Ваша новая постройка, винодельня «Скалистый берег» в Краснодарском крае, уже достаточно известна; недавно она получила диплом «Золотого сечения», теперь стала финалистом WAF среди реализаций, что немало. Можно ли считать ее вашим главным произведением? Самым любимым?
Архитектуру можно делать либо за деньги, либо ради славы. Круто, если соединяется и то, и другое. Гравитационная винодельня «Скалистый берег» – как раз тот случай. Заказчику нужна была сильная архитектура. Когда он в 2017 году к нам обратился, мы предложили четыре варианта: традиционный тосканский, немецкий в стиле Баухауса, швейцарский технологичный и северо-итальянский а ля Скарпа. А пятый, самый радикальный, я нарисовал для себя. Его и выбрали!
-
![zooming]()
1 / 6Винодельня «Скалистый берег»© Северин-Проект
-
![zooming]()
2 / 6Винодельня «Скалистый берег»Фотография © Даниил Анненков / предоставлена Северин-Проект
-
![zooming]()
3 / 6Винодельня «Скалистый берег»Фотография © Даниил Анненков / предоставлена Северин-Проект
-
![zooming]()
4 / 6Винодельня «Скалистый берег»Фотография © Даниил Анненков / предоставлена Северин-Проект
-
![zooming]()
5 / 6Винодельня «Скалистый берег»Фотография © Даниил Анненков / предоставлена Северин-Проект
-
![zooming]()
6 / 6Винодельня «Скалистый берег»Фотография © Даниил Анненков / предоставлена Северин-Проект
Я хотел создать постройку из настоящего архитектурного бетона. Внизу, где производство и хранилище – брутальный технологичный объем. А сверху, где дегустационный зал, – бионическая форма, напоминающая гальку со срезанным краем.
-
![zooming]()
1 / 4Винодельня «Скалистый берег», интерьерФотография: предоставлена Северин-Проект
-
![zooming]()
2 / 4Винодельня «Скалистый берег», интерьерФотография: предоставлена Северин-Проект
-
![zooming]()
3 / 4Винодельня «Скалистый берег», интерьерФотография: предоставлена Северин-Проект
-
![zooming]()
4 / 4Винодельня «Скалистый берег», интерьерФотография: предоставлена Северин-Проект
Это была целая эпопея! Верхняя часть в форме «гальки» – металлическая конструкция, на которую натягивали стеклофибробетон, как шпангоут. Остальное здание выстроено из монолитного железобетона по причине сейсмики в 9 баллов. Нижняя часть – архитектурный бетон во всей красе, ничем не закрытый. Масса времени у меня ушла на составление опалубочных карт. Я добился, чтобы карты были определенного размера, чтобы крепеж был в определенных местах, чтобы это коррелировало с рисунком импостов, с горизонталями. Для оконных проемов в форме гальки делали так называемые обечайки, которые потом изготавливали на столярном производстве. По ним уже выполняли алюминиевые рамы, которые потом встали в проемы без всякой штукатурки.
-
![zooming]()
1 / 6Винодельня «Скалистый берег»Фотография © Даниил Анненков / предоставлена Северин-Проект
-
![zooming]()
2 / 6Винодельня «Скалистый берег», интерьерФотография © Даниил Анненков / предоставлена Северин-Проект
-
![zooming]()
3 / 6Винодельня «Скалистый берег»© Северин-Проект
-
![zooming]()
4 / 6Винодельня «Скалистый берег»© Северин-Проект
-
![zooming]()
5 / 6Винодельня «Скалистый берег»© Северин-Проект
-
![zooming]()
6 / 6Винодельня «Скалистый берег»© Северин-Проект
Мы очень рады, что здание оценено профессиональным сообществом, и здесь, московским Золотым сечением, и международной премией WAF, где, как известно, уже финалисты проходят достаточно строгий отбор. Для нас это важно.
Как и когда вы решили заняться архитектурой?
