Здесь будет Суперпарк, или город vs огород

Авторы исследования «Археология периферии», проведенного специально для МУФ 2013, обнаружили в спальных советских районах Суперпарк, а авторы раздела «Культура» той же работы нашли в пространстве супер-парка зачатки городской культуры. Разбираемся в том, как прошел форум и что из этого может получиться.

mainImg
Недавно завершился Московский урбанистический форум, большая мультидисциплинарная конференция российских и иностранных экспертов с участием московского правительства, по заказу которого институт «Стрелка» проводит это мероприятие уже третий год подряд [upd: «Стрелка» организует форум второй раз. Приносим извинения за неточность.].

Многие люди из встреченных мной на форуме назвали его «пленумом партии», другие (среди них урбанисты), напротив, считают, что «долгих и продолжительных оваций не получилось». Если это и пленум, то новой формации: не слишком неформальный, но и не очень официозный. Качественно организованный, во всех смыслах хорошо освещенный – примерно 2/3 сессий, проходивших одновременно, доступны в видеозаписи. (здесь или здесь), а в субботу был устроен открытый для всех фестивальный день с 50 мероприятиями на 20 площадках, это за один-то день, – впрочем, впервые и, по словам организаторов, это беспрецедентный шаг для таких конференций.
Московский урбанистический форум. Фотография Ю. Тарабариной
Московский урбанистический форум. Фотография Ю. Тарабариной

На взгляд стороннего, не погруженного в урбанистику человека фестиваль, – качественно организованный, масштабный, международный, и еще во многом замечательный, – напоминает домик друзей Чебурашки, построенный для того, чтобы всех передружить. Или водяное перемирие Киплинга: представители власти с их оптимистично-успокаивающими докладами лаконичны и выглядят по большей части молодо. Эксперты прислушиваются к людям из зала, которые, в свою очередь, не кричат. Девелоперы тихи, группируются по периметру зала вокруг стендов с крупными проектами, а в дискуссиях представлены своим интеллектуальным авангардом – консультантами. В зале «А» выступает (он много выступал) Сергей Собянин, в другом зале рассказывает о значении протестов и гражданской активности Алексей Венедиктов [upd: как оказалось, он не пришел], а на выставке лежат брошюры, из которых видно, как районы Москвы с хорошим благосостоянием голосуют за Навального и Прохорова, а несчастная Капотня и оторванный от центра юго-восток, больше других ощущающий себя именно как периферия, не-Москва – голосуют за Собянина и Путина.
Схема распределения голосов за Навального // Ольга Вендина. Московские районы и их социальные лица. Брошюра из серии «Библиотека суперпарка». Фотография Ю. Тарабариной
Схема распределения голосов за Собянина // Ольга Вендина. Московские районы и их социальные лица. Брошюра из серии «Библиотека суперпарка». Фотография Ю. Тарабариной

Очень радостно видеть, что все эти полюса сошлись вместе, спокойно обсуждают планы города на будущее, а с другой стороны – нет уверенности, что они друг друга слышат, точнее слышать-то слышат, а вот внимают ли – это вопрос. Возникает стойкое ощущение параллельных течений, текущих в одной реке не слишком перемешиваясь. Не спорю, само себе это общее течение – уже важное дело, но пока, возможно только на эмоциональном уровне, – возникает ощущение красиво и бурно, но несколько вхолостую работающего механизма: непонятно, сцепляются ли его колеса, то есть слышат ли власти предложения экспертов, есть ли какое-то движение вперед, или только обсуждение. Будет ли польза от всей этой массы прекрасных предложений? Этого никто не знает, и похоже, никто в этом не уверен. Водяное перемирие не предполагает продолжения темы, а только вероятность повторения во время следующей засухи.

Но в конце концов, приращение знания так или иначе налицо. Специально для форума архитектурное бюро «Проект Меганом» и институт «Стрелка» подготовили исследование, опубликованное под поэтическим названием «Археология периферии». На форуме оно было показано в виде выставки и трех экземпляров толстого тома (около 500 страниц), приколоченных к невысокому столу в центре зала. Организаторы, впрочем, обещают через некоторое время издать книгу большим тиражом и выложить ее PDF на сайте форума. Пока же для знакомства пришлось довольствоваться рассказами и материалами выставки, впрочем, красивыми и информативными (помимо прочего за красоту отвечал лаконично-представительный дизайн зала и небольшая экспозиция как всегда блестящих фотографий Юрия Пальмина).
Книга «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной
Выставка фотографий Юрия Пальмина: подпись. Фотография Ю. Тарабариной

Темой форума было развитие мегаполисов за пределами центра, а институт сосредоточил свое исследование на кольце между ТТК и МКАД, исключив не только центр и «полупериферию» за Третьим кольцом, но и новые жилые районы замкадья. Это решение было, вероятно, неизбежным – на работу с огромной территорией было отведено меньше года. Но оно ограничило внимание авторов на «панельном бублике», который на 77% состоит из советских микрорайонов (еще 14% – многоэтажки, построенные после 1991).
 
Приведем здесь замечательную статистику, представленную на выставке:
0,4% – «первой периферии» занимают рабочие поселки 1920-1930-х годов;
1,4% – индивидуальные жилые дома, деревни;
7% – сталинская застройка;
22,1% – пятиэтажки;
28,1% – панельные дома ранних серий 9-12 этажей;
27% – панельные дома 14-22 этажей;
7,7% – уплотнительная застройка 1990-2000-х годов (башни среди микрорайонов);
6,3% – жилые комплексы XXI века (микрорайоны, построенные после 1991).

Согласно «методу SPACED», который раньше использовался для обучения на «Стрелке», участники проекта разделились на группы «социология» [S], «политика» [P], «архитектура и градостроительство» [A] (последнее таким образом оказалось даже не разделом, а подразделом), «культура» [C], «экономика» [E] и «данные» [D].

