Архитектор с чертовщинкой

Публикуем фрагмент из монографии «Архитектор Александр Лишневский», увидевшей свет благодаря инициативе и поддержке Евгения и Юлии Герасимовых.

В издательстве «Пропилеи» вышла первая монография о творчестве одного из знаковых архитекторов Санкт-Петербурга Александра Лишневского.

В числе авторов книги – праправнучка архитектора Елена Турковская, которая предоставила фотографии и документы из личного архива. В объемном издании больше 300 иллюстраций, включающих современную фотосъемку построек архитектора, а также репродукции проектных и фиксационных чертежей из архивов Петербурга и Кропивницкого, большая часть которых публикуется впервые. Помимо подробного исследования творчества архитектора в издание помещены полный каталог построек и проектов Александра Лишневкого, краткая биография зодчего, сведения о его потомках.

Евгений Герасимов

Александр Лишневский – выдающийся архитектор с необыкновенными зданиями и необыкновенной судьбой. Революция разделила его жизнь на две части: до 1917 года это был успешный небедный человек, у которого большевики отняли все. Но он нашел в себе силы, оправился и вернулся в профессию, продолжил творить. Профессионализм и преданность делу победили все.

Главный инициатор издания книги – моя жена Юлия, она рассказала мне о праправнучке Александра Лишневского – большом популяризаторе его творчества, нашла главного автора – Александра Чепеля, помогала с редактурой и корректурой. Материалы об Александре Лишневском разрозненно собирались несколько лет, мы подключились полтора года назад, и все завертелось. Нашей миссией было объединить накопленные знания и усилия, что и привело к результату.

Книгу можно приобрести в магазине «Порядок слов», а сегодня – 11 ноября, в день рождения архитектора – состоится презентация монографии.

С любезного разрешения Евгения Герасимова и издательства «Пропилеи» публикуем фрагмент, посвященный одной из самых известных построек архитектора в Петербурге.

zooming — Монография «Архитектор Александр Лишневский»

Фотография предоставлена бюро «Евгений Герасимов и партнеры»

Дом для городских учреждений (Городской дом)

1904–1906. Садовая улица, 55–57; Вознесенский проспект, 40–42

Другой крупный петербургский проект Дома для городских учреждений, созданный А. Л. Лишневским в 1903 году, принёс архитектору не только денежную премию за второе место, но и возможность построить это многофункциональное здание в самом центре российской столицы на углу Вознесенского проспекта и Садовой улицы. Конкурсное задание свидетельствовало о значимости постройки: «Здание по внешнему своему виду должно служить украшением города»; однако это важнейшее требование родилось у организаторов конкурса не сразу – оно было вписано кем-то из архитекторов.

А. Л. Лишневский (он взял в качестве девиза поговорку «В тесноте, да не в обиде», отражавшую заданную конкурсом скученность помещений различного назначения) достойно справился со сложным планировочным заданием, и этот факт нашёл отражение в отзыве конкурсного жюри: «Общий приём ясен; дворы просторны, квартиры сосредоточены в одной определённой части строения, отделённой от помещений общественного пользования. Требуемые программой помещения почти все полностью удовлетворяют по размерам и удобно размещены… В общем, эта работа весьма достойная».

Здание составлено из двух выходящих на магистрали корпусов, соединённых по центру участка дугообразным флигелем. Другой соединительный флигель, протянувшийся по правой границе двора, сначала планировалось поставить с изломом, но А. Л. Лишневский скруглил его фасад, и внутренний двор приобрёл более плавные очертания. Архитектор сумел разместить под одной крышей торговые и конторские помещения, городской ломбард с аукционным залом, начальные учебные заведения и камеры мировых судей, типографию и квартиры для служителей.

Не подкачал и внешний образ Дома городских учреждений. Общий силуэт здания, по отзыву коллегии судей, «живописен», фасады с «тщательно разработанными» деталями «красивы», архитектурные массы распределены удачно. Из недостатков – лишь «некоторая перегрузка» декором.

Конкурс, суливший высокие денежные премии (первая составляла 3 тысячи рублей) и открывавший перспективу получить подряд на создание рабочего проекта и построить значимое здание, сопровождался закулисными интригами. Не случайно это творческое соревнование получило эпитет «злополучный городской конкурс». В жюри поступали анонимные письма – в некоторых обоснованно указывались недостатки того или иного проекта, другие послания были «весьма некорректны по своему содержанию».

