Деревянное уникальное

В позапрошлую пятницу на Арх Москве вручили награды премии АрхиWOOD за лучшие образцы деревянной архитектуры и дизайна.

mainImg
Получая две премии АрхиWOOD подряд за дом в Духанино – гран-при и первое место в номинации «Дерево в отделке», Алексей Розенберг сказал, что в современной русской деревянной архитектуре есть такая «сарайная» тема, и что он в своём проекте стремился как-то её окончательно пережить и закрыть. Критик и историк искусства Лариса Копылова, которая вручала обе премии от имени жюри, сказала наоборот – что дом, да и вообще дома, представленные в этом году в шорт-листе премии деревянной архитектуры, – настолько хороши, что неплохо бы запустить их в серию и сделать типовыми. Казалось бы противоречие, хотя и не совсем: если тема исчерпана то, возможно, результат, своего рода вершина темы, действительно мог бы забронзоветь и стать образцовым.
Куратор премии АрхиWOOD Николай Малинин на церемонии. 2015. Предоставлено АрхиWOOD
Выбор жюри в номинации «Дерево в отделке» и гран-при жюри. Дом в Духанино. Московская область. 2014. Алексей Розенберг при участии Петра Костёлова. Фотография © Константин Дубовец

Не думаю, впрочем, что это стоит делать. Типовые проекты хороши для преодоления хаотических желаний заказчиков, неумения проектировщиков и дороговизны, – но страшно быстро надоедают – и склонны дискредитировать недавно любимую тему. Кроме того процесс проектирования склонен типизироваться сам по себе, повторяя удачные решения, особенно отмеченные премиями, а в таком повторении, в отличие от стандартизации, сохраняется возможность развития. К тому же образцовые проекты бывают разные: одни навязывает государь для приведения индивидуализма к порядку, другие предлагает рынок для удешевления и выгоды. Между этими полюсами масса нюансов, но сейчас известно, что на рынке пользуются спросом дома этакие бревенчатые, а уточненная «сарайная» тема не слишком востребована, тут требуется заказчик без предрассудков. Впрочем, и на рынке уже появился не один типовой проект из отмеченных, в частности, АрхиWOODом – к примеру, ДубльДом Ивана Овчинникова.

Алексей Розенберг, к слову, получил три премии за «Дерево в отделке» – две уже названные, и ещё одну, за «Дом-депо» в Тверской области, продолжающий ту же тему, так что номинация выглядит очень стройно. Оба дома он сделал в соавторстве с Петром Костёловым, чей дом с орнаментом всерьёз претендовал в прошлом, 2014 году на главную премию за загородный дом. Дом-депо и дом в Духанино ощутимо похожи, оба сопоставляют серебристую, разных оттенков фактуру доски, с чуть ржавым, а не откровенно-оксидированным, металлом, и оба прекрасно вписываются в нестриженые русские поля, самое органичное сооружение которых по нашим временам – это полузаброшенная совхозная ферма. Оттенок кин-дза-дзы, милый сердцу критиков и ценителей, делает эти дома уникально-прекрасными, но, надо думать, отдаляет о типовых линеек на неопределенный срок. Хотя как знать.
Выбор народного голосования, «Дерево в отделке». Дом-депо. Тверская область, Конаково. 2014. Алексей Розенберг, Петр Костёлов. Фотография © Зенон Разутдинов

Другим событием года стала – как все дружно признались, долгожданная, – победа гуру деревянной архитектуры Николая Белоусова в номинации «Загородный дом». Белоусов давно, приблизительно лет пятнадцать назад, увлекся деревянной архитектурой, работая над «Московским домом деда Мороза» в бюро Сергея Киселёва, и с тех пор стал признанным гуру и основал, в частности, проект «Обло», чьё производство базируется под городом Галичем Костромской области. В его портфолио есть дома побольше и поменьше, Николай Белоусов консультирует молодых архитекторов, увлекшихся деревом; дома Белоусова регулярно – тринадцать раз, уточняет пресс-релиз, – попадали в шорт-лист премии, но ещё ни разу не получали главных призов. Жюри АрхиWOOD капризно и переменчиво, как почти любое собрание независимых экспертов – а Николай Малинин, тут надо отдать ему должное, бережно поддерживает демократические традиции проекта, что, собственно, и делает его уважаемым и заметным среди множества российских наград.

И между тем уважение к мнению экспертов, которых не только позвали, но еще и послушали, да и решили всё честным голосованием, приводит к не всегда ожидаемым решениям и может удивить даже организаторов, которые, опять же к их чести, умело скрывают печаль при необходимости. Но уже в прошлом году, когда Белоусов претендовал на премию с маленьким дворцом в духе очень обаятельной усадебной «подмосковной», романтически-литературной и напоминающей восстановленное Михайловское, – стало заметно, что многие волнуются. В этом году со сцены прозвучало: «справедливость восстановлена», главный результат, долгожданная победа, – премию за загородный дом получил дом Николая Белоусова с красивым названием «Ловушка для солнца» – камернее предыдущей «усадьбы», сложенный из некрашеных и недотёсаных до квадратного сечения бревен, но с очень большими окнами – ночью, когда окна светятся, кажется, что солнце поймано и как-то работает изнутри наподобие большого светлячка. Тонкая игра на грани избы и современной виллы не прокламирует никакое стилевое направление, разве что примирение и эмоциональное осмысление того и другого. Дом многое напоминает, но ни на что не похож – правильное и доброе качество.
Выбор жюри, «Загородный дом». «Ловушка для солнца». Московская обл., поселок «Зеленая роща». Архитектурная мастерская Николая Белоусова: Николай Белоусов, Николай Соловьев. 2014. Фотография © Алексей Народицкий
Заседание жюри. 2015. Фотография: предоставлена АрхиWOOD

