Франсиско Мангадо: «Архитектор трансформирует реальность независимо от того, насколько она сложна и груба»

Наваррский архитектор Франсиско Мангадо – о здании как инструменте урбанизации, экспериментах с материалами ВПК и важности архитектурного просвещения для общества.

mainImg
Франсиско Мангадо – основатель бюро Mangado y Asociados в Памплоне и просветительского фонда «Архитектура и общество», знакомящего широкую аудиторию с проблемами современной архитектуры. Мангадо с начала 1980-х годов занимается преподавательской деятельностью, в том числе – в Гарварде, Йеле, Федеральной политехнической школе Лозанны и других ведущих архитектурных вузах мира.

Франсиско Мангадо © Juan Rodriguez



Архи.ру:
– Как, на ваш взгляд, соотносятся природа и архитектура?

Франсиско Мангадо:
– Архитектура – акт создания искусственного в естественной среде. Мне чужда архитектура, которая притворяется частью природы: именно тогда возникают ошибки. Греческие храмы возводились на вершине утеса на берегу Средиземного моря, заявляя о мире человека и помогая увидеть красоту пейзажа. Это пример честного, правильного сочетания естественного и искусственного.

Проект небоскреба в районе Пуэрто-Мадеро в Буэнос-Айресе © Mangado y Asociados



– Проектируемые вами здания задуманы как неотделимая часть среды. К примеру, вы называете свою башню в районе Буэнос-Айреса Пуэрто-Мадеро вертикальным продолжением бульвара, где она появится. Но почему так часто строятся здания, которые никак не связаны с контекстом?

– Одна из главных ошибок современной архитектуры – нацеленность на создание изолированного объекта, как будто проектирование здания подобно созданию скульптуры. Здание связано с тем, что происходит за его пределами, поэтому мы обязаны задумываться об отношениях объекта с внешней средой, о неразрывности личного и общественного пространства.

Я всегда говорю своим студентам – «Не забывайте об урбанизации» – причем не столько о ее физическом проявлении (то есть не об асфальте и многоэтажности), сколько об урбанизации как о качественной трансформации пространства. Здание должно быть инструментом урбанизации, оно должно придавать пространству вокруг него свойства городской среды. То есть когда мы создаем проект, у нас есть шанс повлиять на те процессы, которые происходят вне здания.

Даже самые иерархичные и сухие архитектурные направления сейчас обеспокоились происходящим в городе в целом. Рассуждения о том, что тот или иной объект может быть успешно перемещен в другую среду, вообще в любое пространство, кажутся мне глупыми. Между контекстом и моей целью – преобразованием среды – существует прочная связь. Если я пытаюсь преобразовать среду, мне необходимо использовать те разнообразные средства и регистры, которые существуют в окружении будущей постройки.

Павильон Испании на Всемирной выставке в Сарагосе в 2008 © Pedro Pegenaute
Павильон Испании на Всемирной выставке в Сарагосе в 2008 © Pedro Pegenaute



– Ваше бюро проектировало объекты самых разных типов музеи, выставочные павильоны, в том числе павильон Испании на Всемирной выставке в Сарагосе в 2008, бассейны, гостиницы, офисные здания. Каким принципам вы следуете в своей работе?

– Я стараюсь не следовать определенному «коду». В зависимости от материала, размера площадки и контекста архитектор подбирает необходимые ему архитектурные формы. Концептуальное единство в рамках каждого архитектурного проекта для меня значительно важнее, чем следование постоянному набору принципов.

В моем бюро любой проект начинается с анализа контекста. Контекст и реальность – ключевые ресурсы для проектирования пространства. Архитектор трансформирует реальность независимо от того, насколько она сложна и груба, насколько остро в ней стоят различные проблемы – будь то изменение климата, перенаселенность, дефицит природных или финансовых ресурсов. Проблемы – это удивительные возможности для создания архитектурных проектов.

Другой важный, обязательный этап – определение основополагающей идеи каждого проекта, его программы. Например, при проектировании бассейна я задаюсь вопросом: что такое бассейн? В моем представлении это часть моря, которая находится в здании. Что такое библиотека? В чем ее основное предназначение? В хранении книг или в предоставлении места для чтения? Проектируя музей, для меня первостепенно то, что должно быть в нем размещено. И так далее.

