Дмитрий Хмельницкий

Автор текста:
Дмитрий Хмельницкий

ВХУТЕМАС versus БАУХАУС

Дмитрий Хмельницкий о причудах историографии советской архитектуры, о роли ВХУТЕМАСа и БАУХАУСа в формировании советского послевоенного модернизма.

0 Самым абсурдным вариантом патриота, с которым мне до сих пор приходилось встречаться, оказался патриот ВХУТЕМАСа, борющийся в БАУХАУСом, а в его лице и со всеми прочими либерастами.

Фрики неистребимы, но степень их общественного влияния и видовое разнообразие характеризуют состояние профессионального сообщества. Упомянутый персонаж очень активен в сетевых архитектурных группах. С видимым сопротивлением не встречается и идеологически явно не одинок. Это – показатель.
 
Когда в 60-е годы Селим Омарович Хан-Магомедов начинал свои исследования советской архитектуры 20-х годов, это выглядело в глазах его начальства если и не антисоветизмом, то чем-то сомнительным и нежелательным. И понятно почему.

Признание блестящих результатов всего лишь нескольких лет бесцензурного развития советской архитектуры очевидно дискредитировало четверть века последующего подцензурного творчества тех же самых архитекторов, принудительно превращенных в сталинских эклектиков. В не меньшей мере оказывались дискредитированными и следующие четверть века хрущевско-брежневского «трущобного модернизма». Благодаря Хрущеву в советскую архитектуру вернулась хоть какая-то социальная составляющая и осмысленность формообразования. Но при этом в неприкосновенности сохранились и все прелести сталинской организации профессии. Никакой свободы творчества, встроенность всех архитекторов в иерархическую систему проектных институтов, подчиненных центральным ведомствам и партаппарату, государственная художественная цензура, невозможность личной творческой эволюции. Короче говоря, если в 20-е годы, при НЭПе, архитектура еще и была отчасти свободной профессией, то потом – уже никогда, вплоть до развала СССР.
 
То, что результаты такой деятельности в художественном смысле и близко не сопоставимы и с современной ей западной архитектурной, и с конструктивизмом 20-х годов – бросается в глаза. Поэтому все усилия официальных советских архитектуроведов начиная с середины 50-х годов были направлены на то, чтобы замылить, затушевать разницу между всеми тремя абсолютно несовместимыми советскими архитектурными эпохами. Представить их, во-первых, художественно равноценными, во-вторых связанными между собой эволюционно. Добиться такого эффекта научными методами было невозможно, только цензурными. Поэтому свою первую фундаментальную работу «Пионеры советской архитектуры» Хан-Магомедову удалось издать только в 1983 году и только на немецком языке, в ГДР. Чуть позже в 1985 году в СССР вышел жуткий по лживости учебник «История советской архитектуры». Других, кстати, до сих пор нету.
 
В постсоветское время ситуация в российской архитектурной науке изменилась, но, увы, не нормализовалась. Сохранилась сверхзадача – художественно уравнять в качестве единого «творческого наследия советской архитектуры» все три ее враждебные друг другу и взаимоисключающие эпохи. Был только один путь для создания такой иллюзии – отказ от сравнительного художественного анализа и фундаментальных научных исследований всех трех эпох.
 
Для раннесталинской архитектуры, возникшей в 1932 г. в результате прямого насилия над архитекторами и введения общегосударственной цензуры, был придуман лет 20 назад термин «советский ар деко». Он намекал на несуществующую связь сталинской эклектики, возникшей в полной изоляции за «железным занавесом», с процессами общемировой художественной эволюции. Что есть заведомый абсурд. Очевидный вопрос о том, что именно заставило недавних конструктивистов вдруг забыть свои убеждения и начать генерировать эклектику под чутким присмотром Сталина и Кагановича, в этой системе координат даже обсуждаться не может.
  • zooming
    Здание школы BAUHAUS в Дессау. Архитектор – Вальтер Гропиус, заказчик – муниципалитет Дессау. 1925–1926
    Фотография © Дмитрий Хмельницкий
  • zooming
    Одно из зданий школы ВХУТЕМАС. Дом Юшкова на Мясницкой (одна из предполагаемых построек В.И. Баженова, к. XVIII в.)
    1900-е гг. / общественное достояние

Зато более чем популярен в профессиональных кругах призыв «Не путать архитектуру с политикой». Это фраза означает призыв полностью игнорировать социальный и политический контекст архитектуры, ее генезис и специфику формообразования, ограничиваясь только рассуждениями о фасадном декоре и его возможных исторических прототипах. Наукой последнее точно не называется.
 
