English version

Вилла Калипсо

«Вилла Калипсо», спроектированная Ильей Уткиным для «коллекции Пирогова» - редкий в наши дни архитектурный проект с литературным подтекстом. Вероятно, на сегодняшний день он может быть понят как квинтэссенция авторских опытов по созданию собственного архитектурного диалекта, предназначенного больших загородных вилл-дворцов

mainImg
Архитектор:
Илья Уткин
Мастерская:
Студия Уткина http://www.ilyautkin.ru
Проект:
Вилла Калипсо
Россия, Москва

2007 — 2007

"Курорт Пирогово"

Нимфа Калипсо была самым приятным приключением Одиссея. Хитроумный грек прожил у нее 7 лет, а она родила ему семерых сыновей, среди которых, по некоторым версиям мифа, были Ром, Латин и Авсон, первый царь Италии. По этому варианту истории, правда, менее известному, чем «Энеида» Вергилия, римляне должны были произойти от Одиссея. Сейчас эта нимфа известна как, образно говоря, покровительница туризма и дальних путешествий – после того как Жак Кусто дал ее имя кораблю, на котором искал Атлантиду – фильм о путешествии, соответственно, был «Подводной Одиссеей».

Архитектор Илья Уткин назвал свой проект дома для коллекции курорта Пирогово «виллой Калипсо». По словам автора, его к этому подтолкнули в большей степени воспоминания о погружениях Кусто, чем сама по себе «Одиссея». Однако, как бы то ни было, для современной архитектуры «мифологическое» имя дома большая редкость. Наверное даже можно сказать – после того, как прошло время модерна и неоклассики, архитекторы стали очень холодно относиться к античным сюжетам и их героям. Сейчас, создавая свои здания, авторы думают о разном: о функции и эргономике, о чистой форме и пластике,  социальной ответственности, истории и политике, или же об архитектурных стилях. Но очень мало кто обращается к литературе, аллегориям и тем более – мифам. Кроме того, архитекторы редко называют свои дома, если же это случается, то выбирают имена поскромнее и попроще, избегая ассоциаций и намеков вообще.

В бизнесе, наоборот, мифология очень популярна, весь греческий и восточный пантеон «разобрали» на названия фирм и уже дошли до таких мелких богов, которых в древности хотя и почитали, но никак не изображали – отсюда проблемы с логотипами: имя есть, а подходящей картинки нету. Иногда имена достаются и зданиям, но риелторские названия, как правило, к архитектуре приклеиваются как ярлыки к упаковке и об образности мало что говорят.

Случай с виллой Ильи Уткина – совершенно обратный и для нашего времени нехарактерный: «литературное» имя дал автор. Кстати сказать, впервые для себя – все предыдущие виллы Уткина, также как у многих, «проходили» под номерами. Осмелюсь поделиться ощущением, что появление названия не случайно и в какой-то степени отражает специфику архитектурного языка, который в автор сформулировал в своих проектах загородных домов последнего десятилетия.

В появлении «на горизонте» греческой нимфы читается желание архитектора населить дом, помимо людей, мифологическими персонажами или даже духами очень далеких предков, столь характерное для римлян. Впрочем, истолкование здания посредством скульптуры свойственно практически всей исторической архитектуре: когда-то каменные обитатели охраняли дом, когда-то считались «только» украшением, но всегда оставались его неотъемлемой частью, как привидения английских замков – хозяева меняются, призраки остаются. В второй трети XX века, после организованного модерном русалочьего раздолья, каменное население практически исчезло, сменившись «человеком агитационным» - женщиной с веслом и атлетами. Но те сначала отделились от фасадов, а потом окончательно ушли в монументальную пропаганду, оставив домам цветы и орнаменты.

