Город-музей

Город-музей возникает, когда «в утопию перестают верить, а от традиции открещиваются»: фрагмент из книги «Город-коллаж» – хрестоматийного труда Колина Роу и Фреда Кеттера, изданного на русском языке издательством Strelka Press.

mainImg


С любезного разрешения Strelka Press публикуем фрагмент из книги Колина Роу и Фреда Кеттера «Город-коллаж».

В качестве конкретной иллюстрации проблемы (не так уж сильно отличающейся от нынешней) – которая возникает, когда в утопию перестают верить, а от традиции открещиваются, – приведем проект превращения Парижа в некий род музея, который вынашивал Наполеон. Город, до некоторой степени, должен был стать чем-то вроде обитаемой выставки, собранием постоянных напоминаний, призванных поучать не только местных жителей, но и приезжих; и сутью наставлений, как нетрудно догадаться, должна была стать своеобразная историческая панорама не только величия и преемственности французской нации, но и соизмеримого (пусть и не столь значительного) вклада со стороны покоренной Европы.

Да, эта идея вызывает инстинктивное отторжение; но если на сегодняшний день она и не должна возбуждать особого энтузиазма (сразу вспоминаются Альберт Шпеер и его печально известный покровитель), нельзя не увидеть в этой идее Наполеона фантазию великого освободителя, зачатки программы того, что для своего времени было поистине радикальным жестом. Ведь это было, наверное, одно из первых проявлений темы, которая впоследствии будет звучать рефреном на протяжении всего XIX века, и совсем не обязательно в репрессивной форме, – темы города как музея.

Возможно, город как музей, город как гармоничное созвучие культуры и просветительства, город как щедрый источник разноплановой, но тщательно отобранной информации был в наиболее полной мере реализован в Мюнхене Людвига I и Лео фон Кленце, в бидермайеровском Мюнхене, сознательно наполненном отсылками к Флоренции, Средневековью, Византии, Древнему Риму и Греции, со зданиями как две капли воды похожими на иллюстрации к «Précis des Leçons» Жана-Николя-Луи Дюрана. Но если идея такого города, достигшая наибольшей популярности в 1830-х годах, определенно была заложена уже в культурной политике начала XIX века, ее значимость так и осталась неоцененной.

Мы находим свидетельства о ней в Мюнхене фон Кленце, обнаруживаем ее следы в Потсдаме и Берлине Шинкеля, может быть даже в провинции – в пьемонтском городке Новара (в округе подобных ему может оказаться несколько), и, когда затем включаем в этот список более ранние образцы лучшего французского качества (библиотеку Святой Женевьевы и пр.), наблюдаем, как постепенно наполеоновская мечта начинает приобретать реальные очертания. Помпезный до невозможности город-музей отличается от города неоклассицизма многообразием форм и в своем наиболее чистом виде доживает почти до 1860 года. Париж барона Османа и Вена после строительства Рингштрассе уже портят картину. Ибо к тому времени, и особенно в Париже, идеальная композиция из независимых частей снова заменяется гораздо более «тотальным» представлением об абсолютной целостности.

Но если попытаться идентифицировать город-музей, город, состоящий из отчетливо обособленных объектов/эпизодов, что можно о нем сказать? Что, будучи посредником между остатками классической благопристойности и нарождающимся оптимизмом стремления к свободе, он представляет собой промежуточную стратегию? Что, несмотря на то что его просветительская миссия является первостепенной, он обращается к «культуре», а не к технике? Что он до сих пор соединяет в себе работы Брунеллески и Хрустальный дворец? Что и Гегель, и принц Альберт, и Огюст Конт приложили руку к его созданию?

Фото: Институт «Стрелка»
zooming
Лео фон Кленце. «Пропилеи на площади Кенигсплац в Мюнхене». 1848. Полотно изображает его собственную постройку, реализованную в 1854-1862.



