Конференция об «эталонных» финских школах стала поводом для актуального разговора о переустройстве существующих и проектировании новых школьных зданий в России.
Определяет ли бытие сознание? Что мы можем предпринять прямо сейчас, чтобы изменить школьную среду к лучшему? На эти столь разные вопросы, лежащие в философской и практической плоскостях, пытались ответить участники дискуссии «Архитектура и дизайн школы. Финский опыт», состоявшейся в конце апреля на площадке DI Telegraph в Москве. Интерес к опыту Финляндии понятен: эта страна – признанный лидер в сфере среднего образования, и, пытаясь разгадать секрет ее успеха, многие начинают изучать и такие внешние его признаки, как архитектура учебных заведений. Одним из организаторов дискуссии выступила «Умная школа», пару лет назад превратившаяся из своеобразного форума для обсуждения проблем отечественной системы школьного обучения в компанию, которая объявила о намерении построить в Иркутске крупный образовательный кластер, предназначенный в первую очередь для детей-сирот. В ноябре 2014 ее гендиректор Марк Сартан с единомышленниками отправились в большую поездку по финским школам, чтобы понять, какие принципы их пространственной организации и дизайна применимы в России – при проектировании новых школ и трансформации интерьеров существующих типовых зданий. Его рассказ об увиденном вкупе с выступлениями финских коллег стали прелюдией к интересному рассказу российских специалистов о их собственных наработках и обмену мнениями о том, какие архитектурные и дизайнерские приемы позволят «заново придумать» классы и рекреации российских школ.
Этимология слова «школа» неочевидна. Оно происходит от древнегреческого «схоле», что означает «праздность, досуг»: древние эллины в свободное время любили посещать беседы философов, чтобы приобщиться их мудрости. Система государственного бесплатного и всеобщего школьного образования, какой мы ее себе представляем – с единым для всех учебным планом, жестким лекционным форматом занятий и почти заводским распорядком со звонками, оповещающими о начале и конце урока, появилась на рубеже XVIII – XIX веков, осененная идеями Просвещения и отвечающая потребностям экономики периода Промышленной революции.
Финская школа с 1970-х годов стала отходить от модели индустриальной эпохи: ей на смену пришел постиндустриальный подход к обучению, подразумевающий, в том числе, подстраиваемый под конкретного школьника учебный план, более свободную форму взаимодействия педагога с учениками на уроке, меньшую зацикленность на контрольных работах и оценках, а также большую самостоятельность учащегося. Это неминуемо сказалось на архитектуре: планировка школ стала заметно разнообразнее по набору, конфигурации помещений и их возможным трансформациям. В предпроектной работе архитекторы часто прислушиваются к пожеланиям конечных пользователей – учителей, родителей и даже школьников. Сочетание новой образовательной парадигмы и качественно новой архитектуры со временем дало свои плоды. Начиная с 2000-х все только и говорят о Финляндии как о стране с лучшими учителями, которые пестуют детей и подростков без нажима по поводу оценок и экзаменов в светлых комфортных аудиториях. Эту славу подтверждают высокие показатели грамотности, которые юные финны раз за разом демонстрируют на международных тестах. В довершение образа в 2010 Финляндия показала на очередной архитектурной биеннале в Венеции экспозицию с громким названием «Лучшая школа в мире», на которой можно было увидеть семь недавно отстроенных превосходных школьных зданий.
Одно из них, школу Enter в Сипоо недалеко от Хельсинки, представил на московской дискуссии один из ее авторов – архитектор Микко Сумманен из бюро K2S Architects. Он пояснил, что это реализованный в 2007 пилотный проект, где средняя школа впервые в Финляндии объединена в одном объеме с профучилищем – IT-колледжем. Заведение посещают подростки в возрасте от 15 до 19 лет, и при желании они могут окончить его сразу с двумя дипломами. Здание площадью 4150 м2 рассчитано на 400 человек и считается относительно небольшим. Налицо все характерные черты финской школьной архитектуры – гуманный масштаб, непохожие друг на друга поэтажные планы, панорамное остекление, обеспечивающее естественное освещение и визуальную связь с городским окружением и природой, сдержанные цвета и натуральные фактуры в отделке интерьеров, которые создают нейтральный фон для детского творчества. В помещениях часто используются стеклянные перегородки. Центральным пространством служит холл с эффектной винтовой лестницей, соединяющей первый и второй этажи.
