English version

Гаетано Пеше. Интервью и текст Владимира Белоголовского

Гаетано Пеше – один из участников экспозиции российского павильона XI биеннале архитектуры в Венеции

mainImg
Архитектор:
Гаэтано Пеше

Гаетано Пеше – итальянский архитектор, художник, дизайнер и человек мира, живущий и практикующий в Нью-Йорке с 1980 года. Его первая громкая работа, возможно, и есть лучшее произведение 69-летнего дизайнера – знаменитое кресло серии "Up", которое имело взрывную популярность на мебельном салоне 1969 года в Милане. Органическая форма из пенополиуретана напоминает красивые изгибы женского тела. Легкий сферический пуфик привязан к креслу веревкой, провоцируя образ порабощения и протест против неравенства полов. Если же вам не до политики, взгляните на это кресло иначе. Оно предстанет потешным и игривым – вы бьете по мячу, а он возвращается к вам вновь. Сколько идей может уместиться в одном кресле? Да сколько угодно! Кресло "Up" легко можно смять до почти плоского состояния, так как оно не имеет рамы и на 80% состоит из воздуха. Пакет, в котором продается кресло, настолько мал и легок, что любой может самостоятельно доставить его из магазина домой. Освободившись от упаковки, кресло появится из неоткуда – настоящий современный спектакль в обычном жилище. А еще кресло Пеше невероятно удобно! За многие годы дизайнер создал тысячи инновационных образцов для ведущих мировых брендов и престижных музейных коллекций.

zooming
zooming
Кресла серии “Up”

Пеше признается, что ему очень интересна современная Москва, в которой он не перестает находить множество сюрпризов и открытий. Он сравнивает динамичную метрополию с Нью-Йорком или Токио. В 2002 году на Миланском мебельном салоне дизайнер очередной раз удивил мир своей инсталляцией "Московская комната" с резиновой мебелью, вьющимися светильниками, подушками в виде русских православных куполов, профилями Сталина и Путина, одеялом с картой Москвы – все на подсвеченном стеклянном полу, украшенном мелкими красными серпами и молотами. В 2007 году состоялась его большая ретроспектива в Санкт-Петербурге. К удивлению дизайнера, оказалось, что он намного популярнее в России, чем в Америке, и теперь занят рядом русских проектов. В студии дизайнера на Бродвее нас окружают яркие вазы, диваны, кресла, архитектурные макеты, картины, книги и другие воодушевляющие и кажущиеся одушевленными предметы, которые делают эту комнату одной из самых удивительных в мире.

Я слышал, что в Москве появилась ваша фантастическая квартира. По слухам – прямо между комнатами там течет река и детишки наперегонки катаются в лодках. Это на самом деле так?

Слухи! Я действительно придумал такую квартиру, как вы рассказываете, для своего московского заказчика, но затем его жена попросила меня сделать диван из серебра. Я сказал – хорошо, покрасим ваш диван в серебряный цвет. Оказалось, что она хотела диван из настоящего серебра, который бы весил две тонны, а может и больше. Я не занимаюсь подобными вещами. На этом проект и оборвался.

zooming
Интерьер «Московская комната»

А может быть, ваш проект реализован и вы просто об этом не знаете. Какими еще проектами вы заняты в России?

Как раз сегодня я закончил проект для девелопера в Санкт-Петербурге. Он хочет построить маленькую деревушку частных особняков, а меня попросил сделать центр отдыха со спортзалом, салоном красоты и детской площадкой. Я также посоветовал включить в проект три оранжереи в форме русских куполов. Мне не нравится архитектура, лишенная идентификации, поэтому я хотел использовать что-то с местным характером. За разговорами с клиентом оказалось, что форма этих куполов произошла от огненного языка. Поэтому мои купола выражены в более экспрессивной форме – пламени. Представляю себе их собранными из яркого многоцветного стекла. Я лечу в Россию на презентацию этого проекта.

zooming
Рекреационный центр в Санкт-Петербурге

Сколько раз вы бывали в России?