Хотя в этом году жюри впервые решилось присудить гран-при, все достойные загородные дома из шорт-листа, числом девять – отобранные из двадцати с лишним претендентов, – наградить не удалось. Но третий дом, отмеченный в главной номинации организатором премии компанией «Росса Ракене СПб», эксклюзивным дистрибьютором Honka в России, строго говоря, тоже мог претендовать и на высшую награду. И по словам организаторов, был близок к ней. Дом в Кратово Евгения Асса развивает другую популярную тему деревянного строительства: не сарая, не избы, не виллы, а – дачи. Главный сюжет –решетчатые террасы-перголы, незастеклённый парафраз известных всем веранд, какими советские люди пытались расширить площадь типовых домиков начала семидесятых. К слову, дом изящно, хотя и в несколько большем масштабе, повторяет пропорции тех советских, – как мне кажется, именно советских, а не чеховского времени, домиков – построенных по обязательным проектам. В интерпретации ностальгического прообраза, впрочем, присутствует не дающая заскучать игра с формой: дом, выкрашенный темной краской, кажется нанизанным на решетчатую конструкцию, как на шампур.
Специальный приз генерального партнера и организатора премии «Росса Ракене СПб» (Honka). Дом в Кратово. Московская обл., пос. Кратово. 2014. Архитекторы асс. Евгений Асс, Григор Айказян, Анастасия Конева. Фотография © “PINO” деревянные дома

Приз народного голосования получил дом-мастерская, который Денис Таран построил, как говорится в обсуждении на сайте, своими руками для себя. Дискуссия, что нередко бывает в интернете, натолкнулась на рассуждения о накрутках голосования, во что, надо сказать, поверили не все. Впрочем, проект выпадает из общего ряда более дорогих домов, отчего выглядит и впрямь народным.
 
[UPD: автор дома, получившего приз народного голосования в 2015 году, Денис Таран, обратился в редакцию 25.03.2023 с просьбой «убрать мои персональные данные, упоминание обо мне и моем проекте». Мы на всякий случай убрали фотографию, теперь ее – если интересно – можно найти на сайте премии. Все остальное сохраняем для истории. Дорогой Денис! К персональным данным упоминание о вашем участии в конкурсе и том, что вы получили премию, не имеет никакого отношения. Премия была публичным мероприятием. Авторский комментарий – оценочное суждение, основанное на объективных данных, открытых и доступных в 2015 году при проведении премии. Дорогие архитекторы! История любопытная и поучительная, но не рекомендуем следовать примеру вашего коллеги. Это – неправильная тактика. ЮТ]

Не только дом Алексея Розенберга, но и ещё несколько проектов получили от АрхиWOODa по две премии: вольготно расположившееся в полях белое здание гольф-клуба бюро Таммвис Антонио Михе, совершенно европейское, лёгкое сооружение, чью галерею поддерживают пучки деревянных опор, заимствованные, надо думать, у металлического хайтека.
Выбор жюри и народного голосования, «Общественное сооружение». Клубный дом Links National Golf Club. Московская обл., Дмитровский р-н, деревня Телешово. 2014. ТАММВИС. Антонио Михе, Валерий Харитонов, Илья Пугаченко, Андрей Сайко, Алла Аниськова. Фотография © Андрей Сайко, Илья Пугаченко

Совпадение не миновало и номинацию «Интерьер», где дважды победила детская комната бюро RueTemple Александра Кудимова и Дарьи Бутахиной, причём архитекторам, которые вышли на сцену с собственным маленьким ребенком на руках, пришлось объяснять, что именно эту комнату они спроектировали не для собственного ребёнка, – всё вместе получилось очень трогательно, ребёнок же заинтересовался осветительными приборами и не хотел уходить со сцены. Комната похожа на уменьшенный вариант квартиры-студии с кроватью на балконе-лофте: половина её пространства светла и свободна, там можно вволю скакать, а вторая – перегорожена на кровать и домик, куда ведёт лестница. Премию вручал соавтор члена жюри Мартина Райниша, Мартин Клода – выставка, на которой можно увидеть работы обоих чешских архитекторов, сейчас открыта в московской галерее ВХУТЕМАС.
Выбор жюри и народного голосования в номинации «Интерьер». Детская комната. Московская обл., г. Юбилейный. 2014. RueTemple: Александр Кудимов, Дарья Бутахина. Фотография © Александр Кудимов

Жюри в номинации «Малый объект» выбрало баню в Клюшниково, заковыристое сооружение, напоминающее деревянные павильоны Константина Мельникова и металлические – Александра Асадова конца девяностых годов. Несколько избыточная пластика сделала её, однако, предметом внимания, хотя снаружи смотреть на такую баню холодно – кажется, что домик сильно продувается ветром и в этом смысле она анти-баня, нечто противоположное традиционным крепким избушкам.
Выбор жюри, «Малый объект». Баня в Клюшниково. Московская обл., Дмитровский р-н, дер. Клюшниково. 2014. АрхБюро 610: Олег Волков, Иван Поляков, Лев Поляков. Фотография © Олег Волков

К истории деревянной архитектуры АрхиWOOD подошел на этот раз с особенным изяществом. Прежде всего Николай Малинин обильно снабдил церемонию замечательно лиричными и разносторонними экскурсами – впору писать книгу, – куда вошло многое: от Виктора Александровича Гартмана до кадров из «Утомленных солнцем». В ткань познавательного повествования куратор умело вплёл сообщение о том, что псевдо- копии дворца Алексея Михайловича в Коломенском, восстановленного по личной инициативе Юрия Михайловича Лужкова в 2010 году, на премии «не будет никогда». В духе данного заявления экспертный совет регулярно устраивает молчаливую обструкцию теремкам, избушкам и кряжистым банькам.

