Одним из следствий этих нововведений стало исчезновение традиционной улицы как протяженного городского пространства, обстроенного домами с понятными входами, как в сам дом, так и во внутреннее дворовое пространство.
Еще из социалистического наследия – то, что исчезло разграничение между частным и общим и соответственно исчезла необходимость четко отделять одно от другого воротами, архитектурно оформленными входами, порталами, арками. Если где ворота и сохранились, то приобрели чисто утилитарный смысл, являя собой въезд в закрытые, режимные учреждения (тюрьма, зона, НКВД, Обком и так далее).
А теперь функции защиты и охраны территорий – это в основном электронные средства: камеры, сигнализация, а от несанкционированного въезда разнообразные хитрые устройства – надолбы и барьеры.
В результате из арсенала архитектурных тем практически исчезла тема входа как акцентирование момента перехода из одного пространства в другое, из одной среды в другую, из общественного в частное, из обыденного, будничного в торжественное, праздничное, от вольности к строгости, от свободного к ограниченному.
Может быть нам этого теперь не хватает?
Но теперь у нас очередная мутация в мозгах и, соответственно, в жизненных укладах, и поэтому мы решили всё то городское пространство, что нам досталось от социализма, в принципе по определению неделимое, тем не менее попеределить заборами и шлагбаумами – и в результате получили чудовищный хаос, ориентироваться в котором иначе чем по навигатору невозможно.
К нынешним домам вход тоже не очень приделаешь – они теперь, как правило (за исключением башен), многосекционные с раздельными входами, ни один из которых не является более главным чем остальные. И вообще, теперь мы идем к своему входу в дом не по улице с ее тротуарами, а какими-то хитрыми тропами, дорожками, проходами, протырками. А подъезжаем еще более чудно, но давно уже перестали этому удивляться, думая, что так и должно быть.
Но настоящие проблемы начинаются, когда мы пытаемся кому-то объяснить, как добраться до нашего дома и как найти в него вход. Здесь уже традиционные архитектурные визуальные ориентиры – выразительные детали, эркеры и тому подобные вещи, не срабатывают, нужна какая-то иная система навигации – дигитальная, или что-то в этом роде.
Похоже, что раньше в этом плане жизнь была понятнее и проще.
Боливия, древний город Тиуанако
Фотография © Александр Скокан
1.
Вот, например, стена, в стене проем-арка. Поскольку стена окружает святилище, всем понятно, что это арка вход для Бога – его и видно в проеме.
Боливия, древний город Тиуанако
Фотография © Александр Скокан
2.
А вот вход в виде ворот, а стены нет, вернее она есть, но это даже не стена, а стенка, через которую и ребенок не затруднится перелезть, но зато сами ворота – олицетворение благородства и достоинства. Очевидно, что они важнее стены, они кульминационная точка ландшафта и они не столько функциональны, сколько символичны.Видно, что люди здесь были о себе высокого мнения и похоже, что с ними об этом не спорили, иначе от этих ворот давно бы ничего не осталось.
Фотография © Александр Скокан
Это был знак, обозначающий пересечение, переход из одного состояния в другое. Момент перехода был важен, ему придавалось большое значение и такие роскошные ворота делали пересечение еще более ощутимым.
В нашей сегодняшней бытовой культуре такие перемещения-переходы не так важны и заметны, но эти моменты по-прежнему значимы в англосаксонской политической культуре, где все время говорят о пересечении кем-то некой «красной черты», имея ввиду ту самую символическую «непреодолимую» линию, которую начертил на земле пальцем босой ноги Том Сойер, когда знакомился с Гекльберри Финном (которую тот, как Вы помните, немедленно и преступил).
3.
А это не столько вход, сколько просто архитектурная деталь: ворота – арка, стилизованная под какой-то антиквариат, где-то в центре Лондона, не слишком убедительная с чисто архитектурной точки зрения, но безусловно повышающая статус переулочка, в который выходит одна из стен дорогого отеля.
