Всеволод Медведев. «МАРХИ готовит архитекторов, а не проектировщиков»

Всеволод Медведев, партнер архитектурного бюро «Четвертое измерение» и преподаватель МАРХИ, сравнил российское и западное архитектурное образование в перспективе вызовов XXI века. О плюсах и минусах, бедах и достижениях архитектурной школы.

mainImg
Archi.ru: 
Чем, на ваш взгляд, отличается русская и советская архитектурная школа от зарубежных школ? Есть ли у нее сильные стороны?

Всеволод Медведев:
Ситуация мне знакома начиная с 1970-х. По-моему, это надуманно, что русская архитектурная школа отличается от европейской. В глобальном мире все учатся то там, то сям: один семестр, скажем, в Лондоне, другой – в Голландии. То же касается наших студентов. Я преподаю в МАРХИ, где перемещение по школам возможно с пятого курса. Большинство студентов старается это делать. И мы видим, в чем наши студенты выигрывают, в чем – проигрывают. Выигрывают они в том, что очень хотят учиться и умеют рисовать.

А умение рисовать еще актуально сегодня?

В сегодняшней Европе умение рисовать в образовании не слишком востребовано. Пока они учатся два либо три года на магистра, они спрашивают, а зачем они получали ненужные навыки в МАРХИ. А потом, когда начинают работать, все приобретенные компетенции становятся их профессиональными преимуществами. Дело в том, что без рисунка, в том числе и академического, невозможно развить пространственное мышление. Правильно выстроенная связь мозга с рукой позволяет материализовать идею и только потом совершенствовать ее при помощи технологий.

Но умение рисовать – далеко не кардинальное преимущество. Основное отличие европейцев – это знание с первых курсов компьютерных программ, без которых уже никуда. Причем работают целые кафедры и лаборатории, читают лекции, проводят мастер-классы по изучению самых новых технологий проектирования. Бесплатно! Макетные мастерские и лаборатории прототипирования это уже обычная история для европейских институтов. В МАРХИ этого нет. О чём говорить, если даже сайта нормального нет! Вы видели сайт МАРХИ? Там ничего невозможно найти и понять, так же как и в реальности. Студенты всё познают самостоятельно без помощи института.

Другое отличие нашего образования – недостаток практики проектирования. Сейчас в МАРХИ два дня проектирования, и на один из них еще поставлены какие-то лекции.

Несколько лет назад Московский союз архитекторов способствовал открытию кафедры «Комплексная профессиональная подготовка». Предполагалось две лекции практикующих архитекторов в месяц, воркшопы и экскурсии, а также посещение мастерских. Новой кафедрой очень успешно занималась Маргарита Демидова. Первый год отношения с институтом складывались неплохо, но потом стали сокращать количество часов лекций – и сейчас вопрос, будет кафедра или нет. Руководство сделало все, чтобы эта кафедра перестала существовать как эффективный инструмент погружения студента в профессию. А она не просто нужна, а необходима. Студенту интересно посмотреть на живого Скуратова, на живого Плоткина и почувствовать, как все работает в реальном мире.

Студенты охотно идут на эти лекции и воркшопы?

Студенты идут охотно, и архитекторы охотно читают. Но руководство начинает указывать архитектору время, соединять двух архитекторов в одну лекцию, начинает ими жестко управлять. И, конечно, архитекторам это не нравится, ведь они приезжают бесплатно. Новые начинания были руководством на словах одобрены, но на деле оказалось сложнее. Николай Иванович Шумаков борется, конечно, за эту программу.

Профессиональное сообщество готово в этом участвовать?

Да. Казалось, что архитекторов туда не затащишь, но отклик есть. Все, кого пригласили, пришли: Атриум, UNK, DNK, Скуратов, Герасимов, Чобан и др. Есть лекции, их записи. Студентам это в кайф, и это важнее, чем привычная студенческая практика. Я в геодезической практике участвовал в 1993 году, но, кроме слова теодолит, ничего не помню. На мой взгляд, практический курс: посещение бюро, лекции практикующих архитекторов – должен расширяться. Студенты должны проходить настоящую практику в этих мастерских. Надо наконец понять, что МАРХИ готовит архитекторов, а не проектировщиков. У всех вузов своя задача. В МАРХИ надо максимально расширять творческие дисциплины и сократить все остальное. К примеру рисунок, его отменяют с третьего курса, а необходимо продлить до диплома, но в более актуальной форме.