Бассейн в Ла-Корунье © César San Millán Agüera
Бассейн в Ла-Корунье © Roland Halbe
Бассейн кампуса Университета Виго в Оренсе © Roland Halbe
Бассейн кампуса Университета Виго в Оренсе © Pedro Pegenaute



– У вас большой опыт создания проектов в исторических центрах городов – взять, например, недавно завершенный проект музея изобразительных искусств Астурии в Овьедо. Насколько внимательными архитекторы должны быть к историческому слою городской ткани?

– История необычайно ценна. Изучение истории – источник вдохновения для архитектора. Внимание к неизменным, фундаментальным элементам истории позволяет найти пути решения «классических» проблем, с которыми архитекторы продолжают сталкиваться по сей день. Я крайне увлечен эволюцией и структурой истории. Меня интересуют изменения на уровне идей, а не на уровне стилистики. История важна не для повторения образов прошлого, а для обучения и развития на уровне идей.

Музей изобразительных искусств Астурии в Овьедо © Pedro Pegenaute
Музей изобразительных искусств Астурии в Овьедо © Pedro Pegenaute
Музей изобразительных искусств Астурии в Овьедо © Pedro Pegenaute
Музей изобразительных искусств Астурии в Овьедо © Pedro Pegenaute



Разрабатывая проект для Овьедо, я старался понять исторические слои этого города и проявить уважение к ним. От существовавшего на месте строительства исторического сооружения остался только фасад, и его разрушение стало бы разрушением памяти города. Поэтому при возведении нового здания я спроектировал его таким образом, чтобы оно находилось внутри прежнего фасада, не соприкасаясь, но взаимодействуя с ним – подобно разным историческим периодам.

– По вашим проектам была произведена перепланировка площадей Дали в Мадриде и Пе-Берлан в Бордо. И там, и там имелись яркие доминанты – скульптура Исаака Ньютона авторства Сальвадора Дали – в Испании и кафедральный собор – во Франции. Как вы работали с этими проектами?

– Мы, действительно, крайне бережно и внимательно отнеслись к существующим акцентам – собору и ратуше в Бордо и скульптурной композиции в Мадриде. Однако более важным сходством этих проектов была многовековая история существования этих общественных пространств, аккумулировавших в себе массу исторических событий и процессов, которые разворачивались в их границах. Цель перепланировки обеих площадей заключалась в возвращении этих общественных пространств горожанам, поскольку на момент начала нашей работы они использовались преимущественно автомобилистами. Например, территория, где ныне располагается площадь Дали, изначально была важной частью центра Мадрида, но после гражданской войны в Испании это пространство оказалось потерянным для горожан. Решение исправить эту ситуацию было принято совсем недавно, причем эта инициатива исходила не от архитекторов или жителей Мадрида, а от муниципального совета. То есть перепланировка этих двух площадей была способом повторного наделения смыслом общественного пространства, которое на протяжении столетий было ключевым в истории обоих городов. Проектируя, мы старались подчеркнуть символическую и функциональную значимость каждой площади.

Площадь Дали в Мадриде © Roland Halbe
Площадь Дали в Мадриде © Roland Halbe
Площадь Пе-Берлан в Бордо © Roland Halbe
Площадь Пе-Берлан в Бордо © Christian Desile




– С чем вам хочется поэкспериментировать?

– Наверно, среди испанских архитекторов я экспериментировал больше всех – особенно с материалами. Я близок миру производителей материалов и каждый день узнаю что-то новое. При этом мне кажется, что я даже не начинал экспериментировать. С точки зрения функционального типа нового проекта, мне хотелось бы спроектировать церковь.

Конгресс-центр и отель в Пальма-де-Майорка © Juan Rodriguez
Конгресс-центр и отель в Пальма-де-Майорка © Juan Rodriguez



– Какой материал был наиболее сложным для использования в вашей практике?

– Пеноалюминий, который я обнаружил в Канаде. Обычно он используется при изготовлении корпусов автомобилей, грузовиков и танков. Я решил применить его для Дворца конгрессов в Пальма-де-Майорка. Основная сложность заключалась в том, что мы не знали, как алюминий поведет себя вблизи моря. Пеноалюминий недавно использовал Рем Колхас в комплексе Фонда Prada в Милане, но открыл этот материал для архитектуры я. Мне нравится использовать те материалы, которые получили распространение в других сферах, но еще не применяются в архитектуре. С пеноалюминием у архитектора появляется много новых возможностей, этот материал экономичен, но почему-то никто его не использует. Строители очень консервативны.

