English version

Вилла Калипсо

«Вилла Калипсо», спроектированная Ильей Уткиным для «коллекции Пирогова» - редкий в наши дни архитектурный проект с литературным подтекстом. Вероятно, на сегодняшний день он может быть понят как квинтэссенция авторских опытов по созданию собственного архитектурного диалекта, предназначенного больших загородных вилл-дворцов

mainImg
Архитектор:
Илья Уткин
Мастерская:
Студия Уткина http://www.ilyautkin.ru
Проект:
Вилла Калипсо
Россия, Москва

2007 — 2007

"Курорт Пирогово"

Нимфа Калипсо была самым приятным приключением Одиссея. Хитроумный грек прожил у нее 7 лет, а она родила ему семерых сыновей, среди которых, по некоторым версиям мифа, были Ром, Латин и Авсон, первый царь Италии. По этому варианту истории, правда, менее известному, чем «Энеида» Вергилия, римляне должны были произойти от Одиссея. Сейчас эта нимфа известна как, образно говоря, покровительница туризма и дальних путешествий – после того как Жак Кусто дал ее имя кораблю, на котором искал Атлантиду – фильм о путешествии, соответственно, был «Подводной Одиссеей».

Архитектор Илья Уткин назвал свой проект дома для коллекции курорта Пирогово «виллой Калипсо». По словам автора, его к этому подтолкнули в большей степени воспоминания о погружениях Кусто, чем сама по себе «Одиссея». Однако, как бы то ни было, для современной архитектуры «мифологическое» имя дома большая редкость. Наверное даже можно сказать – после того, как прошло время модерна и неоклассики, архитекторы стали очень холодно относиться к античным сюжетам и их героям. Сейчас, создавая свои здания, авторы думают о разном: о функции и эргономике, о чистой форме и пластике,  социальной ответственности, истории и политике, или же об архитектурных стилях. Но очень мало кто обращается к литературе, аллегориям и тем более – мифам. Кроме того, архитекторы редко называют свои дома, если же это случается, то выбирают имена поскромнее и попроще, избегая ассоциаций и намеков вообще.

В бизнесе, наоборот, мифология очень популярна, весь греческий и восточный пантеон «разобрали» на названия фирм и уже дошли до таких мелких богов, которых в древности хотя и почитали, но никак не изображали – отсюда проблемы с логотипами: имя есть, а подходящей картинки нету. Иногда имена достаются и зданиям, но риелторские названия, как правило, к архитектуре приклеиваются как ярлыки к упаковке и об образности мало что говорят.

Случай с виллой Ильи Уткина – совершенно обратный и для нашего времени нехарактерный: «литературное» имя дал автор. Кстати сказать, впервые для себя – все предыдущие виллы Уткина, также как у многих, «проходили» под номерами. Осмелюсь поделиться ощущением, что появление названия не случайно и в какой-то степени отражает специфику архитектурного языка, который в автор сформулировал в своих проектах загородных домов последнего десятилетия.

В появлении «на горизонте» греческой нимфы читается желание архитектора населить дом, помимо людей, мифологическими персонажами или даже духами очень далеких предков, столь характерное для римлян. Впрочем, истолкование здания посредством скульптуры свойственно практически всей исторической архитектуре: когда-то каменные обитатели охраняли дом, когда-то считались «только» украшением, но всегда оставались его неотъемлемой частью, как привидения английских замков – хозяева меняются, призраки остаются. В второй трети XX века, после организованного модерном русалочьего раздолья, каменное население практически исчезло, сменившись «человеком агитационным» - женщиной с веслом и атлетами. Но те сначала отделились от фасадов, а потом окончательно ушли в монументальную пропаганду, оставив домам цветы и орнаменты.

Итак, скульптурное воинство рассеяно, но в домах Ильи Уткина упорно появляется. Он единственный, кто сделал в Левшинском «настоящих» атлантов. Он постоянно задумывает фигуры на портиках и самостоятельно рисует для своих домов нимфеи – фонтаны с рельефами, само название которых предполагает, что это не просто вода, а в нем живет душа источника. Вообще-то даже странно, что при той любви к модерну, которая проявилась в Москве 1990-х, не возродилась никакая фасадная скульптура. Стилизации домов эклектики, и их муляжи тоже не способствовали ее распространению – как будто над архитектурой тяготеет запрет, сродни мусульманской традиции не изображать живых существ, а только растения. Кажется, что Илья Уткин – единственный, кто много использует фасадную и парковую скульптуру, относясь к ней при этом как к необходимой части архитектурного замысла, и трактуя ее очень личностно, по-своему, а не клишировано, потому что отлить еще одну «гипсовую голову», конечно же, может каждый. А вот будет ли у нее душа?