Первый ключевой момент истории советской архитектуры – это несколько лет между 1928 и 1932 гг., когда происходило духовное и стилистическое уничтожение конструктивизма и превращение его адептов в сталинских эклектиков. Второй ключевой момент – середина 50-х, когда Хрущевым был запущен обратный процесс – превращение эклектиков (которыми были все) в «советских модернистов». Без исследований этих событий невозможно ничего понять в истории советской архитектуры. В последние годы появилось множество хороших и ценных книг о конструктивистской архитектуре в разных советских городах и регионах. Но не существует фундаментальных исследований о том, каким образом возникла, в каких условиях развивалась и почему погибла современная архитектура в СССР 20-х годов.  Без этого весь фактический материал зависает в воздухе. В том числе зависает и история ВХУТЕМАСа, локального эпизода в трагической судьбе советского конструктивизма. Все его преподаватели были членами архитектурных объединений 20-х года – ОСА, АСНОВА, АРУ, САСС, МАО, уничтоженных одновременно с ВХУТЕМАСом-ВХУТЕИНом. Это был общий процесс. Но за последние полвека (со времен чисто архивных публикаций Вигдарии Хазановой), не нашлось желающих в нем разбираться. Нет ни исследований по истории возникновения и гибели отдельных творческих объединений и архитектурных журналов, ни полноценных творческих биографий их ключевых фигур – Весниных, Гинзбурга, Ладовского, Мельникова, Щусева, Чернихова… На этом месте в истории советской архитектуры зияет черная дыра, маскируемая тонким слоем альбомов и выставочных каталогов.
 
Что касается противопоставления ВХУТЕМАСа БАУХАУСу, то выяснять, какая школа лучше – бессмысленно. В обеих работали блестящие преподаватели и разрабатывались интереснейшие учебные программы. Но у них разные судьбы и разное по масштабу творческое наследие.
 
ВХУТЕМАС существовал считаные годы в условиях самой страшной не тот момент в Европе политической диктатуры. Он обязан своими замечательными, но краткосрочными успехами тому, что идеологический террор, заставлявший всех архитекторов маскировать свои реальные взгляды политической ахинеей, еще не был дополнен художественной цензурой. То есть художественная свобода еще существовала, хотя и в противоестественных условиях. Когда она была в 1932 г. отменена, наступила художественная катастрофа. На выжженном и посыпанном солью месте руками тех же затравленных преподавателей и выпускников ВХУТЕМАСа возникла совершенно чуждая ему варварская сталинская эклектика МАРХИ.
 
БАУХАУС изначально был свободной, никому не подчинявшейся и существовавшей в демократических условиях художественной школой. После ее закрытия нацистами преподаватели и студенты БАУХАУСа разъехались по всему миру и внесли огромный вклад в создание многообразной современной архитектурной культуры. Той культуры, на которую без особых успехов пытались ориентироваться в 60-80-х годах «советские модернисты», зажатые в тисках дикой системы архитектурного проектирования и цензуры. То, что, несмотря на формальное стилистическое родство, советские архитектуры физически не могли выйти на уровень свободной западной архитектуры, до сих пор многим непонятно.
 
Скорее всего это происходит потому, что ключевое для любого художественного творчества противопоставление творческой свободы цензуре на много десятилетий было изъято из профессионального мышления советских архитекторов. Подцензурное проектирование было единственной формой их профессионального существования. Воспринималось единственно возможной нормой.
 
Так что если и говорить о стилистических корнях советской архитектуры 60-80-х годов, то это ни в коем случае не ВХУТЕМАС, исчезнувший в истории без следа и потомков, а именно БАУХАУС.
 
Как бы ни обидно было это слышать патриотам.

