Эрик ван Эгераат: «Прекратите думать о городе, как о проблеме!»

Известный голландский архитектор, глава международного архитектурного бюро, активно работающего в России, Эрик ван Эгераат побеседовал с журналистами Архи.ру о своих новых проектах, о качестве городского пространства, об особенностях проектирования в России и о том, как принести пользу городу, воспринимая его не как гигантскую дихотомию, которую необходимо преодолеть, а как мозаику, части которой нужно последовательно совершенствовать.

mainImg
Архитектор:
Эрик ван Эгераат
Архи.ру:
Расскажите о ваших новых проектах в России. Недавно Вы участвовали в конкурсе на здание музея для Волгограда – об этом конкурсе в России мало что известно, и даже презентация конкурсных проектов прошла в Риме. Это был заказной конкурс?

Эрик ван Эгераат:
Да, заказчик из России, Торговая Компания «МАН», хочет построить в Волгограде Музей истории казачества для размещения своей частной коллекции. Для участия в конкурсе на проект нового здания музея были приглашены шесть архитекторов из шести стран Европы. Презентация проектов состоялась в Риме; думаю, кроме экономии на транспортных расходах, выбор пал на Вечный город, потому что он всегда вдохновлял творцов. Ожидается, что в скором времени все шесть проектов будут публично показаны в Волгограде.

Концепция моего проекта только отчасти основана на истории казачества. Это история громкой, часто дурной славы, история людей независимых, смелых, хитрых и жестоких. Одни считают казаков освободителями, другие – наемниками, которые сражались и убивали за деньги. Однако, работая над этим проектом, я в первую очередь думал не о казаках и их прошлом, а о молодых людях, которых мы хотим привлечь в музей в будущем, скажем, в 2017 году. Им сегодня интереснее сидеть в интернете и встречаться с друзьями, чем идти в музей.

Удивительная история казачества насчитывает несколько сотен лет. Как связать ее с сегодняшним днем? Что именно показать? Я думаю, что людям будет интересно взглянуть на повседневную жизнь казаков: как они одевались, как устраивали свой быт, как строили свои дома и селения. В этих местах сильны традиции деревянной архитектуры, поэтому я решил использовать дерево в качестве основного строительного материала для нового музея. Однако, я придал этому традиционному материалу современную форму, совместив со стеклом: стеклянные стены прикрыты деревянной решеткой. Это простое и экономичное решение, подходящее как для Музея истории казачества, так и для города в целом. Я остался доволен результатом работы: благодаря своей форме проект смотрится современно, но эта тенденция уравновешивается обильным использованием простых традиционных материалов.
Эрик ван Эгераат. Фотография предоставлена бюро Эрика ван Эгераата
Музей истории казачества, Волгоград. Фото: oa.erickvanegeraat.com

В наше время музейной коллекции, даже очень хорошей, недостаточно для того, чтобы привлечь людей. Поэтому мы добавили несколько дополнительных функций, попытались создать пространство для занимательного времяпровождения, стимулирующего в том числе интерес к истории и культуре. Современный музей – нечто большее, чем просто место для размещения коллекции и организации выставок; мы попытались превратить его в динамичную и привлекательную общественную зону, в тонкий инструмент для организации жизни города. Новый музей обладает столь необходимым для Волгограда потенциалом обновления, оживления городской среды.
Музей истории казачества, Волгоград. Фото: oa.erickvanegeraat.com

Архи.ру:
Каким образом это удалось сделать?

Эрик ван Эгераат:
Волгоград – не самый красивый город из тех, что я видел; в нем нет архитектурных шедевров и даже просто привлекательных с эстетической точки зрения зданий. К тому же в городе мало общественных мест, привлекательных для горожан. Поэтому важной задачей для меня было сформировать благоустроенную и комфортную городскую среду. Участок очень удобно расположен в центре города, рядом с проспектом Ленина и в нескольких кварталах от набережной Волги. Здание музея будет соседствовать с двумя общественными зданиями – синагогой и библиотекой. Согласно моему замыслу, новый музей вместе с синагогой и библиотекой должен образовать самостоятельную логическую единицу городской инфраструктуры. В качестве связующих элементов я предложил использовать площадь во фронтальной части проекта и парк в его центре.