У виллы Калипсо, кажется, «душа» – в античном смысле – есть. Она очень любит воду, поэтому одна треть дома, вкопанная в землю, превращена в бассейн, перекрытый большими цилиндрическими сводами, и от этого напоминающий кусочек античных терм, заросших «культурным слоем», оставив для обозрения только верхушки полукруглых «термальных» окон, вписанных в контуры крупных распалубок. Таким образом бассейн, который в наше время чаще бывает, как и гараж, полутехнической приставкой к дому, элементом комфорта, а не архитектуры, здесь приобретает какой-то очень «римский» вид, становясь образным и смысловым ядром жилища, которое построено на нем сверху.
Бассейн может показаться знаково связанным с мифической пещерой, где жила античная нимфа на берегу Океана, а также и с настоящими грунтовыми водами, которые в Подмосковье повсюду близко. Как будто бы это родник, находящийся под защитой некоторого очень древнего божества – здесь вспоминается самый известный после Парфенона греческий храм Эрехтейон, стоящий над соленым источником морского бога Посейдона – классический храм, возникший на месте более древнего архаического святилища, выросший из его истории и отразивший ее по-своему. Разумеется речь не идет о каком-нибудь близком сходстве или повторении, но скорее о единстве темы: вилла Калипсо ничего не копирует  и даже не конструирует напрямую логику античного мифа, а скорее – намекает на существование подтекста, в который можно, но не обязательно вдумываться. Однако же намек поддержан скульптурами, изображающими Посейдонов с трезубцами на северо-западной террасе.

Верхняя часть дома состоит из двух этажей и просторного чердака, выходящего на торцы дома треугольными фронтонами классических очертаний, которые заполнены вполне современным, прозрачным и геометрическим, узором из деревянных балок, меняющих угол наклона от острого в центре к пологому по краям. Под фронтонами – коринфские портики «в антах», в которых две колонны объединяют по два этажа. Похожие колонны «держат» также и центральную часть длинной южной стены; здесь интерколумнии заполнены стеклом – поэтому колонны «работают» как снаружи, так и внутри, становясь примечательной частью пространства парадного зала, треть которого, примыкающая к колоннам, сделана цельной, двусветной – а остальная часть выходит в сторону колонн балконом. План виллы простой и строго симметричный – к центральному ядру примыкают две части идентичных очертаний, нанизанные на продольную ось, проходящую сквозь весь дом от одного торцевого портика до другого. Это очень классичный тип планировки дома-параллелепипеда, разделенного на три главные части, иерархически увязанные между собой, он восходит по меньше мере к ренессансным итальянским дворцам и палладианским виллам и это – главная особенность, которая, помимо гигантской площади около 2000 кв.метров, не позволяет усомниться, что перед нами – именно дворец, сооружение очень роскошное и поэтому, даже на природе, не лишенное некоторой степени собранности, в чем-то даже чопорности, которая многозначительно перекликается с литературными и мифологическими ассоциациями, с намеком на образованность, заложенным в его названии.

Функция этого дворца, однако – дом для отдыха на природе. Возможно, его ближайшая аналогия по смыслу – римская загородная вилла рядом со столицей. Как выглядели эти виллы, известно не очень хорошо, архитекторы об этом гадают вот уже лет пятьсот – и автор, кажется, предлагает собственный вариант трактовки подобного сооружения – парадного, но приятного и в меру «дикого».

Он впускает сюда природу настолько, насколько это возможно в рамках классицистической парадигмы. Во-первых, внешний контур виллы-дворца устроен таким образом, чтобы получилось как можно больше балконов и террас – они образуются за счет «фирменных» авторских портиков, и появляеются на длинных фасадах между ризалитами, где стены отступают, в нижней части для того, чтобы впустить свет в подземное пространство бассейна, а в верхней – превращаясь в балконы. Таких примыкающих к дому открытых пространств здесь рекордно много – можно даже сказать, что между линией «основных» стен, и пространством двора создана своего рода «воздушная», или, правильнее сказать – пространственная – «подушка», область взаимодействия дома с природой. Кроме того, большая часть отступивших от края стен превращена в окна и прозрачна, что усиливает тему, впуская пейзаж – а это очень красивый пейзаж – внутрь.

