Серия постов Григория Ревзина об ЭКСПО 2020 на fb превратилась в пространный, остроумный и увлекательный рассказ об архитектуре многих павильонов. С разрешения автора публикуем эти тексты, в первом обзоре – выставка как ярмарка для чиновников и павильоны стран арабского мира.
Когда я еще читал лекции в Высшей школе урбанистики, я определял феномен ЭКСПО как идеальный город торговцев. Есть идеальный город власти (Сфорцинда), жрецов (монастырь), рабочих (машина), а вот у торговцев – ЭКСПО. И вначале воспринимал Дубай как прекрасное подтверждение своего несложного построения.
Когда смотришь на ЭКСПО сверху (там для этого есть специальный лифт, так что можно посмотреть с птичьего полета) то больше всего поражает то, что прямо за забором ЭКСПО – ровная, совершенно безжизненная песчаная пустыня. Есть планы развить на основе ЭКСПО новый район, но это пока (как всегда, в таких случаях) общие декларации, а на сегодняшний день – это просто классический караванный город, пользуясь классическим определением Михаила Ростовцева. Кругом пустыня, тут оазис, к нему съехались караваны, и внутри очень плотно, а за границами шаром по песку покати.
ЭКСПО 2020. Вид с панорамного лифта. Автор лифта – Асиф Хан
Причем мне кажется, что эта специфика дубайского ЭКСПО хорошо осознавалась его создателями. Хотя все, кто пишут про мастерплан, сделанный НОК, больше подчеркивают функциональные, а не образные свойства плана, но прообраз караванного города (типа средневекового Исфахана или Бухары) очень читается. В центре – источник, круглая чаша-бассейн-фонтан. Ее, кстати, настолько я понял, проектировали WET Design + SWA Group, те ребята, которые делали главное чудо Дубая – поющие фонтаны у Бурж Халиф, так что они сами по себе экспонат. Но тут у них, видимо, воды все же не хватило. Однако ж это именно источник в пустыне. Рядом посажен гигантский шатер – купол Al Wasl.
Купол Al Wasl над центральной площадью. ЭКСПО 2020
Архитектура этого сооружения (Adrian Smith + Gordon Gill Architecture) демонстрирует некоторое наплевательство на международные тренды в пользу традиций мусульманского орнамента, но урбанистически это практически Sony-Center в Берлине, площадь, образованная офисными зданиями, и перекрытая шатром.
Купол Al Wasl над центральной площадью. ЭКСПО 2020
И, разумеется, крытый рынок караванного города. Далее от этого центра расходится три квартала, и они заканчиваются тремя воротами – это просто классика города-рынка. Ворота эти, весьма изысканные (их делал чудесный британский архитектор Асиф Хан, который у нас в Сочи на Олимпиаде делал павильон Мегафона с гигантскими скульптурными селфи пользователей) плохо читаются, когда ты проходишь через них с парковок – слишком грандиозный масштаб – но когда видишь их с птичьего полета, и как сразу за ними отрывается пустыня – образ арабского города прочитывается однозначно.
Ну и дополняет это урбанистическое построение атмосфера ЭКСПО, которая, конечно, прежде всего ярмарка, с балаганами, парадами ряженых, беспрерывной (изрядно достающей) музыкой и разноязычной толпой.
В общем, первый день я ходил по ЭКСПО и радовался тому, как я все здорово все придумал, но на следующий день понял, что это в общем-то полная чушь. Дело в том, что это, конечно, идеальный город торговцев, только из него полностью изгнали торговцев. Понимание это произошло из-за дней России, на которые я случайно попал, и обнаружил я это, когда ЭКСПО заполнила толпа российской делегации сплошь в черных костюмах и при цветастых галстуках, что при дубайской жаре выглядит героически. Их было человек 600, и сначала я думал, что вот ведь какие удивительные люди, пока не осознал, что они только одеты излишне официально (видимо сказывалось присутствие Мишустина и Собянина, хотя я их не видал), а все остальные в шортах и майках – такие же, только без главных начальников. На ЭКСПО присутствуют не торговцы, не бизнесмены, не промышленники, а в первую очередь чиновники.
Изначально так не было, и исторически ЭКСПО – это прежде всего место обмена товарами, деньгами, технологиями и т.д. Но со времен принца Альберта, делавшего первую ЭКСПО в Лондоне, появились десятки мировых отраслевых выставок, и автомобили, продукты ай-ти, зубные протезы, мебель, кухни, сады и огороды, стройку и девелопмент показывают на них. У принца все это было в Хрустальном Дворце и вокруг. А теперь ЭКСПО лишилась всякого экономического содержания. И ее особенности, устройство, чудеса следует, мне кажется, рассматривать с точки зрения этого удивительного эксперимента. А именно – что получается, если всех – от философов до веселых барабанщиков – заменить чиновниками соответствующего профиля, а если не заменить, то хотя бы попытаться.
