Вилла-бабочка: усадьба “light”

Дом напоминает гигантскую бабочку, распластавшую свои крылья на опушке леса, в раздумьях – то ли улететь сейчас, то ли еще погреться на солнце. Эффект движения  мерно складывающихся крыльев создан линиями кровли, пологие скаты которой прорезают друг друга, как сцепленные в «замок» пальцы – линия, шедшая вниз, продолжается вверх и наоборот. От этого рисунок крыши, навеянный, по словам Николая Лызлова, деревянными домами русского севера, утрачивает присущую прообразам некоторую сонность, сворачивая к динамике – с одной стороны кровля, как и положено, выглядит двухскатной, с другой – ее края приподнимаются, как уголки губ, изображая улыбку. 

Вообще-то, рассказывает Николай Лызлов, проектирование коттеджа для мастерской скорее исключение, чем правило. Проект возник потому, что заказчика с архитектором связывает долгая дружба и общее понимание задачи, другими словами, заказчик не таков, чтобы требовать себе «замок людоеда… не людоед».

Поселок, выбранный для строительства, тоже оказался очень удачным. Это красивое место, такое, где «…можно смотреть во все стороны и не увидеть ничего ужасного… увидеть только небо, лес и зеленую траву». Вокруг лес - похож на парк, половина елки, полоивна – ровные стройные сосны. Даже почва здесь оказалась почти идеальной, состоящей из одного песка. Организаторы не только выбрали хорошее место, но и предложили продуманную планировку поселка, похожего на маленький город, уплотненный в центре и растворяющийся в лес по краям. Причем условия оговорены так, что купить большой участок и перепродать его, разрезав на кусочки не выгодно, земля на большом участке стоит дороже – что исключает возможные спекуляции и гарантирует сохранность задуманного устройства.

Участок, для которого предназначен проект Лызлова, из больших, и на две трети он уходит в лес. Дом – невысокий, распластанный по земле, поставлен углом, вторя пересечению улиц. Одно крыло хозяйственное, которое архитекторы в шутку называют «каретным сараем». Одна из его стен выходит на линию, улицы, принимая на себя роль ограды. Основная, жилая часть дома немного отступает от дороги, перед ним образуется внушительный «парадный» дворик. С другой стороны дома, как это было приято в усадьбах – частный, скрытый от глаз двор, плавно переходящий в лес. С этой стороны больше окон, дом вообще открыт в сторону леса – стеклянная стена бассейна и «французские» от пола до потолка окна жилых комнат: каждое жилое помещение имеет окно в лес.

По убеждению Николая Лызлова, дом получился очень традиционным. Основная часть комнат выстроена в анфиладу, да и планировка напоминает усадебный план «покоем», то есть буквой П, усеченный на одно хозяйственное крыло. Действительно, даже для «домика в деревне» консерватизм – это скорее достоинство; здесь типология складывалась веками и добавить что-то совсем уж радикальное, не навредив жителю, сложно.

Однако здесь мы сталкиваемся с традицией в очень легком, воздушном, прозрачном воплощении – если можно так выразиться, традицией LIGHT.  В отличие от классицистических «дворцов», этот дом свободно «стелется» по земле, он открыт окружающему пространству, да еще и снабжен кровлями-крыльями, вот сейчас посидит, отдохнет, да и взлетит.