28 Апреля 2021

Дмитрий Хмельницкий

Автор текста:

Дмитрий Хмельницкий
Похожие статьи
Опровержение и сравнение: конкурс красноярского театра
Начали писать опровержение – ошиблись, при рассказе о проекте Wowhaus, который занял 1 место, с оценкой объема сохраняемых конструкций, из-за недостатка презентационных материалов – а к опровержению добавилось сравнение с другими призерами, и другие проекты большинства финалистов. Так что получился обзор всего конкурса. Тут, помимо разбора сохраняемых разными авторами частей, можно рассмотреть проекты бюро ASADOV, ПИ «Арена» и «Четвертого измерения». Два последних старое здание не сохраняют.
ЛДМ: быть или не быть?
В преддверии петербургского Совета по сохранению наследия в редакцию Архи.ру пришла статья-апология, написанная в защиту Ленинградского дворца молодежи, которому вместо включения в Перечень выявленных памятников грозит снос. Благодарим автора Алину Заляеву и публикуем материал полностью.
Пользы не сулит, но выглядит безвредно
Мы попросили Марию Элькину, одного из авторов обнародованного в августе 2020 года письма с критикой законопроекта об архитектурной деятельности, прокомментировать новую критику текста закона, вынесенного на обсуждение 19 января. Вывод – законопроект безвреден, но архитектуру надо выводить из 44 и 223 ФЗ.
Буян и суд
Новость об отмене парка Тучков буян уже неделю занимает умы петербуржцев. В отсутствие каких-либо серьезных подробностей, мы поговорили о ситуации с архитекторами парка и судебного квартала: Никитой Явейном и Евгением Герасимовым.
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: Европа и отказ от формы
Рассматривая тематические павильоны и павильоны европейских стран, Григорий Ревзин приходит к выводу, что «передовые страны показывают, что архитектура это вчерашний день», главная тенденция состоит в отсутствии формы: «произведение это процесс, лучшая вещь – тусовка вокруг ничего».
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: «страны с проблематичной...
Продолжаем публиковать тексты Григория Ревзина об ЭКСПО 2020. В следующий сюжет попали очень разные павильоны от Белоруссии до Израиля, и даже Сингапур с Бразилией тоже здесь. Особняком стоит Польша: ее автор считает «играющей в первой лиге».
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: арабские страны
Серия постов Григория Ревзина об ЭКСПО 2020 на fb превратилась в пространный, остроумный и увлекательный рассказ об архитектуре многих павильонов. С разрешения автора публикуем эти тексты, в первом обзоре – выставка как ярмарка для чиновников и павильоны стран арабского мира.
Помпиду наизнанку
Ренцо Пьяно и ГЭС-2 уже сравнивали с Аристотелем Фиораванти и Успенским собором. И правда, она тоже поражает высотой и светлостию, но в конечном счете оказывается самой богатой коллекцией узнаваемых мотивов стартового шедевра Ренцо Пьяно и Ричарда Роджерса, Центра Жоржа Помпиду в Париже. Мотивы вплавлены в сетку шуховских конструкций, покрашенных в белый цвет, и выстраивают диалог между 1910, 1971 и 2021 годом, построенный на не лишенных плакатности отсылок к главному шедевру. Базиликальное пространство бывшей электростанции десакрализуется практически как сам музей согласно концепции Терезы Мавики.
Спасение Саут-стрит глазами Дениз Скотт Браун
Любое радикальное вмешательство в городскую ткань всегда вызывает споры. Джереми Эрик Тененбаум – директор по маркетингу компании VSBA Architects & Planners, писатель, художник, преподаватель, а также куратор выставки Дениз Скотт Браун «Wayward Eye» на Венецианской биеннале – об истории масштабного проекта реконструкции Филадельфии, социальной ответственности архитектора, балансе интересов и праве жителей на свое место в городе.
Победа прагматиков? Хроники уничтожения НИИТИАГа
НИИ теории и истории архитектуры и градостроительства сопротивляется реорганизации уже почти полгода. Сейчас, в августе, институт, похоже, почти погиб. В недавнем письме президенту РФ ученые просят перенести Институт из безразличного к фундаментальной науке Минстроя в ведение Минобрнауки, а дирекция говорит о решимости защищать коллектив до конца. Причем в «обстановке, приближенной к боевой» в институте продолжает идти научная работа: проводят конференции, готовят сборники, пишут статьи и монографии.
