Лара Копылова

Беседовала:
Лара Копылова

English version

Сергей Чобан: «Необходимо делать такую кожу зданий, которая будет прогнозируемо хорошо стареть»

Говорим с Сергем Чобаном о принципах современной архитектуры в свете его теории «30:70».

24 Декабря 2020
0 Разговор о ЖК Veren place в Петербруге перерос в обсуждение возможностей регулирования пространственного развития городов, об ордере и ритме, допустимости имитации, задач и возможностей современной архитектуры, отношений между интересами владельца участка и логики пространственного развития города, невозможности скатных крыш в современных зданиях выше 5 этажей. Мы вынесли эти темы в отдельное интервью.

Архи.ру:
Недавно агентство Bloomberg опубликовало результаты опроса американцев всех возрастов, полов и политических убеждений относительно предпочтений в архитектуре. Респондентам показывали равноценные постройки в традиционном и модернистском стиле (например, Джона Рассела Поупа и Марселя Брейера) и спрашивали, какую из них они выбрали бы для федерального общественного здания. 72% предпочли традиционную архитектуру, 28 % – модернизм. Соотношение – почти как в вашей с Владимиром Седовым книге «30:70. Архитектура как баланс сил». Хотелось бы рассмотреть стратегию 30:70 на примере ваших проектов. Совпадает ли ЖК Veren Place в Санкт-Петербурге со стратегией, намеченной в книге?

Да, Veren Place – часть этой стратегии. Если посмотреть на квартал 10-й Советской, то на той стороне улицы, где стоит Veren, всего три дома. Угловое здание Никиты Игоревича Явейна – представитель категории тридцати процентов иконических зданий. Оно обращено к перекрестку, у него модернистский подрезанный первый этаж, четыре основных белых этажа, которые раскрываются в плане, как кленовый лист, и цилиндрический объем в качестве навершия угловой части. Это активная форма, которая была заслуженно отмечена профессиональными наградами. Этот дом, безусловно, можно отнести к категории выдающихся жестов, которые я и охарактеризовал в книге как наиболее подходящие для проектирования угловых зданий.
ЖК Veren Place
Фотография © Дмитрий Чебаненко

На другом углу квартала 10-й Советской находится типичный доходный дом, четырехэтажный, с пятым аттиковым этажом. В середине участок был свободен и предназначался под новую застройку, и мне казалось, что дополнить существующие здания фоновым объектом было бы максимально правильно. Поэтому я выбрал простую форму, но более интересно члененную, с мелкой деталировкой фасада. В рамках этой улицы форма показала себя как действенная. Единственное, по высоте наше здание получилось на один этажбольше, чем, на мой взгляд, должно быть. Заказчик настоял на повышении дома, поскольку имел на это право. Мне кажется, если б здание имело не два рифленых этажа, которые поднимаются выше карниза соседнего доходного дома, а только один, было бы лучше. Я пишу в своей книге, что профиль улицы должен сочетаться с высотой домов, – это неотъемлемая часть концепции. Когда дома становятся слишком высокими, идеология деталированного фасада перестает работать, потому что на большой высоте человеку труднее разглядеть эти детали.

Как можно описать область применения стратегии 30:70?

Философия и программа, изложенные в книге, связаны с регламентацией, то есть определенным сводом законов и правил. Если смотреть с позиции заказчика, в ней есть изъян. Скажем, если ты владеешь угловым участком, ты можешь делать на нем что-то более импозантное и высокое, с большей плотностью, а владелец соседнего участка не может. Получается, кто-то один от этой программы выиграл, а остальные проиграли. В Петербурге люди воспитаны определенным образом, там есть охранная зона в центре города, так что там вопросов практически не возникает. Но если говорить о другом городе, с менее жесткими охранными характеристиками, например, о Берлине, там каждый может спросить: «А почему на моем участке нельзя построить высокий дом? Почему можно только на угловом?». Такие вопросы мне неоднократно задавали, когда я в разных странах докладывал эту стратегию. Демократический подход, связанный с защитой равноправия девелоперов, работающих на разных участках, нарушается при выстраивании такой регулятивной стратегии.

