Андрей Романов: «Нам нравится улучшать среду»

Архитектурному бюро ADM Андрея Романова и Екатерины Кузнецовой исполнилось десять лет. Публикуем интервью из книги, изданной в честь первого юбилея мастерской.

Юлия Тарабарина

Беседовала:
Юлия Тарабарина

mainImg
0 – Вашему бюро десять лет. Что подтолкнуло вас к тому, чтобы основать его и начать работать самостоятельно?

– Стремление к самостоятельности у нас было всегда. Можно сказать, мечта. Наверное, об этом мечтают многие молодые архитекторы, но у нас мечта с самого начала была четко осознанная и конкретная. Все карьерные шаги, которые мы предпринимали до момента основания бюро, были так или иначе обусловлены этой целью. Мы никогда не шли по пути наименьшего сопротивления, и место работы выбирали исходя из приоритета получения знаний и опыта, необходимых в будущем для самостоятельной работы.

– Где вы работали и чем занимались до основания бюро? Сразу ли вы работали вместе с Екатериной Кузнецовой?

– По окончании института и я, и Катя пошли работать в интерьерные фирмы. Но уже через год мы договорились о совместной цели – решили, что для нас важна самостоятельная работа в большой архитектуре. После чего мы три года работали с архитектором Анатолием Климочкиным, получив уникальный опыт быстрого погружения в профессию. В возрасте 24 лет мы уже были главными архитекторами двух строящихся объектов: жилого комплекса площадью 170 000 квадратных метров на Шмитовском проезде, 16 и офисного здания в самом центре Москвы на пересечении Садового кольца и Малой Бронной улицы. На стройке учишься очень быстро, так что опыт мы получили колоссальный. У нас сформировалась команда из пяти архитекторов, но в тот момент мы были еще не готовы для открытия своего бюро. Нам хотелось прежде поработать с мастером, с архитектором очень высокого уровня. Мы всей командой присоединились к бюро Сергея Скуратова. Надо сказать, что это сотрудничество очень много нам дало. Прежде всего мы смогли нащупать то стилистическое направление в современной архитектуре, которое нам близко по духу. Кроме того, мы увидели пример высочайшей культуры работы с эстетикой фасада, деталью и материалом. Итогом совместной работы стали офисный центр Даниловский форт и коттеджный поселок Клуб 2071. А в начале 2006 года мы уже окончательно осознали свою готовность к самостоятельной работе и основали бюро ADM.

– Какое-то время ваша мастерская сотрудничала с международными бюро. Что вам дала эта работа?

– Да, действительно, у нас был такой период. Он длился два с небольшим года. Мы сделали несколько проектов совместно с John McAslan architects, KPF, SOM и с мастерской Фрэнка Гери. Я считаю этот опыт ценнейшим. Это было увлекательное время частых командировок, совместных совещаний и презентаций. Мы работали с коллегами как одна команда. В некоторых проектах мы выполняли функцию локального проектировщика, а вот, например, на объекте Станиславский-11 мы были полноправными соавторами и очень многое в проекте предложено именно нами. Но, самое главное – такая работа дает возможность наблюдать за подходом к работе очень высокого уровня. Я считал и считаю, что в тот момент для нашего молодого бюро, для всех наших сотрудников, тесное сотрудничество с опытными и известными фирмами европейского и мирового уровня было уникальной удачей. Мы действительно многому научились у зарубежных коллег.

– Ваши проекты неизменно тщательно прорисованы и довольно узнаваемы. Вы отрабатываете находки и приемы, эволюционируете медленно. Не смущает ли вас узнаваемость почерка или, наоборот, вы к ней стремитесь и это принцип?

– Если мы говорим об архитектуре как о творческой профессии, то узнаваемость проектов вряд ли является недостатком. Когда архитектор работает искренне, вкладывает в объекты душу, все его творчество будет прямо отражать его внутренний мир, характер, темперамент. Такие вещи могут, конечно, меняться в течение жизни, но не так уж и быстро это происходит. Вы, вероятно, сравниваете проекты, которые мы сделали на протяжении последних шести-семи лет… Но ведь за этот срок мы сами вряд ли могли так уж сильно измениться, неудивительно, что и наши проекты имеют схожие черты. Безусловно, мы стремимся избегать самоцитирования, искать каждый раз новые образы, иначе это было бы нечестно по отношению к заказчику, да и сам процесс проектирования стал бы скучным. Но, боюсь, что, каким бы новаторским ни был очередной новый образ проекта, не удастся избежать следов авторского стиля, сугубо нашего чувства пропорций и предпочтений в формообразовании. Да и не стоит.
ADM architects: книга, изданная бюро в 2016 году к 10-летнему юбилею. Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру
Жилой дом на Малой Ордынке. Главный фасад. Вариант 2, проект, 2016. В процессе строительства
© ADM
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Апартаментный комплекс «Волга». Проект, 2014. В процессе строительства
© ADM
Бизнес-центр Bank side в Наставническом переулке. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак

– Не хочется иногда произвести архитектурный жест, выйти за рамки?

– К откровенному архитектурному хулиганству склонности у нас нет. Иногда можно увлечься какой-то яркой идеей, темой… Но все же чаще хочется просто сделать достойный, хорошо отрисованный дом. Вот такое желание постоянно присутствует.

– Не коробит ярлык коммерческой успешности?

– Вы, журналисты, любите сводить все к простым определениям, а я не люблю ярлыки как таковые. Какая разница, кто и что про нас говорит и думает? Сама по себе коммерческая успешность не может чему бы то ни было навредить. Я бы сказал – наоборот, она зачастую делает более свободным. Если ты достиг определенного уровня, когда можешь позволить себе отказываться от каких-либо объектов, которые тебе не нравятся, то тебя мало что может заставить идти на компромисс с собственной совестью.

