Здесь будет Суперпарк, или город vs огород

Авторы исследования «Археология периферии», проведенного специально для МУФ 2013, обнаружили в спальных советских районах Суперпарк, а авторы раздела «Культура» той же работы нашли в пространстве супер-парка зачатки городской культуры. Разбираемся в том, как прошел форум и что из этого может получиться.

mainImg
Недавно завершился Московский урбанистический форум, большая мультидисциплинарная конференция российских и иностранных экспертов с участием московского правительства, по заказу которого институт «Стрелка» проводит это мероприятие уже третий год подряд [upd: «Стрелка» организует форум второй раз. Приносим извинения за неточность.].

Многие люди из встреченных мной на форуме назвали его «пленумом партии», другие (среди них урбанисты), напротив, считают, что «долгих и продолжительных оваций не получилось». Если это и пленум, то новой формации: не слишком неформальный, но и не очень официозный. Качественно организованный, во всех смыслах хорошо освещенный – примерно 2/3 сессий, проходивших одновременно, доступны в видеозаписи. (здесь или здесь), а в субботу был устроен открытый для всех фестивальный день с 50 мероприятиями на 20 площадках, это за один-то день, – впрочем, впервые и, по словам организаторов, это беспрецедентный шаг для таких конференций.
Московский урбанистический форум. Фотография Ю. Тарабариной
Московский урбанистический форум. Фотография Ю. Тарабариной

На взгляд стороннего, не погруженного в урбанистику человека фестиваль, – качественно организованный, масштабный, международный, и еще во многом замечательный, – напоминает домик друзей Чебурашки, построенный для того, чтобы всех передружить. Или водяное перемирие Киплинга: представители власти с их оптимистично-успокаивающими докладами лаконичны и выглядят по большей части молодо. Эксперты прислушиваются к людям из зала, которые, в свою очередь, не кричат. Девелоперы тихи, группируются по периметру зала вокруг стендов с крупными проектами, а в дискуссиях представлены своим интеллектуальным авангардом – консультантами. В зале «А» выступает (он много выступал) Сергей Собянин, в другом зале рассказывает о значении протестов и гражданской активности Алексей Венедиктов [upd: как оказалось, он не пришел], а на выставке лежат брошюры, из которых видно, как районы Москвы с хорошим благосостоянием голосуют за Навального и Прохорова, а несчастная Капотня и оторванный от центра юго-восток, больше других ощущающий себя именно как периферия, не-Москва – голосуют за Собянина и Путина.
Схема распределения голосов за Навального // Ольга Вендина. Московские районы и их социальные лица. Брошюра из серии «Библиотека суперпарка». Фотография Ю. Тарабариной
Схема распределения голосов за Собянина // Ольга Вендина. Московские районы и их социальные лица. Брошюра из серии «Библиотека суперпарка». Фотография Ю. Тарабариной

Очень радостно видеть, что все эти полюса сошлись вместе, спокойно обсуждают планы города на будущее, а с другой стороны – нет уверенности, что они друг друга слышат, точнее слышать-то слышат, а вот внимают ли – это вопрос. Возникает стойкое ощущение параллельных течений, текущих в одной реке не слишком перемешиваясь. Не спорю, само себе это общее течение – уже важное дело, но пока, возможно только на эмоциональном уровне, – возникает ощущение красиво и бурно, но несколько вхолостую работающего механизма: непонятно, сцепляются ли его колеса, то есть слышат ли власти предложения экспертов, есть ли какое-то движение вперед, или только обсуждение. Будет ли польза от всей этой массы прекрасных предложений? Этого никто не знает, и похоже, никто в этом не уверен. Водяное перемирие не предполагает продолжения темы, а только вероятность повторения во время следующей засухи.

Но в конце концов, приращение знания так или иначе налицо. Специально для форума архитектурное бюро «Проект Меганом» и институт «Стрелка» подготовили исследование, опубликованное под поэтическим названием «Археология периферии». На форуме оно было показано в виде выставки и трех экземпляров толстого тома (около 500 страниц), приколоченных к невысокому столу в центре зала. Организаторы, впрочем, обещают через некоторое время издать книгу большим тиражом и выложить ее PDF на сайте форума. Пока же для знакомства пришлось довольствоваться рассказами и материалами выставки, впрочем, красивыми и информативными (помимо прочего за красоту отвечал лаконично-представительный дизайн зала и небольшая экспозиция как всегда блестящих фотографий Юрия Пальмина).
Книга «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной
Выставка фотографий Юрия Пальмина: подпись. Фотография Ю. Тарабариной

Темой форума было развитие мегаполисов за пределами центра, а институт сосредоточил свое исследование на кольце между ТТК и МКАД, исключив не только центр и «полупериферию» за Третьим кольцом, но и новые жилые районы замкадья. Это решение было, вероятно, неизбежным – на работу с огромной территорией было отведено меньше года. Но оно ограничило внимание авторов на «панельном бублике», который на 77% состоит из советских микрорайонов (еще 14% – многоэтажки, построенные после 1991).
 
Приведем здесь замечательную статистику, представленную на выставке:
0,4% – «первой периферии» занимают рабочие поселки 1920-1930-х годов;
1,4% – индивидуальные жилые дома, деревни;
7% – сталинская застройка;
22,1% – пятиэтажки;
28,1% – панельные дома ранних серий 9-12 этажей;
27% – панельные дома 14-22 этажей;
7,7% – уплотнительная застройка 1990-2000-х годов (башни среди микрорайонов);
6,3% – жилые комплексы XXI века (микрорайоны, построенные после 1991).

Согласно «методу SPACED», который раньше использовался для обучения на «Стрелке», участники проекта разделились на группы «социология» [S], «политика» [P], «архитектура и градостроительство» [A] (последнее таким образом оказалось даже не разделом, а подразделом), «культура» [C], «экономика» [E] и «данные» [D].

К ним присоединился международный раздел – статьи иностранных экспертов по мегаполисам; визитной карточкой каждого мегаполиса стал его индекс PAR: отношение общей площади к площади центра. Самая большая периферия у Чикаго, его PAR 380, у Сан-Паулу – 117. В Сингапуре PAR самый маленький – 3,8 (неудивительно, что «слово окраина там не имеет негативной окраски» – Онур Экмекчи). PAR Москвы средний – 20, хотя здесь надо учесть, что центр посчитан в пределах ТТК, а если посчитать его в пределах Садового кольца, то PAR Москвы получится не 20, а 67, что говорит о погрешностях измерения.
Раздел Архитектура. Сравнение показывает, что панельная застройка в Москве и других мегаполисах, в сущности, очень похожа // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

За «Данные» отвечала, в основном, компания Мегафон [upd: Thomson Reuters в партнерстве с компаниями Mathrioshka и Мегафон]: получились красивые интерактивные схемы на больших экранах, основанные на анализе передвижения сигналов мобильных телефонов [upd: не сигналов, а сложнее, данных о нагрузке на сотовую сеть – спасибо Kate Serova]. Один из главных выводов: в центр из периферии едет не так много людей, как мы думали: всего 10%, 2/3 остаются дома или около дома, остальные передвигаются внутри периферии. Из всех поездок по агломерации поездки в Москву – 18%, и только 5% добираются до центра.
Раздел Данные // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Этот вывод интересен, но надо заметить, что 10% это «не так много» только в сравнении с нашими эмоциональными представлениями: в час пик кажется, что в центр едут все. Поразительно, что эти 10% (и, заметим, только пользователей Мегафона) способны забить существующие дороги под завязку. Впрочем, в Москве еще нет транспортного коллапса, – успокаивают специалисты, – коллапс это когда человек ночует в машине, стоя в пробке и не может доехать до дома в принципе. С другой стороны, семантический анализ соцсетей показывает, что «спальные районы» не вызывают интереса, все думают только о центре, хотя живут-то в спальных районах.

