Олег Рыбин: «Хорошая архитектура – конкурентное преимущество девелопера»

Главный архитектор Санкт-Петербурга Олег Рыбин – об особенностях климата, реконструкции «серого пояса» и ценности отечественных архитекторов.

mainImg

Олег Рыбин побеседовал с постоянным автором Архи.ру, российским архитектором Елизаветой Клепановой и австрийским архитектором Петером Эбнером.

Елизавета Клепанова: Чем Санкт-Петербург для вас отличается от других городов? Что в нем особенного?
 
Олег Рыбин: Мне кажется, что уникальность Санкт-Петербурга – это его родовое свойство. Можно говорить о планировочной структуре города и о его ансамблевости, что, наверное, не является первородным. Но особенность и уникальность начинается еще даже с решения: а где город построен? Это один из немногих городов, а может быть даже единственный город, который был специально расположен в дельте. Потому что обычно города располагаются на высоких правых или левых берегах рек. Строго говоря, если бы в то время, 300 лет назад, была бы экспертиза проектов или так называемая районная планировка, такой вариант никогда не прошел бы согласование. Город 300 лет борется с наводнениями, здесь особенные грунты и сезонные или штормовые перепады горизонта воды – из-за них он становится дорогим в содержании. Хорошо, что Санкт-Петербург был столицей, потому, что та самая столичная рента помогала содержать все: ансамбли, скверы, парки, бульвары. С уходом отсюда столицы сто лет назад город лишился этого дополнительного ресурса и то, что произошло дальше, имеет две версии. Хорошо, что столица ушла, потому, что это позволило сохранить город в таком виде. Ну и вторая точка зрения: из-за потери статуса главного города России и столичного ресурса все проблемы, в том числе и исторического центра, решать стало сложнее. Но это слишком упрощенное понимание особенностей. Конечно, они гораздо тоньше. Видимо это и привлекает – непостижимостью замысла, существования и развития…
 
zooming
Справа налево: Олег Рыбин, Елизавета Клепанова, Петер Эбнер
Олег Рыбин



Петер Эбнер: Я хотел бы задать вам вопрос как человек, родившийся в городе с очень богатой историей [в Зальцбурге – прим. ред.]. Вопрос в том, как сохранить исторический контекст, но при этом дать городу новые возможности и пути развития. Вы в должности главного архитектора Санкт-Петербурга уже год и, конечно, уже в достаточной степени изучили город. И с вашим опытом главного архитектора у вас сейчас есть возможность создать что-то новое. Вопрос в том, какая у вас стратегия?
 
О.Р.: Именно про это и разговор: как развиваться существующему городу? На этих широтах и севернее нет такого города, как Петербург – с численностью населения более пяти миллионов человек. Все остальные города гораздо меньше и гораздо компактнее. Для Петербурга нужно найти свое уникальное решения, учитывая те реалии, о которых мы говорим. А что это будет за решение? Как в Москве, которая присоединила к себе новые территории или, все-таки, регенерация и реконструкция существующего? И это принципиально важно, потому что депрессивных и деградирующих территорий внутри города очень много и, на мой взгляд, нужно обратить большее внимание на них.
 
zooming
Справа налево: Олег Рыбин, Петер Эбнер, Сергей Орешкин



П.Э.: Как правило, такая должность, как у вас, дается людям с большим опытом. В таком случае, как Москва может давать позицию главного архитектора менее опытному человеку? Ведь это может стать как большим прорывом, так и большим риском?
 
О. Р.: Это то, о чем писал Феликс Аронович Новиков. Но ситуация несколько иная. У главного архитектора Москвы просто на сегодня другая роль. Он не председатель комитета, а первый заместитель председателя. И он занимается очень узким кругом вопросов архитектурного проектирования, к примеру, проведением конкурсов, заседаний архитектурного совета. Это, действительно, в определенной степени, снижение статуса. И вот здесь, как раз, административный ресурс, который должен быть у главного архитектора, блокирующий неверные решения, на мой взгляд, в Москве потерян. Но это решение руководства города…
 
Более восемнадцати лет моей работы в органах архитектуры и десять лет в Совете главных архитекторов городов позволяют мне делать некоторые выводы. Ситуаций в городах мы наблюдали очень много и очень разных, в том числе по «распределению ролей», также как и последствий этих решений. Вы знаете, что до революции губернский архитектор в России назначался Министерством внутренних дел, силовым ведомством, и был призван следить за порядком в городах, градостроительным порядком!
 