Есть ли места на Олимпе? Сексизм и «звездность» в архитектуре
«Есть ли места на Олимпе? Сексизм и «звездность» в архитектуре» Дениз Скотт Браун – это результат личного исследования вопросов авторства, иерархической и гендерной структуры профессии архитектора. Написанная в 1975 году, статья увидела свет лишь в 1989, когда был издан сборник "Architecture: a place for women". С разрешения автора мы публикуем статью, впервые переведенную на русский язык.
Еще одна история
Рассказ Феликса Новикова о проектировании и строительстве ДК Тракторостроителей в Чебоксарах, не вполне завершенном в девяностые годы. Теперь, когда рядом, в парке построено новое здание кадетского училища, автор предлагает вернуться в идее размещения монументальной композиции на фасадах ДК.
Арки, ворота, окна, проемы, пустоты, дырки
В архитектуре АБ «Остоженка», особенно в крупных комплексах, значительную роль играют арки, организующие пространство и массу: часто большие, многоэтажные. В публикуемой статье Александр Скокан размышляет о роли и смысле масштабных цезур, проемов и арок.
Вавилонская башня культуры?
Реконструкция ГЭС-2 для Фонда V-A-C по замыслу Ренцо Пьяно в центре Москвы – яркий пример глобальной архитектуры, льстящей заказчику, но избежать воздействия сложного контекста этот проект все же не может.
WAF 2019: в ожидании финала
Говорим c авторами проектов, вышедших в финал премии WAF: об их взгляде на фестиваль, о проектах и вероятных способах презентации.
Пять вредных вопросов
Интернет-издание Fast Company попыталось выяснить, какие вопросы лучше не задавать самому себе, чтобы не растерять свой творческий потенциал. К разговору о проблеме подключились специалисты, которые исследуют творчество или работу мозга.
Технологии и материалы
Устойчивое завтра
Названы победители Holcim Awards – премии за достижения в области устойчивой архитектуры. Показываем все проекты из «короткого списка».
Новые декоры в европейской коллекции Homapal 2022-23
Еще больше уникальных цветов и поверхностей металлизированных HPL пластиков появилось в обновленной коллекции бренда Homapal. Самые изысканные металлические текстуры сочетаются с преимуществами износостойкого и гибкого ламината.
Блестящая жизнь в деталях
В ряду металлов, которые выигрышно смотрятся как в классическом, так и в ультрасовременном интерьере, латунь занимает особое место. Неслучайно ее называют «новым золотом». На примере проектов компании HÖGER смотрим, как добиваться эффекта “латуни” и других металлов при помощи современных технологий.
Фасадная подсистема от «ОРТОСТ-ФАСАД»: надежность...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД» разработала и запустила собственное производство подсистемы для устройства облицовки навесных фасадов. Инновационная разработка позволяет решать проблемы, связанные со сложной геометрией фасадов и работами на высотных зданиях.
Декоративное панно из алюминиевых панелей ГК АСП...
На путевой стене станции метро «Яхромская» в Москве установили монументальное панно в честь празднования 800-летия столицы в 1947 году. Панно выполнялось из трехслойных алюминиевых панелей с сотовым заполнением от компании ГК АСП.
Зимний сценарий
Осень и зима – не повод грустить и сидеть дома.
Рассказываем, какие малые архитектурные формы делают общественные пространства теплее, уютнее и интереснее даже в самые промозглые, пасмурные или студеные дни.
Больше чем детская площадка
Компания «КБЭА» из Чебоксар переосмысливает функционал детских площадок: с их помощью наука выходит в городское пространство и становится частью социокультурного программирования территорий.
Будущее фасадной инженерии: как решить проблемы строительства...
Вместе с постоянно развивающимися технологиями строительства область фасадной инженерии также переживает значительные изменения, однако далеко не все оказались к ним готовы. Опытом делится компания Unistem, лидер на рынке фасадного консалтинга.
Ригель и двоичный код.
ИТ-парк им. Башира Рамеева
На фасадах ИТ-парка имени Башира Рамеева в Казани – облицовочные материалы преимущественно российских производителей, в том числе клинкер ригельного формата.
Философия проекта изначально подразумевала полный контакт здания с человеком – как визуальный, так и тактильный.
Краски и штукатурки Baumit: идеальное финишное покрытие
