English version

Антон Барклянский: «Архитектура начинается с вопросов»

Глава компании Synchrotecture – о главных трендах архитектуры будущего, а также о том, что означает название его компании и почему ему не нравится слово «мастерская».

mainImg
Архитектор:
Антон Барклянский
Archi.ru:
– Каким был ваш путь к созданию собственного бюро?

Антон Барклянский:
– Честно говоря, архитектором я становиться не собирался. Не подозревал о существовании творчества в архитектуре – в Перми, где я вырос, здания в основной своей массе серые, скучные, утилитарные. Зато я увлекался графическим дизайном. Поступил в Архитектурно-художественную академию в Екатеринбурге, где преподавали интересующую меня специальность, и там в библиотеке обнаружил зал иностранной литературы со всей периодикой по архитектуре, книгами, альбомами… Тогда я и открыл для себя профессию, понял, что в ней можно делать удивительные вещи.
zooming
Антон Барклянский © Synchrotecture
zooming
© Synchrotecture

После академии вернулся в Пермь и лет семь работал в мастерской Виктора Степановича Тарасенко. Все шло хорошо, но со временем появилось физическое ощущение предела развития: стало понятно, что здесь я не смогу получить то качество архитектуры, что мы видим в журналах, ту чистоту решений и деталей, к которой хотелось стремиться. Понял, что надо учиться у иностранцев. Поэтому, переехав в Москву, сначала работал у англичан, в компании McAdam Architects, а потом у Эрика ван Эгераата.

– И что вам дал этот опыт?

– Ощущение новых перспектив: стало понятно, куда расти дальше. Я увидел, какая разница существует в подходах, что иностранные архитекторы на многое смотрят по-другому. Вот, например, концепция. В Перми обычно это двенадцать страничек: генплан, несколько основных планов, фасады – и, собственно, все. А у ван Эгераата – буклеты толщиной в хорошую книгу, где собрана разносторонняя информация об историческом и градостроительном контексте, взаимодействии с окружением, функциональном наполнении, анализ пространства на уровне пешеходов… Европейцы инвестируют время в предпроектные проработки – необходимо понимать, как формировалось пространство, что оно представляет из себя сейчас, чтобы предложить верное решение для будущего развития. Считаю, что важность этого этапа у нас недооценивается. Ведь от того, насколько точным было решение на стадии концепции, зависит будущее этого места, здания, людей, в нем обитающих, будет ли место развиваться или затухать.

После компании ван Эгераата я два года работал в бюро Сергея Скуратова. Получил хорошую школу перфекционизма – как искать и находить лучшие решения. При этом Пермь тоже не отпускала, оттуда приходили проекты и продолжают приходить.

– Что это были за проекты?

– Например, мы разработали мастер-план для кампуса Политехнического университета. Территория используется университетом с шестидесятых годов прошлого века, и первоначальный генплан предусматривал разделение функций: общежития в одном месте, учебные корпуса в другом, лабораторные в третьем… И все это в атмосферном сосновом бору. Мы предложили решение, как связать функции в систему и сделать эту большую территорию комфортной для пешеходов. А также вместо одного большого многоэтажного общежития разработали несколько соразмерных месту домиков в лесу, организовав между ними рекреационное пространство. Часть кампуса с домами для студентов и преподавателей уже построена.
zooming
Кампус в лесу © SYNCHROTECTURE

Также в Перми мы реконструировали фабрику-кухню – историческое здание 20-х годов XX века в стиле конструктивизма. Важно было вернуть этому зданию изначальный образ, утерянный в связи с реконструкцией в 70-е годы. Мы очистили фасад от витражей, вернули первоначальные окна с характерной расстекловкой и другие детали.
Эти проекты и дали возможность создать в 2012 году свою компанию. Сначала она называлась просто «Архитектурная мастерская Антона Барклянского». Позже я решил, что у компании должно быть свое имя – чтобы люди, которые здесь работают, чувствовали свою сопричастность. Тогда она получила название SYNCHROTECTURE.


– Какой смысл вы вкладываете в это название?

– В нем соединились слова «синхронизация» и «архитектура». Есть много задач, которые архитектурный проект должен объединить. Есть участники проекта, есть будущие пользователи, есть город, есть заказчик, и архитектор обязан взять на себя функцию синхронизации их запросов. В таком случае возможно получить целостный объект, который будет нести ценность для места и его пользователей и даст импульс для дальнейшего развития.

