English version

Главный штаб стал еще главнее

Завтра в Санкт-Петербурге состоится презентация первой очереди реконструкции восточного крыла Главного штаба. Проект называется «Новая Большая Анфилада» и предназначен для размещения собрания и выставок Государственного Эрмитажа. Авторы проекта – петербуржские архитекторы Олег и Никита Явейны («Студия 44»), подрядчик – компания «Интарсия», заказчик – Министерство культуры РФ, инвестор – Всемирный банк реконструкции и развития. Это еще не открытие – картины появятся здесь не раньше лета. Поэтому пока это событие не художественное, а архитектурное. Но событие, действительно, настоящее. Николай Малинин специально для Архи.ру.

mainImg
Архитектор:
Никита Явейн
Олег Явейн
Мастерская:
Студия 44 http://www.studio44.ru
Проект:
Музейный комплекс Государственного Эрмитажа в восточном крыле Главного Штаба
Россия, Санкт-Петербург, Дворцовая пл., 6-8

Авторский коллектив:
Генеральный проектировщик: Архитектурная мастерская «Студия 44».
Архитекторы: Явейн Олег Игоревич, Явейн Никита Игоревич, Лемехов Владимир Иванович, Соколов Павел Сергеевич, Еловков Евгений Дмитриевич
при участии: Антипина Виталия Михайловича, Голышевой Ирины Валентиновны, Дрязжина Сергея Витальевича, Жуковой Вероники Сергеевны, Крыловой Ирины Львовны, Кузеванова Олега Арнольдовича, Михайлова Григория Владимировича, Парфёнова Владимира Игоревича, Снежкина Георгия Сергеевича, Сологуба Сергея Алексеевича, Сологуб Татьяны Юрьевны, Усовой Любови Борисовны, Хмелёвой Варвары Владимировны, Широковой Натальи Вячеславовны, Яр-Скрябина Антона Павловича
Конструкторы: Иоффе Владимир Михайлович, Кресов Дмитрий Петрович, Курбатов Олег Александрович, Ляшко Ирина Николаевна
 

2002 — 2007 / 2008 — 2014

Заказчик: Фонд инвестиционных строительных проектов С.-Петербурга (ФИСП)
Смежники:
– реставрационная часть проекта -Архитектурная студия Михайлова,
– музейные технологии – Институт ПРО АРТЕ,
- инженерные системы – ЗАО «Петро Инжиниринг»,
- освещение музейной экспозиции – Cannon-Brookes Lighting & Design (Великобритания)
Ген.Подрядчик – компания «Интарсия»
Поставщики:
– компания ROCKWOOL
(системные решения "ROCKROOF, ROCKFACADE, ROCKFIRE , фасадные панели Rockpanel)
Я заблудился. Увлекся фотографированием рабочего, одиноко висящего на высоте 15 метров и бесстрашно пьющего кефир. А мои коллеги, ведомые авторами проекта, бесследно исчезли. Я метался по этажам бывшего Министерства внутренних дел – по крохотным низеньким комнаткам, круглящимся коридорам, тесным лестницам – и никак не мог найти выход. А из каждого оконца открывался вид на гигантскую анфиладу: перекрытые стеклянной крышей дворы, поперек которых пролегла каменная платформа-проспект. Я чувствовал себя абсолютным Акакием Акакиевичем – маленьким человечком, живущим в утлом мирке, рядом с которым сияет недоступный Невский…

Когда я, наконец, обрел коллег, моя метафора им не понравилась. Они сказали, что это, конечно, Гоголь, только другое произведение. А именно статья 1831 года, в которой тот гневается на современный ему ампир (то есть, как раз на здания Карла Росси), нежно вспоминает готику, а в качестве идеала предлагает архитектуру азиатскую. «Если целые этажи повиснут, если перекинутся смелые арки, если целые массы вместо тяжелых колонн очутятся на сквозных чугунных подпорах, если дом обвесится снизу доверху балконами … и будет глядеть сквозь них, как сквозь прозрачный вуаль, когда эти чугунные сквозные украшения, обвитые около круглой, прекрасной башни, полетят вместе с нею на небо, – какую легкость, какую эстетическую воздушность приобретут тогда дома наши!»

Местами действительно кажется, что Гоголь прямо-таки описывает проект братьев Явейнов. Но тут надо заметить, что за прошедшие 180 лет отношение к архитектуре Карла Росси переменилось кардинально. Вплоть до того, что отдельные питерские патриоты полагают реконструкцию Главного штаба преступлением. (А уж что скажет наш «Архнадзор» - вообще страшно представить!) Формально это совсем не так: внешний периметр здания не изменился, фасады отреставрированы, да и внутри все законы соблюдены: новое отступает от старого, подчеркивая свою отдельность. Но фактически ощущение преступления налицо. Преступления дерзкого, страстного и беспримерного – какого в современной русской архитектуре не было давно. Но, как известно, «мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе». И это именно тот случай – когда сила жеста столь велика, что это несомненная удача.

Переводя Харингтона, Маршак намекал на революцию 1917 года. Братья Явейны взяли Главный штаб столь же безусловно, как когда-то конные матросы взяли Зимний. Да, внутреннее пространство комплекса было аутентично и сохраняло дух XIX века. Но в новые времена оно захирело и обессилело как романовская империя, 15 деливших его организаций начали сдавать помещения в субаренду. В 1988 году исполком Ленсовета передал это крыло Эрмитажу, часть помещений была отреставрирована и уже через год в них открылись первые выставки. Но западные консультанты методично склоняли Эрмитаж к полной реконструкции здания и его перепрофилированию. Поэтому нужен был сильный ход, который бы повернул ситуацию, убедил бы всех - и который обнаружился в проекте братьев Явейнов, победившем в конкурсе 2002 года.

Идея проекта – исключительно петербургская, но переосмысленная. Она объединяет фирменные дворы-колодцы и анфиладность питерских «першпектив» – как уличных, так и дворцовых. Затею соединить город и двор Никита Явейн опробовал еще 15 лет назад в торгово-офисном комплексе «Атриум» на Невском проспекте. Но там, за недостатком  места, вышло слегка комично. Здесь же помог сам Росси – который и замышлял эти дворы как перспективно раскрывающиеся, как улицу в театральных декорациях – благо конфигурация здания треугольная. Но проходы между дворами застроили. Теперь же проложенный сквозь дворы помост превратил их в совершенно новое, нигде доселе не виданное пространство. Между дворами встроены огромные 12-метровые деревянные двери: в закрытом виде они превращают каждый зал в отдельное выставочное пространство, открываясь (по торжественным случаям) – в единую анфиладу. Эта трансформируемость не только отсылает к «механическим забавам» Петра в Петергофе (тот любил, чтоб все поднималось и вертелось), но символически объединяет два образа города и снимает «проблему Акакия Акакиевича».