В Европе почему-то есть миф, что студенты архитектуры из России подкованы в области конструкций. Это не так. Это шлейф, который тянется от русских авангардистов, от Шухова, но вот-вот исчезнет. Образование по смежным дисциплинам у нас совсем не актуально и несовременно. А время на такие предметы как сопромат или инженерные конструкции надо оптимизировать. Все равно студент из архитектурного института не сможет сделать профессиональный расчет. Он и не имеет на это права, есть специальные вузы, которые этих людей выпускают.

Что мешает позитивным переменам?

Инертность и незаинтересованность руководства. Программа не меняется. Невозможно 50 лет подряд делать одни и те же задания. Невозможно поступать в архитектурный институт, сдавая экзамены, которые сдавали 50 лет назад. Сдавать черчение и трехмерные синьки, которые давно устарели. Это не развивает пространственное мышление, не дает навыков графической эстетики. Количество работ, которые выполняются по старым шаблонам, так велико, что не остается места для новаторства.

А вот какой-нибудь экзамен трехмерного моделирования был бы необходим именно с первого курса.

Система, за которую держится наше образование, себя изжила, необходимые навыки не проникают в наши вузы. Их блокируют на ранних стадиях. Это обидно. Преимущества, которые имеет русская школа, не слишком существенны, а недостатки очень важны и конкурентоспособность наших студентов сильно понижают. Ребята вынуждены наверстывать и интегрироваться в западную систему. Чудесные отмывки, которые висят в МАРХИ, их все любят, но это уже история, хотя и славная. Так что на сегодняшний день каких-то уникальных особенностей у русской архитектурной школы нет.

А увеличение длительности обучения как вы оцениваете?

Это пошло во вред. Чем раньше студент перейдет к практической деятельности, тем лучше. Семь лет учиться в МАРХИ смешно. Надо учиться пять лет. Первые два курса совместить в один. Четыре года нормального бакалавриата и один курс магистратуры – дипломной работы. Это сбалансированный и эффективный вариант, не даст расслабиться, знания будут получены быстро, не растрачивая время попусту. Первые два курса загадочные, как ёжик в тумане. Когда ребята приходят на третий курс, непонятно, что они там делали. Блестящие умения отмывать капители – это, конечно, необходимо, но студент не может лестницу начертить и не понимает, как дверь открывается. Потом студенты учатся на третьем, четвертом, пятом курсах хорошо. А потом опять теряют.

Кому-то пришло в голову тупо скопировать систему магистерской диссертации с кандидатской, и теперь требуют, чтобы студент писал автореферат, чтоб были публикации, рецензии, антиплагиат, список литературы, оформленный до последнего знака препинания. Я вот не защитил кандидатскую диссертацию, сдав кандидатский минимум, а мой коллега Михаил Канунников защитил. Так он после диплома два года работал, а потом сел и написал серьезную работу, которую можно использовать. А сейчас студенты за два года делают то, что не имеет ценности. В МАРХИ настоящей научной деятельностью могут заниматься единицы. Юрий Павлович Волчок и еще пять человек. А этого требуют от всех, причем требования на всех кафедрах разные. И студенты бегают с выпученными глазами. А что делать в аспирантуре, вообще не понятно. Студент возьмет магистерскую диссертацию, причешет и защитит. Вообще загадка с этой Болонской системой. Ее внедрили так жестко и бездумно, что разрушили прежний процесс: два года начальных, три основных и шестой год диплом. Причем все делают вид, что эти работы умные, что прошли проверку на плагиат, а это на 90 процентов плагиат, потому что студент не может сделать серьезное исследование. За два года из ста магистров выросли два. Остальные сделали это между работой, тусовкой, и другими делами.

