Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru)

08.06.2015

Деревянное уникальное

Юлия Тарабарина
Объект:
Дом «Ловушка для солнца»
Адрес:
Россия, Москва. пос. Зеленая роща
Остановка «Драмтеатр», Вологда
Адрес:
Россия, Вологда.
Авторский коллектив:
Надежда Снигирева, Михаил Синюхин, Дмитрий Смирнов

В позапрошлую пятницу на Арх Москве вручили награды премии АрхиWOOD за лучшие образцы деревянной архитектуры и дизайна.

Куратор премии АрхиWOOD Николай Малинин на церемонии. 2015. Предоставлено АрхиWOOD
Куратор премии АрхиWOOD Николай Малинин на церемонии. 2015. Предоставлено АрхиWOOD

Получая две премии АрхиWOOD подряд за дом в Духанино – гран-при и первое место в номинации «Дерево в отделке», Алексей Розенберг сказал, что в современной русской деревянной архитектуре есть такая «сарайная» тема, и что он в своём проекте стремился как-то её окончательно пережить и закрыть. Критик и историк искусства Лариса Копылова, которая вручала обе премии от имени жюри, сказала наоборот – что дом, да и вообще дома, представленные в этом году в шорт-листе премии деревянной архитектуры, – настолько хороши, что неплохо бы запустить их в серию и сделать типовыми. Казалось бы противоречие, хотя и не совсем: если тема исчерпана то, возможно, результат, своего рода вершина темы, действительно мог бы забронзоветь и стать образцовым.
Выбор жюри в номинации «Дерево в отделке» и гран-при жюри. Дом в Духанино. Московская область. 2014. Алексей Розенберг при участии Петра Костёлова. Фотография © Константин Дубовец
Выбор жюри в номинации «Дерево в отделке» и гран-при жюри. Дом в Духанино. Московская область. 2014. Алексей Розенберг при участии Петра Костёлова. Фотография © Константин Дубовец

Не думаю, впрочем, что это стоит делать. Типовые проекты хороши для преодоления хаотических желаний заказчиков, неумения проектировщиков и дороговизны, – но страшно быстро надоедают – и склонны дискредитировать недавно любимую тему. Кроме того процесс проектирования склонен типизироваться сам по себе, повторяя удачные решения, особенно отмеченные премиями, а в таком повторении, в отличие от стандартизации, сохраняется возможность развития. К тому же образцовые проекты бывают разные: одни навязывает государь для приведения индивидуализма к порядку, другие предлагает рынок для удешевления и выгоды. Между этими полюсами масса нюансов, но сейчас известно, что на рынке пользуются спросом дома этакие бревенчатые, а уточненная «сарайная» тема не слишком востребована, тут требуется заказчик без предрассудков. Впрочем, и на рынке уже появился не один типовой проект из отмеченных, в частности, АрхиWOODом – к примеру, ДубльДом Ивана Овчинникова.

Алексей Розенберг, к слову, получил три премии за «Дерево в отделке» – две уже названные, и ещё одну, за «Дом-депо» в Тверской области, продолжающий ту же тему, так что номинация выглядит очень стройно. Оба дома он сделал в соавторстве с Петром Костёловым, чей дом с орнаментом всерьёз претендовал в прошлом, 2014 году на главную премию за загородный дом. Дом-депо и дом в Духанино ощутимо похожи, оба сопоставляют серебристую, разных оттенков фактуру доски, с чуть ржавым, а не откровенно-оксидированным, металлом, и оба прекрасно вписываются в нестриженые русские поля, самое органичное сооружение которых по нашим временам – это полузаброшенная совхозная ферма. Оттенок кин-дза-дзы, милый сердцу критиков и ценителей, делает эти дома уникально-прекрасными, но, надо думать, отдаляет о типовых линеек на неопределенный срок. Хотя как знать.
Выбор народного голосования, «Дерево в отделке». Дом-депо. Тверская область, Конаково. 2014. Алексей Розенберг, Петр Костёлов. Фотография © Зенон Разутдинов
Выбор народного голосования, «Дерево в отделке». Дом-депо. Тверская область, Конаково. 2014. Алексей Розенберг, Петр Костёлов. Фотография © Зенон Разутдинов

