Никита Асадов: «Мы предлагаем плавный переход от образования к практической деятельности»

О том, как попасть к нему на стажировку, что такое архитектурное мышление, а также – как важно для архитектора перестать бояться.

mainImg
– Никита, ваша команда работает со студентами архитектурных вузов. Зачем это им и вам?

– Возможность практической работы – это формат, которого не хватает сегодняшним выпускникам. Он особенно интересен тем архитекторам, которые делают первые шаги в профессии или еще учатся. Поэтому последние пару лет мы в нашем бюро ввели формат расширенных стажировок, которые включают в себя и практику, и обучение. У нас и раньше была программа круглогодичной стажировки, но в последнее время мы превратили ее в отдельное направление, в рамках которого занимаемся разработкой инициативных проектов, в том числе в сфере градостроительства и обустройства общественных пространств, исследовательской деятельностью.

Более того, данное направление выросло у нас в формат полноценной летней школы «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики». В этом году через нее прошли более ста человек. Это студенты не столько из Москвы, сколько из регионов. В общей сложности этим летом к нам приехали стажеры из порядка 12 городов. Причем, мы эту Школу старались никак особо не анонсировать. Она состоялась благодаря совпадению нескольких факторов. Среди них – отличная площадка в Доме Архитектора – Архитектурный коворкинг Павла Сонина, и, конечно же, соавторы курса – архитекторы-практики, которые запускали вместе с нами свои образовательные программы в формате проектных мастерских.

– Над какими проектами вы работаете с ребятами?

– Всего через летнюю школу за год мы делаем около 15-20 проектов: от небольших элементов дизайна до крупных градостроительных концепций. В рамках работы со стажерами нам важно выпускать какие-то реальные вещи, при этом проекты очень разношерстные: от эскизного проекта для детского филиала библиотеки им. Ф.М. Достоевского до большого градостроительного проекта в Ижевске. Если первый пример – инициатива дирекции библиотеки, то второй – инициатива самого города, организованная через сообщество «Живые города» и поддержанная затем на уровне губернатора. Есть надежда, что проект пойдет в дальнейшую реализацию, возможно, уже в 2018–2019.
zooming
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»

– Чего сейчас для вас больше в работе со студентами: некоего миссионерства или возможности использовать бесплатную рабочую силу?

– Это похоже скорей на серию воркшопов, затраты на организацию которых зачастую превышают полученный результат. Сейчас мы пытаемся найти оптимальный баланс между вложенными и полученными усилиями. Если образовательная составляющая перевешивает, очень тяжело заниматься текущими проектами бюро, поскольку каждый раз приходится объяснять простые вещи – у многих ребят это первый опыт работы на реальными задачами в жестком графике и с высокими требованиями к результату.

Не секрет, что крупные бюро, как правило, неохотно берут студентов без опыта работы, даже на стажировку. С другой стороны, со студентами есть возможность заниматься либо некоммерческими проектами из числе тех, что интересны, либо теми задачами, которые могут дать результат в перспективе – в виде опыта работы в новых областях. Благодаря такому подходу, мы, например, сейчас погружаемся в тему, связанную не столько с архитектурой, сколько с урбанистикой и пространственным развитием городов. Лет пять назад мы вышли на руководство города Зарайска со своим предложением развития исторического центра, и буквально за несколько месяцев оно переросло в проект (так совпало, что в городе начинался конкурс на благоустройство центральной части). Это пример научил нас тому, что иногда важно не дожидаться заказа, а сформулировать идею и прийти с предложением. Тогда можно найти встречный интерес.
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»

– Вы пошли в проект по развитию городского пространства со студентами в качестве эксперимента?

– Отчасти, так. Появился хороший повод дать стажерам интересную масштабную задачу, решая которую, можно будет привнести свои идеи. А это – как раз еще одна важная вещь, которой сегодня, как мне кажется, очень не хватает – предоставить молодым архитектором возможность заявить свою идею и дать им определенный инструментарий того, как это можно воплотить. При этом, разработка финальных презентационных материалов делалась сотрудниками бюро.