Природная тема, кроме того, поддержана активным использованием любимой автором рустованной поверхности, принятой с римских времен имитации грубой кладки, приличествующей прежде всего загородным домам, в которых проходит “vita rustica”, жизнь на природе  – длинными полосами руста покрыт весь дома на высоту 1 этажа, причем ближе к центру они плоские, а по краям – на торцах и на отнесенном террасном портике поверхность становится шершавой, обозначая свою удаленность от условного серединного «ядра».

Однако получившийся дом нельзя в полной мере считать ни реконструкцией римской виллы, ни даже очередным парафразом русского или английского палладианства – хотя черты всего этого при желании можно обнаружить. В то же время здесь несложно найти и частицы использованного автором опыта неоклассики начала XX века – как, например, утопленные в двухэтажном витраже колонны, или даже знаменитых опытов модернизма, таких как «дом над водопадом» Ф. Райта. Однако главная особенность дома-дворца, наверное, заключается в том, что все эти опыты разной степени давности, с разбросом  в два с половиной тысячелетия достаточно органично встраиваются в лексику очень индивидуального авторского языка, разрабатываемого Ильей Уткиным на протяжении последних пяти или шести лет. У него есть свои легко узнаваемые особенности и в то же время есть какая-то общая цель, которая формальными характеристиками, вероятно, не исчерпывается. Глядя на виллу Калипсо, можно предположить, что смысл этого языка, хотя бы отчасти, заключен в авторском поиске архитектурной образности загородной виллы времен римской империи, которая для современных историков искусства является своего рода «пластическим неизвестным». Причем эта задача – обращения к истокам, многократно уже решалась в истории классицизмов, но всякий раз по-своему, и сейчас уже накопилась достаточно длительная история подобных опытов, от ренессанса до неоклассики, с последовательным углублением в историю и удревнением источников.

Но актуальность задачи не проходит, а наоборот, имеет особенность возвращаться, всякий раз порождая новый опыт, а нередко – как и в данном случае – очень личностную трактовку классики. Мне кажется, что здесь путь вечных поисков золотого века таков – архитектор вычленяет из всех известных ему ренессансов и классицизмов, да и не только из них, черты и черточки, которые могли бы искомому образу соответствовать, и собирает их в нечто свое,  очень личностное, индивидуально осмысленное. В случае с Калипсо поиски, вероятно, в чем-то даже зашли дальше самого архаического прототипа, подобравшись к мифологическим предкам древних римлян по одиссеевой линии.

Архитектор:
Илья Уткин
Мастерская:
Студия Уткина http://www.ilyautkin.ru
Проект:
Вилла Калипсо
Россия, Москва

2007 — 2007

"Курорт Пирогово"

