо следовать и развивать, чтобы в результате получать эффектное пространственное решение» – так комментирует Никита Явейн позицию своего бюро по работе в исторической среде.

Архитекторы сознательно и последовательно воссоздали ортогональную структуру планировки, подчеркивая ее генетическую связь и с римскими военными лагерями, и с классическими ампирными ансамблями, и, разумеется, с оригинальной планировкой Скотопригонного двора. Полученная благодаря такой преемственности многогранность «легенды» дала возможность развивать объемно-пространственное и образное решение комплекса, творчески комбинируя различные приемы и методы работы со структурой и широким диапазоном стилистических отсылок.

Город с открытыми воротами, или сила ортогональной планировки

Территорию жилого комплекса пересекают две перпендикулярные улицы, две композиционных оси, из которых главная роль отдана оси север-юг. Широкий променад оформлен как бульвар, идущий от въездной арки со стороны Обводного канала, сохраненной в стилистике проходной Молокозавода (проект В. А. Матвеева), до исторических корпусов. К сожалению, южные ворота немного не совпадают с осью, но это не сказывается на общей композиции бульвара, по центру которого организованы приподнятые клумбы с деревьями и ажурными перголами. Перпендикулярная ей ось, проходящая с востока, от Московского проспекта и Главного корпуса на запад, пронизывает два основных корпуса (блок «А» и блок «Б»), оставляя в них широкие проходы. Архитекторы решили не перекрывать их арками и ограничиться лишь декоративными порталами, стилизованными под упрощенную ордерную систему.

Два основных блока жилых корпусов образуют разомкнутые каре размером 115х65 м. Блоки практически идентичны, за одним исключением: в первый этаж восточного фасада блока «А» встроен детский сад на 100 мест, из-за которого пришлось пожертвовать финальным разрывом периметра и полным сходством с древнеримским прототипом, а также сквозным проходом от Московского проспекта до новых жилых комплексов в глубине квартала, что скорее всего, может расцениваться как плюс для будущих жильцов, вряд ли готовых мириться с постоянным трафиком по декуманусу.

Дополнительно к разрывам по оси «восток-запад» каждый корпус имеет еще по два прямоугольных арочных проема высотой в два этажа, отмечающих ось симметрии, идущую с севера на юг, и связывающих внутренние дворы размером 82х32 м с внешними торгово-пешеходными улицами, занимающими охранную зону между основными корпусами и историческим периметром.

Внутренние дворы полностью свободны от автомобилей благодаря подземному паркингу, занимающему практически всю доступную для застройки площадь внутри охранной зоны объектов культурного наследия.

В результате получается четко выстроенная ортогональная система, в которой массивы зданий, новых и исторических, перемежаются общественными пространствами, снабженными дополнительными маркерами осей и сторон света: арками, порталами, рядами деревьев, – которые помогут сориентироваться жителю или посетителю, потерявшемуся в этой системе, не прибегая к помощи мха на деревьях или Полярной звезды на пасмурном питерском небе.

Непреодолимая логика планировки и сила ортогоналей позволила предложенной в самом начале работы над проектом структуре пережить смену двух застройщиков, явно оценивших не столько ее классическую чистоту и связь с историческими прототипами, сколько эффективность выхода площадей, перспективы для сдачи в аренду общественных первых этажей и априори решенной проблемы внутриквартальной безопасности.

Последний аргумент, продиктованный интровертным характером получившейся застройки, которая фактически представляет собой «город в городе» с периметральными жилыми корпусами, встроенными внутрь периметра исторических стен, несколько противоречит идее оживленной торговли и развитой сервисной инфраструктуры на внутренних торгово-пешеходных улицах, но только жизнь покажет, насколько гостеприимным окажется будущий комплекс и не падут ли благие идеи архитекторов, назвавшие этот проект «город с открытыми воротами», под давлением коллективного мнения жильцов, заинтересованных в приватности.

Второй вызов

Методология проектирования от genius loci участка предопределила и подход к стилистическому оформлению будущего жилого комплекса. Наличие «собственных» классических памятников, конструктивистская трансформация, пережитая ансамблем в 1930-е и, наконец, соседство с «псевдонеоклассической» застройкой Московского проспекта, давали широкий диапазон для творческих поисков. Образ комплекса должен был представлять собой органичный сплав трех архитектурных традиций Санкт-Петербурга, что делало решение задачи более интересным для архитекторов «Студии 44», а результат – в некоторой степени программным, воплощавшим авторскую трактовку «петербургского стиля», дискуссии о котором продолжаются в северной столице уже не первое десятилетие. И решение этой задачи стало еще одним вызовом для команды.

