«Мы давно хотели сделать художественную интервенцию в здании Политехнического музея»

Кураторы Ольга Вад и Ольга Стеблева рассказали о том, как на здании московского Политехнического музея появилась инсталляция «Леса», возникшая на стыке двух дисциплин – архитектуры и современного искусства.

mainImg
Больше года в Политехническом музее ведутся масштабные реставрационные работы, и фасад здания «исчез» из городской жизни, скрывшись за строительными лесами. Художница Анна Кривцова предложила рассмотреть процесс строительства с разных точек зрения, использовав конструкцию вертикального озеленения для фасада старейшего московского музея в формате «искусства в городского среде», или public art.
Об инсталляции «Леса», истории и контексте ее появления Архи.ру рассказали кураторы Ольга Вад (Политехнический музей) и Ольга Стеблева (Фонд V-A-C).

Здание Политехнического музея в Москве с инсталляцией Анны Кривцовой «Леса». Лето 2016 года. Фото © Юрий Пальмин



Архи.ру:
– Проект инсталляции «Леса» художницы Анны Кривцовой победил в 2015 году в конкурсе паблик-арта в рамках программы «Расширение пространства. Художественные практики в городской среде». Расскажите, пожалуйста, об этом конкурсе.

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Анна – одна из семи победителей. Их отбирало жюри, куда мы хотели позвать специалистов по паблик-арту, но в итоге, мы пригласили судить конкурс не только людей из области современного искусства, но и урбанистов, социологов, озеленителей, других специалистов – всех их объединял интерес к городской среде. В «длинный список» попала 21 работа, в дальнейшем они были показаны на выставке «Расширение пространства» в ГЭС-2. После выставки был составлен шорт-лист из семи проектов, и мы решили попытаться их осуществить в городе.

[Архи.ру в марте 2015 публиковал подробное интервью об этом конкурсе с Катериной Чучалиной, программным директором фонда V-A-C].

Здание Политехнического музея в Москве с инсталляцией Анны Кривцовой «Леса». Лето 2016 года. Фото © Юрий Пальмин



– Почему начали реализацию с проекта «Леса»?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Это непредсказуемый процесс. Так получилось, что работа над проектом Анны Кривцовой пошла быстрее, и потому он был реализован первым.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Работа над этим проектом пошла быстрее, поскольку Политехнический музей заинтересовался именно этой работой. Я узнала о проекте, пока шла подготовительная работа к выставке в ГЭС-2. Мы давно хотели сделать художественную интервенцию в нашем историческом здании, пока там ведется реконструкция, мы присматривались к проектам – и когда я увидела проект «Леса», все сложилось. Но не сразу, конечно: начался длительный процесс переговоров, адаптации проекта под здание Политеха, разработка конструктивной части, согласование, и так далее.

Здание Политехнического музея в Москве с инсталляцией Анны Кривцовой «Леса». Лето 2016 года. Фото © Юрий Пальмин



– В чем необычность проекта «Леса»? Его плюсы и минусы?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Лично для меня это проект о стройке. А стройка – это амбивалентное явление. С одной стороны – неудобства для жителей города, их недовольство и т.д., а с другой, стройка связана с обновлением, привнесением чего-то нового – это позитивный процесс. При этом стройка – характерная черта города, ведь он постоянно растет. Мне кажется, что проект комментирует эту ситуацию. Человеческий глаз быстро замыливается, мы не обращаем внимания на постоянную стройку, но проект «Леса» как бы вытаскивает этот процесс на поверхность. Инсталляция из растений в дальнейшем будет перемещаться по городу, располагаясь на строительных конструкциях, временно не используемых из-за паузы в работе. И в зависимости от контекста эта инсталляция будет менять свой смысл. Само значение стройки будет подано по-разному. У нас не было задачи критиковать строительный процесс, интерес состоял в изучении явления строительства как такового. Но, безусловно, все зависит от человека, от его восприятия. Саму художницу интересовала практика вертикального озеленения зданий, а для города это очень важно.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Когда Политех откроется в 2018 году после реконструкции по проекту архитектора Дзюнья Исигами, он станет музеем-парком: цокольный этаж будет обнажен, там будет разбит сад, который соединится со сквером на Лубянской площади и сквером у Ильинских ворот. И проект с вертикальным озеленением стройки зарифмовался с нашими планами. Кроме того, действительно круто, что такой, казалось бы, простой жест может повлиять на то, как воспринимается точка на карте города. Здание музея всего пару лет на реконструкции, но во время монтажа мы много общались с прохожими – и оказалось, что инсталляция вывела здание из слепой зоны, снова сделала его видимым.

