Городской конструктор: Идеи и города

Публикуем отрывок из книги Витольда Рыбчинского «Городской конструктор: Идеи и города» (М.: Strelka Press, 2014), посвященный Джейн Джекобс и оценке ее идей в 1960-е годы и сейчас.

mainImg
Джейн Джекобс в 1962-м, через год после выхода «Смерти и жизни больших американских городов». Изображение из книги «Городской конструктор: Идеи и города»
Льюис Мамфорд, чьи взгляды на урбанизм противоречили взглядам Джекобс. Изображение из книги «Городской конструктор: Идеи и города»

С любезного разрешения Strelka Press публикуем отрывок главы «Домашние снадобья» из книги Витольда Рыбчинского «Городской конструктор. Идеи и города». М.: Strelka Press, 2014.


Когда Фонд Рокфеллера предложил Джекобс грант на переработку ее статьи из Fortune в книгу, Глейзер познакомил ее с Джейсоном Эпстайном из издательства Random House. В итоге появилась «Смерть и жизнь больших американских городов». В этой книге Джекобс развила темы, затронутые в ее статье для Fortune, гарвардском докладе и заметках в Architectural Forum. Примеры она брала в основном из жизни Гринвич-Вилидж (района, где сама жила), но описывала и старые городские районы, например, Бэк-оф-зе-Ярдс в Чикаго, бостонский Норт-Энд, и новую застройку, которую ей довелось увидеть в Филадельфии, Питтсбурге и Балтиморе. Как и прежде, важнейшим элементом успешного развития районов она называла оживленные улицы, но к таким важным аспектам городской жизни, как ее яркость и насыщенность, добавилась тема безопасности, которая лейтмотивом проходит через всю книгу. «Смерть и жизнь…» – убедительный труд, написанный простым языком и адресованный широкому кругу читателей, основан на двадцатилетнем журналистском опыте Джекобс и двадцатилетнем опыте ее прогулок по нью-йоркским улицам.

В статье для Fortune она лишь раз пренебрежительно упомянула о «ветхих пережитках» движения «За красивый город», но больше проблем городского планирования не касалась. Иное дело – «Смерть и жизнь…», где автор в первых же строках излагает свою позицию с присущей ей прямотой: «Эта книга – атака на нынешнюю градостроительную систему. Кроме того и главным образом, это попытка выдвинуть новые принципы проектирования и реконструкции крупных городов, которые не только отличаются от прежних, но даже противоположны тому, что сегодня внушают людям повсюду – от школ архитектуры и градостроительства до воскресных газетных приложений и женских журналов. Суть моей атаки не в мелких придирках к методам реконструкции, к тонкостям тех или иных эстетических веяний. Нет, это атака на сами принципы и цели, сформировавшие ортодоксальное градостроительство наших дней».

Эта намеренно провокативная позиция была навеяна статьей Глейзера в Architectural Forum, но Джекобс пошла дальше, объединив три главные идеи под саркастическим названием «Лучезарный красивый город-сад». Одним росчерком пера она перечеркнула достижения движения «За красивый город» вроде бульвара Бенджамина Франклина в Филадельфии и Административного центра в Сан-Франциско, указав, что люди избегают этих монументальных пространств, а их влияние на город можно назвать скорее негативным, чем облагораживающим. О «Колумбовской» Всемирной выставке она отозвалась так: «Когда выставка становилась частью города, она почему-то переставала действовать как выставка». Для «города-сада» у Джекобс тоже не нашлось добрых слов. Эбенизер Говард «в частности, попросту игнорировал сложную и многоликую культурную жизнь огромного города. Его не интересовали такие сюжеты, как поддержание порядка в крупных городах, идущий в них обмен идеями, их политическое устройство, возникновение в них новых экономических образований». Критике подверглись не только Говард с Энвином, но и американские сторонники регионального планирования и децентрализации городов, такие как Мамфорд, Стайн и Райт, а также эксперт по жилищному строительству Кэтрин Бауэр. Впрочем, больше других досталось Корбюзье и его «Лучезарному городу». «Его город Джейн Джекобс в 1962-м, через год после выхода «Смерти и жизни больших американских городов» был чудес ной механической игрушкой, – отмечала Джекобс. – Все так упорядоченно, так зримо, так понятно! Как в хорошей рекламе – образ ухватывается в один миг». Она резко критикует концепцию отказа от традиционных улиц: «Сама идея по возможности избавиться от городских улиц, ослабить и свести к минимуму их социальную и экономическую роль в жизни города – самый вредный и разрушительный элемент ортодоксального городского планирования».