По семейной легенде я рисую с пяти лет. Родился в Горловке на Донбассе, потом отца перевели в Чернигов, там я закончил школу. Поступил в Одесский Инженерно-строительный институт на архитектурный факультет. После первого курса собирался ехать по обмену в Будапешт учиться в Академии дизайна. Пришел отметиться в военкомат, и меня забрали в армию в чем был. Три года служил во флоте в Севастополе. А потом я решил поступать в МАРХИ. Меня познакомили с преподавателем с кафедры рисунка. Два месяца я занимался по девять часов в день, не вставая из-за мольберта. Получил на экзамене пятерку за рисование головы. А поскольку школа была закончена с медалью, а первый курс одесского ИСИ – с отличием, то меня зачислили сразу на второй курс МАРХИ. Мне сильно повезло: я попал в группу Бориса Бархина. Группа была сильная, в основном дети архитекторов: Алексей Гинзбург, Александра Гутнова, Илья Вознесенский, Евгений Райцис и другие. На последнем курсе МАРХИ я поехал по обмену на полгода учиться в Англию, вернувшись защитил диплом.
Как строилась ваша карьера? Какой проект считаете важным для своего формирования как архитектора?
Сразу после учебы, в 1993 году я основал свое бюро и занялся дизайном интерьеров и мебели, даже ее производством. Вплотную к архитектурному проектированию я подошел в 2000 году. Не могу сказать, что избалован объектами, которые построены на сто процентов по моему проекту. Первый важный объект, построенный близко к проекту, – реконструкция бывшего завода ЭМО в Николо-Воробьинском переулке для офиса РАО ЕЭС. Сейчас на этом месте строится ЖК Тессинский, 1 по проекту Сергея Скуратова. Наш проект был реконструкцией и относился к двум корпусам вдоль Тессинского переулика: советскому, 1970-х годов и зданию XIX века – оно оказалось сложным, его неоднократно надстраивали. Мы сохранили первоначальные кирпичные своды и своды Монье, хотя вычинку кладки, которую мы предлагали, реализовать не удалось, фасады просто оштукатурили. Мы приспособили корпуса под офисный центр, он успешно функционировал почти 10 лет.
-
![zooming]()
Офисный центр класса А для РАО «ЕЭС», проект, 2009© Северин-Проект
-
![zooming]()
Офисный центр класса А для РАО «ЕЭС», эскиз© Северин-Проект
Неплохой старт – сразу офисное здание в центре Москвы. У вас в портфолио вообще больше общественных зданий, чем жилья. Это сознательное предпочтение или случайность?
И то, и другое. Общественные объекты казались интереснее. Нам довелось спроектировать интерьер самого первого мультиплекса в России в 2001 году, 4-зального мультиплекса КАРО-1 в Ашане на Шереметьевской улице, и кинотеатры стали нашим трендом. Мы создали больше сорока кинотеатров по всей России: от Южно-Сахалинска до Надыма, во всех городах-миллионниках спроектировали больше 400 экранов (обычно в кинотеатре от 4 до 11 экранов). Мы работали со всеми сетями: Каро-1, Каро-2, «Формулой кино» и так далее. За двадцать лет мы создали множество проектов общественных объектов: торгово-развлекательных комплексов, кинотеатров, гостиниц, много ресторанных сетей, в 2005-2008 разработали концепцию стейкхауса «Гудман», ресторанов «Филимонова и Янкель», «Алигато», «Шоколадница» и так далее.
Отдельная удача – Центр активного долголетия, который мы спроектировали и построили в Малаховке. Это дом престарелых нового типа, дополненный психоневрологическим отделением для стариков с проблемами памяти. Он, конечно, совсем не похож на те дома скорби, которые остались от советского времени. Мы до мелочей продумали эргономику, нарисовали 15 типов размещения корпусов, из которых потом выбрали самый оптимальный.
-
![zooming]()
Дом – интернат общего типа с психоневрологическим отделением© Северин Групп
-
![zooming]()
Дом – интернат общего типа с психоневрологическим отделением© Северин Групп
Почему вы все же решили впоследствии заняться проектированием жилья?
После 2014 года в жилье – и не только в сверхдорогом, как в «Золотой миле», – тоже стало возможно делать хорошую архитектуру. Мне захотелось масштабных проектов. Но было ясно, что заходить надо не через концепцию, а с черного входа, через рабочку. Первая наша работа в Москве – контракт с компанией Strabe для «Донстроя» на корректировку проекта и разработку рабочей документации жилого комплекса «Жизнь на Плющихе», 56 000 м2 построены в 2014 году. Это был наш первый контрактный объект в BIM, хотя BIM мы занялись еще в 2007.