– Каких заказчиков вы выбираете? Отказываете кому-нибудь?

– Мы не то чтобы выбираем, но предпочитаем работать с заказчиками, для которых важно, чтобы их проектом занимался хороший архитектор и которым нравится наша архитектура. Это, на мой взгляд, единственная правильная форма сотрудничества. Заказчик и архитектор на самом деле должны иметь близкие позиции в очень многих сферах. Кроме того должна быть и личная эмпатия или высокая степень доверия. Только так получается по-настоящему хорошая архитектура. Я считаю, что работа должна приносить радость и удовольствие обеим сторонам, я против вечной борьбы и переламывания кого бы то ни было через колено. Как правило, я могу заранее почувствовать – мой это заказчик или нет. Если нет, лучше, по возможности, сразу отказаться от работы.

– Что такое по-вашему «хорошая архитектура» и «качественная архитектура»?

– Самый сложный вопрос, но и самый простой. Архитектура – это здания. Хорошие здания – те, в которых людям хорошо и рядом с которыми им хорошо. А вот как этого добиться – в том-то вся и сложность.

– Как же вы этого добиваетесь, каков метод? С чего начинаете работу над проектом?

– Как таковой последовательности действий нет. Ну, конечно, сначала надо изучить участок, программу, но потом все начинает происходить само собой. Мы обсуждаем каждый проект с Екатериной, обмениваемся мнениями, но потом ты садишься и делаешь. В совершенно любой последовательности. Иногда начинаешь с макета, иногда с зонирования, когда-то пробуешь какую-то тему фасада, которая давно мелькает в голове, но лучшие проекты – это наверно те, где ты все делаешь одновременно, и в какой-то момент все просто складывается само.

– А если говорить о составляющих проекта – что вас увлекает больше всего, к примеру, планы или фасады? Перефразируя классика, вы идете изнутри наружу или снаружи внутрь? 

– Мы в равной степени увлеченно занимаемся формированием объемной композиции, проработкой планов, отрисовкой фасадов и работой с ландшафтом. Эти четыре вещи и являются составляющими объекта. Они очень сильно связаны между собой. И самое важное, что этим всем мы занимаемся одновременно. Делать их последовательно проще, но очень рискованно. Все должно рождаться одновременно, иначе где-то обязательно будет провал. Объем здания, план, фасад и идея ландшафта формируются практически единомоментно. Все нужно постоянно держать в голове. И это самое сложное в профессии.

– Но какова главная цель, что вас мотивирует?

– Что мотивирует нас? – да просто нам нравится строить симпатичные дома, создавать среду, в которой хорошо людям. Нам это интересно и мы получаем удовольствие, когда работа удалась. Мы видим много несовершенного в мире, наш город, в конце концов, несовершенен. Нам нравится пытаться улучшать то, что нам под силу. И это потрясающее чувство, когда ты приходишь в какое-то малоприятное место, делаешь свою работу хорошо, и это место становится вдруг замечательным. Там начинают жить и работать люди, у них формируются приятные эмоции и воспоминания, они начинают любить то, что ты придумал. Вот это действительно здорово. В конечном счете важно только то, что ты построил, то, что останется. Если результат радует, если тебе удалось сделать какую-то часть города лучше, то ты прав.

– Кажется, мы нашли ключевое слово – среда, часть города. Актуальную тему благоустройства городских пространств вы развиваете в своих архитектурных проектах достаточно давно, кажется, с проекта «Атмосферы» на Новослободской – проекта, где вы буквально вычистили фрагмент города, сформировали новую среду в полузакрытом пространстве. Это так?

– Нет. Пораньше. В более ранних проектах: Станиславский-11, бизнес центр Алкон, Хилтон Double tree, – тема среды как сочетания ландшафта и фасадов прорабатывалась очень серьёзно. Уже очень давно мы сформировали для себя тезис об исключительной важности ландшафта в любом проекте. Благоустройство недаром называют пятым фасадом. Мы считаем очевидным то, что человек не воспринимает одно только здание. Более того, часто обычный человек вообще не воспринимает здание как отдельный объект. Большинство людей просто живут своей жизнью и не интересуются архитектурой как таковой. Но когда они попадают в хорошо спроектированную среду, пространство начинает на них положительно влиять. При этом они воспринимают среду как единое целое. Не отделяя фасад от ландшафта. Человеку там либо приятно, либо не очень приятно находиться. Так мы и стараемся рассуждать. Все должно быть сделано на одинаково высоком уровне. Поэтому в большинстве случаев мы проектируем не только здания, но и благоустройство вокруг.
Офисный комплекс Атмосфера (реконструкция). Реализация, 2013 © ADM
Бизнес-центр класса А «Алкон» на Ленинградском проспекте. Реализация, 2013 © ADM
Бизнес-центр Bank side в Наставническом переулке. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Апартаментный комплекс «Волга». Внутренний двор. Терраса летнего кафе. Проект, 2015. В процессе строительства
© ADM
Жилой дом на ул. Новослободская. Благоустройство двора. Проект, 2016. В процессе строительства
© ADM

– Вы говорите о городской среде, а как вы относитесь к контексту? Вся архитектура после восьмидесятых в той или иной мере контекстуальная, реагирует на окружение, а иногда даже очень глубоко в него погружается. Насколько вам близка тема контекста, оправдываете ли вы свои решения окружением? Или напротив, вообще не близка?

