Ольга Большанина, Herzog & de Meuron: «Бадаевский позволил изучить сразу несколько современных вопросов, стоящих перед многими мегаполисами XXI века»

Партнер архитектурного бюро Herzog & de Meuron, главный архитектор проекта жилого комплекса «Бадаевский» Ольга Большанина ответила на наши вопросы о критике проекта, о том, почему бюро заинтересовала работа с Бадаевским заводом и почему после реализации комплекс будет таким же эффектным, как и показан на рендерах.

mainImg
Мастерская:
Herzog & de Meuron
Проектное бюро АПЕКС http://apex-project.ru/
Vogt Landscape Architects https://www.vogt-la.com/en
Проект:
ЖК Бадаевский
Россия, Москва, Кутузовский пропект, 12

1.2017

Заказчик: Capital Group
Ольга Большанина родилась в Сибири в 1982 году, получила профильное архитектурное образование в российском Томском государственном архитектурно-строительном университете и в École Polytechnique Fédérale de Lausanne, в Швейцарии. В 2004 году Ольга впервые присоединилась к бюро Herzog & de Meuron в качестве стажера, и в 2007 году после окончания политехнического института Лозанны – уже присоединилась к команде HdM в качестве архитектора. С 2020 года – партнер бюро.
Ольга Большанина, Herzog & de Meuron
©️ Simon von Gunten

Ольга Большанина участвовала в разработке множества проектов, в том числе, генерального плана города Лиона (2008), с 2009 по 2011 годы отвечала за дизайн музея современного искусства Barranca Museo в Гвадалахаре в Мексике, с 2012 года – за разработку и проектирование «Сколтеха» в Москве.

В Herzog & de Meuron Ольга управляет крупнейшими проектами – разработкой МФК и комплексных проектов территорий, культурных кластеров, центров образования, а также исследовательскими проектами.

С 2017 года Ольга со стороны HdM возглавляет работу над архитектурным проектом развития территории Бадаевского пивоваренного завода в Москве в качестве главного архитектора и ответственного партнера.

Архи.ру:
Расскажите о предыстории вашего участия в проекте развития Бадаевского пивоваренного завода. На эту территорию ранее проводились конкурсы, в частности, в 2016 году… Вы выиграли конкурс или были приглашены напрямую?
 
Ольга Большанина, HdM:
Мы начали работу над проектом уже в 2017 году. Дело в том, что участком владели несколько девелоперов, и для него разрабатывалось множество концепций с совершенно разными подходами, соответственно, проводились и конкурсы среди архитекторов.
 
Но когда наш заказчик Capital Group вошел в проект развития территории, он понимал, что ранее предложенные проекты не подходят для решения его задач. Компания организовала собственный конкурс, но оценивала скорее опыт архитекторов, их портфолио и концепции. Бюро Herzog & de Meuron было выбрано, в числе прочего, благодаря опыту работы с объектами культурного наследия, реабилитации промышленных зон. Мы часто работаем на участках со сложившимся историческим контекстом, где пересекаются несколько эпох, исторических периодов.
 
В то же время, у нас есть и успешный опыт проектирования современных зданий, качественного жилья и общественных пространств. И благодаря нашему сложившемуся комплексному подходу, мы получили в разработку проект Бадаевского завода.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

А почему вы сами, Herzog & de Meuron, приняли решение участвовать в проекте?
 
Во многом нас заинтересовала возможность поработать с самими зданиями бывшего завода – мы всегда стремимся выбирать участки с историей, особенной атмосферой, душой. И мы сразу поняли, что заводские корпуса станут главным преимуществом проекта, придадут ему свою узнаваемость, характер.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Как возникла идея домов на ножках? Не проще ли было расставить между корпусами-памятниками башни повыше ростом, как это нередко делается?
 
Проще, но не лучше. Конечно, мы пробовали разные варианты. Идея домов на колоннах появилась далеко не в первый день работы. Можно было расставить башни между корпусами, но если бы мы спроектировали достаточное количество домов, чтобы обеспечить необходимую плотность, то они бы просто встали «стеной» перед заводом. Нам показалось это неправильным – новое строительство начинало бы доминировать над пивоваренным заводом, скрывало бы его силуэт со стороны реки. Кроме того, в таком случае невозможно было бы сделать масштабное общественное пространство.
 
