Ольга Большанина, Herzog & de Meuron: «Бадаевский позволил изучить сразу несколько современных вопросов, стоящих перед многими мегаполисами XXI века»

Партнер архитектурного бюро Herzog & de Meuron, главный архитектор проекта жилого комплекса «Бадаевский» Ольга Большанина ответила на наши вопросы о критике проекта, о том, почему бюро заинтересовала работа с Бадаевским заводом и почему после реализации комплекс будет таким же эффектным, как и показан на рендерах.

Беседовала:
Дарья Горелова

mainImg
Мастерская:
Herzog & de Meuron
Проектное бюро АПЕКС http://apex-project.ru/
Vogt Landscape Architects https://www.vogt-la.com/en
Проект:
Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
Россия, Москва, Кутузовский пропект, 12

1.2017

Заказчик: Capital Group
0 Ольга Большанина родилась в Сибири в 1982 году, получила профильное архитектурное образование в российском Томском государственном архитектурно-строительном университете и в École Polytechnique Fédérale de Lausanne, в Швейцарии. В 2004 году Ольга впервые присоединилась к бюро Herzog & de Meuron в качестве стажера, и в 2007 году после окончания политехнического института Лозанны – уже присоединилась к команде HdM в качестве архитектора. С 2020 года – партнер бюро.
Ольга Большанина, Herzog & de Meuron
©️ Simon von Gunten

Ольга Большанина участвовала в разработке множества проектов, в том числе, генерального плана города Лиона (2008), с 2009 по 2011 годы отвечала за дизайн музея современного искусства Barranca Museo в Гвадалахаре в Мексике, с 2012 года – за разработку и проектирование «Сколтеха» в Москве.

В Herzog & de Meuron Ольга управляет крупнейшими проектами – разработкой МФК и комплексных проектов территорий, культурных кластеров, центров образования, а также исследовательскими проектами.

С 2017 года Ольга со стороны HdM возглавляет работу над архитектурным проектом развития территории Бадаевского пивоваренного завода в Москве в качестве главного архитектора и ответственного партнера.

Архи.ру:
Расскажите о предыстории вашего участия в проекте развития Бадаевского пивоваренного завода. На эту территорию ранее проводились конкурсы, в частности, в 2016 году… Вы выиграли конкурс или были приглашены напрямую?
 
Ольга Большанина, HdM:
Мы начали работу над проектом уже в 2017 году. Дело в том, что участком владели несколько девелоперов, и для него разрабатывалось множество концепций с совершенно разными подходами, соответственно, проводились и конкурсы среди архитекторов.
 
Но когда наш заказчик Capital Group вошел в проект развития территории, он понимал, что ранее предложенные проекты не подходят для решения его задач. Компания организовала собственный конкурс, но оценивала скорее опыт архитекторов, их портфолио и концепции. Бюро Herzog & de Meuron было выбрано, в числе прочего, благодаря опыту работы с объектами культурного наследия, реабилитации промышленных зон. Мы часто работаем на участках со сложившимся историческим контекстом, где пересекаются несколько эпох, исторических периодов.
 
В то же время, у нас есть и успешный опыт проектирования современных зданий, качественного жилья и общественных пространств. И благодаря нашему сложившемуся комплексному подходу, мы получили в разработку проект Бадаевского завода.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

А почему вы сами, Herzog & de Meuron, приняли решение участвовать в проекте?
 
Во многом нас заинтересовала возможность поработать с самими зданиями бывшего завода – мы всегда стремимся выбирать участки с историей, особенной атмосферой, душой. И мы сразу поняли, что заводские корпуса станут главным преимуществом проекта, придадут ему свою узнаваемость, характер.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Как возникла идея домов на ножках? Не проще ли было расставить между корпусами-памятниками башни повыше ростом, как это нередко делается?
 
Проще, но не лучше. Конечно, мы пробовали разные варианты. Идея домов на колоннах появилась далеко не в первый день работы. Можно было расставить башни между корпусами, но если бы мы спроектировали достаточное количество домов, чтобы обеспечить необходимую плотность, то они бы просто встали «стеной» перед заводом. Нам показалось это неправильным – новое строительство начинало бы доминировать над пивоваренным заводом, скрывало бы его силуэт со стороны реки. Кроме того, в таком случае невозможно было бы сделать масштабное общественное пространство.
 
Еще один фактор – нам необходимо было сохранить ограничение по высоте 75 метров. Если бы мы делали точечную застройку, высотность составила бы 100-150 м. Поскольку же участок находится рядом с гостиницей «Украина», создавать здесь новую высотную доминанту было бы неправильным.
 