О том, как существуют педагоги и дети в таких зданиях, рассказала Кристина Фалкенстедт, директор школы Мортенсбро (Mårtensbro skola) в городе Эспо, новое здание которой было возведено в 2012. Программа проекта довольно сложна: здание с планом из двух «рукавов», вмещает в себя детский сад, подготовительные классы, начальную школу для 1-6 классов, помещения для 7-9 классов, а также школу продленного дня. По словам директора, роль центра общественной жизни играет зал столовой, где встречаются и общаются дети всех возрастов. До и после обеда этот зал служит обычным холлом, а при необходимости путем несложных трансформаций превращается в зрительный зал со сценой.
Важной задачей было обеспечение максимальной «визуальной проницаемости» учебных помещений, чтобы учитель всегда мог видеть, что в них происходит. Поэтому классы отделены от коридора остекленными дверьми и – иногда и друг от друга – стеклянными же перегородками. Это позволяет учителю разделять учеников на группы, работающие в изолированных помещениях, при этом легко контролируя процесс. В здании вновь используются окна во всю высоту стены.
В своем выступлении Марк Сартан обобщил примечательные черты устройства этих и других финских школ, в которых ему с коллегами довелось побывать, и предположил, что некоторые из увиденных приемов пространственной организации и дизайна интерьера вполне применимы в типовых российских школах: например, принцип разнообразия помещений и их соразмерности человеческому масштабу. В русских школах небольшие аудитории обычно отведены под методкабинеты или предназначены для работы отдельных специалистов. «Вероятно, имеет смысл изменить им назначение, перенеся нынешние функции в общие офисные зоны, и использовать их для индивидуальной, групповой, какой-то специализированной работы», – полагает он. А большие пространства, скажем, просторные рекреации и коридоры, напротив, стоит оборудовать для общения или уединения, чтобы у детей не возникало желания по ним носиться. Мобильность и трансформируемость пространств достижимы путем использования складной мебели и раздвижных перегородок. Активное использование цвета, к примеру, для зонирования, и интересных фактур в интерьере никак не ограничено СанПиНами, поэтому надо просто быть открытым к экспериментам. Еще один принцип – визуальная проницаемость и прозрачность – вполне реализуем с помощью перегородок из армированного стекла, раз уж обычные стеклянные перегородки в наших школах использовать запрещено. Следует заменять плотные шторы легко открываемыми жалюзи и прореживать разросшиеся зеленые насаждения рядом со школой, которые часто излишне затеняют классы. Эти меры также обеспечивают визуальную связь классов с внешним миром. А вот чего, по мнению Сартана, в существующих типовых зданиях реализовать не удастся, так это ярко выраженного вертикального структурирования пространства. В финских школах очень много всевозможных подиумов, амфитеатров, балконов, атриумов, галерей, переходов с этажа на этаж, «капитанских мостиков», откуда можно обозревать бурление школьной жизни. У нас создание пространств таких сложных конфигураций невозможно, констатировал эксперт.
Вообще говоря, тема практического применения именно финского опыта школьного дизайна в российских условиях не нова. Еще в ноябре 2013 эту тему обсуждали на семинаре Института образования НИУ ВШЭ. Тогда в центре внимания оказалось выступление Марии Вейц, соучредителя объединения архитекторов «ТОК» из Санкт-Петербурга, которая рассказала об уже готовом проекте изменения дизайна одной из типовых школ города. На средства скандинавских благотворительных фондов были приглашены дизайнеры из Финляндии, которые разработали концепцию трансформации интерьеров школы №53 с учетом пожеланий пользователей – учеников, учителей и родителей. Их требования оказались просты: создать места, где можно тихо посидеть и почитать, и места, где можно играть, поставить индивидуальные запирающиеся шкафчики для детей и учителей. Но уже на том этапе высказывались сомнения в реализуемости проекта из-за действующих в нашей стране СанПиНов, и он до сих пор остается на бумаге.