П.Э.: Каких результатов в развитии Санкт-Петербурга в течении пяти лет вы хотели бы достичь? Будут ли какие-то крупные проекты?
 
О. Р.: Генеральный план. И это я считаю нашей основной задачей. Необходимо сменить парадигму размещения «ненужного» жилья: парадоксально, но это отдельный разговор. Как раз сценария Москвы хотелось бы избежать. Ценнейшие территории «серого пояса» промышленных зон, которые хотят тотально застраивать жильем, должны быть использованы в основном под инфраструктурные объекты, которые улучшают качество жизни и в меньшей степени – под размещение жилья и объектов деловой застройки. Для таких видов инфраструктуры, как социальная, энергетическая, транспортная, паркинги и т.д. Если мы освобождаем улицы города от припаркованных машин, то мы должны понять, где их разместить.
 
Е.К.: В Зальцбурге, когда горожанам запретили приезжать в центр города на машинах, у них появилось много проблем. Они элементарно не могут подвезти к дому еду из супермаркета и вынуждены таскать тяжелые вещи самостоятельно.
 
О.Р.: Ну, это слишком жестко. Конечно, у нас такого не будет.
 
Олег Рыбин



Е.К.: А мне бы хотелось поговорить о том, приходят ли новые люди, молодежь, в архитектурное сообщество Петербурга? Проводятся ли какие-то конкурсы для этого?
 
О.Р.: У нас есть молодежная секция при союзе архитекторов. Но, конечно, есть некоторые проблемы с конкурсной практикой. Когда на законодательном уровне нет необходимости проводить конкурсы, девелоперы их не проводят или проводят их очень закрытыми, приглашая «звезд». Молодые архитекторы, как правило, для крупного девелопера не интересны. Поэтому они, как в инкубаторах, живут в мастерских известных архитекторов. Но я думаю, что тот, кто хочет, обязательно своего добьется. У меня оба сына – архитекторы в Нижнем Новгороде. Старший постоянно участвует в конкурсах. Он ездил в Венецию, куда его отобрали из двухсот человек, на «Эко-берег», недавно успешно принял участие в конкурсе «Двор» на Арх Москве. Кто хочет, тот двигается к своей цели. Это – вопрос мотивации.
 
П.Э.: Вы знаете, у нас в Европе, все, в основном, проходит через конкурсы. И, проектируя по всему миру, я, конечно, предпочитаю конкурсы по приглашению. Но, когда я только начинал свою профессиональную карьеру, Союз архитекторов Австрии хотел в одном из конкурсов показать, что только архитекторы должны выигрывать архитектурные конкурсы. И они сделали конкурс на студенческое общежитие в историческом центре города. В жюри было пять архитекторов и четыре девелопера. Пять архитекторов проголосовали за мой проект, а четыре девелопера – против меня. Я был студентом. Проект был реализован, и я смог открыть свой офис. Так что такая возможность помогла мне довольно быстро начать профессиональную карьеру. Я думаю, что нужно принуждать девелоперов приглашать 10–20% молодежи для участия в конкурсах, хотя бы на проектирование небольших объектов. Это необходимо – передавать знания следующему поколению.
 
О.Р.: Мне кажется, что очень важный момент: кто судит, кто входит в состав жюри. Вы упомянули пять архитекторов и четырех девелоперов. 12 лет назад, в 2002 году, я учился в Бостоне. Массачусетс – это штат Новой Англии и гремучая смесь английских законов и американского свободолюбия. Мы изучали «планирование и коммуникации»: как идет  легализация проекта, как проходят слушания.
 
П.Э.: С моей точки зрения, Америка не самый лучший пример в плане архитектуры.
 
О.Р.: Тогда я поймал себя на мысли, что в Америку нужно ездить учиться тому, как не надо делать в России. Там в жюри сидит больше девелоперов, чем архитекторов. У них другая политика. Они более ориентированы на девелопера и деньги, без которых «ничего не будет». Хорошо, если понимание комфортной среды обитания для всех одинаково и очевидно, но бывает как раз наоборот…
 
П.Э.: А как это бывает на конкурсах в Санкт-Петербурге?
 