Фотография © Александр Скокан
4.
А эти героические дома с гигантскими арками – наши 20–30-е годы прошлого века: комплекс зданий Госпрома в Харькове архитектора С.С. Серафимова и жилой дом ЗИСа на Велозаводской улице в Москве архитектора И.Ф. Милиниса.-
1 / 3
С. С. Серафимов. Здание Госпрома в Харькове, 1925-1928
-
2 / 3
И.Ф. Милинис. Жилой дом ЗИСа на Велозаводской улице, 1936-1937
-
3 / 3
И.Ф. Милинис. Жилой дом ЗИСа на Велозаводской улице, 1936-1937
5.
Того же времени конкурсный проект здания Н.К.Т.П. архитекторов Весниных на Красной площади в Москве.Одна из излюбленных архитектурных тем того славного, с точки зрения архитектуры, времени – это невероятного размера арки, проемы в зданиях – захватывающие, вбирающие в себя воздух, свет, окружающее пространство.
Но эти супер-арки уже конечно не являлись утилитарными входами в здания. Это были скорее архитектурные жесты, знаки, символы входа не в конкретный жилой дом или Наркомат, а в какое-то светлое Будущее, в новую жизнь, во что-то волнующее и прекрасное.
Проект здания Наркомтяжпрома на Красной площади, 1935
Братья Веснины
Те времена давно прошли, но арки или точнее сказать гипертрофированные, не обусловленные утилитарными потребностям проемы, ниши или даже просто дырки в зданиях по-прежнему еще встречаются, и для их появления находятся уже совсем другие причины.
6.
Вот недавно построенный жилой дом на набережной Москвы-реки, где огромная 4-этажная арка 5-этажного дома хотя и совпадает со входом в это симметричное здание, но имеет такие выразительные размеры и форму не ради него, а скорее стремясь сыграть определенную важную композиционную роль в ряду сооружений, формирующих этот фрагмент набережной. Дело в том, что этот дом занимает исторически важное и значимое место, на котором некогда стояло здание церкви бывшее безусловно доминантой этой местности.
Жилой комплекс на Пречистенской набережной
АБ «Остоженка»
7.
Жилой дом, первоначально проектировавшийся как два независимых асимметричных корпуса и позже, ближе к концу проектирования, «решивший» стать гигантской аркой, благодаря пентхаусу, соединившему их на верхнем уровне.Еще позже «обнаружилось», что эта арка счастливым образом оказалась на никем ранее не прочитываемой оси католического собора, расположенного совсем на другой улице, что впоследствии было «усугублено» авторами, поставившими вокруг этой оси еще два новых корпуса.
Жилой дом на улице Климашкина
АБ «Остоженка»
8.
Жилой дом в Одинцово. Это хороший пример полного несовпадения выразительных, огромных арок, на углу этого монструозного (в силу своих чрезмерных размеров) дома и реальных входов во внутреннее пространство огромного двора, расположенных совсем в других местах.Архитекторы не могли не выделить важный угол этого дома, которым он встречает въезжающих по главной улице в эту часть города. Две арки и расположенный между ними красный десятиэтажный объем создают необходимый, по их мнению, акцент.
И, кроме того, разгружая, «спасая» этот тяжелый угол, со стороны двора они открывают просветы на улицу, тем самым включая пространство двора в городскую жизнь.
Жилой комплекс в городе Одинцово
АБ «Остоженка»
Жилой комплекс в городе Одинцово
АБ «Остоженка»
9.
«Дом с дыркой»
«Там, где нет сосуда, и есть его смысл»
– примерно так говорил китайский мудрец Лао-Цзы о предметах, включающих и содержащих в себе пустоту.Жилой дом, конечно, сосудом назвать трудно, но в данном случае хотелось бы думать, что пустота, или как бы вынутая из него часть, не является потерей или изъяном, – а, скорее, действительно становится неким достоинством, характерной чертой, особенностью. Кроме того, следуя дальше за восточными мудростями, так же как и в предыдущем примере с разорванными углами, мы способствуем лучшей циркуляции живительных энергий, избегаем застоя и всяких прочих негативных состояний.