– Как организован процесс работы в вашей мастерской?

– В нашем случае, наверное, неправильно говорить «мастерская». В моем представлении архитектурная мастерская – это место, где все определяет Мастер, где все нарисовано его рукой или им продиктовано. В нашей практике такого нет. Да, я руковожу работой, но все-таки мы – именно компания. На проект формируется команда, где каждый отвечает за какой-то участок в зависимости от опыта и склонностей и нет иерархии – главный архитектор, ведущий, младший... Нам важнее диалог, когда каждый из участников высказывает свою точку зрения. Лично я могу быть полноправным членом команды, а могу смотреть со стороны, корректировать результат в ключевых точках и разрешать сложные ситуации.

– С чего вы обычно начинаете работу над проектом? С планов, объемов, может быть, с наброска фасадов?

– С вопросов. Вопросов, которые мы в большом количестве задаем себе и заказчику – зачем это, почему то, а что действительно важно?.. Планы, объемы и все остальное вторично – они естественно вырастут из ответов на поставленные вопросы. Так что первым делом мы берем разноцветные стикеры и пишем на них вопросы, которые есть в голове. Клеим их на стену и думаем, в каком порядке будем решать. Важно найти правильные формулировки, потому что как задашь вопрос, такой и ответ получишь.
zooming
© Synchrotecture

– А как строите взаимоотношения с заказчиком?

– Идеальный вариант – это когда заказчик вовлечен в процесс проектирования. Он ведь тоже отвечает за результат, и ему важно понимать, откуда какие решения произрастают. Стараемся регулярно устраивать воркшопы, когда возникающие вопросы обсуждаются совместно. Не всегда, конечно, заказчик готов к такой работе. Тогда мы весь предварительный процесс проходим сами. В том числе идем на улицу, наблюдаем, спрашиваем людей, а результат этой работы приносим заказчику в виде выводов и рекомендаций. Для него ведь это тоже важно – хотя бы потому, что создание правильной среды, атмосферы непосредственным образом влияет на продажи.
zooming
© Synchrotecture

– Прямо буквально на улицу выходите?

– Да. Важно проанализировать пространство, увидеть, как живут люди, что они хотели бы здесь видеть, что хотят сохранить, а чего, наоборот, не хватает. Задача архитектора – расширить свой фокус восприятия, понять потенциал места, собрать максимально полноценную картину: что тут будет уместно, не только по форме, но и по содержанию. И на основании этого создать комфортное и интересное пространство – не с точки зрения архитектора, а с точки зрения будущих пользователей. Такой подход, мне кажется, помогает сделать нечто нестандартное, непривычное, не то, что бы ты сделал, что называется, «с налета».

Если в мировой практике в задачу архитектора входит не только бюджет посчитать и придумать конструкцию, но и, главное, понять, как здание будет функционировать, как с ним будут взаимодействовать будущие пользователи, то мы только движемся к этому пониманию. Когда же ты сразу, не получив дополнительной информации и не пропустив ее через себя, начинаешь рисовать, тогда решения обязательно упираются в шаблоны, сформированные предыдущим опытом. Ничего нового таким образом родиться не может.


– Для вас есть в профессии какие-то табу, то, что вы никогда не станете делать?

– Строить в стилистике прошлого. Мне нравится проектировать в исторической среде, и делать это нужно очень аккуратно, но ни в коем случае не подстраиваться под «соседей» в стилевом отношении. Фальшивка всегда остается фальшивкой – это как маска, за которой нет жизни. При этом в действительно насыщенных историей местах мне нравится находиться. Помню, в свою первую поездку в Европу я попал в современный голландский город Алмере – он был построен только в конце XX века и напичкан объектами современной архитектуры. Через несколько часов я буквально сбежал из этого пространства, от его визуального однообразия и скуки, в Утрехт, где яркая архитектура XXI века соседствует с многовековой историей.

А современные новоделы по историческим чертежам все равно как “пластмассовые”. Необходимо выявлять по-настоящему исторически ценное, а новое, наоборот, делать современным контрастом. Тогда объект заиграет по-другому, и пользователи увидят на контрасте, как в то время строили.
Например, когда мы работали над концепцией нового здания французского лицея в Милютинском переулке, совместно с французскими партнерами Agence d’Architecture A.Bechu, мы сразу согласились, что новый объем будет легким и прозрачным в противовес кирпичным историческим корпусам, и сквозь эту прозрачность будут видны основные коммуникационные потоки, которые объединяют весь комплекс в единое целое.
zooming
Концепция расширения французского лицея А.Дюма в Милютинском переулке © SYNCHROTECTURE совместно с Agence d′Architecture A. Bechu et Associés, СЕТЕК Инжиниринг

– Вам, значит, нравятся контрасты?