Итак, скульптурное воинство рассеяно, но в домах Ильи Уткина упорно появляется. Он единственный, кто сделал в Левшинском «настоящих» атлантов. Он постоянно задумывает фигуры на портиках и самостоятельно рисует для своих домов нимфеи – фонтаны с рельефами, само название которых предполагает, что это не просто вода, а в нем живет душа источника. Вообще-то даже странно, что при той любви к модерну, которая проявилась в Москве 1990-х, не возродилась никакая фасадная скульптура. Стилизации домов эклектики, и их муляжи тоже не способствовали ее распространению – как будто над архитектурой тяготеет запрет, сродни мусульманской традиции не изображать живых существ, а только растения. Кажется, что Илья Уткин – единственный, кто много использует фасадную и парковую скульптуру, относясь к ней при этом как к необходимой части архитектурного замысла, и трактуя ее очень личностно, по-своему, а не клишировано, потому что отлить еще одну «гипсовую голову», конечно же, может каждый. А вот будет ли у нее душа?

У виллы Калипсо, кажется, «душа» – в античном смысле – есть. Она очень любит воду, поэтому одна треть дома, вкопанная в землю, превращена в бассейн, перекрытый большими цилиндрическими сводами, и от этого напоминающий кусочек античных терм, заросших «культурным слоем», оставив для обозрения только верхушки полукруглых «термальных» окон, вписанных в контуры крупных распалубок. Таким образом бассейн, который в наше время чаще бывает, как и гараж, полутехнической приставкой к дому, элементом комфорта, а не архитектуры, здесь приобретает какой-то очень «римский» вид, становясь образным и смысловым ядром жилища, которое построено на нем сверху.
Бассейн может показаться знаково связанным с мифической пещерой, где жила античная нимфа на берегу Океана, а также и с настоящими грунтовыми водами, которые в Подмосковье повсюду близко. Как будто бы это родник, находящийся под защитой некоторого очень древнего божества – здесь вспоминается самый известный после Парфенона греческий храм Эрехтейон, стоящий над соленым источником морского бога Посейдона – классический храм, возникший на месте более древнего архаического святилища, выросший из его истории и отразивший ее по-своему. Разумеется речь не идет о каком-нибудь близком сходстве или повторении, но скорее о единстве темы: вилла Калипсо ничего не копирует  и даже не конструирует напрямую логику античного мифа, а скорее – намекает на существование подтекста, в который можно, но не обязательно вдумываться. Однако же намек поддержан скульптурами, изображающими Посейдонов с трезубцами на северо-западной террасе.

Верхняя часть дома состоит из двух этажей и просторного чердака, выходящего на торцы дома треугольными фронтонами классических очертаний, которые заполнены вполне современным, прозрачным и геометрическим, узором из деревянных балок, меняющих угол наклона от острого в центре к пологому по краям. Под фронтонами – коринфские портики «в антах», в которых две колонны объединяют по два этажа. Похожие колонны «держат» также и центральную часть длинной южной стены; здесь интерколумнии заполнены стеклом – поэтому колонны «работают» как снаружи, так и внутри, становясь примечательной частью пространства парадного зала, треть которого, примыкающая к колоннам, сделана цельной, двусветной – а остальная часть выходит в сторону колонн балконом. План виллы простой и строго симметричный – к центральному ядру примыкают две части идентичных очертаний, нанизанные на продольную ось, проходящую сквозь весь дом от одного торцевого портика до другого. Это очень классичный тип планировки дома-параллелепипеда, разделенного на три главные части, иерархически увязанные между собой, он восходит по меньше мере к ренессансным итальянским дворцам и палладианским виллам и это – главная особенность, которая, помимо гигантской площади около 2000 кв.метров, не позволяет усомниться, что перед нами – именно дворец, сооружение очень роскошное и поэтому, даже на природе, не лишенное некоторой степени собранности, в чем-то даже чопорности, которая многозначительно перекликается с литературными и мифологическими ассоциациями, с намеком на образованность, заложенным в его названии.

Функция этого дворца, однако – дом для отдыха на природе. Возможно, его ближайшая аналогия по смыслу – римская загородная вилла рядом со столицей. Как выглядели эти виллы, известно не очень хорошо, архитекторы об этом гадают вот уже лет пятьсот – и автор, кажется, предлагает собственный вариант трактовки подобного сооружения – парадного, но приятного и в меру «дикого».

