Zодчий (не)против!

Интервью британской писательницы Рейчел Валентайн с первым архитектором-супергероем Zодчим для российского архитектурного портала Архи.ру.

«Клянусь Великим Архитектором Вселенной, всеми Богами и Богинями, первыми известными зодчими человечества, среди которых руководитель строительства в Среднем царстве Аа, строитель пирамид Имхотеп, инженер, философ, изобретатель и строитель Лу Бань, Гипподам из Милета, Калликрат, Иктин, Мнесикл и Фидий из Афин, инженер и скульптор Аполлодор из Дамаска, Марк Витрувий Поллион из Рима, Анфимий из Тралла, византийский мастер Исидор, скульптор и архитектор эпохи поздней классики Скопас, французский аббат и покровитель готики Сугерий, Джакомо Бароццо ди Виньола и китайский инженер Империи Сун Ю Хао, гениями Фибоначчи, Луки Пачоли, Андреа Палладио и Леонардо да Винчи, талантами Фрэнка Ллойда Райта, Ле Корбюзье, Миса ван дер Роэ, Вальтера Гропиуса, Казимира Малевича и Владимира Татлина, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство: считать научившего меня зодческому искусству наравне с моими родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах; его потомство считать своими братьями, и это искусство, если они захотят его изучать, преподавать им безвозмездно и без всякого договора; наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону архитектурному, но никому другому.

Я направляю своих заказчиков к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня подрывного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно так же я не вручу никакому зданию разрушительного писария. Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое искусство. Я ни в коем случае не буду использовать декор ради декора, предоставив это людям, занимающимся этим делом. В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы хозяина, будучи далек от всякого намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами.

Чтобы при проектировании – а также и без проектирования – я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной. Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастье в жизни и в искусстве и слава у всех людей на вечные времена, преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому.»

Только после исполнения этой клятвы архитектор в Загорске может считать себя Zодчим, в противном случае талант его будет съеден продажными коллегами, циничными девелоперами и бездарными строителями.

Загорск, как следует из названия, – город, расположенный за горами. За Уральскими горами. Ежегодно архитекторы Загорска празднуют там в первый понедельник июля ВСЕмирный День Уральского Архитектора или сокращенно The DURA. В этом году это пятый, юбилейный, праздник, и прошел он с особым размахом. Группа критически настроенных уральских архитекторов, руководствуясь девизом праздника «Литература – дура дышит, архитектура – дура нет», приняла решение издать к празднику сборник рассказов «Zодчий против. Продолжение следует…» британской писательницы Рэйчел Валентайн, являющейся личным биографом первого в мире архитектора-супергероя Zодчего, и поставить герою памятник. Памятник, как водится в России, уже снесли, а книга успела стать бестселлером на родине Zодчего, также ее прочитали ведущие российские архитекторы. Вот лишь некоторые высказывания всем известных зодчих о книге и ее главном герое: «Zодчий – ум, честь и совесть нашей эпохи!» – архитектор, руководитель проектной группы «Поле-дизайн» Владимир Кузьмин; «Zодчий – друг человека!» – архитектор, Президент Союза архитекторов России Андрей Боков; «Ураганный экшен настоящего» – архитектор, преподаватель СамГАСУ Евгения Репина; «Zодчий – мой герой!» – архитектор, руководитель архитектурного бюро «Рождественка» Наринэ Тютчева; «Стать Zодчим» – архитектор, преподаватель Московской архитектурной школы МАРШ Оскар Мамлеев; Salvation! (Да придет спаситель) – архитектор, руководитель архитектурного бюро «ТОТАН» Тотан Кузембаев; «Zорро загорской архитектуры» – архитектор, руководитель Sergey Skuratov Architects Сергей Скуратов и, наконец, «Тень архитектора» от архитектора, ректора Московской архитектурной школы МАРШ Евгения Асса.

Стоит ли что-либо добавлять к сказанному? Думаю – нет! Нужно просто взять книгу в руки и прочитать. «И не важно, живете вы в Загорске или любом другом городе. Если вы Zодчий – эта книга про вас…» А для того, чтобы еще больше подстягнуть ваш интерес, мы попросили ее автора Рэйчел Валентайн взять для нашего портала эксклюзивное интервью с первым архитектором-супергероем Zодчим. Все же не так часто об архитекторах пишут книги.