Не меньше десяти. Впервые я был там в 1958 году, чтобы на себе ощутить коммунизм. Я путешествовал там три недели по разным городам, и все выглядело одинаково. Тогда я задумался от том, что существует интернациональный стиль в архитектуре и интернациональный стиль в политике. Я не мог согласиться с тем, что в Китае, России или Европе все должно быть одинаковым. Я стал думать о том, что архитектура должна быть, как люди. Мы все разные и наша архитектура должна быть разной. Климат, культура, контекст и так далее должны рождать разную архитектуру. Сейчас Москва – это город, где произошел взрыв любознательности. Там такой большой интерес ко всему необычному! Мне там очень нравится... Архитектура получается очень редко. То, что нас везде окружает, это не архитектура, а просто здания. Архитектура же случается раз в сто лет. Архитектура означает – инновацию, новые материалы. Дом над водопадом Фрэнка Ллойда Райта – это архитектура. Купол Брунеллески – новаторский своей экспрессией, структурой, материалами. Но если вы повторите такой же купол сегодня, то это уже не архитектура, а обычное здание.

Скажите, Пеше – это ваше настоящее имя?

Конечно.

Оно означает «рыба» на итальянском. Это символично для вас?

Да, вы знаете, в некоторых культурах рыба играет особое значение. В Китае она ассоциируется со здоровьем. Китайцы держат аквариумы с рыбой в доме, чтобы пришедшая болезнь перешла к рыбе, а хозяин остался здоров. А если вы поставите вместе пять греческих букв, означающих "Иисус Христос Сын Божий Спаситель" то они образуют слово «рыба». Я проектировал пристань для яхт в небольшом городке в Италии, и сверху она выглядит как огромная рыба. Не из-за моего имени, а потому что рыба имеет символическое значение, и я уверен, что сегодня нам нужно возвращаться к фигуральной архитектуре, а не абстрактной. Если вы посмотрите на многие современные здания, вы никогда не сможете определить, что находится внутри. Уверен, что в будущем мы будем чаще обращаться к символам, чтобы различать предназначения разных зданий.

Все чаще архитекторы пользуются тем, что Чарльз Дженкс называет enigmatic signifier, или признак загадочности. Другими словами, здания ассоциируются с различными формами. Лучшие примеры – здания Корбюзье или Гери. Гуггенхайм Гери напоминает русалку, лебедя, артишок, парусник и конечно же, кита или вообще – рыбу.

Как интересно! А мне казалось, что Гери очень абстрактен. Позвольте мне что-то показать вам (Пеше подходит к рабочему столу и приносит несколько фотографий). Взгляните на интерьер этого дома. Когда вы смотрите в окно, то видите профиль лица (лицо образует контраст волнистой рамы большого окна, глухой стены и маленькое круглое окно-глаз – В.Б.). Также кабинеты и мебель напоминают человеческие тела и лица. Это мой собственный дом в Бразилии. Так что не только рыбой жив Пеше.

Вы думаете – это очеловечивает архитектуру?

Это путь к тому, как сделать архитектуру более доходчивой людям, которые не понимают голые абстракции. Проблема в абстракции в том, что она уводит от локального контекста и стирает идентификацию конкретного места. Сами посудите – церковь выглядит как многоквартирный дом, многоквартирный дом – как фабрика и так далее. Настоящий беспорядок. Предметы интерьера указывают на функцию здания – кровать, диван, стол, мойка – но архитектура больше не стремится к подобным различиям. Это настоящий кризис идентификации.

Вы занимались в архитектурной школе в Венеции. Вы встретили там кого-то, кто оказал на вас особое влияние?

Моя школа была лучшей в Италии. А ее профессора были из тех, кому отказывали в преподавании в других университетах. Это были очень прогрессивные архитекторы и историки, в особенности Карло Скарпа и Бруно Дзеви. Нас было 75 студентов и 30 или 35 профессоров, поэтому мы были очень близки.

Огромное количество вещей – от моды, кино до промышленного дизайна, мебели, автомобилей и так далее, сделаны в Италии. Что делает итальянский дизайн столь особенным?

Итальянский дизайн – это плод итальянского искусства. В XX веке футуризм повлиял на все сферы искусства – живопись, скульптуру, театр, поэзию, музыку, архитектуру. Это движение основал поэт Филиппо Маринетти. Оно прославляло скорость, энергию, индустриализацию, продуктивность и вообще машину и технологический триумф над природой. Индустрия стала центром жизни. Творчество сыграло огромную роль в производстве, и дизайнеры, а не художники, оказались во главе технологического процесса и массового производства. Высокий уровень дизайна – обычное и повсеместное дело в Италии. Хороший дизайн есть везде, на каждой улице.