Подобно Глейзеру, Джекобс отвергала прагматику в современном городском планировании: «Города – это гигантская лаборатория проб и ошибок, неудач и успехов в градостроительстве и проектировании». Почему планировщики не извлекают уроков из этих экспериментов? Она считала, что практикам и студентам следует изучать успехи и неудачи реальных, живых городов, а не исторические примеры и теоретические проекты. Джекобс резко возражала против «культа архитектурного дизайна», к проявлениям которого она относила концепции «красивого» и «Лучезарного» городов. Она обрушивалась с критикой на главный постулат современного планирования: «Имея дело с большим городом, мы имеем дело с жизнью в ее самых сложных и интенсивных проявлениях. По этой причине существует базовое эстетическое ограничение в отношении того, что можно с таким городом сделать: большой город не может быть произведением искусства».

Она не утверждала, что в городе нет места красоте, но критиковала схематичные планы архитекторов и стремление облагородить городскую среду в рамках масштабных проектов, которое, по ее мнению, порождает места, полностью оторванные от «беспорядочной» городской жизни. «Смерть и жизнь больших американских городов» вышла в ноябре 1961 года и была принята очень хорош о. Отрывки из книги печатались в Harper′s, Saturday Evening Post и Vogue, было много положительных рецензий в популярных изданиях и несколько скептических – в профессиональных. Так или иначе все признавали, что это важный труд. В частности, Ллойд Родвин, специалист по градостроению из Массачусетского технологического института, в статье, опубликованной New York Times Book Review, отверг некоторые критические замечания Джекобс в адрес его профессии, но все же назвал «Смерть и жизнь…» «выдающейся книгой». Возможно, кто-то ожидал, что специалисты по городскому планированию резче отреагируют на нападки Джекобс, но большинство из них воздержались от «ответных ударов». Возможно, их обезоружила здравость ее суждений, может быть, они втайне были согласны с ее выводами, а может, независимо от содержания книги, просто были рады тому, что градостроительная тема оказалась в центре внимания.

В 1962 году «Смерть и жизнь…» стала финалистом Национальной литературной премии в номинации «научно-популярная литература», но премию получила другая книга о проблемах урбанизма – «Город в истории» Льюиса Мамфорда. Мамфорд, которому тогда исполнилось шестьдесят семь лет, уже давно был известен как литературный и архитектурный критик, эссеист, специалист по истории техники и борец за реформирование городов. С 1931 года колонка Мамфорда в New Yorker под названием «Линия горизонта» служила общенациональной трибуной для его урбанистических идей, а благодаря «Культуре городов», вышедшей в 1938 году, а теперь и «Городу в истории» его считали ведущим американским теоретиком и публицистом по данной теме. Подобно Джекобс, Мамфорд выступал против «Лучезарного города» Корбюзье, но был давним приверженцем идеи «города-сада», и можно было ожидать от него публичного ответа на ее книгу. Ответ последовал год спустя, в New Yorker. Это была убийственная рецензия под саркастическим названием «Домашние снадобья мамаши Джекобс».


Отчасти негативная реакция Мамфорда на «Смерть и жизнь…» стала следствием обиды. Он подружился с Джекобс, переписывался с ней, поощрял ее к написанию книг, а она отплатила тем, что высмеяла труды людей, которыми он восхищался, и назвала «Культуру городов» «язви тельным и тенденциозным каталогом пороков». Но разногласия между Джекобс и Мамфордом носили и концептуальный характер. Он разделял ее тезис о сложной природе городов и необходимости избегать упрощенческих решений, но отвергал многие из ее огульных обобщений. В частности, в рецензии он выразил несогласие с ее безапелляционным Льюис Мамфорд, чьи взгляды на урбанизм противоречили взглядам Джекобс мнением об опасности городских парков. Будучи уроженцем Нью-Йорка, Мамфорд помнил те времена, когда Центральный парк был абсолютно безопасен (таким он вновь станет к концу 1980-х). Он также возражал против утверждения Джекобс, будто плотная застройка, оживленные улицы и разнообразие экономической деятельности сами по себе позволяют побороть преступность и насилие, указав, что в Гарлеме – в то время самом опасном районе Нью-Йорка – все три условия налицо, а толку никакого. Оспорил он и язвительную характеристику, которой она наградила обитателей пригородов: «Жить в пригороде стремятся миллионы самых обычных людей, а не горстка фанатичных градоненавистников, погруженных в буколические мечтания». Мамфорд резко раскритиковал ее мысль о том, что город – не место для художественно полноценной архитектуры. «Так случилось, что с вполне разумной позиции, заключающейся в том, что хорошие строения и красивый дизайн – не единственные элементы градостроительства, госпожа Джекобс скатилась к поверхностному тезису, будто они вообще не имеют значения».