В прошлом году, стремясь восстановить равновесие и показать нечто честно-историческое, АрхиWOOD добавил к списку номинаций реставрацию; но год назад жюри рассматривало проекты за пять лет (наградили церковь Георгия в Коломенском), а в этом за год, и материал «не собрался»: в шорт-лист попал всего один памятник – каретный сарай в музее «Усадьба Брянчаниновых» и, чтобы не давать премию без конкуренции, его сняли с дистанции, пообещав рассмотреть в будущем году.
zooming
Номинация «Реставрация» (приз 2015 года решено не вручать). Каретник в музее «Усадьба Брянчаниновых». «Электра». Константин Смирнов. Вологодская обл., Грязовецкий р-н, с. Покровское. Фотография © ООО «Электра», А. Антонов

Так что за историю пришлось отвечать амбару вепсов – добросовестной исторической реконструкции, выполненной бюро «Этноархитектура» для этнографического музея в посёлке Шёлтозеро без лишних гвоздей по традиционной технологии. В описании разъясняется, что амбар – вещь непростая и не то, чтобы только хозяйственная: он как сундук с сокровищами или, скажем, гараж с лимузинами, был способом продемонстрировать благосостояние семьи, поэтому его ставили на виду. А может быть, его ставили на виду для того, чтобы лучше присматривать за добром – кто знает. Но данный амбар и впрямь важен. Дело в том, что вепсы, которых до революции называли чудью – сейчас вымирающий народ, их меньше семи тысяч человек. В 1994 году к юго-западу от Онежского озера в составе Карелии была организована национальная волость вепсов со столицей в селе Шёлтозеро – том самом, где музей, в котором амбар. А в 2005 году волость ликвидировали, то ли не пожелав дополнительно финансировать национальное самосознание, то ли для упрощения, то ли ещё почему. Но, как видим, музей в бывшей столице развивается и обаятельная хозпостройка, восстановленная по образцам рубежа XIX–XX веков, кажется правильным проявлением национализма – не кичащегося, а культурно-исследовательского. Помимо приза народного голосования в номинации «Малый объект» этот нехарактерный для премии амбар жюри отметило специальной премией.
Победитель народного голосования в номинации «Малый объект», отмеченный спецпризом жюри. Амбар вепсов, реконструкция. 2014. Республика Карелия, Прионежский район, село Шелтозеро. Авторы: «Этноархитектура», Ирина Гришина, Александр Косенков, Алексей Борисов, Антон Мальцев

Неожиданное оживление добавил к историческим экскурсам Григорий Ревзин, поднявшийся на сцену для того, чтобы вручить приз народного голосования за «Предметный дизайн» столу Udderhealth от бюро Archpole, попросту столу с выменем, в виде которого оформлен свисающий ниже столешницы ящичек для хранения конфет. Вероятно, мало кто мог бы так развить тему, – а Григорий Ревзин не только известный архитектурный критик и политический обозреватель, а ещё и историк, и он вспомнил про церковь Николы Посадского в Коломне, которую до того, как реставраторы восстановили её «горку кокошников», великий историк русской архитектуры Николай Иванович Брунов прозвал «выменем», что впоследствии превратилось в расхожую байку отделения Истории искусства: всем, кто приезжал к церкви, её рассказывали. Теперь искусствоведческая история вполне случайно добралась до забавного дизайнерского стола.
Выбор народного голосования, «Предметный дизайн». Стол Udderhealth. 2014. Архитектурно-производственная лаборатория Archpole. Фотография © Анна Сажинова

Жюри подошло к предметному дизайну серьёзнее и наградило светильник-змейку от Oikimus design.
Выбор жюри, «Предметный дизайн». Светильник 5+5. 2014. Oikimus Design: Мария Ойкимус, Иван Зверев, Санкт-Петербург. Фотография © Надя Ишкиняева

В номинации «Дизайн городской среды» жюри сочло лучшим мост, построенный прошедшей зимой в рекордные сроки над катком на ВДНХ – все, кто был на катке, вероятно, его видели: довольно-таки масштабная конструкция из белой вертикальной решетки соединяла две стороны главной аллеи, по ночам напоминая, согласно авторскому замыслу, материализовавшееся северное сияние. Так как Николай Малинин – очень внимательный к деталям куратор, склонный к параллелям и интерпретациям, – то приз вручал член жюри Олег Шапиро, сооснователь бюро Wowhaus и соавтор дизайна катка в Парке Горького с мостом похожего назначения, только более раннего, и менее монументального.
Выбор жюри, «Дизайн городской среды». Пешеходный мост на территории ВДНХ. Москва. 2014. АИ-студия: Василий Сошников, Иван Колманок, Алёна Бусыгина, Александр Соловцов (конструктор). Фотография © Дмитрий Чебаненко

Ещё один очень известный проект – «Ленивый зиккурат» из Никола-Ленивца, построенный Владимиром Кузьминым и Николаем Калошиным летом 2014 года – жюри отметило в номинации «Арт-объект». Дырявый прозрачный сруб-решетка силуэтом и названием напоминает о зиккурате из сена Николая Полисского, появившемся в полях на реке Угре давным-давно, лет четырнадцать назад, и если ступенчатый стог Полисского открывал тему гигантских сооружений, то сруб Кузьмина её закрывает – организаторы ещё в прошлом году заявили, что он станет последним крупным сооружением «Архстояния». Бревенчатый зиккурат построен из отбракованного леса, пораженного жучком-короедом, что постоянно подчеркивают авторы: стройка послужила для очистки леса и не уменьшила полезных запасов. Короедом поражено много деревьев в Калужской области, так что зиккурат стал им памятником и напоминанием о проблеме.
Выбор жюри, «Арт-объект». Ленивый зиккурат. Калужская область, деревня Никола-Ленивец. 2014. Поле-Дизайн: Владимир Кузьмин, Николай Калошин. Фотография © Николай Калошин, Владимир Кузьмин, Виктор Поляков, Никита Шохов, Дмитрий Лещинский