В процессе отделки дома или квартиры одним из главных вопросов является выбор финишного покрытия, ведь это решение влияет не только на внешний вид стен сегодня, но и на то, как они будут выглядеть со временем. Рассказываем о том, какие штукатурки и краски предлагает Baumit для создания идеального фасада и интерьера, которые будут радовать много лет.
Облицовочный кирпич от BRAER: размер имеет значение
Сегодня наиболее распространенными форматами кирпича являются 1НФ, 0,7 НФ и 1,4НФ. У каждого есть свои преимущества. В линейке облицовочных кирпичей BRAER есть все три, но как определиться с выбором нужного? Попробуем разобраться.
Отдых в большом городе
Простая скамейка, установленная в нужном месте, способна дарить минуты отдыха и объединять. Рассказываем, как с помощью городской мебели «Хоббика» даже в самом урбанизированном контексте можно устроить островки для полноценной релаксации.
Кто построит будущее
Детские площадки меняются вместе с городской средой и предлагают детям не только палитру сенсорных ощущений и физической активности, но и образы, заимствованные у мировой архитектуры. Один из примеров – футуристические игровые комплексы, спроектированные компанией «Новые горизонты».
Геометрия городского комфорта с Axyforma
Молодой и демократичный бренд Axyforma предлагает пересмотреть подход к благоустройству в пользу комплексных решений с лаконичными и взаимозаменяемыми элементами.
Напольные покрытия для здоровых помещений
Компания «Tarkett» – мировой лидер в производстве напольных покрытий – одной из первых перестроила свой бизнес в соответствии с зелеными стандартами и экономикой замкнутого цикла. Рассказываем о продукции Tarkett, безопасной для человека и природы.
Сейчас на главной
Карельский лабиринт
Лабиринт-квест на территории музея «Карельский дом в Чашково» привлекает внимание посетителей и работает как продолжение экспозиции: для его создания архитекторы использовали национальные орнаменты и элементы традиционного зодчества.
Чайка серебристая
Реконструкция здания ресторана на Верхневолжской набережной в Нижнем Новгороде, по сути, окончательно утвердила название этого объекта. Даже если ресторану присвоят иное официальное наименование, все равно это – «серебристая чайка» – достаточно посмотреть на него и вспомнить историю места.
Здание D
Проект Харбинского центр дизайна на севере Китая создан архитекторами Wuxing Youxing Space Design на основе «типографского» мотива – буквы D.
Точка нового отсчета
Давно хотелось изучить пространство RuArts Foundation, созданное архитекторами ATRIUM, и наконец удалось. Оно уместное и впечатляющее, в нем интересным образом сочетаются традиции – в данном случае, галереи, и новации. Рассматриваем. А заодно вглядываемся в предисторию.
Достижение равновесия
Градсовет Петербурга рассмотрел и положительно оценил проект второй очереди ЖК «Шкиперский, 19». Решение, которое представило бюро SLOI Achitects, эксперты нашли сдержанным и соответствующим контексту.
Лепка ракурсом
Степан Липгарт внедряет на окраине Казани «схематизированное ар-деко», да еще и зеленого цвета, со стеклянистой корочкой на фасадах. Главные достоинства проекта – он тщательно выстраивает ракурсы, стремясь сформировать в непростом окружении зародыш города не только в смысле пешеходности, но и пластически. Работает с силуэтами, предлагает любопытные треугольные «горки» террас. Да и выстроен он как кристалл, по двум сеткам, ортогональной и диагональной. Что получилось, что нет, в чем особенности – читайте в тексте.
«Плавательный оперный театр»
Крытый бассейн начала 1970-х годов в Гамбурге, памятник архитектуры модернизма и одна из крупнейших оболочечных конструкций в Европе, реконструирован архитекторами gmp и конструкторами schlaich bergermann partner.
Разнообразие фасадов
Комплекс из жилья и офисов по проекту бюро ALTA в ближнем пригороде Парижа учитывает соседство маловысотной частной застройки, будущей станции метро и послевоенных многоэтажек.
Образовательный эксперимент для Севера
Бюро «Сити-Арх» продолжает работу над проектами экспериментальных государственных ДОУ: по многим параметрам им могут позавидовать частные сады и школы. На этот раз – в городе Губкинском Ямало-Ненецкого автономного округа. Будущих воспитанников ждет разнообразная образовательная и игровая среда, которая включает зимний сад, педагогов – возможности для внедрения новых практик.