Социологи из Левада-центра в своем разделе не рассматривали агломерацию, а сосредоточились, как и было задумано, на «панельном бублике» до МКАДа. Вывод: население советских микрорайонов особенно консервативно, малоподвижно и не хочет перемен. Многие не выезжают в центр вообще, или же только для похода в театр.

«Первая периферия» Москвы – это замершая, законсервированная территория – вторит в своей главе («Архитектура и градостроительство») Юрий Григорян. В 1960–1970-е годы она развивалась скорее стихийно, чем по плану: точнее, архитекторы и градостроители не успевали за стройкомплексом и решениями партии, а только узаконивали их в генпланах. Последним генпланом, который что-то планировал, был генплан 1957 года – пишет Сергей Ситар. Волна роста микрорайонов распространялась вначале вдоль дорог, оставляя между радиусами анклавы зелени, постепенно все же зараставшие жильем. После 1991 волна выплеснулась за МКАД, а «панельный бублик» застыл, заснул со своими неухоженными модернистскими просторами. Такое развитие авторы, по примеру первого идеолога «Стрелки» Рема Колхаса, называют «ретроактивным» – то есть фиксирующим случившееся. Забавно, что в свое время эта фиксация происходила под обратным знаком энергичного планирования – впрочем, неискренность советской плановой экономики дело известное, а для историков вывод о ретроактивности развития микрорайонов интересен.

Вообще любопытно, что авторы раздела «Архитектура» относятся к панельным микрорайонам с нежностью историков, а не энергией преобразователей. Они бережно находят внутри советской застройки старые дороги, «превратившиеся в тропинки» и парки старых усадеб: «Двадцать четыре развязки МКАД из тридцати четырех расположены на местах старых дорог и деревень». Преинтереснейшая кропотливая работа сравнения старых карт с новыми показывает, насколько традиционная Москва обладает потенциалом сохранения своей структуры, даже ее диктата – не исключено, что из-за бедности советских модернистов (современное строительство, увы, обладает большей энергией уничтожения). Увлекаясь следами прошлого в панельных районах, этим кладом для историка-краеведа, авторы тут же признают, что практический смысл такого исследования невелик… хотя многие памятники, в том числе модернизма, еще требуют исследования.
Раздел Архитектура. Сравнение видов застройки первой периферии Москвы // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной
Списки памятников на территории первой периферии Москвы // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Удивительно, но унылые, консервативные и сонные, склонные к деградации советские микрорайоны так очаровали своих исследователей, что, считав профессиональным глазом заложенную в их замысле идею города-сада, авторы предложили ее сохранить, развить и преумножить. Действительно, если решения партии и правительства были спонтанными, а стройкомплекс обгонял архитекторов (будем честны, он и сейчас обгоняет по всем, практически, позициям и данное исследование можно понимать как очень деликатную попытку вернуть утраченное влияние) – то «зарастание» советскими микрорайонами происходило вовсе не хаотически, а согласно строго определенному генокоду, который восходит в равной степени к более ранней идее города-сада и к более поздней – города-солнца Корбюзье.

И вот, несмотря на всеобщую любовь наших современников к кварталам, – исследователи «Стрелки» предлагают бережно сохранить советские микрорайоны, благоустроить их (наконец) и проявить таким образом те светлые идеалы модернизма, которые были там заложены. Смелая идея, надо признать.

Авторы находят микрорайоны «хорошо связанными, проходимыми, равномерно насыщенными остатками советской инфраструктуры и объектами культуры». Они предлагают рассматривать «панельный бублик» как Суперпарк: «грандиозный парк жизни, культуры, науки, искусства, отдыха и работы». Изданные по книге брошюры названы «библиотекой Суперпарка» и в целом подчинены этой идее: сохранить модернистский город-сад, почистить, благоустроить и превратить в парковое кольцо между двумя слоями более насыщенной (и активной) городской ткани: центром и новыми, более плотными замкадовскими районами.

Можно даже почувствовать, что авторы рассматривают всю эту бедную, продуваемую и неряшливую от небрежения ткань микрорайонов «бублика» – тоже как своего рода (супер?)памятник. Отсюда и взгляд на тему, больше похожий на взгляд историка, который стремится почистить и «отреставрировать», вдохнуть новую жизнь в забытые ценности, в данном случае –в ценности советского микрорайона. «Бережно восстановить потенциал свободной планировки.»

Ресурсов развития при таком деликатном подходе обнаруживается примерно три. Первый, крупный и очевидный – реорганизация промзон. На их территориях ни в коем случае нельзя строить много нового жилья, а – рабочие места, новые производства, общественные пространства и новые дороги и улицы, которые должны повысить проницаемость и связанность районов между собой, уменьшить число «перепробегов», вынужденных поездок через центр. Между тем можно себе представить как расстроятся девелоперы: известно, что жилье это товар, спрос на который в Москве постоянно большой, его недолго построить и быстро продать. Словом, регулирование предлагается довольно жесткое.
Основные тезисы развития периферии. Раздел Архитектура // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Второй ресурс это развитие транспорта (уже не только за счет реорганизации промзон). Здесь показательны три приведенные авторами схемы: места, где транспортная сеть хорошо насыщена, противоположны пятнам наибольшей плотности населения, проще говоря, транспорта много там, где людей мало, и наоборот. Но самое интересное, что схема развития транспорта к 2025 году (предполагаю, заимствованная из пересматриваемой актуализации Генплана) никак не планирует решать вопрос своей несвязанности с плотностью расселения, оставаясь центростремительной «паутиной». У Москвы как мегаполиса сильно «проседают» две функции: культурных развлечений и транспорта – подтверждает исследование PWC.
Раздел Культура. Тепловые схемы, полученные в результате анализа насыщенности городского пространства функциями // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Третий ресурс обустройства супер-парка панельных районов – это гражданское общество, муниципальные активисты и местные сообщества горожан. Иными словами, ухаживать за супер-парком эксперты предлагают властям совместно с муниципальными гражданскими активистами – то есть наименее инертной частью населения консервативного пояса. Впрочем, в очерке о Тропарево-Никулино, написанном командой под руководством Александра Высоковского, хорошо показано, как хрупок ресурс гражданского общества и как быстро он идет на спад в неблагоприятной политической обстановке.