– Контекст важен, если он ценен. Если мы работаем в хорошо сложившейся среде, например строим в центре города, то стараемся попасть в масштаб. Стилистическое совпадение мы важным не считаем, но стараемся работать с ритмикой фасада и с материалом таким образом, чтобы новый объект обогащал и дополнял сложившуюся среду. Есть, конечно, участки города – некоторые из них даже расположены близко к центру, хотя это бывает крайне редко – где окружение не является ценным или удачным, и скорее всего скоро будет заменено. Там можно чувствовать себя более свободно. Искать другой масштаб, создавать новую среду.

– Есть ли у вас идеал городской среды, может быть, какие-то образцовые места, к которым вы хотели бы приблизиться по ощущениям?

– Мне лично идеальной кажется городская среда с не очень высокой плотностью, от четырех до шести этажей и преимущественно с квартальной застройкой. Важны парки и зеленые улицы, а также вода. И, конечно, очень низкий трафик. Комфортный город – город пешехода. Если говорить о примерах, то я, пожалуй, назову некоторые районы Гамбурга: Rottenbaum, Harvesthude, Winterhude. Прекрасные районы вокруг озера Альстер прямо в центре относительно крупного города.

– С другой стороны, сейчас в вашем портфолио все больше многоэтажных жилых домов. Могу предположить, что этот жанр диктуют обстоятельства заказа. А какой масштаб вы считаете оптимальным?

– Нам интересно заниматься всем, и это не наскучивает. Хотя, откровенно говоря, мы все-таки считаем, что человеку ближе и приятней масштаб зданий высотой до тридцати метров. И нам очень нравится работать с такими проектами.

– Очевидно, что для вас важны детали и текстуры. Насколько они делают проект дороже?

– Детали очень важны. Нам нравится, когда фасады хорошо нарисованы и когда у них достаточно деталей. Мы считаем, что человеку непросто воспринимать лапидарную эстетику. Глазу нужно за что-то цепляться, наверное, так мы устроены. Комфортнее находиться в среде, где есть умеренное разнообразие и достаточная насыщенность деталями. А раз так, то вопрос стоимости относителен. Разумеется, во всем нужна мера, но если сложные фасады создают более комфортную среду, чем простые, то люди предпочтут именно их и с удовольствием компенсируют затраты на их создание. К тому же иногда детали позволяют даже экономить, позволяя создать интересный, сложный образ не применяя очень дорогих материалов.

– Кстати о материалах и приемах. Когда-то, уже довольно давно, в 2007 году я написала про ваш проект дома в Гороховом переулке, что вам не нравилась предложенная заказчиком штукатурка и вы буквально «съели» нелюбимый материал, редуцировали его филенками и пропорциями простенков. Затем многослойность фасадов стала одной из ваших любимых тем, вот не пойму, чего здесь больше: игры с сопоставлением фактур или желания сделать дом тонкокостным, легким и в то же время сложным?

– Начну с комментария про штукатурку. К самым любимым этот материал и вправду не относится. Мы предпочитаем материалы с интересной текстурой, которые сами по себе могут обогатить образ здания. Очевидно, что рядовой элемент фасада, например простенок между окнами, совершенно по-разному выглядит в полихромном кирпиче и в однотонной плоской штукатурке. А со штукатуркой на относительно больших поверхностях работать непросто. Материал плоский, скучный и очень капризный в эксплуатации. В нашем климате, по-хорошему, его надо красить раз в три-четыре года.
Недостатки штукатурки как материала может скрыть только очень сложная пластика фасада – практически без плоских прямых участков. Язык архитектуры XVIII, XIX и начала XX века был богат криволинейными деталями, сложной пластикой. Если вы посмотрите на любой классический фасад, то увидите, что там практически нет больших ровных плоскостей. Все разделено на элементы, разбито рустами, обрамлено деталями – они помогали скрыть проблемы штукатурной технологии. Несмотря на нашу любовь к деталям, мы все же предпочитаем более лаконичный современный архитектурный язык. Больше прямых плоскостей, больше прямых линий. И вот здесь недостатки штукатурки начинают проявляться. Так же как и в случае с архитектурой конструктивизма, где такие недостатки стали, на мой взгляд, серьезной проблемой. Но это уже другая тема.

Если разбирать пример первого варианта фасада для объекта на Гороховском, который вы упомянули, то там ход мысли был такой. Мы были ограничены в выборе материала: заказчик был готов применить только простую штукатурку, которая, как я уже сказал, не обладает богатой фактурой. Для того, чтобы сделать фасад приятным глазу, необходимо было обогатить его – поработать с ритмом окон и с простенками. Мы использовали прием «бегающих окон», а также визуально разделили глухие части стены на разные фрагменты. Создали два слоя, отличающихся по глубине, фактуре и цвету. Что позволило компенсировать аскетичность штукатурной технологии.

Интересно также, что в итоге объект на Гороховском был реализован совершенно иначе. После многократной корректировки функции и композиции мы пришли к совершенно другому образу. Геометрия нового фасада значительно проще. И упростили мы ее именно потому, что вместо штукатурки в новой версии объекта появилась возможность использовать более интересные материалы: глазированный кирпич, архскин, тонированное стекло, а также деревянные оконные рамы с характерными увеличенными ригелями. Новый образ был построен на сочетании этих материалов. Бегающие окна и двухслойность были уже не нужны.
Клубный дом в Гороховском переулке. Реализация, 2016 © ADM architects

– Еще о приемах: вы часто используете на фасадах этакий межэтажный двутавр, иногда он металлический, но бывает керамический и каменный. Он придает вашим отточенным в деталях фасадам легкий, совершенно не брутальный оттенок прома. Откуда он взялся, когда появился и почему он вам так нравится?

