Михель Рохкинд: «Суть архитектуры в том, что она может сделать, а не в том, как она может выглядеть»

Владимир Белоголовский:
– Ваша фамилия – Рохкинд – не похожа на мексиканскую. Не могли бы вы рассказать о своих корнях?

Михель Рохкинд:
– Все верно, все мои бабушки и дедушки приехали из Восточной Европы перед Второй мировой войной. Родители моего отца – из России, а родители матери – из Польши и Венгрии. Они пытались иммигрировать в США, но в тот момент в Америку никого не впускали, и они остановились здесь, надеясь в итоге все же попасть в США. Но так и не попали. Мои родители родились здесь, в Мексике.



– Расскажите, пожалуйста, о вашем бюро и о самом интересном проекте, над которым вы работаете в настоящее время.

– Больше всего внимания мы уделяем дизайн-стратегиям. Мы не просто буквально выполняем технические задания наших клиентов – мы интересуемся, каковы их цели и задачи, и делаем много предложений, выходящих за рамки архитектуры как таковой. Наш самый интересный проект – это Foro Boca, дом филармонического оркестра города Бока-дель-Рио в штате Веракрус. Оркестр был основан в 2014 году, и у него пока не было собственного дома. Концертный зал расположен на побережье, в самом сердце культурной жизни этого города. Проект особенно интересен тем, что программа здания не ограничивается только концертным залом для оркестра – там предусмотрен театр, кинозал, репетиционные помещения и музыкальная библиотека. Мы также встречались с местными властями, чтобы обсудить смену зонирования прилегающей территории, которая попадет под влияние нового здания. Так что наш проект вырос в мастер-план, оказывающий влияние на жизнь всего города, что подразумевает улучшение городской инфраструктуры, обновление всей прибрежной зоны и уплотнение застройки соседних районов. По мере реализации проекта мы пытаемся благоустроить все больше пространства. Но при этом надо помнить, что здания сами по себе ничего не решают. Архитектура – всего лишь «ракушка». Ее нужно еще наполнить. Кто это придумает?

– И вы как архитектор берете на себя и эту роль? 

– Кто еще за меня это сделает? Архитектура должна взаимодействовать с людьми.

– Каким образом?

– Ну, мы сами все усложняем [смеется]. Мы ведь не просто архитекторы. Мы сводим вместе социологов, антропологов, финансовых консультантов, а также ландшафтных, промышленных и графических дизайнеров – всех не перечислить. Позвольте мне привести один пример. Когда мы работали над нашим проектом Mercado Roma здесь, в Мехико, нас критиковали за то, что мы пытаемся создать современную версию рынка – такие рынки есть в Нью-Йорке или Барселоне. Нам говорили, что в Мексике рынки уже существуют, и есть сложившаяся традиция.

Но мы начали работать над этим проектом «изнутри», и не потому что об этом меня попросил клиент, а потому что мы всегда так делаем. Идея в том, что мы должны понять, кто здесь ключевые игроки, кого не хватает, и кого мы должны не полениться найти. Мы знали, что хотим сделать гастрономический рынок, поэтому логичным шагом было не просто проектировать места для аренды, а связаться с шеф-поварами, которые захотели бы там работать.

Такие коллаборации стимулируют нашу работу. Нам нравится, когда нам «засоряют мозг» идеи других людей. Чем больше я работаю с не-архитекторами, тем разнообразней и актуальней становятся мои проекты. Я люблю, когда стираются творческие границы между архитектурой, промышленным дизайном, графическим дизайном и другими дисциплинами. Проект должен строиться на самых лучших идеях из разных областей. И, что особенно важно, если мы делимся своими знаниями, мы учимся друг у друга и растем над собой. В этом сила коллаборации. Всякий раз, когда у меня или у кого-то, с кем мы сотрудничаем, появляется интересная идея, мы немедленно делимся ей с остальными.

– И, благодаря этому разнообразию, вы становитесь более ценным для клиентов.

– Именно так, ведь мои клиенты всегда могут обратиться и к другому архитектору, но я еще и консультант, и мыслитель, и стратег, и поэтому я востребован. Я стремлюсь запускать у клиента мыслительный процесс.

– Как интересно вы «перевернули» свою роль архитектора! Для вас недостаточно просто спроектировать здание. Итак, как бы вы определили свою роль – современного архитектора?