Потом мы подписали с компанией «Сити XXI век» контракт на ЖК «Рафинад» в Химках. Это 100 000 м2. Для этого участка до нас делали концепции пять архитекторов, потому что глава компании, православный грек, добивается бесконечного совершенства. Мы с ними прошли три экспертизы. В «Рафинаде» мы сделали частично концепцию, а стадии П, РД и АГО – в полном объеме.
Параллельно мы выиграли конкурс на концепцию башни «Счастье на Ломоносовском» для компании «Лидер-Инвест», входившей в «АФК-Система»; концепцию полностью разработали мы. Каждый раз, чтобы начать сотрудничество с инвестором, нам приходилось заходить через тяжелую, неприятную работу. Для «Лидер-Инвеста» мы сначала согласились взяться за корректировку Проекта и РД дома на улице Усиевича. Там пришлось разбираться со сложной ситуацией. Мы выполнили две тяжелые экспертизы и рабочку, – и дом построен. После этого мы выиграли тендер на РД на Ломоносовский, и сейчас башня «Счастье» почти готова.
-
![zooming]()
1 / 6ЖК «Счастье на Ломоносовском», проект© Северин-Проект
-
![zooming]()
2 / 6ЖК «Счастье на Ломоносовском», проект© Северин-Проект
-
![zooming]()
3 / 6ЖК «Счастье на Ломоносовском». Эскиз Александра БалабинаПредоставлено: Северин-Проект
-
![zooming]()
4 / 6ЖК «Счастье на Ломоносовском». Эскиз Александра БалабинаПредоставлено: Северин-Проект
-
![zooming]()
5 / 6ЖК «Счастье на Ломоносовском», проект© Северин-Проект
-
![zooming]()
6 / 6ЖК «Счастье на Ломоносовском», проект© Северин-Проект
Параллельно «ФСК-Лидер» позвали нас работать с ЖК «Движение» в Тушино на 106 000 м2. Мы сделали концепцию, стадию П, АГР, потом выиграли тендер на рабочку. Комплекс из трех 22-этажных домов и одного 13-этажного заканчивает строиться. Там были юридические сложности: собственником является Тушино-2018, то есть «Спартак», а ФСК-система – инвестор и застройщик.
-
![zooming]()
1 / 7Комплекс с апартаментами в составе «Город на реке Тушино-2018», проект© Северин Проект
-
![zooming]()
2 / 7Комплекс с апартаментами в составе «Город на реке Тушино-2018»© Северин Проект
-
![zooming]()
3 / 7Комплекс с апартаментами в составе «Город на реке Тушино-2018»© Северин Проект
-
![zooming]()
4 / 7Комплекс с апартаментами в составе «Город на реке Тушино-2018», проект© Северин Проект
-
![zooming]()
5 / 7Комплекс с апартаментами в составе «Город на реке Тушино-2018», проект© Северин Проект
-
![zooming]()
6 / 7Комплекс с апартаментами в составе «Город на реке Тушино-2018». Эскиз Александра БалабинаПредоставлено Северин-Проект
-
![zooming]()
7 / 7Комплекс с апартаментами в составе «Город на реке Тушино-2018». Эскиз Александра БалабинаПредоставлено Северин-Проект
Получается, за приличный заказ надо работать, как Иакову за Рахиль, несколько лет. Сейчас на вашем счету крупные жилые комплексы. И даже гигантские. Расскажите, как вы работали над «Римскими кварталами» и как там распределяется авторство?
Мы взялись делать для ФСК 3 очередь «Римских кварталов». Михаил Филиппов создал концепцию на все три очереди. Потом на первую очередь он выполнил стадию П, – на этом его сотрудничество с заказчиком закончилось. Потом другие архитекторы делали что-то по его концепции. Перед нами поставили задачу кардинально переделать концепцию, увеличить выход площадей, в результате общая площадь 3 очереди составляет 365 000 м2.