К ним присоединился международный раздел – статьи иностранных экспертов по мегаполисам; визитной карточкой каждого мегаполиса стал его индекс PAR: отношение общей площади к площади центра. Самая большая периферия у Чикаго, его PAR 380, у Сан-Паулу – 117. В Сингапуре PAR самый маленький – 3,8 (неудивительно, что «слово окраина там не имеет негативной окраски» – Онур Экмекчи). PAR Москвы средний – 20, хотя здесь надо учесть, что центр посчитан в пределах ТТК, а если посчитать его в пределах Садового кольца, то PAR Москвы получится не 20, а 67, что говорит о погрешностях измерения.
Раздел Архитектура. Сравнение показывает, что панельная застройка в Москве и других мегаполисах, в сущности, очень похожа // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

За «Данные» отвечала, в основном, компания Мегафон [upd: Thomson Reuters в партнерстве с компаниями Mathrioshka и Мегафон]: получились красивые интерактивные схемы на больших экранах, основанные на анализе передвижения сигналов мобильных телефонов [upd: не сигналов, а сложнее, данных о нагрузке на сотовую сеть – спасибо Kate Serova]. Один из главных выводов: в центр из периферии едет не так много людей, как мы думали: всего 10%, 2/3 остаются дома или около дома, остальные передвигаются внутри периферии. Из всех поездок по агломерации поездки в Москву – 18%, и только 5% добираются до центра.
Раздел Данные // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Этот вывод интересен, но надо заметить, что 10% это «не так много» только в сравнении с нашими эмоциональными представлениями: в час пик кажется, что в центр едут все. Поразительно, что эти 10% (и, заметим, только пользователей Мегафона) способны забить существующие дороги под завязку. Впрочем, в Москве еще нет транспортного коллапса, – успокаивают специалисты, – коллапс это когда человек ночует в машине, стоя в пробке и не может доехать до дома в принципе. С другой стороны, семантический анализ соцсетей показывает, что «спальные районы» не вызывают интереса, все думают только о центре, хотя живут-то в спальных районах.

Социологи из Левада-центра в своем разделе не рассматривали агломерацию, а сосредоточились, как и было задумано, на «панельном бублике» до МКАДа. Вывод: население советских микрорайонов особенно консервативно, малоподвижно и не хочет перемен. Многие не выезжают в центр вообще, или же только для похода в театр.

«Первая периферия» Москвы – это замершая, законсервированная территория – вторит в своей главе («Архитектура и градостроительство») Юрий Григорян. В 1960–1970-е годы она развивалась скорее стихийно, чем по плану: точнее, архитекторы и градостроители не успевали за стройкомплексом и решениями партии, а только узаконивали их в генпланах. Последним генпланом, который что-то планировал, был генплан 1957 года – пишет Сергей Ситар. Волна роста микрорайонов распространялась вначале вдоль дорог, оставляя между радиусами анклавы зелени, постепенно все же зараставшие жильем. После 1991 волна выплеснулась за МКАД, а «панельный бублик» застыл, заснул со своими неухоженными модернистскими просторами. Такое развитие авторы, по примеру первого идеолога «Стрелки» Рема Колхаса, называют «ретроактивным» – то есть фиксирующим случившееся. Забавно, что в свое время эта фиксация происходила под обратным знаком энергичного планирования – впрочем, неискренность советской плановой экономики дело известное, а для историков вывод о ретроактивности развития микрорайонов интересен.

Вообще любопытно, что авторы раздела «Архитектура» относятся к панельным микрорайонам с нежностью историков, а не энергией преобразователей. Они бережно находят внутри советской застройки старые дороги, «превратившиеся в тропинки» и парки старых усадеб: «Двадцать четыре развязки МКАД из тридцати четырех расположены на местах старых дорог и деревень». Преинтереснейшая кропотливая работа сравнения старых карт с новыми показывает, насколько традиционная Москва обладает потенциалом сохранения своей структуры, даже ее диктата – не исключено, что из-за бедности советских модернистов (современное строительство, увы, обладает большей энергией уничтожения). Увлекаясь следами прошлого в панельных районах, этим кладом для историка-краеведа, авторы тут же признают, что практический смысл такого исследования невелик… хотя многие памятники, в том числе модернизма, еще требуют исследования.
Раздел Архитектура. Сравнение видов застройки первой периферии Москвы // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной
Списки памятников на территории первой периферии Москвы // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Удивительно, но унылые, консервативные и сонные, склонные к деградации советские микрорайоны так очаровали своих исследователей, что, считав профессиональным глазом заложенную в их замысле идею города-сада, авторы предложили ее сохранить, развить и преумножить. Действительно, если решения партии и правительства были спонтанными, а стройкомплекс обгонял архитекторов (будем честны, он и сейчас обгоняет по всем, практически, позициям и данное исследование можно понимать как очень деликатную попытку вернуть утраченное влияние) – то «зарастание» советскими микрорайонами происходило вовсе не хаотически, а согласно строго определенному генокоду, который восходит в равной степени к более ранней идее города-сада и к более поздней – города-солнца Корбюзье.

И вот, несмотря на всеобщую любовь наших современников к кварталам, – исследователи «Стрелки» предлагают бережно сохранить советские микрорайоны, благоустроить их (наконец) и проявить таким образом те светлые идеалы модернизма, которые были там заложены. Смелая идея, надо признать.

Авторы находят микрорайоны «хорошо связанными, проходимыми, равномерно насыщенными остатками советской инфраструктуры и объектами культуры». Они предлагают рассматривать «панельный бублик» как Суперпарк: «грандиозный парк жизни, культуры, науки, искусства, отдыха и работы». Изданные по книге брошюры названы «библиотекой Суперпарка» и в целом подчинены этой идее: сохранить модернистский город-сад, почистить, благоустроить и превратить в парковое кольцо между двумя слоями более насыщенной (и активной) городской ткани: центром и новыми, более плотными замкадовскими районами.

Можно даже почувствовать, что авторы рассматривают всю эту бедную, продуваемую и неряшливую от небрежения ткань микрорайонов «бублика» – тоже как своего рода (супер?)памятник. Отсюда и взгляд на тему, больше похожий на взгляд историка, который стремится почистить и «отреставрировать», вдохнуть новую жизнь в забытые ценности, в данном случае –в ценности советского микрорайона. «Бережно восстановить потенциал свободной планировки.»