– Каким образом происходит отбор студентов на стажировку или проектную работу?

– Сейчас мы стараемся принять всех, кто к нам отправляет заявку, владеет необходимыми компьютерными программами и соответствует обязательному минимуму по портфолио. Мы сознательно позиционируем наши стажировки как образовательный формат. Когда студент заканчивает вуз, он как правило дезориентирован и не понимает, что делать дальше. То, что мы предлагаем – это плавный переход от образования к практической деятельности.

Что касается уровня подготовки студентов, то нам есть, с чем сравнивать. В работе практикантов заметна специфика, чувствуется почерк разных школ. Вместе с тем очень многое зависит от конкретного человека, который к нам приходит – насколько он мотивирован, насколько четко понимает, в каких проектах ему бы хотелось принять участие и какие навыки получить за время стажировки. Сейчас одна из задач, которую мы перед собой ставим, заключается в том, чтобы в короткий срок запускать мотивацию к самостоятельной работе и самообразованию – искать нужную информацию, получать необходимые в работе навыки, находить интерес к проектным задачам независимо от масштаба и сложности.

Кому-то интересно поработать с визуализацией, другим интересны чертежи и генпланы, третьим – заниматься мебелью, четвертые хотят сделать городское исследование. Последнее время мы сразу спрашиваем у тех, кто приходит к нам на стажировку, что им самим интересно, и подобрать подходящие задачи – в какой-то степени составить индивидуальный курс обучения, чтобы от практики был максимальный результат.
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»

Ваши стажировки платные?

– Нет, и это принципиальный момент. В какой-то момент мы пытались платить студентам за работу, но в процессе пришли к пониманию, что расходы на организацию качественного образовательного формата требуют серьезных ресурсов и думали сделать участие в летней школе платным для студентов. В итоге мы приняли решение держать нулевой денежный баланс – студенты получают знания и практический опыт работы, мы получаем возможность делать инициативные проекты и исследования, при этом никто никому не платит.

– Как нынешние выпускники отличаются от вас самого в их возрасте?

– Пожалуй, за последние 10–15 лет средний уровень студентов вырос в том, что касается презентации идеи, владения специализированными программами, понимания актуальных трендов в архитектуре. Это довольно субъективное мнение, но, честно говоря, я был бы удивлен, если бы на моем потоке, когда я заканчивал вуз, средний уровень ребят был бы таким же, как сейчас. При этом нельзя сказать, что, например, в МАРХИ появились молодые сильные преподаватели, которые могли бы вытянуть этот новый уровень. То есть речь идет скорее о том, что ребята сами ходят, смотрят по сторонам, получают информацию из дополнительных источников. А может это просто нам так везет и на стажировку в бюро стремятся попасть хорошо подготовленные студенты, которые знают что хотят.

Мотивация в образовании значит очень многое. Однако этот фактор непредсказуем и слабо зависит от вуза. В том же МАРХИ базовые профессиональные навыки находятся на высоком уровне, в отличии от желания и мотивации ребят сразу после окончания учебы куда-то двигаться дальше. Это желание приходит чуть позже, если, конечно, вообще приходит. Зачастую мотивированных ребят можно обнаружить в менее «статусных» вузах – бывает, они делают вещи на голову выше остальных.
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»

– Из каких вузов идет стабильная «поставка» классных стажеров?

– Наверное, речь в данном случае идет не о каком-то конкретном вузе, а о преподавателях, учителях, которые, возможно, лучше мотивируют или заставляют ребят тянуться. С некоторыми вузами у нас налажены прочные связи, например, с ГУЗом или «Суриковкой». Но это просто исторически так сложилось.

– Поговорим о профессии архитектора? Как менялось ваше личное отношение к ней? 