Я уже говорил, что ЭКСПО – это идеальный город торговцев, из которого торговцев выгнали и заменили чиновниками. Вместо товаров тут государства обмениваются посланиями. Но не в обычном формате – тут нет дипломатии, переговоров, протоколов, и они вообще-то не очень понимают, как меняться. В связи с этим архитектура на ЭКСПО приобретает невероятную роль – она становится государственным посланием в жанре «как вам такое, геополитические соседи». Это майский день архитектуры, потому что вообще-то мериться дворцами сегодня считается досадным пережитком палеолита в сознании. Но на ЭКСПО эта традиция сохранилась на радость критикам.
У Дубайской ЭКСПО есть специфическая задача. Страна, принимающая ЭКСПО, на полгода становится центром глобального мира, Дубай, как я понимаю, призван подчеркнуть, что этот центр принадлежит мусульманским государствам.
Мусульмане и так важнейший центр глобальной повестки, однако их роль больше как-то склоняется в сторону противостояния этой повестке посредством различных институтов джихада, то есть это не вполне государственная роль. А тут идея показать мусульманские государства как основу современной цивилизации, центры денег, силы, культуры, процветания и прогресса. Так что они очень стараются. Мусульманских стран много, но на ЭКСПО большая часть стран не строят отдельные павильоны, а арендуют стандартные модули от организаторов, так что я расскажу о самых пафосных.
На роль главного, естественно, претендует павильон Арабских эмиратов, творение Сантьяго Калатравы. Он сделан в виде орла, потому что орел есть на гербе страны, но в павильоне он без головы. Я так понял, что с ней было бы натуралистично, пошло и наивно, а так нет. Перья в нем движутся посредством сложной пневматики. Страна-хозяйка, великий архитектор, то есть шедевр по определению, чудо, и большинство посетивших ЭКСПО от него в восторге. Когда всем так нравится, можно признаться, что мне это не зашло – Калатравы не убудет. Мне еще не повезло, потому что у этого орла перья, как это всегда бывает с мобильной архитектурой, заклинило и они стоят колом всю неделю. В самой, причем, неопрятной позиции, обнажая банальную прямоугольную коробочку тела павильона. То есть хороший павильон, но не орел. А прямоугольная курица врастопыр, прямо вот сейчас снесется, хотя не кудахчет.
Павильон ОАЭ, архитектор Сантьяго Калатрава, ЭКСПО 2020
При этом, конечно, дорогая штука. И видимо все деньги ушли на оперение. Экспозиции внутри павильонов вообще – самое слабое место ЭКСПО. В отсутствии товаров страны там поголовно, скажем так, исполняют две песни. Или «широка страна моя родная, много в ней полей лесов и рек», или «парни, парни, это в наших силах, землю от пожара уберечь, мы за мир, за дружбу, за улыбки милых, за сердечность встреч». Но, во-первых, исполнять можно по-разному. А во-вторых, страна-хозяйка как и. о. лидера глобального мира должна исполнять вторую песню, а никак не первую. А в орле как раз исполняют первую и жалостливым образом. Основная часть павильона занята горами песка, на который проецируются картинки из разных рукописей, показывающих жизнь бедуинов в аравийской пустыне до образования эмиратов. Хотя картинки на песке смотрятся неплохо, но все же это такой дизайн, который подходит больше краеведческому музею в Конотопе, чем павильону страны, принимающей ЭКСПО. Хотя наверху там красивое пространство, но при мне – совершенно пустое. Может, для временных экспозиций.
Мне больше понравился другой павильон Калатравы – Катар. Это ближайший сосед и союзник Дубая. Тут ничего не движется, а просто изящная абстрактная скульптура, напоминающая парус, но не буквально, что было бы натуралистично, пошло и наивно, а абстрактный парус. Внутри ничего нет, кроме указания, что Катар собирается принять чемпионат мира по футболу. Очень изящная вещь, хотя непонятно, почему две арабские страны заказали павильон одному и тому же испанскому архитектору. Калатрава, конечно, великий мастер, но как-то мне не верится, что они сделали это независимо друг от друга. А если одна страна просто слямзила у другой, или оптом дешевле выходит заказывать, то это конечно можно, но так центром глобального мира не станешь. Для этого требуется лучше ориентироваться в реалиях.