Ресурсов развития при таком деликатном подходе обнаруживается примерно три. Первый, крупный и очевидный – реорганизация промзон. На их территориях ни в коем случае нельзя строить много нового жилья, а – рабочие места, новые производства, общественные пространства и новые дороги и улицы, которые должны повысить проницаемость и связанность районов между собой, уменьшить число «перепробегов», вынужденных поездок через центр. Между тем можно себе представить как расстроятся девелоперы: известно, что жилье это товар, спрос на который в Москве постоянно большой, его недолго построить и быстро продать. Словом, регулирование предлагается довольно жесткое.
Основные тезисы развития периферии. Раздел Архитектура // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Второй ресурс это развитие транспорта (уже не только за счет реорганизации промзон). Здесь показательны три приведенные авторами схемы: места, где транспортная сеть хорошо насыщена, противоположны пятнам наибольшей плотности населения, проще говоря, транспорта много там, где людей мало, и наоборот. Но самое интересное, что схема развития транспорта к 2025 году (предполагаю, заимствованная из пересматриваемой актуализации Генплана) никак не планирует решать вопрос своей несвязанности с плотностью расселения, оставаясь центростремительной «паутиной». У Москвы как мегаполиса сильно «проседают» две функции: культурных развлечений и транспорта – подтверждает исследование PWC.
Раздел Культура. Тепловые схемы, полученные в результате анализа насыщенности городского пространства функциями // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Третий ресурс обустройства супер-парка панельных районов – это гражданское общество, муниципальные активисты и местные сообщества горожан. Иными словами, ухаживать за супер-парком эксперты предлагают властям совместно с муниципальными гражданскими активистами – то есть наименее инертной частью населения консервативного пояса. Впрочем, в очерке о Тропарево-Никулино, написанном командой под руководством Александра Высоковского, хорошо показано, как хрупок ресурс гражданского общества и как быстро он идет на спад в неблагоприятной политической обстановке.

Активность горожан по очистке улиц, покраске скамеек, улучшению городской навигации путем рисования стрелок и культурной атмосферы путем устройства уличных выставок быстро перерастает в желание быть услышанными, выбрать своих депутатов, получить муниципальную поддержку, то есть ресурсы города на реализацию своих инициатив. Власти пугаются, отмахиваются отписками, и вскоре разгоняют очаг смутьянства (что и произошло в Тропареве-Никулине). Люди переходят от «позитивной» инициативы (читай: субботников) к критике властей, которую последние уже понимают как активность негативную (что очень хорошо описано в очерке команды Высоковского). Так что идея организации благоустройства «снизу» пока выглядит светлой, но одной из самых утопических из всего, что предложено авторами.

Между тем далее авторы [исследования, уже в другой брошюре, посвященной собственно супер-парку] от идеи сада приходят к городскому огородничеству, совместным трапезам во дворе из овощей, которые жители выращивают на мелко нарезанных придомовых территориях (эта пасторально-буколическая мысль тут же попадает в резонанс с известным определением Москвы как «большой деревни»).

Итак, ресурс гражданского общества сомнителен – его еще надо вырастить (как тот огород). Можно представить себе несколько другой путь амелиорации «бублика». Какой-нибудь департамент, к примеру Капитального строительства, получает какой-нибудь (предположим, что очень большой) бюджет, расставляет кусты, деревья и скамейки и перекладывает улицы и тротуары и делает детские площадки такими же хорошими, как в пределах ТТК. Одновременно какой-то крупный институт – к примеру, «Стрелка», берет остатки старой советской инфраструктуры библиотек и клубов и создает из них сеть культурных центров – европейской, «крутой» и «хипстер-френдли», – примерно как сеть «Домов новой культуры» ДНК в провинции. В России лучше получается то, что делается централизованно (посмотреть хотя бы на новые залы Сбербанка в Москве). Вполне можно благоустроить «панельный бублик», вполне.

Понятие супер-парка хорошо отражает рыхлый характер городской ткани этих районов: не вполне город, скорее парк. Но – как сеть микрорайонов росла «ретроактивно», то есть организованно-хаотично, так и ее дальнейшая жизнь и обживание проходили уже и вовсе естественным путем, особенно в последний период. Результат спонтанного развития микрорайонов в разделе «Культура» исследуют Розалия Тарновецкая и Маргарита Чубукова под руководством Григория Ревзина и по методике «интегрального анализа социально-урбанистических данных», предложенной Александром Гавриловым. Этот раздел исследования оказался самым увлекательным, и на выставке был особенно популярен.

Коротко: авторы собрали из открытых источников данные о распространении разных общественных функций (от библиотек и университетов до магазинов и спа-салонов), создали в виде «тепловых схем» карты плотности размещения этих функций, и обнаружили на территории первой периферии несколько прото- или мета-городов (термин предложен Григорием Ревзиным): анклавов, насыщенных разными функциями значительно лучше, чем соседние территории. Это места, готовые к тому, чтобы развиваться дальше и превращаться в полноценные городские пространства, – поясняет Розалия Тарновецкая, – они могут принять более сложные функции. Впрочем, каждое такое образование имеет очень разную природу – тут же поясняет она.
Раздел Архитектура. Сравнение плотности населения и развития транспорта: в центре вверху – плотность, в середине транспорт в 2013 году, внизу транспорт в 2025 году // «Археология периферии». Фотография Ю. Тарабариной

Действительно, два анклава городской активности – это «протуберанцы» московского центра: Бутырская улица, идущая от Савеловского рынка и «Немецкая слобода» вдоль Яузы до села Преображенского – петровская Москва. Как напомнил мне Рустам Рахматуллин, заинтересованно рассматривавший распечатанные на отдельных кальках слои с картами на выставке, Третье кольцо не везде совпало с линией бывшей границы Москвы, так что эти, очень старые в своей основе, части городской ткани, Бутырскую и Немецкую слободу, надо признать попавшими в рамки периферии случайно. Авторы, должна заметить, тоже признают тяготение этих анклавов центральной Москве.