Интернет-голосование за арт-объекты выбрало «Таблоид» – самую заметную постройку прошлогоднего фестиваля «О’город» в Нижнем Новгороде: фанерный домик, вращающиеся цветные круги на стенах которого позволяют складывать простые надписи и изображения, – ностальгическая неэлектрифицированная версия интерактивного медиа-экрана.
Выбор народного голосования, «Арт-объект». Таблоид. Нижний Новгород, парк имени Свердлова. 2014. Екатерина Демина, Екатерина Капатун, Алиса Ягудина, Дмитрий Соколов. Фотография © Аня Липман

Герой другого города фестивалей деревянных конструкций – Вологда, – отметилась остановкой «Драмтеатр», спроектированной методом participating-a, то есть активного соавторства с заинтересованными жителями. «Дни архитектуры» в Вологде продолжаются, – сказал специально вызванный на сцену их организатор Константин Гудков, и уточнил, что в этом году у фестиваля будет несколько сессий, в июле, в августе и в сентябре.
Выбор народного голосования, «Дизайн городской среды». Остановка «Драмтеатр». Вологда. 2014. Проектная группа 8. Надежда Снигирева, Михаил Синюхин, Дмитрий Смирнов. Фотография © Дмитрий Смирнов и др.
***

Российская империя была деревянной страной. Потом дерево отчасти запретили по противопожарным соображениям: известно, что мастер картонных павильонов Шигеру Бан был вынужден сделать каркас всего сооружения в Парке Горького бетонно-металлическим именно из-за строительных норм. С другой стороны, деревянное строительство стало как будто бы даже более дорогим, чем аналогичное из кирпича. Деревянная страна стала бетонной и теперь в районах, отдаленных от Москвы километров на двести-триста мы можем наблюдать, что бетон и металл семидесятых гниют столь же успешно, как и деревянные домики XIX века. Скандинавские страны и Англия позволяют себе строить многоэтажные дома из дерева, в нашей стране это пока совершенно невозможно. Хотя когда-то в Карелии меня совершенно поразили трехэтажные деревянные дома с квартирами без удобств – это, конечно, совершенно другая история, неблизкая современным скандинавским многоэтажкам, светлым и уютным. В России пока деревянная архитектура развивается как бы нехотя, местами сбиваясь на квасной патриотизм, но – усилиями Николая Белоусова, Тотана Кузембаева, Романа Леонидова, Ивана Овчинникова, архитекторов, посвятивших себя созданию и типовых, и уникальных деревянных домов, и силами компаний, к примеру таких, как спонсор премии Honka, – всё же развивается. Вряд ли она вскоре перейдет в область многоэтажного, да этого, вероятно, и не нужно – идея собственного дома намного привлекательнее.

Николай Малинин превратил премию АрхиWOOD в серьёзное исследование с оттенком мессианства и даже смог взглянуть на тему в, скажем так, «правильном» ракурсе – без «щей в бороде», а этак прогрессивно, и даже с пафосом поиска чистого-лучшего-доброго: именно поэтому «дворца не будет». В сфере любого искусства, как бы многие не презирали этого слова, меняется мода; она меняется в мире и в стране, и где-то мы заимствуем актуальные течения – устойчивость, урбанистику, а в каких-то вещах Москва, надо думать, следует собственным прекрасным порывам. Так в конце восьмидесятых любили графику «бумажников», в девяностые – интересовались интерьерами от «правильных архитекторов», в двухтысячных эти архитекторы вышли в «коробочную» область, а позднее пик любопытства перенесся на конкурсы и парки. Теперь же наступила некоторая тишина, все рассосалось, интерес не вечен. Так вот, АрхиWOODу, как кажется, удается превратить «хорошую деревянную» архитектуру в область интереса сродни интерьерам девяностых, понять её как сферу, где что-то вызревает, найти акценты и тенденции. Если этому начинанию удастся сохранить дотошность и отстраненность исследователя, принципиальность критика, и пролавировать между искусством и рынком, – а все задачи не из лёгких, но возможно, в таком случае мы, действительно, с помощью образцовых проектов или без, увидим какой-нибудь новый виток в истории «русского деревянного зодчества». 