– Можно сказать, что да. Контраст формы, фактуры, цвета… В частности, в выборе цветовой гаммы мы часто применяем принцип контраста – количество цветов минимально, при этом они являются фоном для одного акцента.

То же самое и в работе с ландшафтом: естественные природные формы усиливают впечатление от строгого архитектурного объекта. Когда мы делали жилой комплекс ASTRA в Перми, сразу закладывали контраст между зданием и ландшафтом. Если само здание – жесткое, прямоугольное в плане, с ломаной крышей, то во дворе предполагались мягкие, максимально естественные формы холмов и деревьев, многократно умножающихся в зеркале витражей. Возможно, жители впоследствии реализуют эту идею...

Другой пример – концепция центра современного искусства ГЦСИ на Ходынском поле, которая вошла в шорт лист первого этапа международного конкурса. Здесь геометричный абрис главного фасада здания располагается на мягких формах ландшафта, затягивая его вовнутрь здания.
zooming
Центр современного искусства ГЦСИ-NCCA © Synchrotecture

– Что сейчас в работе?

– Проектируем дом в жилом районе ЗИЛАРТ. Там будет необычный фасад из разноразмерных окон. Он задумывался как естественный паттерн, созданный природой. Мы хотим, чтобы он был одновременно и визуально понятным, и «текучим» за счет отсутствия строгой повторяемости – как созданный ветром рисунок скалы или, скажем, кожа животного.
zooming
Дом в квартале ЖК ЗИЛАРТ © Synchrotecture

Есть также несколько объектов в Перми: строится корпус Горного института, проектируется особняк на центральной исторической улице с пристройкой к нему офисного комплекса. Там мы решаем задачу создания микса функций, сохраняя исторический объект и гармонично соединяя его с новым, современным объемом. То есть опять контраст.
zooming
Реконструкция средового объекта и строительство нового офисного здания, г. Пермь © SYNCHROTECTURE
zooming
Проект расширения программы Горного института и объединения двух корпусов переходом © Synchrotecture


– Вам лично интереснее проектировать жилые здания или общественные?

– На данный момент общественные меня увлекают больше. Много пользователей одновременно создают интересный клубок активности, который необходимо грамотно распутать. Кроме того, в общественных зданиях есть большая свобода формообразования. Другое дело, что жилой дом тоже можно спроектировать иначе, нестандартно, только эта новая форма – она должна идти изнутри, как ответ на запрос от общества на другое жилье. Так, например, случилось в 1930-е годы, когда новые запросы привели к интереснейшим поискам новых форм. В подобном процессе я бы с удовольствием принял участие.

– Что в вашей работе доставляет вам наибольшее удовольствие?

– Меня радует, когда удается придумать некую новую схему организации пространства, подобной которой я до этого не видел. Далеко не каждый заказ это подразумевает,но бывает, что перед тобой стоит действительно сложная задача с большим количеством факторов и ограничений, и надо найти нестандартный ход, чтобы решить эту задачу. Как создать интересное, но в то же время интуитивно понятное пространство, соединить в одном комплексе несколько функций, грамотно выстроить систему, чтобы она не воспринималась сложной и запутанной, развести все потоки, понять, что действительно важно, а без чего можно обойтись… Как, например, было с элитным жилым комплексом ASTRA в центральном планировочном районе Перми. В итоге получился уникальный для Перми объект, организованный по принципу периметральной застройки с закрытым двором для жителей.
zooming
Элитный ЖК ASTRA и реконструкция торговых пассажей XIX века © Synchrotecture
zooming
Жилой комплекс ASTRA © Synchrotecture

– В чем еще вы видите свои сильные стороны как архитектора?

