Уолт Дисней, Альдо Росси и другие
В издательстве Strelka Press вышла книга Деяна Суджича «Язык города», посвященная силам и обстоятельствам, делающим город городом. Публикуем фрагмент о градостроительной деятельности Уолта Диснея и его корпорации.
Насколько можно судить по заявлениям Диснея, EPCOT замышлялся как ответ на высказанную Джейн Джекобс озабоченность относительно будущего городов. При всем новообретенном материальном благополучии в Америке и Британии 1960‑х за фасадом внешней уверенности нарастала тревога, что физическая ткань города при всей ее кажущейся прочности постоянно находится на грани разложения. Здоровая плоть города может быть в любой момент уничтожена даже самой банальной инфекцией, превращающей благополучные улицы в трущобы. Дисней был уверен, что у него все выйдет по-другому: «У нас не будет трущобных районов – мы просто не допустим их возникновения. У нас не будет землевладельцев, а значит и манипуляции голосами. Люди будут не покупать, а арендовать дома, причем по очень скромным тарифам. Пенсионеров у нас тоже не будет: все должны работать». Дисней не понимал одного: создать город сложнее, чем построить университетский кампус, больницу или бизнес-парк. Пусть у курорта есть некоторые городские атрибуты – места для работы, питания, сна, шопинга и обучения, – но городом его в конечном итоге назвать нельзя. Никто из них – ни Осман, ни Мозес, ни Дисней – не осознавал или не верил, что демократическая система управления играет важнейшую роль в формировании и повседневном функционировании города. Без демократической подотчетности властей невозможен анализ поставленных задач и результатов их выполнения, нет шанса учесть пожелания бедняков и маргиналов и нет никаких гарантий, что общественные деньги будут тратиться честно.
Уолт Дисней так и не построил свой город, но созданная им Disney Corporation после открытия первого Диснейленда участвовала в проектировании и создании настоящих улиц в настоящих городах – если слово «настоящий» в этом контексте имеет какой-то смысл. Торговые центры в Лос-Анджелесе, обновленный Квинси-маркет в Бостоне, офисные комплексы Кремниевой долины – все эти проекты чем-то обязаны знаниям и умениям Диснея, его идеям относительно улицы и пешеходов. В период, когда Disney Corporation возглавлял Майкл Эйснер, компания, кажется, была полна решимости приблизить вкусы масс к высокой культуре. В совет директоров тогда вошел Роберт Стерн, декан факультета архитектуры в Йельском университете. Замыслив создать новый парк развлечений под Парижем, Майкл Эйснер пригласил на выходные в свою загородную резиденцию авторов книги «Уроки Лас-Вегаса » Роберта Вентури и Дениз Скотт-Браун, чтобы вместе с группой других авторитетных архитекторов обсудить его стратегию. Кончилось дело тем, что Эйснер изучил портфолио практически всех видных архитекторов современности: приглашения представить детальные проекты получили Рем Колхас, Жан Нувель, Майкл Грейвс, Альдо Росси, Фрэнк Гери и еще десяток знаменитостей, что свидетельствует о росте уровня запросов у целевой аудитории Disney.
Самым парадоксальным во всей этой истории выглядит включение в список Альдо Росси. От такого решения сенатора Джозефа Маккарти хватила бы кондрашка или он бы наверняка обвинил Disney в антиамериканской деятельности. Дело в том, что Росси был марксистом и давним членом итальянской компартии. Рассуждая о месте коллективной памяти в городской среде, он пытался привнести в урбанизм элемент поэзии. Несмотря на политические убеждения Росси, Майкл Эйснер был полон решимости уговорить его поработать на Disney, и в конце концов тот согласился принять ряд заказов, но дело не пошло на лад. Его проект курортного комплекса в Ньюпорте, работающего по схеме таймшера, – в виде средиземноморской деревни с копией разрушенного римского акведука – так и не был воплощен, а от участия в Евродиснейленде Росси отказался сам, недовольный постоянным вмешательством заказчика в его работу. «Лично я не чувствую себя оскорбленным и мог бы проигнорировать все замечания, высказанные в адрес нашего проекта на последнем совещании в Париже, – писал Росси. – Когда Бернини пригласили в Париж для работы над проектом Лувра, его замучили чиновники, постоянно требовавшие внести в проект изменения, чтобы сделать его функциональнее. Я, конечно, не Бернини, но ведь и вы не король Франции».