Надо сказать, что пример «Бадаевского» позволил изучить сразу несколько современных вопросов, которые стоят перед многими мегаполисами XXI века. Один из таких вопросов – как сохранить историческое наследие и в то же время адаптировать его под новые функции. Его решение позволяет вдохнуть новую жизнь в том числе в бывшие промзоны, ветшающие исторические здания. То есть приходится постоянно придумывать, как взять это наследие с нами в XXI век, оставить его в нашей истории и при этом включить его в жизнь города.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Есть мнение, что исторические части города лучше было бы законсервировать и вообще не трогать…
 
Мегаполисы в силу своего развития постоянно сталкиваются с вопросом уплотнения за счет появления новой застройки. При этом наиболее благоприятные условия для развития создаются именно в центре городов: здесь есть уже сложившаяся инфраструктура, транспортная система, места притяжения. Новые здания в центре необходимо органично вписывать в существующую застройку, учитывать исторический контекст. 

Уплотняя центр мегаполиса и привлекая в него больше жителей, девелоперы и город должны предусматривать для людей комфортную среду – качественные общественные и многофункциональные пространства.
 
В «Бадаевском» как раз внимательно проработаны и спроектированы все эти аспекты – как многофункциональное развитие города, так и сохранение его исторического контекста. В результате проект формирует настоящий фрагмент города, создавая живую, полноценную среду.

Если говорить о контексте и дополнении, то кажется, что именно ваш проект мог бы претендовать на звание хрестоматийного по части контраста и доминирования. Как бы вы охарактеризовали отношения между старым и новым в вашем проекте? Это эпатаж? Рефлексия различий между историзмом и модернизмом? И что вы рассматриваете как контекст вашего проекта: Кутузовский, гостиницу «Украина», Сити?
 
Проект действительно можно назвать смелым в части контраста нового и старого строительства, но не доминирования. Контраст показался нам оптимальным решением при сочетании современной архитектуры и исторической – в этом случае мимикрия была бы не уместна. В проекте мы объединяем монументальные, кирпичные, статные, тяжелые здания завода и «дома-ленты» – белые, летящие и легкие.
 
В «Бадаевском» мы не пытались никого эпатировать. Мы исходили из цели создать правильное сочетание современных и исторических зданий, баланс между архитектурой двух эпох.
 
За счет такого сочетания «парящие» дома не довлеют над объектами культурного наследия. Кроме того, их отделяет некоторое расстояние – и приподнимание зданий позволяет открыть вид на памятники, сделать участок проницаемым, сохранить его особенный и узнаваемый для города силуэт.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Мы также стремились дать максимум качества каждому элементу проекта – отреставрировать историческое наследие, создать новое общественное пространство, благоустроить набережную, сделать максимально привлекательным жилье. Например, если говорить про жилье, то обычно нижние этажи становятся самыми проблемными: их сложно продавать из-за менее эффектных видов, меньшей приватности. В «Бадаевском» за счет расположения домов на высоте 35 метров такого недостатка нет.

Если говорить о контексте, то для нас было важным сопоставить проект с окружением – с гостиницей «Украина», высотным деловым кварталом Сити, масштабом квартальной застройки Кутузовского проспекта, хотя с него визуально «Бадаевский» и не просматривается. 
 
Мы решили сделать здание горизонтальным, чтобы не конкурировать с гостиницей, которая выступает высотной доминантой Кутузовского проспекта. А поскольку «Бадаевский» находится по диагонали от Сити, мы хотели остаться в визуальном диалоге с этим символом современной Москвы.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Современные проекты обладают немалым багажом по части контраста старого и нового, в том числе и связанные с промышленным наследием. Отличные примеры можно найти в портфолио самого бюро Herzog & de Meuron – взять хотя бы широко известную Эльбскую филармонию. Или замечательную администрацию антверпенского порта Захи Хадид, – все это вещи из одного ряда. От чего H&dM отталкивались в проекте «Бадаевского», что хотели превзойти? Как бы вы определили «особость» проекта в мировом контексте, в чем он первый?
 
Задача грамотного сочетания старого и нового достаточно сложная: необходимо, чтобы получился диалог эпох. Проект может быть основан на контрасте, но надо сделать так, чтобы история и современность оставляли достаточно места друг другу, грамотно сочетались.
 
