Истоки и первые образцы стиля ар-деко в США

Статья Андрея Бархина из сборника «Вестник МГХПА» №3.

mainImg
Впервые опубликовано в сборнике: Декоративное искусство и предметно-пространственная среда. Вестник МГХПА. №3. Часть 1 Москва, 2020 с. 21-31. Предоставлено автором. 
Расцвет стиля ар-деко в США пришелся на рубеж 1920-1930-х гг. и влияние на его становление оказал широкий круг источников, исторических и актуальных. Важнейшим среди них был т.н. «стиль 1925 года», воплощенный в знаменитых павильонах «Международной выставки декоративного искусства и художественной промышленности», открытой в Париже 28 апреля 1925 г. Однако помимо художественных и тектонических концепций стиль небоскребов формировался и благодаря градостроительным, юридическим ограничениям.

Определяющим для становления стиля небоскребов стал нью-йоркский закон о зонировании 1916 г., ограничивавший вновь возводимые здания ступенчатым силуэтом. [1] В 1922 г. Х. Корбетт и Х. Феррис выпускают проект башни с учетом его требований. И с этого момента неоархаическая, средневековая образность начинает осознаваться как художественно ценная идея. Так закон о зонировании 1916 г., равнодушный к стилевой характеристике высотного здания, определил высокохудожественный эффект тектонического утонения башен, сформировал неоацтекскую уступчатость и неоготический силуэт городов Америки.
Дейли Ньюз билдинг в Чикаго, общий вид. Арх. фирма «Холаберт и Рут», 1925
Фотография © Андрей Бархин

На смену традиционным пропорциям улиц и зданиям с классическими карнизами, в эпоху 1920-1930-х в города Америки приходит эстетика каньона. В Чикаго, втором центре развития нового стиля, в период с 1927 по 1930 гг. фирмы «Холаберт и Рут», а также «Грехем, Андерсон, Пробст и Уайт» возводят по пять уступчатых небоскребов в неоархаическом, мезоамериканском ар-деко. Монументальные, расположенные друг напротив друга, они были призваны конкурировать и с достижениями неоклассики 1900-1910-х, и между собой. Они не могли не восхищать, и так стремились работать и советские архитекторы 1930-х. Более того, неоархаизм ар-деко обрел в США еще один, национальный источник вдохновения – кирпичные башни Р. Уалкера в Нью-Йорке восходили к блистательной эстетике скал Долины монументов (таковы, например, Вестерн Юнион билдинг, 1930 и Эй-Ти-энд-Ти Лонг Дистанс билдинг, 1932). Уступчатые и покрытые барельефами, башни ар-деко казались выросшими до небес творениями Ацтеков и Майя. [2]
Дейли Ньюз билдинг в Чикаго, портал главного фасада. Арх. фирма «Холаберт и Рут», 1925
Фотография © Андрей Бархин

Стиль ар-деко выступил в 1910-1930-е в качестве композиционной и пластической альтернативы неоклассике (историзму). Так, характерной чертой ар-деко США становятся миниатюрность, плоскостность декора, резкий масштабный и пластический контраст редких декоративных акцентов и грандиозной, аскетично решенной основной части башни. Подобно работам Луиса Салливана, входные порталы небоскребов решались роскошно, но камерно. Мастера ар-деко не стали укрупнять архаические мотивы, таков был образ грандиозной, «заселенной» древней пирамиды и предел масштабов его воплощения. Создаваемые на огромной высоте барельефы ар-деко кардинально отличалась от пластической пышности историзма. Это были намеренно уплощенные, миниатюрные детали, как бы попавшие из музея на улицу, не изменив своих размеров.
Дейли Ньюз билдинг в Чикаго, фрагмент бокового фасада. 1925
Фотография © Андрей Бархин
Чанин билдинг в Нью-Йорке, деталь. Арх. фирма «Слоан энд Робертсон», 1927
Фотография © Андрей Бархин

Пластика ар-деко была крайне разнообразна – она могла быть как заостренной, геометричной, так и намеренно скругленной, «набухшей» или аэродинамичной, созданной в эстетике т.н. стримлайна. Отбросив греко-римский канон, ар-деко позволяло авторам проявить свою фантазию и эрудицию. Так, например, в моду входит особая смягченная трактовка формы, восходящая к пластике буддийской и древнеегипетской скульптуры. Другой, противоположной модой 1920-1930-х становится заострение, геометризация силуэтов и рисунка деталей. Неслучайно в годы своего создания стиль 1920-1930-х получал наименования «зигзаг-модерн», «джаз-модерн» и подобные, подчеркивающие кубистскую основу ар-деко. Геометризм, условность становится характерным отличием ар-деко от неоклассики, столь же очевидным, как различия между скульптурным каноном Древней Греции и барельефами Мезоамерики. [3]

Таким образом, декоративность небоскребов могла принимать формы геометризации историзма (Американ Радиатор билдинг) и пластической фантазии (Дженерал Электрик билдинг), аутентичной архаизации или предельной, абстрактной аскетизации. Небоскребы могли быть украшены геометризованными, неоархаическими (отель Интер Континенталь), фантазийными деталями, или лишены их вовсе. И, тем не менее, они предстают цельной, узнаваемой стилистикой. Пластика этих башен могла восходить как к идеям авангарда, новациям 1910-х и павильонам выставки 1925 г., так и к суровым монументам далекого прошлого. Однако именно пирамиды древних цивилизаций сформировали и уплощенность барельефов, и уступчатый силуэт башен ар-деко. Таков был пластический и композиционный неоархаизм ар-деко Америки.
Здание Ригли («Грехем, Андерсон, Пробст и Уайт», 1922) и Чикаго Трибюн (Р. Худ, 1923)
Фотография © Андрей Бархин
Отель Интерконтиненталь в Чикаго, В. Алшлагер, 1929
Фотография © Андрей Бархин

