Всеволод Медведев: «Главное – воспитать творческую личность, а не универсального «исполнителя».

Руководитель собственной мастерской, профессор МАРХИ, и вице-президент СМА по вопросам образования – о целях архитектурного образования в Москве и возможных путях его реформирования

mainImg
За последний год дискуссия вокруг архитектурного образования и необходимости его реформирования развернулась с новой силой. Создается впечатление, что нынешней ситуацией недовольны все: студенты, преподаватели и работодатели. Насколько конструктивна эта дискуссия и какими могут быть первые шаги к решению проблемы мы обсудили с архитектором Всеволодом Медведевым, возглавляющим собственное бюро и преподающего в МАРХИ с 1999 года.
zooming
Всеволод Медведев, руководитель архитектурного бюро «Четвертое измерение»

Archi.ru:
– Проблема архитектурного образования в России возникла не сегодня, но в 2016 году она вновь оказалась в фокусе всеобщего внимания. И как ни странно с подачи Москомархитектуры. С чем на ваш взгляд это может быть связано и чем чревато?

Всеволод Медведев:
– Тема образования стала модной. Нет ничего удивительного, что Москомархитектура подключился к её обсуждению, чтобы высказывать свою позицию и попытаться предложить какие-то решения. Но пока это выглядит несколько странно и неубедительно. К разговору привлекают «экспертов», которые дают поверхностные рекомендации, вызывающие большие сомнения. Но то, что тема обсуждается на этом уровне – это очень хорошо. Раньше архитектурные власти вообще никак не участвовали в деятельности профильных вузов. Сейчас ситуация меняется, руководители комитета открыты для общения, а студентам это необходимо и очень интересно. Так они могут лучше понять систему архитектурной деятельности. А благодаря новой кафедре «Комплексная профессиональная подготовка», созданной совместно со СМА, удаётся познакомить студентов с опытом ведущих практикующих архитекторов. Но все эти достаточно важные нововведения не решают основных задач, в том числе проблемы связанной с введением Болонской системы.

– Вроде бы эта система доказала свою эффективность.

– Где и в чем? Изначально, вообще непонятно, зачем Россия приняла Болонскую систему. Она ориентирована исключительно на Евросоюз, частью которого, вряд ли мы будем. Для нас она бесполезна. Формально она открыла наш рынок для западных архитекторов, но не крошечный европейский рынок для наших архитекторов, которым сложно рассчитывать на достойную работу. Конкуренция – это необходимое условие нормального развития, но, мне кажется, можно было действовать тоньше. Например, в Италии и Франции несколько вузов отказались от Болонской системы, вернувшись к предыдущему формату обучения. Разные школы используют разные методики, комбинируя их в зависимости от стоящих перед ними задач, чтобы качественно готовить к профессиональной деятельности специалистов в первую очередь на родине. И МАРХИ, в свою очередь, должен корректировать принципы Болонской системы, с ориентацией на особенности национальной архитектурной школы.

У нас пока всё не отлажено и не логично. В действительности никто не понял, как это работает и подход абсолютно формальный. Надо чтобы были бакалавры и магистры? Пожалуйста, просто изменим формулировку в дипломе. Диплом два года? Ради бога! То есть на лицо механическое слияние двух систем. Те, кто в прошлом году впервые выпустились, отучившись по Болонской системе, просто не понимают, что делать. Часть ушла работать после 5 курса, часть уехала куда-то доучиваться по второму кругу, а часть людей учится в магистратуре, и делает фактически тот же самый диплом, что делали и раньше, только он теперь продолжается не год, а два, так как к нему добавлена фиктивная теоретическая часть. Получается замена аспирантуры. А потом что делать в аспирантуре? В МАРХИ нет полного понимания, как это должно работать.