Он впускает сюда природу настолько, насколько это возможно в рамках классицистической парадигмы. Во-первых, внешний контур виллы-дворца устроен таким образом, чтобы получилось как можно больше балконов и террас – они образуются за счет «фирменных» авторских портиков, и появляеются на длинных фасадах между ризалитами, где стены отступают, в нижней части для того, чтобы впустить свет в подземное пространство бассейна, а в верхней – превращаясь в балконы. Таких примыкающих к дому открытых пространств здесь рекордно много – можно даже сказать, что между линией «основных» стен, и пространством двора создана своего рода «воздушная», или, правильнее сказать – пространственная – «подушка», область взаимодействия дома с природой. Кроме того, большая часть отступивших от края стен превращена в окна и прозрачна, что усиливает тему, впуская пейзаж – а это очень красивый пейзаж – внутрь.

Природная тема, кроме того, поддержана активным использованием любимой автором рустованной поверхности, принятой с римских времен имитации грубой кладки, приличествующей прежде всего загородным домам, в которых проходит “vita rustica”, жизнь на природе  – длинными полосами руста покрыт весь дома на высоту 1 этажа, причем ближе к центру они плоские, а по краям – на торцах и на отнесенном террасном портике поверхность становится шершавой, обозначая свою удаленность от условного серединного «ядра».

Однако получившийся дом нельзя в полной мере считать ни реконструкцией римской виллы, ни даже очередным парафразом русского или английского палладианства – хотя черты всего этого при желании можно обнаружить. В то же время здесь несложно найти и частицы использованного автором опыта неоклассики начала XX века – как, например, утопленные в двухэтажном витраже колонны, или даже знаменитых опытов модернизма, таких как «дом над водопадом» Ф. Райта. Однако главная особенность дома-дворца, наверное, заключается в том, что все эти опыты разной степени давности, с разбросом  в два с половиной тысячелетия достаточно органично встраиваются в лексику очень индивидуального авторского языка, разрабатываемого Ильей Уткиным на протяжении последних пяти или шести лет. У него есть свои легко узнаваемые особенности и в то же время есть какая-то общая цель, которая формальными характеристиками, вероятно, не исчерпывается. Глядя на виллу Калипсо, можно предположить, что смысл этого языка, хотя бы отчасти, заключен в авторском поиске архитектурной образности загородной виллы времен римской империи, которая для современных историков искусства является своего рода «пластическим неизвестным». Причем эта задача – обращения к истокам, многократно уже решалась в истории классицизмов, но всякий раз по-своему, и сейчас уже накопилась достаточно длительная история подобных опытов, от ренессанса до неоклассики, с последовательным углублением в историю и удревнением источников.

Но актуальность задачи не проходит, а наоборот, имеет особенность возвращаться, всякий раз порождая новый опыт, а нередко – как и в данном случае – очень личностную трактовку классики. Мне кажется, что здесь путь вечных поисков золотого века таков – архитектор вычленяет из всех известных ему ренессансов и классицизмов, да и не только из них, черты и черточки, которые могли бы искомому образу соответствовать, и собирает их в нечто свое,  очень личностное, индивидуально осмысленное. В случае с Калипсо поиски, вероятно, в чем-то даже зашли дальше самого архаического прототипа, подобравшись к мифологическим предкам древних римлян по одиссеевой линии.

Архитектор:
Илья Уткин
Мастерская:
Студия Уткина http://www.ilyautkin.ru
Проект:
Вилла Калипсо
Россия, Москва

2007 — 2007

"Курорт Пирогово"