Мои коллеги в своих проектах поместили здание музея в центр площади, так что он фактически нарушает единство этой обширной общественной зоны, оставляя место лишь для двух небольших скверов спереди и сзади от музея. Я поступил иначе: сдвинул музей в сторону проспекта Ленина и ввел на площади новый элемент – большую деревянную стену. Присутствие этой внушительной стены отделяет оживленную городскую магистраль от уютного, благоустроенного музейного пространства, не нарушая при этом единства площади. Со стороны площади стена притягивает взгляды в направлении музея, со стороны музея она является ориентиром для встреч и общения, помещений кафе и конференц-зала. Часть мероприятий, как это делается в московском институте «Стрелка», можно будет проводить на площади, прямо под открытым небом. Климат это позволяет. Люди любят проводить время на улице. Мой проект предлагает не просто еще одно необычное здание в центре города – он воссоздает часть городского пространства, стимулирует общение и желание встречаться, направляет потоки городской энергии, возрождает интерес к уличным мероприятиям, проведению времени на свежем воздухе, к традициям и истории.
Музей истории казачества, Волгоград. Фото: oa.erickvanegeraat.com

Архи.ру:

Стена нужна только для того, чтобы разделить городское пространство?

Эрик ван Эгераат:
Стена призвана не разделять городское пространство, а выделить его часть – и защитить ее. Это очень важно. Предметом гордости большинства городов Европы являются так называемые потайные уголки. То, что сокрыто и ждет разгадки, то, что подарит забредшему сюда путнику ощущение внезапной красоты, покоя и безопасности. Общественные зоны европейских городов спроектированы по принципу сочетания доступных пространств и пространств, ждущих открытия. В проектах советских городов доминировал принцип всеобщей открытости и доступности. Не все любят подобную открытость. Наряду с ней мы должны создавать уголки уюта и уединения – даже в самом центре общественной жизни. Места, где люди могут отдохнуть от агрессивного городского окружения, предаться мыслям. Именно этой цели служит стена – она создает другой мир, мир тишины и безопасности. Другой мир – но не потусторонний, потому что проводимая ей разделительная черта условна; это легкий штрих, а не сплошная линия. Полупрозрачная стена выделяет часть пространства, а не изолирует его.
Музей истории казачества, Волгоград. Фото: oa.erickvanegeraat.com

Архи.ру:
Не могу не заметить: несколько лет назад Евгений Асс предложил в Перми проект похожей стены. Вы видели этот проект?

Эрик ван Эгераат:
Нет, я о нем не знал. Узнал только что от Вас.
Я бы не стал беспокоиться об этом. Даже если бы я знал о существовании этого проекта, не думаю, что это остановило бы меня от использования стены. В традиционном смысле стена – это символ защиты и безопасности; для сегодняшнего Волгограда с его суровой, лишенной переходов и гибкости городской средой это актуальный символ.

Общественные места – это достояние горожан, их собственность. Со стеной или без стены, в этом месте каждый должен иметь возможность прогуляться, посидеть и пообщаться, организовать какой-нибудь экспромт – например, театральное представление. Словом – хорошо провести время.

Архи.ру:
Решение жюри еще неизвестно?

Эрик ван Эгераат:
Сначала проект покажут публике, и только потом будет принято решение; за это время все участвующие в принятии решения стороны успеют сформулировать свои пожелания.

Архи.ру:
Вам понравились проекты кого-то из соперников по конкурсу?

Эрик ван Эгераат:
Мне показался интересным проект Массимилиано Фуксаса: очень привлекательное здание, похожее на алмазный куб, расположенный прямо напротив синагоги. Здесь очень важен один момент – возможно ли построить настолько совершенный стеклянный куб? Потому что если куб получится небезупречным, необходимость в еще одной стеклянной коробке для Волгограда я ставлю под вопрос. В городе хватает разного рода коробок, и большинство из них ужасные.

Что касается остальных проектов, то некоторые из них отличает отсутствие нюансировки. Они обогащают городскую среду не более, чем это сделал бы любой местный архитектор. С моей точки зрения, это неудача. Разве город должен выбрать строго коммерческий проект только потому, что он был создан за рубежом? В России это в последнее время и так случается слишком часто.

Архи.ру:
Некоторое время назад в газете «Ведомости» появилась статья, посвященная проблемам с проектом кампуса Сбербанка, который строится по вашему проекту на Истре. В чем же там проблема, кто истец и кто ответчик?

Эрик ван Эгераат:
Никто, никакого судебного разбирательства нет.

Архи.ру:

Но в чем же, все-таки, загвоздка?

Эрик ван Эгераат:

Как обычно происходит в таких случаях, проблема в бюджете. Некоторые участники строительства настаивают на том, что бюджет нужно удвоить. Я настаиваю на том, что объект должен быть построен в строгом соответствии с моим проектом и его стоимость должна более-менее соответствовать цене, оговоренной в самом начале. Это означает, что даже с возникновением новых статей расходов стоимость проекта не должна превышать 10%. Максимум 20% от изначальной суммы, но никак не в два раза больше.