К тому же, это копирование чужой системы привело к неоправданному, на мой взгляд, затягиванию процесса обучения. Сейчас в МАРХИ учатся 7 лет! 5 лет – бакалавриат и 2 года – магистратура. Семь лет такое ленивое, растянутое, неконкурентоспособное образование. Я убежден, что качество образования только повысится, если сократить и оптимизировать программу. Первые 2 года необходимо ужать до одного. То, что сегодня происходит на факультете общей подготовки, совсем не отвечает действительности. Потом 3 года – интенсивная профессиональная подготовка, совмещенная с практическими программами и 1 год диплом. Если у человека есть мотивация и он хочет учиться, он сделает диплом и за полгода. Мы это проверили в прошлом году.
Корочкова Полина. Евровокзал и башни РЖД в Москве. Дипломный проект бакалавра 2016.
Остапчук Яна. Реконструкция Финляндского вокзала в Санкт-Петербурге. Дипломный проект бакалавра 2016.

– Это повысит конкурентноспособность образования в МАРХИ? Сейчас это имеет значение, с появлением альтернативных архитектурных школ таких как: МАРШ, Стрелка и других?

– Я не думаю, что сейчас МАРШ и Стрелка – это конкуренция МАРХИ. Не те задачи и не тот объем студентов. Возможно в будущем, но не сейчас. К тому же это «околоархитектурные» институты, которые готовят не архитекторов, а скорее междисциплинарных специалистов. Но то, что они появились – очень закономерно. Я надеюсь, что они сподвигнут МАРХИ хоть на какие-то реформы, но, видимо, «звездная болезнь», инертность и убежденность в незыблемости накопленных традиций alma mater пока непреодолима. Трудно представить, но программа, по которой сейчас идёт обучение проектированию, идентична той, по которой мы учились 20 лет тому назад: сельский клуб и всё остальное в том же духе. Немыслимо! Тогда образование было бесплатным. Сейчас платников больше и стоит это удовольствие 4500 евро в год. Причем ничего не изменилось! Даже мебель та же! А о макетных мастерских, 3д принтерах, персональных компьютерах мечтать не приходится. К примеру, в Венском университете, при очень высокой степени оснащенности, для граждан ЕС образование бесплатное, а для остальных 700 евро. Но это уже совсем другой разговор.

– Но в рамках своей группы вы идёте на изменение программы?

– Да, мы добились этого. В том числе благодаря высокому качеству проектов у наших студентов, подтвержденному многочисленными дипломами и призами. У нас идут защиты проектов, применяются современные технологии подачи, путешествуем по миру, смотрим, исследуем и постоянно учимся сами. У нас горизонтальная схема, партнерство архитекторов. В итоге всё зависит от преподавателей. Но проблема в том, что преподавателей мало, нет конкуренции, нет ротации, нет постоянного притока новых идей и методик. В результате нет никакого стимула к развитию и реформированию. Все ограничивается зонами влияния отдельных преподавателей, чаще всего архитекторов-практиков, которые воспринимают свою работу как род социальной ответственности и способ поиска кадров для своих бюро. Их в институте крайне мало: Юрий Григорян, Николай Лызлов, Оскар Мамлеев, Дмитрий Пшеничников, Юлий Борисов, Александр Цимайло, Николай Ляшенко, и ещё несколько человек.
Шомесова Екатерина. Реконструкция хлебозавода им. Зотова в Москве. Дипломный проект бакалавра 2016.
Тузова Анна. Комплекс вертикальных ферм на Экспо в Милане. Дипломный проект бакалавра 2016.

– И что могут изменить эти 10 человек?

– Я очень рассчитываю на поддержку со стороны Союза Московских архитекторов. Сейчас, когда создана новая кафедра, отвечающая за знакомство студентов с профессиональной деятельностью, влияние СМА на МАРХИ увеличилось. Нужно использовать этот рычаг и предлагать различные реформы, которые повысят эффективность образования. В том числе мне кажется целесообразным пересмотреть систему деления на кафедры.

– Это деление происходит из прошлой системы планового хозяйства и принудительного распределения выпускников по проектным институтам?

– Не только. Оно было выгодно самому институту, так как дало возможность увеличить количество преподавательских ставок и финансирование. На каждой кафедре: жилая и общественная архитектура, промышленная, сельская и т.д. – свой преподавательский состав. Сейчас это абсолютно не имеет никакого смысла, потому что студенты делают практически идентичные программы.

– Не говоря о том, что сейчас архитектурная типология совершенно другая.