Интервью британской писательницы Рейчел Валентайн с первым архитектором-супергероем Zодчим для российского архитектурного портала Архи.ру.

В начале сентября 2015 года мне позвонил известный московский архитектор Андрей Асадов, который уже второй год подряд вместе со своим братом Никитой являются кураторами Международного архитектурного фестиваля «Зодчество», и попросил сделать интервью с первым в мире архитектором-супергероем Zодчим, книга о подвигах которого под моим авторством вышла в издательстве TATLIN в июле 2015 года. Следуя договору с издательством и понимая желание кураторов сократить путь в Гору, я дала согласие еще и потому, что мне самой редко удается поговорить с любимым по душам.

Как вы понимаете, каждый герой это еще и чей-то сын. В годовщину гибели своего отца Брюс отправился в Набережные Челны почтить память о нем, трагически погибшем при запуске плотины на Каме, как это ни парадоксально, давшей жизнь автомобильному гиганту КАМАЗ 40 лет назад. Я отправилась с ним. Мы встретились в нашем личном самолете, куда подъехали из разных мест. Я из издательства TATLIN, где готовится к выходу моя вторая книга о подвигах Zодчего, он, как вы, наверное, уже догадались, с поля боя. На этот раз им стало заседание градостроительного совета Загорска, где злодей по прозвищу Пышный представлял Восточную башню, одну из того множества башен, которыми он хочет охватить исторический центр Загорска, создав из блеска их металлических шпилей ослепляющий эффект, способный лишить зрения любого, кто поднимет голову к небу. После того как мой герой отдышался, я как могла залечила его моральные раны, мы выпили по бокалу кальвадоса и, наконец, начали разговор.

– Ни для кого не секрет, что мы любим друг друга. Поэтому, во-первых, я буду обращаться к тебе на ты, а во-вторых, буду в известной степени мягче к тебе, чем не знакомые тебе журналисты.

– Так я себе это и представлял. Надеюсь, так и будет, и ты не выдашь нас.

– Ок! Ты знаешь, что 7 июля этого года благодарные потомки установили тебе и Фрэнку памятник, состоящий из 4000 деревянных кубиков конструктора KinderGarten, а спустя две недели другие потомки его разрушили. Как ты ко всему этому относишься? И видел ли ты вообще памятник?

– Памятник я видел. В тот день я наблюдал за происходившим с крыши Дома печати, но не решился спустится вниз, дабы не дать злодеям воспользоваться минутой моей слабости. Я не буду комментировать художественные качества произведения скульптора, во-первых, потому что он мой друг, а во-вторых, потому что как не комментируй свое отражение, оно все равно остается твоим отражением. Главное, по-моему, что оно есть, и это значит, что я жив. А пока Zодчий жив, как известно, Загорск может спать спокойно.

Сама идея использовать для создания скульптуры кубики детского конструктора, в который играл в детстве уважаемый и любимый мной Фрэнк Ллойд Райт, мне кажется забавной. Труд по сложении 4000 кубиков в осмысленную композицию заслуживает уважения. Открытие памятника было веселым и оригинальным. Особенно порадовали белые воздушные шары, которыми была укрыта статуя, и ирландский танец, предварявший церемонию. Шары, отпущенные в память о подвигах первой женщины-воздухоплавательницы мадам Бланшар, будто сперматозоиды, уходя в небо, осеменили Загорск идеей жизни. Кто знает, может, один из них достиг цели, и мое дело продолжит какой-нибудь сорванец, а может быть, все это напрасно, и акт окажется бесплодным. Я – идеалист и, конечно, верю в первое, но не все зависит от меня, как бы ни странно звучало это из уст супергероя.

– Но не кажется ли тебе несправедливым тот факт, что уже через две недели памятника не стало?