08 Июня 2015

Похожие статьи
Краеугольный храм
В московском Музее архитектуры на днях открылась выставка, посвященная всего одному памятнику средневековой русской архитектуры. Зато какому: Георгиевский собор Юрьева-Польского это последний по времени храм, сохранившийся от домонгольского периода. Впрочем, как сказать сохранившийся... Это один из самых загадочных и в то же время привлекательных памятников нашего средневековья. Которому требуется внимание и грамотная реставрация. Разбираемся, почему.
У лесного пруда
Еще один санаторный комплекс, который рассмотрел Градостроительный совет Петербурга, находится недалеко от усадьбы «Пенаты». Исходя из ограничений, связанных с площадью застройки на данной территории, бюро «А.Лен» рассредоточило санаторно-курортные функции и гостиничные номера по 18 корпусам. Проект почти не обсуждался экспертами, однако коэффициент плотности все же вызвал сомнения.
Санаторий в стилях
Градсовет Петербурга рассмотрел проект реконструкции базы отдыха «Маяк», которая располагается на территории Гладышевского заповедника в окружении корабельных сосен. Для многочисленных объектов будущего оздоровительного комплекса бюро Slavyaninov Architects предложило использовать разные стили и единый материал. Мнение экспертов – в нашем репортаже.
По два, по три на ветку. Древолюция 2025
Практикум деревянной архитектуры, упорно и успешно организуемый в окрестностях Галича Николаем Белоусовым, растет и развивается. В этом году участников больше, чем в предыдущем, а тогда был рекорд; и поле тоже просторнее. Изучаем, в какую сторону движется Древолюция, публикуем все 10 объектов.
Звёздный путь
Большие архитектурные фестивали отмеряют, так или иначе, историю постсоветской действительности. Архстояние, определенно, среди них, а юбилейное – особенно. Оно получилось крупным, системным высказыванием, во многом благодаря силе воли куратора этого года Василия Бычкова. Можно его даже понять, в целом, как большой объект, сооруженный, при участии многих коллег, в том числе архитекторов-звезд, в лесу арт-парка Никола-Ленивец – авторства инициатора и бессменного организатора Арх Москвы. Изучаем слои смыслов, виды высказываний – в этот раз они лучше, чем раньше, раскладываются «по полочкам».
Со-общение
В Ruarts Foundation – выставка «Сообщение» с подзаголовском «Другая история фотографии». Она тут изложена честно, «от дагеротипов» до нейронок, – как развитие, так и разрывы исторической ленты подчеркнуты дизайном экспозиции от Константина Ларина и Арсения Бекешко. А вот акценты, как водится, расставлены так, чтобы хронологию «остранить» и превратить в выставку, которая сама по себе произведение.
МАРШоу: разложено по полочкам
Новая выставка МАРШоу превзошла все предыдущие. Она поэтична, материальна, насыщенна, разнообразна – но еще и структурирована, в буквальном смысле многослойна и красива. Сами авторы признают, что вряд ли еще лучше получится когда-нибудь. Мы же с оптимизмом смотрим в будущее и изучаем выставку.
Бродский в кубе
Посмотрели на инсталляцию Александра Бродского IDEA FISSA в выставочном зале музея Иосифа Бродского. Она развивает тему предшествующего объекта, недавно показанного в Милане: там был форум, тут канал; и апеллирует к стихотворению Иосифа Бродского о Флоренции. Хотя на вид – как есть Венеция. Если его правильно, последовательно смотреть, объект вызывает закономерную ах-кульминацию. Но еще интересны хищные птички, шагающие по промышленному городу, в коридорчике справа. Если идете туда, надо коридорчик не пропустить.
ЭКСПО-2025: архитектурный Диснейленд на рукотворном...
В середине апреля в Осаке открылась ЭКСПО-2025. Одно из самых грандиозных международных событий, конкурирующее за внимание десятков миллионов посетителей со всего мира, уже успело собрать немало полярных мнений о качестве архитектуры павильонов, экологическом следе и организации действа. Вашему вниманию – авторский обзор Анастасии Маркитан, она побывала на ЭКСПО лично, выбрала 6 павильонов-фаворитов, и, не ограничиваясь обзором выставки, предлагает лайфхаки для ее посещения.
Приморская волна
Градсовет Петербурга рассмотрел проект санаторного комплекса в Солнечном, представленный руководителем бюро «А.Лен» Сергеем Орешкиным. Экспертам понравилась архитектура, но большие сомнения вызвала среда, которая намекает на вероятность апартаментов: дисперсная застройка, небольшое количество парковочных мест и отсутствие крытого бассейна плохо сочетаются с типологией комплекса.
Вторая итерация
Градсовет Петербурга повторно рассмотрел проект дома, который повлияет на панорамы Большой Невки. Бюро «А2» прислушлось к рекомендациям и поработало с ритмом, торцами и верхним террасированным уровнем. Эксперты поддержали улучшения и признали проект удачным.
Задел на устойчивость
Форум «Казаныш» в этом году прошел с особенным размахом: эксперты из 25 стран, «премьера» театра Камала от Wowhaus и Кэнго Кумы, полные людей лектории, анонс международных конкурсов и новых мега-проектов. Мы пробыли на фестивале два дня, а пищи для размышления получили на год. Делимся впечатлениями, услышанными практическими советами и продолжаем наблюдать – будет ли меняться архитектурный процесс после профессиональных интеграций со странами БРИКС+.
Больше стиля
Градостроительный совет во второй раз рассмотрел проект застройки бывшего Мытного двора – теперь им занимается мастерская «Евгений Герасимов и партнеры», которая для новых корпусов предложила пять трактовок исторических стилей от английской классики до а-ля рюс. Эклектика не всем пришлась по душе, однако превалировало настроение привести наконец в порядок территорию за забором.
Пара театралов
Градостроительный совет Петербурга высоко оценил проект дома на проспекте Римского-Корсакова, который должен заменить советскую диссонируюущую постройку. «Студия 44» предложила соответствующие исторической части города габариты и выразительное фасадное решение, разделив дом на «женскую» и «мужскую» секции. Каскады эркеров дополнит мозаика по мотивам иллюстраций Ивана Билибина.