Другим событием года стала – как все дружно признались, долгожданная, – победа гуру деревянной архитектуры Николая Белоусова в номинации «Загородный дом». Белоусов давно, приблизительно лет пятнадцать назад, увлекся деревянной архитектурой, работая над «Московским домом деда Мороза» в бюро Сергея Киселёва, и с тех пор стал признанным гуру и основал, в частности, проект «Обло», чьё производство базируется под городом Галичем Костромской области. В его портфолио есть дома побольше и поменьше, Николай Белоусов консультирует молодых архитекторов, увлекшихся деревом; дома Белоусова регулярно – тринадцать раз, уточняет пресс-релиз, – попадали в шорт-лист премии, но ещё ни разу не получали главных призов. Жюри АрхиWOOD капризно и переменчиво, как почти любое собрание независимых экспертов – а Николай Малинин, тут надо отдать ему должное, бережно поддерживает демократические традиции проекта, что, собственно, и делает его уважаемым и заметным среди множества российских наград.

И между тем уважение к мнению экспертов, которых не только позвали, но еще и послушали, да и решили всё честным голосованием, приводит к не всегда ожидаемым решениям и может удивить даже организаторов, которые, опять же к их чести, умело скрывают печаль при необходимости. Но уже в прошлом году, когда Белоусов претендовал на премию с маленьким дворцом в духе очень обаятельной усадебной «подмосковной», романтически-литературной и напоминающей восстановленное Михайловское, – стало заметно, что многие волнуются. В этом году со сцены прозвучало: «справедливость восстановлена», главный результат, долгожданная победа, – премию за загородный дом получил дом Николая Белоусова с красивым названием «Ловушка для солнца» – камернее предыдущей «усадьбы», сложенный из некрашеных и недотёсаных до квадратного сечения бревен, но с очень большими окнами – ночью, когда окна светятся, кажется, что солнце поймано и как-то работает изнутри наподобие большого светлячка. Тонкая игра на грани избы и современной виллы не прокламирует никакое стилевое направление, разве что примирение и эмоциональное осмысление того и другого. Дом многое напоминает, но ни на что не похож – правильное и доброе качество.
Выбор жюри, «Загородный дом». «Ловушка для солнца». Московская обл., поселок «Зеленая роща». Архитектурная мастерская Николая Белоусова: Николай Белоусов, Николай Соловьев. 2014. Фотография © Алексей Народицкий
Выбор жюри, «Загородный дом». «Ловушка для солнца». Московская обл., поселок «Зеленая роща». Архитектурная мастерская Николая Белоусова: Николай Белоусов, Николай Соловьев. 2014. Фотография © Алексей Народицкий
Заседание жюри. 2015. Фотография: предоставлена АрхиWOOD
Заседание жюри. 2015. Фотография: предоставлена АрхиWOOD

Хотя в этом году жюри впервые решилось присудить гран-при, все достойные загородные дома из шорт-листа, числом девять – отобранные из двадцати с лишним претендентов, – наградить не удалось. Но третий дом, отмеченный в главной номинации организатором премии компанией «Росса Ракене СПб», эксклюзивным дистрибьютором Honka в России, строго говоря, тоже мог претендовать и на высшую награду. И по словам организаторов, был близок к ней. Дом в Кратово Евгения Асса развивает другую популярную тему деревянного строительства: не сарая, не избы, не виллы, а – дачи. Главный сюжет –решетчатые террасы-перголы, незастеклённый парафраз известных всем веранд, какими советские люди пытались расширить площадь типовых домиков начала семидесятых. К слову, дом изящно, хотя и в несколько большем масштабе, повторяет пропорции тех советских, – как мне кажется, именно советских, а не чеховского времени, домиков – построенных по обязательным проектам. В интерпретации ностальгического прообраза, впрочем, присутствует не дающая заскучать игра с формой: дом, выкрашенный темной краской, кажется нанизанным на решетчатую конструкцию, как на шампур.
Специальный приз генерального партнера и организатора премии «Росса Ракене СПб» (Honka). Дом в Кратово. Московская обл., пос. Кратово. 2014. Архитекторы асс. Евгений Асс, Григор Айказян, Анастасия Конева. Фотография © “PINO” деревянные дома
Специальный приз генерального партнера и организатора премии «Росса Ракене СПб» (Honka). Дом в Кратово. Московская обл., пос. Кратово. 2014. Архитекторы асс. Евгений Асс, Григор Айказян, Анастасия Конева. Фотография © “PINO” деревянные дома

Приз народного голосования получил дом-мастерская, который Денис Таран построил, как говорится в обсуждении на сайте, своими руками для себя. Дискуссия, что нередко бывает в интернете, натолкнулась на рассуждения о накрутках голосования, во что, надо сказать, поверили не все. Впрочем, проект выпадает из общего ряда более дорогих домов, отчего выглядит и впрямь народным.
 