Хотя Мамфорд отдавал ей должное как проницательному наблюдателю городской жизни («никто не может пре взойти ее в понимании сложного устройства мегаполиса»), его раздражало категорическое неприятие Джекобс городского планирования как такового. Сам он был давним приверженцем планирования и лично знал пионера градостроения, великого шотландца сэра Патрика Геддеса, который заложил основы городского планирования подобно тому, как Олмстед стал основателем ландшафтной архитектуры. Геддес (1854–1932) был сторонником концепции «города-сада», он распространил идеи Говарда на городские территории и, будучи биологом и ботаником по образованию, одним из первых указал на значение экологии и необходимость охраны природы. Его идеи повлияли не только на Энвина и Нолена, но даже на Ле Корбюзье. В 1923 году для пропаганды идей Геддеса в США Мамфорд, Стайн и другие сторонники реформирования городов создали Американскую ассоциацию регионально г о планирования, способствовавшую реализации таких проектов, как Рэдберн в штате Нью-Джерси и Саннисайд Гарденс в Нью-Йорке. Таким образом, многие из градостроительных проектов, которые Джекобс подвергла критике, Мамфорд поддерживал лично. Он десять лет прожил в комплексе Саннисайд Гарденс, спроектированном Стайном и Райтом. «Это не утопия, – отозвался о нем Мамфорд, – но это лучше, чем любой из районов Нью-Йорка, включая „тихую заводь" госпожи Джекобс в Гринвич-Вилидж».

Мамфорд охарактеризовал «Смерть и жизнь…» как «смесь здравого смысла и сентиментальности, зрелых суждений и истерических рыданий школьницы». Жестокая оценка, но доля истины в ней есть. Джекобс была журналисткой, а не ученым, и при отборе фактов в пользу своих аргументов для пущего эффекта прибегала к драматизации и преувеличениям. Ее познания в истории урбанистики были ограничены. В частности, она не учитывала, что участники движения «За красивый город» призывали не только к строительству монументальных административных центров и бульваров, но и к поэтапному благоустройству существующей городской среды. Из ее сжатого описания истории движения за «город-сад» в Америке попросту выпал весьма плодотворный период до начала Второй мировой войны, и, похоже, Джекобс просто не знала о плане развития Чикаго Дэниела Бернхэма, в котором подробно описывались насыщенность и разнообразие городской жизни, или проектах вроде Форест Хиллс Гарденс, чья многофункциональность и плотность застройки вполне отвечали ее идеям. Кроме того, она зачастую делала далеко идущие выводы на основе единичных примеров, в частности, использовала данные о высоком уровне преступности в Лос-Анджелесе в 1958 году, чтобы доказать, что города, ориентированные на автомобилистов, по определению опасны для жителей. Будущее показало крайнюю сомнительность этого вывода. Вскоре после выхода книги произошел резкий рост преступности в городах, ориентированных на пешеходов, – Балтиморе, Сент-Луисе и Нью-Йорке. Не лишен изъянов и ее анализ причин упадка городов. Они оказались в бедственном положении не из-за недостатков планирования, а потому что еще в начале ХХ века средний класс устремился в пригороды. Когда зажиточные горожане покинули те самые плотно застроенные центральные районы, которые ей так нравились, там воцарились нищета, преступность и расовые конфликты.