Наконец, объявили результаты. Первое место в конкурсе на проект Дома для городских учреждений занял 25-летний архитектор А. И. Дмитриев. У пришедшего вторым 35-летнего А. Л. Лишневского к тому времени за плечами было 6 с половиной лет работы городским архитектором Елисаветграда. Возможно, именно этот опыт способствовал тому, что право дорабатывать проект и строить здание получил именно он. Постройка была осуществлена А. Л. Лишневским в 1904–1906 годах.

Зодчий сумел сполна использовать выгодное угловое местоположение здания, сделав его заметным акцентом городского ландшафта. Распределяя архитектурные массы, А. Л. Лишневский отодвинул повышенный ризалит по Садовой улице на максимальное расстояние от устремлённой ввысь гранёной угловой башни, которая, благодаря своему чётко выверенному силуэту, «работает» на большие расстояния. Служа своего рода маяком, притягивающим взгляд с многих дальних точек обзора , башня, словно магнит, притягивает к себе и тех, кто спешит к дому с какой-то целью, и случайных прохожих.

При переработке проекта архитектор ещё более усилил вертикальное движение угловой части дома, поставив по сторонам башни небольшие цилиндрические башенки со шлемовидными куполами и придвинув к углу высокие треугольные фронтоны, вершины которых увенчал гигантскими фигурами филинов. Здесь А. Л. Лишневскому помогла первоначальная проектная идея – отодвинуть ризалит по Садовой улице на максимальное расстояние от угла, благодаря чему к угловой части можно было добавить новые архитектурные массы, не рискуя визуально подавить объём бокового ризалита.

Сложное высокое покрытие угловой башни А. Л. Лишневский взял из арсенала барокко: очевидно, барочное венчание было продиктовано архитектурным окружением Дома городских учреждений. Заметное культовое здание располагалось тогда неподалёку – храм Успения Пресвятой Богородицы на Сенной площади (снесён в 1961 году), «фантастический силуэт» которого привлекал к себе внимание «на огромном расстоянии». Со стороны Вознесенского проспекта в перспективе от угла Садовой улицы в сторону Екатерининского канала просматривалась трехъярусная колокольня церкви Вознесения Господня, снесённая в 1930-е годы по капризу судьбы под строительство школы по проекту того же А. Л. Лишневского. Но в начале XX столетия маковки храмов и венчающие элементы Дома городских учреждений по замыслу зодчего вступали в пластическую взаимосвязь, формируя выразительные силуэты городского пространство.

Характер стилистики, выбранный зодчим для Дома городских учреждений, «во многом восходил к старинным европейским замкам и ратушам, которые возводились и достраивались в течение долгого времени».

В облике здания отчётливо читаются мотивы готики, хотя собственно «готических» элементов на фасаде немного. Они использованы в оформлении входов в Дом для городских учреждений, а также включены в оформление венчающих частей здания. С различных ракурсов на фоне неба рисуются заострённые щипцы и башенки-фиалы, формирующие его «готический» силуэт. Средневековый облик дома, усиленный черепичным покрытием кровель и куполов, ныне обеднён: теперь крыши затянуты кровельным железом.

Декоративные детали выделяются на гладком фоне кирпичных стен, подчёркивая наиболее важные, с градостроительной точки зрения, части дома: угол, верхний этаж и кровлю. Художественную завершённость зданию придают гербы Санкт-Петербурга. Ту же роль когда-то играли монументальные скульптурные группы «Труд» и «Свобода», установленные в ныне пустующих нишах верхней части башни.

«Готические» скульптурные элементы, формирующие образный строй дома, производят подчас шокирующее впечатление. С лицевых и дворовых фасадов взирают маски адских химер. Их злобные каменные морды ощерились в гримасах безмолвного крика. Их хищные лики напоминают о горгулиях, служивших водоотводами на стенах готических соборов. Понятно, что в период модерна для водоотвода применялись иные конструкции, а разверстые пасти демонических химер служили лишь декоративным напоминанием об их средневековых предшественниках. Есть на фасадах и другие существа – реальные и выдуманные: обезьяны, грифоны, злобные карлики, летучие мыши с человеческими лицами. Некоторых из них не видны с улицы, чтобы их разглядеть, нужно через высокую проездную арку проникнуть в дворовое пространство Дома городских учреждений.