Два других «метагорода» образовались вокруг улиц Академической и Профсоюзной, и в районе «Сокола»; здесь много научных институтов и сталинских жилых домов. Академический статус этой территории и ее крупная квартальная застройка сразу обозначают отличие от обычной микрорайонной ткани в сторону более городскую, а в данном случае – и более культурную. Анклав Марьино на юго-востоке образовался иначе: до 1990-х здесь были сначала поля для очистки воды, а потом долгое время ничего не строилось. Это место застроено после 1991 гигантскими домами, очень плотно, но на первых этажах сразу были предусмотрены магазины и прочие функции. К тому же здесь люди покупали, а не получали квартиры, так что они могут себе позволить и кафе, и баню, и маникюрный салон; Марьино оказывается фрагментом другой, замкадовской Москвы. Так что можно поспорить с авторами, когда они говорят о спонтанности развития прото-городской ткани, о том, что «метагорода» растут в рыхлом пейзаже советских микрорайонов естественным путем – сами исследователи признают, что у каждого из них есть своя причина тут расти: ничего бы они не выросли, если бы их здесь не посадили.

Так что можно сказать и иначе: спальные микрорайоны, выросшие на постановлениях партии, и академические городки (выросшие на них же, но раньше), и город офисных работников, выросший на деньгах – попросту с самого начала имеют разную внутреннюю структуру, и если первые принадлежат к модернистскому проекту, то вторые начали возникать до его расцвета, а третьи после его заката; о кусочках исторического города что и говорить, они точно были раньше. Получается, что город-сад в этом соседстве даже более уникален – как идея расселить кучу людей в парке он сложнее и требует градостроительных усилий и регулирования – что бы нам не говорили о ретроактивности, и что бы ни наблюдали в течение жизни по части дешевизны и долговременности реализации великой идеи, это именно идея, след гигантского проекта, и можно понять архитекторов, которые хотят сохранить все это как памятник. Мы видим, что как только регулирование уходит и деньги начинают строить сами, расселение большого количества людей начинает вновь тяготеть к городской (точнее просто-городской) ткани.

Идея «мета-городов», определенно, входит в резонанс с идеей развития полицентризма, которую планируется заложить в новый генплан Москвы (впрочем, в плане 1971 года создание центров на периферии было заложено и не получилось их создать – прокомментировал мне на выставке Дмитрий Фесенко). Метагорода могут стать такими центрами, а могут и не стать: во время посвященной полицентризму сессии, которую вел Александр Высоковский, большинство участников проголосовало за полицентризм, но еще больше за то, что мы пока не располагаем нужным достаточным объемом информации для того, чтобы принять решение о том, возможно создание периферийных центров или довление основного центра не позволит им родиться.

Словом, если раздел «Архитектура» призывает превратить пространство первой периферии в супер-парк, то «Культура» тянет в сторону сгущения городской ткани, изменения качеств пространства не в сторону сада, а в сторону города. Что можно понять как позиции в чем-то противоположные, хотя и не противоречащие друг другу: как будто на наших глазах среди модернистского города-сада растут настоящие города, а авторы предлагают и то, и другое окультурить и развить, не противореча их имманентным свойствам – таков, надо думать, деликатный и интеллигентный вывод из этого массивного, хотя и беглого исследования.

Хочется знать, как дальше исследование будет использоваться, ляжет ли оно в стол или станет базой (или хотя бы стимулом) для более глубокой и подробной работы, использующей не только открытые, но все городские данные – меня поразили слова Юрия Григоряна о том, что к информации городских департаментов авторов не подпустили: «данные секретны, а их списки тоже засекречены». Так концепции развития мегаполисов, конечно, не делаются. В этом свете название «Археология мегаполиса» выглядит многозначным: во-первых, археология работает с мертвым материалом, а здесь исследованы полумертвые модернистские районы, во-вторых, авторы выкапывают информацию для исследования как археологи, откуда могут, и выводы свои делают таким же образом. Огромный полу-засекреченный город, как и исчезнувшая древняя культура без эпоса и письменности, в равной степени с трудом поддаются изучению – и это еще одна характерная особенность Москвы. Пока что все выглядит примерно так, как будто археологи пришли к людям из трипольской культуры, и объясняют: ребята, мы обнаружили, что вам свойственно строить дома вокруг круглых площадей, давайте теперь делать это по науке.

Иными словами, 500-страничное исследование выглядит не итогом, а началом, плакатным призывом исследовать данные, прежде чем принимать решения и живым примером того, что можно сделать с информацией даже тогда, когда официальная ее часть недоступна.
Московский урбанистический форум. Фотография Ю. Тарабариной
Самый большой объектив на форуме. Фотография Ю. Тарабариной