Еще один фактор – нам необходимо было сохранить ограничение по высоте 75 метров. Если бы мы делали точечную застройку, высотность составила бы 100-150 м. Поскольку же участок находится рядом с гостиницей «Украина», создавать здесь новую высотную доминанту было бы неправильным.
 
Надо сказать, что пример «Бадаевского» позволил изучить сразу несколько современных вопросов, которые стоят перед многими мегаполисами XXI века. Один из таких вопросов – как сохранить историческое наследие и в то же время адаптировать его под новые функции. Его решение позволяет вдохнуть новую жизнь в том числе в бывшие промзоны, ветшающие исторические здания. То есть приходится постоянно придумывать, как взять это наследие с нами в XXI век, оставить его в нашей истории и при этом включить его в жизнь города.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Есть мнение, что исторические части города лучше было бы законсервировать и вообще не трогать…
 
Мегаполисы в силу своего развития постоянно сталкиваются с вопросом уплотнения за счет появления новой застройки. При этом наиболее благоприятные условия для развития создаются именно в центре городов: здесь есть уже сложившаяся инфраструктура, транспортная система, места притяжения. Новые здания в центре необходимо органично вписывать в существующую застройку, учитывать исторический контекст. 

Уплотняя центр мегаполиса и привлекая в него больше жителей, девелоперы и город должны предусматривать для людей комфортную среду – качественные общественные и многофункциональные пространства.
 
В «Бадаевском» как раз внимательно проработаны и спроектированы все эти аспекты – как многофункциональное развитие города, так и сохранение его исторического контекста. В результате проект формирует настоящий фрагмент города, создавая живую, полноценную среду.

Если говорить о контексте и дополнении, то кажется, что именно ваш проект мог бы претендовать на звание хрестоматийного по части контраста и доминирования. Как бы вы охарактеризовали отношения между старым и новым в вашем проекте? Это эпатаж? Рефлексия различий между историзмом и модернизмом? И что вы рассматриваете как контекст вашего проекта: Кутузовский, гостиницу «Украина», Сити?
 
Проект действительно можно назвать смелым в части контраста нового и старого строительства, но не доминирования. Контраст показался нам оптимальным решением при сочетании современной архитектуры и исторической – в этом случае мимикрия была бы не уместна. В проекте мы объединяем монументальные, кирпичные, статные, тяжелые здания завода и «дома-ленты» – белые, летящие и легкие.
 
В «Бадаевском» мы не пытались никого эпатировать. Мы исходили из цели создать правильное сочетание современных и исторических зданий, баланс между архитектурой двух эпох.
 
За счет такого сочетания «парящие» дома не довлеют над объектами культурного наследия. Кроме того, их отделяет некоторое расстояние – и приподнимание зданий позволяет открыть вид на памятники, сделать участок проницаемым, сохранить его особенный и узнаваемый для города силуэт.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Мы также стремились дать максимум качества каждому элементу проекта – отреставрировать историческое наследие, создать новое общественное пространство, благоустроить набережную, сделать максимально привлекательным жилье. Например, если говорить про жилье, то обычно нижние этажи становятся самыми проблемными: их сложно продавать из-за менее эффектных видов, меньшей приватности. В «Бадаевском» за счет расположения домов на высоте 35 метров такого недостатка нет.

Если говорить о контексте, то для нас было важным сопоставить проект с окружением – с гостиницей «Украина», высотным деловым кварталом Сити, масштабом квартальной застройки Кутузовского проспекта, хотя с него визуально «Бадаевский» и не просматривается. 
 
Мы решили сделать здание горизонтальным, чтобы не конкурировать с гостиницей, которая выступает высотной доминантой Кутузовского проспекта. А поскольку «Бадаевский» находится по диагонали от Сити, мы хотели остаться в визуальном диалоге с этим символом современной Москвы.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Современные проекты обладают немалым багажом по части контраста старого и нового, в том числе и связанные с промышленным наследием. Отличные примеры можно найти в портфолио самого бюро Herzog & de Meuron – взять хотя бы широко известную Эльбскую филармонию. Или замечательную администрацию антверпенского порта Захи Хадид, – все это вещи из одного ряда. От чего H&dM отталкивались в проекте «Бадаевского», что хотели превзойти? Как бы вы определили «особость» проекта в мировом контексте, в чем он первый?
 