– То, чем я сейчас занимаюсь, я даже не могу назвать в прямом смысле архитектурой. Если раньше я чертил планировки и фасады зданий и чувствовал себя архитектором, то сейчас большую часть времени трачу на то, что казалось бы не имеет прямого отношения к профессии. Частично речь идет о менеджменте, частично – о работе в тех областях, в которых раньше я ничего не понимал. Например, в градостроительных, урбанистических проектах или организации событийных мероприятий, таких, как фестиваль «Зодчество». Поэтому сейчас для меня большое удовольствие, когда я ближе к ночи могу на пару часов заняться чем-то «привычным» – сделать какую-то картинку и, таким образом, понять, что я еще немножечко архитектор.

В какой-то момент я просто начал все проекты в любой сфере делать как некий архитектурный продукт, который можно точно также проектировать в соответствии с некими алгоритмами, которыми ты владеешь, как архитектор – выстраивать «конструкцию» из очень простых и жестких идей, которые сложно развалить. И на это все потом нанизывается. Иногда даже тексты мне проще «конструировать», как архитектору…
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»

– Вы говорите о некоем архитектурном типе мышления?

– Да, пожалуй. Архитектура дает хорошее владение методикой – когда ты понимаешь, что и в какой последовательности нужно делать, чтобы получить хороший результат.

– Помогает ли архитектурное мышление выигрывать переговоры с заказчиком?

– К коммуникации тоже можно отнестись с позиции архитектурного процесса и выстаивать ее, как устойчивую систему. Раньше мне казалось, что архитектор обязательно должен убеждать. Сейчас у меня нет такой установки, что я непременно должен что-то доказать заказчику. Сегодня человек, который приходит ко мне со своей задачей, является неким контекстом, таким же, как среда, в которой существует здание. Переговоры – неотъемлемая часть проекта. И точно так же, как ты работаешь с местом, ты работаешь с человеком, пытаешься не столько переубедить его, сколько совместно решить проблемы. В таком подходе ты видишь больше решений, альтернатив.

Мне кажется, что оппозиция «Заказчик – Архитектор» – это во многом пережиток девяностых, когда для одних архитекторов заказчик был ушлым человеком с деньгами, но без вкуса, которого нужно воспитывать, а для других – неким абсолютом, любым желаниям которого следует потакать. Сейчас вы просто вместе работаете над задачей. И архитектор в рамках этой задачи нужен не как художник, который реализует свои амбиции за чужой счет, а скорее как технолог, который знает, как найти красивое и оптимальное решение. В тех областях, в которых я сейчас работаю, вообще нет заказчика в традиционном смысле этого слова. Часто это может быть некая инициатива, общественный запрос на изменение ситуации в городе, когда нужно не просто разработать проект, но и собрать вместе людей, которые смогут все это реализовать и профинансировать.
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»

– Насколько важен первый опыт реализации проекта? Что в это момент происходит с архитектором?

– Самое серьезное испытание для архитектора – это когда первый проект, над которым он работает в чертежах, моделях, картинках, вдруг становится реальностью, неотъемлемой частью этого мира. Вот тогда случается некий внутренний перелом, и ты уже начинаешь чувствовать другой уровень ответственности за то, что делаешь. С первым проектом происходит еще одно важное понимание, которое заключается в том, что иногда 2-3 продуктивные встречи с прорабом гораздо важнее, чем год работы над чертежами. Это знание существенно меняет взгляд на весь процесс работы. Я не знаю, хорошо это или плохо, но после первой стройки ты становишься другим человеком.

– Несколько слов про фестиваль «Зодчество». Является ли он для вас ресурсом идей и людей? 

– Мы каждый год пытаемся себе ответить на этот вопрос. И не сказать, чтобы это получалось. «Зодчество» – это как раз одна из тех областей, в которой ты не знаешь точно «зачем», но знаешь, что «должен». В какой-то момент мы поняли, что «Зодчество» с нами или без нас все равно будет существовать как некий продукт. Но пока есть силы и желание придать ему новое качество, им все равно нужно заниматься. Если искать практические смыслы в «Зодчестве» для основного бизнеса нашего бюро, то фестиваль – как раз проект про коллективное взаимодействие и воздействие.