28 Мая 2007

Студия Уткина: другие проекты
Прозрачный Монье
Работая над проектом комьюнити-центра для клубного дома «Чистые Пруды», архитекторы бюро APREL предложили сохранить, очистить и реставрировать стены конца XIX – начала XX века, подойдя в то же время к реконструкции творчески: степень открытости-закрытости помещений градуировано варьируется вправо и влево от детской площадки.
Сохраняя историю Чистых прудов
Как сделать клубный дом комфортным, отвечающим требованиям дорогого современного жилья в центре города, сохранив максимум от подлинного здания 1915 года? Илья Уткин вместе с компанией Sminex решили этот ребус для Потаповского переулка, 5 – изучаем, как именно.
Расслышать мелодию прошлого
Храм Усекновения главы Иоанна Предтечи в сквере у Новодевичьего монастыря задуман в 2012 году в честь 200-летия победы над Наполеоном. Однако вместо декламационного размаха и «фанфар» архитектором Ильей Уткиным предъявлен сосредоточенно-молитвенный настрой и деликатное отношение к архитектуре ордерного шатрового храма. В подвальном этаже – музей раскопок, проведенных на месте церкви.
Илья Уткин: «Мы учились у Пиранези и Палладио»
О трех кварталах вокруг Кремля – Кадашевской слободе, Царевом саде и ЖК на Софийской набережной; о понимании города и храма, о творческой оттепели и десятилетии бескультурья; о сокровищах дедушкиной библиотеки – рассказал победитель бумажных конкурсов, лауреат Венецианской биеннале, архитектор-неоклассик Илья Уткин.
Кадашёвский опыт
У проекта ЖК «Меценат», занявшего квартал рядом с церковью Воскресения в Кадашах – длинная и сложная история, с протестами, победами и надеждами. Теперь он реализован: сохранены виды, масштаб и несколько исторических построек. Можно изучить, что получилось. Автор – Илья Уткин.
«Царев сад», итоги конкурса: доски стругать, но класть...
Победителями названы сразу три проекта участников: «Герасимов и Партнеры», «Студия 44» и «Студия Уткина». Однако фактическим лидером стал исходный проект «МАО – Среда», он будет принят за основу, а проекты победителей конкурса планируется использовать в качестве консультационных.
Дворцовый сценарий
Этот проект – не новый, ему уже больше двух лет, но он мало известен. А ведь если бы ему удалось реализоваться, то в Москве появился бы целый квартал, похожий на дом в Лёвшинском переулке, который теперь так любят показывать туристам…
Центр Перми
Здание пермской городской администрации в проекте Ильи Уткина переросло в комплекс городского центра, объединив три темы: административное здание, офисные башни и новую транспортную развязку – в единый ансамбль, решенный в духе очень строгого варианта ар-деко.
Гостиный двор у Лавры
В проекте реконструкции грубоватого модернистского здания кинотеатра «Мир», построенного в 1970-е гг. прямо напротив Троице-Сергиевой лавры, Илья Уткин пошел по пути восстановления городской среды. Здание полностью преобразуется и становится похожим на среднерусские торговые ряды. И хотя «реконструируемое здание» здесь изменяется совершенно, у проекта иная цель – образно говоря, он мог бы превратить центральную часть города Загорска обратно в Сергиев Посад, если бы был реализован.
Фасад без фасада
Продолжая изучать парадоксы классики Ильи Уткина, Анатолий Белов нашел в проекте виллы вблизи дачи Академии наук в Звенигороде «фасад без фасада»
Мир дворцам
Проект поселка из четырех домов-дворцов стремится языком классических форм выразить идею архитектурного братства и согласия
Похожие статьи
Переживание звука
Для музея звука Audeum в Сеуле Кэнго Кума создал архитектуру, которая обращается к природным мотивам и стимулирует все пять чувств человека.
Белый свод
Herzog & de Meuron превратили руину исторического дома в центре австрийского Брегенца в «стопку» функций: культурное пространство с баром, гостиница, квартира.
Мост без свойств
В Бордо открылся автомобильный и пешеходный мост по проекту OMA: половина его полотна – многофункциональное общественное пространство.
Воспоминания о фотопленке
Филиал знаменитой шведской галереи Fotografiska открылся теперь и в Шанхае. Под выставочные пространства бюро AIM Architecture реконструировало старый склад, максимально сохранив жесткую, подлинную стилистику.
Крыши как горы и воды
Общественно-административный комплекс по проекту LYCS Architecture в Цюйчжоу вдохновлен древними архитектурными трактатами и природными красотами.
Терруарное строительство
Хранилище винодельни Шато Кантенак-Браун под Бордо получило землебитные стены, обеспечивающие необходимые температурные и влажностные условия для выдержки вина в чанах и бочках. Авторы проекта – Philippe Madec (apm) & associés.