О.Р.: В государственных заказах это не прописано. Значение имеют срок и цена. И это проблема. Если, конечно, не проводятся такие эксклюзивные конкурсы, как на 2-ю сцену Мариинского театра или на обновление Новой Голландии. Когда конкурс проводит частный инвестор, он назначает состав жюри. Конечно, международные правила, согласно которым архитекторов в жюри должно быть две трети – это правильно, но они пока не применяются у нас. Сейчас мы как раз хотим сформировать конкурсную практику, сменив вектор. Важно, чтобы девелоперы понимали, что лучшее архитектурное решение достигается в результате конкурса. И они уже без меня как главного архитектора могут организовывать конкурсы самостоятельно. Кто-то отбирает проекты–победители сам и несет их на градостроительный совет. Кто-то не может выбрать и несет все... К счастью, приходит понимание, что хорошая архитектура нужна не только для согласования, что она конкурентное преимущество девелопера.
 
Е.К.: А сейчас в Петербурге привлекают к работе иностранных архитекторов?
 
О.Р.: Это происходит. Я начну с очень простого примера. Последняя версия проекта для Новой Голландии прошла на ура. Вот как ее сделали голландские архитекторы – компания West 8. А вот это – альбом с работой «Студии 44», сделанной три года назад. Давайте найдем десять отличий. Тот же парк, те же блоки, то же транспортное решение вопроса. Этот проект можно было утвердить в этом виде три года назад.
 
Е.К.: А почему же он не был утвержден?
 
О.Р.: Не знаю, может быть потому, что он русский, а это голландцы.
 
П.Э.: Концептуально, действительно, очень небольшие отличия.
 
О.Р.: Небольшие. Кроме того, голландцам сказали, что нужно убрать деревья вдоль фасадов. Это мелочи, конечно, но в работе Явейна удивительным образом это было уже учтено. Нам для начала нужно понять ценность своих архитекторов, чтобы научиться лучше оценивать зарубежных коллег. Это ментальная проблема. Ценить свое, уважать себя, радоваться за своих, доверять своим. Это многое изменит. А пока у нас есть даже поговорки: «Нет пророка в своем отечестве», «Людей посмотреть и себя показать». Если на Рублевке строят коттедж, то только Заха Хадид должна его проектировать. Лихо! Как это вам?
 
П.Э.: Очень просто. Люди иногда хотят получать бренды. И, в случае такой архитектуры, всегда можно сказать: это бренд. Но вы знаете, когда мы к вам летели, то читали в самолете интервью с Хадид. Я как архитектор придерживаюсь мнения, что важно при работе не показать, какой я замечательный, а подчеркнуть красоту и индивидуальность конкретного места. А Заха Хадид – это архитектор с очень доминирующим дизайном, для которой не важно, это Санкт-Петербург или какой-то другой город. Но на вопросы журналиста в этом журнале она отвечала так, как бы на них ответил я. Но то, что она говорит в интервью, и то, что она делает – это две большие разницы. Брендовая архитектура должна измениться. Нужно обязательно изучать красоту и проблемы места, в противном случае, проектирование не имеет никакого смысла. Можно носить костюм за огромную сумму, но характер его владельца это не изменит.
 
О.Р.: Вы знаете, Андрей Боков выступал в Нижнем Новгороде в 1997 году, когда Харитонову присвоили Государственную премию в области архитектуры за создание нижегородской архитектурной школы. И Барт Голдхорн с Григорием Ревзиным посвятили очередной номер «Проект Россия» Нижнему Новгороду. Они увидели феномен нижегородской архитектурной школы. Но, когда Андрея Владимировича спросили, как создаются шедевры, он сказал: «Архитекторы должны делать добросовестно свою работу. А шедевры создаются журналистами, искусствоведами и критиками…» – как и все бренды.
 