– Воздействие на кого? На внешний мир или на самих себя?

– И то, и другое. Потому что сейчас мы пытаемся через «Зодчество», в том числе, понять, как должна выглядеть профессия, в каком контексте она существует, какими возможностями обладает архитектор сейчас и какие компетенции станут ему необходимы в ближайшем будущем.
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»
Фотография предоставлена: «ТОЧКА РОСТА архитектурные практики»

– Чтобы вы могли посоветовать нынешним начинающим архитекторам? 

– Мне кажется, не имеет особого значения, чем заниматься в первое время. Можно, как ни странно, получить прекрасный опыт работы в посредственном бюро. Можно поехать за границу и получить там прекрасный опыт, который невозможно будет применить в России. Можно пойти в очень крутое бюро и заниматься там черновой работай и довольно странными вещами – это тоже нормально. Скорее, вопрос заключается в том, насколько ты сможешь использовать те возможности, которые будут встречаться на твоем пути. Сначала ты из своего опыта можешь извлечь, условно, говоря, 30% пользы, потом дело доходит до 70-80%. Поэтому первый совет такой: нужно учиться извлекать опыт из любых, даже негативных историй – все это будет помогать в будущем.

Второй совет связан с одной вещью, которую я только недавно для себя понял. Это когда ты не знаешь, что и как работает, и очень боишься. А нужно учиться абстрагироваться и не бояться. Мне самому на это потребовалось довольно много времени. Учась в институте, я дошел до определенного уровня понимания вещей, которые нужны в профессии. Затем мне потребовалось время, чтобы понять, что я могу справиться с проектом. Сперва в масштабе квартиры, потом – дома. Сейчас мне уже сравнительно легко работать в масштабе города. Нужно пройти все стадии, поработать во всех масштабах, чтобы появилось понимание того, как сделать любой проект, решить любую задачу. И это очень важно.

Наконец, третий совет начинающему архитектору может выглядеть так: нужно самому формулировать, что тебе интересно и полезно, и пытаться заниматься именно этим любыми средствами и силами. Если есть такая мотивация и она достаточно сильная, все остальное начнет подключаться само собой. 
***

Конференция «Открытый город» – событие в сфере архитектурного образования, пройдет в Москве 28–29 сентября. В ее программе: воркшопы от ведущих архитектурных бюро, сессии по актуальнейшим вопросам российского архитектурного образования, презентация исследования «Профессиональное развитие в России и за рубежом: традиционные модели и альтернативные практики», ярмарка дополнительных образовательных программ, Portfolio Review – презентация студенческих портфолио перед ведущими архитекторами и девелоперами Москвы и многое другое.