Павильон Катара, архитектор Сантьяго Калатрава, ЭКСПО 2020
Другим претендентом на гегемонию на ЭКСПО является Саудовская Аравия. Ее павильон гигантский, размером с футбольное поле, и это прямоугольная пластина, поставленная под углом, исключающим всякую возможность равновесия – кажется, что сейчас прихлопнет. Кстати, у саудитов с эмиратами неурегулированная граница и очень сложные отношения. Делала павильон фирма ВМА (Boris Micka Associates), это гранд мусульманской архитектуры с кучей работ и у саудитов, и в Турции. Они, кстати, делали павильон Саудовской Аравии и на ЭКСПО в Шанхае, но там не было такого агрессивного пафоса, это была изысканная пиала из белого молочного фарфора, мне она очень понравилась. А здесь, конечно, вещь такая, для силовиков. У Александра Рябушина в очерках по советской архитектуре было такое вполне панегирическое замечание по поводу здания КГБ на Лубянке, что мощные формы рустованного цоколя передают образ физического раздавливания врага – тут примерно такое же, но в современных формах. Но забавно, что главный прием – зеркальный козырек, в котором отражается очередь в павильон, саудиты слямзили с русского павильона на ЭКСПО 2015 года в Милане, который придумал Сергей Чобан – там, правда, это было легко и элегантно, козырек изгибался, он не давил, а взлетал. Видимо, это очень запомнилось – кроме саудитов тот же прием в Дубае повторила Швейцария.
1 / 3
Павильон Саудовской Аравии, архитекторы Boris Micka Associates, ЭКСПО 2020
На мой вкус, лучший арабский павильон всей ЭКСПО – это Бахрейн. Это Кристиан Керез, бескомпромиссное произведение швейцарской архитектурной школы, тут прямо чувствуется жесткая протестантская эстетика Херцога и де Мерона или Петера Цумптора. Железный ящик с арматурой, вставленной в него под разными углами и составляющий что-то вроде леса. В принципе это указание на тот факт, что Бахрейн является экспортером алюминия, но как сделано! Железная арматура поставлена под разными углами и отклоняется от вертикали во все стороны, а металлические стены и потолок сливаются друг с другом, так что получается бесконечно сложное пространство в жанре оп-арта. Я прямо позавидовал, Бахрейн – монархия, вертикаль там укреплять не надо, и вот они могут себе позволить такой отточенный минималистический жест.
Павильон Бахрейна, архитектор Кристиан Керез, ЭКСПО 2020
Еще один шедевральный мусульманский павильон – это Марокко, архитектор Tarik Oualalou. Это марокканский архитектор, который учился во Франции, но глядя на его работу, кажется, что скорее в Канаде или Израиле у Мойше Сафди, потому что у него получилось великолепное произведение структурализма 1970-х гг., который Сафди ввел в моду, построив Habitat, жилой комплекс для монреальской ЭКСПО 1967 года. Такая архитектура сегодня смотрится несколько архаично, но мне вообще-то нравятся архитекторы и страны, которые позволяют себе игнорировать излишне современные тренды и не украшать архитектуру модными перьями. А пользуется языком структурализма этот Тарик Уалалу виртуозно. Благодаря пропускам-дырам в композиции из прямоугольных боков у него получаются своеобразные патио, и в их просветах видна вся ЭКСПО, так что она становится частью экспозиции павильона. Там внутри прелестный марокканский двор, напоминающий одесский или тбилисский. И довольно изысканные лавочки-пассажи, наполненные, вы не поверите, тем, что раньше называлось колониальные товары. Правда, они не продаются.
1 / 4
Павильон Марокко, архитектор Tarik Oualalou, ЭКСПО 2020
Наконец, последний пафосный арабский павильон, который меня впечатлил, – это Кувейт. Его построил Marco Pestalozza, Сооружение престранной геометрии, которое не может не обращать на себя внимание в силу крайней несуразности. Это такой прием. А внутри у него там висит некая форма, которая символизирует, что все, что течет, течет в Кувейт. Очень современная экспозиция, честно сказать, я ее не совсем понял. Мне в этом павильоне очень понравился второй уровень, где показаны чучела животных, обитающих в Кувейте. Такое невероятное сочетание крайне претенциозной современности с бесхитростностью районного краеведческого музея можно найти только на ЭКСПО. Особенно впечатлил ежик, но это личное.
«Рынок неистово хочет общаться»
Арх Москва уже много лет – не только выставка, но и форум, а в этом году количество разговоров рекордное – 200. Человек, который уже пять лет успешно управляет потоком суждений и амбиций –
программный директор деловой программы выставки Оксана Надыкто – проанализировала свой опыт для наших читателей. Строго рекомендовано всем, кто хочет быть «спикером Арх Москвы». А таких все больше... Так что и конкуренция растет.
Опровержение и сравнение: конкурс красноярского театра
Начали писать опровержение – ошиблись, при рассказе о проекте Wowhaus, который занял 1 место, с оценкой объема сохраняемых конструкций, из-за недостатка презентационных материалов – а к опровержению добавилось сравнение с другими призерами, и другие проекты большинства финалистов. Так что получился обзор всего конкурса. Тут, помимо разбора сохраняемых разными авторами частей, можно рассмотреть проекты бюро ASADOV, ПИ «Арена» и «Четвертого измерения». Два последних старое здание не сохраняют.