Впервые характерное для ар-деко сочетание уплощенных барельефов и уступчатого силуэта, осуществит в Нью-Йорке архитектор Р. Уалкер. Барклай-Везье билдинг (с 1923) стало первым, начатым еще до выставки 1925 г., небоскребом в стиле ар-деко. [4] В его архитектуре очевиден широкий круг стилевых истоков – это и эстетика уступчатого неоацтекского силуэта, и сложная, в духе кубизма композиция, а также редкие, сложно прорисованные в духе Л. Салливана рельефы, восходящие к ближневосточному, романскому и кельтскому наследию. Такими же будут и высотные здания рубежа 1920-1930-х.
Барклай-Везье-билдинг в Нью-Йорке. Р. Уокер. 1923
Фотография © Андрей Бархин

Однако какова была роль в становлении стиля небоскребов Международной выставки декоративного искусства и художественной промышленности 1925 г. в Париже?

Выставка в Париже, первоначально планируемая на 1914 г. и проведенная в 1925 г. после длительной строительной паузы, стремилась стать возрождением довоенной роскоши архитектуры, и собрала все новации первой четверти ХХ в. Ее павильоны, как впоследствии и небоскребы Америки, были решены в духе ориентализма и неоархаики – уступчатым силуэтом, уплощенными фантазийно-геометризованными рельефами, контрастом декоративных акцентов и аскетичного фона. Таковы были французские павильоны «Студиум Лувр» и «Примавера», «Помон» и «Метриз», торговые аркады на мосту Александра III. И одним из первых образцов импортированного в США «стиля 1925 года» стали изысканные металлические решетки знаменитого Эдгара Брандта, участника парижской выставки. Уже в 1925 они украсили нью-йоркский небоскреб Медисон Бельмонт билдинг. Выставка 1925 г. в Париже «подарила имя» стилю 1920-1930-х и стала его рекламой, однако она не могла в одиночку определить эстетику небоскребов. [5]
Барклай-Везье-билдинг в Нью-Йорке, деталь. Р. Уокер. 1923
Фотография © Андрей Бархин

Архитектура ар-деко на парижской выставке 1925 г. и американская архитектура рубежа 1920-1930-х имели общие истоки, которые питали оба явления. Недостающей промежуточной ступенью между единичными, уникальными в мировом контексте работами Л. Салливана и Ф.Л. Райта 1890-1900-х и массовым распространением нового стиля стала голландская архитектура рубежа 1910-1920-х. Именно в Амстердаме, впервые после Первой мировой войны и работ Райта 1900-х, возникают примеры фантазийно-геометризованного декора, и этот эксперимент носил массовый, убеждающий характер. Причем это были не временные сооружения, созданные лишь ради выставки, но городская среда. [6] Голландские архитекторы первыми ощутили новаторский потенциал стиля Райта и стали его развивать, а в конце 1920-х по их пути пойдут и создатели американского ар-деко. Так созданное на пересечении линий, идущих из Чикаго (от Салливана и Райта), Парижа и Амстердама, ар-деко Америки стало эпохой массового применения и укрупнения ранее созданных решений.

Эпохой зарождения тех тенденций, что сформируют ар-деко, становятся еще 1890-1900-е гг. Те стилевые линии, что пересекутся на рубеже 1920-1930-х, возникают еще в эпоху раннего ар-деко, и несколько десятилетий они будут пульсировать, конкурировать и формировать мировую моду. В 1893 г. Райт уходит из мастерской Салливана, и это расхождение двух гениев сформирует два русла, по которым впоследствии будет развиваться американское ар-деко. Последнее десятилетие XIX в. стало для Луиса Салливана периодом расцвета, вершиной его творческого пути. Тогда, в 1890-е он активно работает с фантазийным, плоскостным декором, Райт же изобретает собственную архитектуру, геометризованную.

Монументальным шедевром раннего ар-деко Райта стала, украшенная фантазийнно-геометрическим декором, Юнити темпл в Оак парке (1906). [7] И в ее архитектуре очевидно и увлечение японской культурой (особенно, в интерьере), и открытие мастером новых стилевых приемов. [8] Магическая форма этой церкви с невероятной силой «бьет» в два направления, она предрекает и неоархаизм ар-деко, и абстракцию авангарда. И именно эта двойственность будет характерна и для стиля небоскребов.
9 Баярд-Кондикт билдинг в Нью-Йорке. Л. Салливен. 1899
Фотография © Андрей Бархин
Баярд Кондикт билдинг в Нью-Йорке, Л. Салливан, 1899
Фотография © Андрей Бархин