На самом деле, примеры успешной реализации подобных проектов есть, но их не так много. Гораздо чаще встречаются комплексы, где новая архитектура интегрирована в старую – что тоже немаловажно. Так, в Париже недавно открылся очень интересный проект Тадао Андо, он трансформировал здание Биржи под музей фонда современного искусства Франсуа Пино. Современная архитектура там в основном внутри – например, в центральном пространстве атриума архитектор расположил под историческим куполом и фреской радикальный бруталистский бетонный цилиндр, центральную площадку для экспериментальных экспозиций и инсталляций. Это очень удачный проект, но снаружи современных элементов архитектуры вы не увидите, и в этом заключается разница с «Бадаевским».
  • zooming
    1 / 3
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    2 / 3
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    3 / 3
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Другой пример – опера Жана Нувеля в Лионе, где полуцилиндрический стеклянный купол накрывает историческое здание, таким образом увеличивая его объем для соответствия потребностям современной оперы. Это первый в мире объект, где была спроектирована «подвешенная сцена» на металлических колоннах. Пространство очень впечатляет, это смелое решение опять же символизировало новое видение «Оперы» в целом. Авторам проекта удалось создать невероятное пространство с гармоничным соединением истории и современности.
Музей Collection Pinault в здании Товарной биржи в Париже
Bourse de Commerce – Pinault Collection © Tadao Ando Architect & Associates, Niney et Marca Architectes, Agence Pierre-Antoine Gatier Photo Marc Domage

Действительно, Эльбская филармония тоже является хорошим примером сосуществования нового и старого и тоже основана на контрасте монументального по структуре здания порта и его стеклянной «короны».
Лионский оперный театр - реконструкция. Фото: Steve Collis via flickr.com. Лицензия CC BY 2.0

Но мы в Herzog & de Meuron никогда не отталкиваемся от сравнения с другими зданиями. Мы не начинаем работу с того, что смотрим, как уже были решены аналогичные нашим отдельные задачи. Вместо этого мы изучаем участок, его специфику, расположение, функционал, социальный контекст. Исходя из всех этих параметров, мы делаем свою работу – создаем что-то уникальное для людей.
 
Чтобы сохранить свежий взгляд, мы для каждого проекта формируем новые команды. То есть нет такого, что, например, над всеми стадионами работают одни и те же люди – наоборот, на каждый новый проект стадиона или музея мы набираем архитекторов, которые ранее не участвовали в проектах такого формата. Безусловно, проектная команда включает 2-3 эксперта с опытом в конкретном направлении, но в остальном это полностью свежий взгляд и отсутствие так называемых шаблонных решений. В ином случае наши проекты стали бы повторяться.

Давайте вернемся к историческим зданиям. Какие функции им предназначены?

Начиная работу над «Бадаевским», мы внимательно изучили существующие конструкции, чтобы сохранить главные архитектурные элементы – причем не только те, которые считаются предметами охраны, проанализировали типологии строений, планировки, их характер. И когда мы затем предлагали разнообразные функции для этих пространств, мы выбирали назначения, которые в наибольшей степени подходят под существующую ДНК исторических зданий, чтобы наиболее естественно внести новую жизнь в корпуса бывшего завода. Таким образом мы стремимся подчеркнуть характер зданий и одновременно приспособить их под новое использование. В этом весь интерес и вся сложность проекта.
 
Возьмем строение №1, являющееся объектом культурного наследия: соотношение площади кровли и фасада делало невозможным адаптацию здания, например, для жилья и других функций, где требуется большое количество дневного освещения. В то же время, на уровне 1 и -1 этажей корпуса расположены своеобразные галереи, разделенные между собой стенами с арочными проемами – и мы посчитали, что такая типология идеально подходит для проектирования здесь фермерского рынка и фудкорта.
Здание Гамбургской филармонии Elbphilarmonie. Фото © Maxim Schulz

Пожалуй, наиболее сложно было адаптировать под новое использование элеваторы 3 строения – также обладающего статусом объекта культурного наследия. В фасаде нельзя создавать дополнительные оконные проемы для создания лучшего освещения внутри пространства. Мы вместе с заказчиком долго пытались найти правильную функцию – и в итоге нам показалось интересным расположить здесь русскую баню. Нам удалось спроектировать уникальное пространство, сочетающее интерьеры, вдохновленные атмосферой знаменитых «Сандунов» и монументальную промышленную архитектуру.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Строение №2 будет воссоздано по историческим чертежам, мы планируем расположить там небольшую пивоварню как дань истории участка. Помимо бани, фермерского рынка и пивоварни, в корпусах Бадаевского завода мы предусмотрели фитнес-центр с бассейном, коворкинг, кафе и рестораны, ритейл, детский досуговый центр и апартаменты с уникальными типологиями, использующими весь потенциал неординарных промышленных пространств.
 