Археологический музей провинции Алава © Roland Halbe
Археологический музей провинции Алава © Roland Halbe



– Ваше бюро разрабатывает проекты по всей Испании и за ее рубежом, при этом вы базируетесь в Памплоне, столице области Наварра, на самом северо-востоке страны. Сложно ли поддерживать уровень архитектурного бюро мирового класса, находясь далеко от крупных городов?

– Сегодня прекрасные архитектурные проекты можно делать независимо от местоположения офиса: больше нет необходимости жить в столицах. Наша мастерская находится в Памплоне, но я совсем не изолирован, у меня большое влияние в Испании. Большинство моих проектов находятся за пределами Наварры, я перестал строить в своем родном регионе около 15 лет назад.

Тем не менее, к сожалению, я провожу мало времени в Памплоне – в лучшем случае, пару дней в неделю. Часть недели я живу в Мадриде. Когда-то я думал о переезде в большой город, к примеру, в Бостон, где преподавал на тот момент. Но я люблю тишину. Памплона хороша для размышлений и отдыха. За пределами Наварры в жизни больше стресса.

Городской концертный зал Теулады © Roland Halbe
Городской концертный зал Теулады © Roland Halbe



– Вы много преподаете. Какую деятельность – проектирование или преподавание – вы считаете для себя основной?

– Они для меня равнозначны. Пачи Мангадо один – практик и профессор [Пачи – уменьшительное от Франсиско. Прим. Архи.ру]. Я не могу практиковать архитектуру без преподавания, я столькому учусь у своих студентов. Мне говорят: «Ты слишком щедр – столько времени тратишь на преподавание». Четыре года я преподавал в Гарварде, по два года в Йельском и Корнельском университетах, потом – в Федеральной политехнической школе Лозанны, сейчас – в Миланском политехническом институте. Но я преподаю только потому, что параллельно учусь у своих студентов. Должен признаться, что то, что я делаю в текущий момент, мне кажется не очень интересным. В каждом новом проекте мне хочется продвинуться дальше, во мне идет постоянная борьба с самим собой. Каждый проект дает возможность начать с начала – этот дух очень близок молодежи. Мои студенты провоцируют меня критически относиться к собственным работам.

Преподавание и проектирование для меня неотделимы. Если однажды я перестану заниматься проектированием, в тот же день я перестану преподавать, потому что невозможно объяснить, в чем заключается талантливая архитектура, если ты сам не можешь ее создавать.

Дворец конгрессов и концертный зал BALUARTE в Памплоне © Roland Halbe
Дворец конгрессов и концертный зал BALUARTE в Памплоне © Roland Halbe



– Как вы воспринимаете уровень качества архитектурного образования в Испании?

– Архитектурное образование в Испании раньше было довольно хорошим, но сейчас это катастрофа. После экономического кризиса вузы с архитектурной специализацией утратили способность готовить квалифицированные кадры.

– И в Наварре?

– На протяжении последних двух десятилетий лучшие центры архитектурного образования в Испании были в Мадриде и в Наварре – Памплоне. Несколько лет назад я начал реформировать наваррскую школу, но сейчас руководство вуза не проявляет интереса к моему проекту создания там центра подготовки архитекторов нового уровня, поэтому я оттуда ухожу.

– А что это за центр подготовки архитекторов?

– В какой-то момент я решил больше не ездить по разным вузам по всему миру и создать свой собственный. Эта архитектурная школа должна была состоять из трех разных постдипломных программ, в которых архитектура будет преподаваться в связке с другими предметами – экономикой и социологией. Там предполагался очень жесткий отбор – только 60 студентов, не больше. Самые видные испанские архитекторы согласились преподавать со мной в этой школе.

Поликлиника в районе Сан-Хуан в Памплоне © Roland Halbe



– С какой целью вы основали Фонд «Архитектура и общество» (Fundación Arquitectura y Sociedad)?