Все эти вопросы – следствие неопределенного и эклектичного представления о городе-музее (первоначальном наброске города правящей буржуазии); и, наверное, ответ на каждый из них будет утвердительным. Ибо, несмотря на все наши оговорки (о том, что такой город не более чем танец на костях, что это всего лишь собрание исторических и открыточных достопримечательностей), трудно не признать его дружелюбия и гостеприимства. Открытый и в какой-то степени критический, восприимчивый – по крайней мере, в теории – к самым разным стимулам, не враждебный ни к утопии, ни к традиции, хотя и вовсе не объективный, город-музей не демонстрирует никаких признаков одержимой веры в ценность того или иного универсального принципа. Не имеющий ограничений, подразумевающий поощрение, а не исключение многообразия, он окружает себя минимальными возможными для своего времени таможенными барьерами, эмбарго, ограничениями на торговлю; а значит, сегодня идея города-музея, несмотря на множество обоснованных возражений, не так уж плоха, как казалось вначале. Ибо если современный город, каким бы открытым он себя ни провозглашал, демонстрирует досадное отсутствие толерантности к чуждому ему влиянию извне (открытое пространство и закрытое сознание), если его основная позиция была и остается протекционистской и ограничительной (строго контролируемое приумножение одного и того же) и если это привело к внутреннему экономическому кризису (обеднению смысла и упадку изобретательности), то презумпции политического курса, который прежде не вызывал сомнений, уже не могут обеспечить сколько-нибудь надежного основания для исключений.

Это вовсе не значит, что наполеоновский город-музей предлагает модель быстрого решения всех мировых проблем; а лишь говорит о том, что этот город XIX века, город исполнения желаний – это собрание сувениров из Греции и Италии, фрагментов Северной Европы, спорадических вспышек технического энтузиазма и, может быть, легких заигрываний с тем, что осталось от сарацинского наследия Сицилии, – хоть он и кажется нам пыльной кладовкой со старой рухлядью, можно рассматривать как предвосхищение и воспроизведение в миниатюре вопросов, подозрительно напоминающих вопросы, поднимаемые нами: утрата веры в абсолют, случайные и «свободные» увлечения, неизбежное множество исторических отсылок и все остальное. Его можно рассматривать как предвосхищение и приблизительный ответ; ибо город-музей, так же как и просто музей, – это понятие, возникшее в культуре Просвещения, в произошедшем в конце XVIII века информационном взрыве; и если сегодня и зона, и сила поражения этого взрыва только увеличились, то нельзя сказать, что попытки ХХ века справиться с его последствиями были более успешными, чем то, что делалось сто и более лет назад.

В Берлине Маркс-Энгельс-плац, в Чикаго шоссе Эйзенхауэра, в Париже проспект генерала Леклерка, в пригороде Лондона Университет Брунеля – все указывает на кричащее и непреодолимое стремление увековечить память; но если все эти места – обращаясь к коллективным воспоминаниям – являются разновидностями наполеоновского музея, то на более глубоком уровне можно обнаружить собственную рабочую коллекцию воспоминаний архитектора – остров Миконос, мыс Канаверал, Лос-Анджелес, Ле Корбюзье, токийский кабинет, конструктивистская комната и непременно Западно-Африканская галерея (наконец, открытая для нас Музеем «естественной» истории); по-своему это тоже антология мемориальных жестов.

Трудно сказать, что из этого – чрезмерное публичное поклонение или частная архитектурная фантазия – более репрессивно или, наоборот, более репрезентативно. Но если эти тенденции представляют извечную проблему, в пространстве и времени, поиска идеала узаконенной нейтральности, то как раз эта проблема нас и беспокоит; проблема нейтральности – этого главного классического идеала, который давно уже лишился классического содержания, – и неизбежного проникновения в нее многообразия, неконтролируемых и приумножающихся случайностей в пространстве и времени, в предпочтениях и традиции. Город как нейтральное и законченное высказывание и город как спонтанная репрезентация культурного релятивизма; мы попытались идентифицировать главных представителей обеих этих в общем-то взаимоисключающих моделей; и в попытке наполнить город, рожденный в воображении Наполеона, содержанием представили схематичный набросок того, что кажется нам попыткой XIX века уладить похожую, хотя и не до такой степени усугубившуюся ситуацию. Как общественный институт музей возник в результате крушения классических представлений о тотальности и в связи с великой культурной революцией, наиболее драматично обозначенной политическими событиями 1789 года. Целью его появления было сохранение и демонстрация множественных материальных проявлений, отражающих множественность умонастроений – каждое из которых считается в той или иной степени ценным; и если его очевидные функции и цели были либеральными, если понятие музея, следовательно, подразумевало наличие какой-никакой этической программы, трудноопределимой, но присущей этой институции (снова освобождение общества через самопознание?), если, повторимся, музей был ретранслятором, то именно в понятиях музея можно сформулировать возможное решение более серьезных проблем современного города.