09 Декабря 2013

Похожие статьи
Операция «Адаптация»: пунктирные заметки о XIX Архитектурной...
Людмила Лунина побывала на превью венецианской биеннале архитектуры и оценила выставку как сложную и научную. Поэтому так полезен ее авторский обзор, в котором всё или почти всё, пусть пунктирно, но обстоятельно, разложено «по полочкам». Полезно как для тех, кто планирует поехать на биеннале, так и для тех, кто сидит здесь, но не хотел бы отрываться от международной повестки. А повестка, судя по всему, получила на выставке новое воплощение: искать примеры архитектурной формы там, пожалуй, будет еще более бесполезно, чем обычно, зато столько всего разного... И грибы, и бактерии, и павильон из слоновьего навоза, и новые виды high-tech...
Групповой портрет архитекторов Серебряного века
Новая книга Марии Нащокиной «Архитектура Москвы эпохи модерна в творческих биографиях зодчих» сочетает научную глубину и энциклопедический охват с увлекательным изложением. В ней представлены жизнь и творчество 126 мастеров модерна, неоклассицизма и поздней эклектики. Публикуем рецензию и отрывок из книги, посвященный одному из самых ярких архитекторов ХХ века Александру Таманову.
Река и форм, и смыслов
Бюро ATRIUM славится вниманием к пластичной форме, современному дизайну и даже к новым видам интеллекта. В книге-портфолио Вера Бутко и Антон Надточий представили работу компании как бурный поток: текстов, графики, образов... Это делает ее яркой феерией, хотя не в ущерб системности. Но система – другая, обновленная. Как будто фрагмент метавселенной воплотился в бумажном издании.
Жизнестроительство на своей шкуре
Какая шкура у архитектора? Правильно, чаще всего черная... Неудивительно, что такого же цвета обложка новой книги издательства TATLIN, в которой – впервые для России – собраны 52 собственных дома современных архитекторов. Есть известные, даже знаменитые, есть и совершенно малоизвестные, и большие, и маленькие, и стильные, и диковинные. В какой-то мере отражает историю нашей архитектуры за 30 лет.
Учебник рисования?
Вообще так редко бывает. Ученики Андрея Ивановича Томского, архитектора, но главное – преподавателя академического рисунка, собрались и издали его уроки и его рисунки, сопроводив целой серией воспоминаний. Получилась книга теплая и полезная для тех, кто осваивает рисунок, тоже. Заметно, что вокруг Томского, действительно, образовалось сообщество друзей.
Преодоление мрамора
В Петербурге начала работу IX Биеннале архитектуры – одна из крупнейших профессиональных выставок города, организатором которой выступает Объединение архитектурных мастерских. Этот обзор не охватывает обширную деловую программу, сосредотачиваясь лишь на ощущениях от визуальной части экспозиции – ее объем и содержание говорит о возможности будущих трансформаций.
Мир бинарных оппозиций
Относительно новой книги Андрея Бокова не хочется и не следует повторять общепринятую формулу нашего времени: «прочитали за вас». Прочитали, но «за вас» в данном случае не работает. Книга не содержит принципиально новых сведений, на то она и теория самого стратосферного пошиба. Однако ее хочется разобрать на цитаты и выучить наизусть. Настолько некоторые места, по-эпичному, точны и емки. Но ее главное достоинство в другом – текст с элегантной непринужденностью даже не заставляет, а – провоцирует – читателя _думать_. Динамизирует мышление. А вот это уже важно.
В ожидании гезамкунстверка
Новый альманах «Слово и камень», издаваемый мастерской церковного искусства ПроХрам – попытка по-новому посмотреть на вопросы и возможности свободного творчества в религиозном искусстве. Диапазон тем и даже форматов изложения широк, текстов – непривычно много для издания по современному искусству. Есть даже один переводной. Рассматриваем первый номер, говорят, уже вышел второй.
Пройдя до половины
В издательстве Tatlin вышла книга «Архитектор Сергей Орешкин. Избранные проекты» – не традиционная книга достижений бюро, а скорее монография более личного плана. В нее вошло 43 здания, а также блок с архитектурной графикой. Размышляем о книге как способе подводить промежуточные итоги.
Образ хранилища, метафора исследования
Смотрим сразу на выставку «Архитектура 1.0» и изданную к ней книгу A-Book. В них довольно много всякой свежести, особенно в тех случаях, когда привлечены грамотные кураторы и авторы. Но есть и «дыры», рыхлости и удивительности. Выставка местами очень приятная, но удивительно, что она думает о себе как об исследовании. Вот метафора исследования – в самый раз. Это как когда смотришь кино про археологов.
Счастье независимого творчества
Немало уже было сказано с трибуны и в кулуарах – как это хорошо, что в период застоя и типовухи развивались другие виды архитектурного творчества: НЭР, бумажная архитектура... Но не то чтобы мы хорошо знаем этот слой. Теперь, благодаря книге Андрея Бокова, который сам принимал участие во многих моментах этой деятельности, надеемся, станет намного яснее. Книга бесценная, написана хорошо. Но есть сомнения. В пророческом пафосе.
Подпольный город
Новая книга Андрея Иванова посвящена вернакулярным районам городов мира и заставляет подумать о вещах сверх того: например, степени субъектности человека, живущего в окружении застройки, «спущенной сверху» государством или архитектором. Прочитали книгу целиком и делимся своими впечатлениями.
Наше всё
Кто такой Щусев? В последние пару недель, с тех пор, как архитектору исполнилось 150 лет, на этот вопрос отвечают с разных сторон по-разному. Самый пространный, подробно иллюстрированный и элегантно оформленный ответ – выставка в двух корпусах Музея архитектуры на Воздвиженке. Четыре куратора, полтора года работы всего музея и экспозиционный дизайн Сергея Чобана и Александры Шейнер. Рассматриваем и показываем, что там к чему.
Искусствовед между молотом и наковальней
Советская эпоха, несомненно, воспитала своего человека. Образ его, как правило, соотносят с колоннами физкультурников и другими проявлениями тоталитарной телесности, но это по крайней мере лишь половина дела. Режиму было важно не только то, как маршируют, но и как думают. А также – как проектируют и строят. Илья Печёнкин – о книге Николая Молока «Давид Аркин: «идеолог космополитизма» в архитектуре».
Все наоборот