[UPD: автор дома, получившего приз народного голосования в 2015 году, Денис Таран, обратился в редакцию 25.03.2023 с просьбой «убрать мои персональные данные, упоминание обо мне и моем проекте». Мы на всякий случай убрали фотографию, теперь ее – если интересно – можно найти на сайте премии. Все остальное сохраняем для истории. Дорогой Денис! К персональным данным упоминание о вашем участии в конкурсе и том, что вы получили премию, не имеет никакого отношения. Премия была публичным мероприятием. Авторский комментарий – оценочное суждение, основанное на объективных данных, открытых и доступных в 2015 году при проведении премии. Дорогие архитекторы! История любопытная и поучительная, но не рекомендуем следовать примеру вашего коллеги. Это – неправильная тактика. ЮТ]

Не только дом Алексея Розенберга, но и ещё несколько проектов получили от АрхиWOODa по две премии: вольготно расположившееся в полях белое здание гольф-клуба бюро Таммвис Антонио Михе, совершенно европейское, лёгкое сооружение, чью галерею поддерживают пучки деревянных опор, заимствованные, надо думать, у металлического хайтека.
Выбор жюри и народного голосования,  «Общественное  сооружение». Клубный дом Links National Golf Club. Московская обл., Дмитровский р-н, деревня Телешово. 2014. ТАММВИС. Антонио Михе, Валерий Харитонов, Илья Пугаченко, Андрей Сайко, Алла Аниськова. Фотография © Андрей Сайко, Илья Пугаченко
Выбор жюри и народного голосования, «Общественное сооружение». Клубный дом Links National Golf Club. Московская обл., Дмитровский р-н, деревня Телешово. 2014. ТАММВИС. Антонио Михе, Валерий Харитонов, Илья Пугаченко, Андрей Сайко, Алла Аниськова. Фотография © Андрей Сайко, Илья Пугаченко

Совпадение не миновало и номинацию «Интерьер», где дважды победила детская комната бюро RueTemple Александра Кудимова и Дарьи Бутахиной, причём архитекторам, которые вышли на сцену с собственным маленьким ребенком на руках, пришлось объяснять, что именно эту комнату они спроектировали не для собственного ребёнка, – всё вместе получилось очень трогательно, ребёнок же заинтересовался осветительными приборами и не хотел уходить со сцены. Комната похожа на уменьшенный вариант квартиры-студии с кроватью на балконе-лофте: половина её пространства светла и свободна, там можно вволю скакать, а вторая – перегорожена на кровать и домик, куда ведёт лестница. Премию вручал соавтор члена жюри Мартина Райниша, Мартин Клода – выставка, на которой можно увидеть работы обоих чешских архитекторов, сейчас открыта в московской галерее ВХУТЕМАС.
Выбор жюри и народного голосования в номинации «Интерьер». Детская комната. Московская обл., г. Юбилейный. 2014. RueTemple: Александр Кудимов, Дарья Бутахина. Фотография © Александр Кудимов
Выбор жюри и народного голосования в номинации «Интерьер». Детская комната. Московская обл., г. Юбилейный. 2014. RueTemple: Александр Кудимов, Дарья Бутахина. Фотография © Александр Кудимов

Жюри в номинации «Малый объект» выбрало баню в Клюшниково, заковыристое сооружение, напоминающее деревянные павильоны Константина Мельникова и металлические – Александра Асадова конца девяностых годов. Несколько избыточная пластика сделала её, однако, предметом внимания, хотя снаружи смотреть на такую баню холодно – кажется, что домик сильно продувается ветром и в этом смысле она анти-баня, нечто противоположное традиционным крепким избушкам.
Выбор жюри, «Малый объект». Баня в Клюшниково. Московская обл., Дмитровский р-н, дер. Клюшниково. 2014. АрхБюро 610: Олег Волков, Иван Поляков, Лев Поляков. Фотография © Олег Волков
Выбор жюри, «Малый объект». Баня в Клюшниково. Московская обл., Дмитровский р-н, дер. Клюшниково. 2014. АрхБюро 610: Олег Волков, Иван Поляков, Лев Поляков. Фотография © Олег Волков

