Андрей Романов: «Нам нравится улучшать среду»

Архитектурному бюро ADM Андрея Романова и Екатерины Кузнецовой исполнилось десять лет. Публикуем интервью из книги, изданной в честь первого юбилея мастерской.

mainImg
– Вашему бюро десять лет. Что подтолкнуло вас к тому, чтобы основать его и начать работать самостоятельно?

– Стремление к самостоятельности у нас было всегда. Можно сказать, мечта. Наверное, об этом мечтают многие молодые архитекторы, но у нас мечта с самого начала была четко осознанная и конкретная. Все карьерные шаги, которые мы предпринимали до момента основания бюро, были так или иначе обусловлены этой целью. Мы никогда не шли по пути наименьшего сопротивления, и место работы выбирали исходя из приоритета получения знаний и опыта, необходимых в будущем для самостоятельной работы.

– Где вы работали и чем занимались до основания бюро? Сразу ли вы работали вместе с Екатериной Кузнецовой?

– По окончании института и я, и Катя пошли работать в интерьерные фирмы. Но уже через год мы договорились о совместной цели – решили, что для нас важна самостоятельная работа в большой архитектуре. После чего мы три года работали с архитектором Анатолием Климочкиным, получив уникальный опыт быстрого погружения в профессию. В возрасте 24 лет мы уже были главными архитекторами двух строящихся объектов: жилого комплекса площадью 170 000 квадратных метров на Шмитовском проезде, 16 и офисного здания в самом центре Москвы на пересечении Садового кольца и Малой Бронной улицы. На стройке учишься очень быстро, так что опыт мы получили колоссальный. У нас сформировалась команда из пяти архитекторов, но в тот момент мы были еще не готовы для открытия своего бюро. Нам хотелось прежде поработать с мастером, с архитектором очень высокого уровня. Мы всей командой присоединились к бюро Сергея Скуратова. Надо сказать, что это сотрудничество очень много нам дало. Прежде всего мы смогли нащупать то стилистическое направление в современной архитектуре, которое нам близко по духу. Кроме того, мы увидели пример высочайшей культуры работы с эстетикой фасада, деталью и материалом. Итогом совместной работы стали офисный центр Даниловский форт и коттеджный поселок Клуб 2071. А в начале 2006 года мы уже окончательно осознали свою готовность к самостоятельной работе и основали бюро ADM.

– Какое-то время ваша мастерская сотрудничала с международными бюро. Что вам дала эта работа?

– Да, действительно, у нас был такой период. Он длился два с небольшим года. Мы сделали несколько проектов совместно с John McAslan architects, KPF, SOM и с мастерской Фрэнка Гери. Я считаю этот опыт ценнейшим. Это было увлекательное время частых командировок, совместных совещаний и презентаций. Мы работали с коллегами как одна команда. В некоторых проектах мы выполняли функцию локального проектировщика, а вот, например, на объекте Станиславский-11 мы были полноправными соавторами и очень многое в проекте предложено именно нами. Но, самое главное – такая работа дает возможность наблюдать за подходом к работе очень высокого уровня. Я считал и считаю, что в тот момент для нашего молодого бюро, для всех наших сотрудников, тесное сотрудничество с опытными и известными фирмами европейского и мирового уровня было уникальной удачей. Мы действительно многому научились у зарубежных коллег.

– Ваши проекты неизменно тщательно прорисованы и довольно узнаваемы. Вы отрабатываете находки и приемы, эволюционируете медленно. Не смущает ли вас узнаваемость почерка или, наоборот, вы к ней стремитесь и это принцип?

– Если мы говорим об архитектуре как о творческой профессии, то узнаваемость проектов вряд ли является недостатком. Когда архитектор работает искренне, вкладывает в объекты душу, все его творчество будет прямо отражать его внутренний мир, характер, темперамент. Такие вещи могут, конечно, меняться в течение жизни, но не так уж и быстро это происходит. Вы, вероятно, сравниваете проекты, которые мы сделали на протяжении последних шести-семи лет… Но ведь за этот срок мы сами вряд ли могли так уж сильно измениться, неудивительно, что и наши проекты имеют схожие черты. Безусловно, мы стремимся избегать самоцитирования, искать каждый раз новые образы, иначе это было бы нечестно по отношению к заказчику, да и сам процесс проектирования стал бы скучным. Но, боюсь, что, каким бы новаторским ни был очередной новый образ проекта, не удастся избежать следов авторского стиля, сугубо нашего чувства пропорций и предпочтений в формообразовании. Да и не стоит.
ADM architects: книга, изданная бюро в 2016 году к 10-летнему юбилею. Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
Жилой дом на Малой Ордынке. Главный фасад. Вариант 2, проект, 2016. В процессе строительства
© ADM
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Апартаментный комплекс «Волга». Проект, 2014. В процессе строительства
© ADM
Бизнес-центр Bank side в Наставническом переулке. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак

– Не хочется иногда произвести архитектурный жест, выйти за рамки?