– Не нужны архитекторы, проектирующие только промышленную архитектуру в том смысле, в котором эта специализация существовала раньше. Но если понимать промышленную архитектуру более широко, как место приложения труда, то получается, что и офис, и транспортная инфраструктура – это всё промышленность. А транспортом сейчас вообще никто в вузах не занимается. И искусственное разделение типологий между кафедрами ослабляет школу, создает лишнюю внутреннюю конкуренцию. Мне кажется, что в нынешних реалиях целесообразно слить существующие кафедры архитектурного проектирования. Объединить программы и преподавательский состав, выделив четыре направления: Кафедра Архитектуры (жилые, общественные, промышленные, сельские здания и сооружения), кафедра Градостроительства (градостроительство, ландшафт), кафедра Дизайна и кафедра Реставрации (реставрация и реконструкция, храмовое зодчество), на которых и сосредотачивать проектные дисциплины. Это очень помогло бы оптимизировать сроки обучения и повысило эффективность программы. Тем более, что дипломы у всех одинаковые, а дальнейшая профессиональная деятельность очень разнообразна.

– Какие ещё методы могли бы сейчас использоваться?

– Нужна ротация кадров, и более активное участие практиков в работе со студентами. Причём я говорю не только о непосредственном преподавании, но и о создании фондов для выплат стипендий или оплаты обучения наиболее способным студентам. Премировать победителей институтских конкурсов, спонсировать обучающие поездки и тому подобное.

Сейчас отношение большинства практиков к вузам и профессуре сводится к выражению недовольства уровнем выпускников в формате «кого вы нам поставляете, это люди, которые ничего не умеют». Но на мой взгляд, проблема значительно шире и серьёзнее. Потому что недовольными оказываются все стороны. Считается, что работодатель вправе требовать от института определённых навыков выпускника, но со своей стороны и молодой специалист имеет право ожидать на работе постановки соответствующих задач и достойного уровня зарплаты. Очень часто выпускник устраивается в компанию, лидером которой он восхищается, но занимается совсем не тем, на что он способен. Он абсолютно не востребован как творческая личность. Он – чернорабочий, плохо выполняющий волю мастера. И ведь не секрет, что карьерного роста в архитектурных бюро не существует. Это распространённая ситуация и глубоко неправильная.

– А насколько востребованы на рынке творческие личности по сравнению со знающими и компетентными исполнителями?

– Лидерам рынка не нужна конкуренция. И в этом главная проблема. Профессиональное сообщество и МАРХИ вместе должны определиться, кого и для чего готовит выпускников институт. Или они готовят творцов, или универсальных «солдат», ремесленников. В институте уже давно параллельно развиваются эти две школы. На взгляд моих коллег и меня, искусственно насаждать видение одного человека, каким бы гениальным преподавателем и архитектором он не был – это преступление перед творческой личностью, которая лишается своего индивидуального почерка, своего профессионального лица. Но мы учились и сейчас учим своих студентов иначе. Главный принцип – человек должен сам создавать свои проекты, а роль преподавателя – максимально раскрыть индивидуальный творческий потенциал и научить профессионально правильно оформлять свои идеи. Главное – воспитать творческую личность, а не универсального «исполнителя».
Короткая Ирина. Онкологический центр в Московской области. Дипломный проект бакалавра 2016.
Кузнецова Ольга. Реконструкция морского вокзала в Мурманске. Дипломный проект бакалавра 2016.

– Но не могут же все творцами быть.

– Это разные вещи. Для преподавателя главное – не убить в студенте его индивидуальность. Если ты будешь готовить ремесленника, творец никогда не вырастет. А если ты будешь готовить творца, то ремесленными навыками он обязательно овладеет. Институт это не только обучение, но прежде всего пространство поиска.

Выходя из института архитектор должен быть уверен в себе на 1000%, что именно его сегодня ждет современная архитектура, что именно он способен решить многие проблемы. Если у тебя нет амбиций, если нет желания и творческого порыва, то какой смысл вообще в архитектурном образовании? И речь не о глупых амбициях, а о вере в себя и готовности решать задачи, продолжать учится всю жизнь, преодолевать проблемы, вновь и вновь доказывать свою правоту. Когда Хан-Магомедов спрашивал Мельникова, считает ли он себя новатором, тот ответил «А как иначе? Как архитектор может быть не новатором? Он не просто не должен никого повторять, но он и себя не должен повторять в следующих проектах».