Конкурс: плата за креатив?
Со дня на день ждем объявления результатов конкурса группы «Самолет» на участок в Коммунарке. А пока делимся впечатлениями главного редактора Юлии Тарабариной – ей удалось провести паблик-толк, который технически был посвящен взаимодействию девелопера и архитекторов, а получился разговором о плюсах и минусах конкурсной практики.
Мандариновый рай
Выставка Москомархитектуры в Центре Зотов апеллирует непосредственно к эмоциям зрителей и выстраивает из них цепочку наподобие луна-парка или квест-рума, с большой плотностью и интенсивностью впечатлений. Характерно, что нас ведут от ностальгии и смятения с озарению и празднику, совершенно китчевому, в исполнении главных кураторов. Похоже, через праздник придется пройти всем.
Теория невероятности
Выставка «Русское невероятное» в Центре Зотов красивая и парадоксальная. Современная тенденция сопоставлять разные периоды, смешивать, да и что там, удивлять, здесь доведена до определенной степени апогея. Этакий новый способ исследования, очень творческий, похож на тотальную инсталляцию. Как будто с нами играют в исследование конструктивизма. О линейной истории искусства тут, конечно, сложно говорить. Может быть, даже о спиральной сложно. О дискретной, из отражений, может, и да.
Простор для погружения
Новая постоянная экспозиция Музея Москвы, которая открылась для посещения неделю назад, именно что открывает простор для изучения истории города, и даже выстраивает его последовательно «по полочкам» и «пластам»: от общеобразовательного, увлекательного, развлекательного – до серьезного, до открытого хранения. Это профессионально как на уровне науки, у экспозиции много квалифицированных консультантов, так и на уровне работы с аудиторией. Авторы экспозиции Кирилл Асс и Надежда Корбут.
Музей архитекторов: локация – невесомость
Выставка Museum loci, открывшаяся в Музее архитектуры – огромная, хотя и занимает всего два этажа Флигеля-Руины. В основном специально для нее 59 архитекторов сделали объект или рисунок с размышлением о музее архитектуры, иногда очень определенным, но чаще – креативно-обобщенным. Таких больших выставок объектов от архитекторов не то что давно не было, но, кажется, не было вообще. Если тема и подходы интересны, то «залипнуть» в залах Руины можно надолго. Рассказываем подробно, в том числе о том, как правильно произносить название (спойлер: без разрешения сюда прокрался даже бог Локи).
Стеклянный потолок
Еще один проект, рассмотренный на Градостроительном совете Петербурга, – IT-кластер по проекту бюро Intercolumnium в районе Стеклянного городка. Его планируют строить на месте снесенных зданий сталинской эпохи, которые не были признаны ценными. Проект получил свою долю критики, но в целом был оценен положительно.
Такие разные исследования
Конкурс «Исследуй город», организованный в этом году Институтом Генплана Москвы, – не типичный для архитектурной среды. Зато он хорошо отвечает специфике работы градостроительной институции. Лучшим оказалось исследование современных жилых комплексов, где авторы совместили градостроительный подход с риелторским, выработав третий вариант. Также исследовали: общественные центры, мотивацию владения автомобилем и вакантность жилого фонда. Пятый участник сошел с дистанции. Рассказываем обо всех четырех работах.
За плечами Нобеля
Градостроительный совет Петербурга рассмотрел проект дома от бюро «А2»: он займет участок рядом с памятниками промышленной архитектуры и повлияет на панораму Выборгской набережной. Эксперты высоко оценили рисовку фасадов, но предложили поработать с силуэтом и композицией.
Что такое китч
Новая выставка в Ruarts Foundation – про исследование китча. Сначала на него откликаются современные художники, тут собраны работы с начала 1990-х до нашего времени из порядка 15 коллекций, представительная выборка, есть известные. Затем – куратор, со своим множеством цитат, тоже китчует в некотором роде. Как-то в исследование вплелась и архитектура, и тоска по классике, и новостройки. Так что такое китч? Да проще рассказать, чем он не является.
Эволюция по плану
Бюро ASADOV презентовало павильон микрокультурного общественного Эвицентра: места для всестороннего развития, мастерклассов и гимнастики. Но еще, он же – прообраз загородного дома, наследник «Лоскутка», масштабируемый в несколько раз и изготавливаемый на заводе из CLT-панелей. Но и это еще не все. Это старт девелоперского проекта от архитектурного бюро (sic!). Архитекторы ищут партнеров для развития как маленьких эви-поселков, так и новых эви-городов, рассчитанных, по словам Андрея Асадова, на «эволюционное» развитие личностей, которые будут их населять.
Зодчество 2024: семеро
Как уже говорилось, в этом году главные награды «Зодчества» не присуждены. Рассуждаем, почему так, фантазируем на тему возможных форматов судейства – как бы было хорошо, как бы было здорово… Вместо двух наград получилось семь: их состав тоже интересен. Публикуем полный список лауреатов XXXIII фестиваля.
Начало новой жизни
ЦСИ Винзавод объявляет о начале переосмысления архива, собранного за время его работы на протяжении 17 лет. Архив и библиотека будут доступны для исследователей, обещан сайт и ежегодные выставки. Первая открылась сейчас в Зале красного: интерьер уподоблен лаборатории будущего анализа, но базируется это высказывание на христианской и дионисической теме умирания / оплакивания / возрождения, тесно связанной с вином. Прямо таки пара «Архитектуре духа».
И свет, и тень
Сегодня последний день работы выставки «Открытого города» в Руине Музея архитектуры. Там атмосферная экспозиция кураторов: Александра Цимайло и Николая Ляшенко, – почти как это бывает в иерархии многих церквей – подчинила себе информацию о проектах воркшопов. Но получилось красиво, этакий храм новой реальности понимания духа. И много – 13 участников. Такая, знаете ли, особенная дюжина.
Новые проекты в малых городах
Показываем отчет о паблик-токе «Большие амбиции малых городов», предоставленный его организаторами. Среди проектов – два для Палеха, по одному для Наро-Фоминска и Зеленоградска
