Вероника Харитонова: «Может ли быть, что изба – это некий воплощенный микрокосмос?»

Куратор – об экспозиции «Деревянное зодчество», которую планируется показать на фестивале «Зодчество» 2014, о русскости сруба и языческом происхождении шатра.

mainImg
– Ваш проект удачно соответствует заявленной теме «Зодчества» 2014: деревянную архитектуру считали воплощением русской идентичности еще с XIX века, со времени Ивана Забелина, который называл формы деревянной русской архитектуры источником всего народного в русском искусстве. Кроме того, вспоминается Булгаков: «святая Русь страна деревянная, нищая и …опасная» или, к примеру, «Я иду по деревянным городам» Городницкого, можно привести еще много что. Страна и впрямь была деревянной и мы по-разному чувствуем это до сих пор. Итак, Вы и впрямь считаете дерево основой русской идентичности?

– Безусловно. Дерево на Руси было не просто самым доступным и удобным материалом для строительства и изготовления предметов быта. Дерево было объектом поклонения, с ним связаны многочисленные обряды: к деревьям приходили лечиться, молиться, просить покровительства и любви. И несмотря на подверженность разрушительным пожарам наши предки вновь отстраивали из дерева целые города, которые, уподобляясь птице-фениксу, восставали из пепла в обновленном виде. Сергей Есенин так говорил о значении дерева в русской культуре: «У россиян всё от Дерева – вот религия мысли нашего народа». Думаю, этим все сказано.

– Ну а раз так, то давайте выберем, что более русское-индентичное: языческое капище, о котором нам рассказывают археологи, а также книжки и фильмы, русская izba или деревянный храм? Или деревянные дома XIX века, периода классицизма и эклектики, тихо гибнущие сейчас в городах и деревнях? Что важнее для вашей темы, в тексте проекта Вы говорите и о космизме, и о «всеединстве», и о «мерности», так вот какой материал Вам ближе?

– Думаю, невозможно предпочесть что-то одно. Каждый из этапов исторического развития России находил свое отражение во вновь формировавшихся типах архитектурных объектов. И каждый из упомянутых Вами типов отражает не только веяние времени и его нужды, но и то, как умело приспосабливаются к социальным, политическим и культурным трансформациям архитектурные традиции нашего народа.
Вероника Харитонова, куратор спецпроекта «Деревянное Зодчество», студентка магистратуры по специальности «Архитектура и градостроительство». Фотография © Марина Теренжёва
zooming
Вознесенская церковь. музей деревянного зодчества Малые Корелы. Фотография © Анна Петрова

Языческие капища сменяются в процессе христианизации православными храмами и церквями. На примере деревянной архитектуры севера можно проследить, как византийский канон переосмысляется под воздействием языческих традиций, эстетики, мироощущения древнего русича, а также своеобразия техники работы с типичным для него материалом.

– И каким же образом языческие традиции на него воздействовали, Вы могли бы привести примеры?

– После принятия христианства был сформирован новый тип культового сооружения, имевший мало общего с византийским прообразом. Православная церковь, выполненная в дереве, переняла шатровую кровлю из языческой архитектуры. Своеобразное осмысление нашими предками кивория позволило использовать как шатровое покрытие, так и купольное. Шатровая кровля символически выражала славянские мифопоэтические, космологические и эстетические представления. И примеров церквей такого типа сохранилось достаточно, один из них – церковь Успения из села Курицко (музей Витославлицы), относящаяся к XIV веку.

Другой пример такой адаптации, как Вы отметили, относится к XVIII и XIX вв., когда стили классицизм и барокко, нашедшие свое воплощение в камне в странах Европы, обретают новую эстетику в деревянных сооружениях по всей Российской Империи.
Суздаль, музей деревянного зодчества. Фотография © Илья Шевченко

Однако аутентичная русская изба сохраняется практически в неизменном виде с незапамятных времен вплоть до XX века. Получается, что в ходе истории сменилась религия и множество стилевых направлений, которые отразились на жизни городского жителя и привилегированных слоев общества, но жилище простого народа почти не трансформировалось.