– К откровенному архитектурному хулиганству склонности у нас нет. Иногда можно увлечься какой-то яркой идеей, темой… Но все же чаще хочется просто сделать достойный, хорошо отрисованный дом. Вот такое желание постоянно присутствует.

– Не коробит ярлык коммерческой успешности?

– Вы, журналисты, любите сводить все к простым определениям, а я не люблю ярлыки как таковые. Какая разница, кто и что про нас говорит и думает? Сама по себе коммерческая успешность не может чему бы то ни было навредить. Я бы сказал – наоборот, она зачастую делает более свободным. Если ты достиг определенного уровня, когда можешь позволить себе отказываться от каких-либо объектов, которые тебе не нравятся, то тебя мало что может заставить идти на компромисс с собственной совестью.

– Каких заказчиков вы выбираете? Отказываете кому-нибудь?

– Мы не то чтобы выбираем, но предпочитаем работать с заказчиками, для которых важно, чтобы их проектом занимался хороший архитектор и которым нравится наша архитектура. Это, на мой взгляд, единственная правильная форма сотрудничества. Заказчик и архитектор на самом деле должны иметь близкие позиции в очень многих сферах. Кроме того должна быть и личная эмпатия или высокая степень доверия. Только так получается по-настоящему хорошая архитектура. Я считаю, что работа должна приносить радость и удовольствие обеим сторонам, я против вечной борьбы и переламывания кого бы то ни было через колено. Как правило, я могу заранее почувствовать – мой это заказчик или нет. Если нет, лучше, по возможности, сразу отказаться от работы.

– Что такое по-вашему «хорошая архитектура» и «качественная архитектура»?

– Самый сложный вопрос, но и самый простой. Архитектура – это здания. Хорошие здания – те, в которых людям хорошо и рядом с которыми им хорошо. А вот как этого добиться – в том-то вся и сложность.

– Как же вы этого добиваетесь, каков метод? С чего начинаете работу над проектом?

– Как таковой последовательности действий нет. Ну, конечно, сначала надо изучить участок, программу, но потом все начинает происходить само собой. Мы обсуждаем каждый проект с Екатериной, обмениваемся мнениями, но потом ты садишься и делаешь. В совершенно любой последовательности. Иногда начинаешь с макета, иногда с зонирования, когда-то пробуешь какую-то тему фасада, которая давно мелькает в голове, но лучшие проекты – это наверно те, где ты все делаешь одновременно, и в какой-то момент все просто складывается само.

– А если говорить о составляющих проекта – что вас увлекает больше всего, к примеру, планы или фасады? Перефразируя классика, вы идете изнутри наружу или снаружи внутрь? 

– Мы в равной степени увлеченно занимаемся формированием объемной композиции, проработкой планов, отрисовкой фасадов и работой с ландшафтом. Эти четыре вещи и являются составляющими объекта. Они очень сильно связаны между собой. И самое важное, что этим всем мы занимаемся одновременно. Делать их последовательно проще, но очень рискованно. Все должно рождаться одновременно, иначе где-то обязательно будет провал. Объем здания, план, фасад и идея ландшафта формируются практически единомоментно. Все нужно постоянно держать в голове. И это самое сложное в профессии.

– Но какова главная цель, что вас мотивирует?

– Что мотивирует нас? – да просто нам нравится строить симпатичные дома, создавать среду, в которой хорошо людям. Нам это интересно и мы получаем удовольствие, когда работа удалась. Мы видим много несовершенного в мире, наш город, в конце концов, несовершенен. Нам нравится пытаться улучшать то, что нам под силу. И это потрясающее чувство, когда ты приходишь в какое-то малоприятное место, делаешь свою работу хорошо, и это место становится вдруг замечательным. Там начинают жить и работать люди, у них формируются приятные эмоции и воспоминания, они начинают любить то, что ты придумал. Вот это действительно здорово. В конечном счете важно только то, что ты построил, то, что останется. Если результат радует, если тебе удалось сделать какую-то часть города лучше, то ты прав.

– Кажется, мы нашли ключевое слово – среда, часть города. Актуальную тему благоустройства городских пространств вы развиваете в своих архитектурных проектах достаточно давно, кажется, с проекта «Атмосферы» на Новослободской – проекта, где вы буквально вычистили фрагмент города, сформировали новую среду в полузакрытом пространстве. Это так?