28 Мая 2007

Студия Уткина: другие проекты
Прозрачный Монье
Работая над проектом комьюнити-центра для клубного дома «Чистые Пруды», архитекторы бюро APREL предложили сохранить, очистить и реставрировать стены конца XIX – начала XX века, подойдя в то же время к реконструкции творчески: степень открытости-закрытости помещений градуировано варьируется вправо и влево от детской площадки.
Сохраняя историю Чистых прудов
Как сделать клубный дом комфортным, отвечающим требованиям дорогого современного жилья в центре города, сохранив максимум от подлинного здания 1915 года? Илья Уткин вместе с компанией Sminex решили этот ребус для Потаповского переулка, 5 – изучаем, как именно.
Расслышать мелодию прошлого
Храм Усекновения главы Иоанна Предтечи в сквере у Новодевичьего монастыря задуман в 2012 году в честь 200-летия победы над Наполеоном. Однако вместо декламационного размаха и «фанфар» архитектором Ильей Уткиным предъявлен сосредоточенно-молитвенный настрой и деликатное отношение к архитектуре ордерного шатрового храма. В подвальном этаже – музей раскопок, проведенных на месте церкви.
Илья Уткин: «Мы учились у Пиранези и Палладио»
О трех кварталах вокруг Кремля – Кадашевской слободе, Царевом саде и ЖК на Софийской набережной; о понимании города и храма, о творческой оттепели и десятилетии бескультурья; о сокровищах дедушкиной библиотеки – рассказал победитель бумажных конкурсов, лауреат Венецианской биеннале, архитектор-неоклассик Илья Уткин.
Кадашёвский опыт
У проекта ЖК «Меценат», занявшего квартал рядом с церковью Воскресения в Кадашах – длинная и сложная история, с протестами, победами и надеждами. Теперь он реализован: сохранены виды, масштаб и несколько исторических построек. Можно изучить, что получилось. Автор – Илья Уткин.
«Царев сад», итоги конкурса: доски стругать, но класть...
Победителями названы сразу три проекта участников: «Герасимов и Партнеры», «Студия 44» и «Студия Уткина». Однако фактическим лидером стал исходный проект «МАО – Среда», он будет принят за основу, а проекты победителей конкурса планируется использовать в качестве консультационных.
Дворцовый сценарий
Этот проект – не новый, ему уже больше двух лет, но он мало известен. А ведь если бы ему удалось реализоваться, то в Москве появился бы целый квартал, похожий на дом в Лёвшинском переулке, который теперь так любят показывать туристам…
Центр Перми
Здание пермской городской администрации в проекте Ильи Уткина переросло в комплекс городского центра, объединив три темы: административное здание, офисные башни и новую транспортную развязку – в единый ансамбль, решенный в духе очень строгого варианта ар-деко.
Гостиный двор у Лавры
В проекте реконструкции грубоватого модернистского здания кинотеатра «Мир», построенного в 1970-е гг. прямо напротив Троице-Сергиевой лавры, Илья Уткин пошел по пути восстановления городской среды. Здание полностью преобразуется и становится похожим на среднерусские торговые ряды. И хотя «реконструируемое здание» здесь изменяется совершенно, у проекта иная цель – образно говоря, он мог бы превратить центральную часть города Загорска обратно в Сергиев Посад, если бы был реализован.
Фасад без фасада
Продолжая изучать парадоксы классики Ильи Уткина, Анатолий Белов нашел в проекте виллы вблизи дачи Академии наук в Звенигороде «фасад без фасада»
Мир дворцам
Проект поселка из четырех домов-дворцов стремится языком классических форм выразить идею архитектурного братства и согласия
Похожие статьи
Страсть к текстурам
Арт-пространство в Ханчжоу, спроектированное бюро AD Architecture, посвящено строительным материалам и их фактурам, оно обращается сразу ко всем органам чувств.
На полном обеспечении
Новый жилой комплекс по проекту UNStudio в Чунцине включает развитую инфраструктуру, поддерживающую физическое и психологическое здоровье жильцов.
Обнажение бетона
Один из этапов благоустройства небольшого сквера в Лермонтове – строительство скейт-парка. Доверив эту часть команде XSA, город получил 250-метровую дорожку для трюков, фигуры которой напоминают объекты лэнд-арта – аналогов в России как по габаритам, так и по наполнению нет. Рассказываем, как устроен экспериментальный снейк-ран в Предкавказье.
Шаг к мечте