– Наверное в том, что я стремлюсь переосмыслить любую задачу, посмотреть с другого ракурса. Предложить более чистое решение, которое, часто, поначалу кажется непривычным. Мой первый наставник, Виктор Степанович Тарасенко, как-то озвучил мысль о том, что я ломаю стереотипы... Наверное, это то, к чему я стремлюсь на самом деле. Потому что мне нравится удивляться: я бы хотел, чтобы удивительного в этом мире было больше.
zooming
Концепция корпуса Пермского академического театра оперы и балета имени П.И. Чайковского © Антон Барклянский, Виктор Тарасенко, Станислав Ширяев

Также, мне удается улавливать мировые тренды и учитывать их в своих проектах, делая благодаря этому нечто новое, незаезженное. Когда видишь направления, в которых развивается архитектура, и используешь их уже сейчас, за счет этого создаются пространства, которые будут удобны пользователям в течение долгого времени. Очень, кстати, полезное умение, учитывая, что нередко от начала проекта до его воплощения проходит немало лет. Поэтому особенно важно уже в начальной точке закладывать такие решения, которые и через десять лет не будут выглядеть устаревшими. Мне интересно следить за трендами и учитывать их в работе, часто это получается само собой, интуитивно.

– Тогда, наверно, логично спросить, как вы представляете себе архитектуру будущего?

– Очевидный тренд, который становится реальностью, – это энергоэффективное проектирование. Например, когда мы работали над конкурсным предложением для центрального района-хаба г. Райд в Сиднее – было однозначное требование: соответствие всех решений уровню LEED Platinum. Для Австралии это уже норма. К сожалению, в российской действительности такой подход пока еще не актуален.
zooming
Концепция центрального района-хаба г. Райд в Сиднее – многофункциональный административный центр © Synchrotecture

Касательно более отдаленных перспектив, первый тренд – архитектура перестает быть такой «железобетонной». Уже сейчас мы видим, что здания становятся более «живыми», приспосабливаясь к погодным условиям, климату, даже к смене дня и ночи.

Второй тренд – стремление вернуть человеку естественное природное окружение, которое мы почти утратили с ростом мегаполисов. Самый простой пример – сейчас все больше проектируется объектов с огромным количеством зелени на фасадах, живые растения появляются и внутри зданий – например, в Сингапуре в аэропорту повсеместно растут настоящие деревья. Тем самым мы создаем среду, более комфортную для человека.

Третье направление – это тотальная диджитализация. Уже в ближайшем будущем датчики, вмонтированные в технологическую систему здания, будут собирать информацию о пользователях, об их потоках и предпочтениях и очень быстро выдавать обратную связь, благодаря чему дом научится сам менять, например, схему энергопотребления или еще какие-то функции, а возможно, даже цвет стен – если, например, «поймет», что существующий его жителям не по душе. Благодаря этому, наверное, мы и сами о себе начнем узнавать что-то новое.

Как следствие, подход к проектированию будет меняться, потому что можно будет автоматически учесть весь пул собираемой информации. Архитектор станет немного программистом, который выстраивает коды – такой архитектор образа жизни.

– Есть ли что-то, объединяющее все ваши проекты?
– Несмотря на то, что архитектор в своей работе решает огромное количество самых разных задач, мы стремимся сделать результат максимальным простым. Я не хочу создавать хаос: все должно быть просто и понятно, хотя и далеко не всегда прямолинейно. Наверное, это и можно назвать неким общим знаменателем наших проектов – внутреннюю сложносочиненность, скрывающуюся за внешней простотой.
 