– Нет. Пораньше. В более ранних проектах: Станиславский-11, бизнес центр Алкон, Хилтон Double tree, – тема среды как сочетания ландшафта и фасадов прорабатывалась очень серьёзно. Уже очень давно мы сформировали для себя тезис об исключительной важности ландшафта в любом проекте. Благоустройство недаром называют пятым фасадом. Мы считаем очевидным то, что человек не воспринимает одно только здание. Более того, часто обычный человек вообще не воспринимает здание как отдельный объект. Большинство людей просто живут своей жизнью и не интересуются архитектурой как таковой. Но когда они попадают в хорошо спроектированную среду, пространство начинает на них положительно влиять. При этом они воспринимают среду как единое целое. Не отделяя фасад от ландшафта. Человеку там либо приятно, либо не очень приятно находиться. Так мы и стараемся рассуждать. Все должно быть сделано на одинаково высоком уровне. Поэтому в большинстве случаев мы проектируем не только здания, но и благоустройство вокруг.
Офисный комплекс Атмосфера (реконструкция). Реализация, 2013 © ADM
Бизнес-центр класса А «Алкон» на Ленинградском проспекте. Реализация, 2013 © ADM
Бизнес-центр Bank side в Наставническом переулке. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Жилой дом на ул. Новослободская. Благоустройство двора. Проект, 2016. В процессе строительства
© ADM
Апартаментный комплекс «Волга». Внутренний двор. Терраса летнего кафе. Проект, 2015. В процессе строительства
© ADM

– Вы говорите о городской среде, а как вы относитесь к контексту? Вся архитектура после восьмидесятых в той или иной мере контекстуальная, реагирует на окружение, а иногда даже очень глубоко в него погружается. Насколько вам близка тема контекста, оправдываете ли вы свои решения окружением? Или напротив, вообще не близка?

– Контекст важен, если он ценен. Если мы работаем в хорошо сложившейся среде, например строим в центре города, то стараемся попасть в масштаб. Стилистическое совпадение мы важным не считаем, но стараемся работать с ритмикой фасада и с материалом таким образом, чтобы новый объект обогащал и дополнял сложившуюся среду. Есть, конечно, участки города – некоторые из них даже расположены близко к центру, хотя это бывает крайне редко – где окружение не является ценным или удачным, и скорее всего скоро будет заменено. Там можно чувствовать себя более свободно. Искать другой масштаб, создавать новую среду.

– Есть ли у вас идеал городской среды, может быть, какие-то образцовые места, к которым вы хотели бы приблизиться по ощущениям?

– Мне лично идеальной кажется городская среда с не очень высокой плотностью, от четырех до шести этажей и преимущественно с квартальной застройкой. Важны парки и зеленые улицы, а также вода. И, конечно, очень низкий трафик. Комфортный город – город пешехода. Если говорить о примерах, то я, пожалуй, назову некоторые районы Гамбурга: Rottenbaum, Harvesthude, Winterhude. Прекрасные районы вокруг озера Альстер прямо в центре относительно крупного города.

– С другой стороны, сейчас в вашем портфолио все больше многоэтажных жилых домов. Могу предположить, что этот жанр диктуют обстоятельства заказа. А какой масштаб вы считаете оптимальным?

– Нам интересно заниматься всем, и это не наскучивает. Хотя, откровенно говоря, мы все-таки считаем, что человеку ближе и приятней масштаб зданий высотой до тридцати метров. И нам очень нравится работать с такими проектами.

– Очевидно, что для вас важны детали и текстуры. Насколько они делают проект дороже?

– Детали очень важны. Нам нравится, когда фасады хорошо нарисованы и когда у них достаточно деталей. Мы считаем, что человеку непросто воспринимать лапидарную эстетику. Глазу нужно за что-то цепляться, наверное, так мы устроены. Комфортнее находиться в среде, где есть умеренное разнообразие и достаточная насыщенность деталями. А раз так, то вопрос стоимости относителен. Разумеется, во всем нужна мера, но если сложные фасады создают более комфортную среду, чем простые, то люди предпочтут именно их и с удовольствием компенсируют затраты на их создание. К тому же иногда детали позволяют даже экономить, позволяя создать интересный, сложный образ не применяя очень дорогих материалов.

– Кстати о материалах и приемах. Когда-то, уже довольно давно, в 2007 году я написала про ваш проект дома в Гороховом переулке, что вам не нравилась предложенная заказчиком штукатурка и вы буквально «съели» нелюбимый материал, редуцировали его филенками и пропорциями простенков. Затем многослойность фасадов стала одной из ваших любимых тем, вот не пойму, чего здесь больше: игры с сопоставлением фактур или желания сделать дом тонкокостным, легким и в то же время сложным?