Что касается сложностей проекта, то это «устойчивые» системы озеленения. Изначально предполагалось, что выбранные система посадки и набор неприхотливых растений – это были исключительно кустарники средней полосы – позволит инсталляции без дополнительного вмешательства простоять в течение месяца, питаясь исключительно дождевой водой. В нашем культурном производстве, к сожалению, обычно вообще не закладывается, или закладывается совсем мало времени и ресурсов на проведение исследований, и приходится зачастую сразу бросаться в бой и экспериментировать на месте. В рамках выставки в ГЭС-2 модель инсталляции простояла всю зиму на улице, но оказалось, что в условиях московского лета, когда на улице 35-градусная жара, устойчивость системы может немного колебаться. Так что пришлось принимать дополнительные меры для ее восстановления, что, конечно, выяснилось опытным путем.

– Кажется, понимаю, откуда у автора такой интерес к «зеленой» архитектуре. Известно, что Анна Кривцова – студентка Высшей школы искусств, дизайна и архитектуры Университета Аалто в Хельсинки. Какая у нее специальность? Это повлияло на визуальное решение проекта?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Ее специальность – товарный дизайн (product design) и дизайн пространства. Думаю, место обучения не могло не повлиять на интерес художницы к экологической архитектуре. Инсталляция по замыслу не должна «отработать свое» и просто исчезнуть. Растения способны выжить в ходе проекта, и их не будут утилизировать в финале: у них есть будущее и после завершения инсталляции. Что касается «устойчивости», мы уже ставили эксперименты на прошедшей выставке, где был показан 21 проект из лонг-листа. На ней у нас не было желания просто выставлять чертежи и макеты – ведь это скучно. С Анной мы попытались сделать фрагмент будущей инсталляции. В сентябре прошлого года мы посадили растения, и они благополучно простояли до апреля, как раз до закрытия выставки. На самом деле, по словам многих озеленителей, это было легкое безумие, большинство из них говорило, что растения – даже средней полосы – не переживут зиму. Но оказалось, что они были не правы. Мы нашли одного озеленителя – Лелю Жвирблис, которая согласилась это сделать и смогла успешно осуществить задуманное.

Здание Политехнического музея в Москве с инсталляцией Анны Кривцовой «Леса». Лето 2016 года. Фото © Юрий Пальмин



– Инсталляция «Леса» напомнила о проектах «зеленого», экологического строительства, где живые деревья высаживаются на балконах, крышах зданий.

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Анну интересует экологическая архитектура. Она говорила, что ее вдохновляет европейская «зеленая» архитектура и практика вертикального озеленения в городской среде.

– Тем не менее, такие «зеленые» высотные дома в европейских городах представляют собой полноценную экосистему. Они способны повлиять на экологическую ситуацию в городе. Была ли у Анны идея развивать эту практику с помощью инсталляций в России?

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Полагаю, что изменения экологической ситуации в Москве требуют более комплексного подхода. Мы этим проектом хотели спровоцировать разговор – насколько это возможно – о стройке, которая необязательно должна быть травматичной для горожанина, о том, где лежат границы между частным и общественным пространством, о том, какие перспективы у «партизанского» садоводства в мегаполисе. Если у фонда V-A-C получится дальше развивать этот проект, на что я очень надеюсь, то здесь уже наверняка можно будет говорить о какой-то динамике.

– Возвращаясь к ассоциациям. Инсталляция «Леса» очень схожа с работой нью-йоркского художника Рашида Джонсона «В нашем дворе» – это высокая решетчатая конструкция с живой экосистемой, выставленная сейчас в Музее «Гараж».

