Виталий Стадников: Архитектор в нашей стране – художник, что чрезвычайно его ограничивает

В начале прошлого года Виталий Стадников, архитектор из Самары, долгое время работавший в Москве, был назначен на пост главного архитектора своего родного города. Портал Архи.ру расспросил его о том, каково быть главным архитектором крупного регионального города.

mainImg
Архи.ру. Виталий, в начале этого года Вам предложили занять пост главного архитектора Самары. Вы ожидали этого предложения?

Виталий Стадников. Это, конечно, было неожиданно. В тот момент для меня, пожалуй, вероятнее было наняться матросом на сухогруз в Буэнос-Айрес, чем оказаться чиновником. Но в один прекрасный день мой товарищ из Самары написал в блог мэра, где предложил назначить меня главным архитектором города (эта позиция долгое время оставалась вакантной), после чего мне вполне серьезно позвонили из городской администрации. Ну, и вот – результат.

Архи.ру. А Ваше участие в проекте, разработанном АБ «Остоженкой» по реновации исторических кварталов Самары, на это решение повлияло?

В.С. Конечно, повлияло. «Остоженка» заронила в Самаре надежду, что можно полюбовно решить вопрос с регенерацией городской среды, учтя масштабы исторической застройки, а также интересы города и застройщиков одновременно – подобно тому, как это произошло на улице Остоженка в Москве. Конечно, сравнивать Москву и Самару не совсем корректно: в столице преобразования на Остоженке всегда воспринимались довольно болезненно, особенно поборниками аутентичности и градозащитниками, Самаре же, скажем прямо, не до жиру, там нет «АрхНадзора», нет активистов, нет даже подобия цеховой взаимопомощи. Остановить строительство 25-этажных домов на месте 2-3-этажных деревянных особняков – и это уже была бы большая победа. Центр Самары сейчас находится в ущербном состоянии, разваливается буквально на глазах. Так что когда городу предложили сохранить характер среды, несмотря на неизбежную необходимость замены многих зданий, он с благодарностью за эту возможность ухватился. В частности, наш проект предусматривает, что новое строительство в исторических границах домовладений будет вестись с учетом правил, действовавших во времена возникновения исторической застройки, т.е. еще до революции 1917 года. Я надеюсь, что этот проект получит развитие. Кстати, на текущий год в городской бюджет удалось заложить средства на разработку концепции развития исторической части города.

Архи.ру. Опыт работы в бюро Александра Скокана пригодился Вам на посту начальника самарского департамента строительства и архитектуры?

В.С. Пригодился, и не только на посту, но вообще в профессиональной жизни. Это уникальная фирма, абсолютно жизнеспособная структура, самодостаточная, кластерная, в которой нет незаменимых людей. И если один человек из нее выпадает, на любом уровне, механизм все равно продолжает успешно работать. Это отличная бизнес-система. Организация работы в «Остоженке» меня многому научила. Но, с другой стороны, тем труднее сейчас находиться в иррациональной госсистеме. До сих пор не могу поверить в случившееся, как будто перепрыгнул на машине времени не то что в советское детство, но в былинное безвременье.

Архи.ру. Но Вы ведь с самого начала понимали, как обстоят дела в городе и регионе?

В.С. Разумеется. Никаких иллюзий у меня не было. Главного архитектора Тольятти убили в 2004 году – об этом, прямо скажем, сложно забыть. Но мне было интересно познакомиться со сложившейся системой, так сказать, изнутри. Ведь любой практикующий архитектор, особенно в мегаполисе, всегда становится жертвой системы разделения труда, зачастую вообще не понимая логику продвижения своих проектов в кулуарах власти. Мне было очень важно постичь эту механику. 

Архи.ру. А сейчас вы как-нибудь можете повлиять на конечное архитектурное решение?