Может, это связано с тем, что в нем заключается народная мудрость, передававшаяся через поколения? Может ли быть, что изба – это некий воплощенный микрокосмос, и любые радикальные перемены в ее строительстве чреваты нарушением гармонии и прерыванием связей с предками? На эти вопросы мы и хотим по возможности ответить нашей экспозицией.

– Я бы сказала, что любое жилище это микрокосмос, так уж устроен человек, что отражает представления о космосе в своем жилище. А вот ваши слова о предках меня насторожили: предки-то не робели переходить от курных изб к белым, уподоблять свои дома каменным городским – чему мы находим подтверждение во многих деревнях, где еще много сохранилось домов периода эклектики, вот эти домики с мезонинами, еще стоящие вдоль дорог – тому подтверждение. Жилище и храмы трансформировались, следуя и моде, и необходимости, никто не опасался нарушения связей с предками. Что же изменилось?

– Архитектурную эволюцию, которую вы иллюстрируете, можно связать с определенными историческими явлениям, такими, как смена вероисповедания (X в.), переход от религиозной государственности к светской (эпоха Петра I) и т.д. Внедрение новых архитектурных приемов было следствием не естественной трансформации народной традиции деревянного зодчества, а нередко – навязанных извне ценностей. Поэтому, когда речь идет о сохранности традиций и уважении накопленных знаний предков, упоминать следует скорее срубную избу, шатровый храм, дом-кошель и тому подобные сооружения, которые, несомненно, совершенствовались, но тектонический и философский прообраз которых сформировался на русском севере уже до христианизации Руси.

[Прим. Ю. Тарабариной: Я не буду комментировать все высказывания данного интервью, чтобы беседа не превратилась в бесконечную; достаточно очевидно, что мы высказываем здесь разные, причем скорее противоположные точки зрения. Должна однако заметить, что значительное большинство современных историков русской архитектуры считает версию о национальном происхождении шатровых храмов от деревянных шатров, так называемую «теорию Забелина» устаревшей, признавая первым шатровым храмом и прототипом всех позднейших шатровых храмов каменную церковь Вознесения в Коломенском, построенную итальянцем («фрязином») Петроком Малым. Впервые эта версия была высказана в статье С.С. Подъяпольского, недавно она подробно рассмотрена и подтверждена Л.А. Беляевым и А.Л. Баталовым в книге «Церковь Вознесения в Коломенском». Дискуссия длится больше полутора веков и приводить ее здесь подробно не имеет смысла, между тем я – это мое личное суждение – считаю, что читателям будет полезно знать новейшие и обоснованные версии. От себя, не вдаваясь в подробности, лишь добавлю, что все остатки языческих капищ – археологические, и не дают оснований для выводов о шатрах; древнейшая достоверно датированная деревянная церковь с шатровым завершением построена позже церкви Вознесения в Коломенском. – Ю.Т.]

– Словом, так и я думала, что на вопрос о специфике идентичности Вы ответите «всё вместе». Тогда иначе: а чем русская деревянная идентичность отличается от финской, норвежской, карпатской или от деревянных ребристых сводов английских храмов, то есть от другого, к примеру европейского дерева, если к тому же учесть, что во многих странах сохранились более древние деревянные памятники? Иными словами, если особенность русской архитектуры в том, что она – преимущественно деревянная, то в чем отличие русской деревянной архитектуры от других?

– Одной из основных характерных черт русского деревянного зодчества является срубная конструкция. Это очень древняя техника, относится к дьяковской культуре, которая была распространена на территории нынешней России с VII до н.э. по VI в. н.э.

Помимо этого русские мастера относились к дереву не просто как к строительному материалу, а как к материалу искусства: все естественные конструктивные приемы являются одновременно декоративными. На сооружении не могло быть ни одной декоративной детали, не несущей какую-либо функцию. Строгость этой архитектуры художественно выражала максиму: «истинное величие в простоте, естестве, в правде».

