«Лондон – современный музей»

Британский архитектор и исследователь Питер Мюррей – о политике, экономике и исторической ДНК в развитии Лондона.

mainImg


Проблема соотношения старого и нового в таком сложном и комплексном вопросе, как градостроительство, где каждое решение связано не только с жизнью миллионов горожан, но и с миллионными и миллиардными инвестициями, становится все более актуальной. И кажется, что общего рецепта для решения этого вопроса пока не найдено: каждый город выбирает свой путь развития. Питер Мюррей, директор независимого центра New London Architecture, занимающегося проблемами архитектуры и урбанизма британской столицы, в своем интервью Архи.ру раскрыл суть выбора Лондона.

Прошлой весной NLA организовал беспрецедентную выставку «Лондон растет вверх» (London's Growing Up!), где была представлена панорама высотного строительства в городе (Архи.ру писал об этом). У нас была возможность поговорить с Питером Мюрреем о результатах проделанного исследования, о выявленных проблемах и их возможных решениях.

 
Архи.ру:
– Исторические виды Лондона для Британии всегда были важным брэндом. Сегодня этот устоявшийся, известный веками облик резко меняется, что вызывает немало критики. Как вы думаете, на основе какого главного принципа должен быть выстроен диалог между историческим и современным слоями Лондона?
 
Питер Мюррей:
– Я думаю, что в наше время – время культурной глобализации – важно найти способ сохранения характера места. Этот характер формируется из множества составляющих, включая характер соотношения между историческими слоями, между старым и новым. Но, в первую очередь, город отражает суть данного общества, что ярко выражено, например, в контрастной среде Таллина советского и постсоветского периодов. В этом городе, где я недавно побывал, мы видим две совершенно разные системы и два вида отношения людей к системе.
 
То же самое можно сказать и о Лондоне, который исторически был коммерческим городом, где влияние городских властей было относительно невелико. В средние века Лондон стал домом для многих итальянских и немецких банкиров, которые ссужали деньги королю и благодаря этому пользовались некой властью. Так формировались отношения между властями и городом, которые отражалось на архитектурном и урбанистическом характере Лондона и, в общем-то, стали частью его ДНК. Это видно и в сегодняшней структуре города, в частности, в прагматической системе его планировки, которая находится под давлением бизнеса и следует скорее частным аргументам для конкретных случаев, чем общей градостроительной концепции.
 
Эта система контрастирует с системой планировки многих европейских городов, в том числе и Москвы, где власти – будь то царская или партийная власть в советское время – создавали цельно спланированные градостроительные структуры – проспекты, площади, памятники и т. д. В Лондоне – иначе, эта идея никогда нам не казалась удобной: у нас практически нет единой планировки, разве что вокруг Букингемского дворца и Риджент-стрит.
 
Питер Мюррей. Фото предоставлено NLA
Панорама Лондона © CPAT / Hayes Davidson / Jason Hawkes. Изображение предоставлено NLA



– Чем обусловлена эта специфика развития Лондона?
 
– Влияние общества исторически всегда было велико, мы очень демократичная страна, и, если взглянуть на историю, то можно вынести ДНК развития нашего города. История – это то, на что надо опираться, создавая будущее, история – это та основа, которая дает уверенность, когда надо принимать решения – как удачно привнести современный слой в исторический контекст. Например, в 1666 году, после Великого пожара, король с помощью Кристофера Рена очень быстро, за десять дней разработал новый план Лондона с широкими проспектами, площадями, монументами и прочим, который был типичным европейским планом – наподобие Рима, Парижа, Берлина. Но торговцы не хотели ждать десять лет, пока этот план воплотится в жизнь, и сами стали заново возводить свои дома на старых местах по старому плану – с некоторыми улучшениями, конечно, такими, как более широкие улицы, использование кирпича и т. д. Они практически воссоздали сгоревший средневековый город в камне по той же системе, что существовала до пожара.
 