К истории деревянной архитектуры АрхиWOOD подошел на этот раз с особенным изяществом. Прежде всего Николай Малинин обильно снабдил церемонию замечательно лиричными и разносторонними экскурсами – впору писать книгу, – куда вошло многое: от Виктора Александровича Гартмана до кадров из «Утомленных солнцем». В ткань познавательного повествования куратор умело вплёл сообщение о том, что псевдо- копии дворца Алексея Михайловича в Коломенском, восстановленного по личной инициативе Юрия Михайловича Лужкова в 2010 году, на премии «не будет никогда». В духе данного заявления экспертный совет регулярно устраивает молчаливую обструкцию теремкам, избушкам и кряжистым банькам.

В прошлом году, стремясь восстановить равновесие и показать нечто честно-историческое, АрхиWOOD добавил к списку номинаций реставрацию; но год назад жюри рассматривало проекты за пять лет (наградили церковь Георгия в Коломенском), а в этом за год, и материал «не собрался»: в шорт-лист попал всего один памятник – каретный сарай в музее «Усадьба Брянчаниновых» и, чтобы не давать премию без конкуренции, его сняли с дистанции, пообещав рассмотреть в будущем году.
Номинация «Реставрация» (приз 2015 года решено не вручать). Каретник в музее «Усадьба Брянчаниновых». «Электра». Константин Смирнов. Вологодская обл., Грязовецкий р-н, с. Покровское. Фотография © ООО «Электра», А. Антонов
Номинация «Реставрация» (приз 2015 года решено не вручать). Каретник в музее «Усадьба Брянчаниновых». «Электра». Константин Смирнов. Вологодская обл., Грязовецкий р-н, с. Покровское. Фотография © ООО «Электра», А. Антонов

Так что за историю пришлось отвечать амбару вепсов – добросовестной исторической реконструкции, выполненной бюро «Этноархитектура» для этнографического музея в посёлке Шёлтозеро без лишних гвоздей по традиционной технологии. В описании разъясняется, что амбар – вещь непростая и не то, чтобы только хозяйственная: он как сундук с сокровищами или, скажем, гараж с лимузинами, был способом продемонстрировать благосостояние семьи, поэтому его ставили на виду. А может быть, его ставили на виду для того, чтобы лучше присматривать за добром – кто знает. Но данный амбар и впрямь важен. Дело в том, что вепсы, которых до революции называли чудью – сейчас вымирающий народ, их меньше семи тысяч человек. В 1994 году к юго-западу от Онежского озера в составе Карелии была организована национальная волость вепсов со столицей в селе Шёлтозеро – том самом, где музей, в котором амбар. А в 2005 году волость ликвидировали, то ли не пожелав дополнительно финансировать национальное самосознание, то ли для упрощения, то ли ещё почему. Но, как видим, музей в бывшей столице развивается и обаятельная хозпостройка, восстановленная по образцам рубежа XIX–XX веков, кажется правильным проявлением национализма – не кичащегося, а культурно-исследовательского. Помимо приза народного голосования в номинации «Малый объект» этот нехарактерный для премии амбар жюри отметило специальной премией.
Победитель народного голосования в номинации «Малый объект», отмеченный спецпризом жюри. Амбар вепсов, реконструкция. 2014. Республика Карелия, Прионежский район, село Шелтозеро. Авторы: «Этноархитектура», Ирина Гришина, Александр Косенков, Алексей Борисов, Антон Мальцев
Победитель народного голосования в номинации «Малый объект», отмеченный спецпризом жюри. Амбар вепсов, реконструкция. 2014. Республика Карелия, Прионежский район, село Шелтозеро. Авторы: «Этноархитектура», Ирина Гришина, Александр Косенков, Алексей Борисов, Антон Мальцев