Сложности согласований, недостаточный бюджет и проблемы на строительной площадке при реализации проекта школы в Троицке не помешали бюро ASADOV добиться главного – сделать еще один шаг от старых представлений об учебных пространствах к созданию образовательной среды принципиально нового качества.
Точные объятия
Бюро Akira Koyama + Key Operation Inc. / Architects построило в японском городе Тояма офис для фармацевтической компании Juzen Chemical Corporation.
Ткани и свет
Бюро OMA выполнило экспозиционный дизайн для 2-й Биеннале исламских искусств в саудовском городе Джидда. Архитекторы уже второй раз занимаются оформлением выставок этой биеннале.
Шале на скале
Отель сети Accor в Архызе по проекту бюро «А.Лен» расположится на подступах к главным туристическим центрам курорта. Архитекторы стилизовали традиционный и многими любимый вариант шале, а интриги добавил сохранившийся на участке блок недостроя, который команда проекта превратила в пространство впечатлений: с открытым бассейном и рестораном, откуда открываются виды на самые высокие хребты региона.
Раскрытые крыши
Бывшая табачная фабрика в Турине станет архивным и образовательным центром, окруженным общественными пространствами на берегу реки По.
Минимум вибраций
KAAN Architecten и Celnikier & Grabli Architectes представили проект нового исследовательского корпуса для Федерального политехнического университета в Лозанне. Строительство начнется в будущем году.
Домики веером
Плотная жилая застройка по проекту бюро KCAP на искусственном острове в амстердамском порту сочетает разновысотные корпуса и «органическую» схему озеленения.
Нетипичный представитель
Недавно завершившийся 2024 год можно считать годом завершения реализации проекта «Садовые кварталы» в Хамовниках. Он хорошо известен и во многом – знаковый. Далеко не везде удается сохранить такое количество исходных идей, получив в итоге своего рода градостроительный гезамкунстверк. Здесь – субъективный взгляд архитектурного журналиста, а завтра будет интервью с Сергеем Скуратовым.
Геометрия отдыха
Новый жилой район вьетнамского города Виня получил необычный центр отдыха. Архитекторы бюро MIA Design Studio скрыли все его объемы под поросшими травой склонами.
Селадоновые фасады
Бюро Zaha Hadid Architects спроектировало культурный центр для Шаосина: в качестве отделочного материала планируется использовать керамические панели селадонового – серо-зеленого – оттенка.
Поле жизни
Новый проект от бюро ПНКБ Сергея Гнедовского и Антона Любимкина для Музея-заповедника «Куликово поле» посвящен Полю как таковому, самому по себе. Его исследование давно, тщательно и успешно ведет музей. Соответственно, снаружи форма нового музейного здания мягче, чем у предыдущего, тоже от ПНКБ, посвящённого исторической битве. Но внутри оно уверенно ведет посетителя от светового колодца по спирали – к полю, которое в данном случае трактовано не как поле битвы, а как поле жизни.
Дерево и базальт
Бюро Malik Architecture соединило в своем проекте гостиницы Radisson в горах индийского штата Махараштра местные традиции и требования ресурсоэффективности.
Для борьбы со стихией
В японском городе Курасики по проекту Кэнго Кумы создан парк, инфраструктура которого поможет жителям в случае природной катастрофы.
Слоистая кладка
Шанхайская студия X+Living в своем проекте книжного магазина в Тяньцзине отвечает историческому «итальянскому» окружению и экспериментирует с кирпичом, металлом и визуальным восприятием.
Большая волна
По проекту ПИ «АРЕНА» в Южно-Сахалинске построен Центр водных видов спорта, рассчитанный как на оздоровительные тренировки обычных горожан, так и на проведение спортивных мероприятий международного класса. О кровле в виде гиперболического параболоида, системе второго дна и энергоэффективности витражных конструкций читайте в нашем материале.
Скрепка над рекой
Говорим с Виталием Лутцем из Института Генплана о замысле и особенностях пешеходного моста, соединившего два берега Яузы в новом кластере МГТУ. Его форма и программа – прежде всего речь о включении в «линейный транспортный объект» амфитеатра, зависшего над рекой – были придуманы при работе над ППТ. Обычно так не делают, а было бы полезно, – говорят авторы, называя промежуточную стадию проекта «пред-АГР». Она позволяет определить многие параметры будущего проекта, преодолеть разрыв между градостроительным и архитектурным проектированием.
Французский лес