У нас из прошлой группы четыре человека учатся в Вене. Там система другая. Бакалавриат там слабее, а магистратура сильнее. Нет шаблона кандидатской. Они делают проекты по заданию руководителя: занимаются серьезным проектированием, причем междисциплинарным. Они ездят на Венецианскую биеннале, выставляют макеты в центре Вены, сами набирают курсы. Проект занимает 90% времени, на остальные кредиты ты что-то хватаешь: энерджи-дизайн, социологию, конструкции. Но это справочные краткие курсы. В России студенты магистратуры пишут самостоятельно диссертацию. А там магистры, причем в команде, что важно, занимаются проектированием на тему, которую руководитель формулирует каждые полгода. Команды меняются, в команду входят студенты старших курсов, младших и средних. И они друг у друга учатся. А диплом делают самостоятельно. За три года у них появляется много архитектурных работ.

Сложно нашим студентам было поступить в западную магистратуру?

Нет, не сложно, но это удачные студенты. И еще там нет жесткого набора. Руководитель может взять пять человек, а может пятнадцать и двадцать пять. Он просматривает портфолио и интервью. Он вправе сформировать команду, не скованный административными рамками. Хорошо было бы самих студентов спросить. Там делают практикующих архитекторов. Они все делают руками, врубаются во все программы, печатают на 3D принтере. С точки зрения технологий они шагнули далеко вперед. Не говоря о том, что это очень дешево. Магистратура в МАРХИ стоит 280 000 рублей в год. Двести пятьдесят тысяч – это 4000 евро, а в Вене магистратура стоит 1400 евро в год. Европейцы не платят, а россиянам венский ректорат может даже вернуть часть денег, если ты успешно сдал проект.

Давайте сравним МАРХИ с другими российскими вузами.

Других чисто архитектурных вузов нет, но во всех российских вузах все примерно одинаково. Вот появилась МАРШ, там другая задача, но, на мой взгляд, тоже очень и очень спорная. Они готовят якобы мультидисциплинарных специалистов, берут не только архитекторов. Туда может прийти человек, получивший степень бакалавра в менеджменте, или врач, и ему объясняют, что надо делать. [UPD: комментарий представителей Архитектурной школы МАРШ: «В магистратуру МАРШ на программу МА in Architecture and Urbanism принимаются только абитуриенты с минимум четырьмя полными годами обучения в российском бакалавриате по специальностям «Архитектура», «Градостроительство», «Реконструкция и реставрация памятников архитектуры», «Дизайн архитектурной среды» или международной степени бакалавра по этим специальностям. В МАРШ существуют также другие программы дополнительного, а не высшего образования, открытые для разных специалистов].

Мультидисциплинарный специалист, у которого есть ответы на все вопросы, – такого не бывает. Это доказывают проекты студентов МАРШ. То, что я видел, у меня вызывает грусть. Идет длительное исследование по массе позиций. Оно длится дольше, чем проектный процесс, подается это как «мы думаем», а потом вне зависимости от того, что проектировали, стул или город, получается одинаковый результат. Что-то безликое, простое, серое, незаметное, прозрачное, невидимое. Когда к такому результату приходит каждое исследование, впору задуматься: может, с исследованием что-то не то? Такой результат не может быть ответом на все задачи. Меня лично как практикующего архитектора и преподавателя такой результат не удовлетворяет.

Так же как и результат МАРХИ, хотя МАРХИ все же значительно ближе. Там я хотя бы понимаю, что менять. А МАРШ – это не в чистом виде архитектурная школа. Она интересная, но не архитектурная. Мне кажется, им надо поменять название J. Архитектурные школы в Европе не такие – они более архитектурные, 95% времени там занимает проектирование. В МАРШ – 15% проектирования, в МАРХИ – 30 % проектирования.

Чем же занимаются студенты МАРХИ в оставшиеся 70% процентов учебного времени? Неужели рисованием?

Огромное количество времени тратится на смежные околоархитектурные дисциплины в ущерб архитектурному проектированию. Постоянно накладываются друг на друга сдача проекта и экзамены с зачетами.