– Мне нравится думать о Фонде как о открытой для всех школе архитектуры. Фонд создавался для улучшения взаимопонимания между архитекторами и обществом. В частности – для распространения знаний о том, чем мы, архитекторы, занимаемся, о чем и как мы думаем. В последнее время архитекторы были озабочены созданием уникальных объектов для личного продвижения. Общество не знало, почему принимаются те или иные архитектурные решения. Последовала реакция: чьими интересами руководствуется архитектура – системы архитектурных «звезд» или общества в целом?

99% архитектуры делается для общества, поэтому общество вправе требовать от 99% архитекторов, чтобы их проекты интерпретировали реальности, были полезны и красивы. При этом многие архитекторы думают о том, как именно должны служить обществу. Мы живем в обществе удивительной сложности. Эта сложность и делает необходимым создание Фонда как платформы, где общество и архитекторы могли бы вступить в диалог друг с другом. Такой диалог служит напоминанием архитекторам о том, что все возможно делать с красотой, и о том, что они не боги, что задача архитектора – в служении обществу.

– Это весьма трудная миссия.

– Да, было трудно. Я вложил в Фонд все свои сбережения. Архитектура дала мне многое, в том числе в экономическом плане. В какой-то момент я решил, что настало время вернуть полученные мной средства в архитектуру. В 2008 году, когда я открывал этот Фонд, в Испании царил глубокий кризис. Многие друзья говорили, что я сумасшедший, предсказывая, что в кризис я не смогу найти других инвесторов. Сегодня, почти десять лет спустя, Фонд по-прежнему существует и активно участвует в трансформации архитектуры. В 2015 году Фонд получил золотую медаль Высшего совета ассоциаций архитекторов Испании (Consejo Superior de Colegios de Arquitectos de España), в 2016 году на открытии IV международного архитектурного конгресса нашего Фонда присутствовал король Испании – это важные знаки признания. Фонд стал одной из самых значимых испанских архитектурных организаций.