Как генеральный проектировщик и автор проекта, я подготовил все необходимые чертежи и полностью завершил проектирование. Еще в начале строительства начались жалобы по поводу нехватки средств. Это не моя сфера; я архитектор, автор проекта, генеральный проектировщик. Поэтому я не стал вмешиваться. Но когда в ходе строительства было предложено внести изменения в мой проект для экономии бюджетных средств, я, разумеется, высказался против этого. Вот здание, вот бюджет; в сметном расчете четко и подробно показаны затраты. Нужно просто построить здание в соответствии с договоренностями.
Корпоративный университет Сбербанка. Фото: oa.erickvanegeraat.com
Корпоративный университет Сбербанка на Истре в процессе строительства. Фотография предоставлена бюро Эрика ван Эгераата

Архи.ру:

Я правильно понимаю, что генподрядчик пытался увеличить бюджет за счет вашего проекта, и именно этим было вызвано письмо к Герману Грефу, упомянутое в «Ведомостях»?

Эрик ван Эгераат:

Да.

Архи.ру:

Но тем не менее работа продолжается?

Эрик ван Эгераат:

Наша команда пока приостановила работу в связи со всеми этими событиями; кроме того, в отсутствие финансирования работу продолжать невозможно. Официально строительство продолжается. Насколько я знаю, в данный момент происходят проверки.

Архи.ру:
Комплекс почти построен, сколько осталось до его завершения?

Эрик ван Эгераат:
Из-за упомянутых проблем на завершение проекта понадобится еще как минимум год.

Архи.ру:

Легкая, невысокая архитектура этого комплекса может показаться неожиданной для Сбербанка. Как Вам удалось убедить заказчиков в правильности такого архитектурного решения?

Эрик ван Эгераат:

Идею проекта Корпоративного Университета Сбербанка приняли практически сразу. Да, мне хотелось сделать архитектуру комплекса не столько репрезентативной, сколько созерцательной, не башней для защиты от внешнего мира, а пространством для размышлений и рефлексии. Фасады полностью стеклянные. Двери аудиторий, кафедр и учебных классов выходят прямо на улицу, что позволяет чаще оказываться наедине с природой.
zooming
Корпоративный университет Сбербанка

Мне хотелось, чтобы эта архитектура стала выражением идеи прозрачности, открытости, диалога с окружением. Чтобы необычность проекта не ощущалась как чужеродность, я смягчил ее с помощью простых конструктивных принципов и традиционных материалов; поэтому я использовал много деревянных конструкций.

Избранный строительный метод дополняется идеей энергоэффективности. Я стремился не слепо следовать международным стандартам зеленого строительства, а скорее выразить простую мысль о том, что мы не должны мусорить и загрязнять окружающую среду. Даже в такой богатой ресурсами стране, как Россия, мало задумывающейся о рациональном использовании энергии и государственного капитала. Изучив предварительный анализ энергопотребления зданиями университета, мы пришли к выводу, что можно сократить эти цифры в девять раз, следуя международной практике. Мы показали, что помимо минимизации издержек мы можем создать здоровую и экологически устойчивую среду для учащихся, преподавателей и персонала.
Корпоративный университет Сбербанка. Фото: oa.erickvanegeraat.com

Архи.ру:

Вы привлекали к работе над этим проектом какие-либо европейские компании?

Эрик ван Эгераат:
Да. К примеру, мы тесно сотрудничали с известным немецким профессором Хаусладеном, специализирующимся на энергоэффективных проектах. Что интересно, он предложил более простые технологии, благодаря которым мы были гораздо менее зависимы от инженерии проекта и получили возможность создать более комфортную среду для пользователей проекта. Во всех зданиях комплекса применяются принципы естественной вентиляции. Мы пытаемся обойтись без традиционного кондиционирования воздуха. Вместо циркуляции воздушных масс мы регулируем температуру в пределах объема здания, задействуя пол, потолок и конструкции стен. С помощью умеренных температур и регуляции тепловых масс мы создаем комфортную температуру внутри зданий. Некоторые сотрудники заказчика долго не верили, что все это будет работать, и только при личной поддержке председателя совета директоров и его решимости следовать передовому опыту Европы нам удалось убедить всю команду.

Архи.ру:
Вы сейчас работаете над одним из небоскребов «Москва-Сити»?