Допустим, что положение музея, эту культурную проблему, разрешить не так уж просто; предположим также, что его явное присутствие перенести легче, чем его скрытое влияние; и, разумеется, признаем тот факт, что само понятие «город-музей» уже оскорбляет слух современного человека. Может быть город как постамент для демонстрации выставки будет более приемлемым; но какое бы обозначение мы ни выбрали, в конечном счете все упирается в проблему баланса между музеем-постаментом и демонстрируемыми экспонатами; и в связи с этим при работе над выставочным пространством города первым делом возникает ключевой вопрос: что важнее? Постамент ли доминирует над экспонатами или экспонаты затмевают постамент?

Это вопрос леви-стросcовского шаткого равновесия «между структурой и событием, необходимостью и случайностью, внутренним и внешним», равновесия, «находящегося под постоянной угрозой сил, действующих в том или другом направлении соответственно колебаниям моды, стиля и общих социальных условий»; и, в общем, современная архитектура ответила на этот вопрос, отдав предпочтение вездесущему постаменту, который и показал себя во всей своей красе, предупреждая и пресекая любые случайности. Если дело обстоит так, то известны или легкопредставимы и обратные случаи, когда превалируют экспонаты, и превалируют до такой степени, что постамент убирается под землю или сама мысль о нем выбрасывается из головы (Дисней-уорлд, американские романтические пригороды и пр.). Но если отвлечься от этих случаев, каждый из которых исключает возможность конкуренции, то, учитывая, что постамент обычно симулирует необходимость, а экспонируемый объект – свободу, что один может симулировать утопию, а другой – традицию, тот, кто рассматривает архитектуру как диалектику, просто обязан представлять себе двустороннюю связь между постаментом и объектом, «структурой» и «событием», между телом музея и его содержимым, связь, в которой оба компонента сохраняют индивидуальность, обогащенную взаимодействием, когда они постоянно меняются ролями, когда иллюзия постоянно меняет свое положение относительно оси реальности.