Мало премий вместо многих, вручение в первый день а не в последний, проекции вместо планшетов, деревья внутри, а объекты на улице – обновление фестиваля Архитектон пошло, как будто бы, по надежному пути переворачивания всех традиций профессионального цеха – ну или хотя бы тех, что подвернулись под руку. Придраться, конечно же, есть к чему, но ощущение свежее и импровизационное. Так, чего доброго, и Москву начнут учить. Мы рассказывали об элементах фестиваля частями в телеграме, теперь рассматриваем все целиком.
Фальконье
Во Флигеле Руине Музея архитектуры открыта выставка «стеклянных кирпичей» Густава Фальконье. Они – прародители стеклоблоков, но более сложные и красивые. Выставка показывает подлинные «кирпичи», архитектуру с ними, историю уничтожения окон Фальконье в здании Госархива, а еще она стала одной из причин возродить технологию производства.
Ручеек вернакулярности
Книга Андрея Иванова «ГюмрИ», продолжающая его «Иереван» – одновременно урбанистическое исследование вернакулярного города на конкретном примере, краеведческий очерк и поэма. Она очень обаятельна и в ней, как и в «вернакулярном» городе, место находится практически для всего. Для четкого определения границ вернакулярности вот только не нашлось места, ну да это не страшно, образ города книга создает живейший.
Радикальная ирония
Издательство АСТ выпустило первый тираж путеводителя от авторов термина «капиталистический романтизм» и телеграм-канала «Клизма романтизма». Книга выходит за рамки жанра и предлагает широкому кругу читателей понять и простить здания, которые часто называют «градостроительными ошибками». Мы почитали и составили впечатление, делимся.
Улица рисунков зодчего Росси
В берлинском Музее архитектурного рисунка Фонда Сергея Чобана открыта новая выставка, на которой представлены более 100 работ итальянского архитектора Альдо Росси, многие из них экспонируются впервые.
«Новая Эллада»
Публикуем рецензию на вышедшую в этом январе книгу Андрея Карагодина «Новая Эллада. Два века архитектурной утопии на южном берегу Крыма».
Планета Шехтель
Под занавес ушедшего года в издательстве «Русский импульс» увидела свет книга «Мироздание Фёдора Шехтеля», составленная Людмилой Владимировной Сайгиной – научным сотрудником Музея архитектуры, на протяжении многих лет изучающим биографию и творчество корифея московского модерна. Иначе говоря, под обложкой 640-страничного издания представлен материал, собранный в ходе исследования, ставшего делом всей жизни. Это дорогого стоит, хотя издание подкупает демократичностью исполнения и ценой.
Судьба Иофана
В издательстве «Кучково поле. Музеон» вышла книга Владимира Седова «Архитектор Борис Иофан». Она основана на материалах архива семьи архитектора из коллекции Музея архитектурного рисунка Сергея Чобана и дает возможность познакомиться с большим объемом малоизвестных ранее материалов. Но текст книги выходит далеко за рамки комментария к архиву – по словам автора, это творческая биография. Написана она живо, местами пронзительно и оттого звучит очень актуально.
Маршрут построен
При поддержке фонда DICTUM FACTUM вышел в свет путеводитель по новейшей архитектуре Санкт-Петербурга, составленный Анной Мартовицкой. Делимся впечатлениями о книге.
Ода к ОАМ
В Петербурге начала работу VIII архитектурная биеннале. На дискуссии, где обсуждалось архитектурное просвещение, зал и председатель ОАМ попросили у редакции Архи.ру больше критики. Мы решили попробовать, и начать с самой выставки.
«Животворна и органична здесь»
Рецензия петербургского архитектора Сергея Мишина на третью книгу «Гаража» об архитектуре модернизма – на сей раз ленинградского, – в большей степени стала рассуждением о специфике города-проекта, склонного к смелым жестам и чтению стихов. Который, в отличие от «города-мицелия», опровергает миф о разрушительности модернистской архитектуры для традиционной городской ткани.
К почти забытому юбилею
В Государственном музее архитектуры имени А.В. Щусева открылась выставка офортов архитектора-неоклассика Ивана Александровича Фомина, приуроченная к 150-летию со дня рождения мастера.
Город в потоке
Книги Института Генплана, выпущенные к 70-летию и к юбилейной выставке – самый удивительный трехтомник из всех, которые мне приходилось видеть: они совершенно разные, но собраны в одну коробку. Это, впрочем, объясняется спецификой каждого тома, разнообразием подходов к информации и сложностью самого материала: все же градостроительство наука многогранная, а здесь оно соседствует с искусством.
Архитектура взаимопонимания
В книге Феликса Новикова и Ольги Казаковой собран пласт малоизвестных построек 2 половины XX века, что позволяет выстроить новый визуальный ряд в рамках истории советской архитектуры от «классики» до постмодернизма. Но, как признают сами авторы, увы, пока не полностью.
Русско-советский Палладио. Мифы и реальность
Публикуем рецензию на книгу Ильи Печенкина и Ольги Шурыгиной «Иван Жолтовский. Жизнь и творчество» , а также сокращенную главу «Лиловый кардинал. И.В. Жолтовский и борьба течений в советской архитектуре», любезно предоставленную авторами и «Издательским домом Руденцовых».
Архитектура СССР: измерение общее и личное
Новая книга Феликса Новикова «Образы советской архитектуры» представляет собой подборку из 247 зданий, построенных в СССР, которые автор считает ключевыми. Коллекция сопровождается цитатами из текстов Новикова и других исследователей, а также очерками истории трех периодов советской архитектуры, написанными в жанре эссе и сочетающими объективность с воспоминаниями, личный взглядом и предположениями.
Пресса: Юрий Григорян о том, почему окраины — это пространство...
Междисциплинарное исследование «Археология Периферии» было проведено для Московского урбанистического форума. Дмитрий Сиваев поговорил с руководителем исследовательской группы Юрием Григоряном о результатах проекта, эволюции столичных властей и массовом интересе к урбанистике.
Пресса: Камерон Синклер об архитектуре как форме благотворительного...
В новом веке архитектура решает проблемы, с которыми раньше могли справиться только правительство и армия. Облагораживает криминальные районы, спасает жителей во время гуманитарных катастроф и даже борется с геноцидом. Об этом «Городу» рассказал основатель Architecture for Humanity Камерон Синклер.
Пресса: Окно в спальные
Несмотря на то, что центр Москвы диктует свои правила и задает нормы, у спальных районов есть особый путь развития. Это показало крупнейшее исследование города, подготовленное к Московскому урбанистическому форуму. Не исключено, что через несколько лет на окраинах сформируется иная городская культура — и в ближайшие годы культ центра сменит культ периферии.