Эрик ван Эгераат:
Да, это Меркурий Сити Тауэр. Башня была спроектирована американским архитектором Фрэнком Уильямсом, который, к сожалению, не смог закончить проект, он умер в 2010 году. Мне предложили помочь с завершением проекта. Я полностью перепроектировал верхнюю часть здания и разработал интерьеры для общественных зон. Здание мне нравится: это, возможно, не самый современный небоскреб Москвы, но точно самый элегантный и симпатичный. Я очень уважаю работу Фрэнка Уильямса и себя в этой ситуации считаю лишь помощником. Мне кажется, что в целом это хорошая работа, башня выглядит как классический американский небоскреб. К слову, самый высокий в Европе. Я горжусь тем, что принял участие в его проектировании и смог трансформировать самое высокое здание Европы!
Меркурий-Сити Тауэр. Фото: oa.erickvanegeraat.com

Мой проект интерьеров прост и сдержан, с акцентом на высоте и пространстве. Я решил не добавлять новых форм, а просто предложил облицовку травертином. Высота потолка – 12 метров. Михаил Посохин, который работал в Фрэнком Уильямсом и продолжил вести проект после того, как пригласили меня, уговаривал выбрать отделочный камень с глянцем. Я рад, что нам удалось добиться повсеместной отделки пола, стен и потолков матовым шлифованным травертином; эта маленькая деталь придает всем общественным пространствам законченность и связанность, подчеркивая мощь и монументальность архитектуры здания.
Меркурий-Сити Тауэр. Дизайн интерьера общественных пространств. Фото: oa.erickvanegeraat.com

Архи.ру:

Над чем Вы работаете вне России? Какой Ваш любимый проект сейчас?

Эрик ван Эгераат:
Сейчас заканчивается строительство нового здания Лейпцигского университета в бывшей Восточной Германии. На территории университета, построенного шесть веков назад, когда-то находилась церковь. В 1960-е годы она служила местом собраний противников режима – ее называли «церковью свободы слова». За что коммунисты и разрушили ее в 1968 году. После объединения Восточной и Западной Германии идея восстановления церкви стала предметом жарких споров, причем люди из Западной Германии хотели полностью воссоздать здание, а Восточные немцы выступили против. Раз уж что-то разрушено, говорили они, то не стоит его строить заново, лучше создать нечто действительно новое. Так, вопреки привычным представлениям, Восточная Германия оказалась более прогрессивной, Западная же тяготела к консерватизму.

Противостояние длилось около 15 лет и повлекло за собой соперничество среди архитекторов – как местных, так и иностранных. В своем проекте я предложил использовать внешний вид конструкций XVIII-XIX веков, придав им, однако, совершенно новые качества. Я создал абсолютно новый главный корпус университета и новое здание церкви, но сохранил память об утраченном. Внутреннее пространство в моем проекте близко копирует интерьер церкви, но вместо камня я использовал керамику и стекло. Потолок – керамический. Поверхность колонн покрыта стеклом, и в лучах света пространство кажется цельным, но почти нематериальным. Это решение оценили обе противоборствующие стороны.
Университет Лейпцига. Реструктуризация главного корпуса Университетского Кампуса. Фото: oa.erickvanegeraat.com
Университет Лейпцига. Реструктуризация главного корпуса Университетского Кампуса. Фото: oa.erickvanegeraat.com

Хотя проект был принят, надо сказать, что те, кто мечтал возродить церковь, недовольны, что она не соответствует в точности оригиналу, а сторонники нового строительства сетуют на то, что здание больше похоже на церковь, чем на современный инновационный университет международного уровня. Это и по сей день остается самым весомым аргументом светской стороны. В этих стенах учились Гете, Ницше, Вагнер, Ангела Меркель, Цай Юаньпэй, Тихо Браге, университет взрастил большое количество нобелевских лауреатов, здесь проповедовал Лютер, здесь Бах исполнял свои бессмертные произведения! Лейпцигский Университет был основан в 1409 году, и в числе его первых преподавателей и профессоров были те, кто покинул Карлов университет в Праге по причине спора о роли церкви в образовании.
Университет Лейпцига. Реструктуризация главного корпуса Университетского Кампуса. Фото: oa.erickvanegeraat.com
Университет Лейпцига. Реструктуризация главного корпуса Университетского Кампуса. Фото: oa.erickvanegeraat.com

Строительство растянулось на семь лет, это очень долгий срок. Это один из самых сложных и интересных проектов; думаю, что осуществить его в таком качестве возможно только в Германии: каждая деталь выполнена идеально, все абсолютно соответствует моему проекту.

Этот проект основан на моих базовых профессиональных принципах, главный из которых – любовь к городу. Здание расположено в самом центре города, рядом с центральной площадью. Благодаря возрождению университета и студенческого городка, это место стало одним из самых оживленных в городе; оно привлекает множество молодежи, здесь сосредоточены многие развлекательные и деловые функции.

Архи.ру:
Когда Вы работаете с российскими проектами, отличается ли Ваша работа от европейских проектов?