Сила трех стихий
Исследовательский центр компании Daiwa House Group по проекту Tetsuo Kobori Architects предлагает современное прочтение традиционного для средневековой Японии места встреч и творческого общения — кайсё.
Под покровом небес
Архитекторы C. F. Møller выиграли конкурс на проект новой застройки квартала в центре Сёдертелье, дальнего пригорода Стокгольма.
Над Золотым рогом
Жилой комплекс Философия, спроектированный T+T architects во Владивостоке, – один из новых проектов для района «Голубиная падь», и они меняет философию его развития с одиночных домов на комплексный подход. Дома организованы вдоль общественных улиц, они разновысотные, разноформатные, а один – даже галерейной типологии, да еще и с консолью, опирающейся на арт-объект.
Новый уровень дженги
Спроектированный Кэнго Кумой общественный центр Kibi Kogen N Square демонстрирует возможности поперечно-клееной древесины – «фирменной» продукции для префектуры Окаяма, где он расположен.
Деревянная модульность
Ясли-сад для малышей из семей преподавателей и учащихся Пармского университета совмещен с центром развития для детей из группы риска. Авторы проекта здания в окружении парка – Enrico Molteni Architecture.
Конференция с видом
Культурный и общественный центр в городке Порт-Анджелес в штате Вашингтон по замыслу LMN Architects открыт панорамам океана и горного хребта Олимпик.
Белый знак
Бюро Lin Architecture превратило насосную станцию в полях южнокитайской провинции Юньнань в достопримечательность для местных жителей и туристов.
Трилистник инноваций
В Пекине готов Международный центр инноваций «Чжунгуаньцунь» (ZGC), спроектированный MAD Architects. В апреле здесь уже провели престижный технологический форум.
Жалюзи для льда
В Домодедово по проекту мастерской Юрия Виссарионова построена ледовая арена. Чтобы протяженный фасад, обусловленный техническими характеристиками сооружения для зимних видов спорта, не выглядел однообразным, архитекторы предложили использовать навесные конструкции с разнонаправленными ламелями. Таким образом лед защищается от солнечных лучей, а стена приобретает фактурность и детализацию.
Деревья и арки
В условиях дефицита площади спорткомплекс Шаосинского университета вместил на разных уровнях серию игровых полей и площадок, общественные пространства и даже деревья.
Стержни и лепестки
Для московского района Преображенское бюро GAFA спроектировало камерный комплекс Artel, который состоит всего из двух корпусов по 12 этажей. Отсылки к ар-деко и его ответвлению – стримлайну – мы нашли не только в архитектуре, но и в благоустройстве, напоминающем поглощенную природой железнодорожную эстакаду.
Тетрис в порту
Смотровая башня, спроектированная для Старого порта Монреаля бюро Provencher_Roy, и общественная зеленая зона вокруг нее от ландшафтного бюро NIPPAYSAGE вобрали в себя множество элементов местной идентичности.
Баланс желтого
Архитекторы АБ ATRIUM, используя свои навыки и знания в области проектирования школ нового поколения, в которых само пространство и пластика – так задумано – работают на развитие ребенка, оживили крупный, хотя и среднеэтажный, жилой комплекс New Питер проектом, где сквозь темный кирпич прорываются лучи желтого цвета, актового зала нет, зато есть четыре амфитеатра, две открытые террасы, парк и возможность использовать возможности школы не только ученикам, но и, по вечерам, горожанам.
Очередной оазис
Stefano Boeri Architetti выиграли конкурс на проект жилого комплекса в Братиславе. Здесь не обошлось без их «фирменных» висячих садов.
Трое и башня
Офисный центр Neuer Kanzlerplatz, построенный в Бонне по проекту бюро JSWD, улучшает связанность городской ткани и интригует объемными фасадами из архитектурного бетона.
Вертикальный «парк»
Бывшая фабрика электроники в Шэньчжэне превращена по проекту JC DESIGN в многоярусное общественное пространство и офисы для «креативных индустрий».
В центре – пустота
В Лондоне открывается очередной летний павильон галереи «Серпентайн». В этом году южнокорейский архитектор Минсок Чо и его бюро Mass Studies сместили фокус внимания с сооружения на свободное пространство вокруг и внутри него.
«Почвенная» архитектура
Медицинский центр в Провансе – землебитное сооружение без дополнительного каркаса: материал для него «добыли» непосредственно на стройплощадке. Авторы проекта – бюро Combas.
Технологии и материалы
Амфитеатры, уличное искусство и единение с природой