А есть ли глобальные, общие, не российские проблемы образования?

Сейчас во всем мире происходит разделение на архитектора и проектировщика. Потому что готовить универсального специалиста невозможно. Это не востребовано. Поверхностные знания в области социологии нужны, но в любом случае архитектор не создает проект в одиночку. Команды проектные шире, чем 30 лет назад.

В ближайшие тридцать лет многие профессии будут заменены робототехникой в том числе и архитектурно-строительной отрасли. Как ушли в свое время чертежники, так уйдут проектировщики. Специалисты, разрабатывающие рабочую документацию, технологические решения, уже в самое в ближайшее время, проиграют конкуренцию роботам.

А архитекторы не могут уйти, потому что машина не в состоянии генерировать творческий процесс. Количество архитекторов, необходимых на рынке, сократится, выживут архитекторы, генерирующие идеи, а мастерские по 300-500 человек уйдут в прошлое, сотни проектировщиков заменит техника. На этот вопрос образование в России и мире не имеет ответа. Но надо реагировать. Нельзя готовить тех же специалистов, что и раньше. В Европе это более активно муссируется. Когда европейские магистры защищаются, никого не интересуют вопросы макетирования, сколько по времени ты это делал и сколько рабов тебе помогало. Только идея важна.

Россия реагирует на это медленно. Самое обидное, что это невозможно ни до кого донести. Не только до руководства архитектурных институтов, но и до практикующих архитекторов, которым, если говорить по чесноку, не нужны творческие конкуренты, потому что каждый архитектор себя мнит великим, вне зависимости от того, что он строит. Все остальные – тоже отличные ребята, молодцы, но я-то – понятно, что за фигура! – думает он. Конкурентная среда повышает качество, с этим все согласны, но никто этого не хочет. Когда я полечу на небо через 300 лет, тогда – пожалуйста, но сейчас давайте не будем. Вот у нас тут рыночек сформировался из 20 компаний, – и хорошо. А как только робот станет дешевле, от всех студентов, работающих в мастерской, избавятся.

И начнется совсем другая история.