1910-1920-е стали для Европы и США эпохой обмена архитектурными новациями, и после выставки 1925 года в Париже мода на новый стиль, ар-деко уже полновластно захватит города Америки. Однако еще в 1910-м в Берлине выходит двухтомное издание работ Ф.Л. Райта (т.н. портфолио Э. Васмута). Оно оказало значительное влияние на развитие в Европе и авангарда, и ар-деко. [9] Ответом Юнити Темпл стали, выстроенные в Амстердаме и повторяющие ее формы, здания – Синагоги (Г.Элте, 1927) и Иерусалимской церкви (Ф.Б. Янтсен, 1929). Редким в СССР приближением к стилю чикагского мастера и стримлайну стал вестибюль станции метро «Сокольники» в Москве (1935), решенный горизонталями карнизов и рамок, а также цоколями с характерными вазами. [10]

Творчество Фрэнка Ллойда Райта 1900-1920-х предстает постепенным движением от «стиля прерий» к концепции «текстильных блоков». И важнейшим источником вдохновения для мастера в эти годы становится наследие Ацтеков и Майя. [11] Влияние архаической, мезоамериканской архитектуры на стилевые приемы Райта было косвенным, но значительным. Это не была стилизация. Однако и монументальные ступенчатые основания, и сдвоенные горизонтальные тяги, рамки («дома прерий», Роби хаус), и пояса уплощенных рельефов и паттернов (дом Уинслоу, Мидвей Гарденс, склады Германа), и даже плоские кровли (Юнити темпл) – все это было одновременно и переосмыслением образов древней, мезоамериканкой архитектуры, в первую очередь, храмов Ушмаля, и разнообразной, талантливой стилистической новацией.

На рубеже 1910-1920-х Райт начинает работать в Японии и Лос-Анжелесе, где возводит великолепную серию частных вилл, особняков. Выстроенные в архитектуре т.н. «текстильных блоков», они воплотили в себе парадоксальный и выразительный синтез неоархаических и технократических мотивов. [12] Таким образом, эволюция стиля Ф.Л. Райта в 1910-20-е состояла в усложнении архитектурной декорации и приближении к эстетике ар-деко. [13]
Юнити темпл в Оак-парке, Чикаго. Ф.Л. Райт. 1906.
Фотография © Андрей Бархин

В 1924 г. Райт сам показывает, как можно превратить стиль его особняков в небоскребы: для Чикаго он создает великолепный проект Нэшнл Лайф Иншуранс билдинг. Его уступчатость была продиктована законом о зонировании, и лишь прием плоскостного геометризованного рельефа был, как кажется, действительно неоархаическим, мезоамериканским. Однако работа с декоративными вставками (паттернами, «текстурами») обретает в США еще один источник – предвестником плоскостных барельефов ар-деко станет фантазийный стиль Луиса Салливана.
Юнити темпл в Оак-парке, Чикаго. Ф.Л. Райт. 1906
Фотография © Андрей Бархин

В своих работах Салливан еще в 1890-е годы предлагает тему уплощенного фантазийного барельефа, как украшения межоконного медальона и входного портала. [14] Таковы были постройки мастера в Сент-Луисе (1891), Чикаго (1893), Баффало (1894), Нью-Йорке (1899) и др. Работая с фасадами многоэтажных офисных зданий, именно Салливан начинает использовать контраст декоративных акцентов и аскезы, импоста и уплощенного рельефа, и так будут решены и небоскребы ар-деко. Их декоративная палитра включала в себя неоархаические мотивы и фантазию – геометрическую, технократическую, как у Райта, и флористичную, ориенталистическую, как у Салливана. Однако оба мастера опирались на свой талант рисовальщика, выдумку, а также архаическое, ориенталистское наследие. И именно эта двойственность декоративного оформления, работа на стыке стилизации и новации, передалась в 1920-1930-е от Салливана и Райта стилю небоскребов.

Небоскребы ар-деко были созданы, можно сказать, в «стиле выставки 1925 года», однако их детали производят отчетливое впечатление нарисованных самостоятельно, талантливо. За ними чувствуется мощная культура, массированный эксперимент, выдающий уже только стилистически точные решения. Стиль выставки был воспринят через призму собственного наследия. И если для Парижа межвоенной эпохи «стиль 1925 года» был исключением, то в США он был отчетливо национален, получив здесь свое наиболее яркое воплощение. Небоскребы ар-деко стали для США своеобразным «возрождением» собственной архаики, пирамид Ацтеков и Майя, диалогом с пионерами нового стиля – Салливаном и Райтом, и именно поэтому «стиль 1925 года» приобрел столь широкую популярность в городах Америки.


