Никита Явейн: «Мы работаем над архитектурой потоков»

Откликом Семена Михайловского, комиссара и куратора павильона России на биеннале архитектуры, на предложенную ирландцами тему FreeSpace стала «Станция: Россия», посвященная железным дорогам. Спонсор экспозиции, предсказуемо – РЖД. На первом этаже показывают видео Даниила Зинченко, в котором семидневная поездка по стране до Владивостока упакована в 7 минут. Рядом «камера хранения» с сюрпризами за приоткрытыми дверцами и кучей винтажных чемоданов. На втором этаже – история ж/д в виде старых вокзалов, будущее в проекте Citizenstudio и современность – рисунки и макеты Николая Шумакова и сочинский вокзал Никиты Явейна с развернутым комментарием к проекту в виде нескольких роликов, макета и даже чучела птицы – стена называется «Архитектура потоков».

Участие «Студии 44» неудивительно, учитывая такие крупные вокзальные проекты в портфолио компании, как Ладожский вокзал – первый новый вокзал, построенный на постсоветском пространстве в 2003, вокзал в Астане или недавно завершенный железнодорожный музей Петербурга. Мы поговорили с Никитой Явейном и выяснилось, что вся вокзальная, шире – железнодорожная архитектура для него – образное воплощение «архитектуры потоков», овеществление теорий функционалистов, одним из ярких представителей которых был отец Никиты и Олега Явейнов, известный архитектор петербургского конструктивизма Игорь Георгиевич Явейн.

Архи.ру:
Какими были условия вашего участия в экспозиции, как все начиналось?

Никита Явейн:
Думаю, нас не могли не пригласить, в конце концов несколько самых значимых вокзалов недавнего времени – работа нашего бюро… У меня имеется даже звание почетного железнодорожника; однажды спросили, чем наградить, и я выбрал именно это – очень удобно, знаете ли!

Что касается работы над павильоном – нам выделили стену [в главном зале, от входа справа, – прим. ред.], и мы работали только с ней, почти не знали, что будет рядом; знали только, что будут рельсы. Мне казалось, что места перед стеной должно было быть больше, сейчас из-за слишком близкого фокуса наша стена немного распалась на части… Но ничего. Над экспозицией работал Иван Кожин; в самом проекте он не участвовал.

А почему выбрали Сочинский вокзал?

Это последний по времени крупный проект, к тому же он хорошо отображает интересные мне идеи влияния потоков на архитектуру. Вы наверняка знаете, что разведение и организация потоков внутри здания была одной из важных идей фикс архитекторов первой трети XX века, – этой темой был очень увлечен мой отец. С детства помню все эти стрелочки, направления, он и потом мне много об этом рассказывал: вот поезд, из каждого вагона выходят люди, поворачивают, идут в одном направлении, и вот их уже очень много, надо в этом месте расширить платформу; ну и так далее. Всю свою жизнь я работаю над этой темой, нередко перечитываю отцовскую диссертацию; он написал книгу о железнодорожных вокзалах, она вышла в 1938 году, и защитил докторскую диссертацию в 1964. Какое-то время мы работали вместе, выиграли конкурс на вокзалы БАМа, впрочем он закончился ничем, и мне довелось поучаствовать в проектировании вокзала Дубулты в Латвии, это одна из поздних знаковых построек отца.

Для меня с детства поток – живая вещь, существо, которое живет собственной жизнью. Я ощущаю поток людей как поток воды: он встречает препятствия или низвергается водопадом, либо, когда он поворачивает, он бурлит и «недоволен».

Как вы развили идеи потоков?

Для функционалистов разведение потоков было очень важной, но в большей степени технической задачей, а мы, продолжая руководствоваться теми же принципами, кроме того еще и превращаем их в пластику архитектуры.

Сочинский вокзал мы проиллюстрировали несколькими анимированными схемами: на одной движение пассажиров, немного ускоренное для удобства просмотра – люди выходят, потом их становится больше, пространство расширяется, потом они поворачивают и здесь крыша вздыбливается. Мы показали реальный график прибытия поездов. На другом – плотность пассажиропотока в виде столбиков: хорошо видно, как габариты платформ реагируют на этот параметр, как там, где волна максимальная она, образно говоря, «вздыбливает потолок», и затем растекается, успокаивается. Все эти схемы создавались не постфактум – мы с ними работали, считали, проверяли.

Сочинский вокзал, ролик с расчетом потоков и плотности:


Вокзал был построен с использованием BIM-технологий, поскольку все его 112 тысяч элементов – абсолютно разные, там нет ни одного повторяющегося угла, хоть на градус, но они отличаются друг от друга, и каждый фрагмент кровли, каждую металлическую трубку опор пришлось изготавливать индивидуально.

Почему?

Мы довольно поздно получили заказ на проектирование. К этому моменту уже сложилась криволинейная геометрия железнодорожных путей и платформ. Кроме того, ее следовало увязать с планировкой Олимпийского парка, тоже довольно иррегулярной. Наш вокзал родился на стыке двух криволинейных планировок, увязал их между собой. Поэтому, в частности, все такое текучее – я это называю «Заха Хадид поневоле».

Еще вы испытывали макет в аэродинамической трубе, зачем?

Да, там есть и видео продувки – в месте, где расположен терминал, случаются ураганные ветры, возникают вихревые потоки и турбулентности. Проверка показала, что улететь дом не должен, но помогла выявить несколько слабых мест, которые мы исправили. Словом, на нашей стене представлен весь цикл работы над проектом, и расчеты, и вдохновение.

К вопросу об улететь – почему появляется птица? Хищник какой-то…

Тело птицы, точно так же, как и форма нашего вокзала, есть результирующая внешних сил и внутреннего жизненного цикла. В обоих случаях все эргономично, нет ничего лишнего, случайного. По замыслу в экспозиции должен был быть альбатрос, мы даже попытались договориться в Университете, чтобы нам дали на время чучело для выставки. Но потом оказалось, что вывезти его будет сложно, пришлось купить в Австрии чучело ястреба. Здесь же картинки ЛеТатлина, того самого, который воплощает идею полета, хотя и не полетел.

Мы показываем, что конструируем здание, как птицу в полете: у него есть конструктивный остов – хребет, крылья навесов над перронами и даже ветрогасящие закрылки… Так что птица – ассоциативно-проектная. У нас таким образом показаны разные этапы размышлений над проектом и появления формы: расчеты, образы, ассоциации. Мы раскрываем и объясняем наш рабочий процесс. Думаю, профессионалы это увидели.

Есть идея повторить эту выставку в составе нашей юбилейной экспозиции, когда будем праздновать 25 лет мастерской (и 30 лет ПТАМ, которая ей предшествовала), в конце 2019 года. Вот там, думаю, покажем и альбатроса…

дополнение: лекция Никиты Явейна о проектировании вокзалов