– Начну с комментария про штукатурку. К самым любимым этот материал и вправду не относится. Мы предпочитаем материалы с интересной текстурой, которые сами по себе могут обогатить образ здания. Очевидно, что рядовой элемент фасада, например простенок между окнами, совершенно по-разному выглядит в полихромном кирпиче и в однотонной плоской штукатурке. А со штукатуркой на относительно больших поверхностях работать непросто. Материал плоский, скучный и очень капризный в эксплуатации. В нашем климате, по-хорошему, его надо красить раз в три-четыре года.
Недостатки штукатурки как материала может скрыть только очень сложная пластика фасада – практически без плоских прямых участков. Язык архитектуры XVIII, XIX и начала XX века был богат криволинейными деталями, сложной пластикой. Если вы посмотрите на любой классический фасад, то увидите, что там практически нет больших ровных плоскостей. Все разделено на элементы, разбито рустами, обрамлено деталями – они помогали скрыть проблемы штукатурной технологии. Несмотря на нашу любовь к деталям, мы все же предпочитаем более лаконичный современный архитектурный язык. Больше прямых плоскостей, больше прямых линий. И вот здесь недостатки штукатурки начинают проявляться. Так же как и в случае с архитектурой конструктивизма, где такие недостатки стали, на мой взгляд, серьезной проблемой. Но это уже другая тема.

Если разбирать пример первого варианта фасада для объекта на Гороховском, который вы упомянули, то там ход мысли был такой. Мы были ограничены в выборе материала: заказчик был готов применить только простую штукатурку, которая, как я уже сказал, не обладает богатой фактурой. Для того, чтобы сделать фасад приятным глазу, необходимо было обогатить его – поработать с ритмом окон и с простенками. Мы использовали прием «бегающих окон», а также визуально разделили глухие части стены на разные фрагменты. Создали два слоя, отличающихся по глубине, фактуре и цвету. Что позволило компенсировать аскетичность штукатурной технологии.

Интересно также, что в итоге объект на Гороховском был реализован совершенно иначе. После многократной корректировки функции и композиции мы пришли к совершенно другому образу. Геометрия нового фасада значительно проще. И упростили мы ее именно потому, что вместо штукатурки в новой версии объекта появилась возможность использовать более интересные материалы: глазированный кирпич, архскин, тонированное стекло, а также деревянные оконные рамы с характерными увеличенными ригелями. Новый образ был построен на сочетании этих материалов. Бегающие окна и двухслойность были уже не нужны.
Клубный дом в Гороховском переулке. Реализация, 2016 © ADM architects

– Еще о приемах: вы часто используете на фасадах этакий межэтажный двутавр, иногда он металлический, но бывает керамический и каменный. Он придает вашим отточенным в деталях фасадам легкий, совершенно не брутальный оттенок прома. Откуда он взялся, когда появился и почему он вам так нравится?

– Об оттенке прома мы, честно говоря, никогда не думали. Горизонтальный элемент, про который вы говорите, действительно используем в очень многих объектах, хотя мне сложно ассоциировать их с промом, когда я смотрю на них на фасаде Воробьева дома, где они выточены из объемного натурального камня. Или когда вспоминаю, как подобные элементы изготавливали по нашим эскизам на немецком заводе NBK Keramic для офисного комплекса Alcon-1. Они не всегда похожи на двутавр. Но мы часто тем или иным образом артикулируем горизонталь для того, чтобы структурировать фасад, выразить его масштаб и тектонику. Сетка из горизонталей и вертикалей позволяет добиться внятного, хорошо организованного рисунка. Фактически она служит матрицей, с которой мы часто начинаем рисовать фасад. Далее придумывается дизайн отдельных элементов фасада, сочиняется и отрисовывается ритмика, определяющая их взаимные пропорциональные соотношения. Так, начиная с простой и четкой схемы, можно прийти к совершенно разным художественным образам. Не то чтобы данная схема всегда позволяла добиться желаемого результата, но этот прием один из наших любимейших.
ЖК «Воробьев дом». Фрагмент фасада. Проект, 2014. В процессе строительства © ADM
БЦ класса A Alcon I на Ленинградском проспекте
Фотография © ADM

– В таком случае ваша горизонталь – скорее фриз из классической ордерной схемы? Горизонталь, вплетенная в вертикаль и ею поддержанная? Известно, что вы не делаете стилизаций, но в то же время вы кажетесь явными представителями латентной классики, архитектуры внутренне традиционной, и в частности из-за этого подходящей для исторического города. Насколько это верно?

– Язык классики, как я уже говорил, нам не близок. Но вы правы, что есть некоторая общность с классическим подходом к рисованию фасада. Да и сам термин «рисовать фасад» отсылает скорее к классической, нежели к модернистской традиции. Нам нравится этот подход, он нам кажется более человечным. Мы никогда не стремились задавить зрителя чистотой модернистской формы.

– Расскажите подробнее о развитии сетки-матрицы. Насколько я понимаю, ритм фасада для вас очень важен. Откуда он возникает и от чего зависит?

