Ольга Большанина, Herzog & de Meuron
©️ Simon von Gunten
Ольга Большанина участвовала в разработке множества проектов, в том числе, генерального плана города Лиона (2008), с 2009 по 2011 годы отвечала за дизайн музея современного искусства Barranca Museo в Гвадалахаре в Мексике, с 2012 года – за разработку и проектирование «Сколтеха» в Москве.
В Herzog & de Meuron Ольга управляет крупнейшими проектами – разработкой МФК и комплексных проектов территорий, культурных кластеров, центров образования, а также исследовательскими проектами.
С 2017 года Ольга со стороны HdM возглавляет работу над архитектурным проектом развития территории Бадаевского пивоваренного завода в Москве в качестве главного архитектора и ответственного партнера.
Архи.ру:
Расскажите о предыстории вашего участия в проекте развития Бадаевского пивоваренного завода. На эту территорию ранее проводились конкурсы, в частности, в 2016 году… Вы выиграли конкурс или были приглашены напрямую?
Ольга Большанина, HdM:
Мы начали работу над проектом уже в 2017 году. Дело в том, что участком владели несколько девелоперов, и для него разрабатывалось множество концепций с совершенно разными подходами, соответственно, проводились и конкурсы среди архитекторов.
Но когда наш заказчик Capital Group вошел в проект развития территории, он понимал, что ранее предложенные проекты не подходят для решения его задач. Компания организовала собственный конкурс, но оценивала скорее опыт архитекторов, их портфолио и концепции. Бюро Herzog & de Meuron было выбрано, в числе прочего, благодаря опыту работы с объектами культурного наследия, реабилитации промышленных зон. Мы часто работаем на участках со сложившимся историческим контекстом, где пересекаются несколько эпох, исторических периодов.
В то же время, у нас есть и успешный опыт проектирования современных зданий, качественного жилья и общественных пространств. И благодаря нашему сложившемуся комплексному подходу, мы получили в разработку проект Бадаевского завода.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
А почему вы сами, Herzog & de Meuron, приняли решение участвовать в проекте?
Во многом нас заинтересовала возможность поработать с самими зданиями бывшего завода – мы всегда стремимся выбирать участки с историей, особенной атмосферой, душой. И мы сразу поняли, что заводские корпуса станут главным преимуществом проекта, придадут ему свою узнаваемость, характер.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
Как возникла идея домов на ножках? Не проще ли было расставить между корпусами-памятниками башни повыше ростом, как это нередко делается?
Проще, но не лучше. Конечно, мы пробовали разные варианты. Идея домов на колоннах появилась далеко не в первый день работы. Можно было расставить башни между корпусами, но если бы мы спроектировали достаточное количество домов, чтобы обеспечить необходимую плотность, то они бы просто встали «стеной» перед заводом. Нам показалось это неправильным – новое строительство начинало бы доминировать над пивоваренным заводом, скрывало бы его силуэт со стороны реки. Кроме того, в таком случае невозможно было бы сделать масштабное общественное пространство.
Еще один фактор – нам необходимо было сохранить ограничение по высоте 75 метров. Если бы мы делали точечную застройку, высотность составила бы 100-150 м. Поскольку же участок находится рядом с гостиницей «Украина», создавать здесь новую высотную доминанту было бы неправильным.
Надо сказать, что пример «Бадаевского» позволил изучить сразу несколько современных вопросов, которые стоят перед многими мегаполисами XXI века. Один из таких вопросов – как сохранить историческое наследие и в то же время адаптировать его под новые функции. Его решение позволяет вдохнуть новую жизнь в том числе в бывшие промзоны, ветшающие исторические здания. То есть приходится постоянно придумывать, как взять это наследие с нами в XXI век, оставить его в нашей истории и при этом включить его в жизнь города.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
Есть мнение, что исторические части города лучше было бы законсервировать и вообще не трогать…
Мегаполисы в силу своего развития постоянно сталкиваются с вопросом уплотнения за счет появления новой застройки. При этом наиболее благоприятные условия для развития создаются именно в центре городов: здесь есть уже сложившаяся инфраструктура, транспортная система, места притяжения. Новые здания в центре необходимо органично вписывать в существующую застройку, учитывать исторический контекст.
Уплотняя центр мегаполиса и привлекая в него больше жителей, девелоперы и город должны предусматривать для людей комфортную среду – качественные общественные и многофункциональные пространства.
В «Бадаевском» как раз внимательно проработаны и спроектированы все эти аспекты – как многофункциональное развитие города, так и сохранение его исторического контекста. В результате проект формирует настоящий фрагмент города, создавая живую, полноценную среду.