16-этажный жилой дом Wood Up на берегу Сены с гибридной конструкцией из дерева и бетона играет градостроительную роль на границе Парижа и пригородов. Авторы проекта – архитекторы LAN.
Коронованный корень
К бруталистской башне в самом сердце 12-го округа Парижа бюро Maud Caubet Architectes отнеслось как к королеве и увенчало её эффектной стеклянной «короной».
Технологии и материалы
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Симфония света: стеклоблоки в современной архитектуре
Впервые в России трехэтажное здание спорткомплекса в премиальном ЖК Symphony 34 полностью построено из стеклоблоков. Смелый архитектурный эксперимент потребовал специальных исследований и уникальных инженерных решений. ГК ДИАТ совместно с МГСУ провела серию испытаний, создав научную базу для безопасного использования стеклоблоков в качестве облицовочных конструкций и заложив фундамент для будущих инновационных проектов.
Сияние праздника: как украсить загородный дом. Советы...
Украшение дома гирляндами – один из лучших способов создать сказочную атмосферу во время праздников, а продуманная дизайн-концепция позволит использовать праздничное освещение в течение всего года, будь то вечеринка или будничный летний вечер.
Тактильная революция: итальянский керамогранит выходит...
Итальянские производители представили керамогранит с инновационными поверхностями, воссоздающими текстуры натуральных материалов. «LUCIDO Бутик Итальянской Плитки» привез в Россию коллекции, позволяющие дизайнерам и архитекторам работать с новым уровнем тактильности и визуальной глубины.
Тротуарная плитка как элемент ландшафтного проектирования:...
Для архитекторов мощение – один из способов сформировать неповторимый образ пространства, акцентировать динамику или наоборот создать умиротворяющую атмосферу. Рассказываем об актуальных трендах в мощении городских пространств на примере проектов, реализованных совместно с компанией BRAER.
Инновационные технологии КНАУФ в строительстве областной...
В новом корпусе Московской областной детской больницы имени Леонида Рошаля в Красногорске реализован масштабный проект с применением специализированных перегородок КНАУФ. Особенностью проекта стало использование рекордного количества рентгенозащитных плит КНАУФ-Сейфборд, включая уникальные конструкции с десятислойным покрытием, что позволило создать безопасные условия для проведения высокотехнологичных медицинских исследований.
Дизайны дворовых пространств для новых ЖК: единство...
В компании «Новые Горизонты», выступающей на российском рынке одним из ведущих производителей дизайнерских и серийных детских игровых площадок, не только воплощают в жизнь самые необычные решения архитекторов, но и сами предлагают новаторские проекты. Смотрим подборку свежих решений для жилых комплексов и общественных зданий.
Невесомость как конструктив: минимализм в архитектуре...
С 2025 года компания РЕХАУ выводит на рынок новинку под брендом RESOLUT – алюминиевые светопрозрачные конструкции (СПК), демонстрирующие качественно новый подход к проектированию зданий, где технические характеристики напрямую влияют на эстетику и энергоэффективность архитектурных решений.
Архитектурная вселенная материалов IND
​Александр Князев, глава департамента материалов и прототипирования бюро IND Architects, рассказывает о своей работе: как архитекторы выбирают материалы для проекта, какие качества в них ценят, какими видят их в будущем.
DO buro: Сильные проекты всегда строятся на доверии
DO Buro – творческое объединение трех архитекторов, выпускников школы МАРШ: Александра Казаченко, Вероники Давиташвили и Алексея Агаркова. Бюро не ограничивает себя определенной типологией или локацией, а отправной точкой проектирования называет сценарий и материал.
Бриллиант в короне: новая система DIAMANT от ведущего...
Все более широкая сфера применения широкоформатного остекления стимулирует производителей расширять и совершенствовать свои линейки. У компании РЕХАУ их целых шесть. Рассказываем, почему так и какие возможности дает новая флагманская система DIAMANT.
Бюро .dpt – о важности материала
Основатели Архитектурного бюро .dpt Ксения Караваева и Мурат Гукетлов размышляют о роли материала в архитектуре и предметном дизайне и генерируют объекты из поликарбоната при помощи нейросети.
Сейчас на главной
Фиалки каждый день