Новое лицо старых школ
Свою концепцию адаптации дизайна построенных до 1970 года школ к новым реалиям по заказу Департамента образования Москвы разработала Школа дизайна НИУ ВШЭ. Проект, по замыслу авторов, позволяет сделать пространство более современным и приспособленным для разных форматов занятий в рамках простого капитального ремонта, без кардинальной перестройки здания.
По словам руководителя офиса Школы дизайна Натальи Логутовой, первоначальные эскизы были очень похожи на дизайн финских школ с их сдержанной палитрой и природными фактурами – дерево, бетон. Директора школ оказались к такому решению не готовы: «Это что, операционная? Или сауна?» Кое-где дизайнеры предложили красить стены грифельной краской, чтобы дать детям возможность самовыражаться в интерьере. Это также было встречено в штыки: а не начнут ли дети рисовать везде?
«Наша идея была в том, чтобы инициировать общественную дискуссию по поводу и СанПиНов, и вообще работы с сознанием, поведением. Мы воспринимаем школу будущего как интерфейс. Мы все привыкли к мобильным телефонам и гаджетам. Пространство в реальности – такой же интерфейс. С ним либо удобно взаимодействовать, либо нет. Если есть четкое понимание, где рисовать можно, а где нет, то, мне кажется, дети достаточно обучаемы, чтобы не рисовать там, где нельзя. Ну, и теорию разбитых окон никто не отменял: если интерьер прекрасен, его, наверное, не испортят в ближайшее время».
Важно отметить, что авторы концепции предложили варианты дизайна школьного пространства для учеников разных возрастных категорий, отдавая себе отчет в том, что дети младшего возраста любят яркие цвета, а подростки предпочитают более сдержанную палитру.
Исследованием разных аспектов школьной архитектуры занимаются и другие вузы. МАРХИ по заказу столичного Департамента образования провело масштабное дизайн-исследование интерьеров московских школ и выработало свои рекомендации исходя из опыта не только Финляндии, но также школ Британии, Сингапура, Швеции, Франции, США и Сербии. А студенты студии архитекторов Ольги Алексаковой и Юлии Бурдовой (Buromoscow) школы МАРШ совместно с учащимися Люцернского университета изучают градостроительное положение школы в микрорайоне. Преподаватели пытаются сломать сложившийся в отношении пришкольной территории стереотип «охраняемой зоны социализма», а саму школу превратить в полноценное общественное здание, открытое для всех жителей района. Наконец, об обновлении школьного дизайна своими силами задумалось и педагогическое сообщество. Институт системных проектов Московского педуниверситета оценил потенциал таких пространств, как библиотеки, школьные музеи и коридоры, который раскрывается при минимальном приложении фантазии и усилий.
Новые школы: дизайн и социальная функция
Пока одни архитекторы и дизайнеры разрабатывают концепции адаптации старых школ к новым требованиям, другие уже воплощают свое видение в новых зданиях. В прошлом году в деревне Райсеменовское Серпуховского района Московской области открылась школа «Абсолют» – специальное коррекционное учреждение для детей с ограниченными возможностями здоровья из малообеспеченных и приемных семей и детей, оставшихся без попечения родителей. Проектированием комплекса площадью 5132 м2 занималось бюро «Лаборатория виртуальной архитектуры» (архитекторы Станислав Кулиш, Мария Казаринова). Объект получился очень яркий, чуть ли не пестрый, и пластически сложный, в том числе – благодаря рельефу. Комплекс разделен на три блока: учебный, медицинский и хозяйственный. В дизайне и классов, и просторных рекреаций много цвета, используется витражное остекление, а также создана безбарьерная среда.