В сентябре 2023 года в Воронеже завершилось строительство крупнейшей в России школы вместимостью 2860 человек. Проект был возведен в знак дружбы между Россией и Республикой Беларусь и получил название «Содружество». Чем уникально новое учебное заведение, рассказали архитекторы проектного института «Гипрокоммундортранс» и специалист компании КНАУФ, поставлявшей на объект свои отделочные материалы.
Быстрее на 30%: СОД Sarex как инструмент эффективного...
Руководители бюро «МС Архитектс» рассказывают о том, как и почему перешли на российскую среду общих данных, которая позволила наладить совместную работу с девелоперами и строительными подрядчиками. Внедрение Sarex привело к сокращению сроков проектирования на 30%, эффективному решению спорных вопросов и избавлению от проблем человеческого фактора.
Византийская кладка Херсонеса
В историко-археологическом парке Херсонес Таврический воссоздается исторический квартал. В нем разместятся туристические объекты, ремесленные мастерские, музейные пространства. Здания будут иметь аутентичные фасады, воспроизводящие древнюю византийскую кладку Херсонеса. Их выполняет компания «ОртОст-Фасад».
Алюминий в многоэтажном строительстве
Ключевым параметром в проектировании многоэтажных зданий является соотношение прочности и небольшого веса конструкций. Именно эти характеристики сделали алюминий самым популярным материалом при возведении небоскребов. Вместе с «АФК Лидер» – лидером рынка в производстве алюминиевых панелей и кассет – разбираемся в технических преимуществах материала для высотного строительства.
A BOOK – уникальная палитра потолочных решений
Рассказываем о потолочных решениях Knauf Ceiling Solutions из проектного каталога A BOOK, которые были реализованы преимущественно в России и могут послужить отправной точкой для новых дизайнерских идей в работе с потолком как гибким конструктором.
Городские швы и архитектурный фастфуд
Вышел очередной эпизод GMKTalks in the Show – ютуб-проекта о российском девелопменте. В «Архитительном выпуске» разбираются, кто главный: архитектор или застройщик, говорят о работе с историческим контекстом, формировании идентичности города или, наоборот, нарушении этой идентичности.
​Гибкий подход к стенам
Компания Orac, известная дизайнерским декором для стен и богатой коллекцией лепных элементов, представила новинки на выставке Mosbuild 2024.
BIM-модели конвекторов Techno для ArchiCAD
Специалисты Techno разработали линейки моделей конвекторов в версии ArchiCAD 2020, которые подойдут для работы архитекторам, дизайнерам и проектировщикам.
Art Vinyl Click: модульные ПВХ-покрытия от Tarkett
Art Vinyl Click – популярный продукт компании Tarkett, являющейся мировым лидером в производстве финишных напольных покрытий. Его отличают быстрота укладки, надежность в эксплуатации и множество вариантов текстур под натуральные материалы. Подробнее о возможностях Art Vinyl Click – в нашем материале.
Кирпичное ателье Faber Jar: российское производство с...
Уход европейских брендов поставил многие строительные объекты в затруднительное положение – задержка поставок и значительное удорожание. Заменить эксклюзивные клинкерные материалы и кирпич ручной формовки без потери в качестве получилось у кирпичного ателье Faber Jar. ГК «Керма» выпускает не только стандартные позиции лицевого кирпича, но и участвует в разработке сложных авторских проектов.
Systeme Electric: «Технологическое партнерство – объединяем...
В Москве прошел Инновационный Саммит 2024, организованный российской компанией «Систэм Электрик», производителем комплексных решений в области распределения электроэнергии и автоматизации. О компании и новейших продуктах, представленных в рамках форума – в нашем материале.
Новая версия ар-деко
Клубный дом «GloraX Premium Белорусская» строится в Беговом районе Москвы, в нескольких шагах от главной улицы города. В ближайшем доступе – множество зданий в духе сталинского ампира. Соседство с застройкой середины прошлого века определило фасадное решение: облицовка выполнена из бежевого лицевого кирпича завода «КС Керамик» из Кирово-Чепецка. Цвет и текстура материала разработаны индивидуально, с участием архитекторов и заказчика.
KERAMA MARAZZI презентовала коллекцию VENEZIA
Главным событием завершившейся выставки KERAMA MARAZZI EXPO стала презентация новой коллекции 2024 года. Это своеобразное признание в любви к несравненной Венеции, которая послужила вдохновением для новинок во всех ключевых направлениях ассортимента. Керамические материалы, решения для ванной комнаты, а также фирменные обои помогают создать интерьер мечты с венецианским настроением.