Эрик ван Эгераат:

Разумеется, и разница эта огромна. За последние 10–15 лет Россия очень изменилась. Несмотря на то, что эти изменения не всегда к лучшему, она все еще привлекает меня, потому что работа здесь требует полной самоотдачи.

По сравнению с другими странами, в России много людей, так сказать, неопытных и незашоренных. Они затевают такие дела, о которых во многих других странах даже не задумываются. Вы думаете, в Лондоне или в Англии найдется частный клиент, который задумает такое грандиозное строительство, как, например, в Волгограде? Они даже не попытаются. Я был приятно удивлен, когда меня пригласили в Рим сделать презентацию своего проекта для Волгограда с другими шестью архитекторами. Это возможно только в России. В мире не принято приглашать несколько архитекторов в Рим, чтобы сделать презентацию для строительства в небольшом городе. Этого просто не может быть. Мне нравится подобная смелость, подобный размах.

Желание сделать что-то необычное всегда привлекает внимание. Даже в Москве, которая напоминает дикого неприрученного зверя, вызывающего страх и восторг. Москва – город непревзойденный, как в плохом, так и в хорошем. Каждый пытается изменить ситуацию, как может, и это стремление очень похвально. Но все попытки проваливаются. Вот вам еще одна из особенностей России.

Архи.ру:

Каждый хочет изменить Москву, но никто не знает, как это сделать.

Эрик ван Эгераат:
Это не совсем так. Даже отдельный человек может способствовать переменам в городе. Так было, есть и будет. Разумеется, первая мысль каждого человека – как заработать максимум денег на принадлежащей ему собственности. В результате вокруг нас растут безликие, чудовищные и некачественные здания. До сих пор это работало; но сейчас ситуация начинает меняться. Люди становятся более требовательными, даже в условиях экономического спада. В эпоху кризиса многие произвели переоценку своих приоритетов и потребностей, задумались о том, чего они действительно хотят. Не новых зданий, а новых общественных пространств с принципиально другим уровнем качества. В итоге появились Стрелка и Красный Октябрь; такого в Москве еще не было. Я с 2006 года выступаю консультантом планируемой реконструкции «Красного Октября»; вначале предполагалось построить группу зданий с разнообразными функциями; потом акцент сместился: мы решили сначала определить функцию пространства, а потому продумать, какие здания здесь нужны для развертывания этой функции. Я уверен, что здесь можно создать уникальную городскую среду: с атмосферой открытости и дружелюбия, качественной материализацией и диверсификацией общественных пространств. И это было бы большим достижением.

Архи.ру:
Но это – точечное решение. Что Вы думаете о Москве в целом?

Эрик ван Эгераат:
Прежде всего, не нужно представлять Москву одной гигантской проблемой. Это не табун лошадей, который нужно сдерживать. Москва многолика и многослойна, она состоит из огромного количества разных элементов. Некоторые из них работают хорошо, другие простаивают. Необходимо обеспечить им подходящие условия сосуществования. Поэтому я не вижу смысла в значительном расширении Москвы. Это только раздует проблему. С моей точки зрения, следует начинать с радикального улучшения состояния отдельных районов. Важно сосредоточиться на усовершенствовании уже созданного. Не нужно жесткой последовательности или единой стратегии; у каждого района должна быть своя стратегия. Универсального решения для всей Москвы просто нет.

Вместо того, чтобы рассуждать о городе в целом, лучше просто посадите деревья на Тверской – это полностью изменит облик центра Москвы. Только представьте себе реакцию сотен тысяч людей, ежедневно приходящих сюда! Да и репутационно Москва только выиграет от этого простого решения.

Архи.ру:
Так Вы сторонник теории малых дел?

Эрик ван Эгераат:

Вовсе нет. Я люблю большие и успешные проекты, но мне не нравится, когда люди прикрываются великими планами. Для меня важно, чтобы что-то происходило. Самая большая проблема в том, что кроме болтовни ничего не происходит. Вопрос о том, как политики и профессионалы подходят к решению городских проблем, стоит очень серьезно.

Например, 10 лет назад я сделал новый центр города в небольшом городке на севере Голландии. Городская администрация, наблюдая за тем, что приезжающие в город люди обходят стороной его центр, попросила меня разработать грандиозный план переустройства. Изучив ситуацию в городе, я пришел к выводу, что центр нужно просто хорошенько отмыть, сделать более доступным и привлекательным. Вместо великого плана я предложил новую пешеходную зону и перепроектировал дорожное покрытие всех центральных улиц. У нас был маленький бюджет, если сравнивать с московскими проектами, и все что нужно было сделать – это проследить за качественным выполнением работы. Сейчас центр этого маленького города считается одним из лучших общественных мест во всей Голландии. Проект оказался очень коммерчески успешным. Мы просто начали работу с одной улицы. Результаты на первой улице были ужасны, но мы усвоили этот урок, внесли корректировки и продолжили работу. За пять лет мы полностью переделали все общественные пространства – каждую улицу, каждый уголок. Получилось очень хорошо. Стоит только попробовать и начать работать.