– Моя роль – находить, соединять и упорядочивать «болтающиеся концы». Если я скажу «я архитектор», значит, все, что я хочу сделать – спроектировать здание, и тем самым я уже загоню себя в рамки. Мы, архитекторы, должны уметь смешиваться и растворяться; мы должны уметь находить способы работать с другими. Я называю это со-ответственностью. Наша задача – найти и свести в одном месте всех потенциальных стейкхолдеров. Существует разрыв между формальным и неформальным строительством. В Мексике неформальное строительство процветает: стихийные рынки и магазины возникают то тут, то там. Мы яркая и динамичная страна – мы знаем, что наша система управления далека от совершенства, и людям постоянно приходится импровизировать, проявлять гибкость и адаптироваться к новым обстоятельствам в городе. Поэтому, когда ко мне приходит «формальный» клиент, которому просто нужен проект здания, я всегда стараюсь раскрыть ему глаза на потенциальную, неформальную сторону вопроса. Например, однажды нас пригласили разработать проект реконструкции местного супермаркета, и я предложил клиенту обустроить на месте бывшей парковки рынок выходного дня, и посмотреть, какими товарами там будут торговать. Затем наиболее успешных торговцев можно будет пригласить на торговые площади в магазин, и так установится крепкая связь с местным населением. Часто такие дизайн-стратегии гораздо сильнее, чем внешний вид того или иного здания. Нет, я не хочу сказать, что отрицаю силу архитектуры как таковой – просто нужно смотреть на вещи шире.

– То есть необходимо «активизировать» архитектуру, а не просто построить здание?

– Да, «активизировать» – правильный термин, мне нравится. Иногда, учитывая накопленный опыт, нас приглашают как консультантов для разработки разных дизайн-стратегий. После того как эти стратегии определены, клиенты вольны обратиться и к другому архитектурному бюро для разработки проекта.

– Давайте поговорим о вашей работе. В чем ее суть? Каковы ваши основные стремления?

– Суть архитектуры в том, чтобы перевести потребности клиента на язык формы, которая оживит все нужные функции. Этому учат архитекторов, но для меня этого мало. Мы все это проходили в университете: есть задача, ты ее решаешь. Я же хочу большего. Я хочу активизировать и соединять пространства. Например, когда мы открыли кинотеатр Cineteca National, его посещаемость утроилась, и теперь многие люди приходят туда не только чтобы посмотреть кино. Людям нравится само место, и им нравится проводить там время. И, кстати, нам, архитекторам, необязательно все проектировать на 100%. Нам нужно уметь оставлять место для спонтанности и позволять пользователям самим принимать решения. Всего не распланируешь. Перемены в обществе происходят быстрее, чем мы думаем. Мы лишь можем позволить людям использовать проектируемые нами пространства, и использовать новые знания в следующем проекте.


– Расскажите, как у вас проходит процесс дизайна – вы начинаете с эскиза или с вопроса?

– Однозначно, с вопроса. Со многих вопросов! [смеется]. Мы всегда подталкиваем наших клиентов к тому, чтобы они ставили задачи как можно конкретнее. Мы любим работать, когда четко представляем конечного пользователя. Как только я понял, что за люди будут пользоваться зданием, я могу делать эскизы, которые сведут воедино всех участников процесса. Затем я выбираю, с кем мне сотрудничать по тому или иному конкретному проекту, и мы начинаем мозговой штурм. Мы определяемся с главной идеей и развиваем ее. Кстати, нам очень нравится сам процесс проектирования. Архитектура – такое сложное и муторное дело, что, если ты не получаешь удовольствия от процесса проектирования, то стройка и подавно превратится в сущий ад.

– Как архитектор вы постоянно стремитесь выйти за рамки предложенного. Не означает ли это, что еще до того, как вы вникнете в суть проекта, у вас уже есть некий план действий? Какой он? Что заставляет вас постоянно выходить за рамки?

– Щедрость. Представьте, что бы случилось, если бы все клиенты стали щедрее к нашему обществу и строили лучшие парки, заказывали бы лучшие тротуары, и так далее. Правительство у нас так себе, так что приходится изыскивать иные средства благоустройства общественных пространств. Задача архитектора – справиться там, где не справилось правительство. Забудьте об «иконической» или «образцовой» архитектуре – терпеть не могу всего этого. «Образцовыми» с точки зрения архитектуры должны становиться наполненные смыслом пространства, благодаря которым выстраиваются правильные социальные связи. Суть архитектуры в том, что она может сделать, а не в том, как она может выглядеть.

– Если бы я попросил вас описать вашу архитектуру отдельными словами, чтобы это были за слова?

– Вовлечение, со-ответственность. Мне также понравилось использованное вами слово «активизация», потому что прекрасные пустые здания ничего для меня не значат. Здания должны быть активизированы, должны вызывать вибрацию.

– Ваш девиз?

– Откройтесь переменам!

– То есть, вы не просто архитектор, вы...

– Я не просто архитектор, я подстрекатель! Я провоцирую своих заказчиков на хорошие дела!