– Работа с ритмами на фасаде – тоже любимая тема. Но она не всегда связана с сеткой-матрицей. Это два разных приема, которые, впрочем, могут друг друга отлично дополнять. Прежде всего то, что мы называем фасадными ритмами – это комбинации фасадных элементов, повторяющиеся в определенной последовательности. Например, мы комбинируем окно с декоративным импостом, балкончиком или фасадной вставкой из другого материала. И вот этот композиционный набор повторяется не на каждом этаже, а, например, через три этажа. На других этажах применяются другие комбинации элементов – глаз бессознательно фиксирует последовательность чередования. Такие повторяемости мы называем ритмическими темами. Будучи нарисованы убедительно и гармонично, они очень обогащают рисунок фасада. Что открывает огромное поле для творчества. Ритмических тем может быть несколько, какие-то становятся главными, другие подчиненными. Я люблю сравнивать такой сложно нарисованный фасад с симфоническим музыкальным произведением, в котором разные музыкальные инструменты играют свои партии и все это гармонично складывается в единое целое.

Так что сложный рисунок фасада у нас – не просто хаотично сдвинутые окошки. За всем этим стоит очень сложная работа, внутренняя логика и отражение художественного чутья. Поверьте, сложить ритмы в единое гармоничное целое очень не просто. При этом ритмические темы могут быть увязаны с поэтажной сеткой-матрицей, а могут – свободно располагаться на поле стены. Многое зависит от образа, который мы хотим создать.

– Есть ли у вас любимые проекты, которые на ваш взгляд удались лучше других?

– Невозможно создавать все объекты на одном уровне. Иногда получается лучше, иногда хуже. Но я против того, чтобы что-то выделять. Если какой-то объект получился хуже чем задумывался, то это наша вина, а не повод его не любить. Скорее это повод для размышлений; неудачи дают огромный опыт, чем они и ценны.

– Проект школы в Мамонтовке получился довольно резонансным. Вас привлекает этот жанр как разновидность общественной архитектуры? И кстати, что с проектом Китежского центра развития детей?

– Типология школы нам очень нравится. Здесь есть возможность и, что еще более важно – необходимость создавать необычные формы и пространства. Мир ребенка может и должен быть необычным и ярким, возбуждать фантазию. У нас было два проекта школ и оба мы постарались сделать нетривиальными. Проект в Мамонтовке, как вы знаете, реализован, а Китежская школа в процессе строительства. Это благотворительный проект, он реализуется на пожертвования и поэтому пока от построен только наполовину. Но радует то, что строительство продолжается, а в части помещений уже идет учебный процесс.
Школа в Мамонтовке. Реализация, 2013. Фотография © ADM
Школа в Мамонтовке. Реализация, 2013. Фотография © ADM
Китежский центр развития семьи и детей. Проект 2011
© ADM

– Некоторое время вы занимались реконструкцией промзон. Какие остались впечатления и каков наиболее ценный опыт от этой работы? Готовы ли вы вернуться к такой работе или это пройденный этап? 

– Рекультивации старых промзон, наполнение их новой функцией и эстетикой – тема, очень популярная в Европе. У нас в стране таких объектов всегда было на порядок меньше. Тем не менее это обычная работа для любого архитектурного бюро. Работа по-своему интересная, сложная и, как правило, коммерчески не очень выгодная. У нас в портфеле заказов объем таких проектов никогда не превышал 30%, так что говорить о каком-то отдельном этапе сложно. Сейчас их и вправду практически нет, но это не позиция, просто сейчас у нас больше объектов нового строительства.

Хотя есть проекты, где мы сохраняем какие-то части исторических зданий, по которым есть охранные обязательства или которые нам просто жалко сносить. Как я уже сказал, я к такой работе отношусь совершенно нормально, если появится проект, в котором будет симпатичная историческая застройка, и в нее надо будет вдохнуть новую жизнь, мы с удовольствием займемся этим.

– Вы сейчас упомянули о работе с историческими зданиями. В недавнем проекте ЖК на Новослободской вы, сохраняя фрагмент подлинного фасада фабричного здания XIX века, реплицируете его, дополняя подлинник копией. Я понимаю, что это делается для того, чтобы здание выглядело цельным, а не фрагментированным. И между тем венецианская хартия осуждает имитации исторических зданий… Не лучше ли было достроить его в непохожих формах, чтобы не создавать иллюзии?

