Живее всех живых

В Гостином дворе открылся фестиваль «Зодчество» с темой «Вечность». Его куратор Эдуард Кубенский заполнил множеством смелых – и вообще разных – инсталляций пространство, освобожденное кризисным временем. Давая тем самым надежду на обновление и утверждая, надо думать, что фестиваль жив.

Автор текста:
Юлия Тарабарина

11 Ноября 2020

Репортаж

Фестиваль

Событие:
Зодчество 2020 11.11.2020 – 13.11.2020 / фестиваль

Мышь: Давай сушиться: сыграем в путалки на сухую тему – и всё. Алиса: Во что?

«Алиса в стране чудес». В. Высоцкий, О. Герасимов, Н. Демурова, Е. Геворгян и др., 1976

Нынешнее Зодчество – двадцать седьмое, фестиваль проводится каждый год почти все тридцать постсоветских лет; долгое время он проходил в Манеже, теперь в Гостином дворе. В этом году многие ждали, что из-за эпидемии фестиваль не состоится, полгода вздыхали и планировали, однако же фестиваль – вот он, и даже 13 ноября, когда все другие массовые мероприятия уже будут запрещены, фестиваль, как мне сказали организаторы, будет работать. Так что – welcome, все же Зодчество открыто всего три дня, со среды по пятницу.

zooming — Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру

Завтра, в четверг 12 ноября, на параллельном фестивалю отчетно-перевыборном собрании планируется избрать нового президента российского союза архитекторов. Перевыборы СМА уже состоялись, Николай Шумаков сохранил свое место, а на место главы САР сейчас два претендента: действующий президент Николай Шумаков и Дмитрий Наринский.

Итак. Сегодя куратор Зодчества Эдуард Кубенский, глава всероссийского архитектурного издательства Tatlin, базирующегося в Екатеринбурге, ходил, точнее бегал, по Гостиному двору в майке с надписью «Живи вечно», живым примером иллюстрируя тему нынешнего года – «Вечность».

Эдуард Кубенский любит концептуальные инсталляции, и в этом году он, определенно, задался целью наполнить ими фестиваль до отказа, пригласив множество архитекторов сотворить 40 инсталляций на тему «Сумасшедшие корабли», ведомые двумя самыми сумасшедшими – на входе, из пластиковых вилок и поролоновых сосисок.

Сооружения, более или менее напоминающие лодку, заполонили почти все пространство по сторонам центрального осевого коридора.

1 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
2 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
3 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
4 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
5 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
6 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
7 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
8 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
9 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
10 / 10

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру

По оси же вывешена традиционная основа Зодчества – планшеты с проектами и постройками участников смотра-конкурса, претендентами на Хрустальный Дедал, главную награду для построек, и Татлин, главную награду для проектов. Таким образом все получили свое: планшеты развешены вполне традиционно, как всегда, а инсталляции устраивают вокруг сущую пляску.

А вот если пройти коридор до конца, до амфитеатра-форума, и повернуть налево, то там недалеко от дирекции обнаруживается примечательная инсталляция, где гроб с надписью Зодчество засунут в помойный контейнер с хетшегом #похороны отменяются.

Поначалу в этом заявлении прочитывается месседж то ли самого фестиваля, благо недалеко от офиса дирекции, то ли куратора – нет сомнений, все до последнего ждали в напряжении, состоится Зодчество или нет, и гроб в помойке кажется чем-то вроде сообщения, что «не спешите нас хоронить». Но мне удалось поговорить с одним из авторов стенда, Альбертом Зяббаровым из BAZA school, и выяснилось, что, во-первых, стенд показывает пространство, задуманное молодежным отделением союза в здании САР на Гранатном, 12, лет 10 назад реконструированном Александром Асадовым.

Оно должно расположиться в первом этаже и служить коворкингом, а также местом общения и выставок для молодых зодчих. Название задуманного пространства – Гранат, по имени переулка. А надпись «общение важнее денег» на полу намекает еще и на то, что цена полноценного стенда на фестивале дороговата для молодых архитекторов. Место для инсталляции предоставлено Музеем архитектуры, директор которого Елизавета Лихачева приняла «взрывную» полемическую инсталляцию, по словам ее авторов, «на ура».