ЛДМ: быть или не быть?
В преддверии петербургского Совета по сохранению наследия в редакцию Архи.ру пришла статья-апология, написанная в защиту Ленинградского дворца молодежи, которому вместо включения в Перечень выявленных памятников грозит снос. Благодарим автора Алину Заляеву и публикуем материал полностью.
Теряющая смысл интеллигентность
На днях журналистам показали здание хлебозавода №5, обновленного по проекту Сергея Чобана. Публикуем размышления Григория Ревзина об этом проекте.
Пользы не сулит, но выглядит безвредно
Мы попросили Марию Элькину, одного из авторов обнародованного в августе 2020 года письма с критикой законопроекта об архитектурной деятельности, прокомментировать новую критику текста закона, вынесенного на обсуждение 19 января. Вывод – законопроект безвреден, но архитектуру надо выводить из 44 и 223 ФЗ.
Буян и суд
Новость об отмене парка Тучков буян уже неделю занимает умы петербуржцев. В отсутствие каких-либо серьезных подробностей, мы поговорили о ситуации с архитекторами парка и судебного квартала: Никитой Явейном и Евгением Герасимовым.
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: Европа и отказ от формы
Рассматривая тематические павильоны и павильоны европейских стран, Григорий Ревзин приходит к выводу, что «передовые страны показывают, что архитектура это вчерашний день», главная тенденция состоит в отсутствии формы: «произведение это процесс, лучшая вещь – тусовка вокруг ничего».
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: «страны с проблематичной...
Продолжаем публиковать тексты Григория Ревзина об ЭКСПО 2020. В следующий сюжет попали очень разные павильоны от Белоруссии до Израиля, и даже Сингапур с Бразилией тоже здесь. Особняком стоит Польша: ее автор считает «играющей в первой лиге».
Помпиду наизнанку
Ренцо Пьяно и ГЭС-2 уже сравнивали с Аристотелем Фиораванти и Успенским собором. И правда, она тоже поражает высотой и светлостию, но в конечном счете оказывается самой богатой коллекцией узнаваемых мотивов стартового шедевра Ренцо Пьяно и Ричарда Роджерса, Центра Жоржа Помпиду в Париже. Мотивы вплавлены в сетку шуховских конструкций, покрашенных в белый цвет, и выстраивают диалог между 1910, 1971 и 2021 годом, построенный на не лишенных плакатности отсылок к главному шедевру. Базиликальное пространство бывшей электростанции десакрализуется практически как сам музей согласно концепции Терезы Мавики.
Спасение Саут-стрит глазами Дениз Скотт Браун
Любое радикальное вмешательство в городскую ткань всегда вызывает споры. Джереми Эрик Тененбаум – директор по маркетингу компании VSBA Architects & Planners, писатель, художник, преподаватель, а также куратор выставки Дениз Скотт Браун «Wayward Eye» на Венецианской биеннале – об истории масштабного проекта реконструкции Филадельфии, социальной ответственности архитектора, балансе интересов и праве жителей на свое место в городе.
Победа прагматиков? Хроники уничтожения НИИТИАГа
НИИ теории и истории архитектуры и градостроительства сопротивляется реорганизации уже почти полгода. Сейчас, в августе, институт, похоже, почти погиб. В недавнем письме президенту РФ ученые просят перенести Институт из безразличного к фундаментальной науке Минстроя в ведение Минобрнауки, а дирекция говорит о решимости защищать коллектив до конца. Причем в «обстановке, приближенной к боевой» в институте продолжает идти научная работа: проводят конференции, готовят сборники, пишут статьи и монографии.
Есть ли места на Олимпе? Сексизм и «звездность» в архитектуре
«Есть ли места на Олимпе? Сексизм и «звездность» в архитектуре» Дениз Скотт Браун – это результат личного исследования вопросов авторства, иерархической и гендерной структуры профессии архитектора. Написанная в 1975 году, статья увидела свет лишь в 1989, когда был издан сборник "Architecture: a place for women". С разрешения автора мы публикуем статью, впервые переведенную на русский язык.
Пять главных больных тем охраны наследия
В преддверии фестиваля «Архитектурное наследие» публикуем несколько мнений – Ирины Крымовой, Ирины Маркиной и Петра Черненко – об актуальных российских проблемах в области охраны наследия.
ВХУТЕМАС versus БАУХАУС
Дмитрий Хмельницкий о причудах историографии советской архитектуры, о роли ВХУТЕМАСа и БАУХАУСа в формировании советского послевоенного модернизма.