Архитекторы HEMAA расширили комплекс начальной школы Les Violettes в парижском предместье Марей-Марли, соединив в своем проекте состаренную древесину, зеркальные алюминиевые панели и прозрачное стекло.
Силы магнетизма
«Крылатская 33» – первый крупный жилой комплекс среди микрорайонов 1980-х, счастливо соседствующих с лесами, рекой, склонами, спортивной инфраструктурой... Архитекторам АБ «Остоженка» удалось превратить его, при всей масштабности проекта, в «деликатную доминанту». Во-первых, «вырастить», ориентируясь на стилистику и высотность соседних микрорайонов; во-вторых, снабдив паузой в самой высотной части, сформировать композиционное напряжение – прямо на градостроительной оси района.
Пояс Ориона
Офисный комплекс Stone Ходынка 2, спроектированный Kleinewelt Architekten для компании Stone, внутри устроен эргономично, по правилам healthy building: свет, проветривание, все возможности для эффективной офисной планировки. И снаружи похож, как сейчас принято, на айфон: блеск, свечение, стекло, металл, скругления. Тем не менее он чутко реагирует на контекст Ходынки, главный сюжет – контраст вертикалей и горизонтали, а главной интригой становится устройства «стилобата» как навесного перехода, раскрывающего пространство под ним для свободного передвижения.
Доказательное проектирование
Психиатрическая клиника при Университетской больнице в Тампере по проекту C. F. Møller задумана как комфортная, снижающая напряжение и тревожность у пациентов среда.
Далеко гляжу
В жилом комплексе New Питер в Ленинградской области по проекту «БалтИнвест-Проект» построен детский сад. Его отличает довольно строгий кирпичный фасад, уютная ниша входа, а также групповые ячейки с панорамными эркерами, из которых дети могут наблюдать друг за другом и жизнью на улице.
Время как театр
Проект Зои Рюриковой и ее бюро «ДА» выиграл конкурс на благоустройство Театральной площади по Владимире. Он основан на идее регенерации исторической застройки, а по форме представляет собой вариант «театрального романтического неомодернизма». Арки служат «видоискателями», в том числе для городского театра Драмы 1971 года.
Шедовый фасад
Жилой дом в районе Бёйкслотерхам напоминает об индустриальном прошлом этой части Амстердама решением фасада. Авторы проекта – Studioninedots.
Прощание с СЭВ
Александр Змеул рассказывает историю проектирования, строительства и перепроектирования здания СЭВ – безусловной градостроительной доминанты западного направления и символа послевоенной Москвы, размноженного в советском «мерче», всем хорошо знакомого. В ходе рассказа мы выясняем, что, когда в 1980-е комплексу потребовалось расширение, градсовет предложил очень деликатные варианты; и еще, что в 2003 году здесь проектировали башню, но тоже без сноса «книжки». Статья иллюстрирована архивными материалами, часть публикуется впервые; благодарим Музей архитектуры за предоставленные изображения.
Ретро-пиццерия
По проекту cтудии дизайна MODGI Group на территории апарт-отеля VALO в Санкт-Петербурге открылась компактная пиццерия в ретро-стиле. Теплую и сочную цветовую гамму дополняет винтажная мебель и свет, а одним из главных предметов декора стали конверты для виниловых пластинок.
Берег Мелеуза
По проекту Института развития городов и сел Башкортостана и бюро Affinum в Мелеузе благоустроена набережная одноименной реки, которая играет роль центрального объекта города. Событийную площадь и торговые павильоны дополнил тихий променад, выходы к реке и детские площадки среди деревьев.
Страсть к текстурам
Арт-пространство в Ханчжоу, спроектированное бюро AD Architecture, посвящено строительным материалам и их фактурам, оно обращается сразу ко всем органам чувств.
Тюремный квартал
По проекту Института развития городов и сел Башкортостана и бюро Orchestra Design благоустроен исторический центр Белебея. Архитекторы объединили территорию пересыльной тюрьмы XVIII века и Торговых рядов в единое пространство, «зашив» в него разные сценарии досуга, а также отсылки к истории города.
И вот, нам дали выбор
Сергей Собянин призвал москвичей голосовать за судьбу цирка на проспекте Вернадского на «Активном гражданине». Это новый поворот. Отметим, что в голосовании, во-первых, не фигурирует удививший многих проект неизвестного иностранца, а, во-вторых, проголосовать не так уж просто: сначала нас заваливают подобием агитации, а потом еще предлагают поупражняться в арифметике. Но мы же попробуем?