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Думаю, визуально мы просто попали в тренд! Но если оставить шутки в стороне, то на самом деле растения – единственное, чем эти работы похожи друг на друга. Они не схожи по содержанию и по замыслу их авторов. И, наверное, вообще неправильно сравнивать инсталляцию, которая существует в музее, с проектом паблик-арта, который, напротив, работает вне институциональных стен.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Да, когда мы готовили проект, знакомые мне присылали, кажется, в некоторой панике, скриншот с пресс-конференции в «Гараже», которая проходила на фоне инсталляции Рашида Джонсона. У них были опасения по поводу того, что интерес прессы и публики будет к нам не таким сильным, поскольку другая крупная инсталляция, где были использованы живые растения, откроется раньше нашей. Пришлось объяснять, что мы продвигаем не растения сами по себе, а проект, в котором наряду со строительными лесами и фасадом Политеха задействовано озеленение. Например, на фестивале Ars Electronica в Линце, где я сейчас прохожу кураторскую стажировку, уже второй год в пространстве PostCity – бывшего центра сортировки почты и посылок, на главной площадке фестиваля, очень масштабно используется растительность. Но ничего, кроме зелени и визуальной убедительности, не объединяет эти проекты. Постановка проблематики везде своя.

– Вы знали заранее, что ваш проект и работа Джонсона будут показаны в Москве одновременно?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Не знали. Изначально мы планировали реализовать проект в мае. Также мы не знали о том, что этим летом в Москве будет происходить плановое озеленение города.

Здание Политехнического музея в Москве с инсталляцией Анны Кривцовой «Леса». Лето 2016 года. Фото © Юрий Пальмин



– Для части наблюдателей проект оказался разочаровывающим: «анемичным», вызывающим «ощущение скромности, недосказанности». Что бы вы могли на это ответить?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Я не считаю, что скромный – это плохо. Мы не хотели делать из работы декоративную историю, было желание приблизиться к натуральности, сделать «сыровато» с эстетической точки зрения. Здесь лучше подойдет английское слово raw – необработанный. Нам казалось также, что очищенный, необработанный фасад Политехнического музея сам по себе красив. Я часто слышала замечания, что растения могли быть более «пушистыми», что они недостаточно зеленые. Идея заключалась в том, чтобы, наоборот, растения выглядели менее «причесанными», возможно, напоминая дикий лес. Кроме того, если вы обратите внимание, то вечером подсветка не настолько яркая, как у окружающих домов – это тоже совершенно обдуманный шаг. В принципе, мы хотели, чтобы наша задумка была вкрадчивой, естественной.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Получилось довольно забавно, что все городские проекты по озеленению центра города лично я все это время видела только в соцсетях и – умышленно или нет – избегала их в своих маршрутах. По забавному совпадению, после открытия инсталляции мы пошли всей нашей рабочей группой отмечать в бар Heiniken – как раз по маршруту от здания Политеха. Тут я, наконец, поняла, почему наши растения показались кому-то скромными. Но что поделать: продемонстрировать изобилие средней полосы России не было нашей задачей.

Здание Политехнического музея в Москве с инсталляцией Анны Кривцовой «Леса». Лето 2016 года. Фото © Даиниил Баюшев
Здание Политехнического музея в Москве с инсталляцией Анны Кривцовой «Леса». Лето 2016 года. Фото © Юрий Пальмин
Здание Политехнического музея в Москве с инсталляцией Анны Кривцовой «Леса». Лето 2016 года. Фото © Даиниил Баюшев



– Что все-таки представляет собой проект «Леса» – это паблик-арт или инсталляция? Паблик-арт, как правило, рассчитан на неподготовленного к современному искусству зрителя, а также предполагает диалог между художником и обществом. Но «Леса» кажутся слишком скромными и незаметными, чтобы вступить в диалог с горожанином. Также важно то, что «классическую» инсталляцию человек не созерцает, как картину, со стороны, а оказывается внутри нее.