– Я согласен с общим подходом, так и надо стараться делать. Мы сами ужасно не любим новодел. Но, видимо, нет правил без исключений. В случае Новослободской мы стояли перед очень непростым выбором. На участке размещался предельно странный конгломерат построек: несколько фрагментов стен промышленной архитектуры конца XIX века, обильно перемежеванных участками стен и безликой массой строений советского времени. Было буквально две с половиной стены, которые мы бы хотели сохранить. Причем эта половинка не примыкала к двум другим стенам. А нам нужно было сделать отдельный корпус с четырьмя полноценными фасадами, полтора из которых никогда не существовало. Вариант со вставками современной архитектуры между кусками исторических стен нас совершенно не убедил и мы попробовали продлить существующий ритм, точно его скопировав. Более того, мы даже планируем применить исторический кирпич, полученный после разборки старых стен. Спорный прием, согласен, но в данном случае мы уверены в его правильности. Впрочем, увидим, когда объект будет построен.
Жилой дом на ул. Новослободская. Проект, 2016
© ADM

– Как часто вы участвуете в конкурсах? Похоже на то, что теперь это случается реже. Может быть, вы вначале увлеклись темой конкурсов, а потом остыли?

– К теме конкурсов мы относимся более чем спокойно. Мы никогда не делали на них ставку, но и не отрицали их в принципе. Это просто один из способов получения заказов. Могу только отметить, что соревновательный момент нас не захватывает и не приносит дополнительной мотивации. Мы стараемся делать одинаково качественно и конкурсные, и внеконкурсные проекты. Собственно, когда заказчик готов заключить с тобой контракт ориентируясь на твое портфолио, репутацию и коммерческое предложение, то ты уже выиграл некий «конкурс». И в любом случае вся твоя дальнейшая работа над проектом должна доказывать, что выбрали тебя не зря.

Можно еще добавить, что участие в конкурсе, даже в оплачиваемом – всегда риск, а любое архитектурное бюро это бизнес, в котором нужно стремиться минимизировать риски. Но иногда мы с удовольствием участвуем в конкурсах, если объект или заказчик кажутся нам интересными и перспективными.

– Сколько человек работает в вашем бюро и как устроена работа?

– Мы не ставим перед собой задачу делать все больше и больше проектов одновременно. Наш естественный ограничитель – условие нашего непосредственного участия в каждом из них. Оптимальное число сотрудников – от тридцати до пятидесяти – определяется количеством проектов, которые мы с Екатериной физически можем создавать. Если бюро становится больше, то уменьшается личный вклад в объекты, а этого мы не хотим.

– То есть вы с Екатериной лично контролируете все проекты?

– Не только контролируем, но и компонуем. Первая идея, структура композиции, рисунок фасада, все основные планы – все исходит от нас и на первом этапе физически нами рисуется. Хотя некоторые творческие задачи мы делегируем очень небольшому количеству архитекторов, которые работают с нами давно и которым мы можем это доверить.

– В каком направлении вам хотелось бы развиваться, иными словами, стремитесь ли вы куда-то или вы просто есть?

– Есть только одно направление, куда нам хотелось бы двигаться – постоянное повышение качества архитектуры. Все остальное особо не занимает наши мысли. Мы не ставим задачи увеличить численность бюро или масштаб объектов, или захватывать новые рынки. Все это – во-первых, не так важно для нас, а во-вторых, я искренне верю, что все это приходит само, если ты просто делаешь работу искренне и хорошо. 
Жилой дом на Малой Ордынке. Проект, 2016. В процессе строительства
© ADM
Клубный дом в Гороховском переулке. Реализация, 2016 © ADM architects
Гостинично-торговый комплекс на Ленинском проспекте. Проект, 2014. В процессе строительства
© ADM
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Реновация здания на улице Берзарина. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Реновация здания на улице Берзарина. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
ЖК «Воробьев дом». Проект, 2014. В процессе строительства. Фрагмент фасада © ADM
Бизнес-парк в Научном проезде. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Бизнес-парк в Научном проезде. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Бизнес-центр Bank side в Наставническом переулке. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Бизнес-центр Bank side в Наставническом переулке. Постройка, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Офисный комплекс Атмосфера (реконструкция). Реализация, 2013 © ADM
Жилой дом на улице Станиславского. В соавторстве с бюро Джона Мак Аслана. Реализация, 2010. Фотография © Юрий Пальмин
ЖК Lime. Проект 2010-2011
© ADM
Жилой квартал «1147». Проект, 2014. В процессе строительства © ADM
Апарт-комплекс «Волга» на Большой Спасской. Проект, 2014. В процессе строительства © Мастерская ADM
Жилой комплекс «Карамель». Проект,2016. В процессе строительства © ADM

Поставщики, технологии

«Юкон Инжиниринг»