Уже публиковавшуюся на Архи.ру школу в подмосковном Пушкине, которая ни в дизайне интерьеров, ни в планировочном решении не уступает тем самым желанным финским образцам, спроектировали и довели до реализации архитекторы бюро ADM Андрей Романов и Екатерина Кузнецова. Помимо эффектного внутреннего двора, жизнерадостных и стильных классов и рекреаций, отличительной чертой этого объекта является библиотека, которая доступна не только школьникам, но и жителям района. Она расположена в изолированной от учебных помещений части здания и имеет свой отдельный вход.
Важную социальную функцию выполняет и школа в микрорайоне Загорье на 825 мест по проекту ППФ «Проект-реализация» (архитектор Ольга Бумагина). Здесь учебная часть отделена от обширного общественного блока – концертных, спортивных и танцевальных залов, бассейна, библиотеки, интернет-клуба. Архитекторы понимали, что школа, скорее всего, на долгое время останется единственным общественным зданием в микрорайоне, и посчитали разумным сделать ее еще и досуговым центром местного значения. Объемное решение здания, в отличие от финских школ, предельно компактное и традиционное в связи с тем, что занимаемый им участок сравнительно небольшой, поясняет автор проекта Ольга Бумагина. Эта и многие другие школы появились в рамках масштабной программы московского правительства по строительству социальных объектов. Главный архитектор столицы Сергей Кузнецов уделяет особое внимание качеству проектов новых детсадов и школ в рамках работы Архсовета Москвы.
Представления о том, как дизайн внутренних помещений школы отражается на психологическом самочувствии школьников и результатах учебы, базируются на исследованиях, проводимых социологами, психологами, а также самими дизайнерами и архитекторами. Так, по полученным исследователями из университета города Солфорд близ Манчестера данным, в начальной школе не только достаточное естественное освещение, комфортная температура и свежий воздух, но такие факторы, как индивидуализация дизайна, его сложность и использование цвета могут на 16% повысить успеваемость по чтению, правописанию и математике. Конечно, можно усомниться в этих подсчетах, но здравый смысл подсказывает, что занятия интеллектуальной деятельностью более эффективны в стимулирующей эту деятельность среде. Весьма репрезентативный обзор литературы, опубликованный Центром обучения и преподавания университета города Ньюкасл еще в 2005, говорит о том, что самое важное – это непосредственное участие пользователей – учителей и учащихся – в ходе разработки проекта своей школы: «Проект школы не может быть навязан или куплен, как в магазине. Успех – в возможности пользователей выразить свое личное видение того, какой быть их школе, а затем работать вместе с дизайнерами и архитекторами над созданием обобщенных решений». В связи с этим утверждением напрашивается вопрос: может быть, для того, чтобы дизайн российских школ мотивировал школьников учиться, надо не столько использовать финский опыт, сколько изучать потребности отечественных детей и педагогов? Причем прецедент уже есть: на той самой дискуссии в DI Telegraph своими представлениями об идеальном устройстве классов с публикой поделились учащиеся московского лицея №1547, и это были не просто фантазии, а настоящее руководство к действию.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Школа ФЗУ Ленэнерго – забытый памятник ленинградского...
В преддверии вторичного решения судьбы Школы ФЗУ Ленэнерго, на месте которой может появиться жилой комплекс, – о том, что история архитектуры – это не история имени собственного, о самоценности архитектурных решений и забытой странице фабрично-заводского образования Ленинграда.
Нейросказки
Участники воркшопа, прошедшего в рамках мероприятия SINTEZ.SPACE, создавали комикс про будущее Нижнего Новгорода. С картинками и текстами им помогали нейросети: от ChatGpt до Яндекс Балабоба. Предлагаем вашему вниманию три работы, наиболее приглянувшиеся редакции.
Линия Елизаветы
Александр Змеул – автор, который давно и профессионально занимается историей и проблематикой архитектуры метро и транспорта в целом, – рассказывает о новой лондонской Линии Елизаветы. Она открылась ровно год назад, в нее входит ряд станцией, реализованных ранее, а новые проектировали, в том числе, Гримшо, Вилкинсон и Мак Аслан. В каких-то подходах она схожа, а в чем-то противоположна мега-проектам развития московского транспорта. Внимание – на сравнение.