22 Ноября 2016

Похожие статьи
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Лама из тетраметилбутана
Петр Виноградов рассказал об экспериментальной серии скульптур «Тетрапэд», которая исследует принципы молекулярной архитектуры, адаптивных структур и интерактивного взаимодействия с городской средой. Конструкции реагируют на движение, собеседуют с пространством, допускают множественные сценарии использования и интерпретации. Скульптуры уже побывали на «Зодчестве» и фестивале «Дикая мята», а дальше отправятся на Forum 100+.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Технологии и материалы
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Сейчас на главной
Дом, в котором
Музей искусств Санкт-Петербурга XX-XXI веков открыл выставку «Фрагменты эпох» в парадных залах своего нового здания – особняка купца Ивана Алафузова на набережной канала Грибоедова. Рассказываем, почему сюда стоит заглянуть тем, кто хочет проникнуться духом Петербурга.
Валерий Каняшин: «Нам дали свободу»
Жилой комплекс Headliner, строительство основной части которого не так давно завершилось напротив Сити – это такой сосед ММДЦ, который не «подыгрывает» ему. Он, наоборот, решен на контрасте: как город из разноформатных строений, сложившийся естественным путем за последние 20 лет. Популярнейшая тема! Однако именно здесь – даже кажется, что только здесь – ее удалось воплотить по-настоящему убедительно. Да, преобладают высотки, но сколько стройных, хрупких в профиль, ракурсов. А главное – как все это замиксовано, скомпоновано... Беседуем с руководителем проекта Валерием Каняшиным.
Заряд энергии
Бюро CNTR спроектировало для нового спортивного кластера на окраине Екатеринбурга автозаправочную станцию, сумев превратить небольшой объект в локальную доминанту: что-то вроде въездного знака, который рассказывает об окружающей территории и задает тон. А кроме того – демонстрирует разнообразные архитектурные приемы. Даже неподготолвенный зритель, приехав заправить машину, почувствует движение и статику, игру с массой, сочетание пятна и линии.
За каменной стеной
Концепция фондохранилища Староладожского историко-архитектурного и археологического музея-заповедника сочетает элементы архитектуры домонгольской Руси с современными приемами и материалами. Проект бюро Архиоптерикс стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области».
Рисовать как Баженов
В Московском архитектурном институте прошел IV Творческий конкурс академического рисунка. В эпоху тотальной компьютеризации умение рисовать считается редким и ценным навыком, и МАРХИ по праву гордится тем, что учит своих студентов этому важному ремеслу.
Больше солнца и воздуха
Бюро KIDZ удается создавать кафе с уникальной атмосферой и настроением, благодаря которым они становятся популярными. И благодаря классному дизайну запускаются целые сети, как это произошло в Нальчике, где к уже двум существующим кофейням Balance Coffee добавилась третья.
Мачта связи
Компания «Норвекс Арт» спроектировала и построила в городе Сокол вышку сотовой связи из клееной древесины. Она легче по весу, а также дешевле и экологичнее в производстве, чем металлическая.
На римских развалинах
Бюро Ofis реконструировало виллу 1920-х годов в центре Любляны, наглядно продемонстрировав многослойный и противоречивый характер застройки словенской столицы.
Парящий дом
Сложный план и форма дома, построенного по проекту студии VFORM в Подмосковье, – ответ на ограничения компактного участка: архитекторы тщательно подбирали не только видовые характеристики, но и световые сценарии. «Левитацию» пластичного второго этажа обеспечивают тонкие колонны из нержавеющей стали, а также глянцевые и полупрозрачные материалы облицовки первого уровня дома.
Замковый камень
Еще недавно премиальные жилые и офисные комплексы в Москве воспринимались как привилегия центра. Сегодня ситуация меняется: качественная архитектура выходит за пределы Третьего транспортного кольца и появляется на окраинах. Бизнес-центр «STONE Калужская» – один из таких примеров. Подобные проекты децентрализуют мегаполис и делают престижными жизнь и работу в любой части города.
Перпетум мобиле
Интерьер штаб-квартиры компании «Нацпроектстрой», созданный командой студии IND, максимально наглядно и столь же эффектно воплощает сферу деятельности заказчика – одного из крупнейших российских инфраструктурных холдингов: логистику и транспортные коммуникации всех возможных форматов.
Вода и свет
В церковном искусстве много символики, и одна ее часть, действительно, каноничная, другая сформирована традицией и кем-то воспринимается как обязательная. Из-за такого рода ложного консерватизма современная церковная архитектура медленно развивается и не выглядит как современная. Тем не менее подвижники у этой темы есть: кладбищенский храм Архангела Михаила в Апатитах, спроектированный Дмитрием Остроумовым и бюро Прохрам, совмещает традиции и эксперимент. Но не эксперимент ради самого себя – а продуманную работу современного архитектора с символикой пространства, объема и, главное, света.
Модульная ротонда
Круглое в плане офисное здание с деревянно-бетонным каркасом по проекту HENN строится в Юлихе на западе Германии: оно должно стать центром инновационного бизнес-парка.
Торжество во дворце
Проект дворца бракосочетания во Всеволожске, подготовленный мастерской «Головин & Шретер», стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области». Архитекторы предложили комплекс в духе дворцово-парковых ансамблей пригородов Санкт-Петербурга: с симметричной композицией и регулярным садом. А также позаботились о том, чтобы на памятные фотографии не попадали припаркованные автомобили.