Задача грамотного сочетания старого и нового достаточно сложная: необходимо, чтобы получился диалог эпох. Проект может быть основан на контрасте, но надо сделать так, чтобы история и современность оставляли достаточно места друг другу, грамотно сочетались.
 
На самом деле, примеры успешной реализации подобных проектов есть, но их не так много. Гораздо чаще встречаются комплексы, где новая архитектура интегрирована в старую – что тоже немаловажно. Так, в Париже недавно открылся очень интересный проект Тадао Андо, он трансформировал здание Биржи под музей фонда современного искусства Франсуа Пино. Современная архитектура там в основном внутри – например, в центральном пространстве атриума архитектор расположил под историческим куполом и фреской радикальный бруталистский бетонный цилиндр, центральную площадку для экспериментальных экспозиций и инсталляций. Это очень удачный проект, но снаружи современных элементов архитектуры вы не увидите, и в этом заключается разница с «Бадаевским».
  • zooming
    1 / 3
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    2 / 3
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    3 / 3
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Другой пример – опера Жана Нувеля в Лионе, где полуцилиндрический стеклянный купол накрывает историческое здание, таким образом увеличивая его объем для соответствия потребностям современной оперы. Это первый в мире объект, где была спроектирована «подвешенная сцена» на металлических колоннах. Пространство очень впечатляет, это смелое решение опять же символизировало новое видение «Оперы» в целом. Авторам проекта удалось создать невероятное пространство с гармоничным соединением истории и современности.
Музей Collection Pinault в здании Товарной биржи в Париже
Bourse de Commerce – Pinault Collection © Tadao Ando Architect & Associates, Niney et Marca Architectes, Agence Pierre-Antoine Gatier Photo Marc Domage

Действительно, Эльбская филармония тоже является хорошим примером сосуществования нового и старого и тоже основана на контрасте монументального по структуре здания порта и его стеклянной «короны».
Лионский оперный театр - реконструкция. Фото: Steve Collis via flickr.com. Лицензия CC BY 2.0

Но мы в Herzog & de Meuron никогда не отталкиваемся от сравнения с другими зданиями. Мы не начинаем работу с того, что смотрим, как уже были решены аналогичные нашим отдельные задачи. Вместо этого мы изучаем участок, его специфику, расположение, функционал, социальный контекст. Исходя из всех этих параметров, мы делаем свою работу – создаем что-то уникальное для людей.
 
Чтобы сохранить свежий взгляд, мы для каждого проекта формируем новые команды. То есть нет такого, что, например, над всеми стадионами работают одни и те же люди – наоборот, на каждый новый проект стадиона или музея мы набираем архитекторов, которые ранее не участвовали в проектах такого формата. Безусловно, проектная команда включает 2-3 эксперта с опытом в конкретном направлении, но в остальном это полностью свежий взгляд и отсутствие так называемых шаблонных решений. В ином случае наши проекты стали бы повторяться.

Давайте вернемся к историческим зданиям. Какие функции им предназначены?

Начиная работу над «Бадаевским», мы внимательно изучили существующие конструкции, чтобы сохранить главные архитектурные элементы – причем не только те, которые считаются предметами охраны, проанализировали типологии строений, планировки, их характер. И когда мы затем предлагали разнообразные функции для этих пространств, мы выбирали назначения, которые в наибольшей степени подходят под существующую ДНК исторических зданий, чтобы наиболее естественно внести новую жизнь в корпуса бывшего завода. Таким образом мы стремимся подчеркнуть характер зданий и одновременно приспособить их под новое использование. В этом весь интерес и вся сложность проекта.
 