Иван Леонидов в Крыму. 1936–1938. Часть 2
Проект планировки Ялты с культурно-рекреационным комплексом на холме Дарсан Ивана Леонидова: реконструкция основных сооружений на основе чертежей и эскизов архитектора.
Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки...
«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Архитектурные заметки о БКЛ. Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.
Архитектурная модернизация среды. Книга 2
Вслед за первой, выпущенной в прошлом году, публикуем вторую коллективную монографию НИИТИАГ, посвященную «Архитектурной модернизации среды»: история развития городской среды от Тамбова до Минусинска, от Пицунды 1950-х годов до Ричарда Роджерса.
Иван Леонидов в Крыму. 1936–1938. Часть 1
Проект планировки Южного берега Крыма мастерской НКТП №3 под руководством Моисея Гинзбурга: рассмотрение и атрибуция сохранившихся материалов.
Архитектурная модернизация среды жизнедеятельности:...
Публикуем полный текст первой книги коллективной монографии сотрудников НИИТИАГ. Книга посвящена разным аспектам обновления рукотворной среды, как городской, так и сельской, как древности, так и современной архитектуре, в частности, в ней есть глава, посвященная Николасу Гримшо. В монографии больше 450 страниц.
Поддержка архитектуры в Дании: коллаборации большие...
Публикуем главу из недавно опубликованного исследования Москомархитектуры, посвященного анализу практик поддержки архитектурной деятельности в странах Европы, США и России. Глава посвящена Дании, автор – Татьяна Ломакина.
Сколько стоил дом на Моховой?
Дмитрий Хмельницкий рассматривает дом Жолтовского на Моховой, сравнительно оценивая его запредельную для советских нормативов 1930-х годов стоимость, и делая одновременно предположения относительно внутренней структуры и ведомственной принадлежности дома.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)»
продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
От музы до главной героини. Путь к признанию творческой...
Публикуем перевод статьи Энн Тинг. Она известна как подруга Луиса Кана, но в то же время Тинг – первая женщина с лицензией архитектора в Пенсильвании и преподаватель архитектурной морфологии Пенсильванского университета. В статье на примере девяти историй рассмотрена эволюция личностной позиции творческих женщин от интровертной «музы» до экстравертной креативной «героини».
Илья Лежава: в рамках контекста
О значении городского контекста в студенческих конкурсных проектах, выполненных под руководством И. Г. Лежавы в 1970-е годы.
Бетонный Мадрид
Новая серия фотографа Роберто Конте посвящена не самой известной исторической странице испанской архитектуры: мадридским зданиям в русле брутализма.
Реновация городской среды: исторические прецеденты
Публикуем полный текст коллективной монографии, написанной в прошедшем 2020 году сотрудниками НИИТИАГ и посвященной теме, по-прежнему актуальной как для столицы, так и для всей страны – реновации городов. Тема рассмотрена в широкой исторической и географической перспективе: от градостроительной практики Екатерины II до творчества Ричарда Роджерса в его отношении к мегаполисам. Москва, НИИТИАГ, 2021. 333 страницы.
Выгода интеграции клинкера в стеклофибробетон
В условиях санкций сложные архитектурные решения с кирпичной кладкой могут вызвать трудности с реализацией. Альтернативой выступает применение стеклофибробетона, который может заменить клинкер с его необычными рисунками, объемом и игрой цвета на фасаде.
Обаяние романтизма
Интерьер в стиле романтизма снова вошел в моду. Мы встретились с Еленой Теплицкой – дизайнером, декоратором, модельером, чтобы поговорить о том, как цвет участвует в формировании романтического интерьера. Практические советы и неожиданные рекомендации для разных темпераментов – в нашем интервью с ней.
Навстречу ветрам
Glorax Premium Василеостровский – ключевой квартал в комплексе Golden City на намывных территориях Васильевского острова. Архитектурная значимость объекта, являющегося частью парадного морского фасада Петербурга, потребовала высокотехнологичных инженерных решений. Рассказываем о технологиях компании Unistem, которые помогли воплотить в жизнь этот сложный проект.