Архитектор:
Антон Барклянский

06 Июня 2018

Похожие статьи
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Лама из тетраметилбутана
Петр Виноградов рассказал об экспериментальной серии скульптур «Тетрапэд», которая исследует принципы молекулярной архитектуры, адаптивных структур и интерактивного взаимодействия с городской средой. Конструкции реагируют на движение, собеседуют с пространством, допускают множественные сценарии использования и интерпретации. Скульптуры уже побывали на «Зодчестве» и фестивале «Дикая мята», а дальше отправятся на Forum 100+.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Технологии и материалы
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
Сейчас на главной
На римских развалинах
Бюро Ofis реконструировало виллу 1920-х годов в центре Любляны, наглядно продемонстрировав многослойный и противоречивый характер застройки словенской столицы.
Парящий дом
Сложный план и форма дома, построенного по проекту студии VFORM в Подмосковье, – ответ на ограничения компактного участка: архитекторы тщательно подбирали не только видовые характеристики, но и световые сценарии. «Левитацию» пластичного второго этажа обеспечивают тонкие колонны из нержавеющей стали, а также глянцевые и полупрозрачные материалы облицовки первого уровня дома.
Замковый камень
Еще недавно премиальные жилые и офисные комплексы в Москве воспринимались как привилегия центра. Сегодня ситуация меняется: качественная архитектура выходит за пределы Третьего транспортного кольца и появляется на окраинах. Бизнес-центр «STONE Калужская» – один из таких примеров. Подобные проекты децентрализуют мегаполис и делают престижными жизнь и работу в любой части города.
Перпетум мобиле
Интерьер штаб-квартиры компании «Нацпроектстрой», созданный командой студии IND, максимально наглядно и столь же эффектно воплощает сферу деятельности заказчика – одного из крупнейших российских инфраструктурных холдингов: логистику и транспортные коммуникации всех возможных форматов.
Вода и свет
В церковном искусстве много символики, и одна ее часть, действительно, каноничная, другая сформирована традицией и кем-то воспринимается как обязательная. Из-за такого рода ложного консерватизма современная церковная архитектура медленно развивается и не выглядит как современная. Тем не менее подвижники у этой темы есть: кладбищенский храм Архангела Михаила в Апатитах, спроектированный Дмитрием Остроумовым и бюро Прохрам, совмещает традиции и эксперимент. Но не эксперимент ради самого себя – а продуманную работу современного архитектора с символикой пространства, объема и, главное, света.
Модульная ротонда
Круглое в плане офисное здание с деревянно-бетонным каркасом по проекту HENN строится в Юлихе на западе Германии: оно должно стать центром инновационного бизнес-парка.
Торжество во дворце
Проект дворца бракосочетания во Всеволожске, подготовленный мастерской «Головин & Шретер», стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области». Архитекторы предложили комплекс в духе дворцово-парковых ансамблей пригородов Санкт-Петербурга: с симметричной композицией и регулярным садом. А также позаботились о том, чтобы на памятные фотографии не попадали припаркованные автомобили.
Пространство для диалога эпох
Бюро Urbanus ревитализировало бывшее место нахождения важнейшего даосского храма Юнлэ-гун, откуда он был перенесен в 1960-х из-за угрозы затопления при строительстве плотины на реке Хуанхэ.
Город древний, но пока еще несколько запущенный
Город Касимов Рязанской области – русско-татарский, тут до 1681 года (!) существовало ханство, впрочем, под общим руководством московских князей... Сейчас это туристический город с памятниками XVI–XVIII и далее веков, но небольшой. Задачей летнего практикума Института Генплана было предложить Касимову изменения, способные увеличить туристический поток и быть полезными жителям. Получилось много разных идей: от пешеходных маршрутов до переноса автовокзала.
Осторожно отмыто
В издательстве «Подписные издания» выходит книга Ксюши Сидориной – со-основательницы сообщества волонтеров-реставраторов Гэнгъ, которое с 2019 года отмывает и скоблит парадные Петербурга, открывая жильцам исторических домов сокровища: печи, мозаики, витражи. А еще – плитку. Именно плитка стала «цементом» книги, соединившим все – исторический экскурс, способы поиска ценных экземпляров, «каталог» парадных, а также опыт «партизанской» реставрации. О книге рассказывает редактор издательства Артем Макоян.
Кубок чемпионов
Небоскреб Bell на 1-й улице Ямского поля, 12 на первый взгляд строг и лаконичен, хотя скромным его назвать никак не возможно. Экономная стереометрия построена на работе с формой, близкой к овалу – а это одна из излюбленных тем архитекторов UNK. Обтекаемая поверхность основной формы с металлическими ламелями дважды посечена стеклянными срезами, графически демонстрируя суть исходной формы: ее простоту и одновременно сложность. К тому же здесь решены десятки сложнейших инженерных головоломок.
Полуцифровая среда
В Иннополисе под Казанью открылся первый 4-звездочный отель, спроектированный бюро MAD Architects. Интерьеры отеля сочетают элегантность и иронию, технологичность и комфорт, напоминая декорации компьютерной игры или фантастического фильма о недалеком будущем.