21 Сентября 2017

Похожие статьи
Валерий Каняшин: «Нам дали свободу»
Жилой комплекс Headliner, строительство основной части которого не так давно завершилось напротив Сити – это такой сосед ММДЦ, который не «подыгрывает» ему. Он, наоборот, решен на контрасте: как город из разноформатных строений, сложившийся естественным путем за последние 20 лет. Популярнейшая тема! Однако именно здесь – даже кажется, что только здесь – ее удалось воплотить по-настоящему убедительно. Да, преобладают высотки, но сколько стройных, хрупких в профиль, ракурсов. А главное – как все это замиксовано, скомпоновано... Беседуем с руководителем проекта Валерием Каняшиным.
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Лама из тетраметилбутана
Петр Виноградов рассказал об экспериментальной серии скульптур «Тетрапэд», которая исследует принципы молекулярной архитектуры, адаптивных структур и интерактивного взаимодействия с городской средой. Конструкции реагируют на движение, собеседуют с пространством, допускают множественные сценарии использования и интерпретации. Скульптуры уже побывали на «Зодчестве» и фестивале «Дикая мята», а дальше отправятся на Forum 100+.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Пресса: Когда архитектор должен «встать на крыло»
Почему выпускники архитектурных вузов зачастую неконкурентоспособны на рынке. Об этом поговорили на недавней конференции «Открытый город», посвященной архитектурному образованию.
Пресса: Андрей Шаронов о ситуации с некачественным образованием
В рамках проекта Москомархитектуры «Открытый город» Андрей Шаронов, Президент Московской школы управления «Сколково», рассказал о проблемах образования, репутации предпринимателя и о том, на что должны ориентироваться вузы при составлении программ.
Сергей Крючков: «Архитектор не рисует фасады, а комплексно...
Архитектор компании ADG group в преддверии конференции «Открытый город» рассказывает о том, как харизма помогает архитектору выстраивать отношения с заказчиком, а также о том, как молодому специалисту начать строить свою карьеру.
Никита Маликов: «Вуз – это оглавление. Остальному...
В преддверии конференции «Открытый город» говорим с уроженцем Твери Никитой Маликовым, который специализируется на работе с проектами экономкласса в регионах, об архитектурном рынке и перспективах молодых специалистов.
Пресса: Мария Могилевцева-Головина: у архитекторов нет прямого...
Мария Могилевцева-Головина, директор по продукту девелоперской группы «Сити-XXI век», в рамках предстоящей конференции Москомархитектуры «Открытый город» рассказала порталу «Архсовет Москвы» о капитализации архитектурных решений.
Пресса: «Работа с детьми дает архитектору гигантский импульс»
Зачем архитектору работать с детьми? Как научить детей осмыслять городское пространство? На эти темы портал «Архсовета Москвы» побеседовал с Анной Родионовой, партнером и ведущим архитектором бюро «Дружба», сооснователем детского архитектурного клуба «Кони на балконе».
Технологии и материалы
Баварская кладка в Ижевске
ЖК «ARTNOVA» стал в Ижевске пилотным проектом комплексного развития территории и получил признание профессионального сообщества. Одним из ключевых факторов успеха является грамотное решение фасадных систем с использованием облицовочного кирпича.
Формула света
Как превратить мансардное пространство из технического чердака в полноценное помещение премиум-класса? Ключевой фактор – грамотное проектирование световой среды. Разбираемся, как оконные решения влияют на здоровье жильцов и какие технологии помогают создавать по-настоящему комфортные пространства под крышей.
Будущее за химически упрочненным стеклом
В архитектуре премиум-класса безупречный внешний вид остекления – ключевое требование. Однако традиционно используемое термоупрочненное стекло часто создает оптические искажения. Российская Стекольная Компания (РСК) представляет инновационное для российского рынка решение этой проблемы – переработку стекла методом химического упрочнения.
Архитектура игры
Проекты научных детских площадок от компании «Новые горизонты» – основаны на синтезе игры, образования и городской среды. Они создают принципиально новый уровень игрового опыта, провоцирующий исследовательский интерес, и одновременно работают как градостроительная доминанта, формирующая уникальный образ места и новую точку притяжения.