Внутренний двор сложной конфигурации оформлен не менее богато, чем выходящие на улицу фасады. В этом проявляется свойственное стилю модерн повышенное внимание ко всем частям и элементам здания – не существует второстепенных деталей, всё должно работать на единый образ постройки. Изогнутая стена городской типографии (назначение корпуса угадывается по огромным окнам во всех этажах) ритмично разделена гранёными столбами, форма которых содержит аллюзию контрфорсов готических храмов. В начале XX века создавать такую сложную конструкцию ради придания прочности каркасу здания уже не было необходимости – металл и бетон позволяли увеличивать пролёты до необходимых размеров, поэтому зодчий на изогнутом фасаде внутреннего двора Дома городских учреждений лишь имитировал экстерьер готической храмовой постройки.

Фасады средневековых готических соборов традиционно насыщены «говорящей» скульптурой. Короли и святые обыкновенно изображались в величественных статичных позах, а человеческие грехи образно и доходчиво воплощались в фигурах инфернальных существ, застывших в неудобных «страдающих» позах. Скульптура напоминала прихожанину о его грехах мирской жизни и безмолвно призывала отречься от них. «Скульптура как бы приросла к конструкции, приютилась на узких консолях, согнулась в нишах, скорчилась на базах опор, приспособившись к тому пространству, где обречена была жить».

Фигурки крошечных гномов-«атлантов» под окнами последнего этажа типографии Дома для городских учреждений в полной мере соответствуют готической эстетике. Эти скорчившиеся мутанты «весьма отталкивающего вида» изо всех сил пытаются удержать давящие на их плечи гранёные башенки.

Опорой же самим «силачам» служат шары, на которых с трудом умещаются ступни этих страдальцев. Если злобные маски на уличном фасаде под грузом башенок хотя бы оскалились, то миниатюрным атлантам и на это не хватает сил: тут бы удержаться на непрочном основании, не свалиться вниз. Но и упасть им непросто: их ноги прикованы к опорам кандалами. Подобных существ можно встретить в Хельсинки, на фасаде «Дома врачей», построенного в 1900–1901 годах по проекту «гельсингфорского трио» – архитекторов Э. Сааринена, Г. Гезеллиуса и А. Линдгрена (ул. Фабианинкату, 17). Здесь массивная башенка поддерживается фигуркой лягушки, распластавшей по фасаду свои перепончатые лапки. Возможно, подобной шуткой финские архитекторы стремились подчеркнуть технические возможности своего времени, когда вынесенные на фасад архитектурные элементы уже не требовали дополнительных наружных опор. Вариацию на эту тему предложил и А. Л. Лишневский, придав некоторым скульптурным образам на фасадах Дома для городских учреждений оттенки готического нуара.

1 / 5

Дом для городских учреждений. Вид с угла Вознесенского пр. и Садовой ул. 2012г

© Фотография В. Савик
2 / 5

Дом для городских учреждений. Детали декоративного убранства фасадов. 2012г

© Фотография В. Савик
3 / 5

Дом для городских учреждений. Детали декоративного убранства фасадов. 2012г

© Фотография В. Савик
4 / 5

Дом для городских учреждений. Вид с угла Вознесенского пр. и Садовой ул. 2014г

© Фотография И. Смелов
5 / 5

Дом для городских учреждений. Детали декоративного убранства дворового фасада. 2014г

© Фотография И. Смелов

Готическая (шире – средневековая) феерия продолжается и в интерьерах здания. Стрельчатая арка парадного входа словно поворачивается вокруг оси; её повороту вторят круглящиеся ступени лестницы. Здесь А. Л. Лишневский объединяет готические мотивы с приёмами модерна, стремящегося к визуальной динамике конструктивных элементов. В овальном вестибюле приземистые «пузатые» колонны словно приплюснуты массивными рёбрами крестовых сводов. Эти короткие отделанные красным гранитом опоры сродни мощным устоям средневековых романских замков. Со стен вестибюля на посетителей пытливо взирают мордашки чертенят, скорее комично-гротескные, чем пугающие, а в кованом растительном орнаменте лестничных ограждений угадываются изящные драконы, будто бы слетающие с верхних маршей парадной лестницы.