Русскость деревянной архитектуры – это лаконизм и эффективность, но главное – пропорциональность. Пропорции и мера соблюдались во всем. В древней Руси, как известно, существовала особая система мер, основанная на усредненных размерах человеческого тела, поэтому архитектура была сомасштабной человеку. К этому стали стремиться современные архитекторы сравнительно недавно.
Также был важен принцип пропорциональности деталей и целого, почти как в древнегреческой архитектуре. Применение принципа геометрического подобия придавал цельность и ощущение единства каждого селения, хотя в нем нельзя была встретить ни одного одинакового дома.
Воскресенская церковь. Суздаль. Фотография © Илья Шевченко

– О пропорциях: ну, тут сложно отличиться, у всех они есть, где гармоничные, где – особенные. Вы хорошо про греков сказали, я бы еще добавила итальянцев Ренессанса, да много что можно добавить, если говорить о пропорциях… Изба в этом списке скорее парадоксальный элемент, потому что ну вот представьте себе строителя избы, занятого пропорциональными вычислениями наподобие, ну скажем, Фраченко ди Джорджо Мартини, который сопоставлял план базилики с фигурой человека. Сразу ведь становится очевидно, что разговор о пропорциях здесь в отношении избы разный.

А вот про сруб мне хотелось бы спросить Вас отдельно: я как-то была уверена, что сруб это одна из наиболее примитивных, и поэтому древнейших форм строительства из дерева (возможно, впрочем, что частокол древнее, так как еще проще). Срубные конструкции известны очень давно, намного раньше Дьяковской культуры, возьмем к примеру срубные культуры XVIII–XVI века до н.э. 

Да и в целом: разве срубы – это не типичный способ строительства не только в русских землях, но и в Швеции, Финляндии, Норвегии, Карпатах, Альпах? Мне казалось, что строительство из дерева, в том числе строительство клетей – особенность, которая относится скорее к природным условиям, чем к национальной идентичности, и принадлежит намного большему региону, чем Россия. Так в чем же особенность русского дерева?

– Безусловно, срубная техника строительства знакома многим народам, и в разных культурах она была адаптирована по-своему. Но в нашем случае она стала общепринятым символом русской культуры, русского традиционного быта, русских материальных и духовных ценностей, именно по этой причине мы связываем срубную архитектуру с русской идентичностью, а про ее отличительные особенности уже говорилось выше.

– В какой-то момент XX века русская архитектура как-то принципиально-демонстративно отвернулась от дерева, повернувшись к панельному строительству. Это можно объяснить противопожарно, но возникают и курьезные случаи, один только запрет строить из дерева, заставивший Шигеру Бана сделать его павильон в парке Горького железо-бетонным, чего стоит. Впрочем сейчас, уже лет десять-пятнадцать как вновь очень популярны деревянные загородные дома, а также молодежные архитектурные фестивали деревянного строительства. Как, на ваш взгляд, всё будет развиваться дальше?

– На мой взгляд, рано или поздно дерево возвратит себе репутацию как очень прочного, доступного, экологичного и сравнительно долговечного материала. Наши скандинавские коллеги последние десятилетия очень активно возрождают деревянное строительство, и за это время появилось немало интересных проектов из дерева. Примером может служить реализованный проект девятиэтажноого жилого здания в Стокгольме от бюро Wingårdhs Arkitekter. Проекты из дерева и большей высотности реализуются сейчас и в США, и в Британии. Думаю, этот опыт, а также современные технологии, позволяющие повысить огнестойкость древесины, заставят архитекторов по-новому взглянуть на один из древнейших материалов строительства и его огромный потенциал.

Полагаю, одна из задач фестиваля Зодчество и состоит в том, чтобы дать новую оценку деревянной архитектуре в частности и проиллюстрировать ее некоторые несомненные преимущества.
Преображенская церковь. Суздаль. Фотография © Илья Шевченко

– А как вы относитесь к моде на откровенно псевдорусские туристические избы и рестораны, к примеру, такие, которыми застраивается Суздаль и дорога из Москвы во Владимир?

– С одной стороны, печально наблюдать, как предприимчивые бизнесмены пытаются цинично торговать образом русской культуры. Но с другой стороны, в этом есть нечто положительное. Если есть спрос на подобную «архитектуру», значит, есть интерес к традиции деревянного зодчества, а, следовательно, вложения в реставрацию памятников деревянной архитектуры – которой пока не уделяют должно внимания из-за мнимой нерентабельности – могут окупиться. Есть над чем задуматься.

– Что вы покажете на Зодчестве примерно понятно, а как вы это покажете? Как будет устроена экспозиция?