Пространство для диалога эпох
Бюро Urbanus ревитализировало бывшее место нахождения важнейшего даосского храма Юнлэ-гун, откуда он был перенесен в 1960-х из-за угрозы затопления при строительстве плотины на реке Хуанхэ.
Город древний, но пока еще несколько запущенный
Город Касимов Рязанской области – русско-татарский, тут до 1681 года (!) существовало ханство, впрочем, под общим руководством московских князей... Сейчас это туристический город с памятниками XVI–XVIII и далее веков, но небольшой. Задачей летнего практикума Института Генплана было предложить Касимову изменения, способные увеличить туристический поток и быть полезными жителям. Получилось много разных идей: от пешеходных маршрутов до переноса автовокзала.
Осторожно отмыто
В издательстве «Подписные издания» выходит книга Ксюши Сидориной – со-основательницы сообщества волонтеров-реставраторов Гэнгъ, которое с 2019 года отмывает и скоблит парадные Петербурга, открывая жильцам исторических домов сокровища: печи, мозаики, витражи. А еще – плитку. Именно плитка стала «цементом» книги, соединившим все – исторический экскурс, способы поиска ценных экземпляров, «каталог» парадных, а также опыт «партизанской» реставрации. О книге рассказывает редактор издательства Артем Макоян.
Кубок чемпионов
Небоскреб Bell на 1-й улице Ямского поля, 12 на первый взгляд строг и лаконичен, хотя скромным его назвать никак не возможно. Экономная стереометрия построена на работе с формой, близкой к овалу – а это одна из излюбленных тем архитекторов UNK. Обтекаемая поверхность основной формы с металлическими ламелями дважды посечена стеклянными срезами, графически демонстрируя суть исходной формы: ее простоту и одновременно сложность. К тому же здесь решены десятки сложнейших инженерных головоломок.
Полуцифровая среда
В Иннополисе под Казанью открылся первый 4-звездочный отель, спроектированный бюро MAD Architects. Интерьеры отеля сочетают элегантность и иронию, технологичность и комфорт, напоминая декорации компьютерной игры или фантастического фильма о недалеком будущем.
Y-школа
По проекту «БалтИнвест-Проект» в Гатчине построена школа на 800 учеников. Лучевая планировка позволила разделить младшую и старшую школы, а также спортивный блок, обеспечив помещения большим количество естественного света. На многослойны фасадах оштукатуренные поверхности сочетаются с навесными элементами разных цветов и фактур.
Тропа к центру Земли
Посетительский центр в Национальном парке ледника Снайфедльсйёкюдль в Исландии, спроектированный бюро Arkis, служит также смотровой платформой и пропускает через себя пешеходную тропу.
Краеугольный храм
В московском Музее архитектуры на днях открылась выставка, посвященная всего одному памятнику средневековой русской архитектуры. Зато какому: Георгиевский собор Юрьева-Польского это последний по времени храм, сохранившийся от домонгольского периода. Впрочем, как сказать сохранившийся... Это один из самых загадочных и в то же время привлекательных памятников нашего средневековья. Которому требуется внимание и грамотная реставрация. Разбираемся, почему.
Блеск глубокий и хрустальный
Новый клубный дом про проекту ADM architects спроектирован для района Патриарших, недалеко от Новопушкинского сквера. Он заменит три здания, построенных в начале 1990-х. Авторы нового проекта, Андрей Романов и Екатерина Кузнецова, сделали ставку на разнообразие трех частей объема, современность решений и внимание к деталям: в одном из корпусов планируются плавно изогнутые балконы с керамическим блеском нижней поверхности, в другом стеклянные колонны-скульптуры.
Фасад под стальной вуалью
Гостиница Vela be Siam по проекту местного бюро ASWA в центре Бангкока напоминает о таиландских традициях, оставаясь в русле современной архитектуры.
Спокойствие, только спокойствие
В издательстве «Кучково поле Музеон» вышла книга Александра Змеула «Большая кольцевая линия. Новейшая история московского метро». Ее автор – историк архитектуры и знаток подземки – разобрал грандиозный проект БКЛ в подробностях, но главное – сохранил спокойную и взвешенную позицию. С равным сочувствием он рассказал о работе всех вовлеченных в строительство архитекторов, сосредоточившись на их профессиональном вкладе и вне зависимости от их творческих разногласий.
Вся мудрость океана
В Калининграде открылся новый корпус Музея мирового океана «Планета океан». Примечательно не только здание в виде 42-метрового шара, но и экспозиция, которая включает научные коллекции – их собирали около 10 лет, аквариумы с 3000 гидробионтов, а также специально разработанные инсталляции. Дизайн разработало петербургское бюро музейной сценографии «Метаформа», которое соединило все нити в увлекательное повествование.
Перепады «высотного напряжения»
Третья очередь ÁLIA с успехом доказывает, что внутри одного квартала могут существовать объемы совершенно разной высотности и масштаба: сто метров – и тридцать, и даже таунхаусы. Их объединяет теплая «кофейная» тональность и внимание к пешеходным зонам – как по внешнему контуру, так и внутри.
Хрупкая материя
В интерьере небольшого ресторана M.Rest от студии дизайна интерьеров BE-Interno, расположенного на берегу Балтийского моря в Калининградской области, воплощены самые характерные черты меланхоличной природы этого края, и сам он идеально подходит для неторопливого времяпрепровождения с видом на закат.
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.