Лично мне кажется, что эстетически это верный подход, и в тех случаях, когда застройка ведется по единому мастер-плану, он приемлем. Именно этой стратегии мы придерживались, скажем, в проекте района Адмиралтейской слободы в Казани. В общей пяти-шестиэтажной застройке были выделены точки расположения высоких зданий, и эти яркие по своей архитектуре доминанты работали на формирование восприятия района с дальних точек, в частности, с воды, тогда как фоновые здания имели подчеркнуто детализированные фасады, но при этом скромные форму и этажность.

Но, конечно, в городе, где уже есть сложившиеся интересы владельцев участков, такую теорию внедрить не просто. Я верю в эту программу и стараюсь ее внедрять, но город – гораздо более многослойный «пирог». Не далее, как в выходные шел по Бисмарк-штрассе в Берлине, наблюдая за тем, насколько разные по архитектуре и времени постройки здания образуют ее силуэт. Здания 1960-х, 1930-х, начала ХХ века и совсем современные выстраиваются там вовсе не по принципу «два фоновых – одно не фоновое». Но «читать» эти эпохи безумно интересно, – как будто читаешь историю архитектуры! Берлин – это, конечно, один из тех городов, которые к этой архитектурной дисциплинированности привыкали и продолжают привыкать с трудом. Москва тоже, конечно, относится к этой категории. В таких городах всё живее догмы. Как говорится, интересно не само золотое сечение, но колебания вокруг него. Интересна не сама теория, а то, что в итоге складывается вокруг нее. Но, конечно, отправные точки необходимы, и именно их мы с Владимиром Седовым постарались в книге наметить.

Как в вашей стратегии соотносятся традиционные и современные приемы, если мы говорим о решении стены и структуре фасада?

Модернисты постановили, что гладкой стены достаточно для восприятия объема здания. Гладкая стена в сочетании с проемом – основной мотив современной модернистской архитектуры, языка, которому уже больше ста лет. Это было бы хорошо, если бы дома не старели, а оставались глянцевыми, как новенькие автомобили и холодильники. Новое всегда выглядит хорошо, а когда стареет, мы его выбрасываем и покупаем другое. Но со зданиями этот принцип не работает: здание стареет быстрее, чем мы готовы выбросить его на свалку. И даже если здание имеет интересный силуэт и необычный план, но гладкие фасады, лишенные деталей, оно стареет некрасиво и быстро, постепенно приобретая облик просто безобразный, и это, конечно, основная причина, по которой постройки 1960-1980-х стараются сегодня снести. А это плохо: на снос тратятся ресурсы, не говоря уже о ресурсах, некогда затраченных на проектирование и строительство этих домов.

Вот, например, здание Лениздата на Фонтанке. Оно имеет вертикальные окна и лишенные деталей гладкие вертикальные и горизонтальные тяги, которые постарели из-за отсутствия ухода за фасадом и деталей, которые помогли бы фасаду без чистки и ремонта достойно покрываться патиной. Моя идея заключалась в том, чтобы сделать кожу здания, которое прогнозируемо хорошо будет стареть.

Если встраивать фоновое здание в исторический контекст, как быть с кровлей? Я нежно отношусь к скатным крышам, но приходится признать, что пейзаж из кровель в стиле Добужинского в современном городе утрачен.

Я тоже нежно отношусь к скатным крышам, но тут встают проблемы водоотведения. Сами знаете, как выглядят исторические водосточные трубы. И как они забиваются льдом в холода. И если в случае с относительно невысокими зданиями борьба с сосульками – это сложная, но все еще технически решаемая задача, то ледяные наросты на высоте 10 этажей – это потенциальная катастрофа, которую нельзя допустить. В результате, если сегодня делать кровлю наклонной, в зоне карниза необходим противоуклон для организации внутреннего водостока. На одном объекте меня даже просили сделать подогрев карнизов. И, понятно, что на фоне подобных решений простая плоская кровля становится гораздо более целесообразной с точки зрения экономики. Но над плоской кровлей, как правило, вырастают «чемоданы» техники, которые с кровельным ландшафтом Тосканы, увы, ничего общего не имеют.

Назначение архитектуры – символическое выражение космологических структур. Как вы относитесь к ордеру, который в европейской архитектуре, и шире – в европейской цивилизации, эстетически и символически выражает присутствие человека и его место в мире?