Активность горожан по очистке улиц, покраске скамеек, улучшению городской навигации путем рисования стрелок и культурной атмосферы путем устройства уличных выставок быстро перерастает в желание быть услышанными, выбрать своих депутатов, получить муниципальную поддержку, то есть ресурсы города на реализацию своих инициатив. Власти пугаются, отмахиваются отписками, и вскоре разгоняют очаг смутьянства (что и произошло в Тропареве-Никулине). Люди переходят от «позитивной» инициативы (читай: субботников) к критике властей, которую последние уже понимают как активность негативную (что очень хорошо описано в очерке команды Высоковского). Так что идея организации благоустройства «снизу» пока выглядит светлой, но одной из самых утопических из всего, что предложено авторами.

Между тем далее авторы [исследования, уже в другой брошюре, посвященной собственно супер-парку] от идеи сада приходят к городскому огородничеству, совместным трапезам во дворе из овощей, которые жители выращивают на мелко нарезанных придомовых территориях (эта пасторально-буколическая мысль тут же попадает в резонанс с известным определением Москвы как «большой деревни»).

Итак, ресурс гражданского общества сомнителен – его еще надо вырастить (как тот огород). Можно представить себе несколько другой путь амелиорации «бублика». Какой-нибудь департамент, к примеру Капитального строительства, получает какой-нибудь (предположим, что очень большой) бюджет, расставляет кусты, деревья и скамейки и перекладывает улицы и тротуары и делает детские площадки такими же хорошими, как в пределах ТТК. Одновременно какой-то крупный институт – к примеру, «Стрелка», берет остатки старой советской инфраструктуры библиотек и клубов и создает из них сеть культурных центров – европейской, «крутой» и «хипстер-френдли», – примерно как сеть «Домов новой культуры» ДНК в провинции. В России лучше получается то, что делается централизованно (посмотреть хотя бы на новые залы Сбербанка в Москве). Вполне можно благоустроить «панельный бублик», вполне.

Понятие супер-парка хорошо отражает рыхлый характер городской ткани этих районов: не вполне город, скорее парк. Но – как сеть микрорайонов росла «ретроактивно», то есть организованно-хаотично, так и ее дальнейшая жизнь и обживание проходили уже и вовсе естественным путем, особенно в последний период. Результат спонтанного развития микрорайонов в разделе «Культура» исследуют Розалия Тарновецкая и Маргарита Чубукова под руководством Григория Ревзина и по методике «интегрального анализа социально-урбанистических данных», предложенной Александром Гавриловым. Этот раздел исследования оказался самым увлекательным, и на выставке был особенно популярен.

Коротко: авторы собрали из открытых источников данные о распространении разных общественных функций (от библиотек и университетов до магазинов и спа-салонов), создали в виде «тепловых схем» карты плотности размещения этих функций, и обнаружили на территории первой периферии несколько прото- или мета-городов (термин предложен Григорием Ревзиным): анклавов, насыщенных разными функциями значительно лучше, чем соседние территории. Это места, готовые к тому, чтобы развиваться дальше и превращаться в полноценные городские пространства, – поясняет Розалия Тарновецкая, – они могут принять более сложные функции. Впрочем, каждое такое образование имеет очень разную природу – тут же поясняет она.
Раздел Архитектура. Сравнение плотности населения и развития транспорта: в центре вверху – плотность, в середине транспорт в 2013 году, внизу транспорт в 2025 году // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Действительно, два анклава городской активности – это «протуберанцы» московского центра: Бутырская улица, идущая от Савеловского рынка и «Немецкая слобода» вдоль Яузы до села Преображенского – петровская Москва. Как напомнил мне Рустам Рахматуллин, заинтересованно рассматривавший распечатанные на отдельных кальках слои с картами на выставке, Третье кольцо не везде совпало с линией бывшей границы Москвы, так что эти, очень старые в своей основе, части городской ткани, Бутырскую и Немецкую слободу, надо признать попавшими в рамки периферии случайно. Авторы, должна заметить, тоже признают тяготение этих анклавов центральной Москве.

Два других «метагорода» образовались вокруг улиц Академической и Профсоюзной, и в районе «Сокола»; здесь много научных институтов и сталинских жилых домов. Академический статус этой территории и ее крупная квартальная застройка сразу обозначают отличие от обычной микрорайонной ткани в сторону более городскую, а в данном случае – и более культурную. Анклав Марьино на юго-востоке образовался иначе: до 1990-х здесь были сначала поля для очистки воды, а потом долгое время ничего не строилось. Это место застроено после 1991 гигантскими домами, очень плотно, но на первых этажах сразу были предусмотрены магазины и прочие функции. К тому же здесь люди покупали, а не получали квартиры, так что они могут себе позволить и кафе, и баню, и маникюрный салон; Марьино оказывается фрагментом другой, замкадовской Москвы. Так что можно поспорить с авторами, когда они говорят о спонтанности развития прото-городской ткани, о том, что «метагорода» растут в рыхлом пейзаже советских микрорайонов естественным путем – сами исследователи признают, что у каждого из них есть своя причина тут расти: ничего бы они не выросли, если бы их здесь не посадили.

Так что можно сказать и иначе: спальные микрорайоны, выросшие на постановлениях партии, и академические городки (выросшие на них же, но раньше), и город офисных работников, выросший на деньгах – попросту с самого начала имеют разную внутреннюю структуру, и если первые принадлежат к модернистскому проекту, то вторые начали возникать до его расцвета, а третьи после его заката; о кусочках исторического города что и говорить, они точно были раньше. Получается, что город-сад в этом соседстве даже более уникален – как идея расселить кучу людей в парке он сложнее и требует градостроительных усилий и регулирования – что бы нам не говорили о ретроактивности, и что бы ни наблюдали в течение жизни по части дешевизны и долговременности реализации великой идеи, это именно идея, след гигантского проекта, и можно понять архитекторов, которые хотят сохранить все это как памятник. Мы видим, что как только регулирование уходит и деньги начинают строить сами, расселение большого количества людей начинает вновь тяготеть к городской (точнее просто-городской) ткани.

Идея «мета-городов», определенно, входит в резонанс с идеей развития полицентризма, которую планируется заложить в новый генплан Москвы (впрочем, в плане 1971 года создание центров на периферии было заложено и не получилось их создать – прокомментировал мне на выставке Дмитрий Фесенко). Метагорода могут стать такими центрами, а могут и не стать: во время посвященной полицентризму сессии, которую вел Александр Высоковский, большинство участников проголосовало за полицентризм, но еще больше за то, что мы пока не располагаем нужным достаточным объемом информации для того, чтобы принять решение о том, возможно создание периферийных центров или довление основного центра не позволит им родиться.