17 Сентября 2014

Похожие статьи
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
2022: что говорят архитекторы
Мы долго сомневались, но решили все же провести традиционный опрос архитекторов по итогам 2022 года. Год трагический, для него так и напрашивается определение «слов нет», да и ограничений много, поэтому в опросе мы тоже ввели два ограничения. Во-первых, мы попросили не докладывать об успехах бюро. Во-вторых, не говорить об общественно-политической обстановке. То и другое, как мы и предполагали, очень сложно. Так и получилось. Главный вопрос один: что из архитектурных, чисто профессиональных, событий, тенденций и впечатлений вы можете вспомнить за год.
Технологии и материалы
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Симфония света: стеклоблоки в современной архитектуре
Впервые в России трехэтажное здание спорткомплекса в премиальном ЖК Symphony 34 полностью построено из стеклоблоков. Смелый архитектурный эксперимент потребовал специальных исследований и уникальных инженерных решений. ГК ДИАТ совместно с МГСУ провела серию испытаний, создав научную базу для безопасного использования стеклоблоков в качестве облицовочных конструкций и заложив фундамент для будущих инновационных проектов.
Сияние праздника: как украсить загородный дом. Советы...
Украшение дома гирляндами – один из лучших способов создать сказочную атмосферу во время праздников, а продуманная дизайн-концепция позволит использовать праздничное освещение в течение всего года, будь то вечеринка или будничный летний вечер.
Сейчас на главной
Уважаемая бананка
Вилла «Бананка» в словацком селе Банка, спроектированная студией Paulíny Hovorka, своей необычной формой образует вокруг уютные зоны взаимодействия с природой.
Гаражный футуратор
Первым куратором нового спецпроекта Арх Москвы «Футуратор» стало бюро Katarsis. Свободные в выборе инструментов и формата Петр Советников и Вера Степанская обратились к теме «параллельного ландшафта» – малозначительной и невоспроизводимой архитектуры, которая не зависит от конъюнктуры, но исподволь влияет на реальную жизнь человека. Искать параллельный ландшафт отправились восемь участников: на дачу, в лес, за город, на шашлыки. Оказалось, его сложно заметить, но потом невозможно забыть.
Камчатский ансамбль
По проекту мастерской «Гикало Купцов Архитекторы» на живописном участке Камчатки построен загородный комплекс: он состоит из двух вилл и нескольких хозяйственных и вспомогательных построек. Вашему вниманию – рассказ об одной из вилл, а также бонус – павильон над тандыром, который архитекторы представили как небольшой храм еды: с жертвенником и генуфлекторием.
Нитяной фасад
Посвященный ткачеству музей открылся в маленькой деревне в горах Уишань. Авторы его проекта – шанхайское бюро TEAM_BLDG.
Теплый черно-белый
Вторую очередь «31 квартала», построенную в подмосковном Пушкино по проекту бюро KPLN, отличает многогранный характер. На первый план выходят геометрия и монохромная гамма, но при более внимательном взгляде обнаруживается ряд «нерегулярных» деталей: градиент остекления и «раструбы» окон, иерархия фасадов, объемная кирпичная кладка и даже подражание явлениям природы. Рассказываем обо всех правилах и исключениях, которые удалось обнаружить.
Арх Москва: исследования
Лозунг «Если чего-то не понимаешь – исследуй!» звучит все громче, все актуальнее. Не отстает и Арх Москва – выставка, где разнообразные исследовательские работы показывают достаточно давно, а с некоторых пор специально для очередной выставки кураторы делают одно исследование за другим. Как говорится, однако тренд. Мы планируем опубликовать несколько исследований, обнаруженных на выставке, полностью и по отдельности, а пока – обзор разных видов исследований, представленных на Арх Москве 2025.
Строение с мотором
Летний павильон лондонской галереи «Серпентайн» в этом году впервые может «шевелиться»: его кровлю можно сдвигать на 1,4 м. Автор проекта – архитектор Марина Табассум из Бангладеш.
XIX Архитектурная биеннале Венеции: сады Джардини
Наш редактор Алена Кузнецова побывала на Венецианской биеннале и Миланской триеннале – теперь есть, с чем сравнивать Арх Москву и петербургский Архитектон. В этом материале – 10 субъективно любимых национальных павильонов в садах Джардини, несколько советов по посещению и неформальные впечатления. Используйте как референс, срез настроений, а лучше всего – как основу для составления собственного маршрута.
Фонари и лестница
Мартовская съемка почти-построенной штаб-квартиры ГК ФСК на улице Шеногина. Снаружи спокойно-лаконично, внутри увлекательно, многоярусно. Особенно хороши, и больше всего – в бетоне, конусные зенитные фонари представительского офиса. И ведущая в него большая винтовая лестница. Впрочем, спиральная лестница здесь не одна, да и в первые этажи, фактически, встроен небольшой торговый центр.