28 Ноября 2016

Похожие статьи
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Лама из тетраметилбутана
Петр Виноградов рассказал об экспериментальной серии скульптур «Тетрапэд», которая исследует принципы молекулярной архитектуры, адаптивных структур и интерактивного взаимодействия с городской средой. Конструкции реагируют на движение, собеседуют с пространством, допускают множественные сценарии использования и интерпретации. Скульптуры уже побывали на «Зодчестве» и фестивале «Дикая мята», а дальше отправятся на Forum 100+.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Технологии и материалы
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
Сейчас на главной
Пространство для диалога эпох
Бюро Urbanus ревитализировало бывшее место нахождения важнейшего даосского храма Юнлэ-гун, откуда он был перенесен в 1960-х из-за угрозы затопления при строительстве плотины на реке Хуанхэ.
Город древний, но пока еще несколько запущенный
Город Касимов Рязанской области – русско-татарский, тут до 1681 года (!) существовало ханство, впрочем, под общим руководством московских князей... Сейчас это туристический город с памятниками XVI–XVIII и далее веков, но небольшой. Задачей летнего практикума Института Генплана было предложить Касимову изменения, способные увеличить туристический поток и быть полезными жителям. Получилось много разных идей: от пешеходных маршрутов до переноса автовокзала.
Осторожно отмыто
В издательстве «Подписные издания» выходит книга Ксюши Сидориной – со-основательницы сообщества волонтеров-реставраторов Гэнгъ, которое с 2019 года отмывает и скоблит парадные Петербурга, открывая жильцам исторических домов сокровища: печи, мозаики, витражи. А еще – плитку. Именно плитка стала «цементом» книги, соединившим все – исторический экскурс, способы поиска ценных экземпляров, «каталог» парадных, а также опыт «партизанской» реставрации. О книге рассказывает редактор издательства Артем Макоян.
Кубок чемпионов
Небоскреб Bell на 1-й улице Ямского поля, 12 на первый взгляд строг и лаконичен, хотя скромным его назвать никак не возможно. Экономная стереометрия построена на работе с формой, близкой к овалу – а это одна из излюбленных тем архитекторов UNK. Обтекаемая поверхность основной формы с металлическими ламелями дважды посечена стеклянными срезами, графически демонстрируя суть исходной формы: ее простоту и одновременно сложность. К тому же здесь решены десятки сложнейших инженерных головоломок.
Полуцифровая среда
В Иннополисе под Казанью открылся первый 4-звездочный отель, спроектированный бюро MAD Architects. Интерьеры отеля сочетают элегантность и иронию, технологичность и комфорт, напоминая декорации компьютерной игры или фантастического фильма о недалеком будущем.
Y-школа
По проекту «БалтИнвест-Проект» в Гатчине построена школа на 800 учеников. Лучевая планировка позволила разделить младшую и старшую школы, а также спортивный блок, обеспечив помещения большим количество естественного света. На многослойны фасадах оштукатуренные поверхности сочетаются с навесными элементами разных цветов и фактур.
Тропа к центру Земли
Посетительский центр в Национальном парке ледника Снайфедльсйёкюдль в Исландии, спроектированный бюро Arkis, служит также смотровой платформой и пропускает через себя пешеходную тропу.
Краеугольный храм
В московском Музее архитектуры на днях открылась выставка, посвященная всего одному памятнику средневековой русской архитектуры. Зато какому: Георгиевский собор Юрьева-Польского это последний по времени храм, сохранившийся от домонгольского периода. Впрочем, как сказать сохранившийся... Это один из самых загадочных и в то же время привлекательных памятников нашего средневековья. Которому требуется внимание и грамотная реставрация. Разбираемся, почему.
Блеск глубокий и хрустальный
Новый клубный дом про проекту ADM architects спроектирован для района Патриарших, недалеко от Новопушкинского сквера. Он заменит три здания, построенных в начале 1990-х. Авторы нового проекта, Андрей Романов и Екатерина Кузнецова, сделали ставку на разнообразие трех частей объема, современность решений и внимание к деталям: в одном из корпусов планируются плавно изогнутые балконы с керамическим блеском нижней поверхности, в другом стеклянные колонны-скульптуры.
Фасад под стальной вуалью
Гостиница Vela be Siam по проекту местного бюро ASWA в центре Бангкока напоминает о таиландских традициях, оставаясь в русле современной архитектуры.
Спокойствие, только спокойствие
В издательстве «Кучково поле Музеон» вышла книга Александра Змеула «Большая кольцевая линия. Новейшая история московского метро». Ее автор – историк архитектуры и знаток подземки – разобрал грандиозный проект БКЛ в подробностях, но главное – сохранил спокойную и взвешенную позицию. С равным сочувствием он рассказал о работе всех вовлеченных в строительство архитекторов, сосредоточившись на их профессиональном вкладе и вне зависимости от их творческих разногласий.
Вся мудрость океана