Другой пример: на планировку города до периода Возрождения большое влияние оказывала топография, с границами между полями и фермами, или дороги, проложенные римлянами – все эти слои сохранились или оставили свой отпечаток на планировочной системе города. Лондон отражает историю в прямом, физическом смысле. Даже после Второй мировой войны, когда целые участки города были практически сметены бомбардировками, они были восстановлены опять-таки на основе старого плана, который был создан в средние века, в XIV – XV вв. Таким образом, у нас сейчас существует такая странная ситуация в современном Лондоне, который является мировым финансовым и технологическим центром, где международный бизнес XXI века с цифровыми медиа, системой коммуникаций и компьютерами работает на базе средневекового слоя. У нас есть здания в 30–40 этажей, которые встроены в средневековую планировочную систему, которая была предусмотрена для 3 – 4-этажных домов. И, несмотря на то, что в Лондоне за последние 25 лет было перепланировано около 60% исторической ткани города, здесь все еще сохранилось влияние, ощущение исторической системы.
 
Вид от моста Ватерлоо на север в 3 часа дня. Современное состояние © Hayes Davidson. Изображение предоставлено NLA
Вид от моста Ватерлоо на север в 3 часа дня. Коллаж с рендерами ныне строящихся или запланированных высотных зданий © Hayes Davidson. Изображение предоставлено NLA



– Последнее время в Англии проводится множество архитектурных мероприятий – выставки, дебаты, презентации, которые посвящены изучению соотношения исторического и современного слоев Лондона. Почему так много разговоров об этом и почему именно сейчас? Сейчас какой-то особенный момент в истории Лондона?
 
– Это особенный момент в том смысле, что мы ожидаем большой рост населения города, которое сегодня составляет 3 миллиона, но может вырасти до 10 миллионов к 2030 году. В связи с этим возникает потребность в уплотнении инфраструктуры центра города, и это уплотнение в некотором смысле является требованием стратегий по развитию города, так как плотно застроенные города более ресурсоэффективны (sustainable), чем застроенные более свободно. Концентрация ресурсоэффективна. План развития Лондона основан на идее: развитие инфраструктуры Лондона должно идти в границах его территории. И это неизменно приводит к конфликту между существующей застройкой, необходимостью развития, желаниями местных жителей, которые могут быть против изменений, и потребностью в обеспечении горожан жильем. Так что –  да, сейчас особенный момент, так как все эти небоскребы и высотные здания, которые строятся и будут построены в будущем, изменят облик Лондона так резко, как, наверное, не случалось со времен возведения собора Св. Павла.
 
– Каким образом NLA занимается этой проблемы и какова цель проекта «Лондон растет вверх»? Вы планируете давать по итогам ваших исследований какие-то конкретные рекомендации, или же ваше намерение – просто выявить проблему и представить ситуацию обществу?
 
– Наша задача – вовлечь общественность в дискуссию о развитии Лондона. Система регулирования развития и планирования Лондона у нас достаточно открытая, но она не способствует интенсивной дискуссии. Между тем, мало кто – в том числе и мы до проведения этого исследования – осознает темпы идущего сейчас строительства высотных зданий и их количество. И мы были обеспокоены тем, что система управления (т. е. городские власти) Лондона недостаточно сильна для того, чтобы справиться с тем огромным давлением, которому Лондон и другие «глобальные» города противостоят сегодня. Причина такого давления – это, во–первых, огромные деньги, которые поступают сюда со всего света и которым нужен «дом» для инвестиций, из-за чего стоимость земли растет. Это нехватка земельных ресурсов, это зарубежные покупатели, которые хотят получить хороший вид на Лондон, и поэтому им нравится идея высотных зданий; это налоговая система, суть которой – в том, что местные власти получают прибыль во время строительства объектов инфраструктуры. Так что все эти виды давления в городе обуславливают те радикальные изменения, которые мы выносим на широкое обсуждение для того, чтобы помочь мэру Лондона Борису Джонсону найти наилучшее решение.
 
Вид от моста Ватерлоо на север в 10 часов вечера. Современное состояние © Hayes Davidson. Изображение предоставлено NLA
Вид от моста Ватерлоо на север в 10 часов вечера. Коллаж с рендерами ныне строящихся или запланированных высотных зданий © Hayes Davidson. Изображение предоставлено NLA



– Нельзя ли удовлетворить все эти потребности малоэтажной застройкой, которая привнесет меньше изменений в облик города?
 