Архитектурный протекционизм по-шведски
Башни-близнецы бюро OMA в Стокгольме не получили главную архитектурную награду Швеции: это не просто каприз жюри, объясняет Елена Волкова.
Еще одна история
Рассказ Феликса Новикова о проектировании и строительстве ДК Тракторостроителей в Чебоксарах, не вполне завершенном в девяностые годы. Теперь, когда рядом, в парке построено новое здание кадетского училища, автор предлагает вернуться в идее размещения монументальной композиции на фасадах ДК.
Сергей Скуратов: «Школа должна была стать жемчужиной...
Говорим с Сергеем Скуратовым о результатах конкурса на здание в центре комплекса, которым архитектор занимается с 2006 года. Показываем не победивший конкурсный проект и делаем попытку изучить случай.
К проблеме хронологии сталинской архитектуры
Дмиртий Хмельницкий – о том, что советский конструктивизм последних лет был, на самом деле, сталинской архитектурой: «по социальному смыслу, типологии и функциональному содержанию».
Арки, ворота, окна, проемы, пустоты, дырки
В архитектуре АБ «Остоженка», особенно в крупных комплексах, значительную роль играют арки, организующие пространство и массу: часто большие, многоэтажные. В публикуемой статье Александр Скокан размышляет о роли и смысле масштабных цезур, проемов и арок.
Вавилонская башня культуры?
Реконструкция ГЭС-2 для Фонда V-A-C по замыслу Ренцо Пьяно в центре Москвы – яркий пример глобальной архитектуры, льстящей заказчику, но избежать воздействия сложного контекста этот проект все же не может.
WAF 2019: в ожидании финала
Говорим c авторами проектов, вышедших в финал премии WAF: об их взгляде на фестиваль, о проектах и вероятных способах презентации.
Проект Россия 88/89: архитектура вокруг человека
Главный редактор журнала Проект Россия Юлия Шишалова объясняет, почему номер, посвященный общественным интерьерам, получился двойным и почему добрая пятая часть журнала посвящена теме НЭР.
Архитектор об архитектуре и архитекторах
Тезисное изложение лекции Александра Скокана. Авторский подзаголовок – субъективная попытка рассказать о профессиональных проблемах.
Год 2021: что говорят архитекторы
Вот и наш новый опрос по итогам 2021 года. Ответили 35 архитекторов, включая главных архитекторов Москвы и области. Обсуждают, в основном, ГЭС-2: все в восторге, хотя критические замечания тоже есть. И еще почему-то много обсуждают минимализм, нужен и полезен, или наоборот, вреден и скоро закончится. Всем хорошего 2022 года!
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: Европа и отказ от формы
Рассматривая тематические павильоны и павильоны европейских стран, Григорий Ревзин приходит к выводу, что «передовые страны показывают, что архитектура это вчерашний день», главная тенденция состоит в отсутствии формы: «произведение это процесс, лучшая вещь – тусовка вокруг ничего».
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: «страны с проблематичной...
Продолжаем публиковать тексты Григория Ревзина об ЭКСПО 2020. В следующий сюжет попали очень разные павильоны от Белоруссии до Израиля, и даже Сингапур с Бразилией тоже здесь. Особняком стоит Польша: ее автор считает «играющей в первой лиге».
Толерантная эстетика терраформирования
Всемирная выставка – гигантское мероприятие, ему сложно дать какое-то одно определение и охватить одним взглядом. Тем более – такая амбициозная и претендующая на рекорды, которая, несмотря на превратности пандемии, открыта сейчас в Дубае. Не претендуя на универсальность, делаем попытку рассмотреть экспо 2020, где за эффектными крыльями «звездных» архитекторов и восторгом от исследований Космоса проступают приметы эстетической толерантности девелоперского проекта.
Система связей
Бюро HOK разработало мастерплан выставочного комплекса для Экспо-2020 в Дубае.
Технологии и материалы
Teplowin: новое имя, проверенный опыт в фасадном строительстве
Один из крупнейших производителей светопрозрачных конструкций на российском строительном рынке – «ТД Окна» – объявил о ребрендинге: теперь это бренд Teplowin, комплексный строительный подрядчик по фасадам, осуществляющий весь спектр услуг по производству и установке фасадных систем, включая алюминиевые и ПВХ конструкции, а также навесные вентилируемые фасады.
Архитектурная подсветка фасадов ЖК и освещение придомовой...
Уютно должно быть не только внутри жилого комплекса, но и рядом с ним. В этой статье мы рассмотрим популярные осветительные решения, которые придают ЖК респектабельности и обеспечивают безопасную среду вокруг дома.
Облицовочный кирпич: какой выбрать?