Возьмем строение №1, являющееся объектом культурного наследия: соотношение площади кровли и фасада делало невозможным адаптацию здания, например, для жилья и других функций, где требуется большое количество дневного освещения. В то же время, на уровне 1 и -1 этажей корпуса расположены своеобразные галереи, разделенные между собой стенами с арочными проемами – и мы посчитали, что такая типология идеально подходит для проектирования здесь фермерского рынка и фудкорта.
Здание Гамбургской филармонии Elbphilarmonie. Фото © Maxim Schulz

Пожалуй, наиболее сложно было адаптировать под новое использование элеваторы 3 строения – также обладающего статусом объекта культурного наследия. В фасаде нельзя создавать дополнительные оконные проемы для создания лучшего освещения внутри пространства. Мы вместе с заказчиком долго пытались найти правильную функцию – и в итоге нам показалось интересным расположить здесь русскую баню. Нам удалось спроектировать уникальное пространство, сочетающее интерьеры, вдохновленные атмосферой знаменитых «Сандунов» и монументальную промышленную архитектуру.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Строение №2 будет воссоздано по историческим чертежам, мы планируем расположить там небольшую пивоварню как дань истории участка. Помимо бани, фермерского рынка и пивоварни, в корпусах Бадаевского завода мы предусмотрели фитнес-центр с бассейном, коворкинг, кафе и рестораны, ритейл, детский досуговый центр и апартаменты с уникальными типологиями, использующими весь потенциал неординарных промышленных пространств.
 
  • zooming
    1 / 4
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    2 / 4
    Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    3 / 4
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
  • zooming
    4 / 4
    ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
    © Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group

Насколько помню, в 3 корпусе сохранялись очень эффектные сушилки для солода, гигантские металлические конструкции под трубами. Трубы хорошо видны до сих пор, а что станет с остатками исторического оборудования? И, кстати, предусмотрен ли в итоге какой-то музей завода? Пусть небольшой?
 
Действительно, в зданиях сохранилось много интересных элементов и фрагментов. Например, чугунные лестницы, которые являются объектом охраны, будут обязательно сохранены и интегрированы в отреставрированные здания.
 
Мы планируем делать пивоварню – и возможно, часть оборудования сохраним как элементы декора, наполненные духом времени.
 
Какие работы сейчас ведутся в бывших заводских корпусах?

«Бадаевский» нуждается в тщательной реставрации, реконструкции заводских строений, потому что сейчас они находятся в плачевном состоянии. Необходимо не поверхностно приспособить здания под новые функции, но и усилить фундамент и конструкции, отреставрировать фасады, сделать качественный водоотвод с крыши – поскольку вода постепенно разрушала исторические стены завода. Сейчас первоочередной этап противоаварийных мероприятий завершен.
 
Помнится, некоторые архитекторы с позиции наблюдателя высказывали опасения, что реализовать ваш красивый замысел так, как нарисовано, не получится… Какие аргументы вы могли бы привести, чтобы успокоить сомневающихся?
 
Действительно, многие боятся, что проект не будет реализован так, как на красивых картинках, думают, что новые дома загородят памятники, что колонны получатся более массивными, чем на рендерах – мы понимаем этот страх, но все наши усилия последних нескольких лет как раз были направлены на то, чтобы «Бадаевский» был очень качественно спроектирован и реализован.
 
Пройти экспертизу с учетом жестких требований и российских норм нестандартным проектам достаточно сложно. Но, спроектировав наше первое здание в России, Сколтех, успешно реализовав его и открыв там институт, мы поняли, что при больших усилиях и кропотливой работе в связке с российскими специалистами здесь возможно строить сложные объекты.
 
Лучшим подтверждением того, что скептики могут не беспокоиться, можно назвать тот факт, что мы уже прошли экспертизу, получили положительное заключение – это значит, что все наши решения и задумки одобрены и реализуемы. Так что мы можем утверждать, что колонны будут стройными, пожарные лестницы застекленными, а новые бетонные шахты не появятся.
 
Отмечу также, что мы строим не только в Швейцарии и Европе, но и в других странах, в разных климатических и экономических условиях. И наше преимущество в том, что с ранних этапов проектирования во всех странах мира мы сразу же берем в команду местного архитектора или проектировщика и начинаем работать рука об руку. Поэтому мы сразу можем понять, соответствуют ли наши решения нормам законодательства, и учитываем возможные сложности. В итоге, когда мы заканчиваем фазу проектирования, концепция уже полностью скоординирована с местными архитекторами и специалистами и идет на экспертизу в полном объеме и с нашим качеством.

В данном случае ваши локальные партнеры – бюро APEX? Вы довольны опытом взаимодействия?

