Сейчас открыто заявлять о своей заинтересованности чистым искусством – смело и неожиданно. Мы спросили Сергея Скуратова, не ощущает ли он себя, как художник среди прагматиков, до некоторой степени оппозиционером, и в ответ архитектор рассказал о непростом процессе придумывания специальных слов для согласования «Тессинского»… Своего рода перевода, по образному выражению архитектора, с русского, красивого и поэтичного, языка на язык формализованных понятий, имеющих шанс «пройти». Это обязательный ритуал, поэзию-то ценят только на конкурсах, да и то не на всех, а путешествие проекта по инстанциям поэзии терпеть не может.
Обласканный критиками «Тессинский» при согласовании хотели урезать в высоту, чтобы издалека было его не видно совсем, привести к общей линии застройки. Архитектору говорили, что он «спрятал» семиэтажный дом в пятиэтажном (это значит что дом выше обычных пяти этажей). И вообще, что за безобразие, почему дом чем-то похож на фабричное здание XIX века, но нет полного сходства? Где точность воспроизведения? Объясните! А объяснить у нас можно либо технически, либо – тем самым копированием окружающего. Доводы художественные у нас в расчет не берутся, архитектор вроде бы как и не художник, а приложение к строительству. И как только в таких условиях прорастает архитектура?
Удивительное, надо сказать, стремление к сохранению контекста через отрезание головы всему что высовывается. Складывается впечатление, что в некоторых случаях контекст понимают как всеобщую серость – чем незаметнее, тем контекстуальнее. Вряд ли таким способом можно сохранить город – одной рукой разрушая подлинную застройку, а другой заставляя делать ее муляжи.
Скуратовский дом – вовсе не муляж, он смотрит не назад, а вперед, формирует новый образ здания для городского центра. Надо сказать, и «Бутиковский» и Cooper house делают то же самое, последовательно предлагая красивые решения, которые не столько «вписываются», сколько осмысляют, а создавая новое не противостоят традиции, а уверенно существуют внутри нее. Среди двух крайностей – отрицающего модернизма и подделки-контекстуализма, наверняка есть средний путь через осмысление городской ткани, решение проблем места, лечение их, если можно так сказать. «Тессинский» поступает именно так, по замыслу Сергея Скуратова он должен стать «ядром» реабилитации своего квартала, его превращения в современный и главное красивый. Причем лечение происходит тем способом, которому сейчас ни здесь ни «там» давно почему-то никто не верит, по странинному архитектурному рецепту, которым не все сейчас пользуются, а из тех кто посмел, мало кто признается. Лечение посредством красоты.
Жилой дом в Тессинском переулке, Сергей Скуратов ARCHITECTS. Сергей Скуратов. Лауреат в номиннации Проект здания или комплекса
развертка