Первобытные мотивы
В кофейне сети Nana Coffee Roasters по проекту IDIN Architects в пригороде Бангкока создана неожиданная «пещерная» атмосфера: она вдохновлена воспоминаниями основателя сети.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Модная сценография
Интерьер бутика женской одежды Sashaskvo представляет нестандартный взгляд на эстетику ретейла. Взяв за основу концепцию бренда, его айдентику и фирменный стиль, архитекторы бюро RMMSH создали яркое, эмоционально насыщенное пространство с аллюзиями на театральный антураж, в котором экстравагантные детали и свет сочетаются с лаконизмом крупных форм.
Искусство в доступе
В Лондоне сооружено фондохранилище для Музея Виктории и Альберта по проекту Diller Scofidio + Renfro: экспонаты здесь выставлены без привычного стекла.
Арх Москва 2025: будущее, цвет и суть
Читаем списки наград Арх Москвы и заодно собираем вместе наши впечатления от выставки. Кажется, у нее, юбилейной-тридцатилетней, было три главные темы: «Суть», предложенная Полисским как куратором, будущее или футурология, которая сквозила изо всех щелей как твое милосердие, и цвет. Причем не просто цвет, а два полюса: монохром основной выставки, где дизайн-кодом Арх Москвы было белое, но у Домов А-Класса черное – и разноцветье отдельных экспозиций.
NEXT 2025: сияние чистого разума
Спецпроект Арх Москвы NEXT в этом году прошел под кураторством школы МАРШ в лице Никиты Токарева, который задал тему «Места и события». На этот раз все объекты были интерактивные, а зрителя вовлекали с помощью тактильных материалов, видеомэппинга, цветовых фильтров и даже небольшого театрализованного действа. Рассказываем обо всех инсталляциях девяти бюро и одного журнала.
Девять жизней
Центр культуры и искусства острова Хэнцинь, построенный в китайском Чжухае по проекту бюро Atelier Apeiron, собрал в одном гигантском объеме сразу 9 функций.
Золотая сторона медали
Спортивный центр имени Николы Карабатича под Парижем по проекту бюро Atelier Aconcept получил фасад, вдохновленный многочисленными золотыми медалями этого спортсмена.
ЭКСПО-2025: архитектурный Диснейленд на рукотворном...
В середине апреля в Осаке открылась ЭКСПО-2025. Одно из самых грандиозных международных событий, конкурирующее за внимание десятков миллионов посетителей со всего мира, уже успело собрать немало полярных мнений о качестве архитектуры павильонов, экологическом следе и организации действа. Вашему вниманию – авторский обзор Анастасии Маркитан, она побывала на ЭКСПО лично, выбрала 6 павильонов-фаворитов, и, не ограничиваясь обзором выставки, предлагает лайфхаки для ее посещения.
Кит идентичности будущего
Или покров? Или снежная равнина? Вере Бутко, Антону Надточему и архитекторам бюро ATRIUM досталась сложная и ответственная задача – предложить образ Национального центра «Россия». Современный, но замешанный на культурных кодах. Ни на что не похожий, и в то же время напоминающий, неуловимо, очень многое. Признаем, задача нашла своих авторов. Изучаем предложенный образ.
Мосты и мостки
Этой зимой DK-COMMUNITY и творческое сообщество МИРА провели воркшоп в Суздале «Мосты и мостки». В нем участвовали архитекторы и студенты профильных вузов. Участникам предложили изучить технологии мостостроения, рассмотреть мировые примеры и представить свой вариант проектировки постоянного моста для одного из трех предложенных мест. Рассказываем об итогах этой работы.
Дело Гауди живет и побеждает
Построенная в Шэньчжэне по проекту новозеландского бюро Van Brandenburg штаб-квартира китайского модного бренда Marisfrolg – образец биогенной архитектуры и зашкаливающего вау-эффекта.
Колонны и карнизы
Две жилые башни по проекту Макса Дудлера к югу от Базеля соединяют четкость фасадной схемы с «переходным» пространством лоджий по периметру.
Большой Алтай: план системного развития
Мастер-план туристического развития Большого Алтая включает в себя три региона: Кузбасс, Республику Алтай и Алтайский край. Он – один из двенадцати проектов, разработанных в рамках большой госпрограммы «Развитие туризма». Слоган проекта: «Большой Алтай – место силы, здоровья и духа в самом сердце Сибири». Какие точки роста предлагает проект и как с его помощью планируется увеличивать поток российских и иностранных туристов – читайте в нашем материале.
Место ожидания
Архитектурная студия GRAD совместно с НПО «Новая конструкция» разработала концепцию автостанции, которую можно использовать для развития внутреннего туризма. За счет модульных алюминиевых фасадов и стального несущего каркаса здание строится быстро, вмещает необходимый набор функциональных помещений, а также предлагает запоминающийся образ, который при этом может вписаться почти в любой контекст.