  • zooming
    1 / 4
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    2 / 4
    Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    3 / 4
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    4 / 4
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Насколько помню, в 3 корпусе сохранялись очень эффектные сушилки для солода, гигантские металлические конструкции под трубами. Трубы хорошо видны до сих пор, а что станет с остатками исторического оборудования? И, кстати, предусмотрен ли в итоге какой-то музей завода? Пусть небольшой?
 
Действительно, в зданиях сохранилось много интересных элементов и фрагментов. Например, чугунные лестницы, которые являются объектом охраны, будут обязательно сохранены и интегрированы в отреставрированные здания.
 
Мы планируем делать пивоварню – и возможно, часть оборудования сохраним как элементы декора, наполненные духом времени.
 
Какие работы сейчас ведутся в бывших заводских корпусах?

«Бадаевский» нуждается в тщательной реставрации, реконструкции заводских строений, потому что сейчас они находятся в плачевном состоянии. Необходимо не поверхностно приспособить здания под новые функции, но и усилить фундамент и конструкции, отреставрировать фасады, сделать качественный водоотвод с крыши – поскольку вода постепенно разрушала исторические стены завода. Сейчас первоочередной этап противоаварийных мероприятий завершен.
 
Помнится, некоторые архитекторы с позиции наблюдателя высказывали опасения, что реализовать ваш красивый замысел так, как нарисовано, не получится… Какие аргументы вы могли бы привести, чтобы успокоить сомневающихся?
 
Действительно, многие боятся, что проект не будет реализован так, как на красивых картинках, думают, что новые дома загородят памятники, что колонны получатся более массивными, чем на рендерах – мы понимаем этот страх, но все наши усилия последних нескольких лет как раз были направлены на то, чтобы «Бадаевский» был очень качественно спроектирован и реализован.
 
Пройти экспертизу с учетом жестких требований и российских норм нестандартным проектам достаточно сложно. Но, спроектировав наше первое здание в России, Сколтех, успешно реализовав его и открыв там институт, мы поняли, что при больших усилиях и кропотливой работе в связке с российскими специалистами здесь возможно строить сложные объекты.
 
Лучшим подтверждением того, что скептики могут не беспокоиться, можно назвать тот факт, что мы уже прошли экспертизу, получили положительное заключение – это значит, что все наши решения и задумки одобрены и реализуемы. Так что мы можем утверждать, что колонны будут стройными, пожарные лестницы застекленными, а новые бетонные шахты не появятся.
 
Отмечу также, что мы строим не только в Швейцарии и Европе, но и в других странах, в разных климатических и экономических условиях. И наше преимущество в том, что с ранних этапов проектирования во всех странах мира мы сразу же берем в команду местного архитектора или проектировщика и начинаем работать рука об руку. Поэтому мы сразу можем понять, соответствуют ли наши решения нормам законодательства, и учитываем возможные сложности. В итоге, когда мы заканчиваем фазу проектирования, концепция уже полностью скоординирована с местными архитекторами и специалистами и идет на экспертизу в полном объеме и с нашим качеством.

В данном случае ваши локальные партнеры – бюро APEX? Вы довольны опытом взаимодействия?

Работа с проектным бюро APEX была очень интересным опытом, думаю, для обеих сторон. Мы многому друг у друга научились, встретили талантливых специалистов – к примеру, команду инженеров, отвечающую за работу с конструкциями. Инженеры APEX хорошо сработались с нашими конструкторами из Швейцарии: коллеги в Schetzer Puskas разработали концепцию, а APEX доработали ее так, чтобы она была абсолютно реализуемой в России с точки зрения рациональности строительства и экономической эффективности, при этом не скомпрометировав грациозность конструктива. Коллеги работали вместе, мотивируя друг друга, и в дискуссиях рождались новые идеи, позволяющие достичь лучшего результата. Кроме того, архитекторы локального партнера провели огромную работу для согласования проекта в экспертизе и с ДКН.

Благодаря нашему взаимодействию уже на начальных этапах, проект не пришлось отдельно адаптировать под нормативные акты и идти на компромисс в качестве его исполнения. Мы видим, что наша совместная работа плодотворна.

К слову, в «Бадаевском» мы предусмотрели множество сложных технологических решений не только для исторических объектов, но и для нового строительства, из-за чего «парящие» дома иногда называют «горизонтальным небоскребом». К примеру, стройность колонн мы обеспечиваем в том числе за счет супер-слэба – пространственной системы из трехмерных балок, расположенной под парящим зданием.
 
Не могли бы вы подробнее остановиться на понятии и устройстве конструкции супер-слэба? Что это такое, из чего состоит? Это сумма всех колонн и вертикальных коммуникационных шахт?