Вся правда о клинкерном кирпиче
На российском рынке клинкерный кирпич – это синоним качества, надежности и долговечности. Но все ли, что мы называем клинкером, действительно им является? Беседуем с исполнительным директором компании «КИРИЛЛ» Дмитрием Самылиным о том, что собой представляет и для чего применятся этот самый популярный вид керамики.
Игры в домике
На примере крытых игровых комплексов от компании «Новые Горизонты» рассказываем, как создать пространство для подвижных игр и приключений внутри общественных зданий, а также трансформировать с его помощью устаревшие функциональные решения.
«Атмосферные» фасады для школы искусств в Калининграде
Рассказываем о необычных фасадах Балтийской Высшей школы музыкального и театрального искусства в Калининграде. Основной материал – покрытая «рыжей» патиной атмосферостойкая сталь Forcera производства компании «Северсталь».
Между светильником и трековой системой – модульная...
Российский бренд светодиодного оборудования Arlight представляет модульную систему APRIORI, универсальный конструктор, каждый элемент которого призван воплотить уникальную дизайнерскую задумку.
Фасадные подсистемы Hilti для воплощения уникальных...
Как возникают новые продукты и что стимулирует рождение инженерных идей? Ответ на этот вопрос знают в компании Hilti. В обзоре недавних проектов, где участвовали ее инженеры, немало уникальных решений, которые уже стали или весьма вероятно станут новым стандартом в современном строительстве.
ГК «Интер-Росс»: ответ на запрос удобства и безопасности
ГК «Интер-Росс» является одной из старейших компаний в России, поставляющей системы защиты стен, профили для деформационных швов и раздвижные перегородки. Историю компании и актуальные вызовы мы обсудили с гендиректором ГК «Интер-Росс» Карнеем Марком Капо-Чичи.
Для защиты зданий и людей
В широкий ассортимент продукции компании «Интер-Росс» входят такие обязательные компоненты безопасного функционирования любого медицинского учреждения, как настенные отбойники, угловые накладки и специальные поручни. Рассказываем об особенностях применения этих элементов.
Стоимостной инжиниринг – современная концепция управления...
В современных реалиях ключевое значение для успешной реализации проектов в сфере строительства имеет применение эффективных инструментов для оценки капитальных вложений и управления затратами на протяжении проектного жизненного цикла. Решить эти задачи позволяет использование услуг по стоимостному инжинирингу.
Материал на века
Лиственница и робиния – деревья, наиболее подходящие для производства малых архитектурных форм и детских площадок. Рассказываем о свойствах, благодаря которым они заслужили популярность.
Приморская эклектика
На месте дореволюционной здравницы в сосновых лесах Приморского шоссе под Петербургом строится отель, в облике которого отражены черты исторической застройки окрестностей северной столицы эпохи модерна. Сложные фасады выполнялись с использованием решений компании Unistem.
Натуральное дерево против древесных декоров HPL пластика
Вопрос о выборе натурального дерева или HPL пластика «под дерево» регулярно поднимается при составлении спецификаций коммерческих и жилых интерьеров. Хотя натуральное дерево может быть красивым и универсальным материалом для дизайна интерьера, есть несколько потенциальных проблем, которые следует учитывать.
Максимально продуманное остекление: какими будут...
Глубина, зеркальность и прозрачность: подробный рассказ о том, какие виды стекла, и почему именно они, используются в строящихся и уже завершенных зданиях кампуса МГТУ, – от одного из авторов проекта Елены Мызниковой.
Кирпичная палитра для архитектора
Свыше 300 видов лицевого кирпича уникального дизайна – 15 разных форматов, 4 типа лицевой поверхности и десятки цветовых вариаций – это то, что сегодня предлагает один из лидеров в отечественном производстве облицовочного кирпича, Кирово-Чепецкий кирпичный завод КС Керамик, который недавно отметил свой пятнадцатый день рождения.
Панорамы РЕХАУ
Мир таков, каким мы его видим. Это и метафора, и факт, определивший один из трендов современной архитектуры, а именно увеличение площади остекления здания за счет его непрозрачной части. Компания РЕХАУ отразила его в широкоформатных системах с узкими изящными профилями.