– А с ремесленниками как быть? Они ведь необходимы.

– Ремесленников могут готовить другие учебные заведения. Это может быть что-то вроде высшего профессионально-технического образования, включающего навыки компьютерного проектирования, знания норм и принципов работы конструкций и материалов и т.д. Каждый абитуриент в состоянии определиться с уровнем своего запроса и выбрать своё направление. За время нашего преподавания я часто говорил со студентами об этом и очень многие мне говорили, что у них нет запроса на полёт.

Но в лучших вузах, и в первую очередь – в МАРХИ, как официально признанным национальным достоянием России, учебный процесс должен быть построен таким образом, чтобы не унифицировать таланты, а воспитывать профессионалов, способных генерировать уникальные идеи. Необходим индивидуальный подход к каждому студенту и в каждой группе должна быть собственная программа, основанная на методе педагога и общих принципах образовательного процесса.

– Давайте суммируем ваши предложения в нескольких тезисах, которые кажутся вам наиболее актуальными.

– Прежде всего, необходимо определиться, что МАРХИ готовит творцов. Потом сократить срок обучения до 5 лет. Есть абсолютно лишние предметы, а есть те, которых не хватает, например интегральных курсов включающих иные сферы деятельности. Надо правильно расставить приоритеты. Я своим студентам говорю: для вас главное – проект, рисунок, конструкции и история архитектуры. Четверо наших студентов сейчас учатся у Хани Рашида и Грега Линна в Венском университете, так вот там 80% времени занимает проект, а все остальное справочно. Третье – корректировка Болонской системы, создание собственной оригинальной программы и изменение вступительных экзаменов. Очевидно, что лет через 30, экзамен по черчению уж точно отомрет, а без знания профессиональных компьютерных программ и сегодня ничего сделать невозможно. Четвёртое – пересмотр деления на кафедры. И пятое – активизировать сотрудничество с профессиональным сообществом. Именно последним я и планирую заниматься как вице-президент Союза московских архитекторов. У нас есть идея создать комиссию по образованию, которая когда-то была при российском Союзе. Там она довольно неплохо работала, но со временем сошла на нет. Нужно её возродить в рамках СМА и ввести в неё преподавателей различных вузов. Комиссия из примерно 10 человек сможет заниматься разработкой учебных программ и рекомендаций для вузов, выставками, смотрами-конкурсами, а также при участии комиссии, возможно создать биржу труда или рейтинг выпускников, который поможет им трудоустроиться. Необходимо совместное формулирование требований квалификационных характеристик и разработка на их основе профессиональных стандартов.
 