Если говорить о контексте и дополнении, то кажется, что именно ваш проект мог бы претендовать на звание хрестоматийного по части контраста и доминирования. Как бы вы охарактеризовали отношения между старым и новым в вашем проекте? Это эпатаж? Рефлексия различий между историзмом и модернизмом? И что вы рассматриваете как контекст вашего проекта: Кутузовский, гостиницу «Украина», Сити?
Проект действительно можно назвать смелым в части контраста нового и старого строительства, но не доминирования. Контраст показался нам оптимальным решением при сочетании современной архитектуры и исторической – в этом случае мимикрия была бы не уместна. В проекте мы объединяем монументальные, кирпичные, статные, тяжелые здания завода и «дома-ленты» – белые, летящие и легкие.
В «Бадаевском» мы не пытались никого эпатировать. Мы исходили из цели создать правильное сочетание современных и исторических зданий, баланс между архитектурой двух эпох.
За счет такого сочетания «парящие» дома не довлеют над объектами культурного наследия. Кроме того, их отделяет некоторое расстояние – и приподнимание зданий позволяет открыть вид на памятники, сделать участок проницаемым, сохранить его особенный и узнаваемый для города силуэт.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
Мы также стремились дать максимум качества каждому элементу проекта – отреставрировать историческое наследие, создать новое общественное пространство, благоустроить набережную, сделать максимально привлекательным жилье. Например, если говорить про жилье, то обычно нижние этажи становятся самыми проблемными: их сложно продавать из-за менее эффектных видов, меньшей приватности. В «Бадаевском» за счет расположения домов на высоте 35 метров такого недостатка нет.
Если говорить о контексте, то для нас было важным сопоставить проект с окружением – с гостиницей «Украина», высотным деловым кварталом Сити, масштабом квартальной застройки Кутузовского проспекта, хотя с него визуально «Бадаевский» и не просматривается.
Мы решили сделать здание горизонтальным, чтобы не конкурировать с гостиницей, которая выступает высотной доминантой Кутузовского проспекта. А поскольку «Бадаевский» находится по диагонали от Сити, мы хотели остаться в визуальном диалоге с этим символом современной Москвы.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
Современные проекты обладают немалым багажом по части контраста старого и нового, в том числе и связанные с промышленным наследием. Отличные примеры можно найти в портфолио самого бюро Herzog & de Meuron – взять хотя бы широко известную Эльбскую филармонию. Или замечательную администрацию антверпенского порта Захи Хадид, – все это вещи из одного ряда. От чего H&dM отталкивались в проекте «Бадаевского», что хотели превзойти? Как бы вы определили «особость» проекта в мировом контексте, в чем он первый?
Задача грамотного сочетания старого и нового достаточно сложная: необходимо, чтобы получился диалог эпох. Проект может быть основан на контрасте, но надо сделать так, чтобы история и современность оставляли достаточно места друг другу, грамотно сочетались.
На самом деле, примеры успешной реализации подобных проектов есть, но их не так много. Гораздо чаще встречаются комплексы, где новая архитектура интегрирована в старую – что тоже немаловажно. Так, в Париже недавно открылся очень интересный проект Тадао Андо, он трансформировал здание Биржи под музей фонда современного искусства Франсуа Пино. Современная архитектура там в основном внутри – например, в центральном пространстве атриума архитектор расположил под историческим куполом и фреской радикальный бруталистский бетонный цилиндр, центральную площадку для экспериментальных экспозиций и инсталляций. Это очень удачный проект, но снаружи современных элементов архитектуры вы не увидите, и в этом заключается разница с «Бадаевским».
-
![zooming]()
1 / 3ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
-
![zooming]()
2 / 3ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
-
![zooming]()
3 / 3ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
Другой пример – опера Жана Нувеля в Лионе, где полуцилиндрический стеклянный купол накрывает историческое здание, таким образом увеличивая его объем для соответствия потребностям современной оперы. Это первый в мире объект, где была спроектирована «подвешенная сцена» на металлических колоннах. Пространство очень впечатляет, это смелое решение опять же символизировало новое видение «Оперы» в целом. Авторам проекта удалось создать невероятное пространство с гармоничным соединением истории и современности.
Музей Collection Pinault в здании Товарной биржи в Париже
Bourse de Commerce – Pinault Collection © Tadao Ando Architect & Associates, Niney et Marca Architectes, Agence Pierre-Antoine Gatier
Photo Marc Domage
Действительно, Эльбская филармония тоже является хорошим примером сосуществования нового и старого и тоже основана на контрасте монументального по структуре здания порта и его стеклянной «короны».
Лионский оперный театр - реконструкция. Фото: Steve Collis via flickr.com. Лицензия CC BY 2.0
Но мы в Herzog & de Meuron никогда не отталкиваемся от сравнения с другими зданиями. Мы не начинаем работу с того, что смотрим, как уже были решены аналогичные нашим отдельные задачи. Вместо этого мы изучаем участок, его специфику, расположение, функционал, социальный контекст. Исходя из всех этих параметров, мы делаем свою работу – создаем что-то уникальное для людей.