Вы играли активную роль в таких движениях как «Алхимия» и «Мемфис»?

Нет, я был активен в движении "Радикальный дизайн". Я также создал экспериментальную компанию радикального дизайна под названием Braccio di Ferro, что означает «стальная рука». Я никогда не сотрудничал с Алхимией и Мемфисом, потому что оба они занимались постмодернизмом. Для меня постмодернизм – реакционное движение.

В чем разница между тем, что делали вы и постмодернизмом?

В Braccio di Ferro мы занимались поиском новой прогрессивной экспрессии, а Алхимия и Мемфис просто воскрешали и повторяли стилистику 1930-х. Я приведу пример (Пеше подходит к своему рабочему столу и приносит несколько фотографий инсталляции «Голгофа», созданной в 1970 году). Эта сцена не была возрождением прошлого. Все здесь очень современно – стулья, стол, костюмы и так далее. Идея пришла из истории, но она передана в сущности, а не формами и стилем того времени. Здесь прослеживается связь между дизайном, историей и религией. Дизайн это больше, чем просто декоративный слой. Он может претендовать на более глубокое измерение.

Что для вас хороший дизайн?

Я верю, что хороший дизайн  - это комментарий сегодняшней жизни. Это не просто выражение формы и стиля, а то что происходит в каждодневной жизни. Это комментарий реального мира.

А почему по окончании архитектурной школы вы занялись креслами, а не зданиями?

Чтобы реализовать задумку кресла, не нужны большие деньги. Все, что вам требуется – это найти компанию, которая бы заинтересовалась вашей идеей. В архитектуре это гораздо сложнее и связано с большим риском. Девелоперы нехотя тратят деньги на новшества. Они не будут платить, чтобы ваше здание было голубым утром и красным днем, следуя изменению температуры воздуха.

Это та архитектура, о которой вы мечтаете?

Конечно. Или эластичный дом, который я пытался построить в Бразилии. Я использовал резину и смолу при строительстве стены и в один прекрасный день она обрушилась. Вы спросите – почему? Потому что это был эксперимент!

zooming
Загородный дом в Итасимирине

Как это обрушилась?

Это был экспериментальный дом. Я пытался сделать такую конструкцию, которую раньше никому еще не удавалось построить. Вот она и обрушилась.

Вы восстановили эту стену, дом?

Нет. На восстановление уже не хватило денег. Поэтому я говорю вам, что архитектура имеет пределы инноваций. В будущем, я уверен, архитектура будет напоминать наше собственное тело – не жесткая и застывшая форма, а органичная и реагирующая на атмосферные изменения. Вы знаете, каучук ужасно пахнет, поэтому я добавил можжевельник, который пахнет очень приятно. Я смешал их вместе, чтобы улучшить атмосферу. Вот какую архитектуру я хочу создавать – место, которое бы хотелось нюхать, трогать и рассматривать. Современные технологии уже позволяют нам двигаться в этом направлении.

А почему вы уехали из Италии?

Возможно, по тем же причинам, что вы покинули Украину. Вы знаете ваше родное место очень хорошо и вам хочется узнать мир. Я жил в Венеции, Лондоне, Хельсинки, Париже, а теперь я в Нью-Йорке.

В Нью-Йорке вы поначалу преподавали, не так ли?

Да, я пытался научить студентов изобретать эластичную архитектуру в Купер Юнион. Я сильно отличался от остальных профессоров там. К примеру, Айзенман исследовал очень жесткую и догматическую архитектуру, напоминающую геометрию Тео ван Дусбурга. Я же занимался со студентами дизайном эластичных небоскребов на Манхэттене. Я помню, что лучшие проекты получались у девушек. Они чувствуют эластичность намного лучше. Мы много экспериментировали с каучуком, резиной, смолой, кристаллами. Одна девушка придумала здание, которое бы демонстрировало различные деформации. Это была крошечная библиотека. Когда она заполнялась людьми, здание приседало, наклонялось и так далее. Другими словами, здание контактировало со средой. Убежден, современное здание должно выражать новые технологии самыми разными способами.

Расскажите о своем способе работы.