Корабль
Следующий проект из череды предложений конкурса на павильон России на EXPO 2025 в Осаке, – напомним, результаты конкурса не были подведены – авторства ПИО МАРХИ и АМ «Архимед», решен в образе корабля, и вполне буквально. Его абрис плавно расширяется кверху, у него есть трап, палубы, а сбоку – стапеля, с которых, метафорически, сходит этот корабль.
Перезапуск
Блог Анны Мартовицкой перезапустился как видеожурнал архитектурных новостей при поддержке с АБ СПИЧ. Обещают новости, особенно – выставки, на которые можно пойти в архитектурным интересом.
Вторично использованная инфраструктура
Архитекторы CRA-Carlo Ratti Associati представили проект превращения нефтехранилища в порту Триеста в «зеленый» во всех смыслах энергетический парк.
Степь полна красоты и воли
Задачей выставки «Дикое поле» в Историческом музее было уйти от археологического перечисления ценных вещей и создать образ степи и кочевника, разнонаправленный и эмоциональный. То есть художественный. Для ее решения важным оказалось включение произведений современного искусства. Одно из таких произведений – сценография пространства выставки от студии ЧАРТ.
Рыба метель
Следующий павильон незавершенного конкурса на павильон России для EXPO в Осаке 2025 – от Даши Намдакова и бюро Parsec. Он называет себя архитектурно-скульптурным, в лепке формы апеллирует к абстрактной скульптуре 1970-х, дополняет программу медитативным залом «Снов Менделеева», а с кровли предлагает съехать по горке.
Лазурный берег
По проекту Dot.bureau в Чайковском благоустроена набережная Сайгатского залива. Функциональная программа для такого места вполне традиционная, а вот ее воплощение – приятно удивляет. Архитекторы предложили яркие павильоны из обожженного дерева с характерными силуэтами и настроением приморских каникул.
Зеркало души
Продолжаем публиковать проекты конкурса на проект павильона России на EXPO в Осаке 2025. Напомним, его итоги не были подведены. В павильоне АБ ASADOV соединились избушка в лесу, образ гиперперехода и скульптуры из световых нитей – он сосредоточен на сценографии экспозиции, которую выстаивает последовательно как вереницу впечатлений и посвящает парадоксам русской души.
Кораблик на канале
Комплекс VrijHaven, спроектированный для бывшей промзоны на юго-западе Амстердама, напоминает корабль, рассекающий носом гладь канала.
Хабаровск — город, загадочный тем, что он очень хорош. По всему это должен быть понятный большой (больше 600 тыс. населения) город советской индустриализации <...>.
Формулируй это
Лада Титаренко любезно поделилась с редакцией алгоритмом работы с ChatGPT 4: реальным диалогом, в ходе которого создавался стилизованный под избу коворкинг для пространства Севкабель Порт. Приводим его полностью.
Часть идеала
В 2025 году в Осаке пройдет очередная всемирная выставка, в которой Россия участвовать не будет. Однако конкурс был проведен, в нем участвовало 6 проектов. Результаты не подвели, поскольку участие отменили; победителей нет. Тем не менее проекты павильонов EXPO как правило рассчитаны на яркое и интересное архитектурное высказывание, так что мы собрали все шесть и будем публиковать в произвольном порядке. Первый – проект Владимира Плоткина и ТПО «Резерв», отличается ясностью стереометрической формы, смелостью конструкции и многозначностью трактовок.
Острог у реки
Бюро ASADOV разработало концепцию микрорайона для центра Кемерово. Суровому климату и монотонным будням архитекторы противопоставили квартальный тип застройки с башнями-доминантами, хорошую инсолированность, детализированные на уровне глаз человека фасады и событийное программирование.
Города Ленобласти: часть II
Продолжаем рассказ о проектах, реализованных при поддержке Центра компетенций Ленинградской области. В этом выпуске – новые общественные пространства для городов Луга и Коммунар, а также поселков Вознесенье, Сяськелево и Будогощь.