– Да, можно. В градостроительном смысле, конечно же, это возможно. Но проблема в том, что во многих случаях дорогие участки земли имеют много разных владельцев, которые хотят получить от них максимум выгоды. Во время правления консерваторов у нас была очень социально-ориентированная система земельного управления. Тогда государство приобретало земли для того, чтобы застроить их более целостно и целенаправленно. Мы больше так не делаем, и, в результате, застройка ведется на основе множества законов, которые делают объединенную застройку всех участков практически невозможной. Так что высотное строительство – это наглядное отражение стоимости земли.
 
– По каким параметрам должно оцениваться качество строящихся высотных зданий?
 
– В застройке и развитии Лондона есть некая произвольность (randomness), которая отражается и на силуэте города. Нам нужно обеспечить надежную систему, в которой каждый новый проект будет реализовываться в правильном месте, с соблюдением всех норм и условий. Например, там, где новая застройка может повлиять на виды Св. Павла или здания Парламента, строить нельзя. Но есть части Лондона, которые предоставляют прекрасную возможность для нового строительства. То, что мы можем сделать ради лучшей застройки нашего города – это собрать независимую группу профессионалов, которые будут давать рекомендации мэру по качеству проектов – по их архитектурному качеству, характеру материалов, по соотношению новых зданий друг с другом, по тому, как они связаны друг с другом на уровне земли и т. д. Это то, что мы советуем мэру, но я не уверен, что он пока что согласен с нашим предложением. Он считает, что это приведет к увеличению бюрократии и замедлит реализацию проектов. Мы же считаем, что это поможет реализовать эти проекты в лучшем качестве. Он также заинтересован в создании детальной 3-мерной модели Лондона, где будут видны все строящиеся и запланированные высотные здания, что поможет лучше оценить их влияние на виды города.
 
– Каким образом это влияние будет оцениваться? Что может считаться позитивным или негативным влиянием, как оценить эстетическое воздействие этих зданий на виды Лондона?
 
– Я думаю, что надо собрать эту группу толковых людей, которые и будут давать сбалансированное, аргументированное мнение по каждому из проектов. Когда меня спрашивают, как создать хорошую архитектуру, я отвечаю: наймите хорошего архитектора. В прошлом было построено множество зданий, например некоторые здания в стиле брутализма, которые в свое время считались весьма противоречивыми сооружениями, но будучи построенными хорошими архитекторами, они выстояли до сегодняшних дней как примеры качественной архитектуры – хотя до сих пор их восприятие обществом остается неоднозначным. Можно сказать «мне это здание не нравится, оно не в моем вкусе», но при этом осознавать его качество. Например, некоторые хорошие архитекторы строят здания в неоклассическом стиле, что, на мой взгляд, является неправильным подходом в современной архитектуре, но при этом я могу сказать, какое из них хорошее, а какое – плохое. У нас сейчас нет проблемы стиля, мы должны думать о качестве архитектуры.
 
– То есть вопрос – в выборе архитектурного языка, нежели стиля?
 
– Важен не столько язык, сколько само качество архитектуры. Это включает такие вопросы, как соотношение здания с окружающими постройками – историческими или современными. Это технические вопросы, вопросы ресурсоэффективности и долголетия, гибкости и возможности адаптации под новые требования.
 
– Важно ли учитывать такие вопросы, как эмоциональное воздействие высотных зданий? Эти огромные постройки с монотонным, зачастую глухим экстерьером – как они могут восприниматься человеком?
 
– Это, опять-таки, вопрос качества архитектуры – на уровне деталей.
 
– А как оценить качество «отношений» новых построек с историческими зданиями?
 
– Город должен жить. Приведу пример Парижа, где возникла большая проблема потому, что там сохранили всю центральную историческую часть города в неизменном виде. Париж умирает, он не живет. То же самое можно сказать и о Таллине: там сохранили средневековый центр – очень красивый и милый, но он предназначен для туристов, а вся современная жизнь протекает вне центра города. Это неживые музеи. В Лондоне же мы хотим видеть живой музей. Лондон – современный музей!