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Для меня это паблик-арт в силу того, что он вступает в диалог с конкретным местом, естественно вписывается в него и может менять свое значение в зависимости от него – на каком-то другом здании работа будет смотреться иначе и, возможно, допускать новые трактовки. Также, на мой взгляд, проект дает пищу для ума просто потому, что невольный зритель обращает внимание на то, чего он раньше не замечал – строительные леса и объект, ими закрытый. Вот две определяющие истории, которые я здесь вижу. Но я не считаю, что паблик-арт должен быть навязчивым, и мне кажется неправильным навязывать людям мое видение этой работы. Кто-то может воспринимать «Леса», а кто-то – вообще их не замечать и не понимать, и это нормально. Что касается меня лично, то мне куда менее интересен паблик-арт, который представляет собой интервенцию, диссонирующую с окружающим пространством, объекты, которые сильно отвлекают внимание на себя и игнорируют контекст. Проект «Леса», с моей точки зрения – это более органичный способ подачи паблик-арта, который обращает на себя внимание, но не навязывается вам.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Здесь нет никакого противоречия. Да, это инсталляция – и это говорит о том, что проект представляет собой физически. И да, это паблик-арт, что говорит о том, что инсталляция существует не в галерейном пространстве, а в пространстве, где пересекаются тысячи контекстов. И аудитория паблик-арта совершенно не сводится к неким неподготовленным ко встрече с искусством зрителям. Повестка паблик-арта – быть универсальным языком, универсальным искусством, которое имеет несколько уровней восприятия, которые считываются людьми, имеющими разный культурный, социальный, психологический бэкграунд. И через эту доступность паблик-арт должен выступать катализатором неких процессов.

Анна Кривцова. Проект инсталляции «Леса». Изображение предоставлено фондом V-A-C



– Насколько изменился проект в процессе реализации?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Художница дорабатывала инсталляцию совместно с архитектором Леваном Давлианидзе и озеленителем Лелей Жвирблис, они уточняли технические и практические детали. Это экспериментальный проект, в котором необходимо было учесть множество факторов: окружающую среду, скорость ветра, погодные условия, которые влияют на визуальное решение. Воплощение проекта соответствует конечному эскизу, который Анна с коллегами разработали с учетом всех этих особенностей.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Нам было важно, чтобы рисунок озеленения взаимодействовал с архитектурой здания. Нам даже кажется, что финальная версия проекта лучше прорисовывает структуру фасада музея. Так что мы двигались по направлению к этой цели – от универсального проекта, который может существовать на любом фасаде.

– Как «Леса» восприняли государственные структуры, ответственные за согласование таких объектов?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– У нас не было проблем с чиновниками, идею проекта очень хорошо восприняли в Департаменте культурного наследия, в Департаменте культуры и в Москомархитектуре. «Леса» – это прецедент, ведь никто в Москве не ставил растения на фасады таким образом. Мы получили разрешение всех инстанций, и везде на инсталляцию реагировали позитивно. Так как здание Политеха находится на Лубянке, нам было необходимо согласовать проект с Федеральной службой охраны: они тоже дали нам разрешение, но оно пришло к нам позже заявленных дат, и из-за этого пришлось перенести открытие на лето.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Однако было сложно понять, как и с кем согласовывать проект в самом начале, также довольно много времени и человеческих ресурсов потребовалось, чтобы подготовить всю сопроводительную документацию. Но здесь нам на руку сыграло то, что мы все-таки один из самых крупных российских музеев с весом в профессиональном сообществе.

– Как отреагировал Политехнический музей, один из старейших музеев Москвы, на предложение разместить на своем фасаде объект современного искусства?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Сотрудники Политехнического музея сами пришли на выставку «Расширение пространства», на которой мы показывали проекты, и им понравились «Леса». Естественно, когда мы делали выставку, мы уже искали партнеров, и очень обрадовались предложению Политеха.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Как я говорила выше, реализация проекта «Леса» на фасаде Политеха было нашей инициативой. Мы пришли с этим предложением к фонду V-A-C. Мы, действительно, один из старейших музеев Москвы, но как раз в настоящий момент движемся к цели стать одним из самых современных музеев науки в мире, а это невозможно без междисциплинарного подхода. В общем, с современным искусством мы работаем довольно интенсивно. Изначально мы хотели реализовать проект в рамках фестиваля науки, искусства и технологий «Политех», который проходит каждый год в конце мая, и одним из сокураторов которого я являюсь. Но в связи с затянувшимся согласованием проекта пришлось отложить его реализацию на несколько месяцев.