Классический керамический, клинкерный или кирпич ручной формовки? Каждый из видов облицовочного кирпича обладает уникальным набором технических и эстетических характеристик. На примере продукции ГК «Керма» разбираемся в тонкостях и возможностях материала для современных проектов.
Sydney Prime: «Ласточкин хвост» из кирпича
Жилой комплекс Sydney Prime является новой достопримечательностью речного фронта Большого Сити и подчеркивает свою роль эффектным решением фасадов. Авторский подход к использованию уникальной палитры кирпича в навесных фасадных системах раскрывает его богатый потенциал для современной архитектуры.
Возрождение лесной обители. Как восстанавливали старинный...
Во Владимирской области возрожден из руин памятник церковного зодчества начала XIX века – Смоленская церковь на Веретьевском погосте. Реставрационные работы на каменном храме проводились с использованием материалов компании Baumit.
Урбанистика здоровья: спорт в проектах благоустройства
Уличные спортивные зоны являются неотъемлемой частью современной урбанистической среды и призваны, как и благоустройство в целом, стимулировать жителей больше времени проводить на улице и вести здоровый образ жизни. Компания «Новалур» предлагает комплексные решения в области уличного спорта и также является производителем линейки уличных тренажеров с регулируемой нагрузкой, подходящих максимально широкому кругу пользователей.
Архитектура света: решения для медиафасадов в...
Медиафасады – это инновационное направление, объединяющее традиционные архитектурные формы с цифровыми технологиями. Они позволяют создавать интерактивные здания, реагирующие на окружающую среду, движение пешеходов или даже социальные медиа. Российская компания RGC представляет технологию, интегрирующую медиа непосредственно в стеклопакеты.
Как уменьшить запотолочное пространство для коммуникаций?
Повысить уровень потолка за счет сокращения запотолочного пространства – вполне законное желание девелопера, архитектора и дизайнера. Но этому активно сопротивляются инженеры. Сегодня мы расскажем о красивом и нестандартном решении этой проблемы.
Холст из стекла
Открытие нового корпуса Третьяковской галереи на Кадашевской набережной в мае 2024 года ознаменовало не только расширение знаменитого музея, но и знаковое событие в области использования архитектурного стекла с применением технологии печати. О том, как инновационное остекление расширило границы музейной архитектуры – в нашем материале.
От точечной застройки к комплексному развитию: опыт...
Рассказываем про проект «Образцово» в Краснодаре – самодостаточный городской квартал с продуманным балансом различных функций и комплексным подходом к проектированию mix-use среды.
От эскиза до «Дракона»: творческая кухня «Новых Горизонтов»
Компания «Новые Горизонты», отметившая в 2024 году свое 25-летие, прошла путь от дистрибьютора известного финского производителя Lappset до разработчика собственных линеек детского игрового оборудования. За четверть века они эволюционировали от импортера до инновационного проектировщика и производителя, способного воплощать самые смелые идеи в реальность.
Палитра вашего путешествия
Конкурс авторских палитр для интерьера «Время, место и цвет» в самом разгаре. Его проводит дизайнер, декоратор и преподаватель Виктория Малышева в партнерстве с брендом красок Dulux. Виктория рассказала об идее конкурса и собственных палитрах.
От плоскости к объему: революция в остеклении с помощью...
Моллирование стекла – технология, расширяющая границы архитектурного проектирования и позволяющая создавать сложные геометрические формы в остеклении зданий. Этот метод обработки стекла открывает новые возможности для реализации нестандартных архитектурных решений, сочетая эстетику и функциональность.
Девять правил работы с инженерами
Проектная компания «Траст инжиниринг», работающая с известными архитектурными бюро на знаковых объектах, составила топ-9 правил взаимодействия архитекторов и инженеров, чтобы снизить трудозатраты обеих команд.
Амфитеатры, уличное искусство и единение с природой
В сентябре 2023 года в Воронеже завершилось строительство крупнейшей в России школы вместимостью 2860 человек. Проект был возведен в знак дружбы между Россией и Республикой Беларусь и получил название «Содружество». Чем уникально новое учебное заведение, рассказали архитекторы проектного института «Гипрокоммундортранс» и специалист компании КНАУФ, поставлявшей на объект свои отделочные материалы.
Потолок для «влажных» помещений
Существует ли потолок, сдерживающий образование плесени, коррозии и других последствий воздействия влажности?
Быстрее на 30%: СОД Sarex как инструмент эффективного...
Руководители бюро «МС Архитектс» рассказывают о том, как и почему перешли на российскую среду общих данных, которая позволила наладить совместную работу с девелоперами и строительными подрядчиками. Внедрение Sarex привело к сокращению сроков проектирования на 30%, эффективному решению спорных вопросов и избавлению от проблем человеческого фактора.