Мне нравятся классические здания. Но для меня ордер – застывшая латынь. Конечно, вокруг ордера можно делать много импровизаций. Но возникает ощущение, что у тебя огромное количество ингредиентов, из которых можно приготовить блюдо, а ты используешь только помидоры. Ордер очень быстро перестал быть конструктивно оправданным, – не будет большим преувеличением сказать, что он не является таковым примерно столько, сколько мы его знаем. Это просто способ измельчения поверхности. Почему на нас производит приятное впечатление фасад с пилонами? Дэвид Чипперфильд придумал для галереи Джеймса Симона в Берлине, казалось бы, простейший прием: антаблемент в форме балки и стоящие пилоны. И вот этот бесконечный ритм – этакой колоннады в Пальмире – производит на нас магическое впечатление.

Столь же магическое впечатление производят на нас закругляющиеся пространства. Скажем, колоннада в Сан Суси, или колоннада собора Святого Петра, или колоннада Казанского собора. Есть мотивы, производящие магическое действие. Так и с ордером: его не надо копировать, а надо спросить себя, что именно в нем производит такое магическое впечатление? Между берниниевской, воронихинской и чипперфильдовскими колоннадами общее – ритмизация. Или возьмем потрясающий мотив сдвоенной колонны. Мне все равно, имеют эти колонны ордер или нет, но последовательность «сдвоенная колонна, пауза, сдвоенная колонна» – совершенно магическая. Или мотив из палладианской базилики в Виченце – третичное членение проема с одним большим и двумя малыми пролетами… Магия ритма, как и магия измельчения поверхности стены – сильное средство. Если мы это средство выражения потеряем, мы потеряем очень многое. В любом случае поверхность фасада, на мой взгляд, должна быть измельчена: материалами, орнаментом, системой рам, уступов. Взгляд должен за что-то цепляться.

Как соотносятся с исторической застройкой окна ЖК Veren Place? Какие вообще окна уместны в новой архитектуре Петербурга?

В Петербурге не бывает квадратных и горизонтальных окон. Вертикальность окон в домах до 1910-х годов ХХ века предопределена. В доме Никиты Явейна горизонтальные окна, но это иконическое здание. А для рядового мы сделали вертикальные, расстояние между ними – две трети окна, чтобы соотношение окон к фасаду было примерно 50 на 50 процентов. Это связано с холодным климатом: надо сохранить тепло, но дать доступ свету. Улицы достаточно узкие, детали фасада с близкого расстояния имеют значение. Тема панорамного остекления для петербургского центра контрпродуктивна. Ленточные окна дематериализуют здание. Но в Петербурге, дематериализуя фасад, ты не получаешь вид лучше, чем если смотришь в «паспарту» окна.

В решении слоев фасада в ЖК Verenplace мне видится связь с высокой модой. Когда лацкан пиджака продолжается вниз и уходит в карман, превращаясь в основную поверхность…

Мне нравится аналогия с высокой модой. Когда одежда внешне скромная, но в этой одежде есть еще что-то. Не просто черный пиджак, а переход материалов, поверхностей или новаторство в крое. Это особенность нашего мира: то, что просто на первый взгляд, на самом деле сложно. В архитектуре это приводит не только к своеобразию, но и к целевому старению, когда старение происходит с уважением к зданию: например, прогнозируются места, где откладывается грязь и т.д.

Возможно ли применение детализированных фасадов из фибробетона в более демократичном жилье?

Да, я применяю фибробетон в очень многих домах. И, кстати, на фасаде Veren Place, в основном, из-за диктата бюджета, также применялся архитектурный бетон. Сегодня это, безусловно, один из тех материалов, которые очень часто используются в проектах бизнес-класса, наряду с кирпичом и кирпичной плиткой на подсистеме. Есть еще бетонная плитка, которая имитирует кирпич. Должен признаться, что я не в восторге от этого, но, учитывая необходимость выдерживать определенную недостаточную для более дорогих технологий стоимость строительства, не вижу проблемы в имитации. Мы же не удивляемся, что в исторических зданиях делали имитацию материалов на фасаде при помощи живописи. Вспомните гризайль, или искусственный мрамор, или имитацию штукатуркой каменного руста и других присущих каменным фасадам деталей на домах исторического Петербурга. Мне понятно стремление бюджетными средствами добиться материальности и мелкости членения фасада. Лучше добиться любыми средствами, чем не добиться вообще.