Ощущение фокуса, волшебства продолжается и в каждом новом зале, соединяющем дворы. Там двери «превращаются» в стены, на которых картины будут с обеих сторон – что позволит легко менять экспозицию, не прерывая работы музея. Но при этом поменяется не только экспозиция, но и само пространство, Нечто похожее есть в лондонском музее Джона Соуна – только масштаб «волшебной шкатулки» там куда скромнее, да и меняется лишь на 5 минут. У грандиозной входной лестницы тоже можно найти прообраз – например, лестницу в берлинском Пергамон-музеуме. Но парадность нашей куда мощнее, даже избыточнее. Недаром, Рэм Колхас, чей проект в конкурсе проиграл, обронил тут свое любимое слово: «иерархичность». Да, эта лестница не располагает к посидеть-покурить после встречи с прекрасным, это именно что торжественное возвышение к искусству. За демократичность же отвечает нижний уровень здания, которое станет эдаким Форумом – насыщенным кафе, галереями, книжными и сувенирными магазинами и прочими возможностями к общению. Это пространство мыслилось как сплошь сквозное, открытое городу и горожанам, хотя, похоже, требования безопасности внесут досадные коррективы.

Когда Колхас проиграл никому в мире неизвестным зодчим, звучали обычные в таких случаях слова: свои, мол, прогнутся, где надо, понятно, почему их выбрали. Явейны не прогнулись (хотя, конечно, довольны далеко не всем), но важнее то, что этот проект в принципе состоялся – в отличие от многочисленных случаев привлечения западных звезд, которые или громко уходили или тихо сдавались. Парадоксальным образом (обычно звезды хватают чего-нибудь с неба) проект Колхаса был гораздо скромнее и уповал на экономичность. Он предлагал минимизировать вторжение, задействовать лишь два двора из пяти, встроить туда нейтральные белые коробки, а главной фишкой сделать вертикальные связи (эскалаторы и комнаты-подъемники), через которые собрание раскрывалось бы в неожиданных сопоставлениях.

Больше, чем формой, Колхас был озабочен структурой подачи информации. Этот подход не перестал импонировать директору Эрмитажа, поэтому он сохранил немалого голландца в качестве консультанта. И отрадно, что часть его идей остается жить – например, выделение отдельного зала какому-нибудь современному художнику под одно прозведение, после чего (лет через 100) Эрмитаж станет обладателем еще и роскошной коллекции contemporary art. Впрочем, если основная часть исторических помещений уже распределена (под классицизм, академизм, историзм, декоративно-прикладное искусство), то судьба новых пространств пока неочевидна. «Красный вагон» Кабакова там прекрасно встанет», – мечтательно произнес директор Эрмитажа Михаил Пиотровский, но на остальные вопросы отвечал уклончиво: «посмотрим», «обсудим», «придумаем».

Параллель же с Турбинным залом нового Тэйта директор и вовсе отверг, сказав, что это, скорее, аллюзия на Большие просветы Зимнего дворца. И поэтому есть мысль украсить стены новых залов большеразмерной исторической живописью… Я осторожно ужаснулся, сказал, что у нас тоже есть Бородинская панорама, но там не зря некий аттракцион создан – живопись-то так себе. Пиотровский сравнению возмутился: «Так то Рубо! А у нас Коцебу!» Пришлось пристыженно замолкнуть, но робкие сомнения в актуальности количественного роста экспозиции не покидали, особенно обострившись на четвертом часу брожения по Эрмитажу. Мысль Колхаса о том, что музею не стоит заимствовать чужую логику (логику, скажем, торгового молла), а нужно брать какими-то более острыми ходами, свербила как заноза, как гвоздь в сапоге, как фантазия у Гете, как нож, которым был заколот отец Коцебу. Той же, кстати, смерти Тютчев желал Чичерину, сравнивая его с Видоком, как когда-то Пушкин – Булгарина, заключая знаменитым: «беда, что скучен твой роман»…

Этот рой ассоциаций – именно то, что делает наш роман нескучным. Это то, чем прекрасно соседство искусства и истории в Эрмитаже. И чем искупается отсутствие современной структурности, парадоксальности, привычной нейтральности. Все это будет и в Главном штабе. Анфилада – лишь пролог. А дальше начинается увлекательное шествие по самым разнообразным пространствам, где все старое любовно сохранено, а новое лишь подчеркивает его прелесть. Световая щель в полу материализует ось россиевских дворов. Деревья – память о висячих садах Екатерины, с которых начался Эрмитаж. Будут музеефицированы даже чердаки над сводами, превратившись в «холмистые руины». Кроме того, часть помещений сохранится именно как история о реальном бытовании  Петербурга в XIX веке.

Но главное, за чем публика пойдет в Главный штаб, это все-таки импрессионисты. Тут тоже есть понятные опасения: люди, мол, «привыкли» к третьему этажу Зимнего дворца, где Гоген, Ван Гог, Матисс и чудный вид на вечереющую Дворцовую площадь сквозь полуопущенные завеси. Площадь никуда не денется: половина залов с импрессионистами  будет развернута на нее же, а вообще-то изначально эти картины висели совсем в других местах – в коллекциях Щукина и Морозова, а потом еще и в московском Музее новой западной живописи… Но ни в одном из этих мест (в том числе и в Зимнем дворце) они не были обеспечены идеальным светом – верхним. И только здесь архитекторы Явейны учли и тусклость питерского солнца, и его перемещение над зданием – и материализовали все это в эффектных бетонных фонарях-пирамидах, которые избирательно отражают, преломляют и рассеивают свет. В каждом зале они разные (в зависимости от положения зала), но везде прекрасные. Настолько, что Григорию Ревзину даже показалось, что они могут перебить впечатление от мастеров «впечатления».