Никита Явейн так комментирует проблему «петербургского стиля»: «К сожалению, тема формирования современного архитектурного языка, при этом органичного для строительства в центре нашего города, обсуждается в экспертной среде бессистемно и, как правило, лишь в связи с обсуждениями спорных проектов, в которых понятие «петербургский стиль» цинично используется для оправдания профессиональных ошибок или некомпетентности. Причем самое удивительное, что в качестве наиболее часто используемого образца для интерпретаций была выбрана архитектура 50-х годов XX века, которую мой отец называл «псевдонеоклассика в эпоху культа личности», точнее, та ее разновидность, которая у нас возводилась, хотя и достаточно редко, в подражание послевоенной застройке Москвы. Тогда как для Санкт-Петербурга более характерна совсем иная неоклассическая традиция, которую можно проследить на примерах построек Е.А. Левинсона и до некоторой степени И.И. Фомина. Они представляют собой геометризированную версию неоклассики, в которой крупные объемы простых форм решаются согласно тем же ордерным принципам, что и классические памятники. Именно этот подход мы взяли за основу проекта комплекса на Московском проспекте, где постарались показать, как мы понимаем питерский стиль. Мы стремились к тому, чтобы архитектура новых зданий унаследовала генетический код предшественников – как ампира 1830-х, так и ампира 1930-50-х – и чтобы она стала органичным связующим звеном между ними».

Форпост стиля

Оформление четырех монументальных блоков, образующих жилые корпуса, стало естественным развитием заданной планировочной системы и принципов формирования нового архитектурного языка. Отказ от использования крупных пластических членений, таких как ризалиты и эркеры, позволил сфокусировать все внимание зрителя и художественную выразительность на тектонике, тонкости прорисовки и пропорционирования фасадной структуры, напоминающей упрощенную трехъярусную ордерную систему, которую венчает сдвоенный аттиковый этаж с колоннадой, окаймляющей периметр получившейся террасы. Расположенные ниже этажи разделены на три уровня: первый, высотой в один этаж, – предназначен для сервисной и торговой инфраструктуры и никак не декорирован. Следующие уровни объединяются по два этажа и различаются количеством и формой пилястр, закрывающих каждый второй простенок. На нижнем уровне они сдвоенные и прямоугольные в плане, на верхнем – одинарные и полукруглые. Структура решена подчеркнуто лаконично, без капителей, баз и прочих канонических элементов ордерного набора. Отказ от них – еще одна примета «петербургского стиля» от «Студии 44», ставящей в приоритет не декор или его имитацию, а пропорции и тектонику.

Внешние фасады облицованы натуральным камнем светло-бежевого оттенка. Но не целиком. В углах каменные ордерные структуры обрываются, открывая взгляду утопленные на метр кирпичные стены с простыми и круглыми окнами – неожиданный, но продуманный реверанс в сторону конструктивистского проекта Молокозавода, – и тонкими белыми поясами, отмечающими уровень перекрытий. Такая вполне пост-модернистическая шутка, демонстрирующая внимательному зрителю всю условность парадного фасада и ордерной системы, которую как декорацию прислонили к простому кирпичному зданию. Что, по сути, есть чистая правда.

Не удивительно, что дворовые и выходящие на осевые променады фасады решены в лицевом кирпиче и каменные ордерные отголоски на них в виде поясов и пилястр лишь служат напоминанием о торжестве строя и ритма их нарядных собратьев, работающих «лицом» жилого комплекса. Тем не менее, заданная снаружи структура сохраняется и здесь. Меняется только способ ее презентации. К уже упомянутым декоративным каменным «гостям», добавляются чисто кирпичные приемы, такие как чередование структурной и гладкой кладки, напоминающие о пилястрах.

***

В результате жилой комплекс воспринимается очень цельно. Выразительность декларированного авторами приема и сдержанность в его трактовке помогают сформировать гармоничный ансамбль. Монолитные объемы, одетые в ордерные структуры, поднимающиеся над историческими стенами, несмотря на кажущуюся компактность, особенно на фоне растущих на дальнем плане новостроек высотой под 60 метров, претендуют на роль полноценной градостроительной доминанты. Жилой комплекс, словно остров или скорее форпост отмечает границу между старым и новым городом, соединяет традиционную и новую петербургскую архитектуру.

Архитектор:

Мастерская:

Студия 44 http://www.studio44.ru

Проект:

01 Августа 2019

Студия 44: другие проекты