Словом, если раздел «Архитектура» призывает превратить пространство первой периферии в супер-парк, то «Культура» тянет в сторону сгущения городской ткани, изменения качеств пространства не в сторону сада, а в сторону города. Что можно понять как позиции в чем-то противоположные, хотя и не противоречащие друг другу: как будто на наших глазах среди модернистского города-сада растут настоящие города, а авторы предлагают и то, и другое окультурить и развить, не противореча их имманентным свойствам – таков, надо думать, деликатный и интеллигентный вывод из этого массивного, хотя и беглого исследования.

Хочется знать, как дальше исследование будет использоваться, ляжет ли оно в стол или станет базой (или хотя бы стимулом) для более глубокой и подробной работы, использующей не только открытые, но все городские данные – меня поразили слова Юрия Григоряна о том, что к информации городских департаментов авторов не подпустили: «данные секретны, а их списки тоже засекречены». Так концепции развития мегаполисов, конечно, не делаются. В этом свете название «Археология мегаполиса» выглядит многозначным: во-первых, археология работает с мертвым материалом, а здесь исследованы полумертвые модернистские районы, во-вторых, авторы выкапывают информацию для исследования как археологи, откуда могут, и выводы свои делают таким же образом. Огромный полу-засекреченный город, как и исчезнувшая древняя культура без эпоса и письменности, в равной степени с трудом поддаются изучению – и это еще одна характерная особенность Москвы. Пока что все выглядит примерно так, как будто археологи пришли к людям из трипольской культуры, и объясняют: ребята, мы обнаружили, что вам свойственно строить дома вокруг круглых площадей, давайте теперь делать это по науке.

Иными словами, 500-страничное исследование выглядит не итогом, а началом, плакатным призывом исследовать данные, прежде чем принимать решения и живым примером того, что можно сделать с информацией даже тогда, когда официальная ее часть недоступна.
Московский урбанистический форум. Фотография Ю. Тарабариной
Самый большой объектив на форуме. Фотография Ю. Тарабариной