Литература
  1. Бархин А.Д. «Амстердам 1920-х в стилевой эволюции ар-деко» // Капитель, № 1 (23), 2013 – С. 78-83.
  2. Васильев Н.Ю., Евстратова М.В., Овсянникова Е.Б., Панин О.А. Архитектура авангарда Москвы 1920-1930-х. Справочник-путеводитель. - М.: С. Э. Гордеев, 2011. – 480 с.
  3. Гольдштейн А.Ф. Фрэнк Ллойд Райт. – Москва, 1973.
  4. Зуева П.П. Американский небоскрёб / Искусство. Первое сентября, М.: 2011, № 12. – С. 5-7
  5. Малинина Т.Г. История и современные проблемы изучения стиля ар деко. // Искусство эпохи модернизма. Стиль ар-деко. 1910-1940 / Сборник статей по материалам научной конференции НИИ РАХ. Отв. ред. Т.Г. Малинина. М.:Пинакотека. 2009. – С.12-28
  6. Овсянникова Е.Б. Влияние экспрессионизма на архитектуру 1930-х годов. / Овсянникова Е.Б., Туканов М.А./ Русский авангард 1910-1920-х годов и проблема экспрессионизма / Под ред. Г.Ф.Коваленко. – М.: Наука, 2003. С. 387-406
  7. Петухов А.В. Ар деко и искусство Франции первой четверти XX века БуксМАрт, 2016. – 312 с.
  8. Филичева Н.В. Стиль Ар Деко: проблема интерпретации в контексте культуры ХХ века. Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина, 2010 – 2 (2), 202-210.
  9. Хайт В.Л. «Фрэнк Ллойд Райт – архитектор и человек на все времена» // Об архитектуре, её истории и проблемах. Сборник научных статей/Предисл. А.П. Кудрявцева. – М.: Едиториал УРСС, 2003. – С. 261-274.
  10. Хилльер Б. Стиль Ар Деко / Хилльер Б. Эскритт С. – М.: Искусство – XXI век, 2005 – 240 с.
  11. Bayer P. Art Deco Architecture. London: Thames & Hudson Ltd, 1992. – 224 с.
  12. Bouillon J. P. Art Deco 1903-1940 – NY.: Rizzoli, 1989 – 270 с.
  13. Frank Lloyd Wright on Architecture Selected: Selected writings. 1894-1940 / Ed. by Frederick Gutheim. New York: Duell, Sloan and Pearce, 1941
  14. Holliday K. E. Ralph Walker: Architect of the Century. – Rizzoli, 2012 – 159 с.
  15. Secrest M. Frank Lloyd Wright: A Biography – University of Chicago Press, 1998
 
 
[1] Рубежным для нью-йоркской архитектуры стало возведение в 1915 г. рекордного по площади офисов здания Эквитабл билдинг. Уже в 1916 г. будет принят закон о зонировании, который, как поясняет П.П. Зуева, допускал, чтобы здания были сколь угодно высокими, начиная с сечения башни, равного четверти площади участка, и требовал делать отступ, начиная с отметки в 45-60 м, то есть в полторы ширины улицы. Впоследствии подобные законы о зонировании были выпущены и в других городах США. [4, С. 6]
[2] Эпоха ар-деко осознавала свои первоистоки, так павильон «храм Майя», выстроенный для Всемирной выставки «Век прогресса» в Чикаго (1933), стал ответом павильону «Ангкор» на Международной колониальной выставке в Париже (1931). Одним из первых примеров этого интереса стал павильон «храм Ацтеков» на Всемирной выставке в Чикаго (1893).
[3] Как указывает П. Баер, революция в Мексике 1910 г способствовала интенсивному изучению монументов доколумбовой Америки, их стиль оказался не просто удивительным, но новым – как говорили «индейцы были первыми кубистами». [11, С. 16]
[4] Как отмечает К. Холлидей, плоскостные рельефы Барклай-Везье билдинг были выполнены еще до начала выставки 1925 г. Сам же Р.Уалкер указывал в качестве источников римскую античность и работы Л. Салливана. [14, С. 50]
[5] Как указывает Т.Г. Малинина, термин «ар-деко» возник в 1966 г. на волне интереса к искусству межвоенного времени и в связи с экспозицией, посвященной 40-летнему юбилею выставки в Париже (Exposition Internationale des Arts Decoratifs et Industriels Modernes). Само же сокращение «ар-деко» (Arts Deco) было употреблено впервые в статьях Ле Корбюзье 1920-х вначале в ироничном, критическом смысле. [5, С. 27; 8, С. 206]
[6] Подробнее см. статью автора [1, С. 78-83]