В России в 2018 году принята госпрограмма «Жилье и комфортная среда», по которой до 2024 года должно быть построено 600 млн м2 жилья. Мы привыкли оценивать города по слоям: мы часто говорим о екатерининских городах, поскольку при Екатерине Великой начали создавать по альбомам образцовых строений центры исторических городов, которые мы ценим до сих пор. Речь не о памятниках, а о ткани. Также сохранилась ткань более позднего времени Александра, Николая и так далее, вплоть до Серебряного века и советской неоклассики. Это районы, которые сегодня востребованы и любимы горожанами. И только в 1960-х возникла ткань из панельных коробок, так сказать, одноразового характера, которую не сохраняют. И сейчас есть опасность, что опять воспроизведут эту одноразовую застройку, но в пять раз выше хрущевок, а через 30 лет она превратится в трущобы. Вопрос: можно ли внедрить вашу стратегию 30:70, адаптировав ее для массовой застройки?

Да, опасность есть. Внедрить мою стратегию было бы можно, но, с одной стороны, такая стратегия не предполагает плотности выше чем 25 000 квадратных метров на гектар, а, с другой, ведёт к несколько более высоким расходам на строительство из-за более внимательного и детального отношения к поверхности здания. Но без этого отношения создание долговечной и хорошо стареющей городской структуры невозможно.

24 Декабря 2020

Лара Копылова

Беседовала:

Лара Копылова
Похожие статьи
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
2022: что говорят архитекторы
Мы долго сомневались, но решили все же провести традиционный опрос архитекторов по итогам 2022 года. Год трагический, для него так и напрашивается определение «слов нет», да и ограничений много, поэтому в опросе мы тоже ввели два ограничения. Во-первых, мы попросили не докладывать об успехах бюро. Во-вторых, не говорить об общественно-политической обстановке. То и другое, как мы и предполагали, очень сложно. Так и получилось. Главный вопрос один: что из архитектурных, чисто профессиональных, событий, тенденций и впечатлений вы можете вспомнить за год.
KOSMOS: «Весь наш путь был и есть – поиск и формирование...
Говорим с сооснователями российско-швейцарско-австрийского бюро KOSMOS Леонидом Слонимским и Артемом Китаевым: об учебе у Евгения Асса, ценности конкурсов, экологической и прочей ответственности и «сообщающимися сосудами» теории и практики – по убеждению архитекторов KOSMOS, одно невозможно без другого.
КОД: «В удаленных городах, не секрет, дефицит кадров»
О пользе синего, визуальном хаосе и общих и специальных проблемах среды российских городов: говорим с авторами Дизайн-кода арктических поселений Ксенией Деевой, Анастасией Конаревой и Ириной Красноперовой, участниками вебинара Яндекс Кью, который пройдет 17 сентября.
Никита Токарев: «Искусство – ориентир в джунглях...
Следующий разговор в рамках конференции Яндекс Кью – с директором Архитектурной школы МАРШ Никитой Токаревым. Дискуссия, которая состоится 10 сентября в 16:00 оффлайн и онлайн, посвящена междисциплинарности. Говорим о том, насколько она нужна архитектурному образованию, где начинается и заканчивается.
Архитектурное образование: тренды нового сезона
МАРШ, МАРХИ, школа Сколково и руководители проектов дополнительного обучения рассказали нам о том, что меняется в образовании архитекторов. На что повлиял уход иностранных вузов, что будет с российской архитектурной школой, к каким дополнительным знаниям стремиться.
Архитектор в метаверс
Поговорили с участниками фестиваля креативных индустрий G8 о том, почему метавселенные – наша завтрашняя повседневность, и каким образом архитекторы могут влиять на нее уже сейчас.
Арсений Афонин: «Полученные знания лучше сразу применять...
Яндекс Кью проводит бесплатную онлайн-конференцию «Архитектура, город, люди». Мы поговорили с авторами докладов, которые могут быть интересны архитекторам. Первое интервью – с руководителем Софт Культуры. Вебинар о лайфхаках по самообразованию, в котором он участвует – в среду.
Устойчивость метода
ТПО «Резерв» в честь 35-летия покажет на Арх Москве совершенно неизвестные проекты. Задали несколько вопросов Владимиру Плоткину и показываем несколько картинок. Пока – без названий.
Сергей Надточий: «В своем исследовании мы формулируем,...
Недавно АБ ATRIUM анонсировало почти завершенное исследование, посвященное форматам проектирования современных образовательных пространств. Говорим с руководителем проекта Сергеем Надточим о целях, задачах, специфике и структуре будущей книги, в которой порядка 300 страниц.
Олег Манов: «Середины нет, ее нужно постоянно доказывать...
Олег Манов рассказывает о превращении бюро FUTURA-ARCHITECTS из молодого в зрелое: через верность идее создавать новое и непохожее, околоархитектурную деятельность, внимание к рисунку, макетам и исследование взаимоотношений нового объекта с его окружением.
Технологии и материалы
ГК «Интер-Росс»: ответ на запрос удобства и безопасности
ГК «Интер-Росс» является одной из старейших компаний в России, поставляющей системы защиты стен, профили для деформационных швов и раздвижные перегородки. Историю компании и актуальные вызовы мы обсудили с гендиректором ГК «Интер-Росс» Карнеем Марком Капо-Чичи.
Для защиты зданий и людей
В широкий ассортимент продукции компании «Интер-Росс» входят такие обязательные компоненты безопасного функционирования любого медицинского учреждения, как настенные отбойники, угловые накладки и специальные поручни. Рассказываем об особенностях применения этих элементов.
Стоимостной инжиниринг – современная концепция управления...
В современных реалиях ключевое значение для успешной реализации проектов в сфере строительства имеет применение эффективных инструментов для оценки капитальных вложений и управления затратами на протяжении проектного жизненного цикла. Решить эти задачи позволяет использование услуг по стоимостному инжинирингу.
Материал на века
Лиственница и робиния – деревья, наиболее подходящие для производства малых архитектурных форм и детских площадок. Рассказываем о свойствах, благодаря которым они заслужили популярность.
Приморская эклектика
На месте дореволюционной здравницы в сосновых лесах Приморского шоссе под Петербургом строится отель, в облике которого отражены черты исторической застройки окрестностей северной столицы эпохи модерна. Сложные фасады выполнялись с использованием решений компании Unistem.
Натуральное дерево против древесных декоров HPL пластика
Вопрос о выборе натурального дерева или HPL пластика «под дерево» регулярно поднимается при составлении спецификаций коммерческих и жилых интерьеров. Хотя натуральное дерево может быть красивым и универсальным материалом для дизайна интерьера, есть несколько потенциальных проблем, которые следует учитывать.