В поисках клада
Бюро GAFA совместно с Tegola и Архитайл в рамках воркшопа фестиваля Москомархитектуры «Открытый город» организовало экспедицию на карельский остров Кильпола. Там, среди мхов и скал, студенты искали ответ на вопросы – что такое сакральное, где оно живет, чем питается? В этом участникам помогали ландшафтный инженер Евгений Левин и художник Николай Рерих, а также лось и отсутствие сотовой связи. Рассказываем, как всё было.
Ледокол Баумана
На прошедшей неделе Сергей Кузнецов показал журналистам кампус МГТУ имени Н.Э. Баумана. Мы хотели сделать по итогам показа репортаж – а получился репортажище, пространный в унисон с масштабом новой Технологической долины на Яузе. Рассказываем об экскурсии, структуре «долины» и особенностях ее архитектурного образа. Нам показалось, что авторы тут стремились к архетипическим формам современности. Их тут немало, и в общем, и в частностях. К примеру, все фасады стеклянные – подчиненные особенной форме, или нет... Но не только.
Ещё пока не терема
Экспертный совет премии АРХИWOOD выбрал 38 сооружений, который составили шорт-лист 2015 года. О самых интересных объектах рассказывает куратор премии Николай Малинин.
Технологии и материалы
Фасадные системы Sun Garden: технологии СФТК Церезит в...
Комплекс Sun Garden в Джемете (Анапа) демонстрирует специфику применения штукатурных систем фасадной теплоизоляции в условиях агрессивной приморской среды. Проект потребовал разработки дифференцированного подхода к выбору материалов для различных архитектурных элементов: от арочных галерей до многоуровневых террас.
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Сейчас на главной
Угол натяжения струн
Дом Музыки, спроектированный Владимиром Плоткиным и архитекторами ТПО «Резерв», напоминает арфу, а при взгляде сверху еще и басовый ключ. Но если бы все было так просто. В архитектуре зданий комплекса соседствуют два вида образности: решетчатый, прозрачный и проницаемый язык «классического» модернизма и объемно-скульптурные ленты, любимые неомодернизмом нашего времени. Как все устроено, где катарсис, а где оси построения, где проект похож на ЦКЗ Зарядье, а где не очень – читайте в нашем тексте.
Огонь в скале
В конкурс на проект здания Национального музея архитектуры и дизайна в Хельсинки было подано 624 заявки. Принять участие удалось и российскому бюро Rhizome: команда предложила «оболочку» в виде скального массива, общественное пространство на кровле и конструктивную схему, которая сочетает железобетон и клееную древесину.
Лечебный трилистник
Модульная стальная конструкция больница в Ханчжоу по проекту Архитектурного института Чжэцзянского университета (UAD) позволила сократить время и бюджет строительства. «Футуристический» замысел авторов при этом не пострадал.
Деревянный пролет
Компания «Норвекс НЛК» и проектная группа «Поле дизайн» построили пешеходный мост через судоходный канал в коттеджном поселке Ленинградской области. Мост выполнен из гнутой древесины и не имеет опор в воде, благодаря чему органично вписывается в ландшафт береговой линии.
АрхиWOOD-16: со вкусом к жизни
В этом году премия получила рекордное количество заявок: одних только загородных домов в длинном списке было 44. Однако вновь обошлось без яркого гран-при, было учреждено лишь два специальных приза в небольших номинациях. Отмеченные наградами проекты – все до одного, от усадьбы до вышки сотовой связи – говорят о желании отдыха, эскапизма и радости: уехать от большого города, смотреть на воду и деревья, сделать что-то руками и никуда не торопиться.
True-ля-ля в квадрате
Сетевые рестораны обычно – не самая креативная типология. Но ESENINS design studio опровергает эту точку зрения интерьером уже четвертого кафе сети True Cost, в котором архитекторы вновь находят оригинальное прочтение ее дизайн-кода.
По волнам памяти
Говорят, в советское время выпускники архитектурных вузов могли спроектировать завод или целый микрорайон, но почти ничего не знали о планировке частного дома. Сегодня все иначе: не потому, что студенты стали лучше разбираться в индивидуальном жилье, а потому что промышленные объекты их мало интересуют. Их основная миссия – работа с наследием: переосмысление руин, реновация заброшенных фабрик, фестивали в опустевших деревнях, проекты, связанные с памятью места. В этой подборке – самые интересные дипломы выпускников НИУ ВШЭ.
Свет в пустоте
Культурный центр «Чжанбэйский мираж», расположенный среди полей северо-востока Китая, превращен бюро Puri Lighting Design в гигантскую световую инсталляцию.
Как старинный Тобольск становится порталом в будущее
За последнее десятилетие архитектурное бюро Wowhaus подготовило концепции развития для ряда российских городов – Выксы, Тулы, Нижнекамска. На этом фоне мастер-план Тобольска выделяется своим масштабом – охваченная преобразованиями территория превышает 220 км² – и сложностью.
Шепот песка
Бюро HAAST спроектировало многофункциональный спа-комплекс в Алматы, чтобы воплотить мечту заказчицы о пространстве, оказывающем терапевтический и расслабляющий эффект благодаря дизайну интерьера.
Петербург vs Рим
Центр Петербурга, как известно, священен, – но мало кто всерьез знает, где он начинается и заканчивается. Речь не о формальном признаке «от Обводного канала до Большой Невки», а о «вайбе», соответствующем центру города. Реализовав квартал «Невской ратуши» – по проекту, победившему в международном конкурсе – Евгений Герасимов и Сергей Чобан создали на его территории «образ центра». Причем не столько петербургского, сколько общемирового. Это ново, такого в Питере давно не было... Изучаем атмосферу, вспоминаем прообразы, в том числе раздумываем о том, кто и когда назвал Петербург новым Римом. Не зря, получается, идея-то живет.
Внимание на угол
Комплекс 5Tracks по проекту Shift Architecture & Urbanism и Powerhouse Company в нидерландском городе Бреда соединяет крытые общественные пространства с жильем и офисами, заполняя лакуну рядом с главным вокзалом.