Фасадные системы Sun Garden: технологии СФТК Церезит в...
Комплекс Sun Garden в Джемете (Анапа) демонстрирует специфику применения штукатурных систем фасадной теплоизоляции в условиях агрессивной приморской среды. Проект потребовал разработки дифференцированного подхода к выбору материалов для различных архитектурных элементов: от арочных галерей до многоуровневых террас.
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Сейчас на главной
Жителям каменоломни
Архитекторы DRNH вписали жилой комплекс «Диорит» в заброшенный карьер на окраине чешского города Брно, сохранив и даже развив местную экосистему.
Туркомплекс на месте колонии
Бюро MAD FOX architects разработало мастер-план туристско-рекреационного комплекса в селе Выдрино на Байкале. Проект займет более 25 гектаров на южном берегу озера, в том числе территорию бывшей исправительной колонии №4.
Курорт на Каме
Архитектурное бюро Wowhaus разработало проект реконструкции санатория «Корабельная роща» – оздоровительного комплекса на берегу реки Кама.
Модель многоуровневой жизни
Показываем отчет о круглом столе Арх Москвы 2025, посвященном высотному строительству. Он вполне актуален: опытные градо- и башне-строители сошлись на том, что высокие дома стали нормой, и пора переходить от «гвоздиков в панораме» к целым разновысотным и разноуровневым мегаструктурам. Ну, а как иначе?
Снос Энтузиаста
В Москве снесли кинотеатр «Энтузиаст». Хороший авторский модернизм, отмеченный игрой в контраст пластического равновесия, непринужденно парящими консолями, и чем-то даже похожий на ГТГ. С ним планировали разобраться где-то с 2013 года, и вот наконец. Но поражает даже не сам снос – а то, что приходит на смену объекту, отмеченному советской госпремией.
Истина в муке
Бюро Mast разработало интерьер кафе для сети кафе-пекарен «Лицей», как будто исследуя выразительные возможности самых простых, самых сдержанных дизайнерских средств, чтобы у посетителей была возможность насладиться ароматом свежеиспеченной сдобы и хлеба.
Гнезда в Приморье
Проект эко-парка «Гнезда», разработанный Алексеем Полищуком и компанией Пауэр Технолоджис, был отмечен первой премией фестиваля Союза архитекторов Эко-Берег 2025. Для глэмпминга в Филинской бухте авторы предложили дома-птицы, дома на деревьях, смотровую площадку-гнездо и входной акцент – павильон в виде филина.
Фабрика Матти
Креативные кластеры добрались до Выборга – бюро KLAUZURA подготовило проект ревитализации бывшей мебельной фабрики Матти Пиетинена, который предполагает восстановление исторического облика корпусов на 1916 год, а также включение новых выразительных элементов: металлической арки входа, объемной кладки на месте утрат, опоясывающей двор террасы.
Руины. Второе дыхание
Международное архитектурное бюро Alvisi Kirimoto представило новый выставочный маршрут в базилике Максенция в Археологическом парке Колизея в Риме.
Новый образ Искры
ТП-РП 2820 или «Искра» – новое небольшое кафе на нижегородской Стрелке, по силе обаяния и привлекательности достойно конкурирующее с более статусными объектами. Этот осколок постконструктивизма – епархиальное кафе. Весной этот небольшой объект признан лучшим в номинации «Реконструкция и приспособление» на Мосбилд-2025.
Формула воды
По проекту ‘nefa’architects’ в центре Йошкар-Олы благоустраивается так называемая набережная Брюгге: променад между рекой Малая Кокшага и сплошным фронтом «бельгийских» домиков, построенных в начале 2000-х. Изучив опыт Амстердама и Брюгге, архитекторы закольцевали сухопутный пешеходный маршрут с помощью водного, проходящего по понтонной системе. Потенциал участка у воды раскрывает сцена с амфитеатром на воде, безопасный бассейн для купания, а также плавучие сады. Марийский образ в архитектуре и дизайне
Себя показать…
Видовой ресторан «Пижоны», расположенный на 14-м этаже башни в центре Ижевска, быстро стал популярен – и во многом благодаря не столько открывающимся видам, сколько дизайну интерьера от бюро Egodesign.studio, в котором средиземноморские мотивы причудливо переплелись с удмуртскими.
Время архитектора: премия имени Сергея Ткаченко-2025