Специалисты называют его «супердеревом»
Рассказываем о клееном брусе из шпона LVL Ultralam™ и перспективах его применения в отечественном многоквартирном деревянном домостроении.
Византийская кладка Херсонеса
В историко-археологическом парке Херсонес Таврический воссоздается исторический квартал. В нем разместятся туристические объекты, ремесленные мастерские, музейные пространства. Здания будут иметь аутентичные фасады, воспроизводящие древнюю византийскую кладку Херсонеса. Их выполняет компания «ОртОст-Фасад».
Жизнь в каньоне
Щелевые каньоны гор в штате Колорадо интерпретированы в проекте многоквартирного дома One River North пекинского бюро MAD в центре Денвера.
В поисках клада
Бюро GAFA совместно с Tegola и Архитайл в рамках фестиваля Москомархитектуры «Открытый город» организовало экспедицию на карельский остров Кильпола. Там, среди мхов и скал, студенты искали ответ на вопросы – что такое сакральное, где оно живет, чем питается? В этом участникам помогали ландшафтный инженер Евгений Левин и художник Николай Рерих, а также лось и отсутствие сотовой связи. Рассказываем, как всё было.
Как не думать о Римской империи, когда в Пушкинском музее в Москве только что прошла эстетская выставка «Три времени Рима»? И теперь гравюры из коллекции, которую архитектор Максим Атаянц собирал долгие годы, обсуждают урбанисты со всей страны: вновь оказалось, что древнейший мегаполис — это база, и мы до сих пор не выучили его уроки.
Архитектурный гуманизм
Психиатрическая лечебница Compos Mentis по проекту бюро SPACEMAGUS в индийском городе Ранчи представляет собой альтернативу государственным больницам, редко учитывающим в своей архитектуре нужды пациентов.
От Канонерки до Териберки
Публикуем лучшие дипломные работы Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерских Феликса Буянова и Вячеслава Ухова в 2024 году: парк у Финского залива, крематорий на Канонерском острове, застройка территории ЛенЭКСПО и Музей китов в Териберке.
Архитектура комфорта
Учебный центр Гронингенского университета по проекту KAAN Architecten задуман как серия пространств для занятий, отдыха и общения студентов с вниманием к их физическому здоровью и психологическому комфорту.
Завтрак у воды
На набережной в Волгограде открылась кофейня, над интерьерами которой работало бюро Rogojnikov&Sorokin. Архитекторы подчеркнули преимущества советского неоклассического павильона, в котором когда-то продавали мороженое, добавив современных деталей и непринужденного шика
Реставрируя, оживляй
Публикуем лучшие дипломные работы Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерской Николая Смелкова в 2024 году: ревитализация балкарского аула, реставрация монастыря в Новой Ладоге и приспособление под новую функцию Пеньковых амбаров на Тучкове буяне.
Ледокол Баумана
На прошедшей неделе Сергей Кузнецов показал журналистам кампус МГТУ имени Н.Э. Баумана. Мы хотели сделать по итогам показа репортаж – а получился репортажище, пространный в унисон с масштабом новой Технологической долины на Яузе. Рассказываем об экскурсии, структуре «долины» и особенностях ее архитектурного образа. Нам показалось, что авторы тут стремились к архетипическим формам современности. Их тут немало, и в общем, и в частностях. К примеру, все фасады стеклянные – подчиненные особенной форме, или нет... Но не только.
Залететь в тренды
Бюро Izi Design спроектировало для Ульяновска гибридное двухуровневое пространство, которое объединяет ресторан, студию флористики, лекторий и салон красоты. Интерьеры предлагают посетителям череду популярных в последнее время приемов: от оливкового дерева в кадке до шлакоблоков в качестве элемента дизайна.
В золотой обертке
Новое здание библиотеки района Фар-Рокавей в Нью-Йорке стараниями архитекторов Snøhetta и художника Хосе Парла получило золотые стеклянные фасады, будто расчерченные перьевой ручкой.
Преемственность и развитие
Публикуем лучшие дипломные работы Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерской Никиты Явейна в 2024 году: авторы предлагают идеи для Музея блокады и намывных территорий в районе поселка Горская, а также новый туристический объект в Териберке.
Под руководством архитекторов
100-километровая лондонская линия Елизаветы, охватывающая 41 подземную и надземную станцию и обслуживающая более 200 млн пассажиров в год, получила Премию Стерлинга как лучшее сооружение Великобритании-2024.
Земля в иллюминаторе
Здание аэропорта на Камчатке спроектировано итальянским архитектором. Одного этого факта достаточно, чтобы им заинтересоваться. Форма уподоблена кальдере вулкана, но напоминает космический корабль из старого кино. А середину аэропорта занимает 5-звездочный отель, и возможно, смотреть и на Камчатку, и на здание нового терминала надо начинать именно оттуда. Рассматриваем новый аэропорт Камчатки с разных сторон: функциональной, типологической, конструктивной, – и в контексте творчества его автора Клаудио Сильвестрина.