Работа с проектным бюро APEX была очень интересным опытом, думаю, для обеих сторон. Мы многому друг у друга научились, встретили талантливых специалистов – к примеру, команду инженеров, отвечающую за работу с конструкциями. Инженеры APEX хорошо сработались с нашими конструкторами из Швейцарии: коллеги в Schetzer Puskas разработали концепцию, а APEX доработали ее так, чтобы она была абсолютно реализуемой в России с точки зрения рациональности строительства и экономической эффективности, при этом не скомпрометировав грациозность конструктива. Коллеги работали вместе, мотивируя друг друга, и в дискуссиях рождались новые идеи, позволяющие достичь лучшего результата. Кроме того, архитекторы локального партнера провели огромную работу для согласования проекта в экспертизе и с ДКН.

Благодаря нашему взаимодействию уже на начальных этапах, проект не пришлось отдельно адаптировать под нормативные акты и идти на компромисс в качестве его исполнения. Мы видим, что наша совместная работа плодотворна.

К слову, в «Бадаевском» мы предусмотрели множество сложных технологических решений не только для исторических объектов, но и для нового строительства, из-за чего «парящие» дома иногда называют «горизонтальным небоскребом». К примеру, стройность колонн мы обеспечиваем в том числе за счет супер-слэба – пространственной системы из трехмерных балок, расположенной под парящим зданием.
 
Не могли бы вы подробнее остановиться на понятии и устройстве конструкции супер-слэба? Что это такое, из чего состоит? Это сумма всех колонн и вертикальных коммуникационных шахт?

Супер-слэб – это компактное техническое пространство под «парящим» зданием, но не полноценный техэтаж, который портил бы внешний вид здания. В супер-слэб мы заложили множество функций. Во-первых, он помогает сохранить стройность колонн: они жестко закреплены в двух этажах подвала и в нижних этажах парящего здания как раз за счет супер-слэба.
 
Кроме того, супер-слэб гарантирует стабильность здания: если какая-либо из колонн будет скомпрометирована, супер-слэб перераспределит нагрузку между остальными. Также он позволяет объединить все коммуникации. В итоге, из жилья под землю идут коммуникации как в обычном здании – но сначала они собираются и распределяются в супер-слэбе и затем спускаются по фальш-колонне вниз.
 
Наконец, супер-слэб также гарантирует возможность обслуживания коммуникаций. Если произошла какая-то авария, что-то сломалось, протекло, в супер-слэб всегда могут зайти специалисты, которые найдут, например, правильную трубу и починят ее.
 
Таким образом, супер-слэб технически важен для здания и при этом гармонично интегрируется в его архитектуру.
 
Те наблюдатели, которые опасаются, что колонны могут оказаться недостаточно воздушными, на самом деле скорее восхищаются проектом. Но, как известно, он подвергся критике с другой стороны – от градозащитников. Как бы вы ответили на эту критику?
 
Мы всегда готовы к диалогу. Критика позитивная вещь – она задает правильные вопросы. Кроме того, критика неизбежна в сложных и интересных проектах, поскольку они не оставляют людей равнодушными. Так и с «Бадаевским»: есть те, кто обожает этот проект, есть люди, которые его не любят.
 
Но мне кажется, что большинство людей, которые особенно критично относятся к проекту, видимо, не имели возможности посмотреть внимательно на решения, погрузившись в детали, и осознать, насколько глубокая работа была проделана в течение многих лет – нами, проектным бюро APEX, реставраторами «Фаросъ», Департаментом культурного наследия, Москомархитектурой. И вся эта работа была нацелена на сохранение исторических памятников для людей, привнесение в них жизни. Потому что любое здание без людей остается просто зданием.
Мастерская:
Herzog & de Meuron
Проектное бюро АПЕКС http://apex-project.ru/
Vogt Landscape Architects https://www.vogt-la.com/en
Проект:
ЖК Бадаевский
Россия, Москва, Кутузовский пропект, 12