В стойке, поддерживающей макет будущего коворкинга, помещен разломанный гранат – символ его названия.

Но гранатов на выставке много – Эдуард Кубенский сделал эти фрукты, символизирующие христианскую жертву, элементом навигации. Гранаты возлежат на навигационных кубах с планом выставки и на некоторых стендах некоммерческой программы, на гранаты наклеены QR-коды, открыв которые, мы получаем обозначение своего места на плане выставки. [UPD: Выяснилось, что и все остальные гранты разложили по выставке авторы инсталляции #похороны отменяются, и все QR-коды содержат схему прохода именно к их стенду. То-то целый ящик гранатов с кодами лежит на стенде. Вот молодцы. А гранаты, символ жертвы Христа, авторы трактуют как символ возрождения молодежной секции Союза архитекторов. – Прим. авт., 12.11.2020].

К слову, и QR-кодов на выставке просто-таки очень много. Пора переходить на шестнадцатеричную систему общения, встраивать в мозг считывающий чип.

Если говорить о претендентах на главную премию Зодчества, то в некоторые годы работы с максимальными шансами на награду группировали, объединяя пять-шесть ближайших претендентов, – но сейчас, кажется, это не так: постройки и проекты участников основного конкурса выстроены по правую руку от входа, студенческие проекты по левую, и, пожалуй, все. Традиционно немного московских проектов, традиционно много петербургских. В отдельную группу выделены церкви, что, надо думать, правильно, очень уж специфичный жанр, и, уже менее обоснованно, проекты, представленные, помимо планшетов, макетами. Но последнее объяснимо – прием обеспечивает лучшую сохранность выставленных макетов, поскольку центральный коридор узок, и никто не будет спотыкаться в нем об экспонаты. Самый крупный из макетов – кампуса ИТМО Никиты Явейна, недавно показанный на Арх Москве здесь же, в Гостином дворе (вообще говоря, аберрации, происходящие между Арх Москвой и Зодчеством, особенно после того, как они стали проходить в одном пространстве, да еще из-за Covid-a оба осенью – предмет отдельного исследования).

Главный коридор, к которому примыкают ячейки стендов областей, нескольких бюро и части некоммерческих экспозиций, выстроен, как обычно, из гипсокартона. Кстати, лучший стенд – пожалуй, Самарской области, с большим колесом для белки.

На стенде Ростовской области главный герой – обновленный мемориал Самбекских высот, но увы, там мне никак не смогли назвать архитекторов этого проекта, и они, конечно, не указаны на стенде, что жаль.

Все сопровождающие центральную ось с двух сторон инсталляции и стенды спецпроектов выполнены из пенополистирола компании Мосстрой-31, которая как следствие получила место для собственного стенда среди инсталляций там она показывает скульптуры из своего материала, внешне похожего на пенопласт, а также картины кисти руководителя компании.

Пространство инсталляций – типичная «периферия» – занято в основном «кораблями». Их много, некоторые авторы сделали по два корабля. Некоторые компании тоже сделали корабли. Один корабль из настоящей старой лодки сделала компания Norvex, в ней сидит человек, играет на варгане и издает другие звуки, похожие на шаманское камлание. Все вместе – спецпроект «Ад, рай и трепет», напоминающий о «постановке «Божественной комедии» Данте в сентябре 2020 в поселке Хужир на острове Ольхон на Байкале».

Другой большой корабль сделала компания Riverclack.

Такой же красный (оранжевый), но из бумажных корабликов – Владимир Кузьмин и студенты.

Братья Асадовы – один с металлической чашей с горсткой чего-то черного: «ЧелоВечность», другой со стеклянными колбами, лампами и мхом.

Алексей Гинзбург – разноцветную «мечту архитектора».

Михаил Бейлин – круги, часть их которых вращается, часть нет.

Николай Лызлов – решетчатую конструкцию с Teddy bear внутри и маску радужных цветов в виде флага.

Тотан Кузембаев продолжает развивать национальную тему кочевника: ковер и верблюды.