[7] В 1910-е Райта создает целую серию проектов близких ар-деко – это, в том числе, ребристый небоскреб Колл билдинг для Сан Франциско (1912), проекты библиотеки Карнеги в Оттаве (1913), а также театра Алин Барнсдел (1918) и Мерчендайзинг билдинг (1922) в Лос-Анжелесе и др. В стилистике раннего ар-деко были осуществлены – Ларкин билдинг в Баффало (1904, не сохр.), Бок хаус в Милуоки (1916) и Холлихок хаус в Лос-Анжелесе (1919-1922).
[8] Впервые с японской культурой Ф.Л. Райт (1867-1959) знакомится на Всемирной выставке в Чикаго (1893). В 1905 г. Райт предпринимает путешествие в Японию (первое из целой серии) и начинает коллекционировать японские гравюры. В Токио он проектирует в Токио отель «Империал» (1919-1923, не сохр.) и виллу Т. Ямамура (1918-1924). И именно из японской архитектуры Райт, как представляется, воспринимает и эстетику сильно вынесенных карнизов и скатов кровли, формирующих образ и силуэт «домов прерий», и цветовые решения интерьеров, например, в Юнити темпл и Роби хаус.
[9] Отчетливо ощутимо влияние Райта и в знаковом образце европейского авангарда – здании ратуши в Хильверсуме (В. Дудок, 1928), воплотившим своего рода укрупненный образ Роби хауса (1908). Заметно влияние стиля Райта и в работах О. Перре, витражи Роби хауса узнаваемы в интерьере церкви Нотр Дам де Ренси (1922), сильно вынесенный, упрощенный карниз церкви Юнити темпл «завершает» фасад театра на Елисейских полях (1913).
[10] Стримлайн принято рассматривать в качестве одного из течений эпохи ар-деко. И к числу его редких отечественных примеров исследователи относят выстроенное в Москве здание Даниловского универмага (Г.К. Олтаржевский, 1936). Как представляется, это был ответ зданию Мосс хаус в Берлине (Э.Мендельсон, 1923). Горизонталями карнизов и рамок было решено и здание Наркомзема (А.В. Щусев, 1933). Таким образом, в архитектуре первые примеры ребристого стиля и стримлайна возникают еще до аналогичных форм в автомобильном дизайне. Подробнее о стилевых приемах архитектуры стримлайна, см. [2, С. 29; 6, С. 389]
[11] Наследие Ацтеков и Майя было доступно Райту и по графике Ф. Казервуда, в 1840-е впервые исследовавшему и зарисовавшему руины храмов доколумбовой Америки, и известно по собственным впечатлениям – от «храма Ацтеков» на Всемирной выставке 1893 в Чикаго (где мастерская Салливана возводила павильон «Транспорт») и от специальной экспозиции с макетами и фото храмов Майя на Панамо-Калифорнийской выставке в Сан-Диего, которую мастер посетил в 1915 году.
[12] Впервые с «текстильными блоками» Райт работает еще в 1910-е, так были решены – Мидвей Гарденс (Чикаго, 1914, не сохр.) и складские помещения А. Германа (Ричленд Сентр, 1915). В Лос-Анжелесе в этом стиле Райт осуществляет серию особняков – Сторер хаус (1923), Миллард хаус (1923), Фриман хаус (1923) и Еннис хаус (1924). Шедевром Райта стала вилла Холлихок хаус (1919-22). Названная в честь цветка Штокрозы (по англ. Hollyhock), она была украшена разнообразным геометризованным декором, одновременно и напоминающим это растение, и технократическим.
[13] Поясним, в 1900-1910-е работы Райта действительно опередили время – и по архитектурной графике, и по пластике и композиции объемов. Однако в конце 1920-х, когда архитектура ар-деко достигла своего расцвета, Райт оказался не востребован. Более того, в то время как в работах мастера было заметно некое сближение фантазийно-геометризованной пластики его особняков с откровенной неоархаической, мезоамериканской стилизацией, в Европе и СССР уже шло зарождение эстетики авангарда. И на рубеже 1920-30-х архитектура Райта, парадоксальным образом, оказалась уже не актуальна ни в возводимых в классике столицах – Вашингтоне и Москве, ни в творческих лабораториях ВХУТЕМАСа и Баухауза.
[14] Райт унаследовал от Салливана и мышление уплощенными рельефами, паттернами, и сильно вынесенные карнизы прямоугольного очертания (как в Юнити темпл). Отличием же эпохи ар-деко 1920-30-х стало завершение зданий не карнизами, но уплощенными профилями и деталями, аттиками и неоархаическими уступами.