Зато никакого впечатления не перебьет светопрозрачное перекрытие дворов. Оно откровенно не удалось, хотя проект был зело интересен: благодаря стеклянным балкам крыша становилась невесома. Это, естественно, оказалось дорого-сложно-невозможно, о чем многоопытные зодчие не могли не догадываться, но кто ж запретит мечтать и всякий раз надеяться на лучшее? В реальности все стало грубее и жестче, но парадоксальным образом это дезавуирует основной упрек Колхаса – в том, что стеклянные крыши стали дурной банальностью. Здесь она и не прикует к себе внимания, останется просто – светом. Да, Гоголь в своем тексте мечтал, скорее, о легкости, Явейны же оказались на стороне Росси – но кто из них более истории ценен? Учитывая, что по намеченному Гоголем пути пошла современная московская архитектура – со всеми ее смелыми арками, круглыми башнями и прочей экзотической «вуалью».

Скорее, этот проект созвучен тем редким образцам современной русской архитектуры, в которых сила жеста преодолевает извечную некачественность воплощения и неаккуратность деталей. Но если обычно они бесповоротно компрометируют замысел, то тут замысел устоял. И этот прорыв очень важен. Последние 20 лет русской архитектуре все как-то хронически не удается. В Москве сложно назвать по-настоящему классный проект. В Питере много раз пытались сделать чудо, привлекая звезд – Фостера, Перро, Мосса, Курокаву – тоже не удалось. А тут – получилось. И ведь не банк какой-нибудь, а музей. Да еще в самом центре города. Да еще в ситуации острейшей дискуссии о сохранении наследия. И звезды не заезжие, а собственные. Чудо, чистой воды чудо.
Государственный Эрмитаж, новая Большая Анфилада в восточном крыле Главного Штаба, Санкт-Петербург. Фотография © Алексей Народицкий
Музейный комплекс Государственного Эрмитажа в восточном крыле Главного Штаба
Фотография: © Николая Малинина
Музейный комплекс Государственного Эрмитажа в восточном крыле Главного Штаба
Фотография: © Алексея Народицкого
фото Николая Малинина
фото Николая Малинина
фото Николая Малинина
Музейный комплекс Государственного Эрмитажа в восточном крыле Главного Штаба
Фотография: © Николая Малинина
фото Николая Малинина
фото Николая Малинина
фото Николая Малинина
фото Николая Малинина
Государственный Эрмитаж, новая Большая Анфилада в восточном крыле Главного Штаба, Санкт-Петербург
© Студия 44
Государственный Эрмитаж, новая Большая Анфилада в восточном крыле Главного Штаба, Санкт-Петербург. Разрезы
© Студия 44
zooming
Государственный Эрмитаж, новая Большая Анфилада в восточном крыле Главного Штаба, Санкт-Петербург. Разрез
© Студия 44
Государственный Эрмитаж, новая Большая Анфилада в восточном крыле Главного Штаба, Санкт-Петербург. Планы
© Студия 44
zooming
Государственный Эрмитаж, новая Большая Анфилада в восточном крыле Главного Штаба, Санкт-Петербург
© Студия 44
Архитектор:
Никита Явейн
Олег Явейн
Мастерская:
Студия 44 http://www.studio44.ru
Проект:
Музейный комплекс Государственного Эрмитажа в восточном крыле Главного Штаба
Россия, Санкт-Петербург, Дворцовая пл., 6-8

Авторский коллектив:
Генеральный проектировщик: Архитектурная мастерская «Студия 44».
Архитекторы: Явейн Олег Игоревич, Явейн Никита Игоревич, Лемехов Владимир Иванович, Соколов Павел Сергеевич, Еловков Евгений Дмитриевич
при участии: Антипина Виталия Михайловича, Голышевой Ирины Валентиновны, Дрязжина Сергея Витальевича, Жуковой Вероники Сергеевны, Крыловой Ирины Львовны, Кузеванова Олега Арнольдовича, Михайлова Григория Владимировича, Парфёнова Владимира Игоревича, Снежкина Георгия Сергеевича, Сологуба Сергея Алексеевича, Сологуб Татьяны Юрьевны, Усовой Любови Борисовны, Хмелёвой Варвары Владимировны, Широковой Натальи Вячеславовны, Яр-Скрябина Антона Павловича
Конструкторы: Иоффе Владимир Михайлович, Кресов Дмитрий Петрович, Курбатов Олег Александрович, Ляшко Ирина Николаевна
 

2002 — 2007 / 2008 — 2014

Заказчик: Фонд инвестиционных строительных проектов С.-Петербурга (ФИСП)
Смежники:
– реставрационная часть проекта -Архитектурная студия Михайлова,
– музейные технологии – Институт ПРО АРТЕ,
- инженерные системы – ЗАО «Петро Инжиниринг»,
- освещение музейной экспозиции – Cannon-Brookes Lighting & Design (Великобритания)
Ген.Подрядчик – компания «Интарсия»
Поставщики:
– компания ROCKWOOL
(системные решения "ROCKROOF, ROCKFACADE, ROCKFIRE , фасадные панели Rockpanel)