– Справедливость – это понятие, придуманное людьми. Вселенная действует по своим законам, которые нам трудно понять, потому что это другой уровень сознания. Я думаю, сделали это не загорцы, сделала это сама природа. Помню, что в те две недели на город обрушился ураганный ветер и дождь с градом. Неудивительно, что деревянные кубики не устояли. Такова была воля природы или, если хотите, Всевышнего. Ведь я-то живой человек, и никто не спрашивал моего разрешения на «увековечение». Да если бы и спросили, то, думаю, ты знаешь мой ответ!

– Знаю. Всегда оставаться в тени!

– Тот мальчишка, которого я вынес из горящего деревянного домика с иконостасной резьбой наличников, автор скульптурной группы...

– Иван.

– Да, да, Иван. Я по-человечески понимаю его желание отблагодарить меня. И не могу запретить ему это делать. Но он еще слишком молод, чтобы осознать всю силу сказанного слова. Его проект «Кладбище домов», конечно, цепляет своей радикальностью, но все же остается земной субстанцией. Мне кажется, он способен на большее. Ему нужно обратиться к материям высшего порядка, попытаться создать что-то, что было бы столь же неуловимо и неопределенно, как дрейфующие частицы, молния или туман.

– А знаешь, по-моему, он уже близок к этому. Ты слышал о его проекте «Радуга прощения»?

– Да, что-то проскакивало в прессе. Это тот проект, где он хочет объединить радужным свечением места, где раньше стояли Кафедральный и Екатерининский соборы?

– Да, тот самый! Кажется настоящим чудом! Видимо вдохновленным твоим сражением с Патриархом, Мэром и Рабом Божьим Андреем?!

– Это и пугает в нем. Нет, совсем не тем, чем он вдохновлен, а самим фактом радужного свечения, возникающего по воле человека.

– Что ты имеешь ввиду?

– То, что радуга имеет огромное символическое значение для человека. Я надеюсь, он знает, что радуга появилась в Ветхом Завете после потопа. Ной увидел ее с горы Арарат в тот час, когда кончились дожди и установилось равновесие. Радуга была послана Богом в ознаменование прощения грехов человеческих. Не сам Ной выстроил ее, не его молитвы облеклись в светопреставление, а его вера и неустанный каждодневный труд по спасению человечества были награждены Господом радугой. В этом и есть разница между искусством и божественным. Или, если вести речь о смертных, между так называемым артом и настоящим искусством. Радуга, включенная с кнопки, есть инсталляция, а радуга в небе есть необъяснимое божественное явление. Несмотря на то, что это чистой воды физика, доступна она только Богу, человек лишь его зритель и, конечно, труженик и раб.

– Милый, ты становишься похожим на проповедника.

– Скажи еще – Брюс Всемогущий.

– Ха-ха! Так и буду теперь тебя звать.

– Тогда уж Грэс Всемогущий. Вот уж во истину – у кого Грэс, тот и всемогущий (смеется). Хватит с меня и Zодчего! И слава богу, что он не деревянный, а живой.

А что, бил фонтанчик из Фрэнка? Вроде художник анонсировал, что струйка из-под задней левой лапы пса станет сывороткой правды, и якобы кто приложится к священному напитку тут же проявит свои отрицательные или положительные качества?!

– К сожалению, нет! Художник, как всегда, не успел. Может, и к лучшему. Это было бы слишком просто. Но, поверь мне, большинство пришедших и так нашли, что выпить. И приняли пива столько, что даже оно сработало как сыворотка правды. Многие вообще не поняли, что произошло и кому был открыт памятник. Многие потом говорили мне, что вообще не видели никакой книги, хотя она раздавалась всем бесплатно при регистрации. Были и такие, которые сказали, что теперь в Загорске есть две Маевки, традиционная в мае и The DURA, интеллектуальной платформой которой стала моя книга «Zодчий против». DURA она и есть DURA, тот, кто знает, что скрыто за этой аббревиатурой, тот никогда ей не станет, а тот, для кого это просто пьянка, прости меня, дурак дураком! Хотя были и такие, которые говорили мне как автору книги совсем другие вещи.

– Какие же? Кто?

– Один грек, прочитавший книжку от корки до корки, признался мне что «тоже так думает», просто не имеет смелости сказать это вслух. Он не готов на подвиг!

– Другими словами, ты хочешь сказать – не каждый готов умирать!

– Наверное, так. Даже я не хочу, чтобы мой герой умер.