На волне
Проект преобразования речного порта и набережной в Чебоксарах, разработанный архитектурным бюро АТРИУМ, затрагивает одну из ключевых территорий города. Набережная превращается в Речной бульвар – многофункциональное, комфортное и выразительное пространство для работы и отдыха. Авторы предлагают создать новую связь с главной площадью города – Красной, а также возвести несколько жилых башен, вдохновленных формой национального женского головного убора и способных стать ярким акцентом волжской панорамы.
«Пламенеющий» бетон
Новый театр во французском Бове по проекту бюро AJC напоминает о разных эпохах в истории города, от Средневековья до послевоенного восстановления.
Пятое измерение МАРХИ
Анонсирован проект нового корпуса МАРХИ, спроектированный Сергеем Кузнецовым и Иваном Грековым, соавторами по зданию кластера Ломоносова МГУ. Он включает недовосстановленный в 2008 году каретный сарай и смелые, крупные, зеркальные консоли. Ширина – не больше 10 метров, главное назначение художественная школа.
Дом, в котором
Музей искусств Санкт-Петербурга XX-XXI веков открыл выставку «Фрагменты эпох» в парадных залах своего нового здания – особняка купца Ивана Алафузова на набережной канала Грибоедова. Рассказываем, почему сюда стоит заглянуть тем, кто хочет проникнуться духом Петербурга.
Валерий Каняшин: «Нам дали свободу»
Жилой комплекс Headliner, строительство основной части которого не так давно завершилось напротив Сити – это такой сосед ММДЦ, который не «подыгрывает» ему. Он, наоборот, решен на контрасте: как город из разноформатных строений, сложившийся естественным путем за последние 20 лет. Популярнейшая тема! Однако именно здесь – даже кажется, что только здесь – ее удалось воплотить по-настоящему убедительно. Да, преобладают высотки, но сколько стройных, хрупких в профиль, ракурсов. А главное – как все это замиксовано, скомпоновано... Беседуем с руководителем проекта Валерием Каняшиным.
Заряд энергии
Бюро CNTR спроектировало для нового спортивного кластера на окраине Екатеринбурга автозаправочную станцию, сумев превратить небольшой объект в локальную доминанту: что-то вроде въездного знака, который рассказывает об окружающей территории и задает тон. А кроме того – демонстрирует разнообразные архитектурные приемы. Даже неподготолвенный зритель, приехав заправить машину, почувствует движение и статику, игру с массой, сочетание пятна и линии.
За каменной стеной
Концепция фондохранилища Староладожского историко-архитектурного и археологического музея-заповедника сочетает элементы архитектуры домонгольской Руси с современными приемами и материалами. Проект бюро Архиоптерикс стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области».
Рисовать как Баженов
В Московском архитектурном институте прошел IV Творческий конкурс академического рисунка. В эпоху тотальной компьютеризации умение рисовать считается редким и ценным навыком, и МАРХИ по праву гордится тем, что учит своих студентов этому важному ремеслу.
Больше солнца и воздуха
Бюро KIDZ удается создавать кафе с уникальной атмосферой и настроением, благодаря которым они становятся популярными. И благодаря классному дизайну запускаются целые сети, как это произошло в Нальчике, где к уже двум существующим кофейням Balance Coffee добавилась третья.
Мачта связи
Компания «Норвекс Арт» спроектировала и построила в городе Сокол вышку сотовой связи из клееной древесины. Она легче по весу, а также дешевле и экологичнее в производстве, чем металлическая.
На римских развалинах
Бюро Ofis реконструировало виллу 1920-х годов в центре Любляны, наглядно продемонстрировав многослойный и противоречивый характер застройки словенской столицы.
Парящий дом
Сложный план и форма дома, построенного по проекту студии VFORM в Подмосковье, – ответ на ограничения компактного участка: архитекторы тщательно подбирали не только видовые характеристики, но и световые сценарии. «Левитацию» пластичного второго этажа обеспечивают тонкие колонны из нержавеющей стали, а также глянцевые и полупрозрачные материалы облицовки первого уровня дома.
Замковый камень
Еще недавно премиальные жилые и офисные комплексы в Москве воспринимались как привилегия центра. Сегодня ситуация меняется: качественная архитектура выходит за пределы Третьего транспортного кольца и появляется на окраинах. Бизнес-центр «STONE Калужская» – один из таких примеров. Подобные проекты децентрализуют мегаполис и делают престижными жизнь и работу в любой части города.
Перпетум мобиле
Интерьер штаб-квартиры компании «Нацпроектстрой», созданный командой студии IND, максимально наглядно и столь же эффектно воплощает сферу деятельности заказчика – одного из крупнейших российских инфраструктурных холдингов: логистику и транспортные коммуникации всех возможных форматов.
Вода и свет
В церковном искусстве много символики, и одна ее часть, действительно, каноничная, другая сформирована традицией и кем-то воспринимается как обязательная. Из-за такого рода ложного консерватизма современная церковная архитектура медленно развивается и не выглядит как современная. Тем не менее подвижники у этой темы есть: кладбищенский храм Архангела Михаила в Апатитах, спроектированный Дмитрием Остроумовым и бюро Прохрам, совмещает традиции и эксперимент. Но не эксперимент ради самого себя – а продуманную работу современного архитектора с символикой пространства, объема и, главное, света.
Модульная ротонда
Круглое в плане офисное здание с деревянно-бетонным каркасом по проекту HENN строится в Юлихе на западе Германии: оно должно стать центром инновационного бизнес-парка.
Торжество во дворце
Проект дворца бракосочетания во Всеволожске, подготовленный мастерской «Головин & Шретер», стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области». Архитекторы предложили комплекс в духе дворцово-парковых ансамблей пригородов Санкт-Петербурга: с симметричной композицией и регулярным садом. А также позаботились о том, чтобы на памятные фотографии не попадали припаркованные автомобили.