09 Декабря 2013

Похожие статьи
Мир бинарных оппозиций
Относительно новой книги Андрея Бокова не хочется и не следует повторять общепринятую формулу нашего времени: «прочитали за вас». Прочитали, но «за вас» в данном случае не работает. Книга не содержит принципиально новых сведений, на то она и теория самого стратосферного пошиба. Однако ее хочется разобрать на цитаты и выучить наизусть. Настолько некоторые места, по-эпичному, точны и емки. Но ее главное достоинство в другом – текст с элегантной непринужденностью даже не заставляет, а – провоцирует – читателя _думать_. Динамизирует мышление. А вот это уже важно.
В ожидании гезамкунстверка
Новый альманах «Слово и камень», издаваемый мастерской церковного искусства ПроХрам – попытка по-новому посмотреть на вопросы и возможности свободного творчества в религиозном искусстве. Диапазон тем и даже форматов изложения широк, текстов – непривычно много для издания по современному искусству. Есть даже один переводной. Рассматриваем первый номер, говорят, уже вышел второй.
Пройдя до половины
В издательстве Tatlin вышла книга «Архитектор Сергей Орешкин. Избранные проекты» – не традиционная книга достижений бюро, а скорее монография более личного плана. В нее вошло 43 здания, а также блок с архитектурной графикой. Размышляем о книге как способе подводить промежуточные итоги.
Образ хранилища, метафора исследования
Смотрим сразу на выставку «Архитектура 1.0» и изданную к ней книгу A-Book. В них довольно много всякой свежести, особенно в тех случаях, когда привлечены грамотные кураторы и авторы. Но есть и «дыры», рыхлости и удивительности. Выставка местами очень приятная, но удивительно, что она думает о себе как об исследовании. Вот метафора исследования – в самый раз. Это как когда смотришь кино про археологов.
Счастье независимого творчества
Немало уже было сказано с трибуны и в кулуарах – как это хорошо, что в период застоя и типовухи развивались другие виды архитектурного творчества: НЭР, бумажная архитектура... Но не то чтобы мы хорошо знаем этот слой. Теперь, благодаря книге Андрея Бокова, который сам принимал участие во многих моментах этой деятельности, надеемся, станет намного яснее. Книга бесценная, написана хорошо. Но есть сомнения. В пророческом пафосе.
Подпольный город
Новая книга Андрея Иванова посвящена вернакулярным районам городов мира и заставляет подумать о вещах сверх того: например, степени субъектности человека, живущего в окружении застройки, «спущенной сверху» государством или архитектором. Прочитали книгу целиком и делимся своими впечатлениями.
Наше всё
Кто такой Щусев? В последние пару недель, с тех пор, как архитектору исполнилось 150 лет, на этот вопрос отвечают с разных сторон по-разному. Самый пространный, подробно иллюстрированный и элегантно оформленный ответ – выставка в двух корпусах Музея архитектуры на Воздвиженке. Четыре куратора, полтора года работы всего музея и экспозиционный дизайн Сергея Чобана и Александры Шейнер. Рассматриваем и показываем, что там к чему.
Искусствовед между молотом и наковальней
Советская эпоха, несомненно, воспитала своего человека. Образ его, как правило, соотносят с колоннами физкультурников и другими проявлениями тоталитарной телесности, но это по крайней мере лишь половина дела. Режиму было важно не только то, как маршируют, но и как думают. А также – как проектируют и строят. Илья Печёнкин – о книге Николая Молока «Давид Аркин: «идеолог космополитизма» в архитектуре».
Все наоборот
Мало премий вместо многих, вручение в первый день а не в последний, проекции вместо планшетов, деревья внутри, а объекты на улице – обновление фестиваля Архитектон пошло, как будто бы, по надежному пути переворачивания всех традиций профессионального цеха – ну или хотя бы тех, что подвернулись под руку. Придраться, конечно же, есть к чему, но ощущение свежее и импровизационное. Так, чего доброго, и Москву начнут учить. Мы рассказывали об элементах фестиваля частями в телеграме, теперь рассматриваем все целиком.
Фальконье
Во Флигеле Руине Музея архитектуры открыта выставка «стеклянных кирпичей» Густава Фальконье. Они – прародители стеклоблоков, но более сложные и красивые. Выставка показывает подлинные «кирпичи», архитектуру с ними, историю уничтожения окон Фальконье в здании Госархива, а еще она стала одной из причин возродить технологию производства.
Ручеек вернакулярности
Книга Андрея Иванова «ГюмрИ», продолжающая его «Иереван» – одновременно урбанистическое исследование вернакулярного города на конкретном примере, краеведческий очерк и поэма. Она очень обаятельна и в ней, как и в «вернакулярном» городе, место находится практически для всего. Для четкого определения границ вернакулярности вот только не нашлось места, ну да это не страшно, образ города книга создает живейший.
Радикальная ирония
Издательство АСТ выпустило первый тираж путеводителя от авторов термина «капиталистический романтизм» и телеграм-канала «Клизма романтизма». Книга выходит за рамки жанра и предлагает широкому кругу читателей понять и простить здания, которые часто называют «градостроительными ошибками». Мы почитали и составили впечатление, делимся.
Улица рисунков зодчего Росси
В берлинском Музее архитектурного рисунка Фонда Сергея Чобана открыта новая выставка, на которой представлены более 100 работ итальянского архитектора Альдо Росси, многие из них экспонируются впервые.
«Новая Эллада»
Публикуем рецензию на вышедшую в этом январе книгу Андрея Карагодина «Новая Эллада. Два века архитектурной утопии на южном берегу Крыма».
Планета Шехтель
Под занавес ушедшего года в издательстве «Русский импульс» увидела свет книга «Мироздание Фёдора Шехтеля», составленная Людмилой Владимировной Сайгиной – научным сотрудником Музея архитектуры, на протяжении многих лет изучающим биографию и творчество корифея московского модерна. Иначе говоря, под обложкой 640-страничного издания представлен материал, собранный в ходе исследования, ставшего делом всей жизни. Это дорогого стоит, хотя издание подкупает демократичностью исполнения и ценой.
Судьба Иофана
В издательстве «Кучково поле. Музеон» вышла книга Владимира Седова «Архитектор Борис Иофан». Она основана на материалах архива семьи архитектора из коллекции Музея архитектурного рисунка Сергея Чобана и дает возможность познакомиться с большим объемом малоизвестных ранее материалов. Но текст книги выходит далеко за рамки комментария к архиву – по словам автора, это творческая биография. Написана она живо, местами пронзительно и оттого звучит очень актуально.
Маршрут построен
При поддержке фонда DICTUM FACTUM вышел в свет путеводитель по новейшей архитектуре Санкт-Петербурга, составленный Анной Мартовицкой. Делимся впечатлениями о книге.
Ода к ОАМ
В Петербурге начала работу VIII архитектурная биеннале. На дискуссии, где обсуждалось архитектурное просвещение, зал и председатель ОАМ попросили у редакции Архи.ру больше критики. Мы решили попробовать, и начать с самой выставки.
«Животворна и органична здесь»
Рецензия петербургского архитектора Сергея Мишина на третью книгу «Гаража» об архитектуре модернизма – на сей раз ленинградского, – в большей степени стала рассуждением о специфике города-проекта, склонного к смелым жестам и чтению стихов. Который, в отличие от «города-мицелия», опровергает миф о разрушительности модернистской архитектуры для традиционной городской ткани.
К почти забытому юбилею
В Государственном музее архитектуры имени А.В. Щусева открылась выставка офортов архитектора-неоклассика Ивана Александровича Фомина, приуроченная к 150-летию со дня рождения мастера.
Город в потоке
Книги Института Генплана, выпущенные к 70-летию и к юбилейной выставке – самый удивительный трехтомник из всех, которые мне приходилось видеть: они совершенно разные, но собраны в одну коробку. Это, впрочем, объясняется спецификой каждого тома, разнообразием подходов к информации и сложностью самого материала: все же градостроительство наука многогранная, а здесь оно соседствует с искусством.
Архитектура взаимопонимания
В книге Феликса Новикова и Ольги Казаковой собран пласт малоизвестных построек 2 половины XX века, что позволяет выстроить новый визуальный ряд в рамках истории советской архитектуры от «классики» до постмодернизма. Но, как признают сами авторы, увы, пока не полностью.