В Калининграде открылся новый корпус Музея мирового океана «Планета океан». Примечательно не только здание в виде 42-метрового шара, но и экспозиция, которая включает научные коллекции – их собирали около 10 лет, аквариумы с 3000 гидробионтов, а также специально разработанные инсталляции. Дизайн разработало петербургское бюро музейной сценографии «Метаформа», которое соединило все нити в увлекательное повествование.
Перепады «высотного напряжения»
Третья очередь ÁLIA с успехом доказывает, что внутри одного квартала могут существовать объемы совершенно разной высотности и масштаба: сто метров – и тридцать, и даже таунхаусы. Их объединяет теплая «кофейная» тональность и внимание к пешеходным зонам – как по внешнему контуру, так и внутри.
Хрупкая материя
В интерьере небольшого ресторана M.Rest от студии дизайна интерьеров BE-Interno, расположенного на берегу Балтийского моря в Калининградской области, воплощены самые характерные черты меланхоличной природы этого края, и сам он идеально подходит для неторопливого времяпрепровождения с видом на закат.
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Уступы, арки и кирпич
По проекту PRSPKT.Architects в Уфе достроен жилой комплекс «Зорге Премьер», честно демонстрирующий роскошь, присущую заявленному стилю ар-деко: фасады полностью облицованы кирпичом, просторные лобби украшает барельефы и многоярусные люстры, вместо остекленных лоджий – гедонистические балкончики. В стройной башне-доминанте располагается по одной квартире на этаже.
Карельская кухня
Концепция ресторана на берегу Онежского озера, разработанная бюро Skaträ, предлагает совмещать гастрономический опыт с созерцанием живописного ландшафта, а также посещением пивоваренного цеха. Обеденный блок с панорамными окнами и деревянной облицовкой соединяется с бетонным цехом аркой, открывающей вид на гладь воды.
От кирпича к кирпичу
Школа Тунтай на северо-востоке Китая расположена на месте карьера по добыче глины для кирпичного производства: это обстоятельство не только усложнило работу бюро E Plus и SZA Design, но и стало для них источником вдохновения.
У лесного пруда
Еще один санаторный комплекс, который рассмотрел Градостроительный совет Петербурга, находится недалеко от усадьбы «Пенаты». Исходя из ограничений, связанных с площадью застройки на данной территории, бюро «А.Лен» рассредоточило санаторно-курортные функции и гостиничные номера по 18 корпусам. Проект почти не обсуждался экспертами, однако коэффициент плотности все же вызвал сомнения.
Вечный август
Каким должен быть офис, если он находится в месте, однозначно ассоциирующемся не с работой, а с отдыхом? Наверное, очень красивым и удобным – таким, чтобы сотрудникам захотелось приходить туда каждый день. Именно такой офис спроектировало бюро AQ для IT-компании на Кипре.
Санаторий в стилях
Градсовет Петербурга рассмотрел проект реконструкции базы отдыха «Маяк», которая располагается на территории Гладышевского заповедника в окружении корабельных сосен. Для многочисленных объектов будущего оздоровительного комплекса бюро Slavyaninov Architects предложило использовать разные стили и единый материал. Мнение экспертов – в нашем репортаже.
Налетай, не скупись…
В Москве открылся магазин «Локалы». Он необычен не только тем, что его интерьером занималось DA bureau, что само по себе привлекает внимание и гарантирует высокий уровень дизайна, но и потому, что в нем продаются дизайнерские предметы и объекты модных российских брендов.
Ласточкин хвост
Бюро Artel architects спроектировало для московского жилого комплекса «Сидней Сити» квартал, который сочетает застройку башенного и секционного типа. Любопытны фасады: клинкерный кирпич сочетается с полимербетоном и латунью, пилоны в виде хвоста ласточки формируют ритм и глубокие оконные откосы, аттик выделен белым цветом.
Белый дом с темными полосками
Многоквартирный дом Taborama по проекту querkraft architekten на севере Вены включает на разных этажах библиотеку, художественную студию, зал настольного тенниса и другие разнофункциональные пространства для жильцов.
Ступени в горах
Бюро Axis Project представило проект санаторно-курортного комплекса в Кисловодске, который может появиться на месте недостроенного санатория «Каскад». Архитекторы сохранили и развили прием предшественников: террасированные и ступенчатые корпуса следуют рельефу, образуя эффектную композицию и открывая виды на живописный ландшафт из окон и приватных террас.
Сопряжение масс
Загородный дом, построенный в Пензенской области по проекту бюро Design-Center, отличают брутальный характер и разноплановые ракурсы. Со стороны дороги дом представляет одноэтажную линейную композицию, с торца напоминает бастион с мощными стенами, а в саду набирает высоту и раскрывается панорамными окнами.
Работа на любой вкус
Новый офис компании Smart Group стал результатом большой исследовательской и проектной работы бюро АРХИСТРА по анализу современных рабочих экосистем, учитывающих разные сценарии использования и форматы деятельности.