– Об оттенке прома мы, честно говоря, никогда не думали. Горизонтальный элемент, про который вы говорите, действительно используем в очень многих объектах, хотя мне сложно ассоциировать их с промом, когда я смотрю на них на фасаде Воробьева дома, где они выточены из объемного натурального камня. Или когда вспоминаю, как подобные элементы изготавливали по нашим эскизам на немецком заводе NBK Keramic для офисного комплекса Alcon-1. Они не всегда похожи на двутавр. Но мы часто тем или иным образом артикулируем горизонталь для того, чтобы структурировать фасад, выразить его масштаб и тектонику. Сетка из горизонталей и вертикалей позволяет добиться внятного, хорошо организованного рисунка. Фактически она служит матрицей, с которой мы часто начинаем рисовать фасад. Далее придумывается дизайн отдельных элементов фасада, сочиняется и отрисовывается ритмика, определяющая их взаимные пропорциональные соотношения. Так, начиная с простой и четкой схемы, можно прийти к совершенно разным художественным образам. Не то чтобы данная схема всегда позволяла добиться желаемого результата, но этот прием один из наших любимейших.
ЖК «Воробьев дом». Фрагмент фасада. Проект, 2014. В процессе строительства © ADM
БЦ класса A Alcon I на Ленинградском проспекте
Фотография © ADM

– В таком случае ваша горизонталь – скорее фриз из классической ордерной схемы? Горизонталь, вплетенная в вертикаль и ею поддержанная? Известно, что вы не делаете стилизаций, но в то же время вы кажетесь явными представителями латентной классики, архитектуры внутренне традиционной, и в частности из-за этого подходящей для исторического города. Насколько это верно?

– Язык классики, как я уже говорил, нам не близок. Но вы правы, что есть некоторая общность с классическим подходом к рисованию фасада. Да и сам термин «рисовать фасад» отсылает скорее к классической, нежели к модернистской традиции. Нам нравится этот подход, он нам кажется более человечным. Мы никогда не стремились задавить зрителя чистотой модернистской формы.

– Расскажите подробнее о развитии сетки-матрицы. Насколько я понимаю, ритм фасада для вас очень важен. Откуда он возникает и от чего зависит?

– Работа с ритмами на фасаде – тоже любимая тема. Но она не всегда связана с сеткой-матрицей. Это два разных приема, которые, впрочем, могут друг друга отлично дополнять. Прежде всего то, что мы называем фасадными ритмами – это комбинации фасадных элементов, повторяющиеся в определенной последовательности. Например, мы комбинируем окно с декоративным импостом, балкончиком или фасадной вставкой из другого материала. И вот этот композиционный набор повторяется не на каждом этаже, а, например, через три этажа. На других этажах применяются другие комбинации элементов – глаз бессознательно фиксирует последовательность чередования. Такие повторяемости мы называем ритмическими темами. Будучи нарисованы убедительно и гармонично, они очень обогащают рисунок фасада. Что открывает огромное поле для творчества. Ритмических тем может быть несколько, какие-то становятся главными, другие подчиненными. Я люблю сравнивать такой сложно нарисованный фасад с симфоническим музыкальным произведением, в котором разные музыкальные инструменты играют свои партии и все это гармонично складывается в единое целое.

Так что сложный рисунок фасада у нас – не просто хаотично сдвинутые окошки. За всем этим стоит очень сложная работа, внутренняя логика и отражение художественного чутья. Поверьте, сложить ритмы в единое гармоничное целое очень не просто. При этом ритмические темы могут быть увязаны с поэтажной сеткой-матрицей, а могут – свободно располагаться на поле стены. Многое зависит от образа, который мы хотим создать.

– Есть ли у вас любимые проекты, которые на ваш взгляд удались лучше других?

– Невозможно создавать все объекты на одном уровне. Иногда получается лучше, иногда хуже. Но я против того, чтобы что-то выделять. Если какой-то объект получился хуже чем задумывался, то это наша вина, а не повод его не любить. Скорее это повод для размышлений; неудачи дают огромный опыт, чем они и ценны.

– Проект школы в Мамонтовке получился довольно резонансным. Вас привлекает этот жанр как разновидность общественной архитектуры? И кстати, что с проектом Китежского центра развития детей?

– Типология школы нам очень нравится. Здесь есть возможность и, что еще более важно – необходимость создавать необычные формы и пространства. Мир ребенка может и должен быть необычным и ярким, возбуждать фантазию. У нас было два проекта школ и оба мы постарались сделать нетривиальными. Проект в Мамонтовке, как вы знаете, реализован, а Китежская школа в процессе строительства. Это благотворительный проект, он реализуется на пожертвования и поэтому пока от построен только наполовину. Но радует то, что строительство продолжается, а в части помещений уже идет учебный процесс.
Школа в Мамонтовке. Реализация, 2013. Фотография © ADM
Школа в Мамонтовке. Реализация, 2013. Фотография © ADM
Китежский центр развития семьи и детей. Проект 2011
© ADM

– Некоторое время вы занимались реконструкцией промзон. Какие остались впечатления и каков наиболее ценный опыт от этой работы? Готовы ли вы вернуться к такой работе или это пройденный этап? 

– Рекультивации старых промзон, наполнение их новой функцией и эстетикой – тема, очень популярная в Европе. У нас в стране таких объектов всегда было на порядок меньше. Тем не менее это обычная работа для любого архитектурного бюро. Работа по-своему интересная, сложная и, как правило, коммерчески не очень выгодная. У нас в портфеле заказов объем таких проектов никогда не превышал 30%, так что говорить о каком-то отдельном этапе сложно. Сейчас их и вправду практически нет, но это не позиция, просто сейчас у нас больше объектов нового строительства.