 

22 Октября 2020

Похожие статьи
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Годы метро. Памяти Нины Алешиной
Сегодня, 17 июля, исполняется сто лет со дня рождения Нины Александровны Алешиной – пожалуй, ключевого архитектора московского метро второй половины XX века. За сорок лет она построила двадцать станций. Публикуем текст Александра Змеула, основанный на архивных материалах, в том числе рукописи самой Алешиной, с фотографиями Алексея Народицкого.
Мечта в движении: между утопией и реальностью
Исследование истории проектирования и строительства монорельсов в разных странах, но с фокусом мечты о новой мобильности в СССР, сделанное Александром Змеулом для ГЭС-2, переросло в довольно увлекательный ретро-футуристический рассказ о Москве шестидесятых, выстроенный на противопоставлениях. Публикуем целиком.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Школа ФЗУ Ленэнерго – забытый памятник ленинградского...
В преддверии вторичного решения судьбы Школы ФЗУ Ленэнерго, на месте которой может появиться жилой комплекс, – о том, что история архитектуры – это не история имени собственного, о самоценности архитектурных решений и забытой странице фабрично-заводского образования Ленинграда.
Нейросказки
Участники воркшопа, прошедшего в рамках мероприятия SINTEZ.SPACE, создавали комикс про будущее Нижнего Новгорода. С картинками и текстами им помогали нейросети: от ChatGpt до Яндекс Балабоба. Предлагаем вашему вниманию три работы, наиболее приглянувшиеся редакции.
Линия Елизаветы
Александр Змеул – автор, который давно и профессионально занимается историей и проблематикой архитектуры метро и транспорта в целом, – рассказывает о новой лондонской линии Елизаветы. Она открылась ровно год назад, в нее входит ряд станцией, реализованных ранее, а новые проектировали, в том числе, Гримшо, Уилкинсон и Макаслан. В каких-то подходах она схожа, а в чем-то противоположна мега-проектам развития московского транспорта. Внимание – на сравнение.
Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки...
«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Архитектурные заметки о БКЛ.
Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.
Архитектурная модернизация среды. Книга 2
Вслед за первой, выпущенной в прошлом году, публикуем вторую коллективную монографию НИИТИАГ, посвященную «Архитектурной модернизации среды»: история развития городской среды от Тамбова до Минусинска, от Пицунды 1950-х годов до Ричарда Роджерса.
Архитектурная модернизация среды жизнедеятельности:...
Публикуем полный текст первой книги коллективной монографии сотрудников НИИТИАГ. Книга посвящена разным аспектам обновления рукотворной среды, как городской, так и сельской, как древности, так и современной архитектуре, в частности, в ней есть глава, посвященная Николасу Гримшо. В монографии больше 450 страниц.
Поддержка архитектуры в Дании: коллаборации большие...
Публикуем главу из недавно опубликованного исследования Москомархитектуры, посвященного анализу практик поддержки архитектурной деятельности в странах Европы, США и России. Глава посвящена Дании, автор – Татьяна Ломакина.
Сколько стоил дом на Моховой?
Дмитрий Хмельницкий рассматривает дом Жолтовского на Моховой, сравнительно оценивая его запредельную для советских нормативов 1930-х годов стоимость, и делая одновременно предположения относительно внутренней структуры и ведомственной принадлежности дома.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)» продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
От музы до главной героини. Путь к признанию творческой...
Публикуем перевод статьи Энн Тинг. Она известна как подруга Луиса Кана, но в то же время Тинг – первая женщина с лицензией архитектора в Пенсильвании и преподаватель архитектурной морфологии Пенсильванского университета. В статье на примере девяти историй рассмотрена эволюция личностной позиции творческих женщин от интровертной «музы» до экстравертной креативной «героини».
Бетонный Мадрид
Новая серия фотографа Роберто Конте посвящена не самой известной исторической странице испанской архитектуры: мадридским зданиям в русле брутализма.
Реновация городской среды: исторические прецеденты
Публикуем полный текст коллективной монографии, написанной в прошедшем 2020 году сотрудниками НИИТИАГ и посвященной теме, по-прежнему актуальной как для столицы, так и для всей страны – реновации городов. Тема рассмотрена в широкой исторической и географической перспективе: от градостроительной практики Екатерины II до творчества Ричарда Роджерса в его отношении к мегаполисам. Москва, НИИТИАГ, 2021. 333 страницы.
Технологии и материалы
Тротуарная плитка как элемент ландшафтного проектирования:...
Для архитекторов мощение – один из способов сформировать неповторимый образ пространства, акцентировать динамику или наоборот создать умиротворяющую атмосферу. Рассказываем об актуальных трендах в мощении городских пространств на примере проектов, реализованных совместно с компанией BRAER.
Инновационные технологии КНАУФ в строительстве областной...
В новом корпусе Московской областной детской больницы имени Леонида Рошаля в Красногорске реализован масштабный проект с применением специализированных перегородок КНАУФ. Особенностью проекта стало использование рекордного количества рентгенозащитных плит КНАУФ-Сейфборд, включая уникальные конструкции с десятислойным покрытием, что позволило создать безопасные условия для проведения высокотехнологичных медицинских исследований.
Дизайны дворовых пространств для новых ЖК: единство...
В компании «Новые Горизонты», выступающей на российском рынке одним из ведущих производителей дизайнерских и серийных детских игровых площадок, не только воплощают в жизнь самые необычные решения архитекторов, но и сами предлагают новаторские проекты. Смотрим подборку свежих решений для жилых комплексов и общественных зданий.