Впрочем, тот факт, что Джекобс не была социологом и специалистом по истории городов, обусловил не только недостатки, но и сильные стороны ее книги. Она подходила к теме совершенно иначе, чем градостроители-профессионалы: вместо теоретических рассуждений о том, каким и города должны быть, Джекобс пыталась понять, что они реально собой представляют, как они работают или не работают. В результате там, где профессионалы видели неразбериху, она замечала сложную систему отношений между людьми, а в том, что им представлялось бессмысленным хаосом, обнаруживала энергию и жизнеспособность. Джекобс возражала против склонности планировщиков рассматривать города как простые структуры (биологические или технологические) и приводила собственную неожиданную аналогию: город – это поле в ночи. «В этом поле горит много костров. Костры разные, одни огромные, другие маленькие; одни отстоят далеко друг от друга, другие теснятся на небольшом пятачке; одни только разгораются, другие медленно гаснут. Каждый костер, большой или маленький, излучает свет в окружающий мрак и тем самым выхватывает из него некое пространство. Но само это пространство и его зримые очертания существуют лишь в той мере, в какой их творит свет костра. Мрак сам по себе не имеет ни очертаний, ни структуры: он получает их лишь от костров и вокруг них. В темных промежутках, где мрак становится густым, неопределимым и бесформенным, единственный способ придать ему форму или структуру – это зажечь в нем новые костры или увеличить яркость ближайших из тех, что уже существуют».