– В своей экспозиции мы хотим показать ключевые принципы деревянного зодчества, многие из которых дают ответ на актуальные запросы сегодняшнего дня. Мы планируем представить их максимально простыми средствами, чтобы не отвлекать зрителя на выставочный дизайн, но сосредоточить внимание на содержании экспозиции.
Суздаль, музей деревянного зодчества. Фотография © Илья Шевченко

05 Декабря 2014

В будущее с надеждой
Итоги спецпроекта «Будущее. Метод» на фестивале «Зодчество»–2014 подводят его куратор Оскар Мамлеев и студенты – участники проекта.
Загадки русской души
Участникам фестиваля «Зодчество» удалось перевести его опасную тему – идентичность, в единственно адекватную плоскость: нервной рефлексии на грани абсурда. Сохранив невозмутимое выражение лица.
Антон Шаталов: «В Сибири для пассионариев наилучшая...
Куратор выставки «Прошлое, настоящее и будущее Красноярска» – о городе, который находится сейчас «на этапе социальной эволюции, когда людям предоставляется безграничный выбор возможностей для проявления себя».
Владислав Кирпичев: «Мы все живем запахами из детства»
Говоря о своей экспозиции на «Зодчестве» 2014, глава школы EDAS Владислав Кирпичев признался, что не делал попыток вписаться в тему фестиваля («актуальное идентичное»), – и между тем, кажется, сказал о ней очень многое.
Между прошлым и будущим
Публикуем кураторский манифест фестиваля «Зодчество», который пройдет 18–20 декабря в Гостином Дворе. Кураторы – Андрей и Никита Асадовы.
Технологии и материалы
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Сейчас на главной
АрхиWOOD-16: со вкусом к жизни
В этом году премия получила рекордное количество заявок: одних только загородных домов в длинном списке было 44. Однако вновь обошлось без яркого гран-при, было учреждено лишь два специальных приза в небольших номинациях. Отмеченные наградами проекты – все до одного, от усадьбы до вышки сотовой связи – говорят о желании отдыха, эскапизма и радости: уехать от большого города, смотреть на воду и деревья, сделать что-то руками и никуда не торопиться.
True-ля-ля в квадрате
Сетевые рестораны обычно – не самая креативная типология. Но ESENINS design studio опровергает эту точку зрения интерьером уже четвертого кафе сети True Cost, в котором архитекторы вновь находят оригинальное прочтение ее дизайн-кода.
По волнам памяти
Говорят, в советское время выпускники архитектурных вузов могли спроектировать завод или целый микрорайон, но почти ничего не знали о планировке частного дома. Сегодня все иначе: не потому, что студенты стали лучше разбираться в индивидуальном жилье, а потому что промышленные объекты их мало интересуют. Их основная миссия – работа с наследием: переосмысление руин, реновация заброшенных фабрик, фестивали в опустевших деревнях, проекты, связанные с памятью места. В этой подборке – самые интересные дипломы выпускников НИУ ВШЭ.
Свет в пустоте
Культурный центр «Чжанбэйский мираж», расположенный среди полей северо-востока Китая, превращен бюро Puri Lighting Design в гигантскую световую инсталляцию.
Как старинный Тобольск становится порталом в будущее
За последнее десятилетие архитектурное бюро Wowhaus подготовило концепции развития для ряда российских городов – Выксы, Тулы, Нижнекамска. На этом фоне мастер-план Тобольска выделяется своим масштабом – охваченная преобразованиями территория превышает 220 километров – и сложностью.
Шепот песка
Бюро HAAST спроектировало многофункциональный спа-комплекс в Алматы, чтобы воплотить мечту заказчицы о пространстве, оказывающем терапевтический и расслабляющий эффект благодаря дизайну интерьера.
Петербург vs Рим
Центр Петербурга, как известно, священен, – но мало кто всерьез знает, где он начинается и заканчивается. Речь не о формальном признаке «от Обводного канала до Большой Невки», а о «вайбе», соответствующем центру города. Реализовав квартал «Невской ратуши» – по проекту, победившему в международном конкурсе – Евгений Герасимов и Сергей Чобан создали на его территории «образ центра». Причем не столько петербургского, сколько общемирового. Это ново, такого в Питере давно не было... Изучаем атмосферу, вспоминаем прообразы, в том числе раздумываем о том, кто и когда назвал Петербург новым Римом. Не зря, получается, идея-то живет.