– Каков был бюджет проекта? Это острый вопрос для молодых художников и архитекторов – насколько реально воплотить подобное с финансовой точки зрения.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Проект финансировался с двух сторон – Политехническим музеем и фондом V-A-C. Но не хотелось бы переключаться на обсуждение финансовых вопросов – это обычно очень отвлекает от художественного, смыслового содержания проекта. Тем более, что проект «Леса» – это как раз очень вдохновляющий пример для молодых художников. Анна Кривцова приняла участие в открытом конкурсе, вышла в финал, ее проект был реализован, несмотря на то, что это ее первый проект в Москве, тем более такого масштаба. Чтобы реализовывать проекты на стыке архитектуры и современного искусства в нашем городе, нужно, в первую очередь, запастись временем и терпением. Конечно, институциональная поддержка здесь также очень важна.

Тестовый фрагмент инсталляции «Леса», созданный в рамках выставки «Расширение пространства» в ГЭС-2 в 2015 году. Фото предоставлено фондом V-A-C
Тестовый фрагмент инсталляции «Леса», созданный в рамках выставки «Расширение пространства» в ГЭС-2 в 2015 году. Фото предоставлено фондом V-A-C



– Расскажите о сотрудничестве между художницей, архитектором и озеленителем: интересует техническая сторона дела.

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Растения подбирались с расчетом на то, что они смогут существовать без дополнительного полива. Это в принципе работает, хотя, так как в июле была аномальная жара и большой перерыв в осадках, мы решили не рисковать и организовали дополнительный полив. Но сейчас, в августе, хватает дождей, чтобы все растения чувствовали себя хорошо.

Архитектор, Леван Давлианидзе, придумал систему крепления этих растений. Ему нужно было решить много вопросов, связанных с безопасностью. Требовалось найти баланс: конструкция не должна была быть ни слишком тяжелой, ни слишком легкой. Он учитывал такие факторы, как возможный сильный ветер и нагрузка, которую могут выдержать строительные леса. Растения посажены в матерчатые мешки, каждый из которых помещен в металлическую обечайку – открытую цилиндрическую конструкцию, закрепленную на лесах специальными строительными ремнями. Озеленитель, Леля Жвирблис, выбрала виды растений, подходящие для нашего случая, она также руководила процессом высадки. Архитектору и озеленителю постоянно приходилось советоваться друг с другом для достижения баланса.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Одной из особенностей проекта было то, что большую часть времени художница и другие авторы проекта в ходе работы находились в разных городах. По сути, впервые полным составом мы встретились то ли на финальной части монтажа, за пару дней до открытия инсталляции, то ли в день пресс-конференции. И это удивительный опыт. Причем совместная работа состояла, конечно, не только в коммуникации между художником, архитектором, озеленителем и кураторами: в проекте принимало участие около 50 человек.

– Инсталляция «Леса» – это первый реализованный проект из семи, вошедших в программу. Вы довольны этим первым опытом?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Да!

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Мы – да. И мы будем внимательно следить за проектами программы «Расширение пространства». Поскольку уже через пару лет музей переедет из своего временного пристанища на ВДНХ, рекреационной зоны, в самый центр городской жизни, для нас актуальны повестка и проблематика этой программы.

– Как будет дальше развиваться «Расширение пространства»?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– «Расширение пространства» – это долгосрочная программа. Сейчас мы работаем над реализацией следующих проектов, но пока не готовы рассказывать, какая именно работа будет следующей. В конце этого года выйдет каталог со всей историей работы над семью проектами 2015–2016 годов.