В.С. В меру своих сил. С моим приходом застройщикам стало гораздо сложнее жить: вдруг столкнувшись с архитектурно-градостроительными требованиями, они банально не очень понимают, чего от них хотят. Проблема в том, что в отличие от Москвы или Питера, в Самаре архитектурный цех совершенно растворился, стал настолько неважным, что сами архитекторы приносят проекты планировки территории, даже не задумываясь над устройством зданий. Главный архитектор, согласно Градкодексу, с юридической точки зрения не может влиять на качество архитектурного проекта. По сложившейся практике, требовать эскизную стадию – это с моей стороны волюнтаризм, превышение полномочий, так как проекты планировки территорий – единственное проектное действие, которое должно контролироваться муниципалитетом. Последним действенным рычагом воздействия становится техзадание на разработку проектов планировки территории, которое должно быть максимально детализированным. Но сегодня мне в основном приходится иметь дело с проектами, разработанными по техзаданиям, написанным до меня.

Архи.ру. Какие задачи на новой должности Вы ставили перед собой в первую очередь?

В.С. Необходимо воссоздать саму систему управления градостроительными процессами в городе. Дело в том, что в Самаре, как и во многих других крупных городах России, она сознательно разрушалась по мере осознания ценности земли – люди, которые хоть что-то понимали в градостроительстве, из нее были вытолкнуты, потому что мешались под ногами. В результате сейчас мы сталкиваемся с тем, что предельно ослаблена система учета и аналитики, отсутствует мониторинг изменения города. Непонятно, что было вчера и что происходит сегодня.

Но самая главная задача – создать план развития города. Город не понимает, как и зачем развивается. И самое печальное, что большинство российских городов такого анализа не имеют. Убывающие города пытаются преподнести себя перед федеральными властями как развивающиеся, потому что если город будет признан убывающим, то тут же резко сократится его финансирование. В результате неправильно расставляются приоритеты, связанные опять-таки исключительно с политической отчетностью. Главной целью и смыслом развития городов становится получение бюджетных денег, а не создание привлекательного инвестиционного климата, а задачей – придумать, подо что эти деньги могут быть выделены. В итоге средства выбиваются кровью, а уходят впустую.

Сейчас в Самаре, при отсутствии плана развития города, идет постоянная, точечная экспансия. Каждый день приходят замечательные предложения об освоении федеральных или региональных денег на благородную цель – строительство оздоровительного комплекса, железной дороги для детей, стадиона, архива и т.д. Подо все нужна земля, а она роздана, многие годы территорию города просто рвут варварским образом. В результате участки под важные инфраструктурные объекты выискиваются в спешке, в самых нелепых местах. И это происходит десятилетиями! Мне приходиться упираться как барану, продвигая идею мастер-планирования и последующей актуализации генплана.

Архи.ру. Что уже удалось сделать?

В.С. В данный момент занимаемся разработкой ПЗЗ и местных градостроительных нормативов и начинаем создание мастер-плана, который станет основой для внесения изменений в действующий генплан. Наша задача – обеспечить все эти разработки одной командой, в одной методической базе, в противном случае эти документы вряд ли можно будет удобно и эффективно использовать. Подчеркну, что разработчиком выступает местная фирма, обладающая глубоким знанием города и большим опытом работы с подобными документами.

В течение года администрация города проводила сессионную работу по разработке стратегии развития Самары до 2025 года. Это была публичная работа с привлечением всего активного населения. Смысл ее состоит в том, что человек, являющийся специалистом в какой-то определенной области, вынужден говорить о совершенно иных сферах деятельности. Таким образом, искусственно модерируется сверхабстрактная форма обсуждения, благодаря чему любой узколобый спец выпадает из обоймы и уходит. А все те, кто способен мыслить полно, остаются, группируясь в разные команды – по транспорту, экологии, креативному развитию города и т.д., – и пытаются сформулировать главные задачи для каждого из выбранных направлений. По результатам этой работы в скором времени должен появиться документ стратегии развития Самары до 2025 года, после которого будет разрабатываться уже стратегия объемно-пространственного развития города – мастер-план. В идеале – в течение ближайшего года.

Относительно структуры управления тоже кое-что удалось сделать. Здесь основная задача – наладить информационно-аналитическую систему градорегулирования, которая не подчиняется главному архитектору, это отдельная епархия. То же самое с отделом публичных слушаний, который существует независимо от главного архитектора города. Это две очень важные нити, за которые при нынешнем Градкодексе мог бы дергать главный архитектор, но обе они сейчас оторваны. Градостроительный совет в городе давным-давно не функционировал, его пришлось создавать заново, с нуля, чтобы хоть как-то противодействовать диктату застройщика.