– Но ведь ты знаешь, что мертвые нравятся людям больше, чем живые!

– Но только не те, кого ты любишь.

– Согласен! А знаешь ли ты, дорогая, что Боцман подговаривает нашего нового главного архитектора исключить меня из градсовета? И все это благодаря твоей книжке. Он якобы не согласен с изложенными фактами. Он говорит, что никогда не служил юнгой морского рыболовецкого судна, что он, как и большинство архитекторов нашего города, закончил Архитектурную академию, а в проекте новых набережных никогда не хотел спускать воды городского пруда!

– Конечно, не хотел. Это художественный вымысел. Чтобы решиться на такое в реальности, надо быть очень сильным и смелым человеком, но Боцман, как известно, не капитан. Его диплома я, конечно, не видела, но могу с уверенностью сказать, что если ему дали образование, это еще не значит, что он его получил. А если сегодня он Боцман, как себя называет, значит, когда-то он был юнгой. Боцманами, как известно, не рождаются.

– Жестко! Иногда даже я тебя боюсь, Рейчел!

– Думаю, это не потому, что ты труслив, – ты боишься меня потерять!

– Точно так! А все же, задумывалась ли ты когда-нибудь над тем, чем сегодня является городской пруд для Загорска?

– Зеркалом для героя?

– Нет, нет. Что такое Загорский пруд вообще? Раньше здесь текла неприметная речушка. Пруд был образован благодаря плотине. Она дала энергию заводу, завод дал жизнь городу. Плотина – не просто центр города, это сердце Загорска. Но если раньше это сердце являлось насосом жизни, сегодня единственная функция этого механизма – сдерживание! Задумайся, вся эта энергия, заложенная в водах пруда, сегодня не востребована, плотина лишь изредка спускает напряжение через узкое горло. Пруд сегодня носит чисто эстетический характер. Как ты правильно заметила, это зеркало и больше ничего. Мы даже рыбу не можем в нем ловить, разве что лягушек. По-моему, вся это сдержанная энергия проникает в умы, в души, под кожу каждого Загорца. Вместо того, чтобы выплеснуть все, что накопилось, наружу и завести мотор новой жизни, горожане покрываются болотной тиной, словно стоячая вода запруды.

– Получается, Боцман – герой?

– Думаю, он никогда не задавал себе таких вопросов. Он обычный моряк, к сожалению, давно не выходивший в море. А мужику нужно иногда выходить в море!

– Да, тебе это известно, как никому другому. Тебя редко можно встретить на берегу. Ты всегда в гуще событий, пучине страсти, на гребне волны! Только, как мне кажется, иногда тебя заносит. Взять хотя тот факт, что на праздник не пришел ни один человек из Династии. Думаю, в борьбе за чистоту и правду истории Шестого гастронома ты накликал на себя ненависть.

– Я лишь сказал очевидное. История – многослойная сложноподчиненная материя. Это не только то, что было, история – это наше настоящее и будущее. Что, по сути, произошло с Шестым гастрономом?! Архитекторы уверяют нас, что «обновили» конструктивистскую суть объекта, но по факту лишь сделали «евроремонт». Результат их труда говорит о том, что, несмотря на очевидный отсыл к архитектуре 20-30-х годов ХХ столетия, их абсолютно не интересовала история. В итоге получилось, что, во-первых, мы потеряли конструктивизм, потому что новая трактовка представляет лишь один-единственный аспект стиля, а именно упрощение формы, во-вторых, навсегда утратили скрытый в слое штукатурки первых двух этажей купеческий особняк XIX века и, в-третьих, самое главное, упустили будущее. Резюмируя, можно сказать, что архитекторы Династии лишили нас прошлого, настоящего и будущего. А именно категория времени является основополагающей в современной архитектуре. Будущее архитектуры – за текучестью.

– Так-так, вот тут подробнее. Что такое текучесть? Как ты видишь будущее архитектуры? Повтори? Я все же делаю интервью для архитектурного портала.