Невесомость как конструктив: минимализм в архитектуре...
С 2025 года компания РЕХАУ выводит на рынок новинку под брендом RESOLUT – алюминиевые светопрозрачные конструкции (СПК), демонстрирующие качественно новый подход к проектированию зданий, где технические характеристики напрямую влияют на эстетику и энергоэффективность архитектурных решений.
Архитектурная вселенная материалов IND
​Александр Князев, глава департамента материалов и прототипирования бюро IND Architects, рассказывает о своей работе: как архитекторы выбирают материалы для проекта, какие качества в них ценят, какими видят их в будущем.
DO buro: Сильные проекты всегда строятся на доверии
DO Buro – творческое объединение трех архитекторов, выпускников школы МАРШ: Александра Казаченко, Вероники Давиташвили и Алексея Агаркова. Бюро не ограничивает себя определенной типологией или локацией, а отправной точкой проектирования называет сценарий и материал.
Бриллиант в короне: новая система DIAMANT от ведущего...
Все более широкая сфера применения широкоформатного остекления стимулирует производителей расширять и совершенствовать свои линейки. У компании РЕХАУ их целых шесть. Рассказываем, почему так и какие возможности дает новая флагманская система DIAMANT.
Бюро .dpt – о важности материала
Основатели Архитектурного бюро .dpt Ксения Караваева и Мурат Гукетлов размышляют о роли материала в архитектуре и предметном дизайне и генерируют объекты из поликарбоната при помощи нейросети.
Теневая игра: новое слово в архитектурной солнцезащите
Контроль естественного освещения позволяет создавать оптимальные условия для работы и отдыха в помещении, устраняя блики и равномерно распределяя свет. UV-защита не только сохраняет здоровье, но и предотвращает выцветание интерьеров, а также существенно повышает энергоэффективность зданий. Новое поколение систем внешней солнцезащиты представляет компания «АЛЮТЕХ» – минималистичное и функциональное решение, адаптирующееся под любой проект.
«Лазалия»: Новый взгляд на детскую игровую среду
Игровой комплекс «Лазалия» от компании «Новые Горизонты» сочетает в себе передовые технологии и индивидуальный подход, что делает его популярным решением для городских парков, жилых комплексов и других общественных пространств.
​VOX Architects: инновационный подход к светопрозрачным...
Архитектурная студия VOX Architects, известная своими креативными решениями в проектировании общественных пространств, уже более 15 лет экспериментирует с поликарбонатом, раскрывая новые возможности этого материала.
Свет, легкость, минимализм: поликарбонат в архитектуре
Поликарбонат – востребованный материал, который помогает воплощать в жизнь смелые архитектурные замыслы: его прочность и пластичность упрощают реализацию проекта и обеспечивают сооружению долговечность, а характерная фактура и разнообразие колорита придают фасадам и кровлям выразительность. Рассказываем о современном поликарбонате и о его успешном применении в российской и международной архитектурной практике.
​И шахматный клуб, и скалодром: как строился ФОК...
В 2023 году на юго-востоке Москвы открылся новый дворец спорта. Здание напоминает сложенный из бумаги самолётик. Фасадные и интерьерные решения реализованы с применением технологий КНАУФ, в том числе системы каркасно-обшивных стен (КОС).
​За фасадом: особенности применения кирпича в современных...
Навесные фасадные системы (НФС) с кирпичом – популярное решение в современной архитектуре, позволяющие любоваться эстетикой традиционного материала даже на высотных зданиях. Разбираемся в преимуществах кирпичной облицовки в «пироге» вентилируемого фасада.
Силиконо-акрилатная штукатурка: секрет долговечности
Компания LAB Industries (ТМ Церезит) представила на рынке новый продукт – силиконо-акрилатную штукатурку Церезит CT 76 для фасадных работ. Она подходит для выполнения тонкослойных декоративных покрытий интенсивных цветов, в том числе самых темных, гарантируя прочность и устойчивость к внешним воздействиям.
Свет и материя
​В новой коллекция светильников Центрсвет натуральные материалы – алебастр, латунь и кожа – создают вдохновляющие сюжеты для дизайнеров. Минимализм формы подчеркивается благородством материала и скрывает за собой самую современную технологию.
Сейчас на главной
Французский лес
16-этажный жилой дом Wood Up на берегу Сены с гибридной конструкцией из дерева и бетона играет градостроительную роль на границе Парижа и пригородов. Авторы проекта – архитекторы LAN.
Скрепка над рекой
Говорим с Виталием Лутцем из Института Генплана о замысле и особенностях пешеходного моста, соединившего два берега Яузы в новом кластере МГТУ. Его форма и программа – прежде всего речь о включении в «линейный транспортный объект» амфитеатра, зависшего над рекой – были придуманы при работе над ППТ. Обычно так не делают, а было бы полезно, – говорят авторы, называя промежуточную стадию проекта «пред-АГР». Она позволяет определить многие параметры будущего проекта, преодолеть разрыв между градостроительным и архитектурным проектированием.
Город без города
DK architects Григория Дайнова спроектировали, в рамках ППТ благоустройства побережья Каспия, Итальянскую улицу среди парков. На ней будут действовать европейские правила и культурные традиции, улица будет фрагментом привычной общественной среды для туристов – такое принято на Ближнем Востоке. В домах, ее составляющих, – кафе, магазины, офисы и бутик-отели. Фрагмент города – без города, имплантированная на Восток сумма представлений об Италии.
Пресса: Город, спрятавший свои памятники
Псков: тяжелая судьба генплана и интуиционная реставрация.