Хотя есть проекты, где мы сохраняем какие-то части исторических зданий, по которым есть охранные обязательства или которые нам просто жалко сносить. Как я уже сказал, я к такой работе отношусь совершенно нормально, если появится проект, в котором будет симпатичная историческая застройка, и в нее надо будет вдохнуть новую жизнь, мы с удовольствием займемся этим.

– Вы сейчас упомянули о работе с историческими зданиями. В недавнем проекте ЖК на Новослободской вы, сохраняя фрагмент подлинного фасада фабричного здания XIX века, реплицируете его, дополняя подлинник копией. Я понимаю, что это делается для того, чтобы здание выглядело цельным, а не фрагментированным. И между тем венецианская хартия осуждает имитации исторических зданий… Не лучше ли было достроить его в непохожих формах, чтобы не создавать иллюзии?

– Я согласен с общим подходом, так и надо стараться делать. Мы сами ужасно не любим новодел. Но, видимо, нет правил без исключений. В случае Новослободской мы стояли перед очень непростым выбором. На участке размещался предельно странный конгломерат построек: несколько фрагментов стен промышленной архитектуры конца XIX века, обильно перемежеванных участками стен и безликой массой строений советского времени. Было буквально две с половиной стены, которые мы бы хотели сохранить. Причем эта половинка не примыкала к двум другим стенам. А нам нужно было сделать отдельный корпус с четырьмя полноценными фасадами, полтора из которых никогда не существовало. Вариант со вставками современной архитектуры между кусками исторических стен нас совершенно не убедил и мы попробовали продлить существующий ритм, точно его скопировав. Более того, мы даже планируем применить исторический кирпич, полученный после разборки старых стен. Спорный прием, согласен, но в данном случае мы уверены в его правильности. Впрочем, увидим, когда объект будет построен.
Жилой дом на ул. Новослободская. Проект, 2016
© ADM

– Как часто вы участвуете в конкурсах? Похоже на то, что теперь это случается реже. Может быть, вы вначале увлеклись темой конкурсов, а потом остыли?

– К теме конкурсов мы относимся более чем спокойно. Мы никогда не делали на них ставку, но и не отрицали их в принципе. Это просто один из способов получения заказов. Могу только отметить, что соревновательный момент нас не захватывает и не приносит дополнительной мотивации. Мы стараемся делать одинаково качественно и конкурсные, и внеконкурсные проекты. Собственно, когда заказчик готов заключить с тобой контракт ориентируясь на твое портфолио, репутацию и коммерческое предложение, то ты уже выиграл некий «конкурс». И в любом случае вся твоя дальнейшая работа над проектом должна доказывать, что выбрали тебя не зря.

Можно еще добавить, что участие в конкурсе, даже в оплачиваемом – всегда риск, а любое архитектурное бюро это бизнес, в котором нужно стремиться минимизировать риски. Но иногда мы с удовольствием участвуем в конкурсах, если объект или заказчик кажутся нам интересными и перспективными.

– Сколько человек работает в вашем бюро и как устроена работа?

– Мы не ставим перед собой задачу делать все больше и больше проектов одновременно. Наш естественный ограничитель – условие нашего непосредственного участия в каждом из них. Оптимальное число сотрудников – от тридцати до пятидесяти – определяется количеством проектов, которые мы с Екатериной физически можем создавать. Если бюро становится больше, то уменьшается личный вклад в объекты, а этого мы не хотим.

– То есть вы с Екатериной лично контролируете все проекты?

– Не только контролируем, но и компонуем. Первая идея, структура композиции, рисунок фасада, все основные планы – все исходит от нас и на первом этапе физически нами рисуется. Хотя некоторые творческие задачи мы делегируем очень небольшому количеству архитекторов, которые работают с нами давно и которым мы можем это доверить.

– В каком направлении вам хотелось бы развиваться, иными словами, стремитесь ли вы куда-то или вы просто есть?

– Есть только одно направление, куда нам хотелось бы двигаться – постоянное повышение качества архитектуры. Все остальное особо не занимает наши мысли. Мы не ставим задачи увеличить численность бюро или масштаб объектов, или захватывать новые рынки. Все это – во-первых, не так важно для нас, а во-вторых, я искренне верю, что все это приходит само, если ты просто делаешь работу искренне и хорошо. 
Жилой дом на Малой Ордынке. Проект, 2016. В процессе строительства
© ADM
Клубный дом в Гороховском переулке. Реализация, 2016 © ADM architects
Гостинично-торговый комплекс на Ленинском проспекте. Проект, 2014. В процессе строительства
© ADM
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Реновация здания на улице Берзарина. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Реновация здания на улице Берзарина. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Отель Hilton Doubletree на Ленинградском шоссе. Реализация, 2014. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
ЖК «Воробьев дом». Проект, 2014. В процессе строительства. Фрагмент фасада © ADM
Бизнес-парк в Научном проезде. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Бизнес-парк в Научном проезде. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Бизнес-центр Bank side в Наставническом переулке. Реализация, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Бизнес-центр Bank side в Наставническом переулке. Постройка, 2013. Фотография © Мастерская ADM / Анатолий Шостак
Офисный комплекс Атмосфера (реконструкция). Реализация, 2013 © ADM
Жилой дом на улице Станиславского. В соавторстве с бюро Джона Мак Аслана. Реализация, 2010. Фотография © Юрий Пальмин
ЖК Lime. Проект 2010-2011
© ADM
Жилой квартал «1147». Проект, 2014. В процессе строительства © ADM
Апарт-комплекс «Волга» на Большой Спасской. Проект, 2014. В процессе строительства © Мастерская ADM
Жилой комплекс «Карамель». Проект,2016. В процессе строительства © ADM