Здание Политехнического музея в Москве с инсталляцией Анны Кривцовой «Леса». Лето 2016 года. Фото © Юрий Пальмин



– Что вам дала реализация проекта «Леса» в профессиональном плане?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Я очень много узнала о стройке изнутри! Когда мы начинали эту программу, никто из нас не говорил, что мы главные специалисты по паблик-арту. Мы просто сошлись во мнении, что этот вопрос важен – здесь и сейчас. Для меня был особенно интересен опыт сотрудничества с людьми из разных сфер во время создания проекта. Мы пытались договориться между собой, нас консультировали разные специалисты. Все это позволило посмотреть на процесс с совершенно новых для меня точек зрения, и я считаю это очень важным опытом.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Я очень люблю проекты, связанные со стройкой, мне нравится работать в больших масштабах, нравится, что такие проекты всегда связаны с большим количеством привлеченных специалистов, с которыми происходит постоянная коммуникация – и после каждого такого проекта ты профессионально вырастаешь. Тем более было невероятным опытом поработать со зданием Политеха, включить его архитектуру в контекст работы. Новым опытом было для меня воплотить проект не в выставочном пространстве, не в какой-то специально отведенной для этого зоне, вроде парков и скверов, а в самом центре города, в месте, для этого не предназначенном. В центре внимания сразу оказалась безопасность людей, а также забота о том, чтобы растения на протяжении месяца работы инсталляции не были травмированы такими экстремальными условиями. В общем, и о людях, и о растениях нужно было заботиться – и это открыло для меня новое измерение. Я стала больше задумываться и об экологии, и о механике взаимодействия человека со средой, в которой он находится. Кажется, у меня повысилась гражданская ответственность. В общем, проект меня подтолкнул к размышлениям на эти темы.

– Что вы можете пожелать начинающему художнику, дизайнеру, архитектору, который планирует работать в сфере паблик-арта, с городским пространством?

Ольга Стеблева (Фонд V-A-C):
– Возможно, это прозвучит банально и коснется не только тех, кто работает в сфере паблик-арта, но мне кажется, что самое сложное и самое главное – это начать, причем именно сейчас, а не откладывать реализацию своих творческих планов на абстрактное «потом». И, конечно, не позволять скептическому настрою брать верх – если у вас есть классные идеи, над которыми вы хотите работать, но пока не понимаете, как претворить их в реальность, это не должно вас останавливать. Если вы уверены в том, чем занимаетесь, то практически любые сложности можно преодолеть.

Ольга Вад (Политехнический музей):
– Совершенно согласна с Олей. А от себя хочу добавить, что все время нужно искать единомышленников. Конечно, паблик-арт может быть разным, необязательно масштабным, а очень локальным и точечным, но чтобы добиваться крутых результатов, и чтобы процесс работы над проектом приносил не меньше удовольствия, рядом должна быть крутая команда.