Еще одна проблема, не только для Самары, но и во всей России, состоит в том, что специализация градостроителя-планировщика не выделена в самостоятельную профессию. Для регионального города, где существует собственный архитектурный институт и еще более прожектерские представления о градостроительстве, чем в МАрхИ, эта проблема приобретает колоссальные масштабы. Специалистов в этой области просто нет. Тем не менее, я собрал вокруг себя команду – отдел аналитики и мониторинга города для контроля за процессом разработки градостроительных документов. Нам, разумеется, приходится повышать квалификацию в области планировки и градостроительства, причем за свой счет, потому что муниципалитету города это оказалось не нужно. Мы пошли учиться к Александру Высоковскому в Высшую школу урбанистики. Это был его первый набор – группа порядка 15 человек, что интересно, практически вся состоящая из главных архитекторов региональных городов и администраторов крупных проектных институтов.

Архи.ру. Транспортная ситуация в Самаре, наверное, не столь катастрофическая как в Москве. И все же есть свои сложности – пробки, неразвитость дорожной сети… Что делается в этом направлении?

В.С. Проблема на самом деле стоит не менее остро, чем в Москве. Я, например, живу в 8 км от работы и на велосипеде добираюсь за полчаса, а на машине – минут за 50. Самара – это, по сути, линейный город с ярко выраженными продольными связями, которых при этом катастрофически мало, а поперечные и вовсе отсутствуют. В связи с этим две дороги города утром стоят по направлению в центр, а вечером – из него. В общем, ситуация похожа на московскую – однонаправленная миграция, концентрация рабочих мест в центре и т.д. Разумеется, одна из стратегических целей – сместить точки притяжения активности, а транспортную сеть максимально уплотнить. Генплан города предусматривает развитие магистральных направлений, строительство развязок, но все это упирается в реалии городского бюджета.

При этом в городе за последние годы были запущены довольно странные, точечные проекты, которые находятся вне всякой критики. Скажем, строительство крупных и дорогих мостов. Один такой мост съел годовой бюджет города. Сейчас он уже построен, но упирается точно в поле, дальше дороги нет. Проект еще одного моста, точно так же приходящего в чистое да еще и подтопляемое поле, планируется запустить в самое ближайшее время. Там же, в поле, предполагается безумное строительство жилья, в котором город может зарыть еще несколько годовых бюджетов. Проект утопический. Засилье самых дешевых и некачественных 25-этажных домов с низкими потолками – это бич города. Мы пытаемся разрушить подобный подход, но застройщики не заинтересованы идти новым путем: у них есть 2–3 типа серийных зданий, которые они и шарашат по всему городу, возводя все те же микрорайоны, только лишенные школ, детских садов, поликлиник и магазинов.

Архи.ру. Парковки там тоже не предусматриваются?

В.С. Шутите? Там подземные парковки вообще не строятся, потому что никто в Самаре не захочет покупать машиноместа. А многоуровневые гаражи если и есть, то тоже стоят не распроданные. Никакой целенаправленной стратегии в этом направлении нет. Муниципалитет не может обязать застройщика делать подземные стоянки, потому что в этом случае себестоимость квартиры повысится в разы. Может быть, это было бы оправдано, если бы муниципалитет обеспечил альтернативу в виде муниципальных парковок. Но он этого не делает, так как это серьезные бюджетные обязательства. Те постановления по обеспечению квартир машиноместами, которые мы по лужковскому образцу написали сразу после моего назначения, не нашли никакого понимания. Решение я вижу в более реалистичном подходе, предполагающем дифференцированное отношение к разным частям города: к исторической части – одно, к новой плотной застройке – другое, к периферии – третье. Но для этого опять-таки необходим полноценный анализ городской среды. В исторической части строить парковки неправильно. Московский опыт показал, что это приводит к неминуемым сносам ценных сооружений. А главным ценностным качеством среды являются здания, а не удобство парковочных мест. Поэтому должны быть другие методы – платные парковки, плата за въезд в центр, организация общественных паркингов и т.п.