Супер-слэб – это компактное техническое пространство под «парящим» зданием, но не полноценный техэтаж, который портил бы внешний вид здания. В супер-слэб мы заложили множество функций. Во-первых, он помогает сохранить стройность колонн: они жестко закреплены в двух этажах подвала и в нижних этажах парящего здания как раз за счет супер-слэба.
 
Кроме того, супер-слэб гарантирует стабильность здания: если какая-либо из колонн будет скомпрометирована, супер-слэб перераспределит нагрузку между остальными. Также он позволяет объединить все коммуникации. В итоге, из жилья под землю идут коммуникации как в обычном здании – но сначала они собираются и распределяются в супер-слэбе и затем спускаются по фальш-колонне вниз.
 
Наконец, супер-слэб также гарантирует возможность обслуживания коммуникаций. Если произошла какая-то авария, что-то сломалось, протекло, в супер-слэб всегда могут зайти специалисты, которые найдут, например, правильную трубу и починят ее.
 
Таким образом, супер-слэб технически важен для здания и при этом гармонично интегрируется в его архитектуру.
 
Те наблюдатели, которые опасаются, что колонны могут оказаться недостаточно воздушными, на самом деле скорее восхищаются проектом. Но, как известно, он подвергся критике с другой стороны – от градозащитников. Как бы вы ответили на эту критику?
 
Мы всегда готовы к диалогу. Критика позитивная вещь – она задает правильные вопросы. Кроме того, критика неизбежна в сложных и интересных проектах, поскольку они не оставляют людей равнодушными. Так и с «Бадаевским»: есть те, кто обожает этот проект, есть люди, которые его не любят.
 
Но мне кажется, что большинство людей, которые особенно критично относятся к проекту, видимо, не имели возможности посмотреть внимательно на решения, погрузившись в детали, и осознать, насколько глубокая работа была проделана в течение многих лет – нами, проектным бюро APEX, реставраторами «Фаросъ», Департаментом культурного наследия, Москомархитектурой. И вся эта работа была нацелена на сохранение исторических памятников для людей, привнесение в них жизни. Потому что любое здание без людей остается просто зданием.
Мастерская:
Herzog & de Meuron
Проектное бюро АПЕКС http://apex-project.ru/
Vogt Landscape Architects https://www.vogt-la.com/en
Проект:
Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
Россия, Москва, Кутузовский пропект, 12

1.2017

Заказчик: Capital Group

15 Октября 2021

Беседовала:

Дарья Горелова
Похожие статьи
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
2022: что говорят архитекторы
Мы долго сомневались, но решили все же провести традиционный опрос архитекторов по итогам 2022 года. Год трагический, для него так и напрашивается определение «слов нет», да и ограничений много, поэтому в опросе мы тоже ввели два ограничения. Во-первых, мы попросили не докладывать об успехах бюро. Во-вторых, не говорить об общественно-политической обстановке. То и другое, как мы и предполагали, очень сложно. Так и получилось. Главный вопрос один: что из архитектурных, чисто профессиональных, событий, тенденций и впечатлений вы можете вспомнить за год.
KOSMOS: «Весь наш путь был и есть – поиск и формирование...
Говорим с сооснователями российско-швейцарско-австрийского бюро KOSMOS Леонидом Слонимским и Артемом Китаевым: об учебе у Евгения Асса, ценности конкурсов, экологической и прочей ответственности и «сообщающимися сосудами» теории и практики – по убеждению архитекторов KOSMOS, одно невозможно без другого.
КОД: «В удаленных городах, не секрет, дефицит кадров»
О пользе синего, визуальном хаосе и общих и специальных проблемах среды российских городов: говорим с авторами Дизайн-кода арктических поселений Ксенией Деевой, Анастасией Конаревой и Ириной Красноперовой, участниками вебинара Яндекс Кью, который пройдет 17 сентября.
Никита Токарев: «Искусство – ориентир в джунглях...
Следующий разговор в рамках конференции Яндекс Кью – с директором Архитектурной школы МАРШ Никитой Токаревым. Дискуссия, которая состоится 10 сентября в 16:00 оффлайн и онлайн, посвящена междисциплинарности. Говорим о том, насколько она нужна архитектурному образованию, где начинается и заканчивается.
Архитектурное образование: тренды нового сезона
МАРШ, МАРХИ, школа Сколково и руководители проектов дополнительного обучения рассказали нам о том, что меняется в образовании архитекторов. На что повлиял уход иностранных вузов, что будет с российской архитектурной школой, к каким дополнительным знаниям стремиться.
Архитектор в метаверс
Поговорили с участниками фестиваля креативных индустрий G8 о том, почему метавселенные – наша завтрашняя повседневность, и каким образом архитекторы могут влиять на нее уже сейчас.
Арсений Афонин: «Полученные знания лучше сразу применять...
Яндекс Кью проводит бесплатную онлайн-конференцию «Архитектура, город, люди». Мы поговорили с авторами докладов, которые могут быть интересны архитекторам. Первое интервью – с руководителем Софт Культуры. Вебинар о лайфхаках по самообразованию, в котором он участвует – в среду.
Устойчивость метода
ТПО «Резерв» в честь 35-летия покажет на Арх Москве совершенно неизвестные проекты. Задали несколько вопросов Владимиру Плоткину и показываем несколько картинок. Пока – без названий.
Сергей Надточий: «В своем исследовании мы формулируем,...
Недавно АБ ATRIUM анонсировало почти завершенное исследование, посвященное форматам проектирования современных образовательных пространств. Говорим с руководителем проекта Сергеем Надточим о целях, задачах, специфике и структуре будущей книги, в которой порядка 300 страниц.
Олег Манов: «Середины нет, ее нужно постоянно доказывать...
Олег Манов рассказывает о превращении бюро FUTURA-ARCHITECTS из молодого в зрелое: через верность идее создавать новое и непохожее, околоархитектурную деятельность, внимание к рисунку, макетам и исследование взаимоотношений нового объекта с его окружением.
Технологии и материалы
ГК «Интер-Росс»: ответ на запрос удобства и безопасности
ГК «Интер-Росс» является одной из старейших компаний в России, поставляющей системы защиты стен, профили для деформационных швов и раздвижные перегородки. Историю компании и актуальные вызовы мы обсудили с гендиректором ГК «Интер-Росс» Карнеем Марком Капо-Чичи.
Для защиты зданий и людей
В широкий ассортимент продукции компании «Интер-Росс» входят такие обязательные компоненты безопасного функционирования любого медицинского учреждения, как настенные отбойники, угловые накладки и специальные поручни. Рассказываем об особенностях применения этих элементов.
Стоимостной инжиниринг – современная концепция управления...
В современных реалиях ключевое значение для успешной реализации проектов в сфере строительства имеет применение эффективных инструментов для оценки капитальных вложений и управления затратами на протяжении проектного жизненного цикла. Решить эти задачи позволяет использование услуг по стоимостному инжинирингу.
Материал на века
Лиственница и робиния – деревья, наиболее подходящие для производства малых архитектурных форм и детских площадок. Рассказываем о свойствах, благодаря которым они заслужили популярность.
Приморская эклектика
На месте дореволюционной здравницы в сосновых лесах Приморского шоссе под Петербургом строится отель, в облике которого отражены черты исторической застройки окрестностей северной столицы эпохи модерна. Сложные фасады выполнялись с использованием решений компании Unistem.
Натуральное дерево против древесных декоров HPL пластика
Вопрос о выборе натурального дерева или HPL пластика «под дерево» регулярно поднимается при составлении спецификаций коммерческих и жилых интерьеров. Хотя натуральное дерево может быть красивым и универсальным материалом для дизайна интерьера, есть несколько потенциальных проблем, которые следует учитывать.