Планета людей
Пятиэтажный коворкинг-хаб в Бишкеке привлекает резидентов комфортными рабочими местами, а также ярким дизайном: интерьерами занималось сразу несколько бюро, развивая темы воды, леса, земли и неба. За архитектурную концепцию и первый этаж отвечали Tsarik Architecture.
Город в миниатюре
Новая детская больница по проекту Herzog & de Meuron в Цюрихе реализована как функциональная и одновременно гуманная и разнообразная среда, поддерживающая пациентов и врачей.
Осмысление острова
Публикуем лучшие дипломные работы бакалавров Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерской Владимира Григорьева в 2024 году. Две из них посвящены включению комплекса крематория и колумбария в пейзаж Канонерского острова, а третья – океанариуму как якорному объекту западной оконечности Безымянного полуострова.
Кирпич в динамике
Ажурный фасад из кирпича защищает офисное здание в Хошимине по проекту местного бюро Tropical Space от солнца; часть его панелей можно раскрывать как ставни.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Сейфы и дюны
Один из минских офисов Alfa Bank располагается в здании бизнес-центра на берегу водохранилища Дрозды. Работая с интерьером, бюро ZROBIM architects откликнулось на пейзаж за окном и соединило айдентику банковского учреждения с природными мотивами.
Ветряные арки и солнечные дымоходы
Zaha Hadid Architects представили проект Международного научно-исследовательского центра имени Алишера Навои для района Новый Ташкент, который увеличит площадь столицы Узбекистана на 25 тыс. га.
Волжская труба
Реновация цеха Волжского трубного завода – редкий пример архитектурного осмысления промышленного здания. Для фасадов протяженностью чуть меньше километра бюро Osetskaya.Salov выбрало зеркальные алюминиевые панели и суперграфику, а трубы использовало в качестве эффектных въездных групп. Яркие фасады, интерьеры и гостевой маршрут выводят интерес к производству за пределы узкой группы специалистов.
Мир бинарных оппозиций
Относительно новой книги Андрея Бокова не хочется и не следует повторять общепринятую формулу нашего времени: «прочитали за вас». Прочитали, но «за вас» в данном случае не работает. Книга не содержит принципиально новых сведений, на то она и теория самого стратосферного пошиба. Однако ее хочется разобрать на цитаты и выучить наизусть. Настолько некоторые места, по-эпичному, точны и емки. Но ее главное достоинство в другом – текст с элегантной непринужденностью даже не заставляет, а – провоцирует – читателя _думать_. Динамизирует мышление. А вот это уже важно.
Трепещущий пик
Для арт-центра Sun River в китайском Ваньнине бюро Wutopia Lab «насыпало» три горы и «разлило» море. В качестве литературной основы концепции выбрали «Волшебную гору» Томаса Манна.
НГАСУ (Сибстрин) 2024: бакалавриат «Архитектура»
Серию выпускных работ бакалавров одного из крупнейших вузов, расположенных за Уралом, объединяет выбор необычных типологий. В рамках средового подхода выпускники искали не только запоминающийся архитектурный облик, но и оптимальный функционально-планировочный сценарий для курорта, общественного центра с синагогой, центра гражданских беспилотников, арктического научно-исследовательского центра и музея, интегрированного в водоочистные сооружения.
Винная тропа
Проект The wine path архитектурного бюро .ket стал победителем международного конкурса Cultural Winery, проводимого винодельней Podere Fedespina в Тоскане. Конкурсанты должны были представить новую концепцию дегустации – пространства, которое стало бы местной достопримечательностью и ядром новой культурной жизни.
Арт миксер
«Миксер» – вторая арт-резиденция, спроектированная Pergaev Bureau для ЯНАО после Нового Уренгоя. В Ноябрьске архитекторы остановились на решениях поярче: снаружи здание привлекает внимание муралом во всю стену, внутри «визуальный голод» жителей Крайнего Севера утоляют насыщенные цвета, чистые геометрические формы и запоминающиеся арт-оъекты.
Под сенью деревянных перекрытий
Новый вокзал для городов Эде и Вагенинген в центре Нидерландов вдохновлен окрестными лесами; здесь нашлось место даже для сверчков и летучих мышей. Авторы проекта – Mecanoo и Royal HaskoningDHV.
Время молодых
Чтобы найти нестандартный ответ на непростой вопрос нужно использовать нестандартные инструменты. Например, провести архитектурный хакатон и дать молодым архитекторам возможность предложить в рамках «Дней архитектуры» Новосибирска свои варианты решения задачи, над которой не один год бьются маститые профессионалы.