Очень просто. Я придумываю идею и ищу заказчика, чтобы ее осуществить. Сейчас в моем бюро нас трое, и еще один столяр работает в мастерской. К примеру, если наш проект в России одобрят, то я буду сотрудничать с местным архитектором.

Резина ваш любимый материал?

Мне кажется, каждое время должно иметь свои материалы. Было время, когда архитектура реализовывалась в дереве, кирпиче или мраморе. Сегодня мы в основном пользуемся материалами, применявшимися в прошлом – металл, бетон и стекло. Я же пытаюсь использовать новые материалы. Я открыл для себя возможности резины после окончания университета. Я связался с разными химическими компаниями и лабораториями, чтобы узнать об использовании и потенциале всяких силиконов и сплавов. С тех пор я потрясен этими удивительными материалами и всегда использую их в своих проектах. Хотя даже и сегодня многие студенты мало знают о резине. Архитектурные школы прежде всего должны обучать самым последним материалам и технологиям.

После того как вы создали столько разных вещей, мечтаете ли вы придумать что-то новое и впервые?

Всегда есть место для новаторства и открытий, поэтому вы часто делаете что-то впервые. Сейчас я делаю стол. Обычно стол бывает прямоугольным. Но я вовсе не уверен, что он должен быть именно таким. Для меня знак вопроса очень важен. Поэтому в плане этот стол принял форму знака вопроса, а внутри и вокруг этого вопроса я расположил неправильные прямоугольные выступы – по одному на человека. Таким образом, каждое место очень индивидуально. Каждое место имеет свою форму и цвет. В наше время существует множество вопросов и не так много ответов. Во многих моих проектах присутствует знак вопроса, а вовсе не восклицания.