Архи.ру:
В Голландии Вы работали только с улицами и площадями или вы переделывали и здания?

Эрик ван Эгераат:
Я работал только с улицами и площадями. Изначально городские власти попросили меня заняться ландшафтной планировкой и благоустройством города – уличными фонарями, скамейками, урнами – но я отказался. Я изменил только мощение и модель функционирования общественного пространства. Это настолько изменило отношение жителей к своему городу, что практически все владельцы домов в центре города принялись ремонтировать и декорировать их.

Архи.ру:
Сколько подобных городских проектов Вы разработали? Все ли они были в Европе?

Эрик ван Эгераат:

Двенадцать – пятнадцать. Да, все в Европе.

Архи.ру:
Кто был их заказчиком?

Эрик ван Эгераат:
В 1990-е годах 90% приходилось на администрацию города, но позже стало поступать больше заказов от частных компаний и компаний, работающих в партнерстве с администрацией города. Сначала они разрабатывали проект, а затем продавали его городу. Можно сказать, что ситуация в течение последних десятилетий развивалась от административной инициативы в сторону государственно-частного партнерства.

Архи.ру:
Получали ли Вы подобные заказы в России?

Эрик ван Эгераат:
В России трудно развивать такие проекты. Были разговоры о подобной работе для Ханты-Мансийска, но, к сожалению, дело не пошло дальше предварительных переговоров.

Архи.ру:
Почему так получается, как Вы думаете?

Эрик ван Эгераат:

Российские руководители любят строить, а не обустраивать. Они как будто постоянно заявляют своими действиями: «Это моя территория!».

Модель современного российского девелопмента напоминает советскую с ее плановой экономикой, хотя это две совершенно разные модели. Советская модель была очень эффективной и прекрасно работала. Она создавала функциональные города и районы, но была совершенно неспособна создать уникальный образ города, наделить городскую среду ощущениями, придать городу лицо. Такие вещи не делаются «сверху вниз», по приказу. Их совместно инициируют разные заинтересованные стороны: частные лица, профессионалы и политики – только тогда можно ожидать результата. Процесс должен быть более-менее естественным, быть частью работающей системы. Он не может происходить в приказном тоне, когда кто-то один вдруг заявляет: «Итак, приступим к созданию красивых и уютных площадей!»

Однажды в Кувейте меня попросили спроектировать сразу 80 площадей. Я их сделал, но конечно же, ничего не было реализовано. Потому что это не тот случай, когда можно сказать: «Я шейх – и посему повелеваю, чтобы вы построили 80 площадей». Ничего не получится. Даже если имеешь очень много денег. 
Архитектор:
Эрик ван Эгераат