Максимально продуманное остекление: какими будут...
Глубина, зеркальность и прозрачность: подробный рассказ о том, какие виды стекла, и почему именно они, используются в строящихся и уже завершенных зданиях кампуса МГТУ, – от одного из авторов проекта Елены Мызниковой.
Кирпичная палитра для архитектора
Свыше 300 видов лицевого кирпича уникального дизайна – 15 разных форматов, 4 типа лицевой поверхности и десятки цветовых вариаций – это то, что сегодня предлагает один из лидеров в отечественном производстве облицовочного кирпича, Кирово-Чепецкий кирпичный завод КС Керамик, который недавно отметил свой пятнадцатый день рождения.
​Панорамы РЕХАУ
Мир таков, каким мы его видим. Это и метафора, и факт, определивший один из трендов современной архитектуры, а именно увеличение площади остекления здания за счет его непрозрачной части. Компания РЕХАУ отразила его в широкоформатных системах с узкими изящными профилями.
Топ-15 МАФов уходящего года
Какие малые архитектурные формы лучше всего продавались в 2023 году? А какие новинки заинтересовали потребителей?
Спойлер: в тренды попали как умные скамейки, так и консервативная классика. Рассказываем обо всех.
​Металл с олимпийским характером
Алюминий – материал, сочетающий визуальную привлекательность и вариативность применения с выдающимися механико-техническими свойствами.
Рассказываем о 5 знаковых спорткомплексах, при реализации которых был использован фасадный алюминий компании Cladding Solutions.
Частная жизнь в кирпиче
Что происходит с обликом малоэтажной застройки в России? Архи.ру поговорил с экспертами и выяснил, какие тренды отмечают архитекторы в частном домостроении и почему кирпич остается самым популярным материалом для проектов загородных домов с очень разной экономикой.
Новая деталь: 10 лет реконструкции гостиницы «Москва»
В 2013 году был завершен третий этап строительства современной гостиницы «Москва» на Манежной площади, на месте разобранного здания Савельева, Стапрана и Щусева. В этом году исполняется ровно 10 лет одному из самых громких воссозданий 2010-х. Фасады нового здания выполнялись компанией «ОртОст-Фасад».
Уникальные системы КНАУФ для крупнейшего в мире хоккейного...
9 и 10 декабря 2023 года в новом ледовом дворце в Санкт-Петербурге состоялся «Матч звезд КХЛ». Двухдневным спортивным праздником официально открылась «СКА Арена» на проспекте Гагарина. Построенный на месте СКК комплекс – обладатель нескольких лестных титулов «самый-самый», в том числе в части уникальных строительных технологий. На создание сооружения ушло всего 36 месяцев.
Устойчивый малый
Сделать город зеленым и устойчивым – задача, выполнить которую можно только сообща, а в ее решении все средства хороши: и заложенный в стратегию развития зеленый каркас, и контейнер для сортировки мусора, и цветочная грядка на балконе. Рассказываем о малых архитектурных формах, которые помогают улучшить экоповестку.
Сейчас на главной
Два, пять, десять, девятнадцать: Нижегородский рейтинг
В Нижнем Новгороде наградили победителей XV, по-своему юбилейного, архитектурного рейтинга. Вручали пафосно, на большой сцене недавно открывшейся «Академии Маяк», а победителей на сей раз два: Школа 800 и Галерея на Ошарской. А мы присоединили к двум трех, получилось пять: сокращенный список шорт-листа. И для разнообразия каждый проект немного поругали, потому что показалось, что в этом году в рейтинге есть лидеры, но абсолютного – вот точно нет.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
Вплотную к демократии
Конкурс на проект реконструкции зданий датского парламента выиграли бюро Cobe, Arcgency и Drachmann совместно с конструкторами Sweco. Цель трансформации – позволить любому гражданину приблизиться вплотную к оплоту демократии.
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Парк архитектуры и отдыха
Для подмосковного гостиничного комплекса, предполагающего разные форматы отдыха, бюро T+T Architects предложило несколько типов жилья: от классического «стандарта» в общем корпусе до «пещеры в холме» и «домика на дереве». Дополнительной задачей стала интеграция в «архитектурно-лесной» парк существующих на территории резиденций, построенных в классическом стиле.
Лирически-энергетическая архитектура
Здание поста управления солнечной электростанцией Kalyon Karapınar SPP по проекту Bilgin Architects в Центральной Анатолии служит «пользовательским интерфейсом» для бесконечного поля солнечных батарей.
Пресса: Архитектура без излишеств: есть ли рецепты, позволяющие...
На нынешнем рынке застройщики лавируют между неуклонно растущей себестоимостью и растущими же потребностями покупателей, отдающих за свои типовые квартиры впечатляющие суммы. Способна ли архитектура стать дополнительным конкурентным преимуществом реализуемых проектов? И есть ли рецепты, позволяющие строить «дешево и красиво»?
За актовым залом
Для оформления интерьера микро-клуба в Калининграде Олеся Левкович обратилась к духу Италии 1980-х, а чтобы в помещение без окон проникал естественный цвет, вмонтировала в стены россыпь стеклоблоков.
Северное солнце