Неожиданное оживление добавил к историческим экскурсам Григорий Ревзин, поднявшийся на сцену для того, чтобы вручить приз народного голосования за «Предметный дизайн» столу Udderhealth от бюро Archpole, попросту столу с выменем, в виде которого оформлен свисающий ниже столешницы ящичек для хранения конфет. Вероятно, мало кто мог бы так развить тему, – а Григорий Ревзин не только известный архитектурный критик и политический обозреватель, а ещё и историк, и он вспомнил про церковь Николы Посадского в Коломне, которую до того, как реставраторы восстановили её «горку кокошников», великий историк русской архитектуры Николай Иванович Брунов прозвал «выменем», что впоследствии превратилось в расхожую байку отделения Истории искусства: всем, кто приезжал к церкви, её рассказывали. Теперь искусствоведческая история вполне случайно добралась до забавного дизайнерского стола.
Выбор народного голосования, «Предметный дизайн». Стол Udderhealth. 2014. Архитектурно-производственная лаборатория Archpole. Фотография © Анна Сажинова
Выбор народного голосования, «Предметный дизайн». Стол Udderhealth. 2014. Архитектурно-производственная лаборатория Archpole. Фотография © Анна Сажинова

Жюри подошло к предметному дизайну серьёзнее и наградило светильник-змейку от Oikimus design.
Выбор жюри, «Предметный дизайн». Светильник 5+5. 2014. Oikimus Design: Мария Ойкимус, Иван Зверев, Санкт-Петербург. Фотография © Надя Ишкиняева
Выбор жюри, «Предметный дизайн». Светильник 5+5. 2014. Oikimus Design: Мария Ойкимус, Иван Зверев, Санкт-Петербург. Фотография © Надя Ишкиняева

В номинации «Дизайн городской среды» жюри сочло лучшим мост, построенный прошедшей зимой в рекордные сроки над катком на ВДНХ – все, кто был на катке, вероятно, его видели: довольно-таки масштабная конструкция из белой вертикальной решетки соединяла две стороны главной аллеи, по ночам напоминая, согласно авторскому замыслу, материализовавшееся северное сияние. Так как Николай Малинин – очень внимательный к деталям куратор, склонный к параллелям и интерпретациям, – то приз вручал член жюри Олег Шапиро, сооснователь бюро Wowhaus и соавтор дизайна катка в Парке Горького с мостом похожего назначения, только более раннего, и менее монументального.
Выбор жюри, «Дизайн городской среды». Пешеходный мост на территории ВДНХ. Москва. 2014. АИ-студия: Василий Сошников, Иван Колманок, Алёна Бусыгина, Александр Соловцов (конструктор). Фотография © Дмитрий Чебаненко
Выбор жюри, «Дизайн городской среды». Пешеходный мост на территории ВДНХ. Москва. 2014. АИ-студия: Василий Сошников, Иван Колманок, Алёна Бусыгина, Александр Соловцов (конструктор). Фотография © Дмитрий Чебаненко

Ещё один очень известный проект – «Ленивый зиккурат» из Никола-Ленивца, построенный Владимиром Кузьминым и Николаем Калошиным летом 2014 года – жюри отметило в номинации «Арт-объект». Дырявый прозрачный сруб-решетка силуэтом и названием напоминает о зиккурате из сена Николая Полисского, появившемся в полях на реке Угре давным-давно, лет четырнадцать назад, и если ступенчатый стог Полисского открывал тему гигантских сооружений, то сруб Кузьмина её закрывает – организаторы ещё в прошлом году заявили, что он станет последним крупным сооружением «Архстояния». Бревенчатый зиккурат построен из отбракованного леса, пораженного жучком-короедом, что постоянно подчеркивают авторы: стройка послужила для очистки леса и не уменьшила полезных запасов. Короедом поражено много деревьев в Калужской области, так что зиккурат стал им памятником и напоминанием о проблеме.
Выбор жюри, «Арт-объект». Ленивый зиккурат. Калужская область, деревня Никола-Ленивец. 2014. Поле-Дизайн: Владимир Кузьмин, Николай Калошин. Фотография © Николай Калошин, Владимир Кузьмин, Виктор Поляков, Никита Шохов, Дмитрий Лещинский
Выбор жюри, «Арт-объект». Ленивый зиккурат. Калужская область, деревня Никола-Ленивец. 2014. Поле-Дизайн: Владимир Кузьмин, Николай Калошин. Фотография © Николай Калошин, Владимир Кузьмин, Виктор Поляков, Никита Шохов, Дмитрий Лещинский