Пресса: Пушпа Арабинду о том, чему планировщики могут научиться...
Архитектор и градостроитель, преподаватель и со-директор Городской лаборатории Университетского колледжа Лондона (Urban Lab, UCL) уже второй раз приехала в Москву. Мы поговорили с Пушпой Арабинду на прошедшем Московском урбанистическом форуме о роли архитекторов в политике, о том, чему могут научиться планировщики у городских активистов, и почему очевидные сравнения не всегда работают.
Пресса: Городское развитие: не нужно бояться сложностей
Третий Московский урбанистический форум прошел с большим успехом: все площадки были не просто востребованы, а переполнены. На форум съехалось более 3 тыс. делегатов из 35 стран мира. Тема этого года — «Мегаполисы: развитие за пределами центра» — в центре Москвы звучала особенно актуально.
Пресса: Фасады ремонтируемых зданий превратят в картинные...
В оконных проемах первых этажей будут выставлять картины молодых художников и объекты озеленения. Соответствующий проект, представленный на III Международном урбанистическом форуме, одобрил глава департамента СМИ и рекламы Владимир Черников.
Пресса: Энрике Пеньялоса о том, как левая идея помогает городам...
Экс-мэр Боготы Энрике Пеньялоса входит в пятерку самых провокационных консультантов от урбанистики в мире. Он ненавидит машины и торговые центры, восхваляет пешеходные зоны и парки и говорит, что города обязаны давать бедным и богатым равные возможности. «Город» поговорил с Пеньялоcой.
Пресса: Москва на ручном управлении
Градостроительной политике Москвы недостает стратегического видения и системности. Город по-прежнему управляется в ручном режиме, как во времена Лужкова.
Пресса: «Зачем вы сделали эту Новую Москву?»
Почему проект Новая Москва оказался неудачным? Как можно его спасти? Можно ли опыт планирования Лондона применить в Москве? На эти и другие вопросы «Газеты.Ru» ответил британский урбанист, руководитель проекта Urban Age Рикки Бердетт.
Пресса: Мифология оптимизма
О прошедшем 5-7 декабря Московском урбанистическом форуме можно было бы написать в духе «Филиала» Сергея Довлатова. Но также можно было бы попробовать понять, какие важные вещи были озвучены на форуме, пускай и за вуалью благообразного трэша. Выбрать что-то одно мне сложно, поэтому в этой колонке с моей стороны было бы справедливо подойти к событию с обоих сторон.
Пресса: Ренессанс на районе
Как горожане, чиновники и эксперты предлагают изменить жизнь за Третьим кольцом.
Пресса: Комментарий: Михаил Ан о развитии промзон
Первый заместитель руководителя департамента науки, промышленной политики и предпринимательства Михаил Ан рассказал The Village о том, почему процесс освоения промзон будет долгим и сложным.
Пресса: Реконструкция ВВЦ: Что делать с главным выставочным...
В следующем году окончательно утвердят концепцию развития ВВЦ. В рамках Московского урбанистического форума эксперты обсудили, кому нужен комплекс в нынешнем виде, чем плоха новая концепция развития и как с годами портится его архитектурный облик. «Город» публикует цитаты из дискуссии.
Пресса: Инерционный прогноз по-прежнему определяет повестку...
Московский урбанистический форум уже стали аттестовать как главное архитектурное событие года. Очевидно, в пику «АрхМоскве», «Зодчеству» и «Золотому сечению». Хотя архитекторов там вряд ли было более 10% от общего числа как посетителей, так и участников, плюс еще процентов 20% профессиональных - подвизавшиеся сегодня на этом вмиг ставшим модным и хлебным поприще не в счет - урбанистов.
Пресса: Кэмерон Синклер: "Россия - наш последний рубеж"
Основатель благотворительной некоммерческой организации Architecture for Humanity, спикер III Московского урбанистического форума, неоднократный участник Мирового экономического форума в Давосе, известный американский архитектор Кэмерон Синклер рассказал в интервью "Голосу России" о том, как его встретила Москва спустя 27 лет и почему парковки – не тема для разговора.
Технологии и материалы
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Симфония света: стеклоблоки в современной архитектуре
Впервые в России трехэтажное здание спорткомплекса в премиальном ЖК Symphony 34 полностью построено из стеклоблоков. Смелый архитектурный эксперимент потребовал специальных исследований и уникальных инженерных решений. ГК ДИАТ совместно с МГСУ провела серию испытаний, создав научную базу для безопасного использования стеклоблоков в качестве облицовочных конструкций и заложив фундамент для будущих инновационных проектов.
Сияние праздника: как украсить загородный дом. Советы...
Украшение дома гирляндами – один из лучших способов создать сказочную атмосферу во время праздников, а продуманная дизайн-концепция позволит использовать праздничное освещение в течение всего года, будь то вечеринка или будничный летний вечер.
Сейчас на главной
Уважаемая бананка
Вилла «Бананка» в словацком селе Банка, спроектированная студией Paulíny Hovorka, своей необычной формой образует вокруг уютные зоны взаимодействия с природой.
Гаражный футуратор
Первым куратором нового спецпроекта Арх Москвы «Футуратор» стало бюро Katarsis. Свободные в выборе инструментов и формата Петр Советников и Вера Степанская обратились к теме «параллельного ландшафта» – малозначительной и невоспроизводимой архитектуры, которая не зависит от конъюнктуры, но исподволь влияет на реальную жизнь человека. Искать параллельный ландшафт отправились восемь участников: на дачу, в лес, за город, на шашлыки. Оказалось, его сложно заметить, но потом невозможно забыть.
Камчатский ансамбль
По проекту мастерской «Гикало Купцов Архитекторы» на живописном участке Камчатки построен загородный комплекс: он состоит из двух вилл и нескольких хозяйственных и вспомогательных построек. Вашему вниманию – рассказ об одной из вилл, а также бонус – павильон над тандыром, который архитекторы представили как небольшой храм еды: с жертвенником и генуфлекторием.
Нитяной фасад
Посвященный ткачеству музей открылся в маленькой деревне в горах Уишань. Авторы его проекта – шанхайское бюро TEAM_BLDG.
Теплый черно-белый
Вторую очередь «31 квартала», построенную в подмосковном Пушкино по проекту бюро KPLN, отличает многогранный характер. На первый план выходят геометрия и монохромная гамма, но при более внимательном взгляде обнаруживается ряд «нерегулярных» деталей: градиент остекления и «раструбы» окон, иерархия фасадов, объемная кирпичная кладка и даже подражание явлениям природы. Рассказываем обо всех правилах и исключениях, которые удалось обнаружить.