1.2017

Заказчик: Capital Group

15 Октября 2021

Похожие статьи
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Технологии и материалы
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Сейчас на главной
Арка, гранит, 90-е
В Петербурге подвели итоги конкурса на концепцию вестибюля станции метро «Лиговский проспект-2», который станет частью узла Высокоскоростной железнодорожной магистрали. Показываем концепции всех финалистов, чуть подробнее останавливаемся на призерах и пытаемся понять, почему выбор жюри оказался именно таким.
Масштаб и драйв
Реконструкция интерьеров главного корпуса РУДН по проекту бюро HAAST – еще один пример переформатирования памятника советского модернизма в соответствии с современными представлениями об эстетике, комфорте и функциях, которые должны присутствовать в успешной и не чуждой инновациям образовательной институции.
Универсальный игрок
Офисный комплекс, выстроенный на 80% из древесины по проекту бюро ALTA на окраине Рена, стал «посредником» между сельским ландшафтом и насыщенной городской средой.
Лес вместо ленты
Studio Rostovskii разработала концепцию загородного комплекса, в котором гостям предлагают отключиться от городской суеты в буквальном смысле: мобильная связь блокируется почти на всей территории и перестает отвлекать от общения и созерцания. Коттеджи и другие постройки с отделкой из термолиственницы и кортеновской стали учитывают рельеф и ландшафт и также помогают разглядеть красоту вокруг.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Город как сюжет
Подход Сергея Скуратова к крупным участкам хочется определить как «тотальный дизайн-код» – он в равной степени внимателен к общей композиции и деталям; а также настроен на то, чтобы абсолютно всё было продумано и подчинено авторской воле. Ренессансный, если подумать, подход, титанический труд, требующий завидной воли и упорства. Ну, и результат – заметные произведения. Рассматриваем возрожденный проект центральной части жилого района «Седьмое небо» в Казани, структуру, продуманную до «градиента акцентности» (sic!) фасадов. А также «литературную» идею и даже авторские сомнения в ней.
Графский парк
Проектное бюро М4 благоустроило Милютинский парк в Алупке. Архитекторы мягко подчеркнули богатство ландшафта с помощью авторских МАФов, а также добавили яркий акцент – бетонные лепестки, очерчивающие сцену с амфитеатром.
Верная функция
Подбирая новую функцию для бывшей детской больницы конца XIX века в Иваново, бюро BOMAR и заказчик отказались от надежных офисов в пользу преемственности: в конечном итоге здание превратилось в детский образовательный центр. Стратегия оказалась верной: арендодатели нашлись быстро, а история объекта культурного наследия продолжилась.
Сад надежды на свободу
В Спасо-Евфимиевом монастыре в Суздале в октябре открыли Сад арестантского корпуса: там, где с XVIII века до оттепели была тюрьма. Авторы архитектуры – NOῨD Короткий метр, ландшафта – бюро МОХ. Садов на самом деле не один, а два разных. Очень разных. Пытаемся разобраться, правильно ли они воздействуют не эмоции посетителя и заодно показываем красоту июньского цветения рудеральных растений.
Восставший в пепле
Словенское бюро Ofis восстановило из руин историческое шале Адольфа Мура начала XX века на берегу Бохиньского озера. Его основной объем выполнен из дерева, карбонизированного по традиционной технологии.
Со-общение
В Ruarts Foundation – выставка «Сообщение» с подзаголовском «Другая история фотографии». Она тут изложена честно, «от дагеротипов» до нейронок, – как развитие, так и разрывы исторической ленты подчеркнуты дизайном экспозиции от Константина Ларина и Арсения Бекешко. А вот акценты, как водится, расставлены так, чтобы хронологию «остранить» и превратить в выставку, которая сама по себе произведение.
Упрощение для гармонии
По проекту alexey podkidyshev studio в центральной части Грозного началась реновация Музея Чеченской Республики. Новая планировочная структура сделает музей удобнее, а фасадная система и работа с объемом позволит сбалансировать ансамбль со зданием драматического театра. Благоустройством прилегающих территорий занимается TGNK landscape.
Южный остров
Клубный дом «Моретта» строится по проекту бюро Archivista в одном из особенно зеленых районов Сочи. Команда вписала в сложный рельеф не только жилые корпуса, но и детский сад, двухуровневый паркинг, коммерческие помещения, а также благоустройство и новые пешеходны маршруты, которые делают среду района более комфортной. Статус резиденций подчеркивают дорогие облицовочные материалы, моллированное стекло и лаконичные формы.