Учрежденная Институтом Генплана Москвы и Архитектурным центром Сергея Ткаченко премия подвела итоги. Из 160 студенческих выпускных квалификационных работ экспертное жюри выбрало три: медицинский центр для больных сахарным диабетом, морской технопарк и проект градостроительной организации периферийных зон на примере Волгограда.
Главный экспонат
Написалось содержательное алаверды с картинками к тексту о выставке в центре «Зотов», посвященной архитектурным макетам. Очень плотно на ней собран материал, кажется, настолько плотно, что перестает «слушаться» куратора, создавая собственные смыслы и завихрения. Давно столько раритетов нового и старого времени из области макета не было собрано в одном месте. Пробуем разобраться, как все устроено и кто тут главный.
С открытым сердцем
Модульное здание общежития для студентов Делфтского технического университета возвели всего за 26 недель. Авторы проекта – бюро Studioninedots.
Арктика вместо Мороженого
Rokot Studio предложили концепцию воссоздания исторического павильона «Мороженое» на ВДНХ по проекту 1950 года. Здание сохраняет форму ледяной глыбы, но внутри вместо кафе-мороженого размещается экспозиция павильона «Арктика».
Футляр для наследия
Национальный центр Виктора Астафьева построен по проекту бюро А2 в родном селе писателя Овсянка. Три «оболочки» здания – деревянная, оштукатуренная и стеклянная – связывают его с контекстом, а расположение между двумя главными улицами формирует общественные площади. Несущий каркас, хорошо просматриваемый через витражи, отсылает к образам железной дороги. Здание построено рядом с домом-музеем писателя и напоминает большое «облако», в котором хранится память об Астафьеве и его наследии.
Пиранези для первокурсников
В калифорнийском Клермонтском колледже открылось первое из запланированных зданий по проекту BIG: Научный центр имени Роберта Дея, где масштабные стальные фермы снаружи обшиты стеклофибробетоном, а внутри – древесиной.
Какого цвета нефть?
Для компании, чья миссия – работать на завтрашний день, крайне важно уже сегодня закладывать основу будущих успехов. Поэтому в штаб-квартире компании «ЛУКОЙЛ-Инжиниринг», спроектированной бюро «АРХИСТРА», целый этаж занимает многофункциональный образовательный центр.
Парковка за ширмой
Бюро S4S Architects спроектировало для московского жилого комплекса «Эко Бунино» паркинг, который успешно маскирует свою утилитарность за фасадом из перфорированных панелей. В комбинации с ламелями скрывают жесткую сетку ярусов и выравнивают пропорции, одновременно обеспечивая пространства естественным светом, вентиляцией и, как ни странно, видами на лесистую территорию. Первый этаж занимают коммерческие помещения, благодаря которым здание используют не только автомобилисты.
Пресса: Примеры из практики: 100 проектов Юрия Аввакумова
В книге «Примеры. Экспозиция искусства или искусство экспозиции», выпущенной издательством музея «Гараж», известный архитектор поведал о десятилетиях работы на поприще проектирования художественных выставок
Больше арок
В Сент-Луисе после реконструкции по проекту Snøhetta открылся концертный зал городского симфонического оркестра.
Море фантазии
Студия EgoDesign разработала для сети частных детских садов KIDO в Ижевске дизайн-концепцию, которая должна способствовать творческому развитию детей за счет тематических игровых компонентов и оформления, индивидуального для каждой группы.
Бумеранг на скалах
Архитекторы Snøhetta вписали здание рыболовецкой и рыбоводческой компании Magne Arvesen & sønner в скалистый берег острова Андёрья на севере Норвегии.
Гнезда, мосты, штиль и балтийская колючка в Филинской...
Ключевым событием завершившегося на днях фестиваля «ЭкоБерег» стало объявление победителей конкурса на разработку проекта туристической инфраструктуры на побережье Балтики в Филинской бухте. Победителем стал проект эко-парка «Гнезда» компании «Пауэр Технолоджис». Показываем все награжденные проекты.
Падел на взморье
Бюро 3 BY THREE разработало для Калининградской области концепцию падел-центра с фасадами из поликарбоната, которые за счет своей полупрозрачности делают спорт частью городской жизни. Объем с пятью кортами и балконом для зрителей дополняет блок лобби с эксплуатируемой кровлей.