29 Мая 2018

Похожие статьи
Архитектура впечатлений
Бюро Planet9 выпустило книгу «Архитектура впечатлений», посвященную значению экспозиционного дизайна в современном культурном пространстве. В ней собраны размышления о ключевых принципах выставочной архитектуры, реальные кейсы и закулисные истории масштабных проектов. Предлагаем познакомиться с фрагментом книги, где речь идет о нескольких биеннале – венецианских и уральской.
Не серый, а цветной
Итогом последней проектно-исследовательской лаборатории, которую с 2018 года проводит петербургский офис международного архитектурного бюро MLA+, стала книга, посвященная серому поясу Петербурга. Ранее студенты и профессионалы раскрывали потенциал водных и зеленых территорий города.
Теория руины
Публикуем фрагмент из книги Виктора Вахштайна «Воображая город. Введение в теорию концептуализации», в котором автор с помощью Георга Зиммеля определяет руины через «договор» между материалом и архитектором.
Дворец Советов
В издательстве «Коло» вышла монография о Владимире Щуко, написанная еще в середине прошлого века. Публикуем фрагмент, посвященный главному проекту архитектора.
Инструменты природы
Публикуем фрагмент из книги архитектурного критика Сары Голдхаген, в котором исследуется возможность преодолеть усыпляющее воздействие городской среды, используя переменчивость природы.
Выставки больших надежд
В Strelka Press выпущено русскоязычное издание книги Ника Монтфорта «Будущее. Принципы и практики созидания». Публикуем отрывок о Всемирных выставках в Нью-Йорке 1939/40 и 1964 годов, где экспозиция General Motors «Футурама» представляла эффектную картину ближайшего будущего.
Из агоры в хаб
Публикуем фрагмент из книги «Музей: архитектурная история», посвященный современным формам институции: музей как агломерация, хаб, фабрика или проун.
Главный манифест конструктивизма
В Strelka Press выпущена основополагающая для отечественного авангарда книга Моисея Гинзбурга «Стиль и эпоха. Проблемы современной архитектуры» (1924): это совместный издательский проект Института «Стрелка» и Музея «Гараж». Публикуем главу «Конструкция и форма в архитектуре. Конструктивизм».
Теоретик небоскреба
В Strelka Press выпущено второе издание книги Рема Колхаса «Нью-Йорк вне себя». Впервые на русском языке она вышла в этом издательстве в 2013. Публикуем отрывок о «визуализаторе» Манхэттена 1920-х Хью Феррисе, более влиятельном, чем его заказчики-архитекторы.
Когнитивная урбанистика
Фрагмент из книги Алексея Крашенникова «Когнитивные модели городской среды», посвященной общественным пространствам и наполняющей их социальной активности.
Иркутск как Дрезден
Фрагмент из книги «Регенерация историко-архитектурной среды. Развитие исторических центров», посвященной возможности применения немецких методик сохранения исторической среды в российских городах.
Ваши бревна пахнут ладаном
По любезному разрешению издательства Garage публикуем две главы из книги Николая Малинина «Современный русский деревянный дом»: главу о девяностых и резюме типологии современного деревянного частного дома.
«Не просто панельки»
Публикуем фрагмент книги Марии Мельниковой «Не просто панельки: немецкий опыт работы с районами массовой жилой застройки» о программах санации многоквартирных зданий в Германии и странах Прибалтики, их финансовых и технических аспектах, потенциальной пользе этого опыта для России.
Уолт Дисней, Альдо Росси и другие
В издательстве Strelka Press вышла книга Деяна Суджича «Язык города», посвященная силам и обстоятельствам, делающим город городом. Публикуем фрагмент о градостроительной деятельности Уолта Диснея и его корпорации.
Планирование и политика
Публикуем отрывок из книги Джона М. Леви «Современное городское планирование», выпущенной Strelka Press в рамках образовательной программы Архитекторы.рф. Этот авторитетный труд, выдержавший 11 изданий на английском, впервые переведен на русский. Научный редактор этого перевода – Алексей Новиков.
Гаражный заговор
Публикуем главу из книги «Гараж» художницы Оливии Эрлангер и архитектора Луиса Ортеги Говели о «гаражной мифологии» и происхождении этого типа постройки. Книга выпущена Strelka Press совместно с музеем современного искусства «Гараж».
Очевидные неочевидности на улицах Нью-Йорка
Публикуем 7 главок из новой книги Strelka Press «Код города. 100 наблюдений, которые помогут понять город» Анне Миколайт и Морица Пюркхауэра – собрания замеченных авторами закономерностей, которые пригодятся при проектировании городской среды.
Памятник архитектуры
Публикуем главу из книги Григория Ревзина «Как устроен город». Современное отношение к памятникам архитектуры автор рассматривает в контексте поклонения мощам, смерти Бога и храмового значения парковой руины.
Башни и коробки. Краткая история массового жилья
Публикуем фрагмент из новой книги Strelka Press «Башни и коробки. Краткая история массового жилья» Флориана Урбана о том, как в 1960-е западногерманская пресса создавала негативный образ новых жилых массивов ФРГ и модернизма в целом.