09 Декабря 2010

Студия 44: другие проекты
Зодчество 2024: шесть причин зайти на фестиваль
Сегодня в 32 раз стартует фестиваль Союза архитекторов «Зодчество». Он продлится 3 дня: Гостиный двор будет заполнен экспозициями, программа же заполнена мероприятиями. Мы посмотрели на анонсы и сделали свою выборку, чтобы помочь вам сориентироваться. Дедала – вручают в четверг вечером.
Сити у СКА
Петербургский градсовет рассмотрел проект делового центра рядом со СКА Ареной. «Студия 44» обратилась к одному из узнаваемых приемов: восемь башен скомпонованы в «регулярную» композицию, перемежаясь с квадратами скверов и площадей. Мнения экспертов довольно ожидаемо разделились.
Яуза towers
В столице не так много зданий и проектов Никиты Явейна и «Студии 44». Представляем вашему вниманию концепцию большого многофункционального комплекса на Яузе, между двумя парками, с набережной, перекрестьем пешеходных улиц, развитым общественным пространством и оригинальным пластическим решением. Оно совмещает сложную, асимметричную, как пятнашки, сетку фасадов и смелые заострения верхних частей, полностью скрывающее техэтажи и вылепливающее силуэт.
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Крестовый подход
Градостроительный совет Петербурга рассмотрел проект дома на Шпалерной, 51, подготовленный «Студией 44». Жилой комплекс располагается внутри квартала, идет на уступки соседям, но не оставляет сомнений в своем статусе. Эксперты отметили крестообразную композицию и суровую стилистику, тяготеющую к 1960-х годам.
Трехчастная задача: Мытный двор
Петербургский Мытный двор – торговые ряды сложной судьбы – по проекту «Студии 44» планируют превратить в премиальный жилой комплекс. В проекте три части: реставрация исторических корпусов, восстановление утраченной части исторического контура и новые дома. Все они срифмованы между собой и с городом, найдены оси и «лучи света», продуманы уютные уголки и видовые точки. Мы специально проинтервьюировали авторов проекта реставрации исторических корпусов – и рассказываем обо всех, разных, задачах из числа решенных здесь.
Расслоение идентичности: итоги Зодчества 2023
Мир полон парадоксов, и вот Зодчество, которое в культурной программе 2023 года предлагало прописать миру ижицу, впервые за историю своего существования даёт главный приз иностранному архитектору. Публикуем полный список победителей и удивляемся некоторым вещам: к примеру, проектов в 2 раза больше, чем построек, но премия Татлин пропала с радаров, а из списка награжденных исчезли авторские коллективы.
На горах
Распределенный IT-кампус Нижнего Новгорода в проекте «Студии 44» построен на уравновешенных контрастах. Он то летит, то колышется, то возвышается скалой. Для каждой задачи найдена своя форма и логика, для гостиниц – квадратный модуль, для учебных корпусов – «летящий». Модернистские прообразы, в частности аббатство Ля Туретт, соседствуют с сюжетными отсылками к античному форуму и стое, башне средневекового университета – так же как и с контекстуальными перекличками, встраивающими здания будущего кампуса в ландшафт городских холмов с их доминантами, высоких склонов, речной панорамы, кварталов городского центра и ННГУ.
Опровержение и сравнение: конкурс красноярского театра
Начали писать опровержение – ошиблись, при рассказе о проекте Wowhaus, который занял 1 место, с оценкой объема сохраняемых конструкций, из-за недостатка презентационных материалов – а к опровержению добавилось сравнение с другими призерами, и другие проекты большинства финалистов. Так что получился обзор всего конкурса. Тут, помимо разбора сохраняемых разными авторами частей, можно рассмотреть проекты бюро ASADOV, ПИ «Арена» и «Четвертого измерения». Два последних старое здание не сохраняют.
Модернизм в авангарде
Конкурсное предложение «Студии 44» для красноярского театра оперы и балета – во всех смыслах яркое, а во многом даже провокационное, ну почти как современный спектакль. По смыслу культурно-контекстуально, по ощущениям эпатажно. Сначала поражаешься повсеместно-красному цвету, потом разбираешься в живописном скоплении объемов, между которыми распределено множество функций. И только затем понимаешь, что в этом конгломерате спрятано старое модернистское здание, которое архитекторы сохраняют в значительной части.
Каменная рубашка
Градсовет Петербурга рассмотрел корректировку фасадов дома «Студии 44» на углу Карповки и Каменноостровского проспекта. Проекту исполнилось 10 лет, строительство в самом разгаре, а эксперты обсуждали изменение окон, кровли, материала облицовки и некоторые другие детали – например, перпендикулярность курдонеров.
Палисады в Мытном дворе
На прошлой неделе градсовет Петербурга рассмотрел проект застройки территории Мытного двора, подготовленный «Студией 44». Исторические здания отреставрируют, утраченные восстановят, а на месте складов появятся новые четырехэтажные дома. Проект приняли тепло, вопросы у экспертов вызвало только примыкание к Овсянниковскому саду и высота, показавшаяся слишком скромной.
Градсовет Петербурга 25.01.2023
Для Пироговской набережной «Студия 44» предложила белоснежный дом с тремя ризалитами и каскадом террас. Эксперты разбирались, что в проекте перевешивает: вид на воду или критическая близость к шестиполосной магистрали.
Жизнь железа
Здание выксунского музея металлургии в проекте Никиты Явейна и Сергея Падалко – как гравицапа: оно рассчитано на естественное старение железа, то есть будет постепенно ржаветь, – но использует передовой тип конструкции, основанный на способности металла к растяжению. Планируется строить из труб и прокатной стали ОМК, так же как и из кирпича вторичного использования.
Место памяти
Первое место в конкурсе на концепцию развития парка Победы в Мурманске занял консорциум Мастерской Лызлова и бюро Свобода. Рассказываем об итогах конкурса и публикуем проекты пяти финалистов.
Градсовет Петербурга 26.04.2022
Градсовет обсудил два масштабных проекта северной столицы: застройку второй половины намыва Васильевского острова жилыми кварталами и перенос основной части Санкт-Петербургского государственного университета в город Пушкин.
Святилище книг
После реконструкции и реставрации по проекту «Студии 44» здание Публичной библиотеки имени Маяковского приобрело современную техническую начинку и в то же время стало ближе к своему подлинному облику – тех времен, когда оно было частью подворья Троице-Сергиевой лавры.
Буян и суд
Новость об отмене парка Тучков буян уже неделю занимает умы петербуржцев. В отсутствие каких-либо серьезных подробностей, мы поговорили о ситуации с архитекторами парка и судебного квартала: Никитой Явейном и Евгением Герасимовым.