Жилой дом на Смоленском бульваре
АБ «Остоженка»
10.
«Окно в старую Москву» – так говорили водители экскурсий по московским достопримечательностям своим подопечным, подводя к этому квадратному окну на террасе перед современным офисным зданием и показывая заросший зеленью дворик перед старообрядческой церковью в Турчанинове переулке и двухэтажный деревянный дом причта.
Офисный комплекс в Турчанинове переулке
АБ «Остоженка»
Появившиеся позже постройки погубили этот идиллический вид, оправдывавший нарушение исторических правил застройки – окно на соседнее владение. Никто, конечно, не будет из-за этого заделывать проем, потому что еще сохранился неиспорченный вид на Храм Покрова, да и для соседей такой большой проем все же лучше, чем глухая стена.
Офисный комплекс в Турчанинове переулке
АБ «Остоженка»
***
Очевидно, что у всех этих перечисленных арок, дырок, проемов, пустот внутри зданий, не дающих на первый поверхностный взгляд ничего, кроме потерь полезного коммерческого объема, есть, тем не менее, много разных других смыслов и объяснений, поскольку они так или иначе случились. Некоторые из них вполне рациональны и демонстрируют по крайней мере убедительность архитекторов, сумевших доказать своим заказчикам полезность таких неутилитарных жестов.Но, если отбросить профессионально архитектурную мотивацию (композиция, среда, масштаб и тому подобное), то может быть во всем этом можно предположить подсознательно необходимую «жертву», которая новый объект, здание, дом приносит местным «богам» – genius loci – с тем, чтобы быть принятым, успешно встроенным в уже существующее, сложившееся общество.
Эта вынутая, вычтенная часть объема здания, не заполненный «до упора» сосуд, – не что иное, как плата городу за вторжение, своего рода извинение…
Это примерно то, что мы делаем, выплескивая на землю немного вина, прежде чем выпить его в новом для нас месте, пытаясь задобрить местных духов.
«Матросская тишина», 1979, дер., м., 96 х 94
С.А. Шаров
Но ворота, арки – это не всегда что-то пафосное и позитивное, не всегда вход во что-то или туда, где нам сулят приятные неожиданности. Архитектурно или еще как-то оформленные ворота или арка могут обозначать и исход, то есть выход из людского мира в другую реальность, как например печально известная металлическая арка с надписью «ARBEIT MACHT FREI» над воротами Освенцима, через которые прошли тысячи узников.
Или аллегорические, но на самом деле фотографически достоверные ворота «Матросской тишины» на одноименной картине художника-архитектора С.А. Шарова, где показан именно такой исход какой-то пестрой разудалой процессии через арку, в которую они не очень-то и проходят, выводящую их куда-то в ледяную пустыню, единственное украшение которой одинокая сторожевая вышка.
Но, в конце концов, арка или иной проем, – это пустота, а мы, вроде как, строим материальные, плотные сущности – дома, квадратные метры, которые продаются и покупаются, и именно они имеют коммерческую ценность, благодаря чему оплачивается труд строителей, проектировщиков и всех прочих, связанных со строительным бизнесом.
Пустоты (арки, проемы и прочее) увеличивают кубатуру объекта (да и то смотря как считать), но не его доходную составляющую.
Жизнь стала проще и динамичней, в ней уже нет места и времени для разных церемониальностей, для которых теперь отведено место и время на всяких официальных и ритуальных действиях: приемах, торжествах, праздниках, похоронах и т. п.
Вся остальная реальная, обыденная жизнь становится всё проще и проще – «без церемоний» и тенденция однозначно направлена в сторону дальнейшего упрощения, облегчения, освобождения от всяких архаичных условностей. И замены их более актуальными «понятиями», которые вряд ли переводятся на традиционный архитектурный язык, но, кто знает, может быть и выведут нас к какой-то новой архитектуре.