По проекту Алексея Левчука в поселке Солнечное недалеко от Финского залива построено восемь вилл. Архитектурные решения отсылают к модернизму Северной Европы, ландшафт интегрирован во внутренние и внешние пространства, а «свободная» планировка территории без заборов отсылает к культурным кодам протестантизма.
Дом-U
Комплекс Jois совмещает высотность с террасами, а самые роскошные квартиры опускает с пентхаусов в нижние этажи. Мощный иконический образ U-образного дома – результат поисков нового стандарта жизни в высотных зданиях архитекторами «Генпро».
Энергетически нейтральный квадрат
На территории кампуса Университета Тилбуга открылся новый учебный корпус имени государственной деятельницы, первой женщины-министра Нидерландов Марги Кломпе. Авторы проекта – Powerhouse Company.
Творческий ужин
Элитный ресторан AIR по проекту архитекторов OMA в Сингапуре включает в себя лабораторию для исследования ингредиентов, сад и огород, кулинарную школу.
Памяти Юрия Гнедовского
В этом году Юрию Петровичу исполнилось бы 94 года. Он – архитектор, автор книг, глава Союза архитекторов и инициатор главной архитектурной премии страны.
Человеческое измерение пространства
Притцкеровскую премию за 2024 год получил японский архитектор Рикэн Ямамото. Главная тема его работ любого масштаба – демократическая организация пространства, которая формирует связи между людьми.
Волны Агидели
Благодаря проекту-победителю конкурса Малых городов в башкирской Агидели, строившейся как спутник атомной электростанции, сформировался городской центр – сеть пешеходных пространств с культурными и спортивными функциями. Все площадки объединяет образ речной волны и советский модернизм.
Черное и белое
Отдельно рассказываем об интерьерах павильона Атом на ВДНХ. Их решение – важная часть общего замысла, так что точность и аккуратность реализации были очень важны для архитекторов. Руководитель UNK interiors Юлия Тряскина делится частью наработок.
Соборы Грозного
Новую выставку в Анфиладе Дома Талызиных в какой-то мере можно определить как учебник по истории архитектуры XVI века, скомпонованный по самым новым исследованиям, с самыми актуальными датировками и самыми здравыми интерпретациями хрестоматийных памятников. Как церковь Вознесения в Коломенском, собор Покрова на Рву, церковь в Дьякове и другие. Это ценный и, главное, свежий, обновленный материал. Но в него надо вдумываться. Объясняем что можем, и всех зовем на выставку. Она отлично работает для ликвидации безграмотности. Но надо быть внимательным.
В оттенках зеленого
Бюро Tsing-Tien Making реконструировало дом просветителя Чжан Тайяня в Сучжоу, превратив его в культурный центр и книжный магазин «Гу У Сюань». В отделке использовали три изысканных оттенка: пепельно-зеленый, нефритовый и яркий фруктовый зеленый.
Квартиры в деревне
Жилой комплекс по проекту Karnet architekti на западе Чехии учитывает свое расположение в деревне и контекст бывшей промзоны.
Пресса: Башни Capital Towers — первый выброс небоскребов из «Сити»...
Три новые башни Capital Towers по проекту одного из главных московских архитекторов Сергея Скуратова получились едва ли не самыми элегантными в «Москва-Сити» и его окружении. Формально Capital Towers находятся не в «Сити», а по соседству. Раньше здесь, на набережной Москвы-реки между Экспоцентром и парком «Красная Пресня», располагались теннисные корты.
Змей-гора
Конкурсный проект приморского курортного комплекса «Серпентайн» объединяет несколько типологий: апартаменты разного класса, виллы и гостиничные номера. Для каждой бюро KPLN использует один из образов, взятых у природного окружения – серпантин, горный ручей и морские волны.
Пресса: Нижегородский архитектор Максим Горев — о жилье для...
Максим Горев — выпускник ННГАСУ, архитектор первого 25-этажного дома в Нижнем Новгороде, главный архитектор ГК «Каркас Монолит», старший преподаватель ННГАСУ, член правления Нижегородского отделения союза архитекторов России. Он руководит небольшой проектной мастерской, у которой в постоянной работе находятся более 60 объектов. О том, почему архитектор должен лично знать руководителя компании-застройщика, для кого строят апартаменты, зачем нужно продумывать благоустройство, какая основная цель КРТ и какой у Нижнего Новгорода архитектурный стиль порталу ДОМОСТРОЙНН.РУ рассказал руководитель и главный архитектор проектной компании «Горпро» Максим Горев.
Промежуточное состояние
Общественный центр нового района в Цзясине по проекту B.L.U.E. Architecture Studio совмещает достоинства интерьерных и открытых пространств, городских и природных зон.
Цветной в монохроме
Дизайн офисного этажа универмага «Цветной», предложенный консорциумом Artforma и Blockstudio, развивает архитектурную концепцию здания и основывается на использовании камня, стекла и света. Светлые монохромные пространства стали фоном для предметов дизайна музейного уровня – например, дивана от Захи Хадид. Проект также включает переговорную с атрибутами сигарной комнаты.
Контринтуитивное решение
Архитекторы UNStudio выяснили на примере своего свежего люксембургского проекта, что углеродный след гибридной бетонно-стальной конструкции может быть меньше, чем у деревянного каркаса.
Блики Ибуки
Эмоциональный интерьер суши-бара в Иркутске, придуманный Kartel.design: солнечные зайчики на «бамбуковой» стене, фреска с изображением гор, алое нутро шкафа и ажурные тени.