Приоритет – квартальной застройке

Подробный отчет о семинаре, посвященном обсуждению базовых принципов формирования городской жилой застройки. Семинар прошел 28 августа в Москомархитектуры.

Сергей Кузнецов
Вступительный рассказ о принципах, которые должны теперь лечь в основу формирования городской среды:

«Сложившаяся в Москве система спальных микрорайонов и перенасыщенного событиями центра разделила город на отдельные функциональные зоны, выбросив из жизненного цикла самого человека. Человек слишком зависит от того района, в котором он проживает. Из-за этого жизнь в Москве нельзя считать достаточно комфортной. Сегодняшнее планирование должно отвечать таким принципам, когда человек, независимо от места проживания в городе, существует в нормальной, благоустроенной и развитой городской среде.

Москва долгий период времени застраивалась как обычный европейский город, по тем же принципам, что и Париж, Лондон или Берлин. Улица была местом, насыщенным самыми разными функциями, и при этом она являлась территорией комфортного существования человека, а не только обеспечивала городской транзит. Отсюда проистекало правильное планирование землепользования, разделения на участки, складывались понятные правила соседства, формировались удобные дворовые территории при отсутствии потерь в пространстве. Одним словом, существовала очень рациональная организация среды. Москва XIX века была городом, удобным для пешеходов. Причем это можно сказать не только о Москве, но о большинстве русских городов того периода.

zooming — Москва XIX века. Историческая фотография. Из презентации Сергея Кузнецова

В 1930–1950 годы возникает другой масштаб застройки, решающий новые экономические и социальные задачи. Однако базовые принципы квартальности все еще сохраняются, и даже массовое и первое панельное строительство тех лет имеет свое лицо, интересно решенные фасады домов и т.д. Самое негативное влияние на городскую среду происходит в период работы Никиты Сергеевича Хрущева и его борьбы с архитектурными излишествами.

В этот период наблюдается уход от гуманного планирования к рациональному.

Сегодня, когда эти принципы уже канули в Лету, и никто не заставляет их соблюдать, мы видим, что периферия Москвы продолжает застраиваться точно так же, как во времена Хрущева. Город сильно вырос в масштабах, резко увеличилась этажность застройки, пугает обилие и размеры спальных микрорайонов города.

Одним словом, продолжают действовать все те же принципы лучезарного города Ле Корбюзье со знаком минус, когда некая поляна усеяна гигантскими зданиями и при этом обустройство пространства между домами мало кого беспокоит.

Но формирование среды в сегодняшнем понимании – это главная задача архитектора и градостроителя. Я вижу, что в этом кроются причины и неопрятного благоустройства, и возникновения гигантских неосвоенных пространств, и нижайший уровень социального контроля, а точнее, его полное отсутствие. Эту ситуацию мы и пытаемся сегодня переломить. Качество архитектуры, на мой взгляд, вообще не обсуждается: каждый дом должен иметь свой фасад, свое лицо.

Сегодня мы будем говорить о принципах квартальности, о необходимости создавать общественные пространства в первых этажах жилых домов, о разнообразии фасадов внутри квартала и о гуманности застройки в целом».

Сергей Кузнецов привел примеры из собственной практики, как попытку сформировать ту самую комфортную и гуманную среду при имеющемся инструментарии – нормативном и правовом. При этом главный архитектор подчеркнул, что «это все еще не идеал, но с архитектурной точки зрения эти примеры приближены к западным образцам, и, увидев такую застройку в Европе, мы могли бы воспринимать ее как должное».

Жилой комплекс Эдальго в Коммунарке с разными по архитектуре и по высоте домами, с дворовыми пространствами, общественными и пешеходными улицами.

Проект в Петербурге – панельное строительство, где каждый дом имеет свой фасад и соблюдены все основные принципы квартальной застройки.

Многофункциональный жилой комплекс в Санкт-Петербурге. Авторы: nps tchoban voss / Евгений Герасимов и партнеры. Из презентации Сергея Кузнецова

Проект на Пресненском валу – муниципальное строительство, где также удалось приблизить планировку к квартальной схеме и создать коммерческий фронт улицы с общественной площадью.

Реконструкция промзоны Коровино – застройка муниципальными домами, пересеченная двумя улицами, одна из которых проходит строго по красной линии, а вторая является внтуриквартальной. Здесь организованы широкие тротуары, благодаря чему улицы становятся полноценным общественным пространством. Бросовых территорий в этом проекте практически нет. Каждый дом имеет свой фасад.

Проект застройки Сколково – участка, расположенного на присоединенной к Москве, но уже урбанизированной территории. Проект предусматривает невысокую этажность, наличие пешеходных зон, градацию на дворы и улицы. По словам Кузнецова, если этот проект удастся реализовать, то он может стать модельным примером того, каким образом можно работать на присоединенных к Москве территориях, чтобы получить такую городскую ткань, в которой приятно жить и работать.

Андрей Гнездилов
Об основных различиях между микрорайонной и квартальной застройкой:

«У нас понятия квартала и микрорайона смешаны, они воспринимаются как некие территории, ограниченные улицами. Однако различия весьма и весьма существенны. К примеру, в микрорайоне присутствуют огромные пространства дворов при отсутствии выраженных внутренних улиц и огромных габаритах самих зданий. Традиционную квартальную застройку я решил показать на примере Одессы – города с четко выраженной уличной сетью. На фотографии, сделанной в западном Бирюлево, ясно видна композиция свободно расставленных объемов, расположенных на общей земле: земля, как это было изложено в трудах Ле Корбюзье, должна принадлежать всем. Таким образом, дома составляют красивую читаемую композицию, но можно ли считать это пространство средой обитания?

В микрорайонах дворовая территория воспринимается как городская, но не приватная. Когда дом не выходит фасадом непосредственно на улицу, а располагается в глубине участка, то у жильцов возникает естественная потребность огородить свою территорию.

Таким образом, в городе формируется непроницаемая стена бесконечных заборов.

Фронтальная же застройка, характерная для исторических кварталов, создает естественную границу между уличным и дворовым пространствами и не требует возведения дополнительных ограждений.

Если говорить о масштабе и отношениях социума внутри застройки, то, понятно, что при квартальной застройке с меньшей плотностью населения все жильцы знают своих соседей. В микрорайоне ситуация обратная, поэтому даже подъезд многоэтажного жилого дома не воспринимается как частное пространство. Что же касается дворов внутри микрорайона, то они изобилуют бросовыми территориями, там формируются пустыри неопределенного назначения, которые никак не могут быть освоены жителями, возникают неосмысленные проезды и стихийные парковки.

В квартале мы, как правило, можем видеть спокойный и тихий двор и упорядоченную параллельную парковку вдоль улиц.

Еще один вопрос затрагивает инфраструктуру и общественные функции. В жилом микрорайоне предприятия обслуживания предлагает преимущественно частный бизнес, но все они, как правило, располагаются в неудобных и случайных местах, например, в цокольном этаже жилого дома или между выходами из подъездов, и жизнь таких предприятий крайне неустойчива.

Другое дело, когда изначально при строительстве здания его первые этажи отводятся под общественные функции.

В этом случае формируется вполне комфортная городская среда».

Также Андрей Гнездилов рассказал о различиях между магистралью в микрорайоне и улицей в квартальной застройке.

Магистраль – это, прежде всего, транспортная артерия, лишенная фронта застройки, а улица – общественное пространство для горожан.

Квартал имеет непрерывную и проницаемую сеть с высокой плотностью улиц, тогда как в микрорайонах наблюдается редкая сетка с большими расстояниями. Например, в Барселоне – городе с ярко выраженной квартальной застройкой, плотность улиц составляет 16 км улиц на 1 кв. км, а в среднестатистическом спальном районе Москвы этот показатель равен всего 6–8 км улиц на 1 кв. км. Понятно, что проницаемость и связанность среды в Барселоне гораздо выше, чем в Москве.

Для формирования новой качественной городской среды Андрей Гнездилов предложил вернуться к квартальной застройке, которая была весьма популярна в российской практике до революции. Регулярная застройка позволяла правильно осваивать пространство, заменять и трансформировать застройку, не меняя транспортного, пешеходного и общественного каркаса города. В практике бюро «Остоженка», где долгое время работал Андрей Гнездилов, имелся опыт практического применения принципов квартальной застройки, в частности, в проектах, разработанных для Самары и Твери. Кварталы должны включать общественные функции – школы, парки и т.п. Варианты построения квартала могут быть самыми разными.

Также Гнездилов показал примеры из практики Наринэ Тютчевой, которая со своими студентами в МАрхИ разработала проект ревитализации района Вешняки, в рамках которой данная территория могла бы быть перепланирована в квартальную застройку. При таком решении увеличились бы все показатели, определяющие уровень жизни населения – возрос бы процент зелени, придомовых территории и количества жителей. Примерно тот же опыт был предложен для района Новогиреево.

Сергей Мельниченко,
генеральный директор «Гильдии архитекторов и проектировщиков», о нормах градостроительного проектирования:

«Моя задача – попытаться разработать нормативы и правила, при которых тема сегодняшнего семинара стала бы не просто предметом разговора, а нормой жизни. Надо понимать, что сегодня мы не начинаем с нуля.

До революции в России существовала очень хорошая нормативная база, а правила были очень простыми и понятными.

Сегодня базовыми принципами в разработке норм градостроительного проектирования для нас являются простота и учет традиций, реалистичность, краткость изложения, учет территориального фактора, обязательность применения норм и контроль за их исполнением.

Понятно, что каждый отдельный район Москвы отличается от соседнего, поэтому и подходы требуются индивидуальные, однако принципы формирования жилой застройки должны быть похожими. Мало кто знает, по какому принципу выбираются территории города для реконструкции и подготовки проекта планировки. Понятно, что учитываются все происходящие изменения, увеличение плотности населения и т.д.

А вот более ста лет назад англичане, планируя реконструкцию, изучали состояние здоровья людей, проживающих на данной территории.

Мне кажется, что для всестороннего освещения вопросов градостроительства было бы интересно и у нас использовать этот метод. Если в какой-то части города процент смертности оказывается выше нормы, следует назначать расследование жилищных и гигиенических условий, приглашать архитекторов, статистиков и т.п. Комфортная среда определяется, в том числе, и состоянием здоровья населения.

Законы и нормы нужно писать простым и понятным языком и нормы эти должны быть гуманными.

Приведу показательный документ 1928 года, из которого видно, что уже в начале XX века проектировщики понимали, что Москва – это неоднородный город, требующий определенного зонирования. Помимо этого в данном документе была обозначена норма предельной высотности для каждой зоны Москвы, когда высота зданий уменьшалась от центра к периферии. Это как раз и есть пример нормативов, обращенных к человеку».

В конце своего выступления Мельниченко привел в качестве примера книгу американских авторов Ч. Дж. Рамсея и Г. Р. Слипера «Архитектурные стандарты», где всего на 17-ти страницах из 1070-ти изложены все основные принципы градостроительного проектирования и есть ответы на все вопросы. Также он рассказал, что в настоящее время разрабатывается закон, как обязательство города перед обществом, который пока умещается всего на 14 страницах. Но также к закону будут приложены инструкции, где будет представлена самая подробная информация с разнообразными примерами из мировой практики.

Ханс Штимманн
поделился опытом планирования Берлина после падения Берлинской стены:

«В период с 1949 по 1989 год Берлин был разделен не только в политическом смысле, он был полон противоречий с точки зрения городского развития.

Западный Берлин ориентировался на Лос-Анджелес и Нью-Йорк, а для Восточного Берлина примером являлась Москва.

После объединения Берлина основой для новой застройки города стали планы XVIII–XIX веков. Перед лицом полной утраты исторических зданий планировка города, профиль улиц и форма площадей стали основным носителем городской памяти и фундаментом нового мастер-плана Берлина. Также мастер-план фиксировал высоту застройки, а это подразумевало расставание с картиной открытого города, функционализмом и послевоенным модернизмом, свойственным Берлину.

Мы же обратились к домодернистской планировке улиц и развили ее.

Данное качество воспринимается, прежде всего, пешеходами и велосипедистами. И это предпосылка для вновь обретенной урбанизированности.

Квартальная жилая застройка в Барселоне, Будапеште, Милане, Париже и Берлине на рынке недвижимости относится к премиум-классу.

Успех кварталов определяется привлекательностью уличного пространства с простой системой связей.

Центральные районы Москвы с их смешением кольцевых и сходящихся в центре радиальных улиц являют собой пример градостроительства XIX века. В Москве можно легко ориентироваться без каких-либо навигационных приборов. И это главная историческая ценность города, которую необходимо сохранять. При планировании транспортной сети города необходимо отдавать приоритет пешеходам и велосипедистам, организовывать пешеходные зоны, развивать общественный транспорт, продвигать концепцию целевого использования парковочных пространств для жителей данного конкретного района, организовывать перехватывающие парковки. Мы активно использовали такой опыт в Берлине, и результатом этой политики явилось то, что центр города стал более привлекательным. Модель города для автомобилей а-ля Лос-Анджелес сегодня уже не актуальна».

По завершении выступлений основных спикеров состоялось обсуждение представленных докладов, в ходе которого

Александр Высоковский
задался вопросом: отчего, зная все преимущества квартальной застройки, мы продолжаем возводить многоэтажные микрорайоны с хаотично расставленными домами? По словам Высоковского, проблема перехода к квартальному строительству находится в области не только архитектурного, а скорее правового, юридического, экономического и политического дискурса. Он подчеркнул, что

квартальная застройка – это, прежде всего, персонализация пространства, путь к созданию среды, отмеченной человеком, здесь живущим.

Необходимо регулирование и регламентирование социальных процессов. Предстоит очень серьезный разговор с нормами градостроительного проектирования. Проблема в том, что в Москве отсутствует центральное градостроительное звено, а именно правовое регулирование с помощью правил землепользования и застройки. Необходимо регламентировать взаимоотношения застройщиков, жителей, властей.

Екатерина Ларионова,
заведующая кафедрой территориального развития академии народного хозяйства госслужбы при президенте России, прокомментировала важный тезис о том, что

плотность, а не высотность должна быть приоритетной для Москвы.

Однако для нее осталось неясным, как с этим тезисом работать. Если мы говорим об историческом центре, то там, безусловно, этажность лучше не повышать. Но если речь идет о периферии, то высокая этажность допустима при хорошей инфраструктуре. Важна деликатность подхода при обеспечении плотности. В проектах, представленных в презентации Сергея Кузнецова, Екатерина Ларионова увидела избыточную лаконичность и аскетичность, но по ее мнению, при выработке нормативов важно учитывать и другие факторы. В Англии, например, был создан целый каталог универсальных градостроительных решений, применяемых при оформлении типовой застройки Лондона, и там не было аскезы, там была эстетика.

Также ею был поставлен вопрос: является ли Москва на современном витке своего развития европейским городом или же она больше тяготеет к городу азиатскому?

Правильно ли столице идти по европейской модели развития?

С точки зрения создания новой нормативной базы, по убеждению Екатерины Ларионовой, это очень важно понять.

Сергей Кузнецов
заметил на это, что важен принцип, а не форма. Принцип зонирования пространства на приватное и публичное является обязательным. Конечно, город должен быть разнообразным, но периферия не должна отличаться от центра только минусами. Кузнецов подчеркнул, что он со своей командой будет настойчиво внедрять принципы гуманности среды. Ставка сделана на возрождение традиций российского градостроительства, и здесь уже неважно, каким городом считать Москву – европейским или азиатским.

Максим Перов
возразил Сергею Кузнецову, заметив, что Москва развивалась как европейский город всего 15 лет, начиная с 1899 года, после чего началась война, а затем существовало уже советское градостроительство. По мнению Перова, сегодня важно задуматься о методологических основаниях. Кризис методологии проектирования связан с тем, что весь инструментарий заточен под индустриальную экономику, тогда как сейчас идет переход к постиндустриальному развитию.

Сергей Кузнецов
ответил, что в настоящее время по поручению мэра Москвы в Москомархитектуре готовятся поправки к градостроительному кодексу. Он призвал коллег к активному участию и высказал готовность выслушать все предложения и пожелания.

Ирина Ирбитская,
директор центра градостроительной компетенции академии народного хозяйства говорила о важности перехода к новым стандартам проектирования. Их появление крайне необходимо, потому что сегодня при текущих стандартах проектирования хороший проект способен разработать разве что гений. А поскольку гениев в стране не так много, то мы получаем те самые спальные районы. С появлением новых стандартов люди, плодящие микрорайоны, получат в руки хороший инструмент для формирования качественной городской среды.

Евгений Асс
заметил, что градостроительный дискурс в нашей стране пока еще очень слабо развит. Настоящая встреча, по его убеждению, в этом смысле носит несколько односторонний характер.

Раньше гуманизмом считался лучезарный город, теперь – квартальная планировка.

А на самом деле, все не так просто. Дискуссия о том, каким быть современному городу, идет во всем мире. Если бы здесь присутствовали голландские или финские коллеги, то они бы усомнились в такой однозначности принимаемого решения. В финских городах, например, нет квартальной регулировки, но есть фантастического качества среда. По мнению Асса, это вопрос неоднократного и очень компетентного обсуждения.

Подводя итог обсуждения, модератор семинара Борис Долгин
поддержал Евгения Асса, заметив, что состоявшаяся беседа является лишь началом долгой и продуктивной дискуссии: «Важно, что мы пришли к осознанию необходимости очеловечивания архитектуры. Дальше встает вопрос, как создать условия для реализации означенных тезисов?»

11 Сентября 2013

Похожие статьи