Поставщики, технологии

INICIAL
представительство компании «Юкон Инжиниринг» на Архи.ру

28 Ноября 2016

Юлия Тарабарина

Беседовала:

Юлия Тарабарина
Похожие статьи
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
2022: что говорят архитекторы
Мы долго сомневались, но решили все же провести традиционный опрос архитекторов по итогам 2022 года. Год трагический, для него так и напрашивается определение «слов нет», да и ограничений много, поэтому в опросе мы тоже ввели два ограничения. Во-первых, мы попросили не докладывать об успехах бюро. Во-вторых, не говорить об общественно-политической обстановке. То и другое, как мы и предполагали, очень сложно. Так и получилось. Главный вопрос один: что из архитектурных, чисто профессиональных, событий, тенденций и впечатлений вы можете вспомнить за год.
KOSMOS: «Весь наш путь был и есть – поиск и формирование...
Говорим с сооснователями российско-швейцарско-австрийского бюро KOSMOS Леонидом Слонимским и Артемом Китаевым: об учебе у Евгения Асса, ценности конкурсов, экологической и прочей ответственности и «сообщающимися сосудами» теории и практики – по убеждению архитекторов KOSMOS, одно невозможно без другого.
КОД: «В удаленных городах, не секрет, дефицит кадров»
О пользе синего, визуальном хаосе и общих и специальных проблемах среды российских городов: говорим с авторами Дизайн-кода арктических поселений Ксенией Деевой, Анастасией Конаревой и Ириной Красноперовой, участниками вебинара Яндекс Кью, который пройдет 17 сентября.
Никита Токарев: «Искусство – ориентир в джунглях...
Следующий разговор в рамках конференции Яндекс Кью – с директором Архитектурной школы МАРШ Никитой Токаревым. Дискуссия, которая состоится 10 сентября в 16:00 оффлайн и онлайн, посвящена междисциплинарности. Говорим о том, насколько она нужна архитектурному образованию, где начинается и заканчивается.
Архитектурное образование: тренды нового сезона
МАРШ, МАРХИ, школа Сколково и руководители проектов дополнительного обучения рассказали нам о том, что меняется в образовании архитекторов. На что повлиял уход иностранных вузов, что будет с российской архитектурной школой, к каким дополнительным знаниям стремиться.
Архитектор в метаверс
Поговорили с участниками фестиваля креативных индустрий G8 о том, почему метавселенные – наша завтрашняя повседневность, и каким образом архитекторы могут влиять на нее уже сейчас.
Арсений Афонин: «Полученные знания лучше сразу применять...
Яндекс Кью проводит бесплатную онлайн-конференцию «Архитектура, город, люди». Мы поговорили с авторами докладов, которые могут быть интересны архитекторам. Первое интервью – с руководителем Софт Культуры. Вебинар о лайфхаках по самообразованию, в котором он участвует – в среду.
Устойчивость метода
ТПО «Резерв» в честь 35-летия покажет на Арх Москве совершенно неизвестные проекты. Задали несколько вопросов Владимиру Плоткину и показываем несколько картинок. Пока – без названий.
Сергей Надточий: «В своем исследовании мы формулируем,...
Недавно АБ ATRIUM анонсировало почти завершенное исследование, посвященное форматам проектирования современных образовательных пространств. Говорим с руководителем проекта Сергеем Надточим о целях, задачах, специфике и структуре будущей книги, в которой порядка 300 страниц.
Олег Манов: «Середины нет, ее нужно постоянно доказывать...
Олег Манов рассказывает о превращении бюро FUTURA-ARCHITECTS из молодого в зрелое: через верность идее создавать новое и непохожее, околоархитектурную деятельность, внимание к рисунку, макетам и исследование взаимоотношений нового объекта с его окружением.
Юлия Тряскина: «В современном общественном интерьере...
Новая премия общественных интерьеров IPI Award рассматривает проекты с точки зрения передовых тенденций современного мира и шире – сверхзадачи, поставленной и реализованной заказчиком и архитектором. Говорим с инициатором премии: о специфике оценки, приоритетах, страхах и надеждах.
Технологии и материалы
Больше стекла: окна РЕХАУ в загородных домах
Оконная и дверная индустрия кажется консервативной в плане дизайна, но на самом деле изменения, которые произошли с ней в последние годы, значительны. Анализируем тренды на проектах выставки Open Village, индикатора всего самого популярного в мире частного домостроения.
Карусель для авиаторов
Для обновленного Парка Авиаторов в Петербурге компания «Новые горизонты» спроектировала и построила игровой комплекс «Карусель». Яркий объект с двумя ярусами маркирует главную событийную площадь парка, а детям предлагает разнообразные сценарии игры на разной высоте.
Устойчивое завтра
Названы победители Holcim Awards – премии за достижения в области устойчивой архитектуры. Показываем все проекты из «короткого списка».
Новые декоры в европейской коллекции Homapal 2022-23
Еще больше уникальных цветов и поверхностей металлизированных HPL пластиков появилось в обновленной коллекции бренда Homapal. Самые изысканные металлические текстуры сочетаются с преимуществами износостойкого и гибкого ламината.
Блестящая жизнь в деталях
В ряду металлов, которые выигрышно смотрятся как в классическом, так и в ультрасовременном интерьере, латунь занимает особое место. Неслучайно ее называют «новым золотом». На примере проектов компании HÖGER смотрим, как добиваться эффекта “латуни” и других металлов при помощи современных технологий.
Фасадная подсистема от «ОРТОСТ-ФАСАД»: надежность...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД» разработала и запустила собственное производство подсистемы для устройства облицовки навесных фасадов. Инновационная разработка позволяет решать проблемы, связанные со сложной геометрией фасадов и работами на высотных зданиях.