– Будущее архитектуры мне представляется достаточно явно. Его не будет. Точнее, не будет архитектуры в том привычном образе, который нам знаком. Архитектура продолжит свое движение к отказу от твердого тела. Основным качеством архитектуры ближайшего будущего станет текучесть. Текучесть формы и содержания, экстерьера и интерьера, частного и общественного, реального и виртуального, долговечного и временного. Стиль – то, что сегодня большинством определяется как одно из основных качеств архитектуры, в будущем полностью потеряет смысл. Благодаря текучести как основной характеристики архитектуры, пространство сможет обретать такую же материальность, как камень или металл, конструкция станет мерилом содержания, время будет определять объем, а биотехнологии позволят выращивать реальную форму вокруг виртуального содержания. Пожалуй, лучше всего свойство текучести характеризует вода, способная в зависимости от «программы» становится твердым телом или паром, дождем или снегом, газом или плазмой.

Можно бесконечно долго искать пропорции и сочетания, погружаясь в постмодернистское болото, но после стеклянного дома Миса Ван дер Роэ, черного квадрата Малевича и пьесы 4.33 Джона Кейджа любая подобная деятельность – лишь оправдание творчества. Архитектура будущего – это программа, инструменты которой позволяют моделировать текучесть материи в соответствии с задачами момента. В описываемой парадигме мы будем воспринимать архитектуру модернизма так же, как сегодня воспринимаем пирамиды. Мы будем поражаться ловкости и мастерству архитекторов прошлого и ностальгировать о потерянном рае, с одной лишь разницей, что мы сможем с легкостью клонировать шедевры прошлого, реализуя всю их материальность. Последнее потомки назовут пост-текучестью.

– И что будет с героями? Их смоет поток времени?!

– Главная проблема героев будущего – бессмертие! Не бессмертие самого героя, а бессмертие смертных. Вспомни, что сказал недавно Рэй Курцвел: провода и кабели уйдут в прошлое в 2019-м году, персональные компьютеры достигнут вычислительной мощности, сравнимой с человеческим мозгом, в 2020-м, беспроводной доступ к интернету покроет 85% поверхности Земли в 2021-м, элементы компьютерного интеллекта станут обязательными в автомобилях в 2024-м, гаджеты-импланты – в 2025-м, а в 2027-м, благодаря научному прогрессу, за единицу времени мы будем продлевать свою жизнь на больше времени, чем прошло, уже в 2028-м солнечная энергия станет настолько дешевой и распространенной, что будет удовлетворять всю суммарную энергетическую потребность человечества, к 2029-му году компьютер сможет пройти тест Тьюринга, доказывая наличие у него разума, в 2030-м расцвет нано-технологий в промышленности приведет к значительному удешевлению производства всех продуктов, а в 2032-м нано-роботы смогут доставлять питательные вещества к клеткам человека, удалять отходы и проводить детальное сканирование человеческого мозга, настолько детальное, что в 2037-м произойдет гигантский прорыв в понимании тайны человеческого мозга, что в конечном итоге приведет к появлению роботизированных людей и продуктов трансгуманистичных технологий. Начиная с 2039-го, нано-машины будут имплантироваться прямо в мозг и осуществлять произвольный ввод и вывод сигналов из клеток мозга. Это приведет к виртуальной реальности «полного погружения», которая не потребует никакого дополнительного оборудования. Наконец, в 2040-м поисковые системы станут основой для гаджетов, которые будут вживляться в человеческий организм, и поиск будет осуществляться не только с помощью языка, но и с помощью мыслей, а результаты поисковых запросов будут выводиться на экран тех же линз или очков. Ты не поверишь, но, надеюсь, еще в наш с тобой век будет реализовано первое бессмертие – благодаря армии нано-роботов, которая будет дополнять иммунную систему и «вычищать» болезни. 2042-й год! А в 2043-м человеческое тело сможет принимать любую форму, благодаря большому количеству нано-роботов, внутренние органы будут заменять кибернетическими устройствами гораздо лучшего качества, не-биологический интеллект станет в миллиарды раз более разумным, чем биологический.
А ты говоришь Апельсин?!

– Какой апельсин?

– Да, тот, которым Норман хотел угостить жену мэра Загорска!

– Ах, ты о бизнес-центре на набережной!

– Именно! Ты не поверишь, с тех пор он уже успел Ананас прорастить в зоне рискованного земледелия!