27 Марта 2013

Похожие статьи
Валерий Каняшин: «Нам дали свободу»
Жилой комплекс Headliner, строительство основной части которого не так давно завершилось напротив Сити – это такой сосед ММДЦ, который не «подыгрывает» ему. Он, наоборот, решен на контрасте: как город из разноформатных строений, сложившийся естественным путем за последние 20 лет. Популярнейшая тема! Однако именно здесь – даже кажется, что только здесь – ее удалось воплотить по-настоящему убедительно. Да, преобладают высотки, но сколько стройных, хрупких в профиль, ракурсов. А главное – как все это замиксовано, скомпоновано... Беседуем с руководителем проекта Валерием Каняшиным.
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Лама из тетраметилбутана
Петр Виноградов рассказал об экспериментальной серии скульптур «Тетрапэд», которая исследует принципы молекулярной архитектуры, адаптивных структур и интерактивного взаимодействия с городской средой. Конструкции реагируют на движение, собеседуют с пространством, допускают множественные сценарии использования и интерпретации. Скульптуры уже побывали на «Зодчестве» и фестивале «Дикая мята», а дальше отправятся на Forum 100+.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Технологии и материалы
Кирпич с душой
Российская керамика «Донские зори» обновила коллекции облицовочного кирпича, объединяющие традиционные технологии с современными производственными возможностями. Их особенность – в неоднородной фактуре с нюансами оттенков, характерными для ручной формовки.
Баварская кладка в Ижевске
ЖК «ARTNOVA» стал в Ижевске пилотным проектом комплексного развития территории и получил признание профессионального сообщества. Одним из ключевых факторов успеха является грамотное решение фасадных систем с использованием облицовочного кирпича.
Формула света
Как превратить мансардное пространство из технического чердака в полноценное помещение премиум-класса? Ключевой фактор – грамотное проектирование световой среды. Разбираемся, как оконные решения влияют на здоровье жильцов и какие технологии помогают создавать по-настоящему комфортные пространства под крышей.
Будущее за химически упрочненным стеклом
В архитектуре премиум-класса безупречный внешний вид остекления – ключевое требование. Однако традиционно используемое термоупрочненное стекло часто создает оптические искажения. Российская Стекольная Компания (РСК) представляет инновационное для российского рынка решение этой проблемы – переработку стекла методом химического упрочнения.
Архитектура игры
Проекты научных детских площадок от компании «Новые горизонты» – основаны на синтезе игры, образования и городской среды. Они создают принципиально новый уровень игрового опыта, провоцирующий исследовательский интерес, и одновременно работают как градостроительная доминанта, формирующая уникальный образ места и новую точку притяжения.
Фасадные системы Sun Garden: технологии СФТК Церезит в...
Комплекс Sun Garden в Джемете (Анапа) демонстрирует специфику применения штукатурных систем фасадной теплоизоляции в условиях агрессивной приморской среды. Проект потребовал разработки дифференцированного подхода к выбору материалов для различных архитектурных элементов: от арочных галерей до многоуровневых террас.
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Сейчас на главной
Пресса: Движимые недвижимостью: Архитектурные и жилищные...
Что можно сказать об архитекторе по его дому, как традиции трансформируются под влиянием разгерметизации сообществ, где прорастают спустя полвека бумажные замки концептуалистов. Поступления на тематические полки ко Дню архитектора.
Песнь совриска и пламени
В минувшие выходные в Выксе торжественно открыли пересобранную на новом месте водонапорную башню 1930-х шуховской решетчатой конструкции, две выставки и «детский технопарк». Развиваясь с 2011 в формате фестиваля современного искусства, город в последние годы заметным образом берет «новую планку»: не забывая о совриске, строит детский образовательный центр и университет, планирует вдвое большие вложения в инфраструктуру. Попробовали суммировать все разноплановые наблюдения, от выставок до завода, в формате репортажа. Что прекрасно и чего не хватает?
Под небом голубым
По проекту «Студии 44» в национальном парке «Кенозерский» будет построен депозитарий, предназначенный для хранения и экспонирования «небес» – характерного для деревянного храмового зодчества Русского Севера потолочного перекрытия, расписанного на библейские сюжеты. Для каждого «неба» архитекторы создали объем, по габаритам и масштабам приближенный к их родному храму. Получились «соты», чей модуль основан прямо на исходных памятниках и позволяет смотреть на иконы в исторически мотивированном ракурсе, снизу вверх. А вот как это устроено – читайте в нашем тексте.
Крыша из чешуек
Здание плавательного бассейна по проекту бюро LYCS Architecture в Цзяншане на востоке Китая свернулось как серебристая змея между рекой и лесистым холмом.
Русский Север и Арктика: четыре проекта
В Архангельской, Вологодской, Мурманской областях и Республике Карелия утверждена Туристическая межрегиональная схема территориального планирования. Ее цель – превратить сложный для путешествий регион в связанное и доступное направление. Ключевой инструмент – создание четырех межрегиональных «коридоров», которые укрепят горизонтальные связи между точками притяжения. В рамках стратегии разработаны пилотные проекты, которые и показываем.
Жила, жива и будет жить