Русско-советский Палладио. Мифы и реальность
Публикуем рецензию на книгу Ильи Печенкина и Ольги Шурыгиной «Иван Жолтовский. Жизнь и творчество» , а также сокращенную главу «Лиловый кардинал. И.В. Жолтовский и борьба течений в советской архитектуре», любезно предоставленную авторами и «Издательским домом Руденцовых».
Архитектура СССР: измерение общее и личное
Новая книга Феликса Новикова «Образы советской архитектуры» представляет собой подборку из 247 зданий, построенных в СССР, которые автор считает ключевыми. Коллекция сопровождается цитатами из текстов Новикова и других исследователей, а также очерками истории трех периодов советской архитектуры, написанными в жанре эссе и сочетающими объективность с воспоминаниями, личный взглядом и предположениями.
Труд как добродетель
Вышла книга Леонтия Бенуа «Заметки о труде и о современной производительности вообще». Основная часть книги – дневниковые записи знаменитого петербургского архитектора Серебряного века, в которых автор без оглядки на коллег и заказчиков критикует современный ему архитектурно-строительный процесс. Написано – ну прямо как если бы сегодня. Книга – первое издание серии «Библиотека Диогена», затеянной главным редактором журнала «Проект Балтия» Владимиром Фроловым.
Открыть что можно
Обнародован проект реконструкции и реставрации павильона России на венецианской биеннале. Реализация уже началась. Мы подробно рассмотрели проект, задали несколько вопросов куратору и соавтору проекта Ипполито Лапарелли и разобрались, чего убудет и что прибудет к павильону Щусева 1914 года постройки.
Живое дерево
Новая книга признанного специалиста по современной деревянной архитектуре России Николая Малинина, изданная музеем «Гараж», нетрадиционна по многим пареметрам, начиная с того, что не вписывается в правила жанровых определений. Как дышит автор – так и пишет. Но знает свой предмет нешуточно, так что книгу надо признать скорее приметой рождения нового жанра исследования, чем простым отступлением от норм.
Рем Колхас: взгляд в поля
Что Если Деревню Продолжат Благоустраивать Без Архитекторов? Владимир Белоголовский посетил открытие новой провокационной выставки Рема Колхаса “Countryside, The Future” в музее Гуггенхайма в Нью-Йорке.
Город сбывшейся мечты
Путеводитель Владимира Белоголовского по архитектуре Нью-Йорка последних 20 лет, изданный DOM Publishers, свидетельствует: реальный мегаполис начала XXI века ничуть не скромней фантастических проектов для него, которые так и остались на бумаге.
Пресса: Юрий Григорян о том, почему окраины — это пространство...
Междисциплинарное исследование «Археология Периферии» было проведено для Московского урбанистического форума. Дмитрий Сиваев поговорил с руководителем исследовательской группы Юрием Григоряном о результатах проекта, эволюции столичных властей и массовом интересе к урбанистике.
Пресса: Камерон Синклер об архитектуре как форме благотворительного...
В новом веке архитектура решает проблемы, с которыми раньше могли справиться только правительство и армия. Облагораживает криминальные районы, спасает жителей во время гуманитарных катастроф и даже борется с геноцидом. Об этом «Городу» рассказал основатель Architecture for Humanity Камерон Синклер.
Пресса: Окно в спальные
Несмотря на то, что центр Москвы диктует свои правила и задает нормы, у спальных районов есть особый путь развития. Это показало крупнейшее исследование города, подготовленное к Московскому урбанистическому форуму. Не исключено, что через несколько лет на окраинах сформируется иная городская культура — и в ближайшие годы культ центра сменит культ периферии.
Пресса: Пушпа Арабинду о том, чему планировщики могут научиться...
Архитектор и градостроитель, преподаватель и со-директор Городской лаборатории Университетского колледжа Лондона (Urban Lab, UCL) уже второй раз приехала в Москву. Мы поговорили с Пушпой Арабинду на прошедшем Московском урбанистическом форуме о роли архитекторов в политике, о том, чему могут научиться планировщики у городских активистов, и почему очевидные сравнения не всегда работают.
Пресса: Городское развитие: не нужно бояться сложностей
Третий Московский урбанистический форум прошел с большим успехом: все площадки были не просто востребованы, а переполнены. На форум съехалось более 3 тыс. делегатов из 35 стран мира. Тема этого года — «Мегаполисы: развитие за пределами центра» — в центре Москвы звучала особенно актуально.
Пресса: Фасады ремонтируемых зданий превратят в картинные...
В оконных проемах первых этажей будут выставлять картины молодых художников и объекты озеленения. Соответствующий проект, представленный на III Международном урбанистическом форуме, одобрил глава департамента СМИ и рекламы Владимир Черников.
Пресса: Энрике Пеньялоса о том, как левая идея помогает городам...
Экс-мэр Боготы Энрике Пеньялоса входит в пятерку самых провокационных консультантов от урбанистики в мире. Он ненавидит машины и торговые центры, восхваляет пешеходные зоны и парки и говорит, что города обязаны давать бедным и богатым равные возможности. «Город» поговорил с Пеньялоcой.
Пресса: Москва на ручном управлении
Градостроительной политике Москвы недостает стратегического видения и системности. Город по-прежнему управляется в ручном режиме, как во времена Лужкова.
Пресса: «Зачем вы сделали эту Новую Москву?»
Почему проект Новая Москва оказался неудачным? Как можно его спасти? Можно ли опыт планирования Лондона применить в Москве? На эти и другие вопросы «Газеты.Ru» ответил британский урбанист, руководитель проекта Urban Age Рикки Бердетт.
Пресса: Мифология оптимизма
О прошедшем 5-7 декабря Московском урбанистическом форуме можно было бы написать в духе «Филиала» Сергея Довлатова. Но также можно было бы попробовать понять, какие важные вещи были озвучены на форуме, пускай и за вуалью благообразного трэша. Выбрать что-то одно мне сложно, поэтому в этой колонке с моей стороны было бы справедливо подойти к событию с обоих сторон.
Пресса: Ренессанс на районе
Как горожане, чиновники и эксперты предлагают изменить жизнь за Третьим кольцом.
Пресса: Комментарий: Михаил Ан о развитии промзон
Первый заместитель руководителя департамента науки, промышленной политики и предпринимательства Михаил Ан рассказал The Village о том, почему процесс освоения промзон будет долгим и сложным.
Пресса: Реконструкция ВВЦ: Что делать с главным выставочным...
В следующем году окончательно утвердят концепцию развития ВВЦ. В рамках Московского урбанистического форума эксперты обсудили, кому нужен комплекс в нынешнем виде, чем плоха новая концепция развития и как с годами портится его архитектурный облик. «Город» публикует цитаты из дискуссии.
Пресса: Инерционный прогноз по-прежнему определяет повестку...
Московский урбанистический форум уже стали аттестовать как главное архитектурное событие года. Очевидно, в пику «АрхМоскве», «Зодчеству» и «Золотому сечению». Хотя архитекторов там вряд ли было более 10% от общего числа как посетителей, так и участников, плюс еще процентов 20% профессиональных - подвизавшиеся сегодня на этом вмиг ставшим модным и хлебным поприще не в счет - урбанистов.
Пресса: Кэмерон Синклер: "Россия - наш последний рубеж"
Основатель благотворительной некоммерческой организации Architecture for Humanity, спикер III Московского урбанистического форума, неоднократный участник Мирового экономического форума в Давосе, известный американский архитектор Кэмерон Синклер рассказал в интервью "Голосу России" о том, как его встретила Москва спустя 27 лет и почему парковки – не тема для разговора.
Технологии и материалы
Теневая игра: новое слово в архитектурной солнцезащите
Контроль естественного освещения позволяет создавать оптимальные условия для работы и отдыха в помещении, устраняя блики и равномерно распределяя свет. UV-защита не только сохраняет здоровье, но и предотвращает выцветание интерьеров, а также существенно повышает энергоэффективность зданий. Новое поколение систем внешней солнцезащиты представляет компания «АЛЮТЕХ» – минималистичное и функциональное решение, адаптирующееся под любой проект.
«Лазалия»: Новый взгляд на детскую игровую среду