– Что за Ананас?

– Как, ты не слышала про медный Ананас?! Злодея явно потянуло на экзотику. Сначала Огурец, потом Апельсин, сейчас Ананас. Норман работает в традициях британского вегетарианского общества, берущего свое начало в далеком 1847-м году. Думаю, скоро мы увидим в его портфолио генно-модифицированные персики, крыжовник и даже патиссоны! Даже отъявленные негодяи не брезгуют нано-технологиями, понимая, что бессмертие в мире будущего достигается благодаря внедрением в структуру клетки, а не рисунком фасадов.

– Получается, задача архитектора-супергероя усложняется. Ты уже не сможешь, так просто, взяв в руки циркуль и наугольник, сеять прекрасное и править уродство?

– Вовсе нет! Моя Пушка Красоты, которую я совершенствую ночь от ночи, построена на числе 1,618… и любой ее выстрел куда как действенней экспериментов какого-нибудь Алхимика, пытающегося лепить из того, что есть то-что-есть. Технологии большинства архитектурных злодеев статичны. Вместо того, чтобы научить Ноги Альфреда ходить, они тратят колоссальные деньги на то, чтобы спрятать их за пологом длинной стеклянной юбки.

– Я понимаю, ты говоришь о лабораторном корпусе завода ОЦМ. Бедный Альфред, наверное, он расстроен. Нужно будет навестить его на даче, пока не выпал снег.

– Несмотря на историю с ногами, Альфред счастлив! Сейчас он пытается сделать из своей старой бани беседку. Он, как и прежде, ставит перед собой сверхзадачи. В данном случае, его интересует возможность превращения полностью закрытого объекта, каковым традиционно является русская баня, в открытый форум, способный собрать все живое, обитающее на его приусадебном хозяйстве. Он, как и большинство его предшественников, пытается спасти человечество. Его беседка – своеобразный ковчег, свет которого притягивает к себе все живое.

– Альфред – гений!

– Жаль только, что знаем об этом только мы. Хотя, возможно, это единственный способ для него остаться самим собой.

– Я все же считаю, что книга о нем будет лучшим способом объяснить молодым «что такое хорошо и что такое плохо» в мире архитектуры. Но он, как известно, против. Скажи, милый, а как поживает твой друг Эрик? Он по-прежнему отверженный?

– Он не может и, по-моему, уже не представляет себе другой жизни. Наша последняя встреча с ним состоялась на Загорском форуме 100+, где городские девелоперы второй год подряд пытаются вывести формулу того, как построить здание высотой 100 метров и остаться в плюсе. Странные люди, как мне показалось, их совсем не интересуют созданные ими 99 метров постройки, будто они не обладают плюсами (смеется). Его подруга Тиффани – воплощение красоты. Они любят друг друга, это делает их одновременно сильными и уязвимыми. Эрик – настоящий герой! В мире, где порок стал охраняться законом, а «красота» стала синонимом дурного вкуса, мой друг по-прежнему пользуется циркулем и наугольником в своей практике, будь то проект мусоросжигательного завода или успешного голландского банка. Сейчас он готовит книгу с одним австралийским издательством, а я, в свою очередь, помогу ему с ее русским переводом и презентацией в Загорске. Это будет Бомба Красоты! Надеюсь, вместе мы сможем заминировать этими бомбами все планету, чтобы каждый, кто будет ранен хоть малейшим ее осколком, больше не смог относиться к архитектуре категориями размеров фэшн-индустрии. А если ты интересуешься исходом его подвигов, то они с Тиффани, как и мы с тобой, обречены на победу, потому что любим друг друга.

– Не то, чтобы я хотела закончить свое интервью с тобой подобной фразой, но я удовлетворена его окончанием. Спасибо тебе, дорогой! По-моему, в иллюминаторах – Набережные Челны. Мы идем на посадку. Надеюсь, память о твоем отце еще жива в сердцах горожан, а твое имя помнят в Доме ребенка на проспекте с говорящим названием Романтиков.

– Пристегни ремень, любимая. Посадочная полоса в тумане...

27 сентября 2015

29 Сентября 2015

Беседовала:

Рейчел Валентайн

Похожие статьи