Мы дали свой ответ на вопрос, что такое римские кварталы. Ответ Михаила Филиппова более ансамблевый, иерархичный. А мы старались воспроизвести типичное для Рима наслоение времен, неровную застройку со смещенной красной линией из зданий разных эпох. Есть руина античной архитектуры, потом она застраивается варварами. Появляются средневековые замки, которые покрываются ренессансными галереями. Я даже вставил несколько современных фасадов. В результате сейчас третья очередь строится. Правда, руины нам «порезали», когда согласовывали АГО.
-
![zooming]()
1 / 7ЖК «Римский» (III очередь)© Северин Проект
-
![zooming]()
2 / 7ЖК «Римский» (III очередь), проект© Северин Проект
-
![zooming]()
3 / 7ЖК «Римский» (III очередь), проект© Северин Проект
-
![zooming]()
4 / 7ЖК «Римский» (III очередь), проект© Северин Проект
-
![zooming]()
5 / 7ЖК «Римский» (III очередь), проект© Северин Проект
-
![zooming]()
6 / 7ЖК «Римский» (III очередь), проект© Северин Проект
-
![zooming]()
7 / 7ЖК «Римский» (III очередь), проект© Северин Проект
Комплекс состоит из зданий с переменной этажностью, которая связана с инсоляцией. Дворы расположены на стилобатах. Люди гуляют на верхнем уровне. Весь транспорт, кроме пожарного, идет по нижнему уровню. Там была проблема: кусок земли с нефтепроводом ушел в отчуждение. На оставшейся земле надо было обеспечить ТЭПы. Мы «вытащили» 190 000 метров только квартир. Заказчик не очень оценил это усилие. Заказчик в процессе несколько раз менял предмет договора. Это была непростая работа, но мы с ней справились. До нас не справился никто.
В связи с непростым объектом хочу спросить об отношениях с заказчиками. Как они складываются? Какие проблемы есть в этой области?
Юридические лакуны, отсутствие единой профессиональной базы у архитекторов и заказчиков иногда ведут к конфликтам. Если в строительстве вы можете сдавать объект этапами (закрыли объем и материалы контрольной справкой и получили деньги), то в проектировании объемом считается проектная документация; 365 000 м2 – это грузовик проектной документации. Но пока не подписано положительное заключение экспертизы, вы не можете получить подписанный акт. Соответственно вы «висите» в авансах. Вам могут сказать: мы не хотим эту работу, разрываем контракт. Могут найти недочеты, связанные с запятыми, и не принять. Есть фраза Шукшина: «Если ты кого-то обманул, это не значит, что ты умнее. Это значит, что тебе доверяли больше, чем следовало». Размытость правил игры создает сложности для всех. Мы хотим выйти на более качественных заказчиков.
Вы проектируете и модернистскую, и традиционную архитектуру. Где вы учились историзму?
Ты сам учишься тому, что тебе интересно. Я смотрю и замечаю, как вещь сделана. Кроме того, у меня огромная архитектурная библиотека – стена 9 х 4 м с книжными стеллажами. Я разбирался с ордером несколько раз. Первый раз – когда проектировал гостиницу в виде небольшого палаццо для компании Алмаз-Антей на Иваньковском шоссе. Смотрел книжки, искал ритм окон и карнизов. Нарисовал около 200 эскизов в процессе поиска фасада. Изучал пропорции по книжке Палладио. Понял, что в полной мере применить их невозможно, потому что тогда надо менять габариты постройки, но кое-что применил.
Потом интересно было сделать объект с фитнес-залом на улице Маршала Рыбалко рядом с ЖК «Маршал» Филиппова. Вот Буров, изучая Брунеллески, пытался понять пропорции арок, чтоб сохранить их упругость на фасаде Центрального Дома архитекторов. Я тоже потратил кучу времени, не высчитывал, но рисовал ритм арочных поясов, пока не нашел нужные пропорции. Вещь получилась звонкой, но ее не доделали.
-
![zooming]()
1 / 6МФК в жилом комплексе «Маршал»Фотография © Александр Балабин
-
![zooming]()
2 / 6МФК в жилом комплексе «Маршал»Фотография © Александр Балабин
-
![zooming]()
3 / 6МФК в жилом комплексе «Маршал»Фотография © Александр Балабин
-
![zooming]()
4 / 6МФК в жилом комплексе «Маршал»Фотография © Даниил Анненков
-
![zooming]()
5 / 6МФК в жилом комплексе «Маршал»Фотография © Даниил Анненков
-
![zooming]()
6 / 6МФК в жилом комплексе «Маршал»Фотография © Даниил Анненков
Каково ваше участие в комплексе Winе House?