Барочный вихрь
В Шанхае открылся выставочный центр West Bund Orbit, спроектированный Томасом Хезервиком и бюро Wutopia Lab. Посетителей он буквально закружит в экспрессивном водовороте.
Сахарная вата
Новый ресторан петербургской сети «Забыли сахар» открылся в комплексе One Trinity Place. В интерьере Марат Мазур интерпретировал «фирменные» элементы в минималистичной манере: облако угадывается в скульптурном потолке из негорючего пенопласта, а рафинад – в мраморных кубиках пола.
Высокоэффективный Париж
Три жилых корпуса в парижской Олимпийской деревне по проекту бюро Brenac & Gonzalez & Associés задуманы как образец ресурсоэффективности.
Образ хранилища, метафора исследования
Смотрим сразу на выставку «Архитектура 1.0» и изданную к ней книгу A-Book. В них довольно много всякой свежести, особенно в тех случаях, когда привлечены грамотные кураторы и авторы. Но есть и «дыры», рыхлости и удивительности. Выставка местами очень приятная, но удивительно, что она думает о себе как об исследовании. Вот метафора исследования – в самый раз. Это как когда смотришь кино про археологов.
В сетке ромбов
В Выксе началось строительство здания корпоративного университета ОМК, спроектированного АБ «Остоженка». Самое интересное в проекте – то, как авторы погрузили его в контекст: «вычитав» в планировочной сетке Выксы диагональный мотив, подчинили ему и здание, и площадь, и сквер, и парк. По-настоящему виртуозная работа с градостроительным контекстом на разных уровнях восприятия – действительно, фирменная «фишка» архитекторов «Остоженки».
Связь поколений
Еще одна современная усадьба, спроектированная мастерской Романа Леонидова, располагается в Подмосковье и объединяет под одной крышей три поколения одной семьи. Чтобы уместиться на узком участке и никого не обделить личным пространством, архитекторы обратились к плану-зигзагу. Главный объем в структуре дома при этом акцентирован мезонинами с обратным скатом кровли и открытыми балками перекрытия.
Средиземноморская идентичность
Архитектор Амелия Тавелла выиграла конкурс на проект реконструкции термального центра на юге Франции, у самого берега Средиземного моря.
Сады как вечность
Экспозиция «Вне времени» на фестивале A-HOUSE объединяет работы десяти бюро с опытом ландшафтного проектирования, которые размышляли о том, какие решения архитектора способны его пережить. Куратором выступило бюро GAFA, что само по себе обещает зрелищность и содержательность. Коротко рассказываем об участниках.
Розовый vs голубой
Витрина-жвачка весом в две тонны, ковролин на стенах и потолках, дерзкое сочетание цветов и фактур превратили магазин украшений в место для фотосессий, что несомненно повышает узнаваемость бренда. Автор «вирусного» проекта – Елена Локастова.
Образцовая ностальгия
Пятнадцать лет компания Wuyuan Village Culture Media Company занимается возрождением горной деревни Хуанлин в китайской провинции Цзянси. За эти годы когда-то умирающее поселение превратилось в главную туристическую достопримечательность региона.
IPI Award 2023: итоги
Главным общественным интерьером года стал туристско-информационный центр «Калужский край», спроектированный CITIZENSTUDIO. Среди победителей и лауреатов много региональных проектов, но ни одного петербургского. Ближайший конкурент Москвы по числу оцененных жюри заявок – Нижний Новгород.
С градостроительной точки зрения самое примечательное в этом городе — это его план. Я не знаю больше такого большого города без прямых улиц. Так может выглядеть план средневекового испанского или шотландского борго, но не современный крупный город
Птица земная и небесная
В Музее архитектуры новая выставка об архитекторе-реставраторе Алексее Хамцове. Он известен своими панорамами ансамблей с птичьего полета. Но и модернизм научился рисовать – почти так, как и XVII век. Был членом партии, консервировал руины Сталинграда и Брестской крепости как памятники ВОВ. Идеальный советский реставратор.
Продолжение торговых традиций
Первый флагманский магазин Huawei в Пекине открылся на важнейшей торговой улице города – Ванфуцзин. Авторы проекта – Superimpose Architecture.