Как сейчас принято, выставка куратора Сергея Хачатурова «Готический ампир» совмещает открытия исследователя в области истории искусства с крупной современной гризайлью Егора Кошелева, уверенно внедряющей в сознание зрителя эмоционально заряженный миф. Была готика в ампире, есть и сейчас; все связано. Вашему вниманию – рецензия, написанная арт-критиком и магистранткой МГУ Юлией Тихомировой.
Равнение на Дунай
Zaha Hadid Architects совместно с мастерской Bureau Cube Partners выиграли конкурс на проект башни для сербского банка Alta в Белграде.
Рай с видом на Кремль
Остров Балчуг постепенно утрачивает последние черты промышленного кластера, которым он был на протяжении полутора веков. На месте дореволюционных заводов и советских вычислительных центров сегодня вырастают современные жилые комплексы, предлагающие формат загородной жизни, тишину и приватность буквально у стен Кремля. Один из них – ЖК «Садовническая 69», новый ориентир в панораме Водоотводного канала.
Живопись и графика
Недавно построенный в Москве музей «Коллекция» интересен не только своей концепцией, архитектурой от бюро СПИЧ и впечатляющей программой выставок, но и интерьером офиса, созданного бюро .dpt, вдохновлявшегося произведениями искусства.
Осмысление фьорда
Дипломная работа Арины Андросовой, бакалавра кафедры «Дизайн архитектурной среды» МАРХИ, создавалась под влиянием проекта «Национальные туристические дороги», благодаря которому в Норвегии появились знаковые объкты от ведущих архитекторов мира. Диплом отмечен руководителем за анализ скандинавской архитектуры и эстетическую привлекательность комплекса, который включает гостевые дома, пеший маршрут, спа и музей.
Архитектура дипломатии
В историческом центре Риги, на месте бывшего советского вычислительного центра, открылось новое здание посольство Эстонии. Проект бюро Архип (United Riga Architects) бережно сохраняет память о модернистском прошлом, сочетая ее с современными архитектурными решениями и технологиями.
Сила линий
Здание в самом начале Нового Арбата – результат долгих размышлений о вариантах замены Дома Связи. Оно стало заметным акцентом как в перспективе бывшего проспекта Калинина, так и в панораме Арбатской площади. Хотя авторский замысел реализован увы, не целиком. В 2020 году архсовет поддержал проект здания с экзоскелетом: внешней несущей конструкции сродни ферме. Она превратилась в декоративную – но сила суперграфики все же «держит» здание, придает ему качество акцента иконического плана. Как сложился замысел, какие неочевидные аллюзии, вероятно, лежат в основе формы сетки и почему не реализован экзоскелет – читайте в нашей статье.
Зеленая гостиная
Дом в Переделкино, построенный по проекту мастерской АРХИВУД, представляет собой вариацию на тему современной дачи. Лаконичное по архитектуре здание вписано в пространство между соснами, соответствует классу энергоэффективности «А» и предназначено как для уединения, так и совместного досуга большой семьи.
Отзовись, Атлантида!
Платформа IDOARCH, специализирующаяся на конкурсах архитектурных идей, подвела итоги соревнования «Переосмыслить Эльбскую филармонию». На почетном втором месте – студентки МАРХИ. Показываем работы всех трех победителей
Катализатор дизайна
Новый магазин известного бренда ТРИО Интерьер, созданный бюро SINITSA, – это особое пространство, которое изначально должно было соответствовать высочайшему уровню стиля, ведь это дизайнерский магазин с дизайнерской мебелью для дизайнеров.
Собери конструктор
В старинном городе Сысерть Свердловской области строится жилой комплекс, в котором с удовольствием поселились бы и жители мегаполисов. Его особенность – сложно скомпонованная малоэтажность.
Жителям каменоломни
Архитекторы DRNH вписали жилой комплекс «Диорит» в заброшенный карьер на окраине чешского города Брно, сохранив и даже развив местную экосистему.
Туркомплекс на месте колонии
Бюро MAD FOX architects разработало мастер-план туристско-рекреационного комплекса в селе Выдрино на Байкале. Проект займет более 25 гектаров на южном берегу озера, в том числе территорию бывшей исправительной колонии №4.
Курорт на Каме
Архитектурное бюро Wowhaus разработало проект реконструкции санатория «Корабельная роща» – оздоровительного комплекса на берегу реки Кама.
Модель многоуровневой жизни
Показываем отчет о круглом столе Арх Москвы 2025, посвященном высотному строительству. Он вполне актуален: опытные градо- и башне-строители сошлись на том, что высокие дома стали нормой, и пора переходить от «гвоздиков в панораме» к целым разновысотным и разноуровневым мегаструктурам. Ну, а как иначе?
Снос Энтузиаста
В Москве снесли кинотеатр «Энтузиаст». Хороший авторский модернизм, отмеченный игрой в контраст пластического равновесия, непринужденно парящими консолями, и чем-то даже похожий на ГТГ. С ним планировали разобраться где-то с 2013 года, и вот наконец. Но поражает даже не сам снос – а то, что приходит на смену объекту, отмеченному советской госпремией.
Истина в муке
Бюро Mast разработало интерьер кафе для сети кафе-пекарен «Лицей», как будто исследуя выразительные возможности самых простых, самых сдержанных дизайнерских средств, чтобы у посетителей была возможность насладиться ароматом свежеиспеченной сдобы и хлеба.
Гнезда в Приморье
Проект эко-парка «Гнезда», разработанный Алексеем Полищуком и компанией Пауэр Технолоджис, был отмечен первой премией фестиваля Союза архитекторов Эко-Берег 2025. Для глэмпминга в Филинской бухте авторы предложили дома-птицы, дома на деревьях, смотровую площадку-гнездо и входной акцент – павильон в виде филина.