Новейшая эра
В июне в Музее архитектуры презентована книга-исследование, посвященная ближайшим тридцати годам развития российской архитектуры. Публикуем фрагмент книги.
Технологии и материалы
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
Сейчас на главной
Перпетум мобиле
Интерьер штаб-квартиры компании «Нацпроектстрой», созданный командой студии IND, максимально наглядно и столь же эффектно воплощает сферу деятельности заказчика – одного из крупнейших российских инфраструктурных холдингов: логистику и транспортные коммуникации всех возможных форматов.
Вода и свет
В церковном искусстве много символики, и одна ее часть, действительно, каноничная, другая сформирована традицией и кем-то воспринимается как обязательная. Из-за такого рода ложного консерватизма современная церковная архитектура медленно развивается и не выглядит как современная. Тем не менее подвижники у этой темы есть: кладбищенский храм Архангела Михаила в Апатитах, спроектированный Дмитрием Остроумовым и бюро Прохрам, совмещает традиции и эксперимент. Но не эксперимент ради самого себя – а продуманную работу современного архитектора с символикой пространства, объема и, главное, света.
Модульная ротонда
Круглое в плане офисное здание с деревянно-бетонным каркасом по проекту HENN строится в Юлихе на западе Германии: оно должно стать центром инновационного бизнес-парка.
Торжество во дворце
Проект дворца бракосочетания во Всеволожске, подготовленный мастерской «Головин & Шретер», стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области». Архитекторы предложили комплекс в духе дворцово-парковых ансамблей пригородов Санкт-Петербурга: с симметричной композицией и регулярным садом. А также позаботились о том, чтобы на памятные фотографии не попадали припаркованные автомобили.
Пространство для диалога эпох
Бюро Urbanus ревитализировало бывшее место нахождения важнейшего даосского храма Юнлэ-гун, откуда он был перенесен в 1960-х из-за угрозы затопления при строительстве плотины на реке Хуанхэ.
Город древний, но пока еще несколько запущенный
Город Касимов Рязанской области – русско-татарский, тут до 1681 года (!) существовало ханство, впрочем, под общим руководством московских князей... Сейчас это туристический город с памятниками XVI–XVIII и далее веков, но небольшой. Задачей летнего практикума Института Генплана было предложить Касимову изменения, способные увеличить туристический поток и быть полезными жителям. Получилось много разных идей: от пешеходных маршрутов до переноса автовокзала.
Осторожно отмыто
В издательстве «Подписные издания» выходит книга Ксюши Сидориной – со-основательницы сообщества волонтеров-реставраторов Гэнгъ, которое с 2019 года отмывает и скоблит парадные Петербурга, открывая жильцам исторических домов сокровища: печи, мозаики, витражи. А еще – плитку. Именно плитка стала «цементом» книги, соединившим все – исторический экскурс, способы поиска ценных экземпляров, «каталог» парадных, а также опыт «партизанской» реставрации. О книге рассказывает редактор издательства Артем Макоян.
Кубок чемпионов
Небоскреб Bell на 1-й улице Ямского поля, 12 на первый взгляд строг и лаконичен, хотя скромным его назвать никак не возможно. Экономная стереометрия построена на работе с формой, близкой к овалу – а это одна из излюбленных тем архитекторов UNK. Обтекаемая поверхность основной формы с металлическими ламелями дважды посечена стеклянными срезами, графически демонстрируя суть исходной формы: ее простоту и одновременно сложность. К тому же здесь решены десятки сложнейших инженерных головоломок.
Полуцифровая среда
В Иннополисе под Казанью открылся первый 4-звездочный отель, спроектированный бюро MAD Architects. Интерьеры отеля сочетают элегантность и иронию, технологичность и комфорт, напоминая декорации компьютерной игры или фантастического фильма о недалеком будущем.
Y-школа
По проекту «БалтИнвест-Проект» в Гатчине построена школа на 800 учеников. Лучевая планировка позволила разделить младшую и старшую школы, а также спортивный блок, обеспечив помещения большим количество естественного света. На многослойны фасадах оштукатуренные поверхности сочетаются с навесными элементами разных цветов и фактур.
Тропа к центру Земли
Посетительский центр в Национальном парке ледника Снайфедльсйёкюдль в Исландии, спроектированный бюро Arkis, служит также смотровой платформой и пропускает через себя пешеходную тропу.
Краеугольный храм
В московском Музее архитектуры на днях открылась выставка, посвященная всего одному памятнику средневековой русской архитектуры. Зато какому: Георгиевский собор Юрьева-Польского это последний по времени храм, сохранившийся от домонгольского периода. Впрочем, как сказать сохранившийся... Это один из самых загадочных и в то же время привлекательных памятников нашего средневековья. Которому требуется внимание и грамотная реставрация. Разбираемся, почему.
Блеск глубокий и хрустальный