Год 2021: что говорят архитекторы
Вот и наш новый опрос по итогам 2021 года. Ответили 35 архитекторов, включая главных архитекторов Москвы и области. Обсуждают, в основном, ГЭС-2: все в восторге, хотя критические замечания тоже есть. И еще почему-то много обсуждают минимализм, нужен и полезен, или наоборот, вреден и скоро закончится. Всем хорошего 2022 года!
Стереометрическое построение
Конкурсный проект здания уфимского музея современного искусства от «Студии 44» Никиты Явейна был решен в характерном для бюро духе мега-высказывания: гигантские консольные выносы, соединенные шарниром атриума, декларируют победу инженерного замысла над тяготением, а простота исходной геометрии, где все линии пересекаются под углами, кратными 30°, в трех измерениях складывается в сложную ажурную конструкцию.
Истинное Зодчество: лауреаты 2021
Хрустальный Дедал достался Николаю Шумакову, президенту САР и СМА и главному архитектору Метрогипространса, за станции БКЛ Авиамоторная, Лефортово, Электрозаводская. Премию Татлин решили не присуждать.
Анализ и синтез
Проект ЖК «Красин», предназначенный для исторического центра Петербурга и расположенный в очень ответственном месте: рядом с Горным институтом Воронихина, но на границе с промышленным городом, – стал результатом тщательного анализа специфики исторической застройки Васильевского острова и последующего синтеза с уклонением от прямой стилизации, но формированием узнаваемого силуэта, созвучного «старому городу».
Из агоры в хаб
Публикуем фрагмент из книги «Музей: архитектурная история», посвященный современным формам институции: музей как агломерация, хаб, фабрика или проун.
Слабые токи: итоги «Золотого сечения»
Вчера в ЦДА наградили лауреатов старейшего столичного архитектурного конкурса, хорошо известного среди профессионалов. Гран-при получили: самая скромная постройка Москвы и самый звучный проект Подмосковья. Рассказываем о победителях и публикуем полный список наград.
Похожие статьи
Вызов технический и туристический
Смотровые платформы над рекой Нуцзянь в Тибете по проекту бюро Archermit задуманы как вызов для путешествующих по западу Китая туристов, но экстремальные условия Сычуаньских Альп потребовали максимальных усилий и от архитекторов, конструкторов и строителей.
Шаг вперед
Жилой комплекс HIDE стал для архитекторов ADM, Андрея Романова и Екатерины Кузнецовой, существенным рубежом в поиске новой пластики высотных башен: гибкой и дискретной, позволяющей оживлять объем и силуэт, моделировать форму. За последние годы подход стал «фирменной фишкой» ADM, а его в становлении ключевую роль сыграла, в частности, золотистая башня HIDE. Рассказываем историю, рассматриваем подробности построения комплекса, находим его стержень.
Роль фактуры
Активная поверхность бетона на фасадах и в интерьерах – основа архитектурного образа виллы в пригороде Бразилиа по проекту Studio Bruno Porto.
Золото в песках
В Дубае открылся офис трансконтинентальной компании, связанной с добычей и обработкой ресурсов. Его интерьер реализован по проекту T+T Architects, а они мастера своего дела, умеют организовать пространство современно, разнообразно, гибко и оригинально. В данном случае на представительском этаже «царит» гигантская, облицованная золотистой латунью, перегородка, а контекстуально обоснованный фон дает слоистая фактура прессованной земли.
Временно белоснежный дракон
В китайском Уси после реконструкции по проекту бюро Wutopia Lab открылся парковый павильон Emerald Screen Pergola: эта белоснежная эфемерная конструкция скоро действительно станет изумрудно-зеленой.
Механическое «облако»
Инженерно-технический корпус Cloud Engine по проекту шанхайского бюро XING DESIGN переосмысляет тип инфраструктурного объекта в парковом окружении.
Арочные традиции
В интерьерах Центра исполнительских искусств в шанхайском комплексе New Bund 31 главную роль играет мотив арок, напоминающий об античных аренах. Авторы проекта – Neri&Hu Design and Research Office.
Бюро эпохи Возрождения
В проектировании новой штаб-квартиры компании BIG в Копенгагене были задействованы все ее подразделения: архитекторы, конструкторы, городские планировщики, ландшафтные архитекторы и промышленные дизайнеры.
Слои и уровни полета
Проект этот давний – ТПО «Резерв» выиграли конкурс в конце 2011 года, здание сдано в эксплуатацию в 2018 – то есть даже почти «архивный»... Но он малоизвестен, что несправедливо, поскольку ни разу не устарел. А остается актуальным, почти образцовым архитектурным высказыванием в жанре штаб-квартиры. Особенно, надо сказать, офиса авиационной компании. На офис Аэрофлота в Шереметьево он и похож, и не похож. Скорее родственен: развивает тему в узнаваемом авторском направлении Владимира Плоткина. Подробно разбираемся со зданием ОАК в Жуковском, рассматриваем свежие фотографии Алексея Народицкого – съемка стала возможна только теперь, поскольку сейчас территорию привели в порядок.
Очередная революция
Здание нового сеульского Музея робототехники и искусственного интеллекта по проекту турецкого бюро Melike Altınışık Architects по сути и по образу стало его самым крупным экспонатом.
Светопись
Разбираем архитектурное решение дома «Чайка» архитекторов DNK ag – не так давно, в 2023 году, он реализован в составе «коллекции» авторских решений ЗИЛАрта. Там, как известно, все дома подчинены дизайн-коду, но различны. Этот – отличается не только белизной и лаконизмом, но и тонкой работой на ограниченном числе приемов, которые вместе дают то, что можно смело назвать синергией.
Настоящая «Большая глина №4»
В китайском Исине открылся Музей глины UCCA по проекту Кэнго Кумы. Покрытый глиняной черепицей гороподобный объем отсылает к форме традиционных печей для обжига керамики.
Жизнь в каньоне
Щелевые каньоны гор в штате Колорадо интерпретированы в проекте многоквартирного дома One River North пекинского бюро MAD в центре Денвера.
Архитектурный гуманизм
Психиатрическая лечебница Compos Mentis по проекту бюро SPACEMAGUS в индийском городе Ранчи представляет собой альтернативу государственным больницам, редко учитывающим в своей архитектуре нужды пациентов.
Архитектура комфорта
Учебный центр Гронингенского университета по проекту KAAN Architecten задуман как серия пространств для занятий, отдыха и общения студентов с вниманием к их физическому здоровью и психологическому комфорту.
Пустыня в алмазах
Гостиница по проекту шанхайского бюро SHUISHI в пустыне Тэнгэр на севере Китая развивает тему бриллиантов и звезд.