30 Августа 2016

Похожие статьи
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
Технологии и материалы
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Сейчас на главной
Средство от стресса
На волгоградской набережной появилось еще одно стильное место для комфортного времяпрепровождения с видом на реку Волгу, олицетворяющую собой течение времени и множество других зыбких понятий. Бюро Rogojnikov & Sorokin создало кальян-бар Redwood Asia, интерьер которого преисполнен чувства собственного достоинства – с небольшой толикой архитектурной иронии.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Верхом на холме
Вилла «Сидоний» в предместье Праги, в популярном месте отдыха и хайкинга, задумана архитекторами Stempel & Tesar как конструктивный и технологический эксперимент.
Ремикс архитектурной «классики»
Бюро E Plus Design и URBANUS/LXD Studio радикально обновили торговый комплекс в Гуанчжоу в виде старого европейского города через новое колористическое решение, устройство водных сооружений и озеленение.
Петербург Георгия Траугота
С 29 мая по 17 августа 2025 года в московском пространстве Ile Theleme проходит персональная выставка ленинградского художника Георгия Траугота. Более ста работ мастера представляют все грани творчества этого самобытного автора. Петербург Траугота – в эссе Екатерины Алиповой.
Цветок озера
Прообраз здания «театра Камала» в Казани – ледяной цветок: редкое и хрупкое природное явление озера Кабан «застыло» в крупных летящих контурах стеклянных экранов, ограждающих основной объем, формируя его силуэт и защищая витражи от солнца. Проект консорциума под руководством Wowhaus, включавшего «звезду» мировой архитектуры Kengo Kuma, победил в конкурсе 2021/2022 года, был реализован близко к исходному замыслу в короткие, очень короткие сроки. Театр открыт в начале 2025. Кэнго Кума предложил образ ледяного цветка и контрапост холодного снаружи – теплого внутри. В течение 2022–2024 Wowhaus сделали все для его воплощения, буквально-таки ночуя на площадке. Рассматриваем знаковое здание и увлекательную историю.
На берегу Лососинки
Жилой комплекс «Речка», который формируется в Петрозаводске по проекту архитектурной мастерской Евгения Таева, реагирует на соседство с речкой Лососинка и парком Ямка точечной застройкой, которая делает среду проницаемой и интегрированной в зеленый массив. Кирпич на фасадах отсылает к заводским корпусам Александровского Завода, основанного в XVIII веке.
Керамический ажур
По проекту OMA завершено строительство штаб-квартиры компании JOMOO в Сямыне на юго-восточном побережье Китая.
Энергия юности
Архитектурное бюро Better с помощью простых и бюджетных приемов предлагает концепцию обновления популярного у молодежи Новой Усмани здания 1950-х годов. Молодежный центр приобретает узнаваемый облик, дополнительные пространства для встреч и общения, а также становится потенциальной точкой преобразования городской среды.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
Башня переехала
В Выксе собрали на новом месте, на территории будущего Шухов-Парка за плотиной пруда, большую часть водонапорной «башни Шухова». Закончить обещают к осени, но подсветку уже включали. Техническое сооружение завода обещает стать одним из главных акцентов парка. Да и уже им является. За башней, размышления о судьбе которой шли с 2005 года, наблюдала Марина Игнатушко.
Модули из глины и древесины
Модульное офисное здание HORTUS по проекту Herzog & de Meuron возведено под Базелем из возобновляемых и вторично используемых материалов, а также должно за 31 год «окупить» с помощью фотоэлектрических панелей всю затраченную при строительстве энергию.
Палитра дерева
По проекту бюро Kub House на участке в поселке Николино построено несколько зданий с применением CLT-технологии. Архитекторы рассказывают о дополнительных решениях: шиндель и еловый планкен на фасадах, самоклеящаяся алюминиевая пароизоляция для герметичности здания, звукоизоляционные конструкции.
Угадай мелодию
Архитектурная премия мэра Москвы позиционирует себя как представляющая «главные проекты года». Это большая ответственность – так что и мы взяли на себя смелость разобраться в структуре побед и не-побед 2025 года на примере трех самых объемных номинаций: офисов, жилья, образования. Обнаружился ряд мелких нестыковок вроде не названных авторов – и один крупный парадокс в базисе эмотеха. Разбираемся с базисом и надстройкой, формулируем основной вопрос, строим гипотезы.
Связь прошлого и настоящего
Реконструкции исторических зданий под современный офис редко бывают деликатными по отношению к наследию. Но в проекте редевелопмента исторического здания Телеграфа в Санкт-Петербурге под офис российской IT-компания «ЭР-Телеком» архитекторы UNK corporate interiors смогли найти способ сохранить и бережно инсталлировать в новое пространство оригинальные детали интерьера. Конечно, характер пространства радикально поменялся, но сосуществование с аутентичными элементами, фактурами и материалами создает особую атмосферу, материализуя идею связи времен.