Студия архитектора в Нью-Йорке
543 Бродвей, СоХо, Манхэттен
19 февраля 2008 года

Архитектор:
Гаэтано Пеше

08 Сентября 2008

Технологии и материалы
Фасадные системы Sun Garden: технологии СФТК Церезит в...
Комплекс Sun Garden в Джемете (Анапа) демонстрирует специфику применения штукатурных систем фасадной теплоизоляции в условиях агрессивной приморской среды. Проект потребовал разработки дифференцированного подхода к выбору материалов для различных архитектурных элементов: от арочных галерей до многоуровневых террас.
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Сейчас на главной
Деревянный пролет
Компания «Норвекс НЛК» и проектная группа «Поле дизайн» построили пешеходный мост через судоходный канал в коттеджном поселке Ленинградской области. Мост выполнен из гнутой древесины и не имеет опор в воде, благодаря чему органично вписывается в ландшафт береговой линии.
АрхиWOOD-16: со вкусом к жизни
В этом году премия получила рекордное количество заявок: одних только загородных домов в длинном списке было 44. Однако вновь обошлось без яркого гран-при, было учреждено лишь два специальных приза в небольших номинациях. Отмеченные наградами проекты – все до одного, от усадьбы до вышки сотовой связи – говорят о желании отдыха, эскапизма и радости: уехать от большого города, смотреть на воду и деревья, сделать что-то руками и никуда не торопиться.
True-ля-ля в квадрате
Сетевые рестораны обычно – не самая креативная типология. Но ESENINS design studio опровергает эту точку зрения интерьером уже четвертого кафе сети True Cost, в котором архитекторы вновь находят оригинальное прочтение ее дизайн-кода.
По волнам памяти
Говорят, в советское время выпускники архитектурных вузов могли спроектировать завод или целый микрорайон, но почти ничего не знали о планировке частного дома. Сегодня все иначе: не потому, что студенты стали лучше разбираться в индивидуальном жилье, а потому что промышленные объекты их мало интересуют. Их основная миссия – работа с наследием: переосмысление руин, реновация заброшенных фабрик, фестивали в опустевших деревнях, проекты, связанные с памятью места. В этой подборке – самые интересные дипломы выпускников НИУ ВШЭ.
Свет в пустоте
Культурный центр «Чжанбэйский мираж», расположенный среди полей северо-востока Китая, превращен бюро Puri Lighting Design в гигантскую световую инсталляцию.
Как старинный Тобольск становится порталом в будущее
За последнее десятилетие архитектурное бюро Wowhaus подготовило концепции развития для ряда российских городов – Выксы, Тулы, Нижнекамска. На этом фоне мастер-план Тобольска выделяется своим масштабом – охваченная преобразованиями территория превышает 220 км² – и сложностью.
Шепот песка
Бюро HAAST спроектировало многофункциональный спа-комплекс в Алматы, чтобы воплотить мечту заказчицы о пространстве, оказывающем терапевтический и расслабляющий эффект благодаря дизайну интерьера.
Петербург vs Рим
Центр Петербурга, как известно, священен, – но мало кто всерьез знает, где он начинается и заканчивается. Речь не о формальном признаке «от Обводного канала до Большой Невки», а о «вайбе», соответствующем центру города. Реализовав квартал «Невской ратуши» – по проекту, победившему в международном конкурсе – Евгений Герасимов и Сергей Чобан создали на его территории «образ центра». Причем не столько петербургского, сколько общемирового. Это ново, такого в Питере давно не было... Изучаем атмосферу, вспоминаем прообразы, в том числе раздумываем о том, кто и когда назвал Петербург новым Римом. Не зря, получается, идея-то живет.
Внимание на угол
Комплекс 5Tracks по проекту Shift Architecture & Urbanism и Powerhouse Company в нидерландском городе Бреда соединяет крытые общественные пространства с жильем и офисами, заполняя лакуну рядом с главным вокзалом.
На волне
Проект преобразования речного порта и набережной в Чебоксарах, разработанный архитектурным бюро АТРИУМ, затрагивает одну из ключевых территорий города. Набережная превращается в Речной бульвар – многофункциональное, комфортное и выразительное пространство для работы и отдыха. Авторы предлагают создать новую связь с главной площадью города – Красной, а также возвести несколько жилых башен, вдохновленных формой национального женского головного убора и способных стать ярким акцентом волжской панорамы.
«Пламенеющий» бетон
Новый театр во французском Бове по проекту бюро AJC напоминает о разных эпохах в истории города, от Средневековья до послевоенного восстановления.
Пятое измерение МАРХИ
Анонсирован проект нового корпуса МАРХИ, спроектированный Сергеем Кузнецовым и Иваном Грековым, соавторами по зданию кластера Ломоносова МГУ. Он включает недовосстановленный в 2008 году каретный сарай и смелые, крупные, зеркальные консоли. Ширина – не больше 10 метров, главное назначение художественная школа.
Дом, в котором
Музей искусств Санкт-Петербурга XX-XXI веков открыл выставку «Фрагменты эпох» в парадных залах своего нового здания – особняка купца Ивана Алафузова на набережной канала Грибоедова. Рассказываем, почему сюда стоит заглянуть тем, кто хочет проникнуться духом Петербурга.
Валерий Каняшин: «Нам дали свободу»
Жилой комплекс Headliner, строительство основной части которого не так давно завершилось напротив Сити – это такой сосед ММДЦ, который не «подыгрывает» ему. Он, наоборот, решен на контрасте: как город из разноформатных строений, сложившийся естественным путем за последние 20 лет. Популярнейшая тема! Однако именно здесь – даже кажется, что только здесь – ее удалось воплотить по-настоящему убедительно. Да, преобладают высотки, но сколько стройных, хрупких в профиль, ракурсов. А главное – как все это замиксовано, скомпоновано... Беседуем с руководителем проекта Валерием Каняшиным.