Игровой комплекс «Лазалия» от компании «Новые Горизонты» сочетает в себе передовые технологии и индивидуальный подход, что делает его популярным решением для городских парков, жилых комплексов и других общественных пространств.
​VOX Architects: инновационный подход к светопрозрачным...
Архитектурная студия VOX Architects, известная своими креативными решениями в проектировании общественных пространств, уже более 15 лет экспериментирует с поликарбонатом, раскрывая новые возможности этого материала.
Свет, легкость, минимализм: поликарбонат в архитектуре
Поликарбонат – востребованный материал, который помогает воплощать в жизнь смелые архитектурные замыслы: его прочность и пластичность упрощают реализацию проекта и обеспечивают сооружению долговечность, а характерная фактура и разнообразие колорита придают фасадам и кровлям выразительность. Рассказываем о современном поликарбонате и о его успешном применении в российской и международной архитектурной практике.
​И шахматный клуб, и скалодром: как строился ФОК...
В 2023 году на юго-востоке Москвы открылся новый дворец спорта. Здание напоминает сложенный из бумаги самолётик. Фасадные и интерьерные решения реализованы с применением технологий КНАУФ, в том числе системы каркасно-обшивных стен (КОС).
​За фасадом: особенности применения кирпича в современных...
Навесные фасадные системы (НФС) с кирпичом – популярное решение в современной архитектуре, позволяющие любоваться эстетикой традиционного материала даже на высотных зданиях. Разбираемся в преимуществах кирпичной облицовки в «пироге» вентилируемого фасада.
Силиконо-акрилатная штукатурка: секрет долговечности
Компания LAB Industries (ТМ Церезит) представила на рынке новый продукт – силиконо-акрилатную штукатурку Церезит CT 76 для фасадных работ. Она подходит для выполнения тонкослойных декоративных покрытий интенсивных цветов, в том числе самых темных, гарантируя прочность и устойчивость к внешним воздействиям.
Свет и материя
​В новой коллекция светильников Центрсвет натуральные материалы – алебастр, латунь и кожа – создают вдохновляющие сюжеты для дизайнеров. Минимализм формы подчеркивается благородством материала и скрывает за собой самую современную технологию.
Teplowin: новое имя, проверенный опыт в фасадном строительстве
Один из крупнейших производителей светопрозрачных конструкций на российском строительном рынке – «ТД Окна» – объявил о ребрендинге: теперь это бренд Teplowin, комплексный строительный подрядчик по фасадам, осуществляющий весь спектр услуг по производству и установке фасадных систем, включая алюминиевые и ПВХ конструкции, а также навесные вентилируемые фасады.
Архитектурная подсветка фасадов ЖК и освещение придомовой...
Уютно должно быть не только внутри жилого комплекса, но и рядом с ним. В этой статье мы рассмотрим популярные осветительные решения, которые придают ЖК респектабельности и обеспечивают безопасную среду вокруг дома.
Облицовочный кирпич: какой выбрать?
Классический керамический, клинкерный или кирпич ручной формовки? Каждый из видов облицовочного кирпича обладает уникальным набором технических и эстетических характеристик. На примере продукции ГК «Керма» разбираемся в тонкостях и возможностях материала для современных проектов.
Sydney Prime: «Ласточкин хвост» из кирпича
Жилой комплекс Sydney Prime является новой достопримечательностью речного фронта Большого Сити и подчеркивает свою роль эффектным решением фасадов. Авторский подход к использованию уникальной палитры кирпича в навесных фасадных системах раскрывает его богатый потенциал для современной архитектуры.
Возрождение лесной обители. Как восстанавливали старинный...
Во Владимирской области возрожден из руин памятник церковного зодчества начала XIX века – Смоленская церковь на Веретьевском погосте. Реставрационные работы на каменном храме проводились с использованием материалов компании Baumit.
Урбанистика здоровья: спорт в проектах благоустройства
Уличные спортивные зоны являются неотъемлемой частью современной урбанистической среды и призваны, как и благоустройство в целом, стимулировать жителей больше времени проводить на улице и вести здоровый образ жизни. Компания «Новалур» предлагает комплексные решения в области уличного спорта и также является производителем линейки уличных тренажеров с регулируемой нагрузкой, подходящих максимально широкому кругу пользователей.
​Архитектура света: решения для медиафасадов в...
Медиафасады – это инновационное направление, объединяющее традиционные архитектурные формы с цифровыми технологиями. Они позволяют создавать интерактивные здания, реагирующие на окружающую среду, движение пешеходов или даже социальные медиа. Российская компания RGC представляет технологию, интегрирующую медиа непосредственно в стеклопакеты.
Как уменьшить запотолочное пространство для коммуникаций?
Повысить уровень потолка за счет сокращения запотолочного пространства – вполне законное желание девелопера, архитектора и дизайнера. Но этому активно сопротивляются инженеры. Сегодня мы расскажем о красивом и нестандартном решении этой проблемы.
Холст из стекла
Открытие нового корпуса Третьяковской галереи на Кадашевской набережной в мае 2024 года ознаменовало не только расширение знаменитого музея, но и знаковое событие в области использования архитектурного стекла с применением технологии печати. О том, как инновационное остекление расширило границы музейной архитектуры – в нашем материале.
От эскиза до «Дракона»: творческая кухня «Новых Горизонтов»
Компания «Новые Горизонты», отметившая в 2024 году свое 25-летие, прошла путь от дистрибьютора известного финского производителя Lappset до разработчика собственных линеек детского игрового оборудования. За четверть века они эволюционировали от импортера до инновационного проектировщика и производителя, способного воплощать самые смелые идеи в реальность.
​Палитра вашего путешествия
Конкурс авторских палитр для интерьера «Время, место и цвет» в самом разгаре. Его проводит дизайнер, декоратор и преподаватель Виктория Малышева в партнерстве с брендом красок Dulux. Виктория рассказала об идее конкурса и собственных палитрах.
Сейчас на главной
Эволюция по плану
Бюро ASADOV презентовало павильон микрокультурного общественного Эвицентра: места для всестороннего развития, мастерклассов и гимнастики. Но еще, он же – прообраз загородного дома, наследник «Лоскутка», масштабируемый в несколько раз и изготавливаемый на заводе из CLT-панелей. Но и это еще не все. Это старт девелоперского проекта от архитектурного бюро (sic!). Архитекторы ищут партнеров для развития как маленьких эви-поселков, так и новых эви-городов, рассчитанных, по словам Андрея Асадова, на «эволюционное» развитие личностей, которые будут их населять.
Память о работе
Крупную нефтебазу 1960-х, расположенную в Ханчжоу прямо на берегу Великого канала, Кэнго Кума превратил в современный индустриальный парк Сяохэ.
Жить в золоте
Многоквартирный дом Cœur Atlantis в южном пригороде Парижа по проекту роттердамского бюро KCAP.
Плач, затмение и городище
Якорный объект экопарка «Каялов бор» в городе Россошь – маршрут длиной в 3,5 километров, который знакомит посетителей с событиями, описанными в «Слове о полку Игореве». Архитекторы воронежского бюро TOU ARCHITECTS дополняют тематические объекты, которые обеспечивают разнообразный досуг, спортивными трассами и событийной площадью.
Зодчество 2024: семеро
Как уже говорилось, в этом году главные награды «Зодчества» не присуждены. Рассуждаем, почему так, фантазируем на тему возможных форматов судейства – как бы было хорошо, как бы было здорово… Вместо двух наград получилось семь: их состав тоже интересен. Публикуем полный список лауреатов XXIII фестиваля.
Балкон над долиной
Вилла на севере Ливана по проекту местного бюро BLANKPAGE Architects раскрывается над зеленой приморской долиной как панорамная терраса.
Золотая коронка
Концепцию стоматологической клиники в Екатеринбурге бюро CNTR обозначило как mouth full of gold: белоснежные стены из керамогранита оттеняют матовые латунные детали. Чтобы отсылка не стала слишком прямолинейной, архитекторы сосредоточились на пропорциях здания, лавируя между инсоляционными и пожарными ограничениями.
Собор для туристов