Наша часть в этом объекте для Галс Девелопмент – бывшие алкогольные склады Смирнова, где потом был завод «Корнет». Здесь требовались реконструкция, реставрация и новое строительство. Мы сохранили своды Монье и периметр. Внизу, где своды, разместили ресторан, выше – апартаменты. Позже для этого же заказчика мы спроектировали спортивную школу с регбийным уклоном в Зеленограде и детсад в ЖК «Наследие».
-
![zooming]()
1 / 5ЖК Winehouse. Luxury LoftФотография: Архи.ру
-
![zooming]()
2 / 5ЖК Winehouse. Luxury LoftФотография: Архи.ру
-
![zooming]()
3 / 5ЖК Winehouse. Luxury LoftФотография: Архи.ру
-
![zooming]()
4 / 5ЖК Winehouse. Luxury LoftФотография: Архи.ру
-
![zooming]()
5 / 5ЖК Winehouse. Luxury LoftФотография: Архи.ру
Насколько я вижу, у Северин Проект немалый функциональный диапазон, от торговых центров и жилья до школ, домов престарелых и транспортных объектов...
Нас не пугают новые задачи. Мы любим разбираться с функциональной схемой. Облекать жизнь в архитектурные формы. Мы выполнили стадию «П» огромного ТРК для Hines Development, почти 300 000 м2 в районе Внуково. Но в 2015 году американские инвесторы ушли. До этого был ТРЦ в Видном на 110 000 м2.
Также у нас много объектов для РЖД. По их заказу мы обследовали все 1500 пригородных станций московской железной дороги. Сделали аналитику, выполнили проект реконструкции 26 станций. Одну из них, «Очаково», я построил, и она получилась. Мы также прорабатывали функциональные схемы для ТПУ. Но самостоятельно в такую тему, как ТПУ, не зайдешь, а те, с кем мы сотрудничали, не выиграли. Мы также выполнили проект реконструкции вокзала в Сергиевом Посаде и реконструкцию чаеразвесочной фабрики.
Расскажите, как устроена ваша компания. Какое количество сотрудников необходимо, чтобы объять такой спектр задач?
В 2004 году я реорганизовал свое бюро в группу «Северин». Было четыре компании с разными партнерами: Северин-Проект, Северин-Дизайн, Северин-Групп и Северин-Девелопмент. Северин-Девелопмент исполняла функцию техзаказчика в Москве. Как техзаказчик мы были очень известны, как генпроектировщик – меньше. Год назад я продал доли во всех компаниях, кроме Северин-Проект и Северин-Дизайн. Теперь я сосредоточился только на проектировании.
На пике у нас было 146 сотрудников. На 40 архитекторов приходилось 40 конструкторов и инженеры всех специальностей, так как мы делаем все разделы рабочей документации. Плюс бухгалтеры и курьеры. Сегодня мы поджались, потому что кризис. Сейчас в основном доделываем текущие проекты, а новое остается на уровне концепций.
Почему ваши компании называются Северин?
Мой прадед, казак Иван Логвинович Северин, был краснодеревщиком. В честь него я и назвал бюро.
Что бы вы посоветовали молодым архитекторам?
Я сейчас веду курс менеджмента в архитектуре в институте Институте Бизнеса и Дизайна. Говорю студентам, что любой проект надо рассматривать как шанс. Жизнь коротка, а профессиональный век архитектора – всего 20-25 лет активной деятельности. Ты заканчиваешь институт в двадцать пять лет, а свет в голове включается лет через десять, когда ты можешь сам сделать объект, полностью объяв его своим умом. Ты стартуешь в тридцать пять и должен успеть что-то сделать до шестидесяти. Это пять-семь объектов. Это не значит, что не будет больше работы. Будет. Но таких, чтобы и проект получился стоящий, и синергия случилась с заказчиком, будет немного. Это важно. С винодельней «Скалистый берег» мне повезло. Это редчайший случай. Нам не заказывали памятник. Но форма этого объекта должна стать – и уже стала – частью бренда. А сама винодельня превратилась в региональную достопримечательность.