Y-школа
По проекту «БалтИнвест-Проект» в Гатчине построена школа на 800 учеников. Лучевая планировка позволила разделить младшую и старшую школы, а также спортивный блок, обеспечив помещения большим количество естественного света. На многослойны фасадах оштукатуренные поверхности сочетаются с навесными элементами разных цветов и фактур.
Тропа к центру Земли
Посетительский центр в Национальном парке ледника Снайфедльсйёкюдль в Исландии, спроектированный бюро Arkis, служит также смотровой платформой и пропускает через себя пешеходную тропу.
Краеугольный храм
В московском Музее архитектуры на днях открылась выставка, посвященная всего одному памятнику средневековой русской архитектуры. Зато какому: Георгиевский собор Юрьева-Польского это последний по времени храм, сохранившийся от домонгольского периода. Впрочем, как сказать сохранившийся... Это один из самых загадочных и в то же время привлекательных памятников нашего средневековья. Которому требуется внимание и грамотная реставрация. Разбираемся, почему.
Блеск глубокий и хрустальный
Новый клубный дом про проекту ADM architects спроектирован для района Патриарших, недалеко от Новопушкинского сквера. Он заменит три здания, построенных в начале 1990-х. Авторы нового проекта, Андрей Романов и Екатерина Кузнецова, сделали ставку на разнообразие трех частей объема, современность решений и внимание к деталям: в одном из корпусов планируются плавно изогнутые балконы с керамическим блеском нижней поверхности, в другом стеклянные колонны-скульптуры.
Фасад под стальной вуалью
Гостиница Vela be Siam по проекту местного бюро ASWA в центре Бангкока напоминает о таиландских традициях, оставаясь в русле современной архитектуры.
Спокойствие, только спокойствие
В издательстве «Кучково поле Музеон» вышла книга Александра Змеула «Большая кольцевая линия. Новейшая история московского метро». Ее автор – историк архитектуры и знаток подземки – разобрал грандиозный проект БКЛ в подробностях, но главное – сохранил спокойную и взвешенную позицию. С равным сочувствием он рассказал о работе всех вовлеченных в строительство архитекторов, сосредоточившись на их профессиональном вкладе и вне зависимости от их творческих разногласий.
Вся мудрость океана
В Калининграде открылся новый корпус Музея мирового океана «Планета океан». Примечательно не только здание в виде 42-метрового шара, но и экспозиция, которая включает научные коллекции – их собирали около 10 лет, аквариумы с 3000 гидробионтов, а также специально разработанные инсталляции. Дизайн разработало петербургское бюро музейной сценографии «Метаформа», которое соединило все нити в увлекательное повествование.
Перепады «высотного напряжения»
Третья очередь ÁLIA с успехом доказывает, что внутри одного квартала могут существовать объемы совершенно разной высотности и масштаба: сто метров – и тридцать, и даже таунхаусы. Их объединяет теплая «кофейная» тональность и внимание к пешеходным зонам – как по внешнему контуру, так и внутри.
Хрупкая материя
В интерьере небольшого ресторана M.Rest от студии дизайна интерьеров BE-Interno, расположенного на берегу Балтийского моря в Калининградской области, воплощены самые характерные черты меланхоличной природы этого края, и сам он идеально подходит для неторопливого времяпрепровождения с видом на закат.
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Уступы, арки и кирпич
По проекту PRSPKT.Architects в Уфе достроен жилой комплекс «Зорге Премьер», честно демонстрирующий роскошь, присущую заявленному стилю ар-деко: фасады полностью облицованы кирпичом, просторные лобби украшает барельефы и многоярусные люстры, вместо остекленных лоджий – гедонистические балкончики. В стройной башне-доминанте располагается по одной квартире на этаже.
Карельская кухня
Концепция ресторана на берегу Онежского озера, разработанная бюро Skaträ, предлагает совмещать гастрономический опыт с созерцанием живописного ландшафта, а также посещением пивоваренного цеха. Обеденный блок с панорамными окнами и деревянной облицовкой соединяется с бетонным цехом аркой, открывающей вид на гладь воды.
От кирпича к кирпичу
Школа Тунтай на северо-востоке Китая расположена на месте карьера по добыче глины для кирпичного производства: это обстоятельство не только усложнило работу бюро E Plus и SZA Design, но и стало для них источником вдохновения.
У лесного пруда
Еще один санаторный комплекс, который рассмотрел Градостроительный совет Петербурга, находится недалеко от усадьбы «Пенаты». Исходя из ограничений, связанных с площадью застройки на данной территории, бюро «А.Лен» рассредоточило санаторно-курортные функции и гостиничные номера по 18 корпусам. Проект почти не обсуждался экспертами, однако коэффициент плотности все же вызвал сомнения.
Вечный август
Каким должен быть офис, если он находится в месте, однозначно ассоциирующемся не с работой, а с отдыхом? Наверное, очень красивым и удобным – таким, чтобы сотрудникам захотелось приходить туда каждый день. Именно такой офис спроектировало бюро AQ для IT-компании на Кипре.