Интернет-голосование за арт-объекты выбрало «Таблоид» – самую заметную постройку прошлогоднего фестиваля «О’город» в Нижнем Новгороде: фанерный домик, вращающиеся цветные круги на стенах которого позволяют складывать простые надписи и изображения, – ностальгическая неэлектрифицированная версия интерактивного медиа-экрана.
Выбор народного голосования, «Арт-объект». Таблоид. Нижний Новгород, парк имени Свердлова. 2014. Екатерина Демина, Екатерина Капатун, Алиса Ягудина, Дмитрий Соколов. Фотография © Аня Липман
Выбор народного голосования, «Арт-объект». Таблоид. Нижний Новгород, парк имени Свердлова. 2014. Екатерина Демина, Екатерина Капатун, Алиса Ягудина, Дмитрий Соколов. Фотография © Аня Липман

Герой другого города фестивалей деревянных конструкций – Вологда, – отметилась остановкой «Драмтеатр», спроектированной методом participating-a, то есть активного соавторства с заинтересованными жителями. «Дни архитектуры» в Вологде продолжаются, – сказал специально вызванный на сцену их организатор Константин Гудков, и уточнил, что в этом году у фестиваля будет несколько сессий, в июле, в августе и в сентябре.
Выбор народного голосования, «Дизайн городской среды». Остановка «Драмтеатр». Вологда. 2014. Проектная группа 8. Надежда Снигирева, Михаил Синюхин, Дмитрий Смирнов. Фотография © Дмитрий Смирнов и др.
Выбор народного голосования, «Дизайн городской среды». Остановка «Драмтеатр». Вологда. 2014. Проектная группа 8. Надежда Снигирева, Михаил Синюхин, Дмитрий Смирнов. Фотография © Дмитрий Смирнов и др.
***

Российская империя была деревянной страной. Потом дерево отчасти запретили по противопожарным соображениям: известно, что мастер картонных павильонов Шигеру Бан был вынужден сделать каркас всего сооружения в Парке Горького бетонно-металлическим именно из-за строительных норм. С другой стороны, деревянное строительство стало как будто бы даже более дорогим, чем аналогичное из кирпича. Деревянная страна стала бетонной и теперь в районах, отдаленных от Москвы километров на двести-триста мы можем наблюдать, что бетон и металл семидесятых гниют столь же успешно, как и деревянные домики XIX века. Скандинавские страны и Англия позволяют себе строить многоэтажные дома из дерева, в нашей стране это пока совершенно невозможно. Хотя когда-то в Карелии меня совершенно поразили трехэтажные деревянные дома с квартирами без удобств – это, конечно, совершенно другая история, неблизкая современным скандинавским многоэтажкам, светлым и уютным. В России пока деревянная архитектура развивается как бы нехотя, местами сбиваясь на квасной патриотизм, но – усилиями Николая Белоусова, Тотана Кузембаева, Романа Леонидова, Ивана Овчинникова, архитекторов, посвятивших себя созданию и типовых, и уникальных деревянных домов, и силами компаний, к примеру таких, как спонсор премии Honka, – всё же развивается. Вряд ли она вскоре перейдет в область многоэтажного, да этого, вероятно, и не нужно – идея собственного дома намного привлекательнее.

Николай Малинин превратил премию АрхиWOOD в серьёзное исследование с оттенком мессианства и даже смог взглянуть на тему в, скажем так, «правильном» ракурсе – без «щей в бороде», а этак прогрессивно, и даже с пафосом поиска чистого-лучшего-доброго: именно поэтому «дворца не будет». В сфере любого искусства, как бы многие не презирали этого слова, меняется мода; она меняется в мире и в стране, и где-то мы заимствуем актуальные течения – устойчивость, урбанистику, а в каких-то вещах Москва, надо думать, следует собственным прекрасным порывам. Так в конце восьмидесятых любили графику «бумажников», в девяностые – интересовались интерьерами от «правильных архитекторов», в двухтысячных эти архитекторы вышли в «коробочную» область, а позднее пик любопытства перенесся на конкурсы и парки. Теперь же наступила некоторая тишина, все рассосалось, интерес не вечен. Так вот, АрхиWOODу, как кажется, удается превратить «хорошую деревянную» архитектуру в область интереса сродни интерьерам девяностых, понять её как сферу, где что-то вызревает, найти акценты и тенденции. Если этому начинанию удастся сохранить дотошность и отстраненность исследователя, принципиальность критика, и пролавировать между искусством и рынком, – а все задачи не из лёгких, но возможно, в таком случае мы, действительно, с помощью образцовых проектов или без, увидим какой-нибудь новый виток в истории «русского деревянного зодчества».