В золотой обертке
Новое здание библиотеки района Фар-Рокавей в Нью-Йорке стараниями архитекторов Snøhetta и художника Хосе Парла получило золотые стеклянные фасады, будто расчерченные перьевой ручкой.
Город в миниатюре
Новая детская больница по проекту Herzog & de Meuron в Цюрихе реализована как функциональная и одновременно гуманная и разнообразная среда, поддерживающая пациентов и врачей.
Кирпич в динамике
Ажурный фасад из кирпича защищает офисное здание в Хошимине по проекту местного бюро Tropical Space от солнца; часть его панелей можно раскрывать как ставни.
Ветряные арки и солнечные дымоходы
Zaha Hadid Architects представили проект Международного научно-исследовательского центра имени Алишера Навои для района Новый Ташкент, который увеличит площадь столицы Узбекистана на 25 тыс. га.
Трепещущий пик
Для арт-центра Sun River в китайском Ваньнине бюро Wutopia Lab «насыпало» три горы и «разлило» море. В качестве литературной основы концепции выбрали «Волшебную гору» Томаса Манна.
Под сенью деревянных перекрытий
Новый вокзал для городов Эде и Вагенинген в центре Нидерландов вдохновлен окрестными лесами; здесь нашлось место даже для сверчков и летучих мышей. Авторы проекта – Mecanoo и Royal HaskoningDHV.
От гайки до цеха
Датское бюро Cobe представило проект превращения Таллинского машиностроительного завода в район смешанной застройки; в трех центральных цехах расположится центр инноваций.
Недра земли, потоки воды
В районе Малой Охты по проекту Степана Липгарта построен дом Akzent. Он имеет классическую трехчастную структуру и при этом, что называется, нарисован от руки: фасады отличаются друг от друга как пластикой, так и разнообразными деталями, не все из которых открываются с первого взгляда. Рассказываем о контексте и вместе с архитектором разбираемся в том, как создавалась форма.
В городском лесу
В Лиссабоне открылся после реконструкции Центр современного искусства Гульбенкяна. За проект отвечал Кэнго Кума: это первая работа японского мэтра в Португалии.
Перемена функций
В бывшей меннонитской церкви 1950-х в Роттердаме открылся центр для занятий и выступлений юных музыкантов. Реконструкцией занималось бюро Powerhouse Company.
В черепичном ажуре
Частный дом в городе Фули недалеко от Ханоя по проекту H&P Architects защищен от солнца проницаемой «шторой» из традиционной черепицы.
А где воланчик?
Бюро MVRDV выиграло конкурс на проект спортивного парка в Шэньчжэне. Главная арена здесь получит крышу в форме гигантской ракетки для бадминтона.
Планы «мельницей»
В Сан-Паулу завершено строительство жилого комплекса из двух башен по проекту UNStudio. Каждая квартира выходит здесь сразу на три стороны.
Технологии и материалы
​VOX Architects: инновационный подход к светопрозрачным...
Архитектурная студия VOX Architects, известная своими креативными решениями в проектировании общественных пространств, уже более 15 лет экспериментирует с поликарбонатом, раскрывая новые возможности этого материала.
Свет, легкость, минимализм: поликарбонат в архитектуре
Поликарбонат – востребованный материал, который помогает воплощать в жизнь смелые архитектурные замыслы: его прочность и пластичность упрощают реализацию проекта и обеспечивают сооружению долговечность, а характерная фактура и разнообразие колорита придают фасадам и кровлям выразительность. Рассказываем о современном поликарбонате и о его успешном применении в российской и международной архитектурной практике.
​И шахматный клуб, и скалодром: как строился ФОК...
В 2023 году на юго-востоке Москвы открылся новый дворец спорта. Здание напоминает сложенный из бумаги самолётик. Фасадные и интерьерные решения реализованы с применением технологий КНАУФ, в том числе системы каркасно-обшивных стен (КОС).
​За фасадом: особенности применения кирпича в современных...
Навесные фасадные системы (НФС) с кирпичом – популярное решение в современной архитектуре, позволяющие любоваться эстетикой традиционного материала даже на высотных зданиях. Разбираемся в преимуществах кирпичной облицовки в «пироге» вентилируемого фасада.
Силиконо-акрилатная штукатурка: секрет долговечности
Компания LAB Industries (ТМ Церезит) представила на рынке новый продукт – силиконо-акрилатную штукатурку Церезит CT 76 для фасадных работ. Она подходит для выполнения тонкослойных декоративных покрытий интенсивных цветов, в том числе самых темных, гарантируя прочность и устойчивость к внешним воздействиям.
Свет и материя
​В новой коллекция светильников Центрсвет натуральные материалы – алебастр, латунь и кожа – создают вдохновляющие сюжеты для дизайнеров. Минимализм формы подчеркивается благородством материала и скрывает за собой самую современную технологию.
Teplowin: новое имя, проверенный опыт в фасадном строительстве
Один из крупнейших производителей светопрозрачных конструкций на российском строительном рынке – «ТД Окна» – объявил о ребрендинге: теперь это бренд Teplowin, комплексный строительный подрядчик по фасадам, осуществляющий весь спектр услуг по производству и установке фасадных систем, включая алюминиевые и ПВХ конструкции, а также навесные вентилируемые фасады.
Архитектурная подсветка фасадов ЖК и освещение придомовой...
Уютно должно быть не только внутри жилого комплекса, но и рядом с ним. В этой статье мы рассмотрим популярные осветительные решения, которые придают ЖК респектабельности и обеспечивают безопасную среду вокруг дома.
Облицовочный кирпич: какой выбрать?
Классический керамический, клинкерный или кирпич ручной формовки? Каждый из видов облицовочного кирпича обладает уникальным набором технических и эстетических характеристик. На примере продукции ГК «Керма» разбираемся в тонкостях и возможностях материала для современных проектов.
Sydney Prime: «Ласточкин хвост» из кирпича
Жилой комплекс Sydney Prime является новой достопримечательностью речного фронта Большого Сити и подчеркивает свою роль эффектным решением фасадов. Авторский подход к использованию уникальной палитры кирпича в навесных фасадных системах раскрывает его богатый потенциал для современной архитектуры.
Возрождение лесной обители. Как восстанавливали старинный...
Во Владимирской области возрожден из руин памятник церковного зодчества начала XIX века – Смоленская церковь на Веретьевском погосте. Реставрационные работы на каменном храме проводились с использованием материалов компании Baumit.
Урбанистика здоровья: спорт в проектах благоустройства