27 Августа 2014

Похожие статьи
Валерий Каняшин: «Нам дали свободу»
Жилой комплекс Headliner, строительство основной части которого не так давно завершилось напротив Сити – это такой сосед ММДЦ, который не «подыгрывает» ему. Он, наоборот, решен на контрасте: как город из разноформатных строений, сложившийся естественным путем за последние 20 лет. Популярнейшая тема! Однако именно здесь – даже кажется, что только здесь – ее удалось воплотить по-настоящему убедительно. Да, преобладают высотки, но сколько стройных, хрупких в профиль, ракурсов. А главное – как все это замиксовано, скомпоновано... Беседуем с руководителем проекта Валерием Каняшиным.
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Лама из тетраметилбутана
Петр Виноградов рассказал об экспериментальной серии скульптур «Тетрапэд», которая исследует принципы молекулярной архитектуры, адаптивных структур и интерактивного взаимодействия с городской средой. Конструкции реагируют на движение, собеседуют с пространством, допускают множественные сценарии использования и интерпретации. Скульптуры уже побывали на «Зодчестве» и фестивале «Дикая мята», а дальше отправятся на Forum 100+.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Технологии и материалы
Кирпич с душой
Российская керамика «Донские зори» обновила коллекции облицовочного кирпича, объединяющие традиционные технологии с современными производственными возможностями. Их особенность – в неоднородной фактуре с нюансами оттенков, характерными для ручной формовки.
Баварская кладка в Ижевске
ЖК «ARTNOVA» стал в Ижевске пилотным проектом комплексного развития территории и получил признание профессионального сообщества. Одним из ключевых факторов успеха является грамотное решение фасадных систем с использованием облицовочного кирпича.
Формула света
Как превратить мансардное пространство из технического чердака в полноценное помещение премиум-класса? Ключевой фактор – грамотное проектирование световой среды. Разбираемся, как оконные решения влияют на здоровье жильцов и какие технологии помогают создавать по-настоящему комфортные пространства под крышей.
Будущее за химически упрочненным стеклом
В архитектуре премиум-класса безупречный внешний вид остекления – ключевое требование. Однако традиционно используемое термоупрочненное стекло часто создает оптические искажения. Российская Стекольная Компания (РСК) представляет инновационное для российского рынка решение этой проблемы – переработку стекла методом химического упрочнения.
Архитектура игры
Проекты научных детских площадок от компании «Новые горизонты» – основаны на синтезе игры, образования и городской среды. Они создают принципиально новый уровень игрового опыта, провоцирующий исследовательский интерес, и одновременно работают как градостроительная доминанта, формирующая уникальный образ места и новую точку притяжения.
Фасадные системы Sun Garden: технологии СФТК Церезит в...
Комплекс Sun Garden в Джемете (Анапа) демонстрирует специфику применения штукатурных систем фасадной теплоизоляции в условиях агрессивной приморской среды. Проект потребовал разработки дифференцированного подхода к выбору материалов для различных архитектурных элементов: от арочных галерей до многоуровневых террас.
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Сейчас на главной
Speed-dating с героями 90-х и другие причины пойти на Архитектон-2025
На этой неделе в петербургском Манеже открывается Архитектон – 10-дневный фестиваль с выставкой, премией и деловой программой, которая обещает северной столице встряску: придет ОАМ, будут новые форматы, обсудят намыв, конкурсы, философское и социальное измерение архитектуры. Советуем запастись абонементом и начать составлять график. В этом материале – хайлайты, на которые мы обратили внимание.
Кто в Сити, кто в горы?
Второй по счету конкурс архитектурных идей телеграм-канала Небоскребы привлек профессиональное жюри и присудил, в главной номинации, денежный приз. Как водится, за горизонтальный небоскреб – все остальные, в основном, предложили вертикальные башни... Показываем победившие и не победившие идеи, размышляем о влиянии башни участка номер один. Где? Смотрите ближе к концу материала.