14 Февраля 2014

Похожие статьи
Прощание с СЭВ
Александр Змеул рассказывает историю проектирования, строительства и перепроектирования здания СЭВ – безусловной градостроительной доминанты западного направления и символа послевоенной Москвы, размноженного в советском «мерче», всем хорошо знакомого. В ходе рассказа мы выясняем, что, когда в 1980-е комплексу потребовалось расширение, градсовет предложил очень деликатные варианты; и еще, что в 2003 году здесь проектировали башню, но тоже без сноса «книжки». Статья иллюстрирована архивными материалами, часть публикуется впервые; благодарим Музей архитектуры за предоставленные изображения.
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Годы метро. Памяти Нины Алешиной
Сегодня, 17 июля, исполняется сто лет со дня рождения Нины Александровны Алешиной – пожалуй, ключевого архитектора московского метро второй половины XX века. За сорок лет она построила двадцать станций. Публикуем текст Александра Змеула, основанный на архивных материалах, в том числе рукописи самой Алешиной, с фотографиями Алексея Народицкого.
Мечта в движении: между утопией и реальностью
Исследование истории проектирования и строительства монорельсов в разных странах, но с фокусом мечты о новой мобильности в СССР, сделанное Александром Змеулом для ГЭС-2, переросло в довольно увлекательный ретро-футуристический рассказ о Москве шестидесятых, выстроенный на противопоставлениях. Публикуем целиком.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Школа ФЗУ Ленэнерго – забытый памятник ленинградского...
В преддверии вторичного решения судьбы Школы ФЗУ Ленэнерго, на месте которой может появиться жилой комплекс, – о том, что история архитектуры – это не история имени собственного, о самоценности архитектурных решений и забытой странице фабрично-заводского образования Ленинграда.
Нейросказки
Участники воркшопа, прошедшего в рамках мероприятия SINTEZ.SPACE, создавали комикс про будущее Нижнего Новгорода. С картинками и текстами им помогали нейросети: от ChatGpt до Яндекс Балабоба. Предлагаем вашему вниманию три работы, наиболее приглянувшиеся редакции.
Линия Елизаветы
Александр Змеул – автор, который давно и профессионально занимается историей и проблематикой архитектуры метро и транспорта в целом, – рассказывает о новой лондонской линии Елизаветы. Она открылась ровно год назад, в нее входит ряд станцией, реализованных ранее, а новые проектировали, в том числе, Гримшо, Уилкинсон и Макаслан. В каких-то подходах она схожа, а в чем-то противоположна мега-проектам развития московского транспорта. Внимание – на сравнение.
Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки...
«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Архитектурные заметки о БКЛ.
Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.
Архитектурная модернизация среды. Книга 2
Вслед за первой, выпущенной в прошлом году, публикуем вторую коллективную монографию НИИТИАГ, посвященную «Архитектурной модернизации среды»: история развития городской среды от Тамбова до Минусинска, от Пицунды 1950-х годов до Ричарда Роджерса.
Архитектурная модернизация среды жизнедеятельности:...
Публикуем полный текст первой книги коллективной монографии сотрудников НИИТИАГ. Книга посвящена разным аспектам обновления рукотворной среды, как городской, так и сельской, как древности, так и современной архитектуре, в частности, в ней есть глава, посвященная Николасу Гримшо. В монографии больше 450 страниц.
Поддержка архитектуры в Дании: коллаборации большие...
Публикуем главу из недавно опубликованного исследования Москомархитектуры, посвященного анализу практик поддержки архитектурной деятельности в странах Европы, США и России. Глава посвящена Дании, автор – Татьяна Ломакина.
Сколько стоил дом на Моховой?
Дмитрий Хмельницкий рассматривает дом Жолтовского на Моховой, сравнительно оценивая его запредельную для советских нормативов 1930-х годов стоимость, и делая одновременно предположения относительно внутренней структуры и ведомственной принадлежности дома.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)» продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
От музы до главной героини. Путь к признанию творческой...
Публикуем перевод статьи Энн Тинг. Она известна как подруга Луиса Кана, но в то же время Тинг – первая женщина с лицензией архитектора в Пенсильвании и преподаватель архитектурной морфологии Пенсильванского университета. В статье на примере девяти историй рассмотрена эволюция личностной позиции творческих женщин от интровертной «музы» до экстравертной креативной «героини».
Бетонный Мадрид
Новая серия фотографа Роберто Конте посвящена не самой известной исторической странице испанской архитектуры: мадридским зданиям в русле брутализма.
Реновация городской среды: исторические прецеденты
Публикуем полный текст коллективной монографии, написанной в прошедшем 2020 году сотрудниками НИИТИАГ и посвященной теме, по-прежнему актуальной как для столицы, так и для всей страны – реновации городов. Тема рассмотрена в широкой исторической и географической перспективе: от градостроительной практики Екатерины II до творчества Ричарда Роджерса в его отношении к мегаполисам. Москва, НИИТИАГ, 2021. 333 страницы.
Технологии и материалы
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Симфония света: стеклоблоки в современной архитектуре