Под занавес 1906 года А. Л. Лишневский завершил строительные работы в Доме городских учреждений; город принял постройку и стал обживать её. Однако через полтора года после сдачи здания в эксплуатацию, летом 1908 года, стены Дома городских учреждений пошли трещинами. Поскольку постройка принадлежала городу, была создана специальная комиссия, призванная ответить на два извечных вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?». Разумеется, перед этим собранием должен был предстать ответственный строитель – А. Л. Лишневский.

Осмотр дома, в ходе которого обнаружились «несомненные признаки, дающие впечатление не совсем правильной постройки», выявил наличие 60 трещин различного размера. Все они были не только запротоколированы, но и сфотографированы, чтобы скрыть их было невозможно.

Дело попало в поле зрения петербургской прессы. Один из корреспондентов «Петербургского листка» сообщал с места событий о том, как при обходе здания один из членов комиссии гласный (депутат) Санкт-Петербургской городской думы П. А. Фокин, возмущаясь обилием трещин, заметил: «Я бы такому архитектору не позволил и будку выстроить!». В ответ А. Л. Лишневский «вспыхнул гневом», бросив: «Скорее можно издохнуть, чем этот дом обвалится!» – отпустив затем «тирады ещё более оскорбительного свойства». Слово за слово, и разговор принял «крайне обострённый оборот». Распалённый архитектор, продолжал свидетельствовать журналист «Петербургского листка», схватил городского депутата за борт пальто; тот, отражая нападение, в свою очередь ухватился за костюм обидчика. Тогда А. Л. Лишневский на глазах очевидцев, «пустил в ход приёмы японского джиу-джитсу и французского бокса», ударив Фокина кулаком в живот. Остальные члены комиссии, «дабы не допустить переход пикировки в драку», вмешались в ссору и своевременно погасили её.

Столичная пресса тут же отреагировала на этот инцидент серией едких статей, фельетонов и карикатур. Заголовки вопрошали: «Как спасти Дом городских учреждений от разрушения?». Обывателей запугивали, что жить в подобных домах, построенных «из манной крупы, клейстера, непринятых драматических произведений и прочего мусора», чрезвычайно опасно. А домовладельцам-заказчикам предлагали при общении с архитекторами обезопасить себя, обзаведясь «бронированным фургоном». С газетных карикатур на читателя смотрел архитектор А. Л. Лишневский, выставивший в окна Дома для городских учреждений крупнокалиберные орудия, превратив тем самым городское здание гражданского назначения в настоящую крепость. На иллюстрации зодчий изображён нарядившимся в античные доспехи, с копьём наперевес стоящим в боевой позе у стены построенного им здания, с явным намерением не пропустить дотошных журналистов, вознамерившихся досконально осмотреть его творение.

Однако была у этого скандального дела и более серьёзная проблема: каким образом городские власти, имевшие на службе квалифицированных специалистов-техников, приняли постройку, не обратив внимание на допущенные во время строительства столь существенные нарушения?

Встревоженная таким положением дел Санкт-Петербургская городская управа образовала очередную комиссию, в которую вошли известные и авторитетные петербургские архитекторы: П. Ю. Сюзор, Л. Н. Бенуа, И. С. Китнер. Комиссия вновь скрупулёзно осмотрела здание и вынесла решение в пользу А. Л. Лишневского. В отчёте говорилось, что общее состояние дома «не даёт поводов к опасению в смысле безопасности», а появление трещин объясняется «неравномерностью осадки и разновременностью возведения частей здания при сложности плана, обширности самой постройки и затруднительности условий производства работ». Городское правительство сформировало техническую комиссию, под наблюдением которой был произведен необходимый ремонт. Интересно, что в комиссию вошёл и «оправданный» А. Л. Лишневский, квалификации которого, как оказалось, достаточно не только для строительства собачьих будок.

История с качеством строительства Дома городских учреждений продемонстрировала, что профессия архитектора требует не только художественного дарования и технического мастерства. Подчас, чтобы доказать свою правоту, требуется проявлять характер, а то и осаживать обидчика крепким словом или даже угощать кулаком. Заметим, что взрывной темперамент, неуёмная энергия и упорство в достижении поставленных целей станут чертами характера А. Л. Лишневского на протяжении всей его долгой и плодотворной творческой жизни.

11 Ноября 2020

comments powered by HyperComments

Похожие статьи