На династической тропе
Дома и таунхаусы комплекса «Царская тропа» строятся в поселке Гаспра – с запада и востока от дворцов бывшей великокняжеской резиденции «Ай-Тодор». Так что одной из главных задач разработавших проект архитекторов бюро KPLN было соответствовать значимому соседству. Как это отразилось на объемном построении, как на фасадах и каким образом авторы используют рельеф – читайте в нашей статье.
Крылья Маяковского
Проект реконструкции главного входа в парк Маяковского в Екатеринбурге, который подготовил Алексей Гуров совместно с Уральским центром реставрации и проектирования, возвращает арке исторический облик и градостроительное значение. Помимо реставрационных работ предусмотрена особая подсветка, цветник, приспособление боковых павильонов, а также восстановление утраченных чугунных торшеров и афишных стен.
Новый путь
Главная особенность проекта Яр Парка, спроектированного Сергеем Скуратовым в Казани – он объединен вдоль «хребта» многофункционального молла с эффектным многосветным пространством. А вся территория на уровне города: со стороны как жилых районов, так и набережной Казанки – открыта для горожан. Комплекс призван стать не «очередным забором», а, как говорят градостроители, «полицентром» – местом притяжения для всей Казани и особенно ее северной, состоящей из микрорайонов, части, ранее не знавшей столь активного общественного пространства. Новый градостроительный подход к высокоплотному многофункциональному комплексу в центре города. В некотором роде – антиквартал. Такого и в Москве, с позволения сказать, пока что не было. Ура Казани.
Перекресток культур
Бюро MAST, вдохновляясь атмосферой Тбилиси, превратило интерьер грузинского ресторана NENE в диалог культур, которым, на самом деле, и является этот прекрасный город.
Пресса: Движимые недвижимостью: Архитектурные и жилищные...
Что можно сказать об архитекторе по его дому, как традиции трансформируются под влиянием разгерметизации сообществ, где прорастают спустя полвека бумажные замки концептуалистов. Поступления на тематические полки ко Дню архитектора.
Песнь совриска и пламени
В минувшие выходные в Выксе торжественно открыли пересобранную на новом месте водонапорную башню 1930-х шуховской решетчатой конструкции, две выставки и «детский технопарк». Развиваясь с 2011 в формате фестиваля современного искусства, город в последние годы заметным образом берет «новую планку»: не забывая о совриске, строит детский образовательный центр и университет, планирует вдвое большие вложения в инфраструктуру. Попробовали суммировать все разноплановые наблюдения, от выставок до завода, в формате репортажа. Что прекрасно и чего не хватает?
Под небом голубым
По проекту «Студии 44» в национальном парке «Кенозерский» будет построен депозитарий, предназначенный для хранения и экспонирования «небес» – характерного для деревянного храмового зодчества Русского Севера потолочного перекрытия, расписанного на библейские сюжеты. Для каждого «неба» архитекторы создали объем, по габаритам и масштабам приближенный к их родному храму. Получились «соты», чей модуль основан прямо на исходных памятниках и позволяет смотреть на иконы в исторически мотивированном ракурсе, снизу вверх. А вот как это устроено – читайте в нашем тексте.
Крыша из чешуек
Здание плавательного бассейна по проекту бюро LYCS Architecture в Цзяншане на востоке Китая свернулось как серебристая змея между рекой и лесистым холмом.
Русский Север и Арктика: четыре проекта
В Архангельской, Вологодской, Мурманской областях и Республике Карелия утверждена Туристическая межрегиональная схема территориального планирования. Ее цель – превратить сложный для путешествий регион в связанное и доступное направление. Ключевой инструмент – создание четырех межрегиональных «коридоров», которые укрепят горизонтальные связи между точками притяжения. В рамках стратегии разработаны пилотные проекты, которые и показываем.
Жила, жива и будет жить