Единственный проект Росси по заказу Disney, доведенный до конца, был осуществлен в поселении Селебрейшн во Флориде. К какой категории относится этот населенный пункт с 7500 жителей, созданный Disney Corporation после смерти ее основателя, сказать трудно. Чаще всего его называют деревней. Впрочем, самая нелицеприятная характеристика этого поселения, где есть здания, спроектированные ведущими американскими архитекторами-постмодернистами, в том числе Майклом Грейвсом, Робертом Стерном и Чарльзом Муром, но нет общественного транспорта, принадлежит Бюро переписи населения США и звучит так: «статистически обособленная местность». Росси спроектировал для сотрудников Disney комплекс из трех отдельно стоящих зданий. Конфигурация комплекса заимствована у пизанского Кампо-Санто: здания сгруппированы вокруг лужайки с обелиском в центре, а их фасады включают элементы классической архитектуры. Посреди Флориды это пространство выглядит сюрреалистическим и нездешним, как на картине де Кирико.
Росси был зачарован тем, как памятники, оставшиеся от античных городов, выживают, меняются со временем и влияют на нашу сегодняшнюю жизнь. К примеру, среди переулков тосканского города Лукка вы натыкаетесь на овальную площадь, окруженную кольцом жилых домов, основой для которых послужили древнеримские стены, – и постепенно осознаёте, что когда-то здесь находился амфитеатр. В хорватском городе Сплит сохранился дворец Диоклетиана – словно ископаемое посреди современного города: к его античным стенам прилепились здания всех последующих эпох. Росси искал способы воспроизвести эти исторические слои и отпечатки в новых постройках и городах, не имеющих собственного прошлого. И нашел образец в самом неожиданном месте: упрощенные классические формы зданий Карл-Маркс-аллее в Восточном Берлине, как казалось Росси, поставили сдержанную величественность монументального города на службу – он не преминул это отметить – пролетариату, а не буржуазии.
В своей книге «Архитектура города» Росси изложил новое понимание города как «коллективной памяти живущих в нем людей». По его словам, «сам город является коллективной памятью народов; так же как память привязана к фактам и местам, город представляет собой локус коллективной памяти. Эта связь между локусом и горожанами формирует главенствующий образ, архитектуру, пейзаж; и так же как факты входят в память, новые факты встраиваются в город. В этом вполне позитивном смысле великие идеи наполняют и формируют историю города».
В другом разделе книги Росси определяет понятие «локус» как «особую и в то же время универсальную связь, существующую между определенными местными условиями и строениями, расположенными в этом месте». Хотя идеи Росси о городе как средоточии коллективной памяти жителей связаны с его марксистскими убеждениями и философией структурализма, они имеют немало общего с привязанностью Диснея к «Мейн-стрит США» как напоминанию об общем прошлом американцев – и поэтому вполне могли импонировать Disney Corporation.
Росси и Дисней, каждый по-своему, отлично умели с помощью дизайна пробуждать воспоминания, ассоциации и эмоции. Росси в своем проекте для Disney перенес в глубину Флориды формы традиционного европейского города, надеясь придать офисному комплексу определенное достоинство и изысканность. Но хотя в визуальном плане работы «диснеевцев» и Росси вполне убедительны, им не хватает содержательности. Парк развлечений может быть похож на город, но лишен присущих ему многослойных смыслов, поэтому Disney пытался придать такой сложной системе, как город, достаточную простоту, чтобы контролировать ее с помощью тех методов, что он использовал на «Мейн-стрит США»: сдирижированным пешеходным движением и ряженым персоналом. Но упростить город – значит лишить его всего того, что обеспечивает его функционирование в качестве города. Место, где проблема бедности решается изгнанием людей, потерявших работу, – как предлагал Дисней, – это не город. Об этом стоит задуматься британским политикам-консерваторам, отказывающим в жилищных пособиях тем семьям, что живут в благополучных районах, а значит, по их мнению, не заслуживают государственной поддержки.
Похожие статьи
Технологии и материалы
Сейчас на главной
На вопрос «Как вас сейчас представить?» Елизавета Лихачева ответила кратко: «Искусствовед». Позади шесть лет директором Музея архитектуры, музеефикация дома Мельникова, год и девять месяцев у руля Музея изобразительных искусств имени Пушкина. Работы достаточно и сегодня. Мы с трудом нашли время для разговора в ее плотном деловом графике.
Общественная дискуссия вокруг судьбы Большого Московского цирка и сноса комплекса зданий бывшего СЭВа вновь привлекла внимание к проблеме сохранения архитектуры послевоенного модернизма
В начале 1945 года советские войска освободили польский город Освенцим, а с ним и самый известный лагерь смерти, одно из главных свидетельств Холокоста — «Аушвиц». 40 лет спустя архитектор Александр Скокан и художник Иван Лубенников разработали проект реконструкции советского раздела музея-мемориала. Обновленная экспозиция открылась 8 мая 1985 года и просуществовала вплоть до 2013-го, когда ее в очередной раз осовременили. По просьбе «Сноба» публицист, соучредитель и бывший главред архитектурного журнала «Проект Россия» Анатолий Белов встретился с Александром Скоканом, чтобы узнать о правоверном модернизме проектировщиков «Аушвица», искусстве добывать стройматериалы в эпоху позднего застоя и о том, каково жилось в бывшей гостинице для офицеров СС.