редактура – Лара Копылова
zooming

30 Апреля 2019

Похожие статьи
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
Технологии и материалы
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Сейчас на главной
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Ремикс архитектурной «классики»
Бюро E Plus Design и URBANUS/LXD Studio радикально обновили торговый комплекс в Гуанчжоу в виде старого европейского города через новое колористическое решение, устройство водных сооружений и озеленение.
Петербург Георгия Траугота
С 29 мая по 17 августа 2025 года в московском пространстве Ile Theleme проходит персональная выставка ленинградского художника Георгия Траугота. Более ста работ мастера представляют все грани творчества этого самобытного автора. Петербург Траугота – в эссе Екатерины Алиповой.
Цветок озера
Прообраз здания «театра Камала» в Казани – ледяной цветок: редкое и хрупкое природное явление озера Кабан «застыло» в крупных летящих контурах стеклянных экранов, ограждающих основной объем, формируя его силуэт и защищая витражи от солнца. Проект консорциума под руководством Wowhaus, включавшего «звезду» мировой архитектуры Kengo Kuma, победил в конкурсе 2021/2022 года, был реализован близко к исходному замыслу в короткие, очень короткие сроки. Театр открыт в начале 2025. Кэнго Кума предложил образ ледяного цветка и контрапост холодного снаружи – теплого внутри. В течение 2022–2024 Wowhaus сделали все для его воплощения, буквально-таки ночуя на площадке. Рассматриваем знаковое здание и увлекательную историю.
На берегу Лососинки
Жилой комплекс «Речка», который формируется в Петрозаводске по проекту архитектурной мастерской Евгения Таева, реагирует на соседство с речкой Лососинка и парком Ямка точечной застройкой, которая делает среду проницаемой и интегрированной в зеленый массив. Кирпич на фасадах отсылает к заводским корпусам Александровского Завода, основанного в XVIII веке.
Керамический ажур
По проекту OMA завершено строительство штаб-квартиры компании JOMOO в Сямыне на юго-восточном побережье Китая.
Энергия юности
Архитектурное бюро Better с помощью простых и бюджетных приемов предлагает концепцию обновления популярного у молодежи Новой Усмани здания 1950-х годов. Молодежный центр приобретает узнаваемый облик, дополнительные пространства для встреч и общения, а также становится потенциальной точкой преобразования городской среды.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
Башня переехала
В Выксе собрали на новом месте, на территории будущего Шухов-Парка за плотиной пруда, большую часть водонапорной «башни Шухова». Закончить обещают к осени, но подсветку уже включали. Техническое сооружение завода обещает стать одним из главных акцентов парка. Да и уже им является. За башней, размышления о судьбе которой шли с 2005 года, наблюдала Марина Игнатушко.
Модули из глины и древесины
Модульное офисное здание HORTUS по проекту Herzog & de Meuron возведено под Базелем из возобновляемых и вторично используемых материалов, а также должно за 31 год «окупить» с помощью фотоэлектрических панелей всю затраченную при строительстве энергию.
Палитра дерева
По проекту бюро Kub House на участке в поселке Николино построено несколько зданий с применением CLT-технологии. Архитекторы рассказывают о дополнительных решениях: шиндель и еловый планкен на фасадах, самоклеящаяся алюминиевая пароизоляция для герметичности здания, звукоизоляционные конструкции.
Угадай мелодию
Архитектурная премия мэра Москвы позиционирует себя как представляющая «главные проекты года». Это большая ответственность – так что и мы взяли на себя смелость разобраться в структуре побед и не-побед 2025 года на примере трех самых объемных номинаций: офисов, жилья, образования. Обнаружился ряд мелких нестыковок вроде не названных авторов – и один крупный парадокс в базисе эмотеха. Разбираемся с базисом и надстройкой, формулируем основной вопрос, строим гипотезы.
Связь прошлого и настоящего
Реконструкции исторических зданий под современный офис редко бывают деликатными по отношению к наследию. Но в проекте редевелопмента исторического здания Телеграфа в Санкт-Петербурге под офис российской IT-компания «ЭР-Телеком» архитекторы UNK corporate interiors смогли найти способ сохранить и бережно инсталлировать в новое пространство оригинальные детали интерьера. Конечно, характер пространства радикально поменялся, но сосуществование с аутентичными элементами, фактурами и материалами создает особую атмосферу, материализуя идею связи времен.
Торнадо миграции
В Роттердаме открылся музей миграции Fenix по проекту звездного китайского бюро MAD. Его архитектура и экспозиция посвящены самым острым проблемам современности и воспевают саму идею перманентного движения.
Отель в швейной мастерской
Концепция APRELarchitects по ревитализации двух объектов культурного наследия в центре Воронежа предполагает приспособление здания швейной мастерской и колокольни Пятницкой церкви под гостиничный комплекс с музеем, спа-комплексом и оживленным двориком. Контуры утраченной колокольни предполагается восстановить с помощью легкой световой инсталляции.