Впервые в России трехэтажное здание спорткомплекса в премиальном ЖК Symphony 34 полностью построено из стеклоблоков. Смелый архитектурный эксперимент потребовал специальных исследований и уникальных инженерных решений. ГК ДИАТ совместно с МГСУ провела серию испытаний, создав научную базу для безопасного использования стеклоблоков в качестве облицовочных конструкций и заложив фундамент для будущих инновационных проектов.
Сияние праздника: как украсить загородный дом. Советы...
Украшение дома гирляндами – один из лучших способов создать сказочную атмосферу во время праздников, а продуманная дизайн-концепция позволит использовать праздничное освещение в течение всего года, будь то вечеринка или будничный летний вечер.
Тактильная революция: итальянский керамогранит выходит...
Итальянские производители представили керамогранит с инновационными поверхностями, воссоздающими текстуры натуральных материалов. «LUCIDO Бутик Итальянской Плитки» привез в Россию коллекции, позволяющие дизайнерам и архитекторам работать с новым уровнем тактильности и визуальной глубины.
Сейчас на главной
Дело Гауди живет и побеждает
Построенная в Шэньчжэне по проекту новозеландского бюро Van Brandenburg штаб-квартира китайского модного бренда Marisfrolg – образец биогенной архитектуры и зашкаливающего вау-эффекта.
Колонны и карнизы
Две жилые башни по проекту Макса Дудлера к югу от Базеля соединяют четкость фасадной схемы с «переходным» пространством лоджий по периметру.
Большой Алтай: план системного развития
Мастер-план туристического развития Большого Алтая включает в себя три региона: Кузбасс, Республику Алтай и Алтайский край. Он – один из двенадцати проектов, разработанных в рамках большой госпрограммы «Развитие туризма». Слоган проекта: «Большой Алтай – место силы, здоровья и духа в самом сердце Сибири». Какие точки роста предлагает проект и как с его помощью планируется увеличивать поток российских и иностранных туристов – читайте в нашем материале.
Место ожидания
Архитектурная студия GRAD совместно с НПО «Новая конструкция» разработала концепцию автостанции, которую можно использовать для развития внутреннего туризма. За счет модульных алюминиевых фасадов и стального несущего каркаса здание строится быстро, вмещает необходимый набор функциональных помещений, а также предлагает запоминающийся образ, который при этом может вписаться почти в любой контекст.
Лемех, лес и небеса
Посещение комплекса «Кижи» теперь можно совместить с осмотром современного деревянного зодчества: по проекту бюро Rhizome в карельской деревне Кажма построен бутик-отель «Заонежье». Архитекторы демонстрируют разнообразие и красоту дерева как строительного материала, используя традиционные и современные способы его обработки. Также примечательна интеграция гостиницы в ландшафт: с помощью зеленых кровель, геопластики и пышных многолетников.
Операция «Адаптация»: пунктирные заметки о XIX Архитектурной...
Людмила Лунина побывала на превью венецианской биеннале архитектуры и оценила выставку как сложную и научную. Поэтому так полезен ее авторский обзор, в котором всё или почти всё, пусть пунктирно, но обстоятельно, разложено «по полочкам». Полезно как для тех, кто планирует поехать на биеннале, так и для тех, кто сидит здесь, но не хотел бы отрываться от международной повестки. А повестка, судя по всему, получила на выставке новое воплощение: искать примеры архитектурной формы там, пожалуй, будет еще более бесполезно, чем обычно, зато столько всего разного... И грибы, и бактерии, и павильон из слоновьего навоза, и новые виды high-tech...
XIX Архитектурная биеннале в Венеции: награды
В Венеции раздали золотых и серебряных львов. Отмеченные жюри работы демонстрируют концептуальный размах выставки – здесь и исследования в области киберфеминизма, и борьба с империями, и размышления о границах реставрации. Но на первом плане все же проблемы, обозначенные куратором Карло Ратти: изменения климата, перепотребление, отходы. Главный приз забрал Бахрейн, который показал способы выживания в экстремальной жаре. Среди других лауреатов – кирпичи из слоновьего навоза, эспрессо с водой из лагуны и стихийные рынки, где чужой мусор превращается в ресурс.
Космические фасады
В Шэньчжэне открылся Музей науки и технологии по проекту Zaha Hadid Architects. Переливающиеся стальные панели его фасадов своим цветом должны напоминать о небесных телах.
По ком звонит колокол
В петербургском Манеже работает выставка, посвященная подвигу тыла в годы Великой Отечественной войны. За архитектуру отвечало бюро DD|A:D, которое не оставило посетителям шансов «проскользить» по экспозиции: приемы из сакральной и мемориальной архитектуры включают чувства, а фактуры, цвет и свет задают тон, подготавливая к встрече с тяжелыми и важными событиями.
Медицинская сталь
Петербургский бренд Hircost специализируется на одежде для врачей, в том числе неформальной. Для флагманского магазина NDA design studio воспроизвели эстетику медицинского кабинета: с помощью металлических поверхностей, «хирургического» освещения, стеклоблоков и амальгамных штор примерочных.
Бронза, соль, стеклоблоки
Отель «Сижан» по проекту Vector Architects на востоке Китая спланирован вокруг девяти внутренних дворов, каждый из которых получил свою трактовку.
Разноцветный город