Рассказ о том, как при восстановлении Пскова столкнулось три градостроительные концепции от разных авторов, кто кого съел и почему город теперь так выглядит. Получается, Псков теперь – фентези.
Коронованный корень
К бруталистской башне в самом сердце 12-го округа Парижа бюро Maud Caubet Architectes отнеслось как к королеве и увенчало её эффектной стеклянной «короной».
Пара театралов
Градостроительный совет Петербурга высоко оценил проект дома на проспекте Римского-Корсакова, который должен заменить советскую диссонируюущую постройку. «Студия 44» предложила соответствующие исторической части города габариты и выразительное фасадное решение, разделив дом на «женскую» и «мужскую» секции. Каскады эркеров дополнит мозаика по мотивам иллюстраций Ивана Билибина.
Звери в пещере
В Музее искусства Санкт-Петербурга XX-XXI веков открылась выставка «Анималистика. И в шутку, и всерьез». Архитектурной частью занималась мастерская «Витрувий и сыновья», которая превратила один из залов в пещеру Альтамира. А во дворе музея появилась ёлка, претендующая на звание самой оригинальной и фотогеничной в городе.
Река и форм, и смыслов
Бюро ATRIUM славится вниманием к пластичной форме, современному дизайну и даже к новым видам интеллекта. В книге-портфолио Вера Бутко и Антон Надточий представили работу компании как бурный поток: текстов, графики, образов... Это делает ее яркой феерией, хотя не в ущерб системности. Но система – другая, обновленная. Как будто фрагмент метавселенной воплотился в бумажном издании.
Лунка и сопка
Гольф-поле, построенное на окраине Красноярска по проекту местного бюро Проектдевелопмент, включает Академию – крытую часть для отработки ударов. Здание построено из клееных балок, а его форма соответствует ландшафту и очертаниям сопок.
Жизнестроительство на своей шкуре
Какая шкура у архитектора? Правильно, чаще всего черная... Неудивительно, что такого же цвета обложка новой книги издательства TATLIN, в которой – впервые для России – собраны 52 собственных дома современных архитекторов. Есть известные, даже знаменитые, есть и совершенно малоизвестные, и большие, и маленькие, и стильные, и диковинные. В какой-то мере отражает историю нашей архитектуры за 30 лет.
Квартальная изолиния
Еще один конкурсный проект жилого комплекса на берегу Волги в Нижнем Новгороде подготовила «Студия 44». Группа архитекторов под руководством Ивана Кожина пришла к выводу, что неправильно в таком месте использовать регулярно-квартальную планировку и выработала индивидуальный подход: цепочку из парцеллированных многосекционных домов, которая тянется вдоль всей набережной. Рассказываем об особенностях и преимуществах приёма.
Двенадцать модулей эффективности для Гродно
В последний день ноября в Минске подвели итоги I Белорусского конкурса на разработку эффективной среды жилого квартала в Гродно. В конкурсе приняли активное участие российские архитекторы. Победу одержал проект «12 sq», разработанный авторским коллективом архитектурного бюро «НИТИ» из Уфы. Рассказываем подробно о победителе и остальных лауреатах конкурса
Конкурс: плата за креатив?
Со дня на день ждем объявления результатов конкурса группы «Самолет» на участок в Коммунарке. А пока делимся впечатлениями главного редактора Юлии Тарабариной – ей удалось провести паблик-толк, который технически был посвящен взаимодействию девелопера и архитекторов, а получился разговором о плюсах и минусах конкурсной практики.
Арх подарки
Собрали десять идей для подарков, так или иначе связанных с архитектурой. Советуем книги, впечатления, функциональные и просто красивые объекты: от оправ Кенго Кума и кинетических скульптур до кирпичей Фальконье и формочек для выпечки метлахской плитки.
Воспитание преемственностью
Объект культурного наследия на территории нового жилого комплекса часто воспринимается застройщиком как обременение. Хотя вполне может стать «продающей» и привлекающей внимание особенностью. Один из таких примеров реализован в петербургском ЖК «Кантемировский 11», где по проекту НИиПИ Спецреставрация фабрику начала XX века приспособили под школу и детский сад.
Левитация памяти
CITIZENSTUDIO спроектировали и реализовали памятник жертвам Холокоста в Екатеринбуге. В него включены камни из десяти мест массовой гибели евреев во время Великой Отечественной. На каждом табличка. И еще, хотя и щемяще-мемориальный, хрупкий и открытый. К такому памятнику легко подойти.
Пресса: Как Остоженка стала образцом архитектуры и символом...
Обозреватель Павел Зельдович поговорил с теми, кто формировал современный облик Остоженки. А фотограф Михаил Розанов любезно предоставил «Снобу» свои снимки. Кроме того, в материале использованы фото старой Остоженки Бориса Томбака и одного из главных архитекторов проекта Андрея Гнездилова.
Вершины социальной экологии
Четыре бюро – ATI Project, a-fact, Weber Architects и Parcnouveau – совместными усилиями выиграли конкурс на проектирование экологичного и «социального» жилого квартала Берталия-Лазаретто на окраине Болоньи.
Мандариновый рай
Выставка Москомархитектуры в Центре Зотов апеллирует непосредственно к эмоциям зрителей и выстраивает из них цепочку наподобие луна-парка или квест-рума, с большой плотностью и интенсивностью впечатлений. Характерно, что нас ведут от ностальгии и смятения с озарению и празднику, совершенно китчевому, в исполнении главных кураторов. Похоже, через праздник придется пройти всем.
Радушный мицелий
Проект гостинично-оздоровительного комплекса для эко-парка «Ясно-поле» отталкивается от технологии – по условиям конкурса, его будут печатать на 3D-принтере. В поисках подходящей «слоистой» фактуры арт-группа Nonfrozenarch обратилась к царству грибов.
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Канон севера
Проект храмового комплекса рядом со студенческим городком СПбГУ в Петергофе включает отсылки к северному модерну и конструктивизму. Мастерская «Прохрам» не боится сочетать «плинфу» и кортен, а также использовать не самые традиционные формы. Однако первый вариант, признанный архитектурным сообществом, пришлось всё же скорректировать в соответствии с пожеланиями заказчика. Помимо культовых сооружений комплекс предложит пригороду Петербурга социальные, образовательные и общественные площадки.
Учебник рисования?
Вообще так редко бывает. Ученики Андрея Ивановича Томского, архитектора, но главное – преподавателя академического рисунка, собрались и издали его уроки и его рисунки, сопроводив целой серией воспоминаний. Получилась книга теплая и полезная для тех, кто осваивает рисунок, тоже. Заметно, что вокруг Томского, действительно, образовалось сообщество друзей.
«Джинсовый» фасад
Спортивный зал в Ниме на юге Франции по проекту бюро Ateliers A+ получил фасад, вдохновленный текстильной историей города.
Террасное построение
ЖК «Ривер Парк» оформил берег Нагатинского затона надежно и уверенно. Здесь и общественная набережная, и приподнятые над городом дворы со связывающими их пешеходными мостиками, и кирпичные фасады. Самое интересное – отыскивать в этом внушительном и респектабельном высказывании нюансы реакции на контекст, так же как и ростки мегалитического мышления.
Остов кремля, осколки метеорита
Продолжаем рассказывать о конкурсных проектах жилого района, который GloraX планирует строить на набережной Гребного канала в Нижнем Новгороде. Бюро Asadov работало над концепцией через погружение в идентичность, а сторителлинг помог найти опорную точку для образного решения: генплан и композиция решены так, словно на прото-кремль упал метеорит. Удивлены? Ищите подробности в нашем материале.