Память города
Комплекс сооружений в промзоне Даляня на северо-востоке Китая превращен по проекту Neri&Hu в многофункциональный центр с культурной составляющей.
МиRная интеграция
ЖК МИRA, расположенный над высоким склоном Яузы и Проспекта Мира, оправдывает свое название не только технически, но и визуально и по смыслу. Будучи современным и технологичным, высотным и стеклянным, он реагирует и на классику Жолтовского, и на модернизм «Дома на ножках». Вбирает в себя особенности соседей и «мирит» их внутри себя на общей основе современности фасада. Изучаем, каким именно образом.
В позитивном свете
Современные общественные пространства все чаще сочетают несколько функций, и на первый план выходит их планировочная гибкость и продуманность зонирования. В новом мультипространстве LOOK UP & UPSKILL, разработанном Pergaev Bureau, объединены кафе, ресторан, библиотека, университет и даже магазин шоколада, решенные в едином стиле, создающем спокойную и одновременно вдохновляющую атмосферу.
Школа как доминанта
Бюро арх.15 актуализировало типовой проект общеобразовательной школы на 1100 мест в Хостинском районе. Функциональные блоки отличаются фасадными решениями, задействована кровля, а для оформления учебных и рекреационных пространств формальный подход отвергнут в пользу адаптивного.
МАРШоу: разложено по полочкам
Новая выставка МАРШоу превзошла все предыдущие. Она поэтична, материальна, насыщенна, разнообразна – но еще и структурирована, в буквальном смысле многослойна и красива. Сами авторы признают, что вряд ли еще лучше получится когда-нибудь. Мы же с оптимизмом смотрим в будущее и изучаем выставку.
Ворота в геопарк
Бюро «КБ-11» разработало концепцию этнографического комплекса для геопарка «Янган-Тау», расположенного в Республике Башкортостан. Природные объекты и ландшафты этой территории имеют международное геологическое значение и включены в список ЮНЕСКО, не менее значительны расположенные здесь памятники истории и культуры. Комплекс должен сделать место более привлекательным для туристов, местного населения и ученых.
Термы за Волгой
Как в нашей стране строят бани? Обычно из лакированных бревен, иногда добавляя розовую штукатурку... А Григорий Дайнов и DK Architects предложили для Тверицких бань на левом берегу Волги в Ярославле – берег заброшенный и депрессивный, но бани, говорят, культовые, – 1. сохранение здания 1950-х, кирпичного, крашеного красной краской; 2. термы из травертина. Ну что тут сказать, идеи Цумтора забрались на азиатский берег. Рассматриваем.
Респектабельная неформальность
Как скомбинировать шоурум и рабочее пространство? Как объединить гедонизм и нонконформизмом? Как превратить меньше 200 м2 в целый мир фешн-индустрии? Архитекторы студии MNdesign справились с этими непростыми задачами, создав интерьер офиса компании Albione и MezzaTorre.
Городская экстрим-станция
Дипломный проект бакалавра ВГТУ Елизаветы Нагиной под названием «ВОГРЭС – Воронежская городская экстрим-станция» предлагает свежий взгляд на развитие левого берега Воронежского водохранилища: автор сочетает креативную, спортивную и досуговую функцию с уличной культурой и памятью места.
Интерьер для нового формата образования
Проект нового корпуса ТЮМГУ был сделан до пандемии, а затем переработан для новых требований: университет перешел на систему «2+2+2», без разделения на группы и потоки, а с индивидуальными программами. Изменения удалось ввести очень быстро, в начале строительства. Сейчас корпус готов, рассмотрим его.
Бродский в кубе
Посмотрели на инсталляцию Александра Бродского IDEA FISSA в выставочном зале музея Иосифа Бродского. Она развивает тему предшествующего объекта, недавно показанного в Милане: там был форум, тут канал; и апеллирует к стихотворению Иосифа Бродского о Флоренции. Хотя на вид – как есть Венеция. Если его правильно, последовательно смотреть, объект вызывает закономерную ах-кульминацию. Но еще интересны хищные птички, шагающие по промышленному городу, в коридорчике справа. Если идете туда, надо коридорчик не пропустить.
«Слово и камень» №3
Альманах современного церковного искусства – издание с аскетическим дизайном и пространными текстами, в том числе со множеством интервью – вышел в третий раз. Новая книжка самая объемная. Пролистали, показываем оглавление и редакционную статью.
Феномен «чистой» архитектуры: читая книгу Карена...
Ученик Юрия Волчка Алексей Воробьев рассматривает книгу, написанную о знаменитом архитекторе-модернисте Джиме Торосяне учеником Торосяна Кареном Бальяном; и вышедшую недавно в издательстве TATLIN. Рецензия получилась прочувствованной, подробной – превратилась в эссе, где подзаголовок книги – Maestro di bellezza – становится отправной точкой для размышлений о красоте и ее преобразующей роли, со ссылками на Умберто Эко и Владимира Соловьева. Такая рецензия – сама по себе размышление о судьбе профессии архитектора.