Заряд энергии
Бюро CNTR спроектировало для нового спортивного кластера на окраине Екатеринбурга автозаправочную станцию, сумев превратить небольшой объект в локальную доминанту: что-то вроде въездного знака, который рассказывает об окружающей территории и задает тон. А кроме того – демонстрирует разнообразные архитектурные приемы. Даже неподготолвенный зритель, приехав заправить машину, почувствует движение и статику, игру с массой, сочетание пятна и линии.
За каменной стеной
Концепция фондохранилища Староладожского историко-архитектурного и археологического музея-заповедника сочетает элементы архитектуры домонгольской Руси с современными приемами и материалами. Проект бюро Архиоптерикс стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области».
Рисовать как Баженов
В Московском архитектурном институте прошел IV Творческий конкурс академического рисунка. В эпоху тотальной компьютеризации умение рисовать считается редким и ценным навыком, и МАРХИ по праву гордится тем, что учит своих студентов этому важному ремеслу.
Больше солнца и воздуха
Бюро KIDZ удается создавать кафе с уникальной атмосферой и настроением, благодаря которым они становятся популярными. И благодаря классному дизайну запускаются целые сети, как это произошло в Нальчике, где к уже двум существующим кофейням Balance Coffee добавилась третья.
Мачта связи
Компания «Норвекс Арт» спроектировала и построила в городе Сокол вышку сотовой связи из клееной древесины. Она легче по весу, а также дешевле и экологичнее в производстве, чем металлическая.
На римских развалинах
Бюро Ofis реконструировало виллу 1920-х годов в центре Любляны, наглядно продемонстрировав многослойный и противоречивый характер застройки словенской столицы.
Парящий дом
Сложный план и форма дома, построенного по проекту студии VFORM в Подмосковье, – ответ на ограничения компактного участка: архитекторы тщательно подбирали не только видовые характеристики, но и световые сценарии. «Левитацию» пластичного второго этажа обеспечивают тонкие колонны из нержавеющей стали, а также глянцевые и полупрозрачные материалы облицовки первого уровня дома.
Замковый камень
Еще недавно премиальные жилые и офисные комплексы в Москве воспринимались как привилегия центра. Сегодня ситуация меняется: качественная архитектура выходит за пределы Третьего транспортного кольца и появляется на окраинах. Бизнес-центр «STONE Калужская» – один из таких примеров. Подобные проекты децентрализуют мегаполис и делают престижными жизнь и работу в любой части города.
Перпетум мобиле
Интерьер штаб-квартиры компании «Нацпроектстрой», созданный командой студии IND, максимально наглядно и столь же эффектно воплощает сферу деятельности заказчика – одного из крупнейших российских инфраструктурных холдингов: логистику и транспортные коммуникации всех возможных форматов.
Вода и свет
В церковном искусстве много символики, и одна ее часть, действительно, каноничная, другая сформирована традицией и кем-то воспринимается как обязательная. Из-за такого рода ложного консерватизма современная церковная архитектура медленно развивается и не выглядит как современная. Тем не менее подвижники у этой темы есть: кладбищенский храм Архангела Михаила в Апатитах, спроектированный Дмитрием Остроумовым и бюро Прохрам, совмещает традиции и эксперимент. Но не эксперимент ради самого себя – а продуманную работу современного архитектора с символикой пространства, объема и, главное, света.
Модульная ротонда
Круглое в плане офисное здание с деревянно-бетонным каркасом по проекту HENN строится в Юлихе на западе Германии: оно должно стать центром инновационного бизнес-парка.
Торжество во дворце
Проект дворца бракосочетания во Всеволожске, подготовленный мастерской «Головин & Шретер», стал победителем ежегодного конкурса «Концепций пространственного развития муниципальных образований Ленинградской области». Архитекторы предложили комплекс в духе дворцово-парковых ансамблей пригородов Санкт-Петербурга: с симметричной композицией и регулярным садом. А также позаботились о том, чтобы на памятные фотографии не попадали припаркованные автомобили.
Пространство для диалога эпох
Бюро Urbanus ревитализировало бывшее место нахождения важнейшего даосского храма Юнлэ-гун, откуда он был перенесен в 1960-х из-за угрозы затопления при строительстве плотины на реке Хуанхэ.
Город древний, но пока еще несколько запущенный
Город Касимов Рязанской области – русско-татарский, тут до 1681 года (!) существовало ханство, впрочем, под общим руководством московских князей... Сейчас это туристический город с памятниками XVI–XVIII и далее веков, но небольшой. Задачей летнего практикума Института Генплана было предложить Касимову изменения, способные увеличить туристический поток и быть полезными жителям. Получилось много разных идей: от пешеходных маршрутов до переноса автовокзала.
Осторожно отмыто
В издательстве «Подписные издания» выходит книга Ксюши Сидориной – со-основательницы сообщества волонтеров-реставраторов Гэнгъ, которое с 2019 года отмывает и скоблит парадные Петербурга, открывая жильцам исторических домов сокровища: печи, мозаики, витражи. А еще – плитку. Именно плитка стала «цементом» книги, соединившим все – исторический экскурс, способы поиска ценных экземпляров, «каталог» парадных, а также опыт «партизанской» реставрации. О книге рассказывает редактор издательства Артем Макоян.