Как сейчас принято, выставка куратора Сергея Хачатурова «Готический ампир» совмещает открытия исследователя в области истории искусства с крупной современной гризайлью Егора Кошелева, уверенно внедряющей в сознание зрителя эмоционально заряженный миф. Была готика в ампире, есть и сейчас; все связано. Вашему вниманию – рецензия, написанная арт-критиком и магистранткой МГУ Юлией Тихомировой.
Равнение на Дунай
Zaha Hadid Architects совместно с мастерской Bureau Cube Partners выиграли конкурс на проект башни для сербского банка Alta в Белграде.
Рай с видом на Кремль
Остров Балчуг постепенно утрачивает последние черты промышленного кластера, которым он был на протяжении полутора веков. На месте дореволюционных заводов и советских вычислительных центров сегодня вырастают современные жилые комплексы, предлагающие формат загородной жизни, тишину и приватность буквально у стен Кремля. Один из них – ЖК «Садовническая 69», новый ориентир в панораме Водоотводного канала.
Живопись и графика
Недавно построенный в Москве музей «Коллекция» интересен не только своей концепцией, архитектурой от бюро СПИЧ и впечатляющей программой выставок, но и интерьером офиса, созданного бюро .dpt, вдохновлявшегося произведениями искусства.
Осмысление фьорда
Дипломная работа Арины Андросовой, бакалавра кафедры «Дизайн архитектурной среды» МАРХИ, создавалась под влиянием проекта «Национальные туристические дороги», благодаря которому в Норвегии появились знаковые объкты от ведущих архитекторов мира. Диплом отмечен руководителем за анализ скандинавской архитектуры и эстетическую привлекательность комплекса, который включает гостевые дома, пеший маршрут, спа и музей.
Архитектура дипломатии
В историческом центре Риги, на месте бывшего советского вычислительного центра, открылось новое здание посольство Эстонии. Проект бюро Архип (United Riga Architects) бережно сохраняет память о модернистском прошлом, сочетая ее с современными архитектурными решениями и технологиями.
Сила линий
Здание в самом начале Нового Арбата – результат долгих размышлений о вариантах замены Дома Связи. Оно стало заметным акцентом как в перспективе бывшего проспекта Калинина, так и в панораме Арбатской площади. Хотя авторский замысел реализован увы, не целиком. В 2020 году архсовет поддержал проект здания с экзоскелетом: внешней несущей конструкции сродни ферме. Она превратилась в декоративную – но сила суперграфики все же «держит» здание, придает ему качество акцента иконического плана. Как сложился замысел, какие неочевидные аллюзии, вероятно, лежат в основе формы сетки и почему не реализован экзоскелет – читайте в нашей статье.
Зеленая гостиная
Дом в Переделкино, построенный по проекту мастерской АРХИВУД, представляет собой вариацию на тему современной дачи. Лаконичное по архитектуре здание вписано в пространство между соснами, соответствует классу энергоэффективности «А» и предназначено как для уединения, так и совместного досуга большой семьи.
Отзовись, Атлантида!
Платформа IDOARCH, специализирующаяся на конкурсах архитектурных идей, подвела итоги соревнования «Переосмыслить Эльбскую филармонию». На почетном втором месте – студентки МАРХИ. Показываем работы всех трех победителей
Катализатор дизайна
Новый магазин известного бренда ТРИО Интерьер, созданный бюро SINITSA, – это особое пространство, которое изначально должно было соответствовать высочайшему уровню стиля, ведь это дизайнерский магазин с дизайнерской мебелью для дизайнеров.
Собери конструктор
В старинном городе Сысерть Свердловской области строится жилой комплекс, в котором с удовольствием поселились бы и жители мегаполисов. Его особенность – сложно скомпонованная малоэтажность.
Жителям каменоломни
Архитекторы DRNH вписали жилой комплекс «Диорит» в заброшенный карьер на окраине чешского города Брно, сохранив и даже развив местную экосистему.
Туркомплекс на месте колонии
Бюро MAD FOX architects разработало мастер-план туристско-рекреационного комплекса в селе Выдрино на Байкале. Проект займет более 25 гектаров на южном берегу озера, в том числе территорию бывшей исправительной колонии №4.
Курорт на Каме
Архитектурное бюро Wowhaus разработало проект реконструкции санатория «Корабельная роща» – оздоровительного комплекса на берегу реки Кама.