Трехнефный вокзал для линии скоростной железной дороги по проекту gmp в Наньчане облегчит путь на работу жителям, а туристам – доступ к ключевым достопримечательностям региона.
Спелый апельсин
Учебный центр Edu Expo построен в центральной части Ташкента по проекту местного бюро Parallel architects. Относительно простая планировочная структура – аудитории и конференц-залы, сосредоточенные вокруг центрального холла – проявлена на фасаде панелями с паттерном штрих-кода. Однако вставки ярко-оранжевых балконов и ниш полностью меняют восприятие.
Гибкость и интеграция
Не так давно мы рассказывали о проекте 4 очереди ЖК ÁLIA, спроектированной компанией APEX. Теперь нам показали варианты разработанных ими же ограждений пространств приватных дворов, с интегрированными в них разнообразными общественными функциями. Участие архитекторов комплекса в работе над такой деталью, как ограды, – считаем показательным.
Сады и узоры
С проектом креативного кластера в Саудовской Аравии бюро IND взяло премию WAF в номинации «Проекты», в категории «Культура». Архитекторы предложили жесткую ортогональную структуру, но интегрировали в нее систему камерных пространств с тенью, садами и водоемами. Отсылки к традиционной культуре, такие как трамбованная земля или имитация узоров на ткани, соединяются с вертикальным озеленением и структурным остеклением.
И свет, и тень
Сегодня последний день работы выставки «Открытого города» в Руине Музея архитектуры. Там атмосферная экспозиция кураторов: Александра Цимайло и Николая Ляшенко, – почти как это бывает в иерархии многих церквей – подчинила себе информацию о проектах воркшопов. Но получилось красиво, этакий храм новой реальности понимания духа. И много – 13 участников. Такая, знаете ли, особенная дюжина.
Древнеримский порядок
Учебный корпус CuBo Римского биомедицинского университета по проекту бюро Labics соединяет в себе открытость и ориентированность на коммуникацию с жесткой матрицей древнеримского градостроительства.
Лес у моря
В рамках архитектурной экспедиции «Русский Север», организованной СПбГАСУ, студентам удалось посетить труднодоступное село Ворзогоры. Сложную дорогу окупает увиденное: песчаный берег Белого моря, старинные деревянные церкви, нетронутый пейзаж. В своих работах команды искали способы привлечения туристов, которые не нарушат уклад места, но помогут его сохранить.
Вызов технический и туристический
Смотровые платформы над рекой Нуцзянь в Тибете по проекту бюро Archermit задуманы как вызов для путешествующих по западу Китая туристов, но экстремальные условия Сычуаньских Альп потребовали максимальных усилий и от архитекторов, конструкторов и строителей.
WAF 2024: малые награды
Завершаем наш обзор финалистов Всемирного фестиваля архитектуры специальными номинациями. В этом году отмечены выдающие работы с цветом, естественным светом, камнем, а также экологичными решениями. Приз за лучший малый объект вновь ушел в Японию.
Сказки Нёноксы
Архитектурная экспедиция «Русский Север», организованная СПбГАСУ, посвящена исследованию туристического потенциала двух арктических сёл. В этой публикации рассказываем о поморском поселении Нёнокса, сохранившем пятишатровую церковь и другие характерные деревянные постройки. Пять студенческих команд из разных городов на месте изучали архитектурное наследие и дух места, а затем предложили концепции развития с модным «избингом» и экотропами, а также поработали над брендом и событийной программой.
Шаг вперед
Жилой комплекс HIDE стал для архитекторов ADM, Андрея Романова и Екатерины Кузнецовой, существенным рубежом в поиске новой пластики высотных башен: гибкой и дискретной, позволяющей оживлять объем и силуэт, моделировать форму. За последние годы подход стал «фирменной фишкой» ADM, а его в становлении ключевую роль сыграла, в частности, золотистая башня HIDE. Рассказываем историю, рассматриваем подробности построения комплекса, находим его стержень.
Роль фактуры
Активная поверхность бетона на фасадах и в интерьерах – основа архитектурного образа виллы в пригороде Бразилиа по проекту Studio Bruno Porto.
WAF Inside 2024: голодный город
Жюри Всемирного фестиваля архитектуры признало лучшим интерьерным проектом года пекинскую лапшичную. Новозеландское бюро Office AIO сумело найти оптимальные планировочные решения для гибридной концепции обслуживания, а также, оставаясь в рамках минимализма, предложило яркие решения, которые притягивают посетителей и располагают к общению. Рассказываем подробнее об этом проекте и показываем победителей других категорий.
Зодчество 2024: шесть причин зайти на фестиваль
Сегодня в 32 раз стартует фестиваль Союза архитекторов «Зодчество». Он продлится 3 дня: Гостиный двор будет заполнен экспозициями, программа же заполнена мероприятиями. Мы посмотрели на анонсы и сделали свою выборку, чтобы помочь вам сориентироваться. Дедала – вручают в четверг вечером.
WAF 2024: инклюзия
Всемирный фестиваль архитектуры подвел итоги. Главный приз забрала школа, тесно связанная с сообществом аборигенов Австралии, проектом года стал религиозный центр алевитов в Турции, а в лучшем ландшафтном проекте используются традиционные архитектурные мотивы китайского субэтноса хакка. И даже работа российского бюро в этом году попала в список финалистов – при соблюдении условия, что сделана она для другой страны. Рассказываем о победителях и финалистах.
Черное кимоно
Бюро IDEOLOGIST подготовило проект реконструкции позднесоветской базы отдыха, расположенной на скале у Черного моря, недалеко от Геленджика. Концепция выдержана в японском духе, что с одной стороны соответствует вектору развития курорта, с другой – логично соотносится с созерцательными пейзажами субтропического пояса.
Золото в песках
В Дубае открылся офис трансконтинентальной компании, связанной с добычей и обработкой ресурсов. Его интерьер реализован по проекту T+T Architects, а они мастера своего дела, умеют организовать пространство современно, разнообразно, гибко и оригинально. В данном случае на представительском этаже «царит» гигантская, облицованная золотистой латунью, перегородка, а контекстуально обоснованный фон дает слоистая фактура прессованной земли.
Новые проекты в малых городах
Показываем отчет о паблик-токе «Большие амбиции малых городов», предоставленный его организаторами. Среди проектов – два для Палеха, по одному для Наро-Фоминска и Зеленоградска
Пресса: Это Валентин Коган (бюро SLOI) — пожалуй, самый востребованный...
Основателя бюро SLOI Валентина Когана можно назвать самым успешным молодым архитектором Петербурга — по его проектам строят сразу несколько больших объектов, в том числе протестантскую церковь в Парголово и жилой комплекс и гостиницу рядом с Островом фортов в Кронштадте. Как успевать за глобальными профессиональными трендами, что общего у придуманного им деревянного храма с айфоном и какие КОНКРЕТНЫЕ (да, капсом!) меры помогут сделать архитектуру Петербурга лучше, специально для отдела «Петербург будущего» Собака.ru архитектурный критик Мария Элькина узнала у Валентина Когана.
«Открытый город 2024»: Алтари неизведанного. Стихийное...
Знакомим еще с одним воркшопом фестиваля «Открытый город» – «Алтари неизведанного. Стихийное сакральное» под руководством MARKS GROUP. Основная цель воркшопа – провести самостоятельное исследование и получить практические навыки, которые студенты могли бы применить в дальнейшей работе. Объектом исследования была предложена гора Воттоваара в западной Карелии.
Культурный треугольник
Еще один проект мастерской «Арканика» для Альметьевска – трехэтажная художественная галерея, которая расположится у Каскада прудов в пешей доступности от штаб-квартиры «Татнефти». Главными аттракторами послужат подсвеченные фасады и кровля-амфитеатр, ориентированная на мечеть, а также функциональная программа, продуманная компанией «Новая земля».
Архитектура будущего глазами сегодняшних выпускников
В Паркинг Галерее парка «Зарядье» проходит выставка дипломных работ выпускников художественных вузов ВЫПУСК’24. Специальный раздел выставки посвящен архитектурным проектам, о которых мы расскажем. Среди них досуговый комплекс в Ярославской области, городской рынок в Суздале, университет в Сочи, музей в Калуге, научно-исследовательский кластер в Сколково и целый город Николоград.