Максимально продуманное остекление: какими будут...
Глубина, зеркальность и прозрачность: подробный рассказ о том, какие виды стекла, и почему именно они, используются в строящихся и уже завершенных зданиях кампуса МГТУ, – от одного из авторов проекта Елены Мызниковой.
Кирпичная палитра для архитектора
Свыше 300 видов лицевого кирпича уникального дизайна – 15 разных форматов, 4 типа лицевой поверхности и десятки цветовых вариаций – это то, что сегодня предлагает один из лидеров в отечественном производстве облицовочного кирпича, Кирово-Чепецкий кирпичный завод КС Керамик, который недавно отметил свой пятнадцатый день рождения.
​Панорамы РЕХАУ
Мир таков, каким мы его видим. Это и метафора, и факт, определивший один из трендов современной архитектуры, а именно увеличение площади остекления здания за счет его непрозрачной части. Компания РЕХАУ отразила его в широкоформатных системах с узкими изящными профилями.
Топ-15 МАФов уходящего года
Какие малые архитектурные формы лучше всего продавались в 2023 году? А какие новинки заинтересовали потребителей?
Спойлер: в тренды попали как умные скамейки, так и консервативная классика. Рассказываем обо всех.
​Металл с олимпийским характером
Алюминий – материал, сочетающий визуальную привлекательность и вариативность применения с выдающимися механико-техническими свойствами.
Рассказываем о 5 знаковых спорткомплексах, при реализации которых был использован фасадный алюминий компании Cladding Solutions.
Частная жизнь в кирпиче
Что происходит с обликом малоэтажной застройки в России? Архи.ру поговорил с экспертами и выяснил, какие тренды отмечают архитекторы в частном домостроении и почему кирпич остается самым популярным материалом для проектов загородных домов с очень разной экономикой.
Новая деталь: 10 лет реконструкции гостиницы «Москва»
В 2013 году был завершен третий этап строительства современной гостиницы «Москва» на Манежной площади, на месте разобранного здания Савельева, Стапрана и Щусева. В этом году исполняется ровно 10 лет одному из самых громких воссозданий 2010-х. Фасады нового здания выполнялись компанией «ОртОст-Фасад».
Уникальные системы КНАУФ для крупнейшего в мире хоккейного...
9 и 10 декабря 2023 года в новом ледовом дворце в Санкт-Петербурге состоялся «Матч звезд КХЛ». Двухдневным спортивным праздником официально открылась «СКА Арена» на проспекте Гагарина. Построенный на месте СКК комплекс – обладатель нескольких лестных титулов «самый-самый», в том числе в части уникальных строительных технологий. На создание сооружения ушло всего 36 месяцев.
Устойчивый малый
Сделать город зеленым и устойчивым – задача, выполнить которую можно только сообща, а в ее решении все средства хороши: и заложенный в стратегию развития зеленый каркас, и контейнер для сортировки мусора, и цветочная грядка на балконе. Рассказываем о малых архитектурных формах, которые помогают улучшить экоповестку.
Сейчас на главной
Два, пять, десять, девятнадцать: Нижегородский рейтинг
В Нижнем Новгороде наградили победителей XV, по-своему юбилейного, архитектурного рейтинга. Вручали пафосно, на большой сцене недавно открывшейся «Академии Маяк», а победителей на сей раз два: Школа 800 и Галерея на Ошарской. А мы присоединили к двум трех, получилось пять: сокращенный список шорт-листа. И для разнообразия каждый проект немного поругали, потому что показалось, что в этом году в рейтинге есть лидеры, но абсолютного – вот точно нет.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
Вплотную к демократии
Конкурс на проект реконструкции зданий датского парламента выиграли бюро Cobe, Arcgency и Drachmann совместно с конструкторами Sweco. Цель трансформации – позволить любому гражданину приблизиться вплотную к оплоту демократии.
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Парк архитектуры и отдыха
Для подмосковного гостиничного комплекса, предполагающего разные форматы отдыха, бюро T+T Architects предложило несколько типов жилья: от классического «стандарта» в общем корпусе до «пещеры в холме» и «домика на дереве». Дополнительной задачей стала интеграция в «архитектурно-лесной» парк существующих на территории резиденций, построенных в классическом стиле.
Лирически-энергетическая архитектура
Здание поста управления солнечной электростанцией Kalyon Karapınar SPP по проекту Bilgin Architects в Центральной Анатолии служит «пользовательским интерфейсом» для бесконечного поля солнечных батарей.
Пресса: Архитектура без излишеств: есть ли рецепты, позволяющие...
На нынешнем рынке застройщики лавируют между неуклонно растущей себестоимостью и растущими же потребностями покупателей, отдающих за свои типовые квартиры впечатляющие суммы. Способна ли архитектура стать дополнительным конкурентным преимуществом реализуемых проектов? И есть ли рецепты, позволяющие строить «дешево и красиво»?
За актовым залом
Для оформления интерьера микро-клуба в Калининграде Олеся Левкович обратилась к духу Италии 1980-х, а чтобы в помещение без окон проникал естественный цвет, вмонтировала в стены россыпь стеклоблоков.
Северное солнце