14 Февраля 2017

Похожие статьи
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Технологии и материалы
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Сейчас на главной
Магия закулисья
Интерьер ресторана «Сайар» от бюро Merilo Design, расположенного в здании театра имени Галиасгара Камала, поражает воображение феерическим разнообразием и качеством реализации различных элементов, тем и приемов, перефразирующих на современный лад мотивы татарской культуры и образы театра.
Лама из тетраметилбутана
Петр Виноградов рассказал об экспериментальной серии скульптур «Тетрапэд», которая исследует принципы молекулярной архитектуры, адаптивных структур и интерактивного взаимодействия с городской средой. Конструкции реагируют на движение, собеседуют с пространством, допускают множественные сценарии использования и интерпретации. Скульптуры уже побывали на «Зодчестве» и фестивале «Дикая мята», а дальше отправятся на Forum 100+.
Развитие ландшафта
ЖК «Альпен» спроектирован TOBE architects для вытянутого участка, выходящего к реке Охта. Архитекторы предложили террасированную форму, несколько серых оттенков, а также выступающие за плоскость стены эркеры и балконы – по замыслу все это отыгрывает образ горного массива, который естественным образом сочетается с рекой.
Времени действительно нет?
С 22 июля по 5 октября 2025 года в Аптекарском приказе в Музее архитектуры работает выставка «Времени нет» – совместный проект МУАР и сообщества ЦЕХ, куда входят архитектурные бюро Saga, ХОРА и NOWADAYS office. ЦЕХ собрал двадцать одного участника, предложил им изучить цифровой каталог Музея архитектуры, выбрать оттуда документы или произведения искусства и на основе или в диалоге с ними создать оригинальные работы.
Вожу с собой
Дом Voyager, сделанный Lab House из морского контейнера и поставленный на шасси, можно прицепить к грузовому автомобилю и увезти в красивое место. Дом автономен, а внутри есть все, необходимое для комфортной жизни. Площадь значительно расширяет складная терраса.
Звёздный путь
Большие архитектурные фестивали отмеряют, так или иначе, историю постсоветской действительности. Архстояние, определенно, среди них, а юбилейное – особенно. Оно получилось крупным, системным высказыванием, во многом благодаря силе воли куратора этого года Василия Бычкова. Можно его даже понять, в целом, как большой объект, сооруженный, при участии многих коллег, в том числе архитекторов-звезд, в лесу арт-парка Никола-Ленивец – авторства инициатора и бессменного организатора Арх Москвы. Изучаем слои смыслов, виды высказываний – в этот раз они лучше, чем раньше, раскладываются «по полочкам».
Арка, гранит, 90-е
В Петербурге подвели итоги конкурса на концепцию вестибюля станции метро «Лиговский проспект-2», который станет частью узла Высокоскоростной железнодорожной магистрали. Показываем концепции всех финалистов, чуть подробнее останавливаемся на призерах и пытаемся понять, почему выбор жюри оказался именно таким.
Масштаб и драйв
Реконструкция интерьеров главного корпуса РУДН по проекту бюро HAAST – еще один пример переформатирования памятника советского модернизма в соответствии с современными представлениями об эстетике, комфорте и функциях, которые должны присутствовать в успешной и не чуждой инновациям образовательной институции.
Универсальный игрок
Офисный комплекс, выстроенный на 80% из древесины по проекту бюро ALTA на окраине Рена, стал «посредником» между сельским ландшафтом и насыщенной городской средой.
Лес вместо ленты
Studio Rostovskii разработала концепцию загородного комплекса, в котором гостям предлагают отключиться от городской суеты в буквальном смысле: мобильная связь блокируется почти на всей территории и перестает отвлекать от общения и созерцания. Коттеджи и другие постройки с отделкой из термолиственницы и кортеновской стали учитывают рельеф и ландшафт и также помогают разглядеть красоту вокруг.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Город как сюжет
Подход Сергея Скуратова к крупным участкам хочется определить как «тотальный дизайн-код» – он в равной степени внимателен к общей композиции и деталям; а также настроен на то, чтобы абсолютно всё было продумано и подчинено авторской воле. Ренессансный, если подумать, подход, титанический труд, требующий завидной воли и упорства. Ну, и результат – заметные произведения. Рассматриваем возрожденный проект центральной части жилого района «Седьмое небо» в Казани, структуру, продуманную до «градиента акцентности» (sic!) фасадов. А также «литературную» идею и даже авторские сомнения в ней.
Графский парк
Проектное бюро М4 благоустроило Милютинский парк в Алупке. Архитекторы мягко подчеркнули богатство ландшафта с помощью авторских МАФов, а также добавили яркий акцент – бетонные лепестки, очерчивающие сцену с амфитеатром.