Уличные спортивные зоны являются неотъемлемой частью современной урбанистической среды и призваны, как и благоустройство в целом, стимулировать жителей больше времени проводить на улице и вести здоровый образ жизни. Компания «Новалур» предлагает комплексные решения в области уличного спорта и также является производителем линейки уличных тренажеров с регулируемой нагрузкой, подходящих максимально широкому кругу пользователей.
​Архитектура света: решения для медиафасадов в...
Медиафасады – это инновационное направление, объединяющее традиционные архитектурные формы с цифровыми технологиями. Они позволяют создавать интерактивные здания, реагирующие на окружающую среду, движение пешеходов или даже социальные медиа. Российская компания RGC представляет технологию, интегрирующую медиа непосредственно в стеклопакеты.
Как уменьшить запотолочное пространство для коммуникаций?
Повысить уровень потолка за счет сокращения запотолочного пространства – вполне законное желание девелопера, архитектора и дизайнера. Но этому активно сопротивляются инженеры. Сегодня мы расскажем о красивом и нестандартном решении этой проблемы.
Холст из стекла
Открытие нового корпуса Третьяковской галереи на Кадашевской набережной в мае 2024 года ознаменовало не только расширение знаменитого музея, но и знаковое событие в области использования архитектурного стекла с применением технологии печати. О том, как инновационное остекление расширило границы музейной архитектуры – в нашем материале.
От эскиза до «Дракона»: творческая кухня «Новых Горизонтов»
Компания «Новые Горизонты», отметившая в 2024 году свое 25-летие, прошла путь от дистрибьютора известного финского производителя Lappset до разработчика собственных линеек детского игрового оборудования. За четверть века они эволюционировали от импортера до инновационного проектировщика и производителя, способного воплощать самые смелые идеи в реальность.
​Палитра вашего путешествия
Конкурс авторских палитр для интерьера «Время, место и цвет» в самом разгаре. Его проводит дизайнер, декоратор и преподаватель Виктория Малышева в партнерстве с брендом красок Dulux. Виктория рассказала об идее конкурса и собственных палитрах.
От плоскости к объему: революция в остеклении с помощью...
Моллирование стекла – технология, расширяющая границы архитектурного проектирования и позволяющая создавать сложные геометрические формы в остеклении зданий. Этот метод обработки стекла открывает новые возможности для реализации нестандартных архитектурных решений, сочетая эстетику и функциональность.
Девять правил работы с инженерами
Проектная компания «Траст инжиниринг», работающая с известными архитектурными бюро на знаковых объектах, составила топ-9 правил взаимодействия архитекторов и инженеров, чтобы снизить трудозатраты обеих команд.
Сейчас на главной
Зодчество 2024: семеро
Как уже говорилось, в этом году главные награды «Зодчества» не присуждены. Рассуждаем, почему так, фантазируем на тему возможных форматов судейства – как бы было хорошо, как бы было здорово… Вместо двух наград получилось семь: их состав тоже интересен. Публикуем полный список лауреатов XXIII фестиваля.
Балкон над долиной
Вилла на севере Ливана по проекту местного бюро BLANKPAGE Architects раскрывается над зеленой приморской долиной как панорамная терраса.
Золотая коронка
Концепцию стоматологической клиники в Екатеринбурге бюро CNTR обозначило как mouth full of gold: белоснежные стены из керамогранита оттеняют матовые латунные детали. Чтобы отсылка не стала слишком прямолинейной, архитекторы сосредоточились на пропорциях здания, лавируя между инсоляционными и пожарными ограничениями.
Собор для туристов
Трехнефный вокзал для линии скоростной железной дороги по проекту gmp в Наньчане облегчит путь на работу жителям, а туристам – доступ к ключевым достопримечательностям региона.
Спелый апельсин
Учебный центр Edu Expo построен в центральной части Ташкента по проекту местного бюро Parallel architects. Относительно простая планировочная структура – аудитории и конференц-залы, сосредоточенные вокруг центрального холла – проявлена на фасаде панелями с паттерном штрих-кода. Однако вставки ярко-оранжевых балконов и ниш полностью меняют восприятие.
Гибкость и интеграция
Не так давно мы рассказывали о проекте 4 очереди ЖК ÁLIA, спроектированной компанией APEX. Теперь нам показали варианты разработанных ими же ограждений пространств приватных дворов, с интегрированными в них разнообразными общественными функциями. Участие архитекторов комплекса в работе над такой деталью, как ограды, – считаем показательным.
Сады и узоры
С проектом креативного кластера в Саудовской Аравии бюро IND взяло премию WAF в номинации «Проекты», в категории «Культура». Архитекторы предложили жесткую ортогональную структуру, но интегрировали в нее систему камерных пространств с тенью, садами и водоемами. Отсылки к традиционной культуре, такие как трамбованная земля или имитация узоров на ткани, соединяются с вертикальным озеленением и структурным остеклением.
Начало новой жизни
ЦСИ Винзавод объявляет о начале переосмысления архива, собранного за время его работы на протяжении 17 лет. Архив и библиотека будут доступны для исследователей, обещан сайт и ежегодные выставки. Первая открылась сейчас в Зале красного: интерьер уподоблен лаборатории будущего анализа, но базируется это высказывание на христианской и дионисической теме умирания / оплакивания / возрождения, тесно связанной с вином. Прямо таки пара «Архитектуре духа».
И свет, и тень
Сегодня последний день работы выставки «Открытого города» в Руине Музея архитектуры. Там атмосферная экспозиция кураторов: Александра Цимайло и Николая Ляшенко, – почти как это бывает в иерархии многих церквей – подчинила себе информацию о проектах воркшопов. Но получилось красиво, этакий храм новой реальности понимания духа. И много – 13 участников. Такая, знаете ли, особенная дюжина.
Древнеримский порядок
Учебный корпус CuBo Римского биомедицинского университета по проекту бюро Labics соединяет в себе открытость и ориентированность на коммуникацию с жесткой матрицей древнеримского градостроительства.
Лес у моря
В рамках архитектурной экспедиции «Русский Север», организованной СПбГАСУ, студентам удалось посетить труднодоступное село Ворзогоры. Сложную дорогу окупает увиденное: песчаный берег Белого моря, старинные деревянные церкви, нетронутый пейзаж. В своих работах команды искали способы привлечения туристов, которые не нарушат уклад места, но помогут его сохранить.
Вызов технический и туристический