Новый клубный дом про проекту ADM architects спроектирован для района Патриарших, недалеко от Новопушкинского сквера. Он заменит три здания, построенных в начале 1990-х. Авторы нового проекта, Андрей Романов и Екатерина Кузнецова, сделали ставку на разнообразие трех частей объема, современность решений и внимание к деталям: в одном из корпусов планируются плавно изогнутые балконы с керамическим блеском нижней поверхности, в другом стеклянные колонны-скульптуры.
Фасад под стальной вуалью
Гостиница Vela be Siam по проекту местного бюро ASWA в центре Бангкока напоминает о таиландских традициях, оставаясь в русле современной архитектуры.
Спокойствие, только спокойствие
В издательстве «Кучково поле Музеон» вышла книга Александра Змеула «Большая кольцевая линия. Новейшая история московского метро». Ее автор – историк архитектуры и знаток подземки – разобрал грандиозный проект БКЛ в подробностях, но главное – сохранил спокойную и взвешенную позицию. С равным сочувствием он рассказал о работе всех вовлеченных в строительство архитекторов, сосредоточившись на их профессиональном вкладе и вне зависимости от их творческих разногласий.
Вся мудрость океана
В Калининграде открылся новый корпус Музея мирового океана «Планета океан». Примечательно не только здание в виде 42-метрового шара, но и экспозиция, которая включает научные коллекции – их собирали около 10 лет, аквариумы с 3000 гидробионтов, а также специально разработанные инсталляции. Дизайн разработало петербургское бюро музейной сценографии «Метаформа», которое соединило все нити в увлекательное повествование.
Перепады «высотного напряжения»
Третья очередь ÁLIA с успехом доказывает, что внутри одного квартала могут существовать объемы совершенно разной высотности и масштаба: сто метров – и тридцать, и даже таунхаусы. Их объединяет теплая «кофейная» тональность и внимание к пешеходным зонам – как по внешнему контуру, так и внутри.
Хрупкая материя
В интерьере небольшого ресторана M.Rest от студии дизайна интерьеров BE-Interno, расположенного на берегу Балтийского моря в Калининградской области, воплощены самые характерные черты меланхоличной природы этого края, и сам он идеально подходит для неторопливого времяпрепровождения с видом на закат.
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Уступы, арки и кирпич
По проекту PRSPKT.Architects в Уфе достроен жилой комплекс «Зорге Премьер», честно демонстрирующий роскошь, присущую заявленному стилю ар-деко: фасады полностью облицованы кирпичом, просторные лобби украшает барельефы и многоярусные люстры, вместо остекленных лоджий – гедонистические балкончики. В стройной башне-доминанте располагается по одной квартире на этаже.
Карельская кухня
Концепция ресторана на берегу Онежского озера, разработанная бюро Skaträ, предлагает совмещать гастрономический опыт с созерцанием живописного ландшафта, а также посещением пивоваренного цеха. Обеденный блок с панорамными окнами и деревянной облицовкой соединяется с бетонным цехом аркой, открывающей вид на гладь воды.
От кирпича к кирпичу
Школа Тунтай на северо-востоке Китая расположена на месте карьера по добыче глины для кирпичного производства: это обстоятельство не только усложнило работу бюро E Plus и SZA Design, но и стало для них источником вдохновения.
У лесного пруда
Еще один санаторный комплекс, который рассмотрел Градостроительный совет Петербурга, находится недалеко от усадьбы «Пенаты». Исходя из ограничений, связанных с площадью застройки на данной территории, бюро «А.Лен» рассредоточило санаторно-курортные функции и гостиничные номера по 18 корпусам. Проект почти не обсуждался экспертами, однако коэффициент плотности все же вызвал сомнения.
Вечный август
Каким должен быть офис, если он находится в месте, однозначно ассоциирующемся не с работой, а с отдыхом? Наверное, очень красивым и удобным – таким, чтобы сотрудникам захотелось приходить туда каждый день. Именно такой офис спроектировало бюро AQ для IT-компании на Кипре.
Санаторий в стилях
Градсовет Петербурга рассмотрел проект реконструкции базы отдыха «Маяк», которая располагается на территории Гладышевского заповедника в окружении корабельных сосен. Для многочисленных объектов будущего оздоровительного комплекса бюро Slavyaninov Architects предложило использовать разные стили и единый материал. Мнение экспертов – в нашем репортаже.
Налетай, не скупись…
В Москве открылся магазин «Локалы». Он необычен не только тем, что его интерьером занималось DA bureau, что само по себе привлекает внимание и гарантирует высокий уровень дизайна, но и потому, что в нем продаются дизайнерские предметы и объекты модных российских брендов.
Ласточкин хвост
Бюро Artel architects спроектировало для московского жилого комплекса «Сидней Сити» квартал, который сочетает застройку башенного и секционного типа. Любопытны фасады: клинкерный кирпич сочетается с полимербетоном и латунью, пилоны в виде хвоста ласточки формируют ритм и глубокие оконные откосы, аттик выделен белым цветом.