Карен Сапричян: «Художник – широкое понятие»

Интервью с архитектором, художником и скульптором Кареном Сапричяном.

Беседовала:
Алла Павликова

30 Апреля 2015

Интервью

Архитектура

Архитектор:

Мастерская:

Архитектурное бюро ASADOV http://www.asadov.ru/

ГрандПроектСити

Проект КС (АНО «Проект КС», Архитектурная мастерская Карена Сапричяна)

Архи.ру:
Ваше бюро было основано в 1999 году, после серьезного экономического кризиса в стране. Почему именно тогда Вы решились на это? Насколько сложным было становление компании?

Карен Сапричян:
Собственное бюро я решил открыть в период наиболее активной деятельности. В это время я выполнял мозаики для оформления подземных переходов на Пушкинской площади. Эти работы были приурочены к празднованию восемьсотпятидесятилетия Москвы. Тогда же я познакомился с Александром Асадовым, с котором мы сразу стали совместно трудиться над проектом Центризбиркома России. Для его центрального зала я создал флорентийские мозаики из гранита в сочетании с полированной латунью. Несмотря на кризис, это было очень интересное время.

zooming — Карен Сапричян © ГрандПроектСити

Как в дальнейшем развивалась мастерская? Какие моменты Вы бы отметили, как важные?

Важные моменты были и до основания бюро. Я окончил Строгановское училище. Но уже самые первые мои работы были тесно связаны с архитектурой. Одним из наиболее значимых событий стало участие в проекте реконструкции улицы Горького – ныне Тверской. Это был 1987 год. Мастерская «Моспроекта» под руководством Виктора Гостева отвечала за формирование внешнего облика улицы, а я совместно с компанией «Мосинж» занимался решением всех подземных пространств. Реконструкция должна была затронуть Пушкинскую, Тверскую и Манежную площади. Последней уделялось особое внимание: там предполагалось создание многочисленных пешеходных зон, ресторанов, музейных пространств и магазинов – в значительно меньшем количестве, чем это есть сейчас. Проект был поддержан, успешно прошел совет и общественные слушания. Но неожиданно для всех Виктор Гостев ушел из жизни. Проект был передан в руки других архитекторов и реализован в совсем ином виде.

Следующим серьезным этапом стал большой проект к четырехсотлетию Сургута. Затем был целый пласт работы, связанный с Ханты-Мансийском. А потом важнейшим событием стало участие в Олимпийской стройке.

Вы много проектировали для Западной Сибири и Ханты-Мансийска. Насколько ценным был этот опыт?

Опыт был колоссальным. В то время я не смог бы реализовать ничего подобного ни в одном другом городе нашей страны. В дальнейшем многие мотивы и приемы, отработанные в Ханты-Мансийске перешли в олимпийские объекты. Но главное, что мне дала эта работа – это хорошие партнеры, проектировщики и производители, с которыми я работаю до сих пор. Для меня очень важно не только спроектировать, но и качественно реализовать объект, ведь чаще всего архитектура страдает от некачественного строительства.

Какие проекты стали для Вас любимыми, или, может быть, знаковыми?

Прежде всего это памятный знак первооткрывателям Югры в виде высокой трехгранной пирамиды и площадь Славянской письменности в Ханты-Мансийске. Пирамида была действительно уникальным сооружением для своего времени. Расположенная на высокой горе, на краю крутого сыпучего обрыва, она потребовала огромных усилий в реализации. Тогда мне посчастливилось познакомиться с Нодаром Канчели, во многом благодаря которому проект удалось реализовать. В дальнейшем вместе с ним мы построили в Ханты-Мансийске еще пять сложнейших объектов, за которые другие конструкторы даже не хотели браться. Форма пирамиды ещё и очень символична. Каждая из трех граней рассказывает об этапах освоения края: сначала коренным населением, затем казаками и, наконец, пришедшими в Сибирь нефтяниками. Она кажется абсолютно скульптурной, особенно вкупе с особой светодинамичной подсветкой, но пирамида ещё и функциональна: в центральной части находится интерактивный музей, на втором этаже – ресторан, а в её вершине располагается большая смотровая площадка, откуда виден весь город. Башня не раз служила пространством для проведения различных международных встреч, и даже саммитов Евросоюза.

Для площади Славянской письменности я разрабатывал комплексное решение пространства: там, на участке с перепадом высот до 24 метров, появился фонтан-каскад с подсветкой и элементами скульптуры. На самом верху установлен выполненный мной и моей командой скульпторов памятник Кириллу и Мефодию, а по мере подъема к храму на каждой площадке укреплены таблички с нанесенными на них библейскими заповедями. Строительные работы здесь также вела моя компания.