Декоративное панно из алюминиевых панелей ГК АСП...
На путевой стене станции метро «Яхромская» в Москве установили монументальное панно в честь празднования 800-летия столицы в 1947 году. Панно выполнялось из трехслойных алюминиевых панелей с сотовым заполнением от компании ГК АСП.
Зимний сценарий
Осень и зима – не повод грустить и сидеть дома.
Рассказываем, какие малые архитектурные формы делают общественные пространства теплее, уютнее и интереснее даже в самые промозглые, пасмурные или студеные дни.
Больше чем детская площадка
Компания «КБЭА» из Чебоксар переосмысливает функционал детских площадок: с их помощью наука выходит в городское пространство и становится частью социокультурного программирования территорий.
Будущее фасадной инженерии: как решить проблемы строительства...
Вместе с постоянно развивающимися технологиями строительства область фасадной инженерии также переживает значительные изменения, однако далеко не все оказались к ним готовы. Опытом делится компания Unistem, лидер на рынке фасадного консалтинга.
Ригель и двоичный код.
ИТ-парк им. Башира Рамеева
На фасадах ИТ-парка имени Башира Рамеева в Казани – облицовочные материалы преимущественно российских производителей, в том числе клинкер ригельного формата.
Философия проекта изначально подразумевала полный контакт здания с человеком – как визуальный, так и тактильный.
Краски и штукатурки Baumit: идеальное финишное покрытие
В процессе отделки дома или квартиры одним из главных вопросов является выбор финишного покрытия, ведь это решение влияет не только на внешний вид стен сегодня, но и на то, как они будут выглядеть со временем. Рассказываем о том, какие штукатурки и краски предлагает Baumit для создания идеального фасада и интерьера, которые будут радовать много лет.
Облицовочный кирпич от BRAER: размер имеет значение
Сегодня наиболее распространенными форматами кирпича являются 1НФ, 0,7 НФ и 1,4НФ. У каждого есть свои преимущества. В линейке облицовочных кирпичей BRAER есть все три, но как определиться с выбором нужного? Попробуем разобраться.
Отдых в большом городе
Простая скамейка, установленная в нужном месте, способна дарить минуты отдыха и объединять. Рассказываем, как с помощью городской мебели «Хоббика» даже в самом урбанизированном контексте можно устроить островки для полноценной релаксации.
Кто построит будущее
Детские площадки меняются вместе с городской средой и предлагают детям не только палитру сенсорных ощущений и физической активности, но и образы, заимствованные у мировой архитектуры. Один из примеров – футуристические игровые комплексы, спроектированные компанией «Новые горизонты».
Сейчас на главной
Подкожный свет
Торговый комплекс Star Spark 1926, спроектированный бюро gmp для центра Гуанчжоу, получил дробную шестичастную структуру и будто проницаемые фасады.
Нейтрально-выразительный
Авторы интерьера магазина Post Post Scriptum воспользовались исходной предчистовой отделкой помещения, чтобы отразить концепцию бренда и найти нетривиальный подход к «фоновым» стенам, которые оттеняют яркие и сложно сконструированные предметы одежды.
Тихое обаяние роскоши
В Москве интенсивно развивается не только высотное строительство, но и типология клубных домов: в каждом новые сюжеты и решения. Вот и «Обыденский № 1», спроектированный Blank Architects в продолжение традиций остоженской «Золотой мили» – как сумма исторической и современной контекстуально-клубной архитектуры, предлагает сплав разных видов жилья, способов общения с городом и типов декора. Между тем его главная ценность – пастораль тишины и камерность в контексте новой версии «московского дворика».
Классики и современники
Победителем конкурса на концепцию туристической территории «Новая Анапа» рядом со станицей Благовещенская стал консорциум под руководством компании «Творческие технологии». Интересно, что он сочетает современные решения в духе океанского лайнера – и классическую архитектуру, часть которой нарисована Михаилом Филипповым, часть Максимом Атаянцем.
Урбанистический катализатор
Модернистское офисное здание в 1960-е изменило характер амстердамской промзоны, а теперь превратилось в корпус студенческого жилья и вновь оживило свой район. Авторы реконструкции – Studioninedots.
Космос в матрешке
Школа креативных индустрий в Воронеже заняла необычное здание в форме матрешки. Авторы интерьерной концепции постарались сделать пространство функциональным, а также добавили связь с историей города: первый общественный этаж украшает мозаика и горельеф на космическую тему, которые в том или ином виде удалось спасти из снесенного ДК 50-летия Октября.
Портик нового времени
В начале года в новосибирском аэропорте Толмачево открылся терминал С. Масштабный и прозрачный входной зал со светящимися колоннами внутри умело сочетает лаконизм с яркой фотогеничностью WOW-эффекта. Он – и новый фасад всего комплекса, и точка отсчета планируемой реконструкции, по завершении которой Толмачево станет крупнейшим региональным аэропортом России. Рассматриваем здание в контексте модернистских прототипов как Новосибирска, так и Ленинграда: они собираются в отдельную, не лишенную любопытных нюансов, историю.
WAF Inside 2023: туфелька Золушки
Победитель интерьерной премии Всемирного фестиваля архитектуры – микродом в Сиднее, сочетающий энергоэффективный и художественный подход: фасад облицован битым кирпичом, дом сам обеспечивает себя электричеством и комфортным микроклиматом, а каждое помещение обладает яркой харизмой. Рассказываем подробнее и показываем других финалистов.