Параметры комплексного развития
Рассматриваем три проекта КРТ, показанных Мособлархитектурой на Зодчестве 2023. Все они демонстрируют разные ракурсы комплексного подхода к планированию и раскрытию территорий, особенно – заброшенных промышленных, расположенных как рядом с Москвой, так и на отдалении.
Островная застройка
Градсовет Петербурга вновь рассмотрел проект застройки бывшей территории «Ленэкспо». Концепцию с восстановлением двух исторических зданий, продолжением Среднего проспекта и разностилевыми жилыми группами представила мастерская «Евгений Герасимов и партнеры».
Шумят березы
В фонде RuArts открылась выставка новых приобретений за последние 3 года: New Now. По воле куратора их объединяет тема эмоциональной рефлексии внехудожественных событий через искусство, а нам кажется, что – березовые стволы, рубленое дерево, привлекательная керамика и еще немного спирали разных Инфанте. Так или иначе, а срифмовано неплохо.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Над Жемчужной рекой
Самый большой в мире пешеходный мост Хайсинь в Гуанчжоу стал важнейшим общественным пространством этого гигантского города.
Свято место
Смелую тему – поиск образа храма вне конфессий – кураторы Osetskaya.Salov предложили участникам спроецировать в пять разных сред, в которых может существовать человек, от метавселенных до космического корабля. Получилось 5 роликов, созданных с активным использованием нейросетей. Показываем все.
Индивидуальный подход
Только человек с осколком зеркала в глазу не представлял себя хотя бы раз на месте бездомного. Понятно, почему тема давно стала хрестоматийной. В воркшопе АБ «ГОРА» и «Ночлежки» сделана попытка взглянуть на бездомных не как на массу, а как на личностей, разных людей с разными потребностями. Получилось 5 мини-проектов, лучший – про воду.
Ансамбль Петров
Градсовет Петербурга рассмотрел и в основном одобрил проект Триумфального столпа в честь победы России в Северной войне. Его должны установить рядом с Лахта-центром. Высота сооружения – 82 метра.
Парк на острове
Рядом с Королевским оперным театром во внутренней гавани Копенгагена открылся парк по проекту бюро Cobe.
Стиль лобби
Магазин бренда Emka выделяется в галерее торгового центра Ростова-на-Дону за счет ставки на сдержанность, ритм и асимметрию: проектируя пространство, архитекторы вдохновлялись образами хороших отелей. Среди сложных решений: гранитная кассовая стойка и деревянные кессоны на потолке.
Баланс света
Воркшоп «Световая инклюзия. On/Off» интересен тем, что его итогом стала методичка – сумма рекомендаций для изменения нормативов в сторону большего комфорта для людей с особенностями, будь то колясочники, слабо видящие и слышащие или люди с особенностями психики.
Освоение степи
Современная вариация юрты, которая подойдет для цифровых кочевников: ее можно перевозить на автомобиле, воздействие на окружающую среду снижено за счет очистки бытовых вод, предусмотрен альтернативный источник электроснабжения.
Убежище
Вторым победителем программы воркшопов «Открытого города» стал проект «Убежище. Вне круга света», под кураторством основателей бюро TIArch и преподавателей КГАСУ Ильнара и Резеды Ахтямовых.
Кладбище внутри и снаружи
Воркшоп под руководством Института Генплана Москвы занял на «Открытом городе» одно из двух первых мест. Его тема – пути реорганизации городских кладбищ. Предложено два направления, для пригорода и для центра, диаметрально противоположные.
В центре внимания
Лионское бюро Espace Libre спроектировало для курортного городка Кюк на севере Франции скейт-парк, который стал первым шагом по реорганизации всего прибрежного района Стелла-Плаж.
Архитектура и социум
Изучаем разношерстную, как тематически, так и формально, выставку фестиваля «Открытый город» 2023. Резюме: он не только, как все признают, растет содержательно и физически, в этом году целых 15 проектов плюс 4, – он еще «пускает корни», вдохновляясь фестивалями прежних лет. На выставку надо идти, чтобы: подышать цветами, полежать на сене, посмотреть мультики и – конечно же, изучить грани возможного участия архитектора в социально-ответственных делах. Их очень, очень, очень много, они правда нужны и отнюдь не все конъюнктурные.