По проекту Алексея Левчука в поселке Солнечное недалеко от Финского залива построено восемь вилл. Архитектурные решения отсылают к модернизму Северной Европы, ландшафт интегрирован во внутренние и внешние пространства, а «свободная» планировка территории без заборов отсылает к культурным кодам протестантизма.
Дом-U
Комплекс Jois совмещает высотность с террасами, а самые роскошные квартиры опускает с пентхаусов в нижние этажи. Мощный иконический образ U-образного дома – результат поисков нового стандарта жизни в высотных зданиях архитекторами «Генпро».
Энергетически нейтральный квадрат
На территории кампуса Университета Тилбуга открылся новый учебный корпус имени государственной деятельницы, первой женщины-министра Нидерландов Марги Кломпе. Авторы проекта – Powerhouse Company.
Творческий ужин
Элитный ресторан AIR по проекту архитекторов OMA в Сингапуре включает в себя лабораторию для исследования ингредиентов, сад и огород, кулинарную школу.
Памяти Юрия Гнедовского
В этом году Юрию Петровичу исполнилось бы 94 года. Он – архитектор, автор книг, глава Союза архитекторов и инициатор главной архитектурной премии страны.
Человеческое измерение пространства
Притцкеровскую премию за 2024 год получил японский архитектор Рикэн Ямамото. Главная тема его работ любого масштаба – демократическая организация пространства, которая формирует связи между людьми.
Волны Агидели
Благодаря проекту-победителю конкурса Малых городов в башкирской Агидели, строившейся как спутник атомной электростанции, сформировался городской центр – сеть пешеходных пространств с культурными и спортивными функциями. Все площадки объединяет образ речной волны и советский модернизм.
Черное и белое
Отдельно рассказываем об интерьерах павильона Атом на ВДНХ. Их решение – важная часть общего замысла, так что точность и аккуратность реализации были очень важны для архитекторов. Руководитель UNK interiors Юлия Тряскина делится частью наработок.
Соборы Грозного
Новую выставку в Анфиладе Дома Талызиных в какой-то мере можно определить как учебник по истории архитектуры XVI века, скомпонованный по самым новым исследованиям, с самыми актуальными датировками и самыми здравыми интерпретациями хрестоматийных памятников. Как церковь Вознесения в Коломенском, собор Покрова на Рву, церковь в Дьякове и другие. Это ценный и, главное, свежий, обновленный материал. Но в него надо вдумываться. Объясняем что можем, и всех зовем на выставку. Она отлично работает для ликвидации безграмотности. Но надо быть внимательным.
В оттенках зеленого
Бюро Tsing-Tien Making реконструировало дом просветителя Чжан Тайяня в Сучжоу, превратив его в культурный центр и книжный магазин «Гу У Сюань». В отделке использовали три изысканных оттенка: пепельно-зеленый, нефритовый и яркий фруктовый зеленый.
Квартиры в деревне
Жилой комплекс по проекту Karnet architekti на западе Чехии учитывает свое расположение в деревне и контекст бывшей промзоны.
Пресса: Башни Capital Towers — первый выброс небоскребов из «Сити»...
Три новые башни Capital Towers по проекту одного из главных московских архитекторов Сергея Скуратова получились едва ли не самыми элегантными в «Москва-Сити» и его окружении. Формально Capital Towers находятся не в «Сити», а по соседству. Раньше здесь, на набережной Москвы-реки между Экспоцентром и парком «Красная Пресня», располагались теннисные корты.
Змей-гора
Конкурсный проект приморского курортного комплекса «Серпентайн» объединяет несколько типологий: апартаменты разного класса, виллы и гостиничные номера. Для каждой бюро KPLN использует один из образов, взятых у природного окружения – серпантин, горный ручей и морские волны.
Пресса: Нижегородский архитектор Максим Горев — о жилье для...
Максим Горев — выпускник ННГАСУ, архитектор первого 25-этажного дома в Нижнем Новгороде, главный архитектор ГК «Каркас Монолит», старший преподаватель ННГАСУ, член правления Нижегородского отделения союза архитекторов России. Он руководит небольшой проектной мастерской, у которой в постоянной работе находятся более 60 объектов. О том, почему архитектор должен лично знать руководителя компании-застройщика, для кого строят апартаменты, зачем нужно продумывать благоустройство, какая основная цель КРТ и какой у Нижнего Новгорода архитектурный стиль порталу ДОМОСТРОЙНН.РУ рассказал руководитель и главный архитектор проектной компании «Горпро» Максим Горев.
Промежуточное состояние
Общественный центр нового района в Цзясине по проекту B.L.U.E. Architecture Studio совмещает достоинства интерьерных и открытых пространств, городских и природных зон.
Цветной в монохроме
Дизайн офисного этажа универмага «Цветной», предложенный консорциумом Artforma и Blockstudio, развивает архитектурную концепцию здания и основывается на использовании камня, стекла и света. Светлые монохромные пространства стали фоном для предметов дизайна музейного уровня – например, дивана от Захи Хадид. Проект также включает переговорную с атрибутами сигарной комнаты.
Контринтуитивное решение
Архитекторы UNStudio выяснили на примере своего свежего люксембургского проекта, что углеродный след гибридной бетонно-стальной конструкции может быть меньше, чем у деревянного каркаса.
Блики Ибуки
Эмоциональный интерьер суши-бара в Иркутске, придуманный Kartel.design: солнечные зайчики на «бамбуковой» стене, фреска с изображением гор, алое нутро шкафа и ажурные тени.