Чтобы сохранить свежий взгляд, мы для каждого проекта формируем новые команды. То есть нет такого, что, например, над всеми стадионами работают одни и те же люди – наоборот, на каждый новый проект стадиона или музея мы набираем архитекторов, которые ранее не участвовали в проектах такого формата. Безусловно, проектная команда включает 2-3 эксперта с опытом в конкретном направлении, но в остальном это полностью свежий взгляд и отсутствие так называемых шаблонных решений. В ином случае наши проекты стали бы повторяться.
Давайте вернемся к историческим зданиям. Какие функции им предназначены?
Начиная работу над «Бадаевским», мы внимательно изучили существующие конструкции, чтобы сохранить главные архитектурные элементы – причем не только те, которые считаются предметами охраны, проанализировали типологии строений, планировки, их характер. И когда мы затем предлагали разнообразные функции для этих пространств, мы выбирали назначения, которые в наибольшей степени подходят под существующую ДНК исторических зданий, чтобы наиболее естественно внести новую жизнь в корпуса бывшего завода. Таким образом мы стремимся подчеркнуть характер зданий и одновременно приспособить их под новое использование. В этом весь интерес и вся сложность проекта.
Возьмем строение №1, являющееся объектом культурного наследия: соотношение площади кровли и фасада делало невозможным адаптацию здания, например, для жилья и других функций, где требуется большое количество дневного освещения. В то же время, на уровне 1 и -1 этажей корпуса расположены своеобразные галереи, разделенные между собой стенами с арочными проемами – и мы посчитали, что такая типология идеально подходит для проектирования здесь фермерского рынка и фудкорта.
Здание Гамбургской филармонии Elbphilarmonie. Фото © Maxim Schulz
Пожалуй, наиболее сложно было адаптировать под новое использование элеваторы 3 строения – также обладающего статусом объекта культурного наследия. В фасаде нельзя создавать дополнительные оконные проемы для создания лучшего освещения внутри пространства. Мы вместе с заказчиком долго пытались найти правильную функцию – и в итоге нам показалось интересным расположить здесь русскую баню. Нам удалось спроектировать уникальное пространство, сочетающее интерьеры, вдохновленные атмосферой знаменитых «Сандунов» и монументальную промышленную архитектуру.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
Строение №2 будет воссоздано по историческим чертежам, мы планируем расположить там небольшую пивоварню как дань истории участка. Помимо бани, фермерского рынка и пивоварни, в корпусах Бадаевского завода мы предусмотрели фитнес-центр с бассейном, коворкинг, кафе и рестораны, ритейл, детский досуговый центр и апартаменты с уникальными типологиями, использующими весь потенциал неординарных промышленных пространств.
-
![zooming]()
1 / 4ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
-
![zooming]()
2 / 4Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
-
![zooming]()
3 / 4ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
-
![zooming]()
4 / 4ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
Насколько помню, в 3 корпусе сохранялись очень эффектные сушилки для солода, гигантские металлические конструкции под трубами. Трубы хорошо видны до сих пор, а что станет с остатками исторического оборудования? И, кстати, предусмотрен ли в итоге какой-то музей завода? Пусть небольшой?
Действительно, в зданиях сохранилось много интересных элементов и фрагментов. Например, чугунные лестницы, которые являются объектом охраны, будут обязательно сохранены и интегрированы в отреставрированные здания.
Мы планируем делать пивоварню – и возможно, часть оборудования сохраним как элементы декора, наполненные духом времени.
Какие работы сейчас ведутся в бывших заводских корпусах?
«Бадаевский» нуждается в тщательной реставрации, реконструкции заводских строений, потому что сейчас они находятся в плачевном состоянии. Необходимо не поверхностно приспособить здания под новые функции, но и усилить фундамент и конструкции, отреставрировать фасады, сделать качественный водоотвод с крыши – поскольку вода постепенно разрушала исторические стены завода. Сейчас первоочередной этап противоаварийных мероприятий завершен.
Помнится, некоторые архитекторы с позиции наблюдателя высказывали опасения, что реализовать ваш красивый замысел так, как нарисовано, не получится… Какие аргументы вы могли бы привести, чтобы успокоить сомневающихся?
Действительно, многие боятся, что проект не будет реализован так, как на красивых картинках, думают, что новые дома загородят памятники, что колонны получатся более массивными, чем на рендерах – мы понимаем этот страх, но все наши усилия последних нескольких лет как раз были направлены на то, чтобы «Бадаевский» был очень качественно спроектирован и реализован.
Пройти экспертизу с учетом жестких требований и российских норм нестандартным проектам достаточно сложно. Но, спроектировав наше первое здание в России, Сколтех, успешно реализовав его и открыв там институт, мы поняли, что при больших усилиях и кропотливой работе в связке с российскими специалистами здесь возможно строить сложные объекты.