Пресса: Место под солнцем: как архитекторы «Студии 44» находят...
Архитекторы из «Студии 44» Антон Яр-Скрябин, Евгений Новосадюк, Иван Кожин и Илья Сабанцев рассказали о новом поколении архитекторов, о проектах, которые уже сейчас формируют облик современных российских (и не только) городов, а также о том, как молодому архитектору найти свое место под солнцем.
Опыт, чувства и баланс
Бюро GAFA подготовило проект благоустройства «Дом Дау» – нового полностью жилого небоскреба в Москва-Сити. Вызовом стала компактная площадь дворов и «портрет» будущего жильца: архитекторы предлагают ему практику созерцания и замедления, обращаясь как к традиционным ландшафтным средствам, так и новым, способным удивить. Например, кинетическим скульптурам.
14+ ТОП сессий деловой программы «Казаныша»
Завтра в Казани стартует архитектурно-строительный форум. Стали разбираться в его программе и выбрали, для начала, 10 сессий, достойных внимания, для первого дня, и еще по 4 для других. Может быть, еще допишем. А пока интересующимся еще не поздно купить билеты.
WAF 2023: исцеление
Главные премии Всемирного фестиваля архитектуры взяли проекты, направленные на оздоровление окружающей среды и исправление ошибок прошлого: школа-парк в Нинбо, башня-«пробиотик» в Каире и ливневый парк на месте табачной фабрики в Бангкоке. Еще одна тенденция – условно «незападные» страны как место приложения концепций архитекторов. Самое заметное представительство в этом плане у Ирана.
Карельский лабиринт
Лабиринт-квест на территории музея «Карельский дом в Чашково» привлекает внимание посетителей и работает как продолжение экспозиции: для его создания архитекторы использовали национальные орнаменты и элементы традиционного зодчества.
Чайка серебристая
Реконструкция здания ресторана на Верхневолжской набережной в Нижнем Новгороде, по сути, окончательно утвердила название этого объекта. Даже если ресторану присвоят иное официальное наименование, все равно это – «серебристая чайка» – достаточно посмотреть на него и вспомнить историю места.
Здание D
Проект Харбинского центр дизайна на севере Китая создан архитекторами Wuxing Youxing Space Design на основе «типографского» мотива – буквы D.
Точка нового отсчета
Давно хотелось изучить пространство RuArts Foundation, созданное архитекторами ATRIUM, и наконец удалось. Оно уместное и впечатляющее, в нем интересным образом сочетаются традиции – в данном случае, галереи, и новации. Рассматриваем. А заодно вглядываемся в предисторию.
Достижение равновесия
Градсовет Петербурга рассмотрел и положительно оценил проект второй очереди ЖК «Шкиперский, 19». Решение, которое представило бюро SLOI Achitects, эксперты нашли сдержанным и соответствующим контексту.
Лепка ракурсом
Степан Липгарт внедряет на окраине Казани «схематизированное ар-деко», да еще и зеленого цвета, со стеклянистой корочкой на фасадах. Главные достоинства проекта – он тщательно выстраивает ракурсы, стремясь сформировать в непростом окружении зародыш города не только в смысле пешеходности, но и пластически. Работает с силуэтами, предлагает любопытные треугольные «горки» террас. Да и выстроен он как кристалл, по двум сеткам, ортогональной и диагональной. Что получилось, что нет, в чем особенности – читайте в тексте.
«Плавательный оперный театр»
Крытый бассейн начала 1970-х годов в Гамбурге, памятник архитектуры модернизма и одна из крупнейших оболочечных конструкций в Европе, реконструирован архитекторами gmp и конструкторами schlaich bergermann partner.
Разнообразие фасадов
Комплекс из жилья и офисов по проекту бюро ALTA в ближнем пригороде Парижа учитывает соседство маловысотной частной застройки, будущей станции метро и послевоенных многоэтажек.
Образовательный эксперимент для Севера
Бюро «Сити-Арх» продолжает работу над проектами экспериментальных государственных ДОУ: по многим параметрам им могут позавидовать частные сады и школы. На этот раз – в городе Губкинском Ямало-Ненецкого автономного округа. Будущих воспитанников ждет разнообразная образовательная и игровая среда, которая включает зимний сад, педагогов – возможности для внедрения новых практик.
Параметры комплексного развития
Рассматриваем три проекта КРТ, показанных Мособлархитектурой на Зодчестве 2023. Все они демонстрируют разные ракурсы комплексного подхода к планированию и раскрытию территорий, особенно – заброшенных промышленных, расположенных как рядом с Москвой, так и на отдалении.
Островная застройка
Градсовет Петербурга вновь рассмотрел проект застройки бывшей территории «Ленэкспо». Концепцию с восстановлением двух исторических зданий, продолжением Среднего проспекта и разностилевыми жилыми группами представила мастерская «Евгений Герасимов и партнеры».
Шумят березы
В фонде RuArts открылась выставка новых приобретений за последние 3 года: New Now. По воле куратора их объединяет тема эмоциональной рефлексии внехудожественных событий через искусство, а нам кажется, что – березовые стволы, рубленое дерево, привлекательная керамика и еще немного спирали разных Инфанте. Так или иначе, а срифмовано неплохо.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Над Жемчужной рекой
Самый большой в мире пешеходный мост Хайсинь в Гуанчжоу стал важнейшим общественным пространством этого гигантского города.
Свято место
Смелую тему – поиск образа храма вне конфессий – кураторы Osetskaya.Salov предложили участникам спроецировать в пять разных сред, в которых может существовать человек, от метавселенных до космического корабля. Получилось 5 роликов, созданных с активным использованием нейросетей. Показываем все.