Российские модульные технологии для всесезонных...
Технопарк «Айра» представил проект крытых игровых комплексов на основе собственной разработки – универсальных модульных конструкций, которые позволяют сделать детские площадки комфортными в любой сезон. О том, как функционируют и из чего выполняются такие комплексы, рассказывает председатель совета директоров технопарка «Айра» Юрий Берестов.
Сейчас на главной
Облачный сервис
В китайском Шэньчжэне вовсю идет строительство кампуса технологического холдинга Tencent. Авторы проекта застройки важнейшего четвертого участка MAD Architects показали фотографии уже вполне оформившихся корпусов.
Как-то вечером патриции
Репортаж с Архстояния 2024. Сегодня знаменитый никола-ленивецкий архитектурный фестиваль начал свою работу. Мы поискали на нем архитектуру, немного наскребли. Но музыки, тусковки и общения со зрителями заметно больше. Самая интересная новость из вчерашних: следующее Архстояние будет курировать Василий Бычков, основатель и директор Экспо-Парка, проводящего Арх Москву. Кажется, мы стали свидетелями большой коллаборации.
Принцесса и конструктивизм
Дом в саратовской области, построенный по проекту мастерской Spirin architects, отвечает на два специфических запроса заказчика: отдать дань уважения русскому авангарду, а также порадовать дочь, которой хочется пожить в башне.
От дуг до дольменов
Работая над конкурсным проектом для Петропавловска-Камчатского, архитекторы бюро ASADOV поставили во главу угла ценность природного и городского окружения, стремясь не повредить балансу места и в то же время минимизировать сходство объема с «традиционным зданием». Задача оказалась непростой, и авторы сделали 3 варианта, причем один из них – уже после конкурса, в котором основная из предложенных версий заняла 3 место. Но тут дело, как нам кажется, не в итогах конкурса, а в непрерывности творческого мышления.
Кровля двойного назначения
В Таоюане на Тайване началось строительство нового вокзала по проекту бюро Mecanoo. Проект входит в программу превращения железнодорожной системы страны в подземную.
Ре:Креация – итоги конкурса, 3 часть, заключительная
В третьей части публикаций об итогах конкурса рассказываем о победителях группы номинаций «Необычные элементы курортной среды»: общественные пространства, детская зона, WOW-пойнт территория, свободная номинация, а также о лучшей общей идее курорта
СПбГАСУ 2024: кафедра Градострительства
Представляем шесть работ бакалавров и магистров, подготовленных в мастерских Юлии Янковской и Михаила Виленского. В поле исследования – полицентричность и морской контур Петербурга, преобразование агломераций, а также стандартизация общественных пространств.
Hide and seek
Дом ID Moskovskiy, спроектированный Степаном Липгартом во дворах у Московского проспекта за Обводным каналом и завершенный недавно, во-первых, достаточно точно реализован, что существенно еще и потому, что это первый дом, в котором архитектор отвечал не только за фасады, но и за планировки, и смог лучше увязать их между собой. Но интересен он как пример «прорастания» новой архитектуры в городе: она опирается на лучшие образцы по соседству и становится улучшенной и развитой суммой идей, найденных в контексте.
Музейно-концертная функция
Завершена реконструкция домашней арены клуба Real Madrid CF, стадиона Сантьяго Бернабеу: теперь здесь проще проводить концерты и другие массовые мероприятия, а новый фасад согласован с пространством города.
Амфитеатр под луной
Подарок от бюро KIDZ к своему дню рождения – поп-ап павильон на территории кластера ЛенПолиграфМаш в Санкт-Петербурге. До конца лета здесь можно отдыхать в гамаке, возиться с мягким песком, наблюдать за огромным шаром с гелием и другими людьми.
Вибрация балконов
Школа в Шанхае по проекту австралийско-китайского бюро BAU рассчитана как на традиционную, так и на ориентированную на нужды конкретного ученика форму обучения.
Митьки в арбузе
В петербургском «Манеже» открылась выставка художников «Пушкинской-10» – не заметить ее невозможно благодаря яркому дизайну, которым занималась студия «Витрувий и сыновья». Тот случай, когда архитектура перетянула на себя одеяло и встала вровень с художественным высказыванием. Хотя казалось бы – подумаешь, контейнеры и горошек.
Архитектор в городе
Прошлись по современной Москве с проектом «Прогулки с архитектором» – от ЖК LUCKY до Можайского вала. Это долго и подробно, но интересно и познавательно. Рассказываем и показываем, гуляли 4 часа.
Ре:Креация – итоги конкурса, 2 часть