Внимание на угол
Комплекс 5Tracks по проекту Shift Architecture & Urbanism и Powerhouse Company в нидерландском городе Бреда соединяет крытые общественные пространства с жильем и офисами, заполняя лакуну рядом с главным вокзалом.
На волне
Проект преобразования речного порта и набережной в Чебоксарах, разработанный архитектурным бюро АТРИУМ, затрагивает одну из ключевых территорий города. Набережная превращается в Речной бульвар – многофункциональное, комфортное и выразительное пространство для работы и отдыха. Авторы предлагают создать новую связь с главной площадью города – Красной, а также возвести несколько жилых башен, вдохновленных формой национального женского головного убора и способных стать ярким акцентом волжской панорамы.
«Пламенеющий» бетон
Новый театр во французском Бове по проекту бюро AJC напоминает о разных эпохах в истории города, от Средневековья до послевоенного восстановления.
Пятое измерение МАРХИ
Анонсирован проект нового корпуса МАРХИ, спроектированный Сергеем Кузнецовым и Иваном Грековым, соавторами по зданию кластера Ломоносова МГУ. Он включает недовосстановленный в 2008 году каретный сарай и смелые, крупные, зеркальные консоли. Ширина – не больше 10 метров, главное назначение художественная школа.
Дом, в котором
Музей искусств Санкт-Петербурга XX-XXI веков открыл выставку «Фрагменты эпох» в парадных залах своего нового здания – особняка купца Ивана Алафузова на набережной канала Грибоедова. Рассказываем, почему сюда стоит заглянуть тем, кто хочет проникнуться духом Петербурга.
Валерий Каняшин: «Нам дали свободу»
Жилой комплекс Headliner, строительство основной части которого не так давно завершилось напротив Сити – это такой сосед ММДЦ, который не «подыгрывает» ему. Он, наоборот, решен на контрасте: как город из разноформатных строений, сложившийся естественным путем за последние 20 лет. Популярнейшая тема! Однако именно здесь – даже кажется, что только здесь – ее удалось воплотить по-настоящему убедительно. Да, преобладают высотки, но сколько стройных, хрупких в профиль, ракурсов. А главное – как все это замиксовано, скомпоновано... Беседуем с руководителем проекта Валерием Каняшиным.
Заряд энергии
Бюро CNTR спроектировало для нового спортивного кластера на окраине Екатеринбурга автозаправочную станцию, сумев превратить небольшой объект в локальную доминанту: что-то вроде въездного знака, который рассказывает об окружающей территории и задает тон. А кроме того – демонстрирует разнообразные архитектурные приемы. Даже неподготолвенный зритель, приехав заправить машину, почувствует движение и статику, игру с массой, сочетание пятна и линии.
За каменной стеной
Концепция фондохранилища Староладожского историко-архитектурного и археологического музея-заповедника сочетает элементы архитектуры домонгольской Руси с современными приемами и материалами. Проект бюро Архиоптерикс стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области».
Рисовать как Баженов
В Московском архитектурном институте прошел IV Творческий конкурс академического рисунка. В эпоху тотальной компьютеризации умение рисовать считается редким и ценным навыком, и МАРХИ по праву гордится тем, что учит своих студентов этому важному ремеслу.
Больше солнца и воздуха
Бюро KIDZ удается создавать кафе с уникальной атмосферой и настроением, благодаря которым они становятся популярными. И благодаря классному дизайну запускаются целые сети, как это произошло в Нальчике, где к уже двум существующим кофейням Balance Coffee добавилась третья.
Мачта связи
Компания «Норвекс Арт» спроектировала и построила в городе Сокол вышку сотовой связи из клееной древесины. Она легче по весу, а также дешевле и экологичнее в производстве, чем металлическая.
На римских развалинах
Бюро Ofis реконструировало виллу 1920-х годов в центре Любляны, наглядно продемонстрировав многослойный и противоречивый характер застройки словенской столицы.
Парящий дом