Из объектов, решенных в современной стилистике и в стиле хай-тек, я бы отметил площадь Спортивной славы, где необычные архитектурные приемы сочетаются с особой функциональностью. Проект реализовывался в 2002 году. Тогда решение повесить над головой посетителей настоящий пылающий факел казалось очень смелым.

Но, пожалуй, самый интересный для меня проект – многофункциональный рекреационный комплекс на набережной Москвы-реки. Это был наш совместный проект с Александром Асадовым для компании «Миракс». Мы предлагали перебросить через реку красочный пешеходный мост с отелем на верхних этажах, который вырастает из большой благоустроенной рекреационной зоны, устроенной вдоль набережной. Причем по просьбе заказчика уже на стадии концепции мы совместно с институтом ЦНИИПСК имени Н.П. Мельникова разработали все узлы, доказав, что построить такой мост вполне реально, но, к сожалению, его так и не удалось реализовать.

Не могу не вспомнить о проектном предложении по реконструкции Пушкинского музея в Москве, где мы предлагали воссоздать утраченные здания. Или проект стадиона в Нижнем Новгороде, реагирующий на соседство с расположенным рядом храмом и одновременно рождающий ассоциации с ярмарками, которыми всегда был знаменит этот город. Все это интересные, но нереализованные замыслы. Что же касается построек, то здесь, безусловно, стоит остановиться на сочинских проектах.

Расскажите подробнее о единой концепции для Олимпийского Сочи. Как она создавалась?

Основным направлением этой концепции стало развитие дорог на территории от Сочинского тоннеля до аэропорта Адлер и дальше – до Красной Поляны. При этом проект предусматривал оформление не только транспортных развязок и порталов тоннелей, но также окружающей застройки и придорожной полосы автотрассы. К примеру, были заменены кровли всех расположенных вдоль дорог домов на приблизительно одинаковые, решенные в одном цвете, что придало окрестностям характер уютного южного города. Также были установлены новые ограждения и остановки общественного транспорта, были проведены работы по благоустройству и озеленению территории.

Удалось реализовать Олимпийские кольца. По сути, это даже не кольца, а объемные, скульптурные композиции, выполненные на металлическом каркасе и зашитые сфальцованными алюминиевыми панелями без неровных граней и стыков. Внутри колец – красивые ажурные конструкции, перекликающиеся с оформлением тоннелей. Изначально кольца должны были служить своего рода гигантскими арками, сквозь которые проходили бы петли дорог. Однако потом из-за близости к посадочным полосам аэропорта кольца пришлось сильно уменьшить в размерах – с 22 до 16 метров – и изменить их местоположение. В итоге лишь одно желтое кольцо под названием «Азия» осталось аркой – въездом в vip-зону аэропорта. Остальные стали просто декоративными элементами.

Въездные порталы в тоннели я предложил оформить с помощью сложной белоснежной конструкции, похожей на паутину или изморозь. Аналогов таким конструкциям нерегулярной структуры в мире нет, и для реализации этого проекта нужен был не просто очень хороший конструктор, здесь необходимо было настоящее мастерство. Мы нашли практическое решение, но воплотить в жизнь удалось далеко не всё. Принятая на самом высоком уровне концепция в конечном счёте была сильно урезана, остались одни осколки. К сожалению, в нашей стране к этому всегда нужно быть готовым: как только дело доходит до реализации, особенно таких масштабных проектов, как сочинские, первоначальный замысел меняется почти до неузнаваемости.

Как возникла необычная идея оформить тоннели с помощью таких сложных конструкций?

Идея возникла задолго до олимпийской стройки, в то время, когда я работал над проектом в Сочи с «Автодором». Тогда я предложил подобное решение, но заказчик отказался от его реализации. Только спустя два года появилась возможность вернуться к придуманному ранее решению и использовать его в олимпийской концепции. Сложный замысел удалось реализовать только благодаря сотрудничеству с РЖД России, но дальше проект, увы, не пошёл.

Вы не раз упомянули в разговоре, что многие ваши проекты были выполнены в соавторстве с Александром Асадовым. Как и почему возник этот творческий союз? Продолжаете ли Вы работать вместе сегодня?

Я уже говорил, что с Асадовым познакомился очень давно, работая над проектом Центризбиркома России. Мы сразу нашли общий язык, и дальнейшее сотрудничество сложилось само собой. За многие годы нашей дружбы мы сделали около пятидесяти совместных проектов. Продолжаем работать вместе и сегодня. К примеру, работаем над проектами стадиона «Спартак», жилого дома на 2-й Самарской улице отеля под названием «Ландыши».

Как распределяются роли внутри вашего союза? Кто отвечает за концепцию? Кто за реализацию?

Всегда по-разному. Кто-то один придумывает концепцию, другой ее дополняет. Мы внутренне очень похожи, мы мыслим крупными формами, у нас близкое отношение к восприятию пространства. А кроме того, мы умеем уступать друг другу, а это, наверное, самое главное.