Во второй части рассказываем о самой многочисленной группе номинаций – «Объекты развлечений». В ней было представлено шесть номинаций: акватермальный и банный комплексы, многофункциональный центр, парк развлечений, рыбный рынок и этноархеологический парк.
Пресса: Город большого мифа и большой обиды
Иркутск: место победы почвеннической литературы над современной архитектурой. Иркутск — «великий город с областной судьбой», как сказал когда-то поэт Лев Озеров про Питер. И это высказывание, конечно, про трагедию, но еще и про обиду на судьбу. В ряду сибирских городов Иркутск впечатлил меня не тем, что он на порядок умней, сложней, глубже остальных — хотя это так,— а ощущением устойчивой вялотекущей неврастении.
Конкурс в Коммунарке: нюансы
Институт Генплана и группа «Самолет» провели семинар для будущих участников конкурса на концепцию района в АДЦ «Коммунарка». Выяснились некоторые детали, которые будут полезны будущим участникам. Рассказываем.
Переживание звука
Для музея звука Audeum в Сеуле Кэнго Кума создал архитектуру, которая обращается к природным мотивам и стимулирует все пять чувств человека.
Кредо уместности
Первая студия выпускного курса бакалавриата МАРШ, которую мы публикуем в этом году, размышляла территорией Ризоположенского монастыря в Суздале под грифом «уместность» и в рамках типологии ДК. После сноса в 1930-е годы позднего собора в монастыре осталось просторное «пустое место» и несколько руин. Показываем три работы – одна из них шагнула за стену монастыря.
Субурбию в центр
Архитектурная студия Grad предлагает адаптировать городскую жилую ячейку к типологии и комфорту индивидуального жилого дома. Наилучшая для этого технология, по мнению архитекторов, – модульная деревогибридная система.
ГУЗ-2024: большие идеи XX века
Публикуем выпускные работы бакалавров Государственного университета по землеустройству, выполненные на кафедре «Архитектура» под руководством Михаила Корси. Часть работ ориентирована на реального заказчика и в дальнейшем получит развитие и возможную реализацию. Обязательное условие этого года – подготовка макета.
Белый свод
Herzog & de Meuron превратили руину исторического дома в центре австрийского Брегенца в «стопку» функций: культурное пространство с баром, гостиница, квартира.
WAF 2024: полшага навстречу
Всемирный фестиваль архитектуры объявил шорт-листы всех номинаций. В списки попали два наших бюро с проектами для Саудовской Аравии и Португалии. Также в сербском проекте замечен российский фотограф& Коротко рассказываем обо всех.
Не снится нам берег Японский
Для того, чтобы исследовать возможности развития нового курорта на берегу Тихого океана, конкурс «РЕ:КРЕАЦИЯ» поделили на 15 (!) номинаций, от участников требовали не меньше 3 концепций, по одной в каждой номинации, и победителей тоже 15. Среди них и студенты, и известные молодые архитекторы. Показываем первые 4 номинации: отели и апартаменты разного класса.
Годы метро. Памяти Нины Алешиной
Сегодня, 17 июля, исполняется сто лет со дня рождения Нины Александровны Алешиной – пожалуй, ключевого архитектора московского метро второй половины XX века. За сорок лет она построила двадцать станций. Публикуем текст Александра Змеула, основанный на архивных материалах, в том числе рукописи самой Алешиной, с фотографиями Алексея Народицкого.
Мост без свойств
В Бордо открылся автомобильный и пешеходный мост по проекту OMA: половина его полотна – многофункциональное общественное пространство.
Три шоу
МАРШ опять показывает, как надо душевно и атмосферно обходиться с макетами и с материями: физическими от картона до металла – и смысловыми, от вопроса уместности в контексте до разнообразных ракурсов архитектурных философий.
Квеври наизнанку
Ресторан «Мараули» в Красноярске – еще одна попытка воссоздать атмосферу Грузии без использования стереотипных деталей. Архитекторы Archpoint прибегают к приему ракурса «изнутри», открывают кухню, используют тактильные материалы и иронию.
Городской лес
Парк «Прибрежный» в Набережных Челнах признан лучшим общественным местом Татарстана в 2023 году. Для огромного лесного массива бюро «Архитектурный десант» актуализировало старые и предложило новые функции – например, площадку для выгула собак и терренкуры, разработанные при участии кардиолога. Также у парка появился фирменный стиль.
Воспоминания о фотопленке
Филиал знаменитой шведской галереи Fotografiska открылся теперь и в Шанхае. Под выставочные пространства бюро AIM Architecture реконструировало старый склад, максимально сохранив жесткую, подлинную стилистику.