Верная функция
Подбирая новую функцию для бывшей детской больницы конца XIX века в Иваново, бюро BOMAR и заказчик отказались от надежных офисов в пользу преемственности: в конечном итоге здание превратилось в детский образовательный центр. Стратегия оказалась верной: арендодатели нашлись быстро, а история объекта культурного наследия продолжилась.
Сад надежды на свободу
В Спасо-Евфимиевом монастыре в Суздале в октябре открыли Сад арестантского корпуса: там, где с XVIII века до оттепели была тюрьма. Авторы архитектуры – NOῨD Короткий метр, ландшафта – бюро МОХ. Садов на самом деле не один, а два разных. Очень разных. Пытаемся разобраться, правильно ли они воздействуют не эмоции посетителя и заодно показываем красоту июньского цветения рудеральных растений.
Восставший в пепле
Словенское бюро Ofis восстановило из руин историческое шале Адольфа Мура начала XX века на берегу Бохиньского озера. Его основной объем выполнен из дерева, карбонизированного по традиционной технологии.
Со-общение
В Ruarts Foundation – выставка «Сообщение» с подзаголовском «Другая история фотографии». Она тут изложена честно, «от дагеротипов» до нейронок, – как развитие, так и разрывы исторической ленты подчеркнуты дизайном экспозиции от Константина Ларина и Арсения Бекешко. А вот акценты, как водится, расставлены так, чтобы хронологию «остранить» и превратить в выставку, которая сама по себе произведение.
Упрощение для гармонии
По проекту alexey podkidyshev studio в центральной части Грозного началась реновация Музея Чеченской Республики. Новая планировочная структура сделает музей удобнее, а фасадная система и работа с объемом позволит сбалансировать ансамбль со зданием драматического театра. Благоустройством прилегающих территорий занимается TGNK landscape.
Южный остров
Клубный дом «Моретта» строится по проекту бюро Archivista в одном из особенно зеленых районов Сочи. Команда вписала в сложный рельеф не только жилые корпуса, но и детский сад, двухуровневый паркинг, коммерческие помещения, а также благоустройство и новые пешеходны маршруты, которые делают среду района более комфортной. Статус резиденций подчеркивают дорогие облицовочные материалы, моллированное стекло и лаконичные формы.
Светлое подземелье
На Центральном вокзале в Амстердаме открылся новый терминал для пассажиров, отправляющихся в Лондон поездами Eurostar. Авторы проекта – ZJA Architects & Engineers и Superimpose Architecture.
Метро как искусство. Деконструкция
В Музее Москвы до 24 августа 2025 года работает выставка «Высоко под землей», посвященная 90-летию московского метро. Столичная подземка – больше, чем транспорт, это гигантский арт-объект, который мы ежедневно не замечаем. Главный трюк экспозиции – заставить увидеть в утилитарном самостоятельное искусство. Метро предстает как результат одержимости деталями, как коллективный труд тысяч людей, как место, где технологии скрываются за красотой.
Лаконичный образ времени
Жилой комплекс «Тайм Сквер», построенный на северном краю Петербурга, на вид лаконичнее и эффективнее, нежели его сосед и предшественник, ЖК New time. Тем не менее, рука архитектора очень даже чувствуется: темы «черного и белого», «внутри и снаружи», а, главное, «съедающей» массу пластинчатости фасадов – разыграны как по нотам. Тут вспоминаешь и классический модернизм, и так называемый «постконструктивизм».
Пей. Твори. Исследуй
Российские архитекторы уверенно расширяют географию своих проектов. Например, бюро KIDZ уже реализовало несколько проектов в Дубае и, судя по всему, не собирается останавливаться. Представляем еще одно их кафе, спроектированное для сети PIMS. В компактном пространстве авторы смогли собрать все свои фирменные приемы: сочетание контрастных материалов, нетривиальную колористику и авторские предметы мебели, создав запоминающийся микс архаики и hi-tech.
Серебряный ларец
Бюро figura A преобразило бывший бизнес-центр, построенный в начале 2000-х годов и приспособленный под апартаменты. Существующий каркас для навесного фасада подновили, а хризотилцементные панели заменили на алюминиевые листы с брашировкой, которая обеспечила световой градиент. Шахматный узор дополнили эллипсы трех размеров.
Новая жизнь в карьере
Общественный центр по проекту Snøhetta – первое завершенное здание нового района в бывшем карьере недалеко от Гётеборга; продажи квартир здесь еще даже не начались.
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Белый берег
По проекту бюро ISAEV Architects в небольшом башкирском городе Агидель благоустроен городской пляж на реке Белая. Площадь со сценой, инфраструктура для отдыха на свежем воздухе и безбарьерная среда сделали место точкой притяжения, которая предлагает разнообразный досуг – от мангала до вейкборда.