Сложный план и форма дома, построенного по проекту студии VFORM в Подмосковье, – ответ на ограничения компактного участка: архитекторы тщательно подбирали не только видовые характеристики, но и световые сценарии. «Левитацию» пластичного второго этажа обеспечивают тонкие колонны из нержавеющей стали, а также глянцевые и полупрозрачные материалы облицовки первого уровня дома.
Замковый камень
Еще недавно премиальные жилые и офисные комплексы в Москве воспринимались как привилегия центра. Сегодня ситуация меняется: качественная архитектура выходит за пределы Третьего транспортного кольца и появляется на окраинах. Бизнес-центр «STONE Калужская» – один из таких примеров. Подобные проекты децентрализуют мегаполис и делают престижными жизнь и работу в любой части города.
Перпетум мобиле
Интерьер штаб-квартиры компании «Нацпроектстрой», созданный командой студии IND, максимально наглядно и столь же эффектно воплощает сферу деятельности заказчика – одного из крупнейших российских инфраструктурных холдингов: логистику и транспортные коммуникации всех возможных форматов.
Вода и свет
В церковном искусстве много символики, и одна ее часть, действительно, каноничная, другая сформирована традицией и кем-то воспринимается как обязательная. Из-за такого рода ложного консерватизма современная церковная архитектура медленно развивается и не выглядит как современная. Тем не менее подвижники у этой темы есть: кладбищенский храм Архангела Михаила в Апатитах, спроектированный Дмитрием Остроумовым и бюро Прохрам, совмещает традиции и эксперимент. Но не эксперимент ради самого себя – а продуманную работу современного архитектора с символикой пространства, объема и, главное, света.
Модульная ротонда
Круглое в плане офисное здание с деревянно-бетонным каркасом по проекту HENN строится в Юлихе на западе Германии: оно должно стать центром инновационного бизнес-парка.
Торжество во дворце
Проект дворца бракосочетания во Всеволожске, подготовленный мастерской «Головин & Шретер», стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области». Архитекторы предложили комплекс в духе дворцово-парковых ансамблей пригородов Санкт-Петербурга: с симметричной композицией и регулярным садом. А также позаботились о том, чтобы на памятные фотографии не попадали припаркованные автомобили.
Пространство для диалога эпох
Бюро Urbanus ревитализировало бывшее место нахождения важнейшего даосского храма Юнлэ-гун, откуда он был перенесен в 1960-х из-за угрозы затопления при строительстве плотины на реке Хуанхэ.
Город древний, но пока еще несколько запущенный
Город Касимов Рязанской области – русско-татарский, тут до 1681 года (!) существовало ханство, впрочем, под общим руководством московских князей... Сейчас это туристический город с памятниками XVI–XVIII и далее веков, но небольшой. Задачей летнего практикума Института Генплана было предложить Касимову изменения, способные увеличить туристический поток и быть полезными жителям. Получилось много разных идей: от пешеходных маршрутов до переноса автовокзала.
Осторожно отмыто
В издательстве «Подписные издания» выходит книга Ксюши Сидориной – со-основательницы сообщества волонтеров-реставраторов Гэнгъ, которое с 2019 года отмывает и скоблит парадные Петербурга, открывая жильцам исторических домов сокровища: печи, мозаики, витражи. А еще – плитку. Именно плитка стала «цементом» книги, соединившим все – исторический экскурс, способы поиска ценных экземпляров, «каталог» парадных, а также опыт «партизанской» реставрации. О книге рассказывает редактор издательства Артем Макоян.
Кубок чемпионов
Небоскреб Bell на 1-й улице Ямского поля, 12 на первый взгляд строг и лаконичен, хотя скромным его назвать никак не возможно. Экономная стереометрия построена на работе с формой, близкой к овалу – а это одна из излюбленных тем архитекторов UNK. Обтекаемая поверхность основной формы с металлическими ламелями дважды посечена стеклянными срезами, графически демонстрируя суть исходной формы: ее простоту и одновременно сложность. К тому же здесь решены десятки сложнейших инженерных головоломок.
Полуцифровая среда
В Иннополисе под Казанью открылся первый 4-звездочный отель, спроектированный бюро MAD Architects. Интерьеры отеля сочетают элегантность и иронию, технологичность и комфорт, напоминая декорации компьютерной игры или фантастического фильма о недалеком будущем.