Светлое подземелье
На Центральном вокзале в Амстердаме открылся новый терминал для пассажиров, отправляющихся в Лондон поездами Eurostar. Авторы проекта – ZJA Architects & Engineers и Superimpose Architecture.
Метро как искусство. Деконструкция
В Музее Москвы до 24 августа 2025 года работает выставка «Высоко под землей», посвященная 90-летию московского метро. Столичная подземка – больше, чем транспорт, это гигантский арт-объект, который мы ежедневно не замечаем. Главный трюк экспозиции – заставить увидеть в утилитарном самостоятельное искусство. Метро предстает как результат одержимости деталями, как коллективный труд тысяч людей, как место, где технологии скрываются за красотой.
Лаконичный образ времени
Жилой комплекс «Тайм Сквер», построенный на северном краю Петербурга, на вид лаконичнее и эффективнее, нежели его сосед и предшественник, ЖК New time. Тем не менее, рука архитектора очень даже чувствуется: темы «черного и белого», «внутри и снаружи», а, главное, «съедающей» массу пластинчатости фасадов – разыграны как по нотам. Тут вспоминаешь и классический модернизм, и так называемый «постконструктивизм».
Пей. Твори. Исследуй
Российские архитекторы уверенно расширяют географию своих проектов. Например, бюро KIDZ уже реализовало несколько проектов в Дубае и, судя по всему, не собирается останавливаться. Представляем еще одно их кафе, спроектированное для сети PIMS. В компактном пространстве авторы смогли собрать все свои фирменные приемы: сочетание контрастных материалов, нетривиальную колористику и авторские предметы мебели, создав запоминающийся микс архаики и hi-tech.
Серебряный ларец
Бюро figura A преобразило бывший бизнес-центр, построенный в начале 2000-х годов и приспособленный под апартаменты. Существующий каркас для навесного фасада подновили, а хризотилцементные панели заменили на алюминиевые листы с брашировкой, которая обеспечила световой градиент. Шахматный узор дополнили эллипсы трех размеров.
Новая жизнь в карьере
Общественный центр по проекту Snøhetta – первое завершенное здание нового района в бывшем карьере недалеко от Гётеборга; продажи квартир здесь еще даже не начались.
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Белый берег
По проекту бюро ISAEV Architects в небольшом башкирском городе Агидель благоустроен городской пляж на реке Белая. Площадь со сценой, инфраструктура для отдыха на свежем воздухе и безбарьерная среда сделали место точкой притяжения, которая предлагает разнообразный досуг – от мангала до вейкборда.
Лина Бо Барди и «ГЭС-2»: реконструкция
В Доме культуры «ГЭС-2» с 11 июля по 19 октября работает первая в России масштабная выставка, посвященная Лине Бо Барди (1914-1992) – бразильскому архитектору итальянского происхождения. «Если бы стены стали водой» – не столько ретроспектива, сколько попытка оживить дух Бо Барди на московской сцене, где ее идеи об общем для всех горожан пространстве и гибкости архитектурных решений звучат особенно актуально.
WAF 2025: кто в коротком списке
Всемирный фестиваль архитектуры объявил шорт-листы всех номинаций. В списки попали постройки и проекты бюро ATRIUM, TCHOBAN VOSS Architekten и Kerimov Architects – предлагаем их краткий обзор.
Средство от стресса
На волгоградской набережной появилось еще одно стильное место для комфортного времяпрепровождения с видом на реку Волгу, олицетворяющую собой течение времени и множество других зыбких понятий. Бюро Rogojnikov & Sorokin создало кальян-бар Redwood Asia, интерьер которого преисполнен чувства собственного достоинства – с небольшой толикой архитектурной иронии.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Верхом на холме
Вилла «Сидоний» в предместье Праги, в популярном месте отдыха и хайкинга, задумана архитекторами Stempel & Tesar как конструктивный и технологический эксперимент.
Ремикс архитектурной «классики»
Бюро E Plus Design и URBANUS/LXD Studio радикально обновили торговый комплекс в Гуанчжоу в виде старого европейского города через новое колористическое решение, устройство водных сооружений и озеленение.
Петербург Георгия Траугота
С 29 мая по 17 августа 2025 года в московском пространстве Ile Theleme проходит персональная выставка ленинградского художника Георгия Траугота. Более ста работ мастера представляют все грани творчества этого самобытного автора. Петербург Траугота – в эссе Екатерины Алиповой.