Алексей Козырь и Александр Пономарев использовали тему корабля для того, чтобы показать свой проект Мемориального комплекса погибшим морякам в Кронштадте: вода там переливается через край и течет к морю, как слезы.

Школа МАРШ – много картинок.

Ну и так далее.

Среди спецпроектов – стенд «Вечная мерзлота» Елены Петуховой, Андрея и Никиты Асадовых, Ольги Кудриной и Александра Мошкирева, посвященный работе Александра и Елизаветы Шипковых в Норильске в 1960-е годы. Там они придумали проекты «поляров», самодостаточных многофункциональных комплексов, позволяющих пережить заполярную зиму. Часть этих проектов были опубликованы в Architecture d'aujourd'hui. На стенде завывает ветер, стоит настоящий кульман (раритет!) и несколько старых табуреток. Стенд очень атмосферный и выглядит как самостоятельная выставка, которую можно показать где-то еще.

Стенд BIF – интерьерного фестиваля Союза архитекторов, упоминание которого встречается в экспозиции очень-очень часто, чтобы не сказать повсюду, с секретом: он представляет собой рамку трехмерного пространства, которое будет меняться каждый из трех дней, демонстрируя силу иллюзии визуального эффекта, а проще говоря раскраски стен. В первый день стенд был покрашен по проекту MAD architects – здесь настоящие кубики перекликаются с нарисованными, бравируя сходством. В четверг обещают тени от megabudka, в пятницу оп-арт от CITIZENSTUDIO.

[UPD: выяснилось, что на одной площадке параллельно проводят два фестиваля САР, Зодчество и BIF, один с темой «Вечность», другой с темой «Изменчивость». Изменчивость стенда призвана обозначать тему интерьерного фестиваля, а работы его конкурса выставлены на фиолетовых стендах ближе к амфитеатру-форуму, – прим. авт., 12.11.2020].

Далее фоторепортаж. В некоммерческой программе фестиваля присутствуют: важный стенд, посвященный научным работам Юрия Волчка, которые можно скачать и прочитать, опять же, через QR-код; ретроспективный стенд Дмитрия Михейкина с тающим на глазах Храмом Христа Спасителя; скамейка «Калуга» Алексея Комова с попыткой классифицировать типы индентичности города; проект «Индентичность в типовом», классифицирующий типовые ДК советского времени (150 макетов) и проект Евгении Репиной и Сергея Малахова, классифицирующий самарские дворы через призму «ордера», то есть самобытного порядка хозяев, организовавших пространство; «Некрополь» Юрия Аввакумова; выставки Архнадзора, школы Бизнеса и Дизайна и RE-школы Наринэ Тютчевой.

1 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
2 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
3 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
4 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
5 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
6 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
7 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
8 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
9 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
10 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
11 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
12 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
13 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
14 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
15 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру
16 / 16

Зодчество 2020, Гостиный двор

Фотография: Архи.ру

Тут много разного. Хотя, как и Арх Москва 2020 года, Зодчество выглядит достаточно просторным, скажем так, незатесненным, не сравнить с 2007 годом.

Чего, пожалуй, действительно удалось добиться куратору, раз уж не удалось добиться бесплатного участия архитекторов в смотре-конкурсе, оптимистически заявленного в кураторской программе, победившей в 2019 году – так это, пожалуй, равновесия некоммерческой и базовой программы фестиваля. «Кораблей» так много, что между ними можно долго бродить, идентифицируя и интерпретируя. Некоммерческие стенды тоже многочисленны и обширны. Может быть когда-то они и жались по углам, а теперь грозят затопить центр, причем некоторые бравируют «отвязностью»: то радужный флаг, то белорусский корабль, то гроб, – как, впрочем, и полагается артистическим инсталляциям. Но фланирование между вполне официальными стендами областей и вполне вольными, равно как и вполне загадочными, открытыми для интерпретаций, кораблями, – показывает разнообразие нашего мира, множество границ и пограничных сюжетов, равных перед лицом вечности.

Куратор не был бы издателем, если бы уже не издал каталог, «написанный кровью куратора». Понять его можно.

11 Ноября 2020

Похожие статьи