Торнадо миграции
В Роттердаме открылся музей миграции Fenix по проекту звездного китайского бюро MAD. Его архитектура и экспозиция посвящены самым острым проблемам современности и воспевают саму идею перманентного движения.
Отель в швейной мастерской
Концепция APRELarchitects по ревитализации двух объектов культурного наследия в центре Воронежа предполагает приспособление здания швейной мастерской и колокольни Пятницкой церкви под гостиничный комплекс с музеем, спа-комплексом и оживленным двориком. Контуры утраченной колокольни предполагается восстановить с помощью легкой световой инсталляции.
Память города
Комплекс сооружений в промзоне Даляня на северо-востоке Китая превращен по проекту Neri&Hu в многофункциональный центр с культурной составляющей.
МиRная интеграция
ЖК МИRA, расположенный над высоким склоном Яузы и Проспекта Мира, оправдывает свое название не только технически, но и визуально и по смыслу. Будучи современным и технологичным, высотным и стеклянным, он реагирует и на классику Жолтовского, и на модернизм «Дома на ножках». Вбирает в себя особенности соседей и «мирит» их внутри себя на общей основе современности фасада. Изучаем, каким именно образом.
В позитивном свете
Современные общественные пространства все чаще сочетают несколько функций, и на первый план выходит их планировочная гибкость и продуманность зонирования. В новом мультипространстве LOOK UP & UPSKILL, разработанном Pergaev Bureau, объединены кафе, ресторан, библиотека, университет и даже магазин шоколада, решенные в едином стиле, создающем спокойную и одновременно вдохновляющую атмосферу.
Школа как доминанта
Бюро арх.15 актуализировало типовой проект общеобразовательной школы на 1100 мест в Хостинском районе. Функциональные блоки отличаются фасадными решениями, задействована кровля, а для оформления учебных и рекреационных пространств формальный подход отвергнут в пользу адаптивного.
МАРШоу: разложено по полочкам
Новая выставка МАРШоу превзошла все предыдущие. Она поэтична, материальна, насыщенна, разнообразна – но еще и структурирована, в буквальном смысле многослойна и красива. Сами авторы признают, что вряд ли еще лучше получится когда-нибудь. Мы же с оптимизмом смотрим в будущее и изучаем выставку.
Ворота в геопарк
Бюро «КБ-11» разработало концепцию этнографического комплекса для геопарка «Янган-Тау», расположенного в Республике Башкортостан. Природные объекты и ландшафты этой территории имеют международное геологическое значение и включены в список ЮНЕСКО, не менее значительны расположенные здесь памятники истории и культуры. Комплекс должен сделать место более привлекательным для туристов, местного населения и ученых.
Термы за Волгой
Как в нашей стране строят бани? Обычно из лакированных бревен, иногда добавляя розовую штукатурку... А Григорий Дайнов и DK Architects предложили для Тверицких бань на левом берегу Волги в Ярославле – берег заброшенный и депрессивный, но бани, говорят, культовые, – 1. сохранение здания 1950-х, кирпичного, крашеного красной краской; 2. термы из травертина. Ну что тут сказать, идеи Цумтора забрались на азиатский берег. Рассматриваем.
Респектабельная неформальность
Как скомбинировать шоурум и рабочее пространство? Как объединить гедонизм и нонконформизмом? Как превратить меньше 200 м2 в целый мир фешн-индустрии? Архитекторы студии MNdesign справились с этими непростыми задачами, создав интерьер офиса компании Albione и MezzaTorre.
Городская экстрим-станция
Дипломный проект бакалавра ВГТУ Елизаветы Нагиной под названием «ВОГРЭС – Воронежская городская экстрим-станция» предлагает свежий взгляд на развитие левого берега Воронежского водохранилища: автор сочетает креативную, спортивную и досуговую функцию с уличной культурой и памятью места.
Интерьер для нового формата образования
Проект нового корпуса ТЮМГУ был сделан до пандемии, а затем переработан для новых требований: университет перешел на систему «2+2+2», без разделения на группы и потоки, а с индивидуальными программами. Изменения удалось ввести очень быстро, в начале строительства. Сейчас корпус готов, рассмотрим его.
Бродский в кубе
Посмотрели на инсталляцию Александра Бродского IDEA FISSA в выставочном зале музея Иосифа Бродского. Она развивает тему предшествующего объекта, недавно показанного в Милане: там был форум, тут канал; и апеллирует к стихотворению Иосифа Бродского о Флоренции. Хотя на вид – как есть Венеция. Если его правильно, последовательно смотреть, объект вызывает закономерную ах-кульминацию. Но еще интересны хищные птички, шагающие по промышленному городу, в коридорчике справа. Если идете туда, надо коридорчик не пропустить.