Смотровые платформы над рекой Нуцзянь в Тибете по проекту бюро Archermit задуманы как вызов для путешествующих по западу Китая туристов, но экстремальные условия Сычуаньских Альп потребовали максимальных усилий и от архитекторов, конструкторов и строителей.
WAF 2024: малые награды
Завершаем наш обзор финалистов Всемирного фестиваля архитектуры специальными номинациями. В этом году отмечены выдающие работы с цветом, естественным светом, камнем, а также экологичными решениями. Приз за лучший малый объект вновь ушел в Японию.
Сказки Нёноксы
Архитектурная экспедиция «Русский Север», организованная СПбГАСУ, посвящена исследованию туристического потенциала двух арктических сёл. В этой публикации рассказываем о поморском поселении Нёнокса, сохранившем пятишатровую церковь и другие характерные деревянные постройки. Пять студенческих команд из разных городов на месте изучали архитектурное наследие и дух места, а затем предложили концепции развития с модным «избингом» и экотропами, а также поработали над брендом и событийной программой.
Шаг вперед
Жилой комплекс HIDE стал для архитекторов ADM, Андрея Романова и Екатерины Кузнецовой, существенным рубежом в поиске новой пластики высотных башен: гибкой и дискретной, позволяющей оживлять объем и силуэт, моделировать форму. За последние годы подход стал «фирменной фишкой» ADM, а его в становлении ключевую роль сыграла, в частности, золотистая башня HIDE. Рассказываем историю, рассматриваем подробности построения комплекса, находим его стержень.
Роль фактуры
Активная поверхность бетона на фасадах и в интерьерах – основа архитектурного образа виллы в пригороде Бразилиа по проекту Studio Bruno Porto.
WAF Inside 2024: голодный город
Жюри Всемирного фестиваля архитектуры признало лучшим интерьерным проектом года пекинскую лапшичную. Новозеландское бюро Office AIO сумело найти оптимальные планировочные решения для гибридной концепции обслуживания, а также, оставаясь в рамках минимализма, предложило яркие решения, которые притягивают посетителей и располагают к общению. Рассказываем подробнее об этом проекте и показываем победителей других категорий.
Зодчество 2024: шесть причин зайти на фестиваль
Сегодня в 32 раз стартует фестиваль Союза архитекторов «Зодчество». Он продлится 3 дня: Гостиный двор будет заполнен экспозициями, программа же заполнена мероприятиями. Мы посмотрели на анонсы и сделали свою выборку, чтобы помочь вам сориентироваться. Дедала – вручают в четверг вечером.
WAF 2024: инклюзия
Всемирный фестиваль архитектуры подвел итоги. Главный приз забрала школа, тесно связанная с сообществом аборигенов Австралии, проектом года стал религиозный центр алевитов в Турции, а в лучшем ландшафтном проекте используются традиционные архитектурные мотивы китайского субэтноса хакка. И даже работа российского бюро в этом году попала в список финалистов – при соблюдении условия, что сделана она для другой страны. Рассказываем о победителях и финалистах.
Черное кимоно
Бюро IDEOLOGIST подготовило проект реконструкции позднесоветской базы отдыха, расположенной на скале у Черного моря, недалеко от Геленджика. Концепция выдержана в японском духе, что с одной стороны соответствует вектору развития курорта, с другой – логично соотносится с созерцательными пейзажами субтропического пояса.
Золото в песках
В Дубае открылся офис трансконтинентальной компании, связанной с добычей и обработкой ресурсов. Его интерьер реализован по проекту T+T Architects, а они мастера своего дела, умеют организовать пространство современно, разнообразно, гибко и оригинально. В данном случае на представительском этаже «царит» гигантская, облицованная золотистой латунью, перегородка, а контекстуально обоснованный фон дает слоистая фактура прессованной земли.
Новые проекты в малых городах
Показываем отчет о паблик-токе «Большие амбиции малых городов», предоставленный его организаторами. Среди проектов – два для Палеха, по одному для Наро-Фоминска и Зеленоградска
Пресса: Это Валентин Коган (бюро SLOI) — пожалуй, самый востребованный...
Основателя бюро SLOI Валентина Когана можно назвать самым успешным молодым архитектором Петербурга — по его проектам строят сразу несколько больших объектов, в том числе протестантскую церковь в Парголово и жилой комплекс и гостиницу рядом с Островом фортов в Кронштадте. Как успевать за глобальными профессиональными трендами, что общего у придуманного им деревянного храма с айфоном и какие КОНКРЕТНЫЕ (да, капсом!) меры помогут сделать архитектуру Петербурга лучше, специально для отдела «Петербург будущего» Собака.ru архитектурный критик Мария Элькина узнала у Валентина Когана.
«Открытый город 2024»: Алтари неизведанного. Стихийное...
Знакомим еще с одним воркшопом фестиваля «Открытый город» – «Алтари неизведанного. Стихийное сакральное» под руководством MARKS GROUP. Основная цель воркшопа – провести самостоятельное исследование и получить практические навыки, которые студенты могли бы применить в дальнейшей работе. Объектом исследования была предложена гора Воттоваара в западной Карелии.
Культурный треугольник
Еще один проект мастерской «Арканика» для Альметьевска – трехэтажная художественная галерея, которая расположится у Каскада прудов в пешей доступности от штаб-квартиры «Татнефти». Главными аттракторами послужат подсвеченные фасады и кровля-амфитеатр, ориентированная на мечеть, а также функциональная программа, продуманная компанией «Новая земля».
Архитектура будущего глазами сегодняшних выпускников
В Паркинг Галерее парка «Зарядье» проходит выставка дипломных работ выпускников художественных вузов ВЫПУСК’24. Специальный раздел выставки посвящен архитектурным проектам, о которых мы расскажем. Среди них досуговый комплекс в Ярославской области, городской рынок в Суздале, университет в Сочи, музей в Калуге, научно-исследовательский кластер в Сколково и целый город Николоград.
Временно белоснежный дракон
В китайском Уси после реконструкции по проекту бюро Wutopia Lab открылся парковый павильон Emerald Screen Pergola: эта белоснежная эфемерная конструкция скоро действительно станет изумрудно-зеленой.
«Открытый город 2024»: Дом Евангелия в Санкт-Петербурге
Цикл публикаций о воркшопах проекта «Открытый город» в этом году начинаем с рассказа о проекте «Дом Евангелия: функционализм vs сакраментализм» в Санкт-Петербурге. Проект реализован под руководством бюро «СИВИЛ» и призван обратить внимание на проблему сохранения исторической архитектуры и включения ее в современный городской контекст. Реконструкция Дома Евангелия – это реальный проект бюро, в ходе которого будут реализованы идеи участников воркшопа.