Что сегодня на повестке дня в мастерской?

Самая серьезная работа сейчас связана с окончанием оформления здания клинико-диагностического центра (МЕДСИ) на Малой Грузинской улице. Нашей основной задачей было решение декоративных элементов фасадов здания, изготовленных по моим эскизам. Надо сказать, что практически реализованный сегодня объект в первоначальном варианте выглядел совсем иначе. Это был дом, решенный в духе конструктивизма – очень простой, уравновешенный, цельный. Однако заказчик такое решение не поддержал, пришлось сделать другой вариант.

Не меньше сил сейчас отнимает проект стадиона «Спартак». Стадион интересен своей многофункциональностью. Помимо спортивной функции, он может использоваться как универсальный концертный зал для проведения шоу разной степени сложности, вплоть до выступлений цирка Дю Солей.

Есть ли у Вас архитектурные предпочтения, любимый стиль?

К сожалению, современная российская архитектура по большей части следует моде, тиражирует приемы. Поэтому лично у меня к современной архитектуре отношение очень сложное. Когда-то я говорил, что архитектура станет скульптурной, на первом месте окажется пластика, и только потом – функция. Так и вышло. Вспомните работы Фрэнка Гери или Захи Хадид. В недавнее время эта тенденция пошла на спад. Что будет в моде завтра, наверняка не знает никто. Но это касается лишь большой архитектуры. А в повседневной жизни все гораздо прозаичнее. Мы очень ограничены в своей свободе. Выбирать не приходится: если есть возможность что-то реализовать – берешься за это. А свободно творить можно, наверное, только на бумаге. Мне сложно определить свой стиль, все зависит от ситуации и от конкретного заказа. Для каждого объекта существует свой подход и стиль может варьироваться от классического до хайтека.

Известно, что помимо архитектурной практики, Вы ещё и весьма известный художник...

Я много работал как график и как живописец. Участвовал в выставках. Работы успешно продавались. Большинство графических работ были сделаны без эскиза. Например, картина «Неспособный к полету», представленная на арт-Манеже 1996 года. Она стала своего рода символом того времени: крылья есть, а взлететь не можешь. Потом возникло увлечение скульптурой. Начиналось всё в том же Ханты-Мансийске, где для парка Победы была создана первая в России Пьета. Помимо неё там появилось множество моих скульптурных работ, вплоть до авторского чугунного ограждения. Дальше вместе с Николаем Любимовым мы сделали фигуры Кирилла и Мефодия. С Андреем Ковальчуком был опыт создания большой скульптурной композиции «Югра».

По окончании Строгановского училища Вы активно участвовали в российских и международных выставках и конкурсах. Какое достижение тех лет стало главным?

Основная награда и достижение – тот факт, что более 150 моих графических работ были куплены ведущими галереями Америки, Японии и Европы. Хотя сегодня я бы с удовольствием их вернул, потому что сейчас уже не могу рисовать так, как рисовал тогда. В конце 1980-х в Москве было очень много иностранцев, интересовавшихся нашим искусством. Проводилось множество выставок и в Европе, и в Америке. Но постепенно я от этого отошел, целиком посвятив себя архитектуре. Сегодня все мои работы создаются исключительно для архитектурных проектов – и мозаики, и скульптуры, и барельефы.

Между тем став преимущественно архитектором Вы не оставляете изобразительных искусств. Сложно совмещать?

В советское время все было разделено на секции: монументалисты, графики, архитекторы. По моему мнению, художник – очень широкое понятие, объединяющее такие профессии, как архитектор, скульптор, монументалист, график и многие другие. Скажем, два месяца назад на Пушкинской площади были установлены семь моих мозаики. Одновременно по моим проектам в столице строятся три здания. Это совсем разные области деятельности. Но мне кажется, что у меня получается сочетать в себе все эти стороны, не говоря уже о том, что я самостоятельно реализую свои проекты.

Наверное, самый яркий пример такого гезамкунстверка в вашем портфолио – это ханты-мансийская пирамида?

Да, там соединение архитектурных и художественных средств очевидно. Калужская скульптурная фабрика под моим руководством выполнила для неё более трёхсот метров барельефов, строительства курировала Академия художеств. Пластический язык сочинских порталов и тоннелей современнее, я думаю он связан с моими ранними живописными работами, особенно форма, рождающаяся из переплетения конструкций.

То же самое можно сказать и о реновации подстанции в Сочи: там мне – впервые в России, – удалось применить перфорированные фасады. Сейчас они стали очень популярны у архитекторов. Есть и обратная сторона: и в живописи, и в графике у меня очень много архитектуры.

Презентация с проектами Карена Сапричяна: http://gp-city.ru/Saprichian%20Karen%20portfolio%20(start&wait%20for1min).pps

Поставщики, технологии