Арх Москва: исследования
Лозунг «Если чего-то не понимаешь – исследуй!» звучит все громче, все актуальнее. Не отстает и Арх Москва – выставка, где разнообразные исследовательские работы показывают достаточно давно, а с некоторых пор специально для очередной выставки кураторы делают одно исследование за другим. Как говорится, однако тренд. Мы планируем опубликовать несколько исследований, обнаруженных на выставке, полностью и по отдельности, а пока – обзор разных видов исследований, представленных на Арх Москве 2025.
Строение с мотором
Летний павильон лондонской галереи «Серпентайн» в этом году впервые может «шевелиться»: его кровлю можно сдвигать на 1,4 м. Автор проекта – архитектор Марина Табассум из Бангладеш.
XIX Архитектурная биеннале Венеции: сады Джардини
Наш редактор Алена Кузнецова побывала на Венецианской биеннале и Миланской триеннале – теперь есть, с чем сравнивать Арх Москву и петербургский Архитектон. В этом материале – 10 субъективно любимых национальных павильонов в садах Джардини, несколько советов по посещению и неформальные впечатления. Используйте как референс, срез настроений, а лучше всего – как основу для составления собственного маршрута.
Фонари и лестница
Мартовская съемка почти-построенной штаб-квартиры ГК ФСК на улице Шеногина. Снаружи спокойно-лаконично, внутри увлекательно, многоярусно. Особенно хороши, и больше всего – в бетоне, конусные зенитные фонари представительского офиса. И ведущая в него большая винтовая лестница. Впрочем, спиральная лестница здесь не одна, да и в первые этажи, фактически, встроен небольшой торговый центр.
Первобытные мотивы
В кофейне сети Nana Coffee Roasters по проекту IDIN Architects в пригороде Бангкока создана неожиданная «пещерная» атмосфера: она вдохновлена воспоминаниями основателя сети.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Модная сценография
Интерьер бутика женской одежды Sashaskvo представляет нестандартный взгляд на эстетику ретейла. Взяв за основу концепцию бренда, его айдентику и фирменный стиль, архитекторы бюро RMMSH создали яркое, эмоционально насыщенное пространство с аллюзиями на театральный антураж, в котором экстравагантные детали и свет сочетаются с лаконизмом крупных форм.
Искусство в доступе
В Лондоне сооружено фондохранилище для Музея Виктории и Альберта по проекту Diller Scofidio + Renfro: экспонаты здесь выставлены без привычного стекла.
Арх Москва 2025: будущее, цвет и суть
Читаем списки наград Арх Москвы и заодно собираем вместе наши впечатления от выставки. Кажется, у нее, юбилейной-тридцатилетней, было три главные темы: «Суть», предложенная Полисским как куратором, будущее или футурология, которая сквозила изо всех щелей как твое милосердие, и цвет. Причем не просто цвет, а два полюса: монохром основной выставки, где дизайн-кодом Арх Москвы было белое, но у Домов А-Класса черное – и разноцветье отдельных экспозиций.
NEXT 2025: сияние чистого разума
Спецпроект Арх Москвы NEXT в этом году прошел под кураторством школы МАРШ в лице Никиты Токарева, который задал тему «Места и события». На этот раз все объекты были интерактивные, а зрителя вовлекали с помощью тактильных материалов, видеомэппинга, цветовых фильтров и даже небольшого театрализованного действа. Рассказываем обо всех инсталляциях девяти бюро и одного журнала.
Девять жизней
Центр культуры и искусства острова Хэнцинь, построенный в китайском Чжухае по проекту бюро Atelier Apeiron, собрал в одном гигантском объеме сразу 9 функций.
Золотая сторона медали
Спортивный центр имени Николы Карабатича под Парижем по проекту бюро Atelier Aconcept получил фасад, вдохновленный многочисленными золотыми медалями этого спортсмена.
ЭКСПО-2025: архитектурный Диснейленд на рукотворном...
В середине апреля в Осаке открылась ЭКСПО-2025. Одно из самых грандиозных международных событий, конкурирующее за внимание десятков миллионов посетителей со всего мира, уже успело собрать немало полярных мнений о качестве архитектуры павильонов, экологическом следе и организации действа. Вашему вниманию – авторский обзор Анастасии Маркитан, она побывала на ЭКСПО лично, выбрала 6 павильонов-фаворитов, и, не ограничиваясь обзором выставки, предлагает лайфхаки для ее посещения.
Кит идентичности будущего
Или покров? Или снежная равнина? Вере Бутко, Антону Надточему и архитекторам бюро ATRIUM досталась сложная и ответственная задача – предложить образ Национального центра «Россия». Современный, но замешанный на культурных кодах. Ни на что не похожий, и в то же время напоминающий, неуловимо, очень многое. Признаем, задача нашла своих авторов. Изучаем предложенный образ.
Мосты и мостки
Этой зимой DK-COMMUNITY и творческое сообщество МИРА провели воркшоп в Суздале «Мосты и мостки». В нем участвовали архитекторы и студенты профильных вузов. Участникам предложили изучить технологии мостостроения, рассмотреть мировые примеры и представить свой вариант проектировки постоянного моста для одного из трех предложенных мест. Рассказываем об итогах этой работы.
Дело Гауди живет и побеждает
Построенная в Шэньчжэне по проекту новозеландского бюро Van Brandenburg штаб-квартира китайского модного бренда Marisfrolg – образец биогенной архитектуры и зашкаливающего вау-эффекта.
Колонны и карнизы
Две жилые башни по проекту Макса Дудлера к югу от Базеля соединяют четкость фасадной схемы с «переходным» пространством лоджий по периметру.
Большой Алтай: план системного развития
Мастер-план туристического развития Большого Алтая включает в себя три региона: Кузбасс, Республику Алтай и Алтайский край. Он – один из двенадцати проектов, разработанных в рамках большой госпрограммы «Развитие туризма». Слоган проекта: «Большой Алтай – место силы, здоровья и духа в самом сердце Сибири». Какие точки роста предлагает проект и как с его помощью планируется увеличивать поток российских и иностранных туристов – читайте в нашем материале.
Место ожидания
Архитектурная студия GRAD совместно с НПО «Новая конструкция» разработала концепцию автостанции, которую можно использовать для развития внутреннего туризма. За счет модульных алюминиевых фасадов и стального несущего каркаса здание строится быстро, вмещает необходимый набор функциональных помещений, а также предлагает запоминающийся образ, который при этом может вписаться почти в любой контекст.