На полном обеспечении
Новый жилой комплекс по проекту UNStudio в Чунцине включает развитую инфраструктуру, поддерживающую физическое и психологическое здоровье жильцов.
Келейные мастерские
В Хлебном доме музея-заповедника «Царицыно» открылось образовательное пространство, созданное по проекту архитектора и сооснователя бюро UTRO Ольги Рокаль. Небольшое помещение удалось сделать функциональными благодаря авторской мебели: «рыцарскому» круглому столу и столярным шкафам, вдохновленным секретерами XIX века.
Задел на устойчивость
Форум «Казаныш» в этом году прошел с особенным размахом: эксперты из 25 стран, «премьера» театра Камала от Wowhaus и Кэнго Кумы, полные людей лектории, анонс международных конкурсов и новых мега-проектов. Мы пробыли на фестивале два дня, а пищи для размышления получили на год. Делимся впечатлениями, услышанными практическими советами и продолжаем наблюдать – будет ли меняться архитектурный процесс после профессиональных интеграций со странами БРИКС+.
Бутоны ЗИЛ-Юга
Проект с авторским названием «Каменный цветок» предназначен для центральной части территории ЗИЛ-Юг, или ЖК Shagal – башни выстроятся вдоль поперечного бульвара. Впрочем, какие башни – самая высокая 14 этажей. Задуманы они так, чтобы в закатном и рассветном свете давать силуэт, похожий на цветочный бутон, а состоят из сетки и крупных пиксельных выемок, поддержанных консольными выступами «кнопок»-эркеров.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Точные объятия
Бюро Akira Koyama + Key Operation Inc. / Architects построило в японском городе Тояма офис для фармацевтической компании Juzen Chemical Corporation.
Обнажение бетона
Один из этапов благоустройства небольшого сквера в Лермонтове – строительство скейт-парка. Доверив эту часть команде XSA, город получил 250-метровую дорожку для трюков, фигуры которой напоминают объекты лэнд-арта – аналогов в России как по габаритам, так и по наполнению нет. Рассказываем, как устроен экспериментальный снейк-ран в Предкавказье.
Шаг к мечте
Сложности согласований, недостаточный бюджет и проблемы на строительной площадке при реализации проекта школы в Троицке не помешали бюро ASADOV добиться главного – сделать еще один шаг от старых представлений об учебных пространствах к созданию образовательной среды принципиально нового качества.
Отражение завода
Консорциум бюро Хвоя, Хора, НИиПИ Спецреставрация и Урбанконтекст победил в конкурсе на концепцию ревитализации главного корпуса Ижевского оружейного завода. Самое любопытное в проекте – система городских площадей на кровле новых объемов. Она не только открывает непривычные горожанам панорамы и создает дополнительные маршруты, но и способствует восстановлению исторического силуэта.
Пресса: «Киевская площадь» рассказала о новом кластере на...
Вновь созданный кластер обещают сделать не только новой достопримечательностью Москвы, но и центром социальной и деловой активности, а также связующим звеном между Большим Сити и районами Арбат и Хамовники
Пресса: Владимир Ефимов: ремонтировать в Москве здания, чья...
Приводить в порядок полуаварийные здания советского времени, которые не являются архитектурными памятниками и уже отслужили свое с точки зрения конструктивных элементов, не имеет смысла, считает заммэра Москвы по градостроительной политике и строительству Владимир Ефимов. В интервью РИА Новости он рассказал, когда начнется строительство нового цирка на проспекте Вернадского, что будет со зданием СЭВ на Новом Арбате и по какому принципу будут включать в программу реновации, ставшую бессрочной, новые дома. Беседовали Дмитрий Киселев и Ольга Набатникова.
Золото Африки
Интерьеры казино MOYO в Найроби от бюро Archpoint сочетают европейскую роскошь с этническими мотивами и особыми требованиями к помещениям такого типа. За атмосферу праздника отвечают огромные люстры, натуральные материалы отделки, а также предметы искусства.
Миро во дворе
Архитектурное бюро «Вещь!» рассматривает двор ЖК WOW как полотно и использует экспрессивную композицию из цветовых пятен и линий, характерную для испанского художника Жоана Миро. На двух уровнях располагаются все необходимые для рекреации объекты, а золотистые детали вторят отделке фасадов.