Архи.ру. А как дело в Самаре обстоит с общественным транспортом?

В.С. В городе абсолютное засилье маршруток, имеется хорошая трамвайная система, которая до сих пор достаточно эффективно работает, и есть недееспособное метро. Его начали строить в 1970-е гг. из промзоны. В 1990-е гг. эта промзона пришла в запустение, и получилось, что метро из ниоткуда идет в никуда. Сегодня ветка метро тихим ходом добралась, наконец, до периферии центра, из-за чего пассажирооборот сразу повысился на 40%. Теоретически надо планировать реновацию промышленной территории, из которой вырастает самарский метрополитен. Однако пока это слишком далекая перспектива.

Архи.ру. Как город готовится к Чемпионату мира по футболу?

В.С. С этим связана отдельная история. В мае прошлого года сменилась администрация. Предыдущая администрация в качестве места строительства стадиона рассматривала очень сложную для этого территорию бывшего речного промышленного порта в старой части города, на слиянии рек. Со сменой администрации город сразу занялся поиском более внятной площадки. В результате выбрали территорию радиоцентра в северной части Самары – удобную и в плане ландшафта, и в плане инфраструктуры, рядом с густонаселенными районами. И, конечно, в связи с проведением Чемпионата, сразу стали возникать нереальные планы строительства, скажем, двенадцати новых станций метро (за шесть оставшихся лет!), инфраструктурных объектов, гостиниц. В общем, прожектерство по выбиванию денег идет полным ходом.

Архи.ру. Мы очень много говорили о проблемах города, но наверняка есть и положительные моменты в его развитии?

В.С. Конечно, они есть, просто мне самому надо как-то позитивнее мыслить, замечать за кучей проблем то хорошее, что происходит в городе. Так, мы смогли провести архитектурный конкурс на разработку проекта застройки двух площадок жильем с инфраструктурой – чтобы были и детские сады, и школы, и паркинги. По разработанной нами конкурсной системе были подготовлены проекты, которые уже в ближайшее время будут реализовываться. Я надеюсь наладить такую схему работы, чтобы она функционировала и в дальнейшем.

Достаточно успешно была проведена разработка концепт-проекта по реновации одного из исторических кварталов в режиме мелкомасштабного строительства с упрощенными схемами по управлению землей и оформлению самого строительства, когда здания до трех этажей разрешается строить в обход бюрократических процедур. Этот проект был представлен на международной выставке девелоперских проектов в Петербурге и взял главную номинацию. В дальнейшем его предполагается взять за основу реального планирования территории, межевания и распределения мелких участков домовладений под реновацию.

Также сейчас в Самаре, наконец-то, формируется новая генерация людей, которая, я уверен, через некоторое время сможет заниматься управлением градостроительством. Видно, что за этот год появился интерес к разработке концепции развития города и даже возникла некая конкуренция. Если год назад это вообще никому не было нужно, то сейчас региональные власти заказали институту «Стрелка» мастер-план развития Самаро-Тольяттинской агломерации. Я этим фактом был просто поражен. С приходом новых властей и, в частности, министра строительства Самарской области Алексея Гришина, очень живого и активного человека, что-то стало меняться в лучшую сторону. На местный рынок пришли такие игроки как, скажем, «Ленгипрогор» и Юрий Перелыгин, которые занимались проектами 130-го деревянного квартала в Иркутске, дворами-анфиладами в Питере и др. Для Самары это, определенно, благо, хотя бы по той причине, что возник интерес к самой старой и самой разрушенной части города – Хлебной площади, превращенной в заброшенные заводские территории. Сейчас идет разговор о перепрофилировании этой зоны в общественную, связанную с реками Самаркой и Волгой общим рекреационным пространством. Это уже определенное переосмысление города.

Архи.ру. А в целом, каково это – быть главным архитектором такого крупного города, как Самара?