Лучшим подтверждением того, что скептики могут не беспокоиться, можно назвать тот факт, что мы уже прошли экспертизу, получили положительное заключение – это значит, что все наши решения и задумки одобрены и реализуемы. Так что мы можем утверждать, что колонны будут стройными, пожарные лестницы застекленными, а новые бетонные шахты не появятся.
Отмечу также, что мы строим не только в Швейцарии и Европе, но и в других странах, в разных климатических и экономических условиях. И наше преимущество в том, что с ранних этапов проектирования во всех странах мира мы сразу же берем в команду местного архитектора или проектировщика и начинаем работать рука об руку. Поэтому мы сразу можем понять, соответствуют ли наши решения нормам законодательства, и учитываем возможные сложности. В итоге, когда мы заканчиваем фазу проектирования, концепция уже полностью скоординирована с местными архитекторами и специалистами и идет на экспертизу в полном объеме и с нашим качеством.
В данном случае ваши локальные партнеры – бюро APEX? Вы довольны опытом взаимодействия?
Работа с проектным бюро APEX была очень интересным опытом, думаю, для обеих сторон. Мы многому друг у друга научились, встретили талантливых специалистов – к примеру, команду инженеров, отвечающую за работу с конструкциями. Инженеры APEX хорошо сработались с нашими конструкторами из Швейцарии: коллеги в Schetzer Puskas разработали концепцию, а APEX доработали ее так, чтобы она была абсолютно реализуемой в России с точки зрения рациональности строительства и экономической эффективности, при этом не скомпрометировав грациозность конструктива. Коллеги работали вместе, мотивируя друг друга, и в дискуссиях рождались новые идеи, позволяющие достичь лучшего результата. Кроме того, архитекторы локального партнера провели огромную работу для согласования проекта в экспертизе и с ДКН.
Благодаря нашему взаимодействию уже на начальных этапах, проект не пришлось отдельно адаптировать под нормативные акты и идти на компромисс в качестве его исполнения. Мы видим, что наша совместная работа плодотворна.
К слову, в «Бадаевском» мы предусмотрели множество сложных технологических решений не только для исторических объектов, но и для нового строительства, из-за чего «парящие» дома иногда называют «горизонтальным небоскребом». К примеру, стройность колонн мы обеспечиваем в том числе за счет супер-слэба – пространственной системы из трехмерных балок, расположенной под парящим зданием.
Не могли бы вы подробнее остановиться на понятии и устройстве конструкции супер-слэба? Что это такое, из чего состоит? Это сумма всех колонн и вертикальных коммуникационных шахт?
Супер-слэб – это компактное техническое пространство под «парящим» зданием, но не полноценный техэтаж, который портил бы внешний вид здания. В супер-слэб мы заложили множество функций. Во-первых, он помогает сохранить стройность колонн: они жестко закреплены в двух этажах подвала и в нижних этажах парящего здания как раз за счет супер-слэба.
Кроме того, супер-слэб гарантирует стабильность здания: если какая-либо из колонн будет скомпрометирована, супер-слэб перераспределит нагрузку между остальными. Также он позволяет объединить все коммуникации. В итоге, из жилья под землю идут коммуникации как в обычном здании – но сначала они собираются и распределяются в супер-слэбе и затем спускаются по фальш-колонне вниз.
Наконец, супер-слэб также гарантирует возможность обслуживания коммуникаций. Если произошла какая-то авария, что-то сломалось, протекло, в супер-слэб всегда могут зайти специалисты, которые найдут, например, правильную трубу и починят ее.
Таким образом, супер-слэб технически важен для здания и при этом гармонично интегрируется в его архитектуру.
Те наблюдатели, которые опасаются, что колонны могут оказаться недостаточно воздушными, на самом деле скорее восхищаются проектом. Но, как известно, он подвергся критике с другой стороны – от градозащитников. Как бы вы ответили на эту критику?
Мы всегда готовы к диалогу. Критика позитивная вещь – она задает правильные вопросы. Кроме того, критика неизбежна в сложных и интересных проектах, поскольку они не оставляют людей равнодушными. Так и с «Бадаевским»: есть те, кто обожает этот проект, есть люди, которые его не любят.
Но мне кажется, что большинство людей, которые особенно критично относятся к проекту, видимо, не имели возможности посмотреть внимательно на решения, погрузившись в детали, и осознать, насколько глубокая работа была проделана в течение многих лет – нами, проектным бюро APEX, реставраторами «Фаросъ», Департаментом культурного наследия, Москомархитектурой. И вся эта работа была нацелена на сохранение исторических памятников для людей, привнесение в них жизни. Потому что любое здание без людей остается просто зданием.