Работая для Кунцево над масштабным проектом, у которого пока еще нет названия, Kleinewelt Architekten не только предложили целый веер силуэтов башен «ампирных» оттенков, и не только продумали разновысотность, создав внизу шестиэтажный «неоурбанистический» город квартальной планировки – но еще и нашли для своего решения исторические и средовые обоснования. Они восстанавливают несколько «сталинских» домов, оставшихся от послевоенного города Кунцева, а также ж/д станцию 1953 года, снесенную в 2017.
Дух степи, очаг и оберег
Подведены итоги конкурса на переосмысление кочевой архитектуры Архтамга. Конкурс проводил Евразийский музей кочевых цивилизаций и уфимское проектное бюро «Архтамга» – участник проекта NEXT на АРХ Москве в этом году. Призовой фонд в 350 тысяч рублей обещают разделить между тремя победителями, определенными профессиональным жюри, и победителем голосования за приз зрительских симпатий. Рассказываем о победителях, выбранных профессиональным жюри.
На орбите Москва-Сити
Бизнес-центр Orbital прост и сложен одновременно. Прост лаконичной формой и оптимальным офисным решением планировок: центральное ядро, световой фронт, стекло; из необычного техэтаж, хитроумно размещенный на торцах. Сложен – ну, хотя бы потому, что похож на космическое тело, парящее на металлических ногах при Магистральной улице. Почему такая форма, из чего состоит и как сделано это «бутиковое» офисное здание, выкупленное сразу же после реализации – в нашем рассказе.
Арарат в арке
Проект PLAN BURO победил в закрытом конкурсе на коттеджный поселок в пригороде Еревана. Архитекторы соединили наследие Александра Таманяна с современными тенденциями, предложили дополнить застройку таунхаусами, а также предусмотрели коммерческий блок, который легко адаптируется под запросы сообщества.
Все в школу
Проектируя школу на 1500 учеников в районе Новоселье, архитектурная мастерская Юсупова подошла к зданию как к общественной и пространственной доминанте. Ее объемы отражают функцию и реагируют на градостроительные оси, а центр прикладных искусств и спорткомплекс доступны не только детям, но и взрослым жителям квартала.
Создавая миры: финалисты
Определены финалисты конкурса «Создавая миры». Жюри выбрало десять лучших работ, по пять в каждой из двух номинаций конкурса: «Фотография. Архитектура» и «Digital Art. Архитектура». Представляем выбранные работы.
Золото юго-запада
Клубный дом Full House, реализация которого недавно завершилась на проспекте Вернадского рядом с метро «Юго-Западная» – это «клубный дом бизнес-класса». Здесь много роскоши: в отделке интерьеров преобладает золотистая латунь и диковинные мраморные рисунки, на фасадах – укрупненные элементы декора. А вот объемное построение дом заимствовал в поисках модернистов – может быть, даже у архитекторов, застраивавших юго-запад в 1970-е.
Узор Алтая
Бюро Empate разработало концепцию экопоселения для отдаленной территории Алтая. Генеральный план, который напоминает традиционный орнамент или город-утопию, формирует четкую систему общественных и приватных пространства. Также архитекторы разработали для поселения шесть типов домов, отсылающих к культуре региона и вернакулярным строительным практикам.
Найди свою школу
Бюро Gradolí & Sanz Arquitectes спроектировало и построило для работающей по системе Монтессори школы Imagine под Валенсией здание, которое служит для учащихся наглядным пособием.
Pro forma
Появились фотографии реализованной в Черняховске вискикурни архитекторов TOTEMENT / PAPER – объекта, продолжающего их же Музей коньяка. Из простого, в общем-то, технически промышленного, объема и пространства, архитекторы сделали целый театр, насыщенный впечатлениями. Смотрим. Всем советуем экскурсию на вроде бы завод, а на самом деле – эксперимент по театрализации темы приготовления крепких напитков. И не только ее, а и «чистого искусства», способного развиваться где угодно.
Исток, гнездо и колос
В конце прошлого года бюро ASADOV подвело итоги конкурса на лучший семейный клуб, который проводило при поддержке Союза архитекторов России. Принять участие в нем могли молодые архитекторы и студенты профильных вузов. С запозданием, но знакомим с победителями конкурса.
Жизнь в замке
Амалия Тавелла и ее бюро превратили замок среди виноградников Прованса в выставочное пространство, дополненное дюжиной гостиничных номеров.
Вишневая фабрика
Мастерская PROJECTLIFE разработала проект реконструкции дома культуры в городе Уварово для размещения производства энергосберегающих полиуретановых изделий. Смену функции архитекторы маркируют более динамичной композицией, соответствующей технологии перепланировкой, а также кирпичной облицовкой. Также проект предполагает использование принципов устойчивого строительства.
Крути педали
Первый участок ВЕЛО1 – маршрута между Москвой и Петербургом – соединяет города Дубна и Яхрома. Благоустройством трассы занималось бюро EASYBUREAU совместно с АНО «Вело1»: с помощью ландшафтного дизайна дорожка вписана в разнообразные пейзажи, а по пути следования появились деревянные настилы, площадки для отдыха, пункты проката и ремонта.
MADA 2025: итоги премии MosBuild для молодых архитекторов...
В начале апреля на выставке MosBuild 2025 подвели итоги премии для молодых архитекторов и дизайнеров MosBuild Architecture & Design Awards. Номинаций в этом году было семь: шесть традиционных и одна новая – от бизнес-сообщества MosBuild Connect. Рассказываем о победителях.