В.С. Я согласился занять этот пост в большей степени из гражданских побуждений, ну и в меру самонадеянности. Сфера градорегулирования необыкновенно интересная, Бог дал мне возможность с ней непосредственно столкнуться, и я счастлив, что так произошло, ни минуты не жалею. Это совершенно иные задачи, цели и колоссальный опыт, нарабатываемый в боях. После этого открывается множество путей: хочешь – работай дальше архитектором, хочешь – разрабатывай документы управления городским развитием, и в экономике уже совсем другие знания, и в юридических моментах тоже. Архитектор в нашей стране – художник, что чрезвычайно его ограничивает. Поэтому переместиться из одного мира в другой никогда не вредно. Это необыкновенная встряска и переворот в сознании. Если раньше я ненавидел дизайн, то теперь даже и мечтать не могу о том, чтобы хоть с кем-нибудь о нем просто поговорить. Мне уже наплевать, в каком стиле построен дом, полон помпы или честен, я об этических моментах архитектуры вообще перестал задумываться. Нет разницы, какова она, архитектура, лишь бы она была.
zooming
Главный архитектор Самары Виталий Стадников. Фотография samaralife.com

20 Февраля 2013

Похожие статьи
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
2022: что говорят архитекторы
Мы долго сомневались, но решили все же провести традиционный опрос архитекторов по итогам 2022 года. Год трагический, для него так и напрашивается определение «слов нет», да и ограничений много, поэтому в опросе мы тоже ввели два ограничения. Во-первых, мы попросили не докладывать об успехах бюро. Во-вторых, не говорить об общественно-политической обстановке. То и другое, как мы и предполагали, очень сложно. Так и получилось. Главный вопрос один: что из архитектурных, чисто профессиональных, событий, тенденций и впечатлений вы можете вспомнить за год.
Технологии и материалы
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Симфония света: стеклоблоки в современной архитектуре
Впервые в России трехэтажное здание спорткомплекса в премиальном ЖК Symphony 34 полностью построено из стеклоблоков. Смелый архитектурный эксперимент потребовал специальных исследований и уникальных инженерных решений. ГК ДИАТ совместно с МГСУ провела серию испытаний, создав научную базу для безопасного использования стеклоблоков в качестве облицовочных конструкций и заложив фундамент для будущих инновационных проектов.
Сияние праздника: как украсить загородный дом. Советы...
Украшение дома гирляндами – один из лучших способов создать сказочную атмосферу во время праздников, а продуманная дизайн-концепция позволит использовать праздничное освещение в течение всего года, будь то вечеринка или будничный летний вечер.
Тактильная революция: итальянский керамогранит выходит...
Итальянские производители представили керамогранит с инновационными поверхностями, воссоздающими текстуры натуральных материалов. «LUCIDO Бутик Итальянской Плитки» привез в Россию коллекции, позволяющие дизайнерам и архитекторам работать с новым уровнем тактильности и визуальной глубины.
Сейчас на главной
Операция «Адаптация»: пунктирные заметки о XIX Архитектурной...
Людмила Лунина побывала на превью венецианской биеннале архитектуры и оценила выставку как сложную и научную. Поэтому так полезен ее авторский обзор, в котором всё или почти всё, пусть пунктирно, но обстоятельно, разложено «по полочкам». Полезно как для тех, кто планирует поехать на биеннале, так и для тех, кто сидит здесь, но не хотел бы отрываться от международной повестки. А повестка, судя по всему, получила на выставке новое воплощение: искать примеры архитектурной формы там, пожалуй, будет еще более бесполезно, чем обычно, зато столько всего разного... И грибы, и бактерии, и павильон из слоновьего навоза, и новые виды high-tech...
XIX Архитектурная биеннале в Венеции: награды
В Венеции раздали золотых и серебряных львов. Отмеченные жюри работы демонстрируют концептуальный размах выставки – здесь и исследования в области киберфеминизма, и борьба с империями, и размышления о границах реставрации. Но на первом плане все же проблемы, обозначенные куратором Карло Ратти: изменения климата, перепотребление, отходы. Главный приз забрал Бахрейн, который показал способы выживания в экстремальной жаре. Среди других лауреатов – кирпичи из слоновьего навоза, эспрессо с водой из лагуны и стихийные рынки, где чужой мусор превращается в ресурс.
Космические фасады
В Шэньчжэне открылся Музей науки и технологии по проекту Zaha Hadid Architects. Переливающиеся стальные панели его фасадов своим цветом должны напоминать о небесных телах.
По ком звонит колокол
В петербургском Манеже работает выставка, посвященная подвигу тыла в годы Великой Отечественной войны. За архитектуру отвечало бюро DD|A:D, которое не оставило посетителям шансов «проскользить» по экспозиции: приемы из сакральной и мемориальной архитектуры включают чувства, а фактуры, цвет и свет задают тон, подготавливая к встрече с тяжелыми и важными событиями.
Медицинская сталь
Петербургский бренд Hircost специализируется на одежде для врачей, в том числе неформальной. Для флагманского магазина NDA design studio воспроизвели эстетику медицинского кабинета: с помощью металлических поверхностей, «хирургического» освещения, стеклоблоков и амальгамных штор примерочных.
Бронза, соль, стеклоблоки
Отель «Сижан» по проекту Vector Architects на востоке Китая спланирован вокруг девяти внутренних дворов, каждый из которых получил свою трактовку.
Разноцветный город
Работая для Кунцево над масштабным проектом, у которого пока еще нет названия, Kleinewelt Architekten не только предложили целый веер силуэтов башен «ампирных» оттенков, и не только продумали разновысотность, создав внизу шестиэтажный «неоурбанистический» город квартальной планировки – но еще и нашли для своего решения исторические и средовые обоснования. Они восстанавливают несколько «сталинских» домов, оставшихся от послевоенного города Кунцева, а также ж/д станцию 1953 года, снесенную в 2017.
Дух степи, очаг и оберег
Подведены итоги конкурса на переосмысление кочевой архитектуры Архтамга. Конкурс проводил Евразийский музей кочевых цивилизаций и уфимское проектное бюро «Архтамга» – участник проекта NEXT на АРХ Москве в этом году. Призовой фонд в 350 тысяч рублей обещают разделить между тремя победителями, определенными профессиональным жюри, и победителем голосования за приз зрительских симпатий. Рассказываем о победителях, выбранных профессиональным жюри.
На орбите Москва-Сити
Бизнес-центр Orbital прост и сложен одновременно. Прост лаконичной формой и оптимальным офисным решением планировок: центральное ядро, световой фронт, стекло; из необычного техэтаж, хитроумно размещенный на торцах. Сложен – ну, хотя бы потому, что похож на космическое тело, парящее на металлических ногах при Магистральной улице. Почему такая форма, из чего состоит и как сделано это «бутиковое» офисное здание, выкупленное сразу же после реализации – в нашем рассказе.
Арарат в арке
Проект PLAN BURO победил в закрытом конкурсе на коттеджный поселок в пригороде Еревана. Архитекторы соединили наследие Александра Таманяна с современными тенденциями, предложили дополнить застройку таунхаусами, а также предусмотрели коммерческий блок, который легко адаптируется под запросы сообщества.
Все в школу
Проектируя школу на 1500 учеников в районе Новоселье, архитектурная мастерская Юсупова подошла к зданию как к общественной и пространственной доминанте. Ее объемы отражают функцию и реагируют на градостроительные оси, а центр прикладных искусств и спорткомплекс доступны не только детям, но и взрослым жителям квартала.
Создавая миры: финалисты
Определены финалисты конкурса «Создавая миры». Жюри выбрало десять лучших работ, по пять в каждой из двух номинаций конкурса: «Фотография. Архитектура» и «Digital Art. Архитектура». Представляем выбранные работы.
Золото юго-запада
Клубный дом Full House, реализация которого недавно завершилась на проспекте Вернадского рядом с метро «Юго-Западная» – это «клубный дом бизнес-класса». Здесь много роскоши: в отделке интерьеров преобладает золотистая латунь и диковинные мраморные рисунки, на фасадах – укрупненные элементы декора. А вот объемное построение дом заимствовал в поисках модернистов – может быть, даже у архитекторов, застраивавших юго-запад в 1970-е.
Узор Алтая
Бюро Empate разработало концепцию экопоселения для отдаленной территории Алтая. Генеральный план, который напоминает традиционный орнамент или город-утопию, формирует четкую систему общественных и приватных пространства. Также архитекторы разработали для поселения шесть типов домов, отсылающих к культуре региона и вернакулярным строительным практикам.
Найди свою школу
Бюро Gradolí & Sanz Arquitectes спроектировало и построило для работающей по системе Монтессори школы Imagine под Валенсией здание, которое служит для учащихся наглядным пособием.
Pro forma
Появились фотографии реализованной в Черняховске вискикурни архитекторов TOTEMENT / PAPER – объекта, продолжающего их же Музей коньяка. Из простого, в общем-то, технически промышленного, объема и пространства, архитекторы сделали целый театр, насыщенный впечатлениями. Смотрим. Всем советуем экскурсию на вроде бы завод, а на самом деле – эксперимент по театрализации темы приготовления крепких напитков. И не только ее, а и «чистого искусства», способного развиваться где угодно.
Исток, гнездо и колос
В конце прошлого года бюро ASADOV подвело итоги конкурса на лучший семейный клуб, который проводило при поддержке Союза архитекторов России. Принять участие в нем могли молодые архитекторы и студенты профильных вузов. С запозданием, но знакомим с победителями конкурса.
Жизнь в замке
Амалия Тавелла и ее бюро превратили замок среди виноградников Прованса в выставочное пространство, дополненное дюжиной гостиничных номеров.
Вишневая фабрика
Мастерская PROJECTLIFE разработала проект реконструкции дома культуры в городе Уварово для размещения производства энергосберегающих полиуретановых изделий. Смену функции архитекторы маркируют более динамичной композицией, соответствующей технологии перепланировкой, а также кирпичной облицовкой. Также проект предполагает использование принципов устойчивого строительства.
Крути педали
Первый участок ВЕЛО1 – маршрута между Москвой и Петербургом – соединяет города Дубна и Яхрома. Благоустройством трассы занималось бюро EASYBUREAU совместно с АНО «Вело1»: с помощью ландшафтного дизайна дорожка вписана в разнообразные пейзажи, а по пути следования появились деревянные настилы, площадки для отдыха, пункты проката и ремонта.
MADA 2025: итоги премии MosBuild для молодых архитекторов...
В начале апреля на выставке MosBuild 2025 подвели итоги премии для молодых архитекторов и дизайнеров MosBuild Architecture & Design Awards. Номинаций в этом году было семь: шесть традиционных и одна новая – от бизнес-сообщества MosBuild Connect. Рассказываем о победителях.
Славянский мотив
По проекту бюро «Лепо» в Старом Осколе открылась пекарня, которая оживила советский микрорайон: за стенами обычного торгового павильона скрывается интерьер с декоративными подзорами, мозаичными стенами и сочным терракотовым цветом.
Сечение по Краснодару
Стали известны лауреаты смотра-конкурса «Золотое сечение 2025». Гран-при достался тренировочной базе футбольного клуба «Краснодар» Максима Рымаря. Публикуем полный список награжденных.
Арт-мельница
Историческая автоматическая мельница в чешском Пардубице претерпела сложную, многосоставную реставрацию усилиями бюро TRANSAT и Prokš Přikryl, став в итоге важным художественным центром.
Приморская волна
Градсовет Петербурга рассмотрел проект санаторного комплекса в Солнечном, представленный руководителем бюро «А.Лен» Сергеем Орешкиным. Экспертам понравилась архитектура, но большие сомнения вызвала среда, которая намекает на вероятность апартаментов: дисперсная застройка, небольшое количество парковочных мест и отсутствие крытого бассейна плохо сочетаются с типологией комплекса.
Арка и треугольник
Новый бизнес-центр Stone Мневники от Kleinewelt Architekten, для того же заказчика, что и на Ходынке, в чем-то перекликается с проектами для нее. Но не во всем. В Мневниках больше углов, и сами авторы говорят, что проект построен на контрасте. Действительно, если в первой очереди присутствуют намеки на классику, хотя и очень легкие – ну, хотя бы те же арки, и просто, и перевернутые, то есть ее прообразом можно считать восьмидесятые; то во второй очереди в роли отдаленного прообраза модернизм семидесятых. Их